Глава 38. Точка.

Вестминстер, 1940 год.

- Я обещаю, что вернусь и мы с тобой поженимся. У нас будет пятеро детей и огромный дом в Бристоле, - произнес едва слышно высокий русоволосый мужчина, прижимая к себе юную девушку.

- А почему именно в Бристоле? – спросила она так же тихо, словно боясь, что громкие звуки их голосов спугнут волшебство момента.

- У моего деда там прекрасный дом. Ты, я и дети как раз в нем уместятся.

Девушка подняла на него свои карие глаза и, едва сдерживая слезы, посмотрела в лицо возлюбленного.

- Только возвращайся, хорошо? Обещай, что вернешься.

- Конечно, я вернусь, Пэтти. Куда же я денусь, глупенькая?

Она печально улыбнулась и прижалась к нему так сильно, как только могла.

***

Косой переулок. Наши дни.

Гермиона сонно зевнула, выходя из спальни и уже направляясь в ванную, когда услышала короткий стук в дверь. Она хмыкнула и посмотрела на часы, которые показывали половину десятого, завязала халат посильнее и пошла открывать.

- Не можешь поверить, что это я? – спросил Малфой, стоило ей только распахнуть дверь.

- Не могу поверить, что ты научился стучать, - ответила она, снова зевнув и скрывшись в спальне.

- Не хотел давать миссис Томпсон новые поводы для сплетен, - произнес Драко, переступая порог квартиры. - Мне-то всё равно, а вот твоя неуравновешенная душонка совсем сойдет с ума.

Девушка тяжело вздохнула и, отвернувшись, вернулась в свою комнату.

- Грейнджер, я понимаю, что ты по мне ужасно скучала, но так быстро я не могу. Мне нужно выпить и…

Он тут же замолчал, увидев, что ему протягивают пиджак. Усмехнувшись, мужчина взял его и, бросив на свое плечо, достал из кармана небольшую книжку, больше похожую на записную.

- Приятного прочтения.

Гермиона взяла ее в руки , чтобы рассмотреть.

- Ты что-то уже…

Она подняла дверь и увидела, что стоит у открытой двери совсем одна.

- …нашел. Спасибо.

***

Гермиона провозилась с записями всю ночь и еще больше стала ненавидеть своего бывшего преподавателя зельеварения: такому шифру, который придумал Снейп, мог позавидовать любой шпион. Ей показалось, что легче было читать и учить руны, чем расшифровать эти записи. К тому же, каждое слово имело под собой многие значения, выбрав которое невозможно было что-то понять.

- Как ночка? – спросил ее Малфой, когда Гермиона вышла из дома, направляясь к Лаванде в надежде, что та может хоть что-то объяснить.

- Чудесная. Не думала, что Снейп был таким параноиком.

Он усмехнулся и пошел рядом с ней.

- Осторожным. Очень осторожным. Я так понимаю, что мы идем к Браун?

- Может, она поможет что-то понять.

- Надейся, Грейнджер, надейся.

Она зло покосилась на него и ускорила шаг.

***

- Это странно, - сказала Браун спустя пятнадцать минут. Всё это время она не отрывала взгляда от пергамента с переводом Гермионы, который ускорял процесс.

Малфой же все это время просматривал книги, стоявшие в шкафу, пытаясь хоть чем-то увлечь себя.

- Тебе только это кажется странным? - удивился Драко, ставя очередную книгу на место.

- Не думала, что Снейп такой ненормальный. Нет, я всегда считала его сумасшедшим, но чтобы до такой степени.

Мужчина тихо засмеялся, услышав это.

- Гермиона, а что ты думаешь об этом? – спросила гадалка, смотря на свою однокурсницу.

- Браун, если бы мы знали, что это все значит, ты бы нас здесь не видела.

- Что это с ним?

- Беспомощность, - ответила девушка как можно громче. – Он просто не знает, как от меня скорее избавиться.

- Рад, что ты это осознаешь, Грейнджер. Безумно рад.

Лаванда закрыла книжку и, положив сверху листок, тяжело вздохнула.

- Мне кажется, что совсем скоро произойдет то, что перевернет всё с ног на голову, и только тогда вы найдете избранного, который и положит конец этому кошмару. Всё.

На нее внимательно смотрели две пары глаз: карие с усталостью и серые с желанием убить всех вокруг.

***

- Пора искать новую гадалку. Определенно. Ту, которая не будет говорить так туманно и побуждать к новым жертвам, - проговорил мужчина, переходя улицу и идя в сторону дома.

- Да. Нужно найти портрет Трелони и с ней поговорить. Отличная идея, Малфой, - ответила ему Гермиона и заметила злобный взгляд. – Что? Я почти говорю это серьезно.

- Я заметил.

Она слегка улыбнулась и переступила порог дома. Не пройдя и двух шагов, девушка в кого-то врезалась. Всё вокруг было привычным, как и в последнее время, но тут же расплылось и перед глазами появилось знакомое тело. Раздался крик ужаса, почти оглушивший её. Она повернула голову и в зеркале увидела отражение миссис Томпсон, которая смотрела сама на себя.

- Гермиона, ты как?

Девушка моргнула и увидела всю ту же консьержку, обеспокоенно смотря на нее.

- Извини, я не увидела тебя.

Еще раз моргнув, а затем глубоко вздохнув, Гермиона, не обращая ни на кого внимания, ринулась вперед.

- Что это с ней? – спросила женщина у Малфоя, стоящего неподалеку.

Тот только пожал плечами и устало вздохнул.

Преодолев несколько лестничных пролетов, Гермиона уже стояла напротив соседней с ее дверью и била в неё.

- Мисс Карст! Мисс Карст! Мисс Карст, откройте!

Не долго думая, она достала палочку, направила ее на замок и громко произнесла «Алохомора». Замок погрузился в синий свет и через секунду послышался скрежет открывающейся двери. Она дернула ручку и почти влетела в квартиру соседки, но тут же остановилась: тело мисс Карст, тихой и всеми забытой старушки, лежало в коридоре с маской застывшей на лице боли. Аккуратно, словно боясь спугнуть неизвестно что, Гермиона присела на колени рядом с ней и тихо произнесла:
- Возьмите меня за руку. Возьмите и я спасу вас.

Но никто этого не сделал. Мертвая женщина так и осталась лежать неподвижно, будто сама не хотела дать себе второй шанс.

Сзади раздался испуганный крик миссис Томпсон. Повернув голову и заметив клочок бумаги, лежащий рядом с мисс Карст, девушка попросила вызвать колдомедиков. Консьержка закивала и бросилась вниз, пока Гермиона, взяв брошенную бумажку вышла из квартиры.

- Занялась воровством? – послышалась немного выше. – Не думал, что ты начнешь заниматься такими вещами, Грейнджер.

Она, не обращая внимания, открыла свою дверь и скрылась у себя, чтобы изучить находку.

***

Это было письмо от некого мистера Гарольда Адамса младшего, сообщающего, что его отец, Гарольд Адамс старший, ушел из жизни в эту субботу. Перечитав это пару раз и стараясь понять, почему ее соседка не смогла пережить это известие, Гермиона услышала, как миссис Томпсон плачет. Конечно, по долгу своей работы и по характеру от этой женщины можно было ожидать этого, однако внутри девушки зародилось любопытство и несколько вопросов, на которые она надеялась найти ответ, лишь еще раз побывав в гостях у уже бывшей соседки.

***

Как только пробило двенадцать ночи, Гермиона, зная, что консьержка уже давно спит у себя, выскользнула из своей квартиры и, взмахнув палочкой, тихо прошептала заклинание. Дверь легко открылась, приглашая ее войти внутрь. На пару секунд она почувствовала себя Малфоем, который именно так постоянно проникает к ней в дом.

Переступая порог и аккуратно, словно мышка, передвигаясь по квартире, девушка прошла в спальню. При свете палочки можно было разглядеть немногое, но даже так была видна мебель, которая служила женщине не один десяток лет.
Когда Гермиона присела на кровать, та неприятно скрипнула, больше пугая, чем давая расслабиться, Гермиона начала думать, что зря затеяла это все, а мисс Карст просто не хотела больше жить. Это был ее и только ее выбор. Собираясь уже покинуть это место и коря себя за то, что вообще сюда пришла, гостья заметила небольшую книжку, лежащую на прикроватной тумбочке. Взяв ее в руки, девушка поняла, что это старый дневник ее соседки. Посмотрев по сторонам, чтобы в очередной раз удостовериться, что никого нет, а Малфой не скрывается за углом, чтобы ее снова подловить, начала читать.

«24 Января 1940 года.

Не думала, что смогу просто так выйти в маггловский мир, и никто не поймет, что я волшебница. Так хорошо просто гулять и дышать этим воздухом. Я шла по мостовой, когда споткнулась и чуть бы не упала, если бы не Гарольд Адамс. Красивое имя для красивого мужчины. Я с ним знакома всего один день, но могу сказать точно – он самый лучший маггл во всем мире».

Гермиона улыбнулась и продолжила читать дневник юной Пэтти Карст – волшебницы, которая никогда до того дня не встречала обычного человека. Она описывала их взаимоотношения, встречи, первые знаки внимания и любовь, которая расцвела в ее душе буйными красками. Девушка улыбалась, читая, как Пэтти убегала из дома, чтобы погулять с Гарольдом по ночному Лондону. Это было так романтично и по-детски, что она не могла сдержать улыбки, которая всё больше меркла, когда между записями проходило все больше времени, и совсем прошла, когда речь пошла о войне.

«9 октября 1940 года.

Первое письмо с фронта пришлось ждать три месяца. Мне кажется, что прошла целая вечность. Но он жив и здоров. Сердце бешено билось, когда в почтовом ящике я обнаружила его. Скоро все закончится, и мы будем вместе. Просто надо это повторять чаще, и все будет именно так.»

«15 ноября 1940 года.

Сегодня я не могла заснуть. Муки совести не давали просто лечь, закрыть глаза и погрузиться в сон. Надо было ему сказать. Надо было раскрыть мой секрет. Надо было признаться, что я не такая. Что я волшебница. Он бы понял. Это же ничего не меняет. Я бы бросила ради него все. Бросила бы всю магию мира и была бы только с ним. Надо было, но я трусиха. Надо уснуть. Надо».

Гермиона пролистывала потертый дневник, пропитанный надеждой, любовью и жаждой нормальной жизни. В какой-то момент она почувствовала, что чем-то похожа на мисс Карст: обе они сильно любили и обе не могли признаться, не могли раскрыть свои секреты любимым. Но ее секрет был намного опаснее тайны Пэтти.
Записи становились всё реже, видимо, времени на дневник у девушки тогда не было.

«5 сентября 1945 года.

Я решилась. Я собрала все свои силы и решилась. Гарольд молчал. Долго, и мне казалось, что это была вечность. Затем он встал и обнял меня. Это говорило намного больше, чем любые слова. Я знала, что не ошиблась в нем. Знала!»

Она вздохнула с облегчением, понимая, что Гарольд все же вернулся с войны живым и невредимым. Следующая же запись была сделана через неделю.

«12 сентября 1945 года.

Отец в бешенстве. Он сказал, что я не понимаю, какому риску подвергаю его и себя. Что я волшебница и останусь ею навсегда, хочу я этого или нет. Это он не понимает, что Гарольд меня любит и примет любой».

Тяжело вздохнув, Гермиона начала понимать, чем все это закончится и почему такая девушка, как Пэтти, стала одинокой и замкнутой мисс Карст.

«23 октября 1945 года.

Отец все же решил познакомиться с Гарольдом. Я попросила его вести себя нормально. Но случилась беда. Гарольд пришлось раньше. Как раз в тот момент, когда я решила опробовать новый котел. Он взорвался. Я отвлеклась и неправильно приготовила зелье. Оно взорвалось. Гарольд попытался потушить пожар, который стал распространяться с невероятной скоростью. Я приехала из больницы. Его оставили на ночь. Ожоги не сильные. Впервые после войны я испугалась за него».

Последующие записи становились все меньше и печальнее: ссоры и скандалы напомнили жизнь Пэтти. С одной стороны отец и его желания, а с другой любовь к Гарольду, которую невозможно было скрыть или остановить. И, как бы она не хотела стать нормальной, у нее это получалось очень плохо. Гарольд же старался, но почти в каждом случае он становился жертвой: взорванный котел, сломанная палочка, попытка трансгрессировать с маглом и ее последствия в виде месячного пребывания мужчины в больнице. Пэтти старалась соединить два мира, но она не понимала, что это невероятно сложно, а самой стать обычным человеком для нее было нереально.

Перевернув очередную страницу, девушка прочитала последнюю запись.

«30 марта 1946.

Это конец. Я больше не могу. Отец был прав. Теперь я поняла это окончательно. Я ушла. Я больше не могу подвергать его опасности. Больше не могу рисковать им. Ему нужна нормальная жена. Ему нужна нормальная семья, а не волшебница, как я. Я ушла и больше не вернусь. Это конец».

Гермиона пролистала пустые страницы и закрыла дневник. Мисс Карст сохранила жизнь Гарольду, отдав взамен свою любовь. Она спасла его, лишив себя единственного и любимого человека. Девушка встала с кровати и, печально осмотрев уже пустую квартиру, покинула ее.

***

Вернувшись к себе, она направилась к ящику, чтобы достать оттуда небольшую коробку. Поставив ее на диван, Гермиона внимательно все осмотрела и начала быстро собирать какие-то вещи, бегая по всей квартиры и уверяя себя, что так будет лучше.

***

Малфой запечатал пергамент и отдал его миссис Томпсон.

- Отправьте его как можно быстрее, - попросил он, наблюдая, как женщина кладет письмо на край стола в стопку с другими.

- Конечно. Первой же совой отправлю, мистер Малфой. Жаль, что не стало мисс Карст. Хорошая женщина была и...

Она остановилась, заметив, как сверху спускается Гермиона, неся перед собой полупустую коробку.

- Все нормально, дорогая?
- Да, - коротко ответила девушка и под любопытные взгляды консьержки и Драко, вышла из дома, направляясь в лавку по соседству.

- Надеюсь, они помирятся, - продолжила миссис Томпсон, видя, как она заходит в магазин волшебных вредилок.

Но не прошло и двух минут, как Грейнджер вышла оттуда без коробки и с серьезным лицом. Перейдя дорогу, она переступила порог собственного дома и, не обращая ни на кого внимания, стала быстро подниматься по ступенькам.
- Я переживаю за нее, - сказала женщина, наблюдая за всем этим и не глядя на Малфоя, который смотрел через плечо на удаляющуюся фигуру девушки и довольно улыбался.

P.S. С Новым Годом, дорогие читатели! Автор желает вам всего самого лучшего, прекрасного и удивительного. С любовью, Хитрюга.