Том 3. Глава 30. На пороге войны

— Эм, Соскэ, а это нормально?

Кажется, сомнение в голосе Йоко его откровенно забавляло, потому что, стоя у стены и смотря на девушку и новоиспеченного арранкара своей таинственной полуулыбкой, сейчас изрядно приправленной веселыми искорками в глазах, Айзен не спешил как-то комментировать происходящее.

— А-а-а… Ы-ы-ы… — словно отвечая на вопрос Йоко, протянул арранкар.

Им был невысокий парнишка со светлыми волосами до плеч. Огромные сиреневые глазищи смотрели на окружающий мир без каких-либо эмоций. Глядя на него, так и хотелось сказать: «Вот оно, лицо, не обезображенное интеллектом». Картинку дополняли веснушки на щеках, придающие арранкару совсем уж детское выражение лица. Маска, похожая на небольшую корону, находилась чуть выше лба, как причудливый кокошник.

— Неужели я смог удивить тебя, Накамура-кун? — усмехнулся Айзен, подходя к стоящей посреди зала метаморфоз парочке.

Йоко еще раз окинула взглядом странного арранкара. Она понятия не имела, откуда взялся Пустой, который в результате воздействия Хоугиоку превратился вот в это… существо? Назвать этого арранкара полноценным она не могла. В рейд никто не ходил, и Йоко никогда не слышала, что где-то в Лас Ночес есть Пустой, не превращенный в арранкара. За время, проведенное в Уэко Мундо, она худо-бедно, но запомнила всех обитателей цитадели. Выходит, его где-то держали под замком, но зачем?

— По-моему, он вообще ничего не соображает, — заметила она. Арранкар, представленный ей не так давно, как Вандервайс Маджеро, никак не реагировал ни на нее, ни на Айзена, только изредка мычал что-то нечленораздельное.

— А он и не должен, — невозмутимо подтвердил Соскэ, вынудив Йоко удивленно изломить брови. — Он здесь не для того, чтобы стать частью Эспады. Можешь считать его козырной картой. Он модифицированный арранкар, лишенный дара речи, сознания, памяти и способности мыслить ради одной-единственной цели — запечатать Рьюджин Джакка.

— Занпакто главнокомандующего? — сказать, что ему удалось удивить Йоко, значит, промолчать. — Такое вообще возможно? Ведь Рьюджин Джакка считается самым сильным занпакто, когда-либо существовавшим в Обществе душ!

— Отринув все лишнее, можно добиться воистину невероятного эффекта, — произнес Айзен. — К тому же, ты ведь понимаешь, что в основу его способности легла именно твоя сила, Накамура-кун. И хотя твой меч усыпляет, а не запечатывает, сути дела это не меняет. Можно сказать, что Вандервайс — это твой занпакто, максимально усиленный и настроенный на одного противника.

Чувство неправильности происходящего появилось у Йоко еще с того момента, когда она впервые увидела этого странного арранкара, выглядящего сущим ребенком и явно не понимающего, где он находится и с какой целью.

— Но… это же… это просто нечестно по отношению к нему, — тихо, но вполне отчетливо сказала Накамура. — Это все равно, что человека превратить в бомбу. Сделать его послушным оружием…

— Странно, что, отдав значительную часть жизни службе в Готэй 13, ты говоришь подобные вещи, Накамура-кун, — заметил Соскэ. — Если смотреть глобально, шинигами — точно такое же послушное оружие в руках правительства. Совета сорока шести и знати, в частности. Борьба с Пустыми, охрана Общества душ — это всё замечательно, пока ты выполняешь поставленную перед тобой задачу. Но стоит только проявить инициативу, система уничтожит тебя. Оружие, отказывающееся служить хозяину, приравнивается к мусору, который надо просто убирать.

— Это другое! — возразила она. — У шинигами есть выбор! Они сами выбирают службу, это их осознанное решение.

— Ты так считаешь? — под отеческим взглядом Айзена, которым он одарил её, Йоко отчаянно захотелось провалиться сквозь землю. В такие минуты она настолько ясно ощущала, какая между ними пропасть во всем: и в силе, и в жизненном опыте, — что хотелось забиться куда-нибудь в угол и тихо скулить. — Большая часть Готэй 13 — это шинигами, рожденные на территории Сейрейтея. Только единицы из числа жителей Руконгая способны стать проводниками душ, в большинстве же своем родителями тех, кто впоследствии становится шинигами, являются именно шинигами. Их будущее предопределяется с раннего детства, когда только-только начинают оформляться способности. За отказ поступить на службу изгоняют из Сейрейтея или заточают в Гнезде личинок.

— Да быть такого не может! — всплеснула руками Йоко. — Бред! Все, кого я знала, считали и считают, что служить Обществу душ — огромная честь!

— И что в этом удивительного? — словно в противоположность девушке, Соскэ был спокоен, как удав. — Если тебе не оставляют выбора, вполне естественно, что ты будешь стараться убедить себя в том, что то, что ты делаешь — правильно. Некоторые со временем начинают всерьез верить в свою же ложь. Забавно, ты не находишь?

С ним было совершенно невозможно о чем-либо спорить. Йоко знала это, пожалуй, как никто больше, но ничего не могла с собой поделать. Практически все, что говорил ей Соскэ, так или иначе, но нарушало её картину мира, и со временем трещин и брешей в её восприятии становилось всё больше. И, что бесило больше всего, он почти всегда и во всем оказывался прав. Как бы Йоко ни старалась это отрицать, как бы ни твердила и себе, и ему, что все это вздор и такого не может быть, реальность постоянно наваливалась на нее неподъемной ношей, срывая розовые очки и испытывая на прочность ее плечи.

Прокляв свое глупое решение скоротать время в компании Соскэ, Накамура предпочла оставить его и новоиспеченного арранкара наедине и просто покинула зал метаморфоз. Пусть делает, что хочет. В конце концов, её это вообще не касается никаким боком. Она отвечает лишь за Эспаду, а остальные… Да гори всё синим пламенем! Она не может отвечать за всех!

Хотя, нельзя было отрицать тот факт, что трогательный и наивный образ Вандервайса её чем-то тронул.

Это нечестно…





Улькиорра и Ямми ушли еще вчера и так до сих пор и не вернулись. Разное течение времени давало о себе знать, и пока в мире живых проходил один день, здесь, в Уэко Мундо, могло пройти больше недели. Высчитать более точно не представлялось возможным — процесс был жутко нестабильным.

От плана Соскэ Йоко была совершенно не в восторге. Но это и неудивительно — кому захочется сражаться против своих друзей? Она здорово надеялась, что у её товарищей и близких хватит ума вовремя остановиться и не лезть к противникам, которые им не по зубам. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то из её друзей бездарно сложил голову, сгоряча кинувшись на кого-нибудь из Эспады. И столь же сильно ей не хотелось, чтобы также бездарно сложила свои головы Эспада. А ведь так, скорее всего, и произойдет.

Чертов Соскэ сообщил ей об этом с самым невозмутимым видом, словно речь шла о сущих пустяках. Роль Эспады — всего лишь ослабить Готэй 13 настолько, насколько это вообще возможно. Посему выходило, что арранкарам в предстоящей битве отводилась роль не более, чем пушечного мяса. И все они: Старк, Барраган, Тия, Улькиорра, Нэл, Гриммджоу, Заэль — должны будут пасть от рук шинигами.

«Если только ты не попытаешься все изменить, Накамура-кун».

Йоко с силой стиснула кулаки. Природная неприязнь к Пустым, привитая за много лет службы, уже давно исчезла без следа, как следовало исчезать любым глупым предрассудкам. Раньше она бы лишь посмеялась в лицо тому, кто сказал бы, что однажды придет время, и она привяжется к Пустым. Но сейчас…

Девушка закусила губу, лихорадочно соображая, что же ей делать в сложившейся ситуации.

Она смертельно не хотела их потерять! Никого из них!

Но что же делать?.. Как спасти их от верной смерти? Она не может отговорить их от участия в битве — они не посмеют ослушаться Айзена, какие бы узы товарищества, соперничества и даже дружбы их ни связывали и какие бы доводы она ни приводила.

Устав размышлять над этим в одиночку, она решительно двинулась к лаборатории Заэля.





Отправленные на разведку в Каракуру арранкары вернулись только через два дня. И если Улькиорра привычно сохранял невозмутимость, то Ямми просто рвал и метал, гаркая на своего напарника и испуская во все стороны такие волны ярости, что рядовые арранкары разбегались и старались держаться от него как можно дальше. Самой очевидной причиной гнева Ларго было отсутствие правой руки, которую срезали чуть ли не под корень, и кровь обильно пропитала белое одеяние.

На собрании Эспады, созванном по случаю возвращения арранкаров, присутствовали все заинтересованные лица, включая всех без исключения шинигами. Все это здорово напоминало старое доброе собрание капитанов: арранкары, стоящие двумя шеренгами друг напротив друга, и Айзен в роли главнокомандующего. Правда, в отличие от капитана Ямамото, он предпочитал восседать на своем троне, свысока наблюдая за происходящим. В центре зала стоял Улькиорра и терпеливо ждал начала. Ямми же практически сразу по прибытии отправили в медицинский центр.

Йоко стояла возле трона рядом с Гином, Тоусеном и Ичиносэ. Сказать по правде, ей было жутко интересно послушать рассказ Улькиорры. В том смысле, что она прекрасно знала, что рассказчик из него никудышный и красочных деталей от него не дождешься, а его манера говорить исключительно кратко и по существу неизменно поднимала Накамуре настроение.

Однако Шиффер сумел ее удивить — а ведь ей казалось, что это уже невозможно. Но вот того, что вместо рассказа Улькиорра вытащит собственный левый глаз и раскрошит его в пыль, она ожидала меньше всего и невольно поморщилась. Но арранкар, судя по всему, не чувствовал в связи с этим боли.
Пыли было так много, что она распространилась почти по всему помещению, окутав Эспаду и шинигами. Однако на ощупь она никак не ощущалась, словно трогаешь воздух, и чихать из-за нее тоже не хотелось. А потом Йоко увидела. Сперва нечетко, потом яснее.

Солнечный погожий день в мире живых. Люди, падающие замертво из-за духовного давления прибывших в Каракуру арранкаров. Улькиорра, отчитывающий Ямми. Появление Ясуторы Садо и Иноуэ Орихиме, а после — Куросаки Ичиго. Рыжеволосый шинигами появляется из сюмпо, останавливая атаку Ямми на Иноуэ и попутно отсекая арранкару руку. Этот момент заставил Йоко уважительно покачать головой. Значит, за то время, что она его не видела, парень все-таки стал сильнее. Помня, что в их схватке он практически ничем, кроме внушительной реацу, не смог ее удивить, нельзя было не отметить его прогресс. Все-таки ранил члена Эспады, пробив его иерро. Однако битва продлилась недолго, и уже скоро весь запал Ичиго пропал, а сам он забился, словно в агонии без видимой на то причины. Пожалуй, в таком состоянии с ним бы справилась даже Лилинет, не говоря уж о разъяренном Ларго. Однако все оказалось не так просто ввиду появления новых действующих лиц. Накамура при виде их только мельком скривилась и хмыкнула. Урахара Киске и Шихоин Йоруичи оставили о себе весьма двойственные впечатления, да и тот побег Йоко из Общества душ прямо из рук Богини скорости… Но сейчас было не время думать об этом, и она помотала головой, концентрируясь на воспоминаниях Улькиорры. Впрочем, те довольно быстро подошли к концу, когда Шиффер отказался сражаться с Урахарой и вместе с напарником скрылся в зеве гарганты.

Йоко задумчиво покосилась на Айзена, наблюдая за его реакцией. Вернее, за отсутствием оной, что могло означать только одно: все прошло точно так, как и задумано.

— И что теперь? — поинтересовалась она, когда Эспада разошлась, Гин, Тоусен и Маки тоже куда-то исчезли, и Йоко с Соскэ остались одни.

— Теперь подождем хода Готэй 13, — произнес тот. — Появление в мире живых арранкаров уровня Эспады вынудит их действовать. Зная о нестабильном духовном фоне Каракуры, они неизбежно отправят туда кого-нибудь из офицерского состава.

— А что насчет Куросаки Ичиго?

— О, о нем можешь не переживать. — Соскэ выглядел таким довольным, словно Йоко пообещала подарить ему неограниченный запас чая. — Если мои предположения верны, мой бывший капитан скоро выйдет из тени.

— Бывший капитан? — озадаченно переспросила Накамура. — Ты говоришь о капитане Хирако Шинджи?

— О нем самом, — невозмутимо подтвердил он. — Он сможет научить Куросаки Ичиго контролировать своего внутреннего Пустого, в конце концов, они — два сапога пара.

— А потом мы вступим в игру? — на лице Йоко внезапно появилась загадочная полуулыбка, куда больше свойственная Айзену, нежели ей.

— Да, потом мы вступим в игру.