Глава 3 Сестры по крови

Когда Гарри оказался в гостиной «Норы», то обнаружил, что его ожидает намного больше народа, чем он смог бы сейчас адекватно воспринять. За столом с остатками ужина сидели Римус Люпин, Тонкс, Грозный Глаз Грюм, мистер и миссис Уизли, Рон, Флер и Гермиона с Живоглотом на коленях.
- О, Гарри, как ты? – воскликнула миссис Уизли, подбегая к нему и усаживая на свободный стул, - Азкабан! И как только Скримджеру пришло такое в голову? Съешь шоколад, Гарри.
Миссис Уизли придвинула к нему корзинку полную шоколада, Гарри взял кусочек.
- Я в порядке, - ответил он, чувствуя страшную усталость.
- Нам этот подлец говорить ничего не собирался, - проворчал Грюм. - Но мы узнали. Кингсли заставил рассказать об этом личного охранника Скримджера.
- Ты ведь мог отказаться, - произнес Люпин. - Зачем ты туда пошел, Гарри?
- Хотел узнать, что Малфой мне скажет.
- И что он сказал? – нетерпеливо спросил Рон.
Гарри молчал. Ему совсем не хотелось говорить об этом, по крайней мере, сейчас и в присутствии стольких людей.
- Азкабан - ужаст’ное место! – проговорила Флер. – Нужно быть очень х’габрым, ‘Арри, чтобы отп’гавиться туда!
- А ведь уже так поздно! – воскликнула миссис Уизли, поглядев на часы, на которых значилось начало второго. - Гарри, Римус, Аластор, Тонкс, вы к ужину не успели, так что сейчас я быстро накрою.
Не обращая внимания на слабые протесты гостей «Норы», миссис Уизли взялась за приготовление очень позднего ужина, и помогать ей в этом бросились Флер и Гермиона с Роном. Воспользовавшись возникшей суматохой, к Гарри придвинулся Люпин и очень тихо спросил:
- Что сказал Малфой? Нам необходимо знать…
- Он сказал, что… - Гарри удивился, насколько ему не хотелось это говорить. - В общем, он сказал мне абсолютный бред.
Глаза Гарри не поднимал взгляд, разглядывая плетёный узор корзинки с шоколадом.
- Нам важно знать, - произнес мистер Уизли, поправив очки, - что бы он не ни сказал, ты должен нам сообщить.
- Я не могу рассказать.… В любом случае это ложь…
Как бы ему хотелось, чтобы всё, связанное с хоркруксами, осталось только с ним и не ни с кем другим. Об этом ему хватило сил говорить только с Дамблдором, ну и с близкими друзьями - Роном и Гермионой…
- Единственное, что чего мы хотим, это помочь… - тихо произнес Люпин. - Сейчас не такое время, чтобы умалчивать о чем-то важном.
Гарри поднял на него взгляд.
- Он сказал, что один из хоркруксов Волдеморта находиться в банке «Гринготс», в ячейке №615, - произнес Гарри тихо, так чтобы кроме сидящих за столом никто не услышал. - Вот что он мне сказал.
Люпин, Грюм и мистер Уизли обменялись удивленными взглядами, при чем голубой глаз Грюма продолжал наблюдать за Гарри.
Тонкс неуверенно улыбнулась.
- Действительно, бред. Для чего Малфою говорить об этом? Он что , наверно, совсем с катушек съехал и надеется, что мы ему поверим?
- Он сказал, что хоркрукс туда поместил Северус Снейп.
- Да? Так и сказал? – в некотором замешательстве спросил Люпин и тут же продолжил. - Он просил у тебя что-нибудь, Гарри?
- Да… - неуверенно ответил он. - Он просил, чтобы я сохранил его сыну жизнь, если встречу его.
После этих слов их лица стали ещё более удивленными.
Рядом что-то громко хлюпнуло.
- Рон! Не это заклинание! – воскликнула мисси Уизли.
- Я хотел размешать! – упавшим голосом произнес Рон, лицо которого и часть стены были залеплены вареным картофелем.
Его волшебная палочка была опущена в опустевшую миску.
- Это можно было сделать ложкой! Ты даже не смотришь, что творишь!
- Ну, так что вы думаете? – спросил Гарри, отводя взгляд от картошки на лице Рона.
- Малфой никогда не отличался стремлением говорить начистоту, - произнес мистер Уизли, протирая очки, на которые попало немного картофельного отвара. - Так что я не считаю, что и в этот раз он был откровенен.
- Важно, что теперь в министерстве знают о… хоркруксах, - печально произнес Люпин, с некой неприязнью выговаривая последнее слово.
- Нет! – возразил Гарри. - Я наложил звукоизолирующее заклинание на стены комнаты, где мы были с Малфоем.
- Не ужели ты думаешь, что Руфус Скримджер ограничился одним прослушивающим заклинанием? - хмуро произнес Грозный Глаз. - Что бы он там не использовал, можно быть уверенным в том, что в министерстве знают о содержании вашего разговора. Господин министр не поскупится ни на какие средства…
- И что теперь? – спросил Гарри, осознав какую же ужасную ошибку он совершил - подвел Орден…
- Не волнуйся, главное мы знаем, что они знают, - произнес Люпин. - Если информация Малфоя ложная, в чем я почти не сомневаюсь, то у них будет лишь ещё один повод бесполезно проводить время.
- Вчера в магловских новостях я видел…
- Белгтоны? – тут же подхватил Грозный Глаз. - Да, нам известно. На самом деле это был Горбин. Мы поселили его среди маглов почти месяц назад, они же думали, что семья Белгтонов живет там уже много лет, - будничным тоном произнес он.
- Горбин? Владелец магазина в Дутом переулке?! – опешил Гарри.
- Чего? – спросил Рон, выпустив из виду парящую тарелку с куриными ножками, услышав его восклицание - Вы о чем?
Тарелка эффектно врезалась в стену и ножки разлетелись по кухне. Одну из самых жирных куриных ножек сцапал Живоглот и поспешно выбежал из кухни.
- Поговорим позже, Гарри, – нахмурившись, ответил Люпин.
Миссис Уизли в гневе вытолкнула Рона в коридор, заставила ножки исчезнуть и очень скоро стала подавать на стол, прервав их разговор.
С едой покончили очень быстро, так как всем хотелось спать. Люпин и Тонкс остаться не пожелали, а вот Грюм с удовольствием разместился в бывшей спальне Перси. При прощании, Люпин намекнул Гарри, что их разговор очень скоро продолжится.
Около двух часов ночи Гарри, Рон и Гермиона уже поднимались наверх. Гарри, решив, что тянуть с этим разговором бесполезно, по дороге быстро рассказал им о том, что было в Азкабане. Друзья выглядели ещё более удивленными и смущенными, чем члены Ордена.
- Гарри ты ведь не думаешь, что это правда? – спросила Гермиона, но весь её вид говорил о том, что она сама не знала, верить этому или нет.
- Конечно же, нет! – ответил за него Рон. - Малфой-старший - мерзавец, каких свет не видывал! Да и ключа от ячейки у Гарри нет, а без этого соваться к гоблинам равно самоубийству.
- А если попросить Билла? – неуверенно спросила Гермиона. - Он может узнать насчет ячейки?
- Гермиона, для этого нужно иметь ключ! К тому же Билл говорил, что информация о содержании ячеек строго засекречена и знает о ней только главный гоблин Гринготса, но он нам вряд ли скажет, - с усмешкой сказал Рон.
Они остановились на этаже, где находилась спальня Гермионы и Джинни.
- Если был жив Дамблдор, ему не составило труда узнать насчет этой ячейки, - произнесла она.
Несколько секунд они молчали.
- Да ладно, Гермиона, не уж то ты думаешь, что словам Малфоя можно верить? – удивленно спросил Гарри, прервав тишину.
- Нет, конечно, - ответила Гермиона, но в её голосе не было привычной твердости, - Увидимся утром, спокойной ночи.
Гермиона отправилась в свою спальню, а Гарри с Роном в молчании поднялись в их общую спальню этажом выше. На кровати Гарри обнаружил подарки ко дню рождения, но за отсутствием всяких физических и духовных сил, он решил расправиться с ними завтра.
- Не бери в голову Гарри, - сказал Рон, натягивая пижаму. - Есть вещи поважнее россказней Пожирателя Смерти. Мы тут говорили с Гермионой, что нужно искать хоркруксы… да… поговорим об этом завтра…да …ну спокойной ночи, - зевнув, произнес он и, повалившись на подушку, мгновенно заснул.
- Спокойной ночи, - рассеянно произнес Гарри, раздеваясь очень медленно.
Его голова всё ещё была забита словами Малфоя: «его перепрятали в банк Гринготс… ячейка 615… это просьба человека, а не Пожирателя Смерти…». Плюс ко всему этому Гарри думал о Горбине: ведь это он починил Изчезательный Шкаф, через который Пожиратели Смерти проникли в Хогвартс. Зачем Орден его прячет? От всего этого голова жутко раскалывалась, так что, пожалуй, в словах Рона было много здравого смысла, по крайней мере, на данный момент. Были дела важнее: поиск настоящих хоркруксов, поиск информации о том, кем может быть этот Р.А.Б., срыв планов Волдеморта…
В кармане брюк Гарри нащупал какую-то связку пергамента. Да это же письма его матери! Как он мог забыть? Всё усталость мгновенно как рукой сняло. Бросив взгляд на мирно храпящего Рона, Гарри вызвал огонь на конце своей волшебной палочки и развязал письма.
Они были достаточно потрепанные – очевидно тетя Петуния не очень-то заботилась об условиях хранения писем сестры. Гарри несколько секунд просто разглядывал конверты, проводя пальцем по написанным чернилами адресам. Подчерк матери был ровным и аккуратным. Лишь на одном письме Лили адресом отправителя был: «Хогвартс, Гриффиндор». Его Гарри, с трепетом в груди и взялся прочитать первым. Он знал, что это не совсем правильно: эти письма адресованы не ему, но слишком велик был соблазн, да и тетя Петуния сама вручила их ему.

Здравствуй, Петуния!

В этом году, скорее всего, я не смогу приехать домой, впрочем, я не думаю, что тебя это сильно расстроит. Всё что чего я хочу, чтобы ты была осторожна – сейчас во всем мире неспокойные времена, ты можешь этого не замечать, но поверь мне – это серьезно.
Мы, с Джеймсом решили найти подходящий нам дом, а пока мы поживем у его родителей. Джеймс, говорит, что они отличные, а я и нисколько не сомневаюсь. Его друг, Сириус, провел у Поттеров всё лето, и сказал мне, что в восторге.
Нам бы было очень приятно, если бы ты приехала на нашу свадьбу. С датой мы не определились, но приглашение я тебе обязательно пришлю.
Твоя сестра, Лили.
30 июня, 1978 г.

Дорогая, Петуния.

Очень жаль, что ты не была на нашей свадьбе. Всё прошло просто отлично. Я и Джеймс уже перебрались в наш новый дом, но здесь предстоит ещё очень многое доделать. Место здесь сказочное, рядом лес, и большое чистое озеро совсем неподалеку.
Родители написали мне, что ты выходишь замуж. Я очень-очень рада за тебя! Я уверена, вы с Верноном будете очень счастливы. Мне и Джеймсу хотелось бы присутствовать на церемонии. Обещаю, никакой магии не будет.
С нетерпением жду приглашения, и будь осторожна.
Твоя сестра, Лили
2 ноября, 1978 г.

Как можно было догадаться, приглашение на свадьбу Дурслей его родители так и не получили. Но, не смотря на это, Лили, продолжала писать письма сестре, так и не дожидаясь ответа. Поздравление с рождеством, с рождением Дадли, известие о рождении Гарри – обо всем об этом Лили писала весело и беззаботно, словно боялась омрачить сестру, в каждом письме она упорно повторяла, что рада была бы видеть Петунию в Годриковой Лощине...
«Она была действительно замечательной, - подумал Гарри. - Как же жаль, что я не знал её. Если бы она была здесь, то точно бы помогла советом, подсказала, что нужно делать. Если бы она и отец были живы, то и у меня была бы совсем другая жизнь. Счастливая жизнь…».
Перебирая письма, Гарри, наткнулся ещё на одно, и, похоже, оно было написано позже всех:


Петуния,

Я чувствую, с нами скоро должно произойти нечто ужасное. Мне очень страшно.
Я хочу попросить у тебя прощение за все, на что ты когда-то была на меня в обиде. Мне очень жаль Петуния, что всё вышло именно так. Я бы могла отказаться от магии только чтобы сохранить наши с тобой отношения, я бы могла отказаться от магии и ради того чтобы не жизнь в страхе и с ужасом в сердце. Каждую секунду я боюсь узнать о смерти своих друзей, каждый раз, когда отлучается Джеймс, я умираю от страха, что не увижу его больше никогда, ни на одно мгновение я не отпускаю Гарри, только потому, что каждое мгновение его и нашей жизни в смертельной опасности. Я бы могла ничего этого не иметь, отказаться от всего этого, но я не отказалась, потому что знаю, что никогда бы не смогла стать такой счастливой.
Это наша судьба, Петуния, и она дана свыше. Об этом думать не так горько если знать, что какие бы ужасы не приносила наша жизнь – мы должны нести свою голову высоко и не жалеть ни о чем. Ведь наша судьба, Петуния, - это только наш выбор. Если по-настоящему желать быть счастливым, то можно им оставаться, не смотря ни на что.
Знай, дорогая сестра, я всегда любила и уважала тебя, и я никогда не думала, что в чем-то тебя превосхожу. Возможно, ты поймешь меня не скоро, но я знаю это точно, потому что когда смерть подбирается слишком быстро, и ты уже перестаёшь чувствовать страх за свою жизнь, тогда, наверно, всё твое представление о привычных вещах изменяется.
Знай, что я люблю тебя.
P.S. Прошу тебя, если со мной и Джеймсом что-то случится, присмотри за Гарри – он самое дорогое что есть у меня в этом мире. Я буду тебя тебе благодарна целую вечность.
Твоя сестра Лили
30 октября 1981 года

У Гарри пересохло в горле. Это было за день до того, как в Годрикову Лощину пришел Волдеморт. Всего день… Знала ли она, что это случится так скоро? Вряд ли, - тогда бы им удалось спастись. Но она писала его так, как будто это было действительно последнее письмо сестре. Как же прекрасно Гарри понимал мать – ежесекундный страх потерять близких друзей, которые ему так дороги, жить так, что не знаешь, увидишь ли завтрашний день – всё это стало знакомо и ему. Весь этот ужас вернулся в мир снова, благо она не знает об этом…
Взгляд упал на строчку: «Ведь наша судьба, Петуния, - это наш только выбор, - почти такие же слова Гарри когда-то давно слышал от Дамблдора. Да, этот человек, действительно, сделал многое для него и для его родителей.
Гарри положил прочитанные письма в конверты и разложил их на постели. Тут он увидел письмо, которое он не заметил раньше, но тот подчерк, которым был написан адрес Дурслей: «Графство Суррей, город Литл-Уингинг, Тисовая улица, дом № 4. Лично Петунии Дурсль», Гарри не смог спутать ни с чем. Это письмо было написано, не Лили, а Альбусом Дамблдором.
Случайно ли оно попало сюда или нет? Может, тетя Петуния просто решила избавиться от всего, что имело отношения к волшебникам?
В конверте оказалось письмо, сложенное пополам. С внешней стороны пергаментного листа было написано лишь только несколько предложений:

«Петуния, выражаю вам свою искреннюю благодарность за то, что вы приютили Гарри. Уверен, вы бы сделали это, не зная сколь важно его нахождение в вашем доме - об этом вы могли прочитать в моём предыдущем письме. Тем не менее, хочу напомнить – каждые летние каникулы Гарри непременно должен проводить на Тисовой улице.
Это письмо я прошу передать вашему племяннику в тот день, когда он покинет ваш дом по причине своего семнадцатилетия. Очень надеюсь на вашу помощь, Петуния.
P.S. Дальнейшее содержание этого письма мало, что может вам сказать, но всё-таки я применил магическое заклинание, чтобы вы не смогли его случайно прочитать.

Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс,
кавалер Ордена Мерлина Первой степени
Альбус Дамблдор.

Гарри, мне бы хотелось что бы это письмо ты прочитал, находясь в Годриковой Лощине, у могилы твоих родителей. Знай, Лили и Джеймс были прекрасными волшебниками и они безмерно любили тебя.
Прости».
Гарри не зная, что и думать, развернул лист, но, как и можно было предположить, он был пуст.
- Покажись… - прошептал он, приложив палочку к листу, - Откройся… Я хочу тебя прочесть… Я Гарри Поттер, проявись…
Но всё оказалось безрезультатным. Видимо его и в правду удастся прочитать только в Годриковой Лощине. И за что Дамблдор извинился?
За дверью послышались шаги. Гарри поспешно накрыл письма одеялом, но не успел погасить палочку, как и тут дверь тихо открылась. Гарри облегченно улыбнулся – это была Джинни в длинном фиолетовом халате.
- Привет, - едва слышно произнесла она и улыбнулась в ответ.
- Привет.
Она прикрыла за собой дверь.
- Он точно спит? – Джинни недоверчиво посмотрела на храпящего Рон.
- Определенно.
Джинни всё же очень тихо прошла подошла и села на краешек кровати Гарри.
- Я заметила свет под дверью.… Когда ты вернулся? Мы ждали тебя до часу ночи, а потом мама прогнала меня спать.
- Я вернулся немного позже. Как ты? Ты такая бледная…
Гарри только что это заметил, так как лицо Джинни осветил огонь его волшебной палочки.
- Мне просто кошмар приснился… ничего особенного, - нехотя произнесла Джинни.
Рон что-то бормоча во сне, перевернулся.
- Может, пойдем, посидим возле дома? – спросила она, опасливо косясь на брата, - а то мне что-то душно…
- Хорошо, - согласился Гарри. Ему бы свежий воздух тоже не помешал – после прочитанных писем лицо так и пылало.
Осторожно ступая в темноте мимо комнат, откуда доносилось сонное посапывание, они прошли на первый этаж и, открыв дверь, выбрались наружу. Небо уже начало бледнеть – близился рассвет. Дул легкий прохладный ветерок, и вокруг не было ни души. Вдвоем они устроились на лавочке у стены дома в саду, поросшем сорняками.
- Я рада, что ты здесь Гарри, - произнесла она, - а то в этом доме никому до меня дела нет.
- С чего ты это взяла? – удивился Гарри.
- Серьезно, все заняты делами Ордена. Фред и Джордж были у нас за весь июль только пару раз.
- Да? А почему?
- Проблемы на работе. Клиентов резко стало меньше – люди бояться выходить из дома. И знаешь, им здорово досталось от членов Ордена за то, что у Пожирателей Смерти оказался их «порошок мгновенной тьмы». Так что им пришлось продавать свои волшебные вредилки более разборчиво.
- Это бы им действительно не помешало, - произнес Гарри, - А что Перси всё ещё дуется?
- Не знаю, но я слышала, как папа говорил, что ему приходится несладко – Руфус Скримджер то и дело терроризирует своих ближайших подчиненных и угрожает отправить охранять Азкабан за неплодотворную работу.
«Ну что ж, теперь он с полной лихвой прочувствует цену его верности министерству, - с легким злорадством подумал Гарри».
- Мне страшно, Гарри.
- Что? – не понял он.
Помедлив, Джинни продолжила:
- Я знаю, что нельзя отчаиваться. Ведь ты, - сколько с тобой всего случилось, но ты - не падал духом…, - в её глазах Гарри заметил печаль, которую не видел раньше. - Тебе всегда удавалось быть смелым… Я думала, что тоже смогу, но…
- Ты смелая, - Гарри не мог не улыбнуться. - Ты самая храбрая девушка из всех, кого я встречал. Ты дважды сражалась с Пожирателями смерти, ты всегда помогала мне, когда это было нужно…
- Да, но я… чувствую в душе какой-то холод…, - Джинни тяжело вздохнула. - Я не говорила об этом никому, но он давно живет во мне и с каждым днем становиться всё больше и невыносимей. И я боюсь, что он однажды завладеет мной…
- Не говори глупостей, - прервал её Гарри, ощущая смутную тревогу, - это всё из-за него. Он отравляет жизнь всех нас. Но я тебе обещаю, слышишь, обещаю, - он взял её за руку, которая оказалась совсем ледяной, - что скоро всё станет хорошо и тебе не зачем будет бояться…
Джинни слабо улыбнулась.
- Я знаю, Гарри. И я верю тебе. Так хочется, чтобы всё это закончилось… но иногда я задаюсь вопросом: если такой великий волшебник как Дамблдор погиб от рук Пожирателя смерти, то, как быть с Сам-Знаешь-Кем?
- Я не знаю, - медленно произнес Гарри – он и сам не раз задавал себе этот вопрос и не находил ответа, - но, я думаю, мы найдем способ с ним справиться.
Небо стало уже совсем светлым, и на западе из-за горизонта в любой момент готово было выйти солнце. В саду наблюдалось движение – проснулись гномы. Они копошились среди зарослей лопуха, заставляя широкие листья тихонько колыхаться.
- Ты ведь скоро уйдешь отсюда, да, Гарри?
- Да, мне придется уйти…
- Я только хочу чтобы ты знал: где бы ты ни оказался… я всегда буду рядом с тобой, и как бы одиноко и тяжко тебе не было, помни, что я жду тебя… и мне всё равно сумеешь ты победить Волдеморта… или нет. Ведь это не так важно…
Они смотрели друг на друга в молчании почти минуту. Гарри хотел возразить ей насчет важности Волдеморта, но передумал, может Джинни действительно права на этот счет. Он не знал, почему именно, но эти слова успокоили Гарри, как ничто до этого.
- Я рад, что я здесь, - улыбнувшись, сказал он.