Chapter 8

Прошла неделя с тех пор, как Иккинг, Джек, Мерида и Рапунцель нарушили школьные правила и отправились в Запретный лес в поисках дракона. Они его нашли, им даже удалось украсть у мамы-драконихи одно яйцо. Как ребята позже узнали, дракониха была слепой и вымотанной после долгого перелёта и родов. Из-за этого похода в лес, первокурсники попали в большие неприятности. С помощью Астрид, которая зачем-то увязалась за ними, профессора Хейл и Алиса обнаружили их и строго наказали. Теперь ещё три недели им нужно отбывать наказание после занятий, помогая Хейл в теплицах, а Алисе – возиться с животными.

На самом деле, Иккингу это даже нравилось. Что не скажешь об остальных ребятах. Рапунцель воротило от запаха навоза, Джеку вообще мало что нравится, Мерида до ужаса боялась временных кролей, а Астрид вечно таскалась за Иккингом. Вот это для него и было настоящим наказанием. Зато учителя немного остыли и стали относиться к ребятам как прежде.

Однажды во время отработки взыскания Астрид снова оказалась возле Иккинга, чему тот не особо обрадовался. Он спокойно удобрял абиссинскую смоковницу, не подавая вида, что присутствие Астрид его как-то напрягает. Но на этот раз, убедившись, что поблизости никого нет, Астрид впервые начала разговор.

– Я знаю твою тайну, – прошептала она, продолжая поливать бадьян.

Иккинг насторожился, но ничего не ответил. Он решил, что если прикинутся, будто он не понимает, о чём речь, Астрид от него и отстанет. В глубине души, Иккинг понимал, что имела в виду слизеринка, которая, тем временем, не сдавалась.

– Ну? – нетерпеливо продолжила она. – Что ты на это скажешь?

– Подай совок, пожалуйста, – с непроницаемым видом сказал Иккинг.

Астрид злостно швырнула в него совком, но пуффендуец на удивление ловко его поймал.

– Дракон! – прошипела девочка.

– Где? – прикинулся идиотом Иккинг.

У Астрид был такой вид, будто она сейчас лопнет от злости. Немного успокоившись, девочка сквозь зубы продолжила:

– Я не намерена повторять по десять раз, пуффендуец. Я знаю, что ты прячешь, я знаю, где ты это прячешь, так что выслушай меня, или я всё расскажу директору. И тогда не поздоровится не только вашей шайке, но и профессору Хейл и Алисе. Ты же не хочешь подставить учителей, которые оказались слишком добры, или глупы, чтобы простить вам такой проступок?

– Что тебе нужно? – дрожащим совсем не от страха голосом спросил Иккинг.

Он был зол. Впервые за долгое время какая-то девочка, которую он толком и не знал, смогла вывести его из себя. А ведь он всегда был тихим, спокойным и вдумчивым мальчиком, не любящим взлезать в конфликты.

Астрид расплылась в довольной улыбке – она добилась того, чего хотела, и это оказалось намного проще, чем она думала. Сделав вид, будто что-то просчитывает в голове, Астрид кинула на Иккинга лукавый взгляд и прошептала:

– Хочу растить дракончика вместе с вами!

– Чего? – опешил Иккинг. – С ума сошла? Зачем это тебе?

– А тебе зачем? – разозлилась Астрид.

– Стал бы я тебе говорить...

– Ну вот и договорились. Последствия ты знаешь.

– Ладно, – недовольно буркнул Иккинг.

Астрид победно поставила на стол лейку и удалилась, довольно подпрыгивая на ходу. Иккинг хмуро смотрел ей вслед, продолжая добавлять удобрения в смоковницу. Через минуту растение недовольно запищало, и пуффендуец растеряно взглянул на творение своей невнимательности. Бедная смоковница была завалена удобрениями до самой макушки, и недовольно шевелила кончиками листьев. Иккинг был уверен, что будь у неё глаза, она бы его уже испепелила взглядом.

Вздохнув, мальчик стал разгребать удобрения обратно, размышляя о произошедшем разговоре. Стоило ли рискнуть и отказать Астрид, или он всё сделал правильно? Да что, собственно, он сделал? Противная слизеринка могла бы с тем же успехом пообщаться со смоковницей.

Злясь на свою беспомощность, Иккинг не рассчитал силы и ударил совком по горшку с удобрениями, разнеся его в щепки.

– Эй, Ик, ты чего творишь? – к пуффендуйцу с гортензией в руках подошла взволнованная Рапунцель. – Эта Астрид тебя донимала?

Иккинг, пытаясь разгрести учинённый им беспорядок, замялся, ответив что-то невразумительное. Рапунцель поставила гортензию на стол и взмахнула волшебной палочкой в сторону разбитого горшка:

– Репаро!

Щепки взлетели в воздух и склеились воедино.

– Что случилось, Ик?

Взгляд Рапунцель пронизывал мальчика насквозь. Казалось, что она может заглянуть ему в душу. Иккинг молча собирал рассыпанные удобрения. Покончив с этим, он поставил горшок на место, и Рапунцель не выдержала:

– Она спрашивала тебя о драконе?

– Нет, просто разговаривала. Это неважно.

На выходе из теплицы Иккинг обернулся.

– Если я промолчал по поводу вашей ссоры с Меридой, это не значит, что меня это не беспокоит.

Он оставил Рапунцель в одиночестве, молча взирающей на окно теплицы. Совесть совсем не мучила Иккинга, он сказал правду. Ссора Рапунцель с Меридой была необоснованной, и это его злило.

После ужина в Большом зале Иккинг поджидал Астрид в холле. Она была в компании девочек своего факультета. Интересно, почему девочки всегда ходят группками? Так к ним даже не подойдёшь. Увидев Иккинга, Астрид устремилась к нему, а её подруги противно захихикали.

– Меня ждёшь, пуффендуец? – поинтересовалась девочка, поравнявшись с Иккингом.

– Поднимайся наверх Часовой башни. Сейчас. И не говори никому об этом.

Сказав это, Иккинг поспешил к назначенному месту. Там его дожидалось скрытое от любопытных глаз яйцо дракона. Астрид не заставила себя долго ждать. Через минуту после появления на верхнем этаже Часовой башни Иккинга, она уже была тут как тут.

– Покажи, – властно произнесла девочка.

Иккинг закатил глаза и указал на свёрток из одеял под колоколом. Астрид кинулась к яйцу, будто там были драгоценные украшения.

– Потрясающе, – произнесла она, ни к кому, собственно, не обращаясь. – Чем мы будем кормить его, когда он вылупится?

Иккинг оценил это её «мы» и хмыкнул.

– Скажу, если кое-что пообещаешь.

Астрид удивлённо подняла на мальчика взгляд.

– Ты должна держать всё в тайне, особенно от моих друзей. Они не должны знать, что ты меня шантажируешь.

– Почему это? Не хочешь показаться слабаком? Но ведь ты такой и есть, – ухмыльнулась Астрид.

– Не хочу подвергать тебя опасности, – в ответ искривил губы в усмешке Иккинг. – Мои друзья – это не я. Они так просто тебе этого не простят. Так что лучше помалкивай. И после звона колоколов, оповещающих о конце рабочего дня, ты должна исчезнуть, потому что сюда придёт Джек.

Астрид не стала спорить и просто кивнула. В конце концов, это небольшая плата за возможность находиться рядом с настоящим драконом.

– Нас здесь точно не найдут? – спросила она Иккинга, заворачивая яйцо посильнее в одеяла.

– Не могу утверждать наверняка. Я был уверен, что в Запретном лесу нас тоже не обнаружат, но благодаря тебе...

– Ладно, – перебила его девочка, – когда он вылупится?

– Если вылупится...

– О чём это ты? – удивилась Астрид. – Разве ему уже не время?

– Может, и время, да только в таком состоянии яйцо может и столетия пролежать, – Иккинг грустно опустился на колени перед яйцом. – Ему нужен огонь. Самки драконов дышат огненным пламенем на своих ещё не вылупившихся детёнышей, чтобы ускорить этот процесс. А мы не можем развести огонь в Хогвартсе. Башня-то деревянная.

Астрид посмотрела на Иккинга впечатлённым взглядом:

– Откуда ты так много знаешь о драконах?

Иккинг мгновение поразмыслил, стоит ли делиться личным с таким человеком, как Астрид, и решил, что ему уже нечего терять.

– Отец в молодости изучал драконов в наших Скандинавских землях. Он много мне о них рассказывал. Несмотря на увлечённость отца этими существами, он искренне их ненавидел. Он говорил, что драконы опасны и жестоки, они не отвечают за свои действия, и их невозможно приручить, кто бы что не говорил.

– Ты тоже так думаешь?

– Стал бы я пытаться вырастить детёныша дракона, если бы так думал, – улыбнулся Иккинг.

На этот раз его улыбка не была ухмылкой. Она была далёкой, будто мальчик витал в облаках, вспоминая прошлое.

– Отец давно покончил с изучением драконов. Оно подарило ему кучу шрамов и ожогов, а ещё множество историй, которыми он любил делиться за бокалом огненного виски. «Эта тварь летела прямо на меня, – кричал он, размахивая руками. – Вся жизнь успела пролететь перед глазами, но мои товарищи по работе вовремя оказались рядом. Я бы и сам справился...» – так он рассказывал. В нашей деревушке все любили папины истории. Многие прониклись его ненавистью к драконам, но только не я.

– Правда, странно? – улыбнулась Астрид. – Самый близкий родственник не смог передать тебе видение своего мира.

– Я сам должен видеть мир, – нахмурился Иккинг. – Без чьей-либо помощи. Какой смысл в жизни, если ты не имеешь своего мнения на каждую её часть?

Астрид пожала плечами. Она грустно рассматривала сквозь складки одеял блестящую чёрную скорлупу яйца. Оно так и манило, будто призывая: «Давай, узнай, что у меня внутри!».

– Может, ему как-то помочь вылупиться? Ну, кроме огня, есть же что-то... – размышляла девочка.

– Хочешь его разбить? – строго спросил Иккинг. – Не глупи. Тепло – единственное, что может ему помочь. Нам остаётся только ждать.

Несмотря на всё своё недоверие к пуффендуйцам и к этому слабохарактерному, как она считала раньше, мальчику, Астрид непроизвольно зауважала его. Он знает больше, чем она могла себе представить, и его так интересно слушать.

Колокол за их спинами начал отбивать звон. Астрид поднялась на ноги и кинула последний взгляд на яйцо.

– Тебе пора, – произнёс Иккинг, не глядя на слизеринку. – Завтра в это же время.

– До встречи, – попрощалась девочка и умчалась вниз по лестнице.

Иккинг всё ещё размышлял о своём отце и о его ненависти к драконам. Неужели папа не видел всей красоты этих прекрасных созданий? Да, они опасны, но они защищают себя. Точно так же, как и люди. Только вот людей Иккинг любил намного меньше, чем драконов. Люди могут напасть и убить просто так, даже без необходимости защищать себя. Ради добычи люди убивают себе подобных, у них нет никаких принципов.

Почему отец не ненавидит людей? Это ведь не драконы убили его жену и мать Иккинга. Совсем не дракон влез пять лет назад в их дом, чтобы пополнить свои карманы золотом, а женщину, вставшую на защиту своего очага, просто прирезал. Он даже не использовал волшебную палочку. Так грубо и жестоко. И всё это на глазах шестилетнего мальчика.

Иккинг помотал головой, отгоняя от себя грустные мысли, чтобы печаль снова не накрыла его с головой. Отец возненавидел драконов, потому что в тот день он был на работе. Он изучал их и обвинил их в смерти своей жены. Как глупо...

– Иккинг?

Иккинг обернулся на взволнованный голос Джека.

– Ты чего ревёшь? – рассмеялся друг. – Из-за того, что сбылась твоя мечта?

– О чём ты? – не понял Иккинг, поспешно вытирая слёзы.

Джек с улыбкой указал на свёрток из одеял. Иккинг так задумался, что даже не слышал и не видел ничего вокруг. А ведь на его глазах появлялся на свет настоящий дракон!

Блестящая чёрная скорлупа сверху совсем отпала, а по бокам потрескалась. Из образовавшегося отверстия выглядывала голова этого чуда. У вылупившегося дракончика были большие зелёные глаза, взиравшие на Иккинга с удивлением и любопытством. Уши, как у летучей мыши, с интересом шевелились, улавливая новые, неизвестные звуки. Он сам был похож на большую летучую мышь, хотя для дракона он был крошечным.

Детёныш дракона раскрыл рот в подобии улыбки, и Джек рассмеялся.

– Смотри, у него совсем нет зубов!

Дракончик умилённо пророкотал на смех друзей. Иккинг дрожащей рукой прикоснулся к голове малыша и прошептал:

– Беззубик.