Мальчики, которые выжили.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ЛИЛИ.

<i>«В древних волшебных книгах написано, что ночь – близнец дня, так же, как зло – близнец добра, а смерть – жизни; она открывает тайны и смешивает краски прошедших дней в едином, всепоглощающем вязком тумане, размывающем контуры и очертания и медленно стекающем по небосводу куда-то за горизонт; ночью открываются небесные сферы, стоящие несоизмеримо выше этого мира, предшествующие ему и помнящие ужасающую пустоту хаоса, предыдущие миры и движение непознанной энергии Вселенной. Только один, удостоившийся, может сыграть со временем в опасную игру, которая, подобно загадке сфинкса, имеет лишь два возможных исхода – абсолютную победу или поражение, кара за которое не знает жалости.
Остерегайся времени, о странник, остерегайся его чар; ты не сумеешь удержать в руках ночь, с первыми лучами солнца она выскользнет из твоих рук, оставив тебя во власти теней, в эпицентре их сумасшедшего хоровода, и тогда ничто не вернет тебя, ты потеряешь покой и разум, ты станешь подобен метеору, бесцельно носящемуся по космосу, не знающему ни дома, ни привязанности. Все, с чем столкнешься ты, будет разрушено, и лишь память станет твоим убежищем».</i>

Высокий светловолосый мужчина отложил в сторону старинный фолиант и в задумчивости подошел к окну. Ночь уже зажгла на небе первые звезды, а опрокинутое небо осветилось ярким пламенем фейерверков и вспышек магических огней – волшебный мир праздновал двадцатилетие победы над Темным Лордом, одним из величайших волшебников прошедшего века, властелином черной магии и самых опасных магических сил. Повсюду слышались музыка, пение и всеобщее ликование. Человек у окна вздохнул. Казалось, воспоминания причиняют ему необъяснимую боль. Он обратил свой взгляд к луне, и неожиданно сквозь блики и всполохи праздничных торжеств ему почудилось незнакомое лицо, завораживающее и в то же время пугающее, глаза, вмещающие в себя всю пустоту и весь холод звездного неба. Он провел рукой по глазам, желая развеять наваждение, а уже спустя мгновение луна скрылась за пробегающим по небу облаком, и очарование ночи словно померкло перед ним, оставив в сердце след неуловимой горечи. «Наш род никогда не станет прежним, - печально прошелестело в сердце Драко, - никогда не вернет себе былого блеска.. потомкам Малфоев останется лишь гордиться легендами о своих великих предках, легендами, которые вскоре станут не больше песчинки в бескрайней пустыне жизни.. мои дети уже не узнают сияния успеха и пьянящего влияния, для всех они будут потомками Пожирателей смерти – в последний момент преступивших волю Темного Лорда, не справившихся с возложенной на них задачей.. отвергнутыми светлой стороной и предавшими темную..и Люциус Малфой завершит цепочку глав рода, высоко взлетевших и никогда не теряющих чувства собственного достоинстав, а вместе с ним уйдет эпоха.. та, подобной которой больше не будет».

Драко мрачно посмотрел на накрытые столы в собственном саду и множество гостей, произносящих тосты, смеющихся и шутящих.. для многих этот день мало чем отличался от остальных выходных наподобие дня рождения Мерлина – прекрасный повод собраться и выпить, продемонстрировать новую мантию или ультра-современную метлу.. многие из них не помнили или просто никогда не знали дней расцвета и могущества Лорда Волдеморта. Люциус, отец Драко, находился в центре внимания – высокий, ухоженный, с неизменной тростью, безупречными серебристыми волосами, в темно-зеленой атласной мантии, он казался королем торжества, удивительным образом игнорируя желающих напомнить ему о прошлом, равнодушно улыбаясь и ведя почти те же разговоры, что и много лет назад – суммы, выделяемые им на благотворительность и восстановление жизни магического сообщества после разрушительных преступлений Темного Лорда, позволяли ему и сейчас, пренебрежительно прищурившись, погрузиться в воспоминания о Хогвартсе дней его молодости и сожалеть о нынешнем состоянии школы, где уже третий выпуск слизеринцев включал в себя и магглов, что вызывало у Малфоя-старшего чувство глубокого презрения и сочувствия к Скорпиусу, своему единственному внуку, сыну Драко и Астории Гринграсс, студенту Хогвартса. Люциус предлагал отправить мальчика в школу далеко за пределами Европу, где тот мог бы свободно изучать темную магию, не подвергаясь преследованиям и не страдая от предрассудков, однако Драко воспротивился, понимая – Скорпиусу предстоит жить в совершеннно ином мире, где нет места темным чарам и заклинателям змей.

Сам Скорпиус в этот момент стоял рядом с матерью, блистательной Асторией, безмерно гордящейся своей нордической красотой и благородным происхождением. Казалось, они были так поглощены праздником, и никто не подумал бы, что эта женщина тратит целое состояние на восстановление доброго имени и пропуск в высшее общество для своего сына, а тот больше всего на свете мечтает оказаться подальше от этих лицемерно улыбающихся людей, готовых обвинить их во всех смертных грехах, не успеет за ними захлопнуться входная дверь. Нет, Драко решительно не мог разделять праздник этих людей, он был подобен тому метеору, не имеющему цели и назначения, гонимому по небу чьим-то умыслом, о котором он читал в книге, оставленной отцом на столе в кабинете. Он держал тьму в руках, но она исчезла под палящими лучами солнца, оставив его блуждать в сумерках.

В комнате незаметно возник домашний эльф.
- Мистер Малфой, мой хозяин, ваш отец желает видеть вас на празднике. Фотографы из Ежедневного Пророка готовы к фотосессии для статьи о вашей семье.

Драко состоил недовольную гримасу. Ему уже за 30, а он по-прежнему игрушка в руках собственного отца. Он подошел к зеркалу и бросил рассеянный взгляд на отражение. Бледному лицу с тонкими чертами лица не хватало отцовской аристократичности, короткая стрижка же лишала сходства и с остальными представителями рода, славившимися платиновыми локонами до пояса. Черная мантия делала его похожим на священника. Нет, род Малфоев обречен, обречен даже на худшую судьбу, чем полное исчезновение – его ждет забвение, растворение, отречение от самой своей сути. Он, наследник одного из самых древних и чистокровных родов в Великобритании, воспитанный для службы величайшему темному магу всех поколений, с раннего детства мечтающий во всем походить на своего отца, теперь считал его игру недостойной попыткой интегрироваться в новое общество и вести размеренную, ничем не примечательную жизнь обладателя огромного состояния и многочисленного семейства, которым легко манипулировать. Драко хотел уехать. Ответ Люциуса был отрицательным. Драко хотел забыть. Люциус никогда не позволил бы. Драко хотел помнить. Но игру его отца невозможно понять ровно до того момента, пока сам не становишься ее жертвой.

Драко вышел из комнаты и спустился вниз по лестнице из темно-зеленого мрамора. Ступеньки были заколдованы таким образом, что каждый раз под стопой идущего расходились круги воды. Еще одна оригинальная идея Астории, лично занявшейся новым дизайном дома почти сразу после свадьбы. Нарцисса не возражала – она была убеждена, новая атмосфера пойдет на пользу их семье, а кроме того, произведет благоприятное впечатление на всех тех людей, что постепенно стали появляться в их доме. Люциус обладал уникальным талантом, свойственным роду Малфоев, - находить возможность возвыситься в любой, даже почти безнадежной ситуации.. К сожалению, Драко не унаследовал этой замечательной способности, поэтому считал последние 20 лет своей жизни печальным и увы бессмысленным занятием.

- Драко! – Астория в бледно-сиреневой шелковой мантии и с маленькой собачкой на руках уже спешила ему навстречу, - Куда ты пропал? Люциус недоволен твоим отсутствием, ты знаешь, что замминистра магии посетил наш вечер? Сейчас они разговаривают с твоим отцом и Скорпиусом, иди же! Не заставляй себя ждать, скоро люди начнут сомневаться, что у Скорпиуса есть отец! О, Эвелин, дорогая, добрый вечер! Как мы рады тебя видеть, - не дожидаясь ответа от Драко она поспешила навстречу очередной гостье, - Как дела? Как здоровье Грациоса? О, я так давно не видела вас, слышала, вы путешествовали! Горю желанием услышать!

Удаляясь от звенящего голоса жены, Драко вышел в парк; при его появлении обстановка оживилась: Элладора Яксли, дочь одного из Пожирателей Смерти, а ныне владелица популярного и эксклюзивного магазина мантий для волшебников и волшебниц, подав ему руку, защебетала о необходимости крупного пожертвования в рамках проводимой ей благотворительной акции, Виолетта Джагсон, улыбнувшись, подняла бокал за его здоровье; здесь был Грегори Гойл, знакомый Драко еще со времен учебы в Хогвартсе вместе со своей семьей, Дафна Гринграсс, старшая сестра жены Драко, Пэнси Паркинсон, Грэйн Монтегю, а также огромное количество представителей Министерства магии, деятелей культуры и спорта - в имении Малфой, бывшем некогда штабом Пожирателей Смерти, вот уже десять лет проводились самые масштабные и самые дорогие праздненства в годовщину победы над Темным Лордом. Как удавалось Люциусу привлекать людей в столь мрачное место и удерживать их вокруг себя, оставалось для Драко неизменной загадкой.

- Добрый вечер, отец, - Драко слегка склонил голову, глядя в глаза Люциусу. Хозяин дома держался слегка отстраненно, внимательно наблюдая за слугами, носящимися из стороны в сторону с подносами.
- Драко, - голос его звучал отчужденно. Видимо, и ему ситуация не доставляла большого удовольствия.
- Вы довольны праздником?
Люциус едва уловимым жестом повел тростью по воздуху. Все в саду вдруг стихло.
- Вы правы, отец, ни к чему, чтобы нас услышали. Вы, видимо, хотите сообщить мне что-то очень важное.
- Вам так кажется? - Люциус скривил губы, - Поверьте, даже ради удовольствия общения с вами я бы не стал творить здесь магию, которая способна попасть в поле зрения мракоборцев. Всего лишь обычное заклятие Вакуума, которое по силам преодолеть даже студенту-пятикурснику. Не одно поколение должно смениться, чтобы с нашего имени и нашего дома были сняты все подозрения, и не нам с вами удостоиться дожить до этих дней.
- Вы говорите ужасные вещи, отец, - Драко начал немедленно терять самообладание, - В таком случае все, что Вы делаете сейчас, не имеет смысла. Не лучше ли будет навсегда покинуть эту страну и начать все сначала в другом месте, где нас никто не знает?
Люциус смерил сына презрительным взглядом.
- Вы трусливы и мелочны, Драко. Вас волнует мнение всех этих людей, вам важно, как они к вам относятся. Вам так и не удалось добиться успеха именно потому что вы позволяете своим эмоциям управлять разумом.
- Вы так думаете, отец? Где же был ваш разум, когда Темный Лорд возродился? Почему вы не применили его, когда он был повержен?
Люциус усмехнулся.
- Я ошибся, пригласив вас присоединиться к нам, сын. Сегодня мы празднуем свободу мира волшебников. Разделите и вы общую радость, или вернитесь к тому, от чего я вас невольно отвлек.
Драко подумал об оставленной на столе книге. Вряд ли она имеет значение - Министерство Магии конфисковало всю подозрительную литературу, часть которой была уничтожена, а часть теперь хранилась в Запретной секции Хогвартса или Библиотеке при Министерстве. Но почему тогда отец так странно на него смотрит?

По взмаху руки Люциуса парк снова наполнился шумом и смехом.
- Драко! - Пэнси Паркинсон взмахнула рукой, - Скорее иди сюда! Эвелин рассказывает невероятную историю о том, что произошло с ней в Италии!

Взгляд Драко выразил глубокую заинтересованность - в душе же поселилась тяготящая усталость. Прежде, чем он покинул отца, тот неожиданно задержал его, притянув за плечо тростью и едва слышно проговорил:
- Темный Лорд пал, потому что его падение было неизбежным. Но ты еще не готов услышать ответы на свои вопросы.

***
<i>Давным-давно, много тысяч эпох назад, за завесой тайн предыдущих миров, в древнем замке, сотворенном из камня, молний и солнечных лучей, жил один могущественный волшебник. Много лет провел он в уединении, склонившись над книгами, изучая знание, накопленное мудрецами древности, давно забытую и неизвестную его современникам магию. Все в мире было подвластно ему – он умел творить колдовство лишь мановением руки, обращать в прах все, что было непокорно его воле, перемещаться с одного конца земли в другой и говорить с каждой живой тварью. Люди, населяющие этот мир, трепетали перед ним, однако у них не было причин для беспокойства – волшебник редко угнетал их, ведь все необходимое он мог получить, не прибегая для этого к помощи человека. Земля вокруг его имения сама рождала богатый урожай, сезоны сменяли друг друга, однако климат в его стране оставался теплым и приятным, огромные стада паслись на этих лугах, не истощая их. Волшебник женился на чудесной женщине и обзавелся многочисленными сыновьями, которым он мог бы передать свою мудрость. Каждый, кто знал этого мага, мог с уверенностью сказать – вот он, абсолютно счастливый человек. И лишь одна вещь тяготила душу волшебника, омрачала разум, лишала сна и радости жизни – все мог подчинить себе великий колдун, только время было ему неподвластно, и однажды неизменно настанет тот час, когда он должен будет покинуть этот мир и присоединиться к душам своих праотцов.

Уже на склоне лет родила жена волшебника девочку, прекрасную, подобно зимней метели. Каждый, кто видел этого ребенка, проникался искренним восхищением ее красотой и стремился оказать ей почет, достойный королевской дочери. Годы шли, красавица взрослела и поражала всех не только прекрасной внешностью, но и острым умом, способным проникнуть в самые глубины мироздания. О да, она была истинной дочерью своего премудрого отца, вот только характер ее сильно отличался от прочих членов семьи. С юных лет мечтала она повелевать, однако отец иначе видел ее судьбу. Девушке было всего шестнадцать, когда пришла она к волшебнику и попросила научить ее тайному знанию, благодаря которому земля и суша, светила и демоны, и каждая живая душа на земле ему покоряются. Но волшебник разгневался – наследником он избрал своего старшего сына, а дочь высшей белой и темной магии обучать он не пожелал.

И тогда нашел он для нее достойного жениха, которому позавидовала бы любая принцесса, - талантливого молодого мага, происходящего из богатой и могущественной семьи. Представители лучших волшебных родов этого древнего мира собрались, чтобы поздравить юную красавицу с блистательной помолвкой. Феи слетелись, чтобы благословить невесту счастьем и семейным благополучием, единороги сбежались, чтобы принести ей дары леса и полей, драконы кружили над замком в знак невероятного почета. Звезды на небе остановили ход, чтобы невеста дольше могла танцевать на своем празднике, драгоценными камнями была усыпана дорога, по которой ступала дочь волшебника, а подол ее платья покрывали редкие многоцветные бабочки. И только отец невесты отсутствовал на помолвке, сказавшись нездоровым.

После пиршества, проводив гостей, юная невеста не вернулась в свою комнату, а стараясь показаться незаметной, выскользнула из замка. Сделавшись невидимой, она достигла утеса на берегу моря, где ждал ее человек, завернувшийся в мантию. Был то волшебник, ее отец. Печально сообщил он дочери: «Все на свете тайны известны мне, однако погибаю я безвременно и не знаю причины и средства против загадочного недуга, а следом за мной умрет и этот мир, которым я управляю. Придут иные миры и эпохи, однако ни один из нас не увидит их – другие маги появятся на свет, другие заклинания будут твориться. Звал я гостей на свадебный пир, а пришли они на прощание с самой жизнью». И тогда воскликнула дочь волшебника: «Известна мне причина твоего недуга, недалека она, о отец, известно и противоядие от этой болезни, и раскрою я секрет этот, если поклянешься ты передать ты мне власть над всеми мирами, все знания, которыми ты обладаешь». И тогда закричал волшебник от горя и отчаяния, ибо понял, что отравлен был собственной коварной дочерью-колдуньей, но не было у него пути назад, и чтобы продлить жизнь всему живому, дал он такую клятву.

На следующий день облачилась ведьма в наряды из меди и изумрудов, расплела свои длинные черные косы, и перенеслась в опасную долину, куда ни одна живая душа не желала помнить дороги, пустынную выжженную землю, где на многие километры простирались лишь горы праха, а пустота была разлита в воздухе, и только дом в форме огромных песочных часов возвышался над безлюдной равниной. Был то дом Времени, самого Грозного из всех Судей, самого опасного и беспощадного противника и верного союзника тем, кто знал ему цену. Редко человек забредал в гости ко Времени, ибо знали в те далекие эпохи – каждому гостю бросает Оно вызов, и тот, кто проигрывает партию в игре, уже не возвращается обратно, в случае же маловероятной победы имеет право победитель на исполнение любых своих трех желаний. Коварная ведьма осмелилась принять этот вызов и то ли удалось ей перехитрить Время, усыпить его внимание и сделать дерзкий ход, принесший ей победу, - то ли же был в этом высший промысел ее противника, видевшего сквозь пространство и читающего судьбы, как по раскрытой книге, - не так важно: обратило к ней Время лицо свое, дабы выслушать ее желания. Первым желанием колдуньи было продлить жизнь ее отцу ровно до тех пор, пока не передаст он ей знание тайное, которым один он владел. И усмехнулось время, и в ту же секунду вернулись силы к волшебнику, и вновь ощутил он молодую кровь, бегущую по его жилам, однако мрачна была его радость, ибо высокую цену он поклялся за нее отдать. И было второе желание колдуньи жизнь вечная, во всех мирах и эпохах, измерениях и пространствах, среди людей и духов, а вместе с жизнью вечной и вечная молодость и красота, чтобы так же как и раньше, останавливались на небе луна и звезды полюбоваться на нее, а соловьи слагали песни, воспевающие ее силу и могущество. И нахмурилось время, но исполнило просьбу дочери волшебника и даровало ей желаемое. И тогда возгордилась ведьма, и третьим желанием приказала Времени поклониться ей, как превосходящей его, и подчиниться, и исполнять впредь лишь ее волю, изменяя судьбы миров высших и низших, людей и сущностей, творить и уничтожать по ее повелению. И разгневалось тогда Время на непомерную злобу дочери волшебника и ее жажду власти, и прокляло ее Время, и обрекло вечно скитаться между мирами и пространствами, не зная покоя и отдыха, радости и любви, не творя ничего доброго и светлого, принося лишь разрушение и боль, пока не искупит она преступление свое и не найдет успокоения. Однако жестоко расхохоталась принцесса волшебного мира – два ее желания сохраняли свою силу, и она была выше мира людей и мира магов. С высоко поднятой головой покинула она Дом Времени и вернулась в свою страну, к своему отцу.

Долго учил волшебник дочь свою тайным знаниям, открыть которые мог лишь он один, во исполнения клятвы своей забросил он сыновей своих и имение свое, и земля не давала больше урожая, и бежали крестьяне из тех мест, убоясь жестокой колдуньи, ведь замечали они, что больше не прекрасные эльфы и гордые лани славят ее – грифоны и фестралы слетаются, чтобы прокаркать песнь хвалы, мантикоры и змеи сползаются, чтобы приветствовать ее красоту и молодость. Прошли тысячи лет, и состарился волшебник-отец, и умерли его сыновья и сыновья его сыновей, а молодая дочь его сохраняла красоту, как и в день своего шестнадцатилетия, и только знание ее непомерно умножилось, и ничему больше не мог он научить ее, ибо не было такой загадки в мирах прошедших и грядущих, которая не была бы ей известна. И в тот день умер маг, ибо таким был дар Времени юной принцессе, и вместе с магом ушел в небытие его мир, и воцарился хаос. Пожелала юная ведьма сотворить иной мир и править им единолично, но ничего не получилось у нее – сбылось проклятие, согласно которому не могла она ничего создать, но только уничтожить и разрушить. И когда поняла дочь волшебника свое бессилие, закричала она страшным голосом и взвились вокруг нее все темные силы вселенной, и носилась она с ними по космосу, не находя приюта и спасения от тоски.
Много миров сменилось с тех времен, много эпох прошло, много великих волшебников явилось в этот мир, но не было никого подобного древней колдунье с разноцветными глазами, и поныне скитающейся меж эпохами и сея на своем пути раздор, обман и ложь...</i>

- Чем это ты занимаешься, Роуз, - недовольная Гермиона появилась в дверях комнаты, застав девушку за чтением книги, - Гости уже давно собрались.. О, а что это ты читаешь?
- "Сказки барда Бидля", - Роуз повернула книгу обложкой к матери. - Какая красивая книга, и такая старинная. Откуда она у нас?
Гермиона вздохнула. Ее дети знали многое о Войнах между волшебниками и всем, через что им пришлось пройти, но эти сказки она никогда им не читала - слишком печальными были воспоминания, овевашие эти истории. Сказка о трех братьях, осмелившихся бросить вызов самой Смерти, слишком переплелась с поворотами ее собственной судьбы, и говорить об этом сейчас, перед Роуз, в разгар праздника, у нее не было ни малейшего желания.
- Это наследство, - нехотя проговорила она. - Один хороший человек оставил мне эту книгу сказок, чтобы она указала мне путь. Однажды так и произошло.
- Ты расскажешь мне потом, - проявила неожиданное понимание Роуз, - Скажи только, все эти истории правдивы?
- Разумеется, - подтвердила Гермиона. - Все это происходило с древними колдунами и колдуньями. Я лично видела подтверждения, и после расскажу тебе эту историю полностью.
Роуз кивнула, а потом задумчиво проговорила:
- Значит, эта колдунья действительно может уничтожить все? Весь мир? И никто не сможет ее остановить?
Гермиона в удивлении взглянула на дочь.
- Какая колдунья?
- Ну как же, ведьма из сказки, дочь волшебника, проклятая Временем? Ведь там сказано, что только искупив свой грех, она перестанет скитаться между мирами.
Гермиона почувствовала неприятное волнение в области сердца.
- Дай мне книгу. Неужели я так давно читала ее, что не могу вспомнить... Нет, не может быть... Сказка о трех братьев... Фонтан Удачи... Прыгучий горшок... Так. Ну все правильно. Тут нет сказки про колдунью. Откуда ты взяла ее?
Теперь Роуз в недоумении посмотреть на мать.
- Отсюда. Только что здесь была эта... - выхватив книгу, она перелистнула страницу, чтобы увидеть абсолютно чистый лист.
- Но... Я действительно только что прочитала... - растерянно заговорила она...
- Не волнуйся, милая. Это все сказки, - умиротворяюще произнесла Гермиона. - Это же волшебная книга, она склонна вселять фантазии, у которых нет оснований. Не верь этому, и иди веселись! Ты такая красивая сегодня.

И поскольку лицо Роуз, обнявшей мать, по-прежнему выражало тревогу, Гермиона сочла возможным произнести заклинание, переносящее внимание человека на нечто позитивное. Когда девушка взглянула в глаза матери, там уже не было прежнего беспокойства. Перед ней стояла четырнадцатилетняя рыжеволосая девушка в разноцветной мантии и с очаровательными кудряшками, готовая прямо сейчас бежать танцевать и веселиться. "Ей только четырнадцать. Она должна видеть знать только радость, которую может подарить этот мир", - подумалось Гермионе. "А сколько тебе было лет, когда ты впервые взглянула в лицо Смерти?" - прошептал ехидный голос внутри.
"Я не буду вдаваться с панику. С тех пор, как мы с Гарри работаем в Министерстве, я повсюду вижу угрозу. Все хорошо. Темного Лорда нет уже двадцать лет. Пожиратели Смерти оставили свои жестокие замыслы. У меня двое детей и чудесный муж. Роуз просто это приснилось.
И все же Гермиона задержалась в комнате дочери, наведя палочку на книгу и прошептав: "Ктувио!"

Бумага оставалась безупречно белой.

"Это может быть обычная фантазия, - повторила она себе. - Обычная игра воображения впечатлительной девушки. Но кто знает, разгадали ли мы все тайны этой книги... случайно ли Дамблдор оставил ее именно мне?"

- Гермиона! Здесь Гарри и Джинни с детьми! Скорее иди к нам! - Рон умудрялся без заклинания усиления голоса вызывать Гермиону из сколь угодно отдаленного места.
Она откинула волосы с лица и вышла, занеся по пути книгу в кабинет и поместив ее на самую высокую полку.

***
Шрам у Гарри не болел уже двадцать лет. Все было хорошо.

Известный мракоборец Гарри Джеймс Поттер, гордость всего волшебного мира, предпочитал отмечать этот день в кругу по-настоящему близких друзей. Вечеринки у Малфоей не привлекали его - несмотря на приглашение, которые присылалось ему с поразительной точностью каждый год, прием в Министерстве навевал тоску... никто из этих людей не мог до конца понять всего пережитого им еще в детстве, в юности... Никто не мог разделить горечь многочисленных утрат. Только те, кто шагал с ним плечо к плечу знали и верили, что не каждая рана может быть исцелена и не от каждого мучительного воспоминания возможно избавиться, поместив его в Омут Памяти, только они знали правильные слова, только их Гарри желал видеть рядом в такой опустошительный для себя день, когда радость была отравлена ядом слез. Нет, Гарри сходил с ума от вопросов и предположений людей, никогда не знавших всех произошедших ужасов, он терял самоконтроль при длительных расспросах, порой совершенно бестактных. Утешение он находил в детях. Джеймс Сириус, Альбус Северус и Лили Луна, которым он дал имена людей, сыгравших важную, возможно, роковую роль в его жизни, воплотили собой смысл всего, через что ему пришлось пройти, значение борьбы, которую он вел не один год. Их знаменитые тезки могли бы гордиться - дети Гарри Поттера и Джинни Уизли действительны были отважны и талантливы, и Гарри был счастлив, что ему удалось воспитать их такими.

Гермиона налетела на него как вихрь, в следующее мгновение его уже обнимал Тэд Люпин, одновременно Хьюго Уизли воодушевленно делился с ним впечатлениями о чемпионате мира по квиддичу, финал которого он недавно посетил с друзьями и семьей. Гарри тот матч видел очень косвенно - как мракоборец, он был сосредоточен на обеспечении безопасности. В голове не переставала крутиться другая картинка - объятые огнем палатки и люди в черных балахонах и масках.. Его первый финал чемпионата по квиддичу. Начало кошмара.

- Гарри, ты как? - от внимательного взгляда Гермионы не ускользала ни одна деталь, - Чем ты обеспокоен?
- Все хорошо, что ты, - Гарри постарался уйти от ответа. - Ты же знаешь, что мне не до веселья в этот день. Слишком многие не дожили до него, чтобы радоваться вместе со мной.
- Гарри, - терпеливо вздохнула Гермиона. - Я же вижу. Что-то не так. Прости за назойливость, но мне действительно важно знать.
Гарри решился.
- Сны, - объяснил он. - Уже которую ночь меня мучают кошмары.
Гермиона приподняла брови:
- Но это ведь не... не те сны, которые ты видел тогда... давно... Правда же? Это обычные кошмары, как у людей?
Гарри усмехнулся:
- Уже много лет я не знаю, что означает "как у людей". Но это другие сны. С одной стороны, такие же, но только в них нет Темного Лорда. В них другой человек.
- Но кто он? Ты знаешь его? Ты можешь описать его лицо?
- Это мужчина. Его лица я не вижу. И иногда с ним женщина. У нее странные глаза... это единственное, что я могу рассмотреть.
- Но что пугает тебя в этих снах? Они тебе угрожают? Ты можешь следить за их действиями? - Гермиона выглядела очень напряженной.
Гарри пожал плечами.
- Я не знаю. У меня есть ощущение, что они управляют чем-то в моей жизни... Хотя возможно, я излишне драматизирую, и это просто сны? Это ведь могут быть просто сны?
Гермиона покачала головой:
- Не знаю, Гарри, не знаю... За прошедшие годы я привыкла думать совсем о других вещах. Как сварить выпрямляющее волосы зелье... Как наколдовать стирку одежды, как приструнить домашнего упыря, что приготовить на ужин Рону с детьми... Я чувствую, что хоть и работаю в Министерстве Магии, это работа носит совершенно мирный характер. Сны ведь действительно могут быть просто снами. И все же... я могу попросить тебя проверить одну книгу? Это очень важно для меня и для моей семьи. Мне кажется, что у Роуз было видение. Я не хочу в это верить, я была бы счастлива, если бы она оказалась обычной ведьмой со стандартным набором интересов юной девушки, чтобы она проводила свое свободное время в магазинах этой Яксли, выбирая одежду, нежели ища в библиотеке средство борьбы с очередным сумасшедшим, мечтающим поработить этот мир. Но я боюсь. Я сильно испугалась сегодня.
Гарри озадаченно посмотрел на подругу.
- Но что это за книга? Где Роуз ее нашла?
Гермиона ответила мрачным взглядом.
- У Дамблдора.
Последовала долгая пауза.
- Это "Сказки барда Билля", Гарри.

Веселье за столом после этого разговора уже не могло быть полным. Вечер был полон печальных воспоминаний, несмотря на попытки Джинни и Рона разрядить атмосферу. В конце концов, положение спасли дети. Джеймс Сириус, Альбус Северус, Хьюго и Тед начали игру в квиддич прямо на поле рядом с домом, Роуз решила спеть для гостей, и вся семья Поттеров и Уизли погрузилась, наконец, в атмосферу праздника.

Гарри незаметно отошел в тень дерева, и присев на землю, задержал взгляд на Луне. Это сразу напомнило ему о Ремусе и Нимфадоре... Глаза против воли защипало, а контуры предметов стали вдруг нерезкими. В этот момент ему показалось, что Луна подмигнула ему дерзкими, глядящими прямо в душу глазами. Гарри моргнул, и все стало на свои места. Вечер, фейерверки в небе, жена, дети, друзья, запах мяса на гриле и скошенной травы. Он, Гарри Джеймс Поттер, мальчик, который выжил бесчисленное количество раз, пришел, казалось бы, к некоей финальной точке, начиная с которой все должно было пойти по-другому. Новая жизнь. Новая цель. Сохранить то счастье, путь к которому был выложен потерями и печалью.

- Папа, покажи нам этот прием! Покажи! - позвали его сыновья.
- Смотрите, как это делаю я! - Джинни, долгое время профессионально занимающаяся квиддичем, ныне спортивный комментатор, сделала потрясающий трюк в воздухе и хитро улыбнулась Гарри, - Мой муж готов принять вызов?

Гарри, улыбаясь в ответ, взял в руки метлу.

Все было хорошо.