Chapter 43

Перед глазами смазались все краски, превратившись в расплывчатое суматошное пятно из тел, света, лиц. Казалось, что в ушах слились все звуки этого мира, но даже при такой какофонии были отчётливо слышны собственные мысли. К сожалению. В этих мыслях существовало только одно имя — Готель.

Она видела её, это не могло быть ошибкой. Там, на сцене, позади сокрушающегося над телом своего брата человека из тени вышла фигура. Рапунцель могла бы узнать её и в толпе людей, и не нужно было волшебных экранов, парящих над сценой. Не нужно было увеличивать это лицо, показывая его на всю долину, освещая гнусную улыбку самой ненавистной Рапунцель женщины. На её глазах Готель направила палочку на рыдающего оборотня. Не в силах смотреть на это, Пунзи, моргнув, отвернулась и только потом поняла, что всё это время Юджин пытался привести её в чувство. Он кричал, хватал её за руки, гладил по щекам, делал всё, чтобы она не смотрела, чтобы оцепенение не сковало её окончательно.

И тогда они побежали. Нашли друзей, но не всех. Мери и Джим куда-то запропастились, из-за чего у Рапунцель подкосились ноги. Юджин сильнее сжал её руку, он всё время что-то кричал, пытаясь донести до девушки свои призванные приободрить слова. Но к ужасу от увиденного прибавился страх за судьбу друзей.
Они, задыхаясь, бежали. Совсем рядом без чувств упала девочка, и Рапунцель, утаскиваемая вперед Юджином, с ужасом осознала, что это была Ариэль Мёрмэид. Истерика мешала рационально мыслить. Она понимала, что должна помочь, но не знала, чем. Не знала, как остановить себя и весь этот хаос, поэтому молча позволяла Флинну вести за собой прочь из долины.

Они добрались до того места, где должен был быть защитный купол, но он исчез. Долину Борроудейл со всеми её ужасами можно было лицезреть во всей красе с небольшого холма. Ещё днём она пестрела красками своих многочисленных шатров, звуками тысяч голосов, смехом и радостью. Сейчас же воздух дрожал от криков о помощи, от боли. Непрекращающиеся зелёные вспышки ослепляли, и Рапунцель поспешила отвернуться. Иккинг попытался вызвать «Ночного рыцаря», но сколько бы он не махал палочкой, автобус не появлялся. Спасающиеся с упорством погибающего проделывали то же самое. Тщетно.

Кто-то уже бросил попытки и продолжил бегство. Рапунцель будто сквозь сон слышала чертыхания Иккинга, всхлипывания Астрид и Анайры, чувствовала, как от Джека волнами исходит тревога. Над головой пронеслось заклятие, и девочка едва не упала от неожиданности. На помощь вновь пришёл Юджин и, ухватив её под локоть, потащил дальше. На ходу он кричал остальным, чтобы они следовали за ними. Крутой склон, за ним каменистая дорожка, открытая местность, подверженная атакам. Ещё несколько раз заклятия чуть было не достигли своей цели, но впереди замаячило спасение — лес.

Пара содранных коленок, царапины на руках и лицах, порванная одежда, но, относительно целые, ребята добрались до поляны, окружённой высокими хвойными деревьями. Там собрались остальные немногочисленные выжившие: испачканные в грязи и собственной крови, перепуганные, дрожащие, но живые. Они сгрудились в одну большую кучку, боясь отойти друг от друга хоть на шаг. Взрослые и дети, замёрзшие и обессиленные, не могли понять, что происходит, и просто ждали. Чего? Вероятно, что кто-то придёт и спасёт их. Какой-нибудь герой, могущественный волшебник, как в маггловских сказках. Ведь по-другому не может быть. Так не должно всё закончиться.

Был слышен тихий и жалобный плач. Многие потеряли здесь своих родных и любимых, друзей и знакомых. Рапунцель не собиралась так быстро сдаваться. С жадностью она вглядывалась в лица спасшихся. Она скорее почувствовала, чем увидела их. А потом и услышала — хриплый возглас, перерастающий в рыдания от облегчения. Отделившись от толпы, к ним, прихрамывая, бежала Мерида, а за ней — Джим. Девочки столкнулись в отчаянных объятиях, не прекращая плакать и дрожать от усталости и нервного перенапряжения. Вся их компания слилась в единое скопление рук, ног и голов. Они обнимались, плакали и смеялись. Друзья выжили.

Спустя какое-то время, когда все более-менее пришли в себя и разместились у шершавых стволов деревьев, каждый начал рассказывать о том, что видел. Время от времени кто-то вздрагивал, услышав особо громкий крик со стороны долины. Люди отводили глаза, их всё ещё трясло. Мерида сказала, что тоже видела Готель, Рапунцель это не причудилось. Они с Джимом хотели найти остальных, но в панике толпа разделила их с друзьями. Пришлось выбираться в безопасное место, ждать и надеяться.

— Я еле заставил её, — говорил Джеймс. — Пришлось тащить силой, иначе мы оба бы погибли.

— Как бы я продолжила жить без них? — мрачно спросила Мерида. — Зная, что ничем не помогла?

Рапунцель почувствовала напряжение, витавшее между этими двумя. Они старались не смотреть друг на друга и почти не разговаривали между собой. Похоже, Мерида была очень зла из-за того, что Джеймс силой заставил её бросить друзей и спасаться. Но это лишь её взгляд. Да простит её подруга, но Рапунцель всецело была на стороне парня — если бы не Джим, она бы потеряла Мериду навсегда.

— Есть идеи, как быть дальше? — поинтересовался Джек, перебирая волосы заснувшей на его руках Анайры.

Друзья обменялись растерянными взглядами. Какой-то мужчина с глубокой ссадиной на щеке, из которой всё ещё сочилась кровь, сказал:

— Я послал сообщение в Министерство. Помощь скоро будет.

И все с радостью в это поверили. Как позволяла обстановка, расслабились. Кто-то задремал, остальные же не могли сомкнуть глаз после увиденного, несмотря на смертельную усталость. Из долины всё ещё доносились приглушённые крики, хоть уже и реже. Шло время, и наступила давящая со всех сторон тишина, из-за которой тут же проснулись все. В такой обстановке, когда тревога и напряжение накалены до предела, нельзя было спать — чувство самосохранения не позволяло.

Шли часы. Все очень замёрзли и проголодались, но никто не осмеливался развести костёр. Люди жались друг к другу и пялились в пустоту. Даже разговаривать не было сил. Кто мог трансгрессировать, уже давно был дома, в безопасности. Они обещали прислать помощь, которой всё не было. В какой-то момент Рапунцель подумала — это конец. Осмелиться идти дальше в глубь леса было опасно, да и не факт, что кого-то из них хватит на такой подвиг физически. Идти обратно? Была вероятность засады. Сейчас никто даже под Круциатусом не решился бы вернуться назад. Им оставалось только ждать.

Говорят, ожидание вознаграждается. Пунзи думала, что будет скакать и плакать от радости, если придёт подмога. Но когда поляна наполнилась звуком множества хлопков, и прямо из воздуха материализовались спасители — отряд мракоборцев в чёрных форменных мантиях Министерства, она лишь вздрогнула, испуганно зажмурившись. Сердце бешено заколотилось в груди, грозясь выскочить наружу, а к горлу подкатила тошнота. Она не чувствовала ничего, кроме этого мимолётного испуга, даже облегчения не было. Юджин помог встать на ноги, он тоже был измотан и мрачен. Говорить не хотелось. Ребята потянулись к очереди, их разбили по группам и без вопросов трансгрессировали в больницу.

В больнице Святого Мунго потерпевшим пришлось в очередной раз ждать. Всех провели на этаж экстренной помощи, где к каждому время от времени подходили колдомедики, вслед за которыми в воздухе парили блокноты с прытко пишущими перьями. Людей быстро опрашивали, перья делали заметки, кого-то тут же уводили, кого-то просили ещё подождать. Многие отделались лишь царапинами, ушибами и, конечно же, нервным шоком. Но некоторых тут же госпитализировали. Оказывается, во всей этой суете сами пережившие весь этот кошмар даже не заметили, как пострадали. Один волшебник, например, был очень удивлен, обнаружив, что сломал руку.

— Она болела, но я думал, что просто порезался о ветку! — ошарашенно бормотал он, пока сестра, качая головой, проворно накладывала шину.

Одного парня стошнило в близстоящую урну, и набежавшие тут же медики диагностировали сотрясение мозга. Маленькая девочка, лет семи, тихо плакала, пока ей перевязывали открытую рану на ноге. Кто-то сказал, что её маму забрали на операцию полчаса назад. Глядя на девочку, у Рапунцель сжималось сердце. Такая маленькая и такая храбрая! Будь она на её месте, уже давно бы рыдала навзрыд.

Когда очередь наконец дошла до их компании, Рапунцель с облегчением вздохнула — скоро можно будет отправиться домой. Но медсёстры осматривали друзей дольше, чем она предполагала. Удивлённого Иккинга тут же усадили на скамью и стали туго бинтовать ногу.

— Левая нога прежде была сломана? — сухо поинтересовалась сестра, ни на секунду не прекращая работу.

— Э, да, — парень неуверенно почесал затылок, — пару лет назад. Что-то не так?

— Чудо, что трещины нет, — задумчиво протянула женщина, заканчивая перевязку. — Сильное растяжение. Не болит?

— Вроде нет, — совсем растерялся Иккинг. — Наверное, не заметил из-за… ну, знаете, потрясения.

Сестра кивнула и без лишних слов отправилась осматривать остальных.

— Ты в порядке? — к парню тут же подбежала Астрид.

На её щеке красовалась всё ещё кровоточащая царапина, но, в целом, она не пострадала.

Рапунцель вернулась к Юджину, которого две молоденькие медсестры дружно обмазывали какой-то мазью. Руки, ноги и лицо парня были испещрены глубокими порезами, которые он получил, пробивая им с Рапунцель путь сквозь неприветливые ветви деревьев. Его глаза были закрыты, а на лбу пролегла морщинка, свидетельствующая о неприятной боли, которую ему приходилось терпеть.

Тут внимание Рапунцель привлек высокий мужчина, беседующий с одним из колдомедиков. Она узнала в нём одного из мракоборцев, кажется, самого главного. От него, если можно так выразиться, исходила некая покровительственная аура. Этот мужчина внушал доверие просто своим присутствием. И Рапунцель сразу же поняла, как ей нужно поступить.

Прошмыгнув мимо торопящегося персонала, девочка оказалась за спиной мракоборца и уверенно похлопала ладошкой по его спине. Дотянуться до плеча не представлялось возможным. Мужчина обернулся и удивлённо уставился на неё.

— Да? — низкий хрипловатый голос, заставляющий почувствовать себя маленькой несмышлёной девчонкой.

Рапунцель кашлянула, собирая волю в кулак, и выпалила:

— У меня есть важная информация по поводу произошедшего, мистер…

— Бугимен, — кивнул мракоборец. — Док, думаю, мы здесь закончили.

— Спасибо за участие, мистер Бугимен, я всем займусь, — пожилой колдомедик слегка поклонился и ретировался.

Рапунцель была слегка удивлена, что мужчина в таком возрасте, занимающий высокопоставленный пост в главном медицинском учреждении волшебной Англии, кланяется простому мракоборцу. Неужели этот Бугимен пользуется таким уважением?

— Я так понимаю, вы оказались в гуще событий? — спокойно спросил мужчина, отведя Пунзи немного в сторону от общей суматохи. — Есть ценные сведения?

— Да, — выдохнула девочка. — Готель. Там была Марианна Готель. Я видела её собственными глазами.

Мракоборец удивлённо приподнял брови. Его тонко очерченные губы на секунду сжались, а затем он вдруг сказал:

— Мисс Корона, если не ошибаюсь?

— Д-да, — ошарашенно ответила она. — Как вы?..

— Каюсь, не сразу вас узнал. Я возглавлял операцию по вашей защите в Хогвартсе, а после занимался поисками. К сожалению, не преуспел ни в одном из дел, — Бугимен скользнул взглядом по волосам Рапунцель и слабо улыбнулся. — Вам повезло иметь друзей, готовых рисковать своей жизнью ради вас.

— Да, — бездумно согласилась Рапунцель, заворожённая его взглядом, — повезло.

Мракоборец цокнул языком и покачал головой.

— Как некстати. Когда в Хогвартсе намечается это событие, не хватало только очередного конфликта с Готель, — он вздохнул. — Благодарю за бдительность, мисс Корона. Не нарывайтесь на неприятности и берегите себя.

Внимательно посмотрев в глаза Рапунцель, Бугимен кивнул и быстро скрылся в толпе. Мгновением позже к девочке подоспел взволнованный Юджин.

— Я всюду тебя ищу! Где ты была?

Пунзи перевела на него задумчивый взгляд.

— Юджин, кажется в школе что-то намечается.

Она пересказала парню свой разговор с мракоборцем. Флинн молча выслушал, кусая губу, а в конце решительно кивнул.

— Я знаю его, нам даже удалось пообщаться однажды. Ну знаешь, спасательная операция в твою честь и всё такое, — пояснил он, заметив непонимающий взгляд девушки. — Наверное Бугимен случайно проговорился насчёт этого события, о нём явно не должны знать студенты.

— Его можно понять, сегодня для Аврората выдался тот ещё день.

— Это точно, но… давай не будем говорить остальным.

— Что? Почему? — удивилась Рапунцель.

— Посмотри на них, — Юджин кивнул на группку друзей, сгрудившуюся на одной из скамей. Они жались друг к другу, почти засыпая: уставшие, измотанные и морально, и физически. — Им сейчас не до сногсшибательных новостей, Пунзи. Дай им вздохнуть.

Девочка понимающе кивнула. В любом случае, они с Юджином сами толком ничего не знали об этом «событии». Возможно, стоит просто его дождаться, когда они прибудут в Хогвартс.

— Пунзи.

— Да, Флинн?

— Ты молодец, что доверилась Бугимену. Он проверенный человек, помог тебя спасти и знает своё дело. Не зря он глава Аврората, — слабо улыбнулся парень. — Теперь, зная, что Готель участвовала в этой резне, он перевернёт всю Англию, но разберётся в этом деле.

— Надеюсь на это, — прошептала Рапунцель. — Надеюсь.


Вспышки заклинаний ослепляли, пока она пыталась прорваться сквозь толпу к своим друзьям. Повсюду слышался то тихий, то оглушительно громкий гортанный смех. Она его уже слышала однажды, и воспоминания заставляли кровь стынуть в жилах.

Рапунцель всё время спотыкалась о тела поверженных и уже давно не сдерживала слёзы, что рекой стекали по воспалённым щекам. От обилия звуков хотелось заткнуть уши и закричать что есть мочи, но даже собственный крик о помощи срывался с губ беззвучным хрипом.

В бесконечном лабиринте из людей мелькала одна и та же фигура. Она не выходила на свет, но сопровождала каждое движение Рапунцель издевательским смехом. Девочке не нужно было приглядываться, чтобы узнать, кто скрывался в тени. Кто-то схватил её за ногу, и Рапунцель, в ужасе посмотрев вниз, встретилась с умоляющим взглядом Ариэль. «Она убила меня», — молча кричали её губы. Вопль Рапунцель вновь утонул в общей какофонии, девочка потеряла равновесие и упала на спину, а когда вновь попыталась встать на ноги, кто-то дотронулся до её плеча.

— Я скучала по тебе, деточка, — пропела Готель.

На этот раз Рапунцель отчётливо услышала собственный крик, резко переходящий в завывания. Её всю трясло, пережитое казалось таким реальным, что она всё ещё могла буквально чувствовать прикосновение длинных пальцев к своему плечу.

На шум из соседней комнаты прибежал Флинн, будто и вовсе не спал. Он молча схватил Рапунцель в охапку и прижал к себе, мирно покачиваясь из стороны в сторону, словно баюкая её. Спустя несколько минут рыдания превратились в лихорадочные всхлипы, а потом девочка и вовсе засопела, умиротворённая присутствием Юджина. Он не задавал вопросов, прекрасно понимая, что произошло. Какой кошмар ей приснился, и кто был его главным действующим лицом. Всё, что от него требовалось сейчас — быть рядом, и Юджин блестяще с этим справлялся.

Остаток каникул они решили провести дома у Рапунцель, собирая вещи, отходя от пережитого молчанием. Тема уже ставшей знаменитой Борроудейльской резни была между ними под запретом по умолчанию. Тем более не обсуждалось появление в долине Готель. Первое время родители Рапунцель ещё пытались выведать у детей подробности, но видя, в каком состоянии они были, бросили все попытки и просто радовались, что их дочь и названый сын в целости и сохранности. Новости узнавались посредством «Ежедневного пророка» и обсуждались шёпотом в укромных уголках особняка.

Слухи о появлении Готель передавались сарафанным радио сплетниками по всей Англии и очень скоро дошли и до семейства Корона. Всё ещё не отошедшая от недавнего конфликта с дочерью по поводу сокрытия родственных уз Алексис проводила долгие часы в тревожной задумчивости, не расставаясь с чашкой горячего шоколада и вдыхая запах любимых сигар мужа. Мистер Корона ни на шаг не отходил от своей любимой, пропуская все её невысказанные мысли и сомнения через себя и тоже страдая не в меньшей степени.

Так прошла неделя. Последняя неделя до начала нового учебного года. Вещи были собраны и готовы к отправке на вокзал Кингс-Кросс. А в комнате Рапунцель (той самой, в которой так любил проводить время Юджин, когда девочка была похищена) первые лучи солнца робко заглянули за узорчатую тюль, взволнованную утренним бризом. Юная Рапунцель слабо шевельнулась в объятиях Юджина и приоткрыла опухшие от слёз глаза. Слизеринец, напротив, не собирался так скоро расставаться со сном.

— Флинн? — тихо позвала она, но в ответ тот лишь сильнее обхватил её руками, не давая шевельнуться. — Юджин, поезд уедет без нас.

Это подействовало беспрекословно. Больше Хогвартса слизеринец любил только лежащую сейчас в его объятиях девушку. Он по-кошачьи улыбнулся и мягко прикоснулся губами к её горячему лбу. Нахмурился.

— Как ты себя чувствуешь?

Рапунцель пожала плечами, насколько позволяли обхватившие её сильные руки.

— Флинн, мне нужно кое-что сказать, — прошептала она, и дрожь в её голосе заставила парня нехотя ослабить хватку и выпрямиться в постели. — Это насчёт Готель.

Морщинка на лбу Юджина прорезалась сильнее. Ей не нравился этот взгляд — сосредоточенный, как у пса, готовому к смертельному прыжку к горлу своей жертвы. Рапунцель прикусила нижнюю губу, вздохнула и выпалила то, что росло в её мыслях каждый день с самого их пребывания в больнице.

— Это я во всём виновата! — голос дрогнул, и предательские слёзы не заставили себя ждать. — Она пришла за мной, ведь так? Люди пострадали из-за меня. Сейчас вся Англия знает, что Готель была там, знает, что там была и я. Даже самый отъявленный невежда сможет сопоставить одно с другим, и вывод прост — Готель пришла за мной…

— Рапунцель, — строго оборвал её Юджин, не дав закончить и так понятную мысль, — не неси чепухи. Я понимаю, к чему ты клонишь. Якобы люди пострадали, потому что ты была там, и эта ведьма хотела достать именно тебя, бла-бла-бла. Начнём с того, что изначально это бред. Ты не могла предположить, что наша поездка обернётся именно этим. Никто не мог. И даже если это так, неужели ты полагаешь, что должна добровольно заточить себя в четырёх стенах, чтобы эта сумасшедшая не убила случайных прохожих на своём пути?

— Флинн, я не это имела в виду…

— Именно это, — отмахнулся парень. — И я намерен выбить подобную чепуху из твоей головы.

Глаза Рапунцель округлились, а мозг лихорадочно начал соображать — метафора это, или Юджин на полном серьёзе. Но слизеринец, будучи до этого предельно суровым, вдруг мягко улыбнулся, нежно проведя ладонью по коротким волосам возлюбленной.

— Может, тебя это расстроит, детка, но ты больше не нужна Готель. Твоей родовой магии нет, она исчезла вместе с золотыми локонами, которые я так любил.

На мгновение смутившись от его правоты, Рапунцель удивлённо замерла, а потом медленно кивнула. Так оно и есть, какой смысл Готель снова за ней охотиться? Теперь она не представляет для неё никакой ценности, но…

— Любил?! — вдруг прошипела Пунзи, прищурив зелёные глаза. — Моя новая причёска тебя не устраивает?

Губы Юджина начали медленно растягиваться в довольную улыбку — он добился, чего хотел. Теперь Рапунцель полностью расслабилась.

Проходящий мимо комнаты дочери мистер Корона смущённо застыл у двери. До его слуха донёсся звенящий от негодования голос Рапунцель.

— Они тебе жизнь спасли, между прочим! Ты, неблагодарный кусок…

Продолжение реплики оборвал громкий смех Юджина, а затем недвусмысленное причмокивание.

Мистер Корона почувствовал, как к щекам приливает краска от возмущения, и, поборов острое желание ворваться в комнату дочери и разогнать всю эту вопиющую непристойность, быстрым шагом отправился на кухню, гневно качая головой.


«Хогвартс-экспресс» мирно постукивал колёсами, везя школьников со всей Англии в любимое учебное заведение. Кто-то оказался в этом поезде впервые, кто-то ехал на нём в последний раз. А компания новоявленных четверокурсников мирно ютилась в одном из купе, где каждый был занят своим делом.

Джек мрачно уткнулся в газету, внимательно изучая свежую статью. Астрид дремала на коленях у Иккинга, который бездумно всматривался в пролетающий мимо пейзаж за окном. Мерида, в свою очередь, то и дело выглядывала за двери купе, неторопливо притоптывая ножкой.

— Жалкая, — насмешливо бросил из-за газеты Джек.

— Что-о? — возмутилась Мерида, яростно оборачиваясь. Рыжие кудряшки гневно хлестнули её по лицу.

— «Что-о?», — передразнил девочку Джек. — Думаешь, твой приятель нас вообще ищет? У него и своих друзей хватает.

— Друзей, которые отвернулись от него, узнав правду? — прищурилась Мерида.

Фрост раздражённо пожал плечами. На самом деле, он надеялся, что на их глупом Гриффиндоре найдётся хоть один адекватный человек, готовый дружить с Хокинсом. Хотя бы ради того, чтобы тот не ошивался постоянно в их компании.

Мери раздосадовано отошла от двери, упав на свободное место, и в этот момент в купе появилась Рапунцель. Она выглядела совсем замученной, исполняя такие непривычные для неё обязанности старосты.

— Как тут у вас? — отстранённо поинтересовалась когтевранка.

— Эти двое собачатся, как всегда, — хмыкнул Иккинг, отрываясь от окна. — А где Флинн?

Рапунцель помрачнела.

— Слизеринцы совсем не умеют себя вести! Юджину приходится дежурить в их вагоне, потому что кусачие тарелки — меньшее из того зла, что приходит на ум этим…

— Эй, осторожнее с выражениями, блондиночка, — буркнул Джек.

— Я больше не блондинка, если ты не заметил. Уже год как, — огрызнулась Пунзи.

— Цвет волос здесь ни при чём, — хитро прищурился Фрост, на что Рапунцель только обречённо покачала головой.

Какой смысл с ним спорить? Всё равно последнее слово всегда за Джеком. Вместо этого Пунзи, кивнув на газету, спросила:

— Есть что-то интересное?

Джек покачал головой.

— Подробно описали события того злополучного дня, да и только. Ничего, чего бы мы не знали, но… — парень нахмурился. — Ни слова о Готель. Ты точно сказала о ней тому мракоборцу?

Рапунцель кивнула.

— Никогда не доверяй мракоборцам.

Мерида закатила глаза, но Джек этого, к счастью, не заметил.

— Знаете, — протянула Пунзи всё ещё стоя в проходе, — я понимаю, почему Министерство скрывает эту информацию, но всё же…

— Люди должны знать правду, — кивнул Иккинг, соглашаясь.

— Рапунцель, а обязанности старосты больше некому выполнять? — как бы между прочим поинтересовался Фрост.

Мерида и Иккинг удивлённо оглянулись на него, но спустя мгновение до них дошло, и, быстро переглянувшись, ребята уставились на Рапунцель в ожидании.

— Её нет, — Пунзи сочувствующе поджала губы, глядя на слизеринца. — Мне жаль. Никто не знает, когда Эльза вернётся, в купе старост только и разговоров, что о ней.

Джек молча вернулся к «Ежедневному пророку», но из-за сведённых к переносице бровей было очевидно, что мысли его далеки от чтения.

— Мне нужно вернуться к патрулированию, — тихо сказала Пунзи. — Увидимся позже.

Не дожидаясь ответа, она шмыгнула в коридор. В груди щемило от странной тревоги, объяснения которой девочка не могла найти. Как только она начинала думать об Эльзе, будто из ниоткуда появлялась паника, сжимая на её горле свои призрачные пальцы. Отмахнувшись от гнетущих мыслей, Пунзи перешла в следующий вагон, и в уши тут же ударил невообразимый шум. Девочка замерла на полпути, устало прикрыв глаза. Ну вот, первое наказание в её жизни.

— Соберись, — прошипела Рапунцель, обращаясь сама к себе. — Они тебя послушают, ты же староста!

Глубоко вдохнув, девочка толкнула отъезжающую в сторону дверь и оказалась свидетелем неожиданной сцены.

— Я был там и видел всё своими глазами! — возмущённо парировал на повышенных тонах Хиро Хамада. — Министерство и половины вам не рассказывает!

Темноволосый мальчик с факультета Рапунцель организовал вокруг себя что-то вроде античной агоры. Студенты с разных курсов столпились вокруг него, внимательно слушая гневную речь.

— Почему мы должны верить тебе, а не самому Министерству? — крикнула какая-то слизеринка из гурьбы. — Ты можешь приукрашивать, а мракоборцы всегда преподносят лишь факты.

Рапунцель нахмурилась, продолжая наблюдать за сценой. Она заметила, как цвет лица Хиро из красного превратился в зелёный, пока он боролся со взбушевавшимся чувством несправедливости внутри себя.

— Хорошо, — сквозь зубы выплюнул он. — Если вы верите только Министерству, то вот — моя тётя работает в Аврорате. Они там обсуждают все эти события, о которых я вам талдычу, а в народ выходит только тщательно выверенная информация.

— Почему же тогда твоя тётя не скажет всем правду? — удивлённо спросил один из первокурсников.

Хиро смущённо моргнул.

— Она занимается документацией, но к этому делу её почему-то не допустили, — пробормотал он.

В толпе поднялся шум, все начали бурно обсуждать услышанное, споря и переругиваясь друг с другом. Рапунцель решила, что сейчас самое время вмешаться. Пробившись мимо зевак, она схватила Хиро за локоть и поволокла прочь, по дороге пригрозив остальным, что имеет право снимать баллы ещё до начала первого учебного дня. Так что если они сейчас не разойдутся, какому-то факультету точно не поздоровится. Бросив напоследок уничижительный взгляд на наглую слизеринку, Рапунцель запихала Хиро в свободное купе и зашла следом. Школьники в коридоре стали понемногу расходиться, всё ещё шёпотом ведя словесные баталии.

— Ну и что ты устроил, Хамада? — взвилась Пунзи. — К чему был весь этот спектакль?

Хиро насупился, отвернувшись к окну. Он явно не был намерен как-либо объяснять свои действия.

— Хиро? — уже поспокойнее позвала однокурсника Рапунцель.

— Это так глупо, — наконец выдохнул он, поворачиваясь к девочке. Пунзи ещё никогда не видела Хиро таким грустным. — Я услышал, как двое слизеринцев обсуждали тот день… ну, знаешь, — он многозначительно округлил глаза, Рапунцель кивнула. — Девчонка ныла, что завидует тем, кто там оказался, якобы это должно было быть весело. И тот парень с ней согласился, и они оба так… так…

— И ты решил пролить свет на истину? Что там не было так весело, как они думают?

— Я не мог стоять в стороне! — возмущённо воскликнул Хиро, его щёки горели румянцем.

— А стоило. Незачем разносить панику по школе, — грустно протянула Пунзи. — Я считаю, что Министерство совершает ошибку, скрывая истинное положение вещей, но если мы будем кидаться на любого, кто считает, что в долине Борроудейл было весело, никаких сил не окажется. Мы не можем убедить каждого в своей правоте, так что есть ли смысл пытаться?

— Уверен, что есть! — пылко возразил мальчик. — Что нам теперь, молча слушать всю эту ересь?

Рапунцель обречённо покачала головой. Она не знала, как убедить приятеля не соваться в это дело. Всё казалось куда более серьёзным, чем представлял себе Хиро, она была уверена в этом. Раз Министерство пытается скрыть подробности, включая возвращение Готель, значит, они знают что-то, чего не знает ни один человек, оказавшийся в долине той ночью. Да, определённо так оно и есть! Стоило убедить Хиро не лезть на рожон, пока он не навредил сам себе.

Только Рапунцель собралась с мыслями, чтобы начать свою тираду, дверь в купе со стуком отъехала в сторону, и знакомая физиономия появилась в проходе. Длинный наглый нос, кошачья улыбка.

— Слышал, ты произвёл фурор, Хамада, — протянул Флинн.

Приблизившись к Рапунцель на максимально близкое расстояние, он лениво примостил подбородок на её плечо.

— Эти болваны…

— Послушай сюда, — улыбка вдруг волшебным образом испарилась с губ юноши, — «эти болваны» слушать тебя не станут. Всё сказанное может и будет обращено против тебя и твоих фактов. Кричать во всю глотку, что вы неправы, а я прав — бредовая идея. Люди верят только в то, во что сами хотят, так что захлопни варежку и молча радуйся жизни, — отрезал Флинн. — Ведь ты выжил.

Хиро Хамада молча открывал и закрывал рот, будто рыба, выброшенная на берег волею судеб. Через мгновение взяв себя в руки, он решительно кивнул, выпалив, что всё понял, и юркнул прочь из купе.

Рапунцель медленно обернулась, ошеломлённо взглянув на своего парня. Он же, вновь вернув свою улыбочку и слегка насмешливый взгляд, решил примоститься на сидении, закинув ногу на ногу и глядя на девушку снизу-вверх.

— Что на тебя нашло? — необычно тоненьким голосом спросила когтевранка. — Давно я не видела тебя настолько серьёзным. Ты был с Хиро таким… грубым.

— Грубым? Ха! — прыснул Юджин. — Я просто сказал правду, которую он и сам знал. Просто отказывался в это верить. Кто-то же должен был исполнить свои обязанности старосты, — подмигнул парень.

— Здесь речь не о старостах, — покачала она головой. — Я думаю, присматривать друг за другом в сложившейся ситуации — наш человеческий долг.

— Ка-а-ак поэтично, — зевнул Юджин, игнорируя мрачное настроение Рапунцель. — Иди сюда, — он похлопал по месту рядом с собой. — Укладывай свою бедовую головушку на моё плечо и рассказывай всё, что в ней творится, и от чего ты так маешься.

— Не буду я ничего рассказывать, это глупости, — буркнула Рапунцель, но всё равно послушно села, и как только её голова коснулась плеча Флинна, он обхватил её одной рукой за талию, крепко прижимая к себе.

— Тогда будем молчать, — тихо и как-то очень серьёзно произнёс он.

— Думаешь, Хиро смирится? — прошептала Пунзи.

— Вряд ли. Но я присмотрю за ним, чтобы он не влип в неприятности.

— Спасибо, Юджин, — благодарно выдохнула девочка и прикрыла глаза.

В этот же момент, она почувствовала, как напряглось тело слизеринца. Пальцы на её талии сжались сильнее, и горячее дыхание обожгло лоб, а затем она ощутила прикосновение губ. Подняв голову, Рапунцель встретилась со взглядом Флинна, и что-то в нём было такое, чего раньше она не замечала. В карих омутах плясали странные огоньки, но глаза оставались серьёзными и сосредоточенными. Что это? Неужели…

Но додумать мысль она не успела — Юджин впился настойчивым поцелуем в её губы, и Рапунцель только охнула. Неуверенно обвив его шею руками, девушка попыталась нежно ответить, но напор слизеринца лишь оставил её в недоумении. Она предприняла попытку отстраниться и заглянуть парню в глаза, но Юджин прижал её к себе ещё сильнее, практически отнимая возможность вдохнуть.

— Ф-флин, — невнятно промычала девушка ему в губы.

Рука Флинна взметнулась к её волосам, пальцы торопливо путались в коротких прядях, наклоняя голову Рапунцель ближе, буквально впечатывая её губы в свои. Девушка, ойкнув, упёрлась ладошками в грудь Юджина и с силой толкнула. Наконец она смогла посмотреть в его глаза — рассредоточенные и какие-то затуманенные.

— Да что с тобой такое?! — воскликнула когтевранка. — Мне же больно!

Это подействовало на Юджина к ушат холодной воды. Взгляд приобрёл осмысленность, и тут же вина тенью легла на его лицо.

— Пунзи, я… потерял контроль, — прошептал он, пытаясь прикоснуться к её руке, но девушка неосознанно отпрянула. — Мне так жаль. Я не хотел причинить тебе боль, ты же знаешь.

Рапунцель ошеломлённо покачала головой.

— Не знаю. Я никогда ещё не видела тебя таким. Если это то, о чём я думаю… Юджин, я не готова, — она подняла на него испуганный взгляд. — Слишком рано.

— Нет-нет, я дурак, Пунзи! Такого больше не повторится, обещаю.

Девушка встала, на несколько шагов отступив к двери.

— Поговорим потом, ладно?

И не дожидаясь ответа, она выскочила в коридор «Хогвартс-экспресса», оставив парня ни с чем. Как только за ней закрылись двери, Юджин обречённо запустил обе пятерни в волосы, пробормотав себе под нос: «Троллье дерьмо».


Хогвартс встречал своих учеников, как всегда, с распростёртыми объятиями. Украшенный гобеленами холл, приветствующие новоприбывших приведения замка, Большой зал с развивающимися на несуществующем ветру эмблемами факультетов, парящими в воздухе свечами, заколдованным потолком с мерцающими на ночном небе звёздами.

За преподавательским столом собрались все профессора, счастливо улыбаясь входящим студентам. Шортер с таким энтузиазмом махала рукой гриффиндорцам, что шляпка небесного цвета чуть было не слетела с её головы. Профессор Хейл при этом тщетно пыталась не смеяться с коллеги и подруги при всех. Северянин, с улыбкой переговариваясь с Региной, время от времени разражался громоподобным хохотом на весь зал, да так, что в добрых глазах директора порой блестели слёзы.

Только ступив в Большой зал, Рапунцель почувствовала, что она дома. Сложно передать атмосферу этого ощущения — ты просто вдруг осознаёшь, что вот оно. А что такое «оно» можно понять, лишь прочувствовав. Тогда и слов не нужно.

Широко улыбнувшись профессору Гиббс, Пунзи заняла своё любимое место за столом Когтеврана и оглянулась в поисках друзей. До замка они добирались все вместе на каретах без лошадей. Ей всегда было интересно, что это за колдовство такое, заставляющее кареты ехать самих по себе, но руки никак не доходили до «Истории Хогвартса». Юджин порой очень странно поглядывал на то место, где должна быть впряжена лошадь, но ничего не говорил, а когда она пыталась узнать, переводил тему.

Подумав о слизеринце, Рапунцель моментально помрачнела. После того случая они разговаривали, но преувеличенно вежливо. Юджин прятал глаза и старался лишний раз к ней не прикасаться. Рапунцель чувствовала себя немного виноватой перед ним, но ничего не могла с собой поделать. Ей было страшно в тот момент. Страшно до чёртиков! А она очень не хотела ощущать страх наедине со своим возлюбленным. Но тоненький голосок внутри твердил: «Стой, ещё не время, остановись, ну же!». И Рапунцель не могла его игнорировать.

Тяжело вздохнув, девочка перевела взгляд на стол Слизерина. Юджин с улыбкой слушал, о чём говорит Фрост, но по стеклянному взгляду Пунзи поняла, что его мысли далеки от рассказов друга. Нахлынула новая волна тревожного чувства, и Рапунцель поспешно отвернулась.

У Гриффиндорцев было, как обычно, своё настроение. Они веселились на полную, разве что едой не кидались (потому что её ещё не было). Мерида с Джеймсом распевали какую-то задорную песенку, и к ним начали присоединяться остальные, с энтузиазмом подхватывая знакомый мотив. Вскоре весь зал гремел от их голосов, вытягивающих «Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс…». Рапунцель рассмеялась, заметив, как её однокурсники-когтевранцы смущённо подпевают им в полтона. За столом Пуффендуя все лениво наблюдали за происходящим, мягко улыбаясь, будто родители, пришедшие на утренник к своим детям. Пунзи встретилась взглядом с зевающим Иккингом и широко улыбнулась ему. Ик, спохватившись, прикрыл рот рукой и виновато помахал в ответ.

Последние строки допевали все вместе, даже преподаватели. Громче всех пел Северянин, встав во весь свой исполинский рост и закрыв глаза от удовольствия. Закончив, он первым начал аплодировать, и народ с радостью к нему присоединился.

— Спасибо, друзья! — широко улыбнулся директор. — Спасибо за то, что вы есть у меня, у нашей школы. Мне вас не хватало.

В Большом зале повисла оглушительная тишина. Некоторые девчонки украдкой смахнули с ресниц слёзы.

— На этой трогательной ноте хотелось бы сделать объявление, — во взгляде Северянина что-то неуловимо поменялось. — Впервые за долгие годы с поддержкой родительского комитета и Министерства магии Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс решила возобновить Традиционный Турнир Чемпионов Факультета!

Сразу же в зале поднялся невообразимый шум: все начали перешёптываться, задавать друг другу вопросы и выкрикивать что-то неразборчивое друзьям, сидящим за другими столами. Однако спокойный, но вселяющий неподдельный ужас голос профессора Миллс заставил каждого моментально замолчать.

— Кажется, директор не закончил свою речь.

— Спасибо, Регина, — улыбнулся Северянин. Взгляды учеников теперь были прикованы к нему с большим вниманием. — Смею полагать, многие из вас слышат об этом Турнире впервые. Но прежде чем мы начнём нашу трапезу, я с удовольствием всё объясню.

Директор глубоко вздохнул, окинув своих студентов добрым отцовским взглядом. В сознании Рапунцель зазвучал хрипловатый голос мракоборца: «Как некстати. Когда в Хогвартсе намечается это событие, не хватало только очередного конфликта с Готель…». Так вот, что он имел в виду!

— Раньше Традиционный Турнир Чемпионов Факультета проводился каждые пять лет. По некоторым причинам руководству Хогвартса пришлось его отменить, но времена были совершенно другие, и сейчас мы не совершим тех же ошибок. Итак, от каждого факультета выбирается чемпион и в течение года он будет проходить Испытания, зарабатывать свои очки и добиваться победы ради чести своего второго дома. Чемпионов выбираете вы сами! В холле уже выставлены специальные ящики, в которые вы в течение двух недель будете кидать свои анонимные голоса за того ученика, которого вы бы хотели видеть в качестве представителя вашего факультета. Голосовать за себя нельзя. Голосовать за студента из другого факультета тоже запрещено. Участвовать в выборе чемпиона могут все, независимо от возраста, но стать чемпионом может лишь тот, кто достиг четырнадцати лет. Победитель Турнира освобождается от итоговых экзаменов и получает приз в одну тысячу галлеонов!

Зал взорвался радостными криками, аплодисментами, и все снова начали безостановочно обсуждать неожиданную новость, совершенно наплевав на терпеливо ожидающего директора. Рапунцель переглянулась с Меридой, которая так и светилась от переполняющих её эмоций. До девочки донёсся голос Хиро: «Голосуйте за меня, я принесу честь Когтеврану!». Ещё немного и, Рапунцель была уверена, он взобрался бы прямиком на стол, раздавая свои наспех наколдованные визитки. Но отрезвляющий голос Регины вновь заставил всех замолчать.

— Если сейчас же не восстановится тишина, я устрою каждому факультету свой собственный турнир на выживание в условиях моего предмета!

Северянин подарил ей виноватую улыбку и повернулся к студентам, став на мгновение непривычно серьёзным.

— Я хочу, чтобы вы запомнили одну вещь, — строго произнёс он. — Цель турнира — не победа, не золото и не освобождение от экзаменов. Всё это задумано для того, чтобы вы научились взаимопомощи, поддержке и, что самое главное, единству. Рознь между факультетами неприемлема. Мы все — одна семья.

Примечания:
Паблик автора: https://vk.com/lika_aka_dianka_books