Глава 4. Шляпа распределяет

Том так и не извинился перед Гермионой, ему и не хотелось просить прощения у одной и той же особы дважды за один день. Глупо это и, чего уж скрывать, стыдно.

Еще Том корил себя, что не сдержался, ведь семейство Реддлов всегда отличалось спокойствием и хладнокровностью, а он так некрасиво поступил. Ну да, он решил плюнуть на это и продолжать ехать как ни в чем, ни бывало.

От шарлотки Гермиона отказалась и достала сэндвичи с сыром и ветчиной, от аромата которых у Тома свело живот и сразу потекли слюнки. И почему бабуля не догадалась положить в дорогу пару своих эксклюзивных бутербродов с фаршированной грудинкой?

Может быть, стоит извиниться еще раз и выменять кусок домашней выпечки на эти аппетитные сэндвичи? Нет, он не будет перед ней извиняться и клянчить какую-то ветчину с хлебом, Реддлы до такого не опустятся.

Время текло невероятно медленно, за беседой его можно было бы хоть как-то скоротать, но Гермиона непреклонно молчала, кидая на Тома обиженные взгляды. Ничего не поделаешь, женщины они и в одиннадцать лет – женщины, иногда капризные, своенравные и очень-очень ранимые. Тогда, как и одиннадцатилетние мальчишки – мужчины и должны вести себя соответственно. Это правило ему вдалбливалось дедом всю жизнь – хранить честь семьи и не опускаться до оскорблений.

Ну, и раз Том Реддл мнил себя старше, чем он есть, как и большинство детей его возраста, то и на перемирие пришлось идти ему первым. Ох, и тяжело же ему было в этот раз.

— Я-я-я… Гермиона, — начал он неуверенно. — Я больше не буду так делать, извини.

Надеясь, что юная мисс Грейнджер снова простит его, Том протянул ей руку, но она, сморщив нос, отвернулась.

— Знаешь, Том, — заговорила она холодно. — Когда я прочла о тебе в книгах, я думала, что ты герой, благородный, а ты… — она шмыгнула носом. — Ты ничем не отличаешься от мальчишек, дразнивших меня в школе. Я думала, что хотя бы волшебники окажутся другими, а ты…

— Стой, не плачь!

Поздно, своими извинениями Том довел Гермиону до слез. И ведь он же ничего не делал, просто извинился. Странная она девчонка, эта Грейнджер. Он пересел к ней и беспомощно смотрел, как она утирает слезы ладошкой и трет опухшие глаза.

— Эй, я, правда, не хотел, — Том уже сам отчаялся, не зная, что ему еще сказать.

— Сэм позавчера плюнул жвачкой мне в волосы, и пришлось выстригать целый клок, — продолжала жаловаться Гермиона. — Папу с мамой срочно вызвал мистер Уилкинс, и они не смогли проводить меня, теперь еще и ты-ы-ы…

Вселенская скорбь отразилась в глазах Гермионы, а Том не нашел ничего лучше чем… рассмеяться. Слезы у Гермионы мигом высохли от злости, теперь она, сжимая кулачки, смотрела на Тома, готовая вот-вот броситься на него.

— Мне тоже пришлось садиться на поезд одному, — пояснил Том. — И знаешь почему? Монтгомери, которому поручили проводить меня, напился вчера до состояния хряка миссис Роуз, и утром я не смог его добудиться. У твоих родителей хотя бы уважительная причина есть, а у меня пьяный садовник, которого я оставил в номере отеля.

— Но это ужасно, — закачала головой Гермиона, видимо перестав обижаться. — Как можно быть таким безответственным. Ты должен сообщить об этом своей семье…

— Я не ябеда, — отрезал Том и снова протянул девочке руку. — Мир?

Та, с сомнением глядя на него, все же пожала его ладонь.

Дальнейшее их путешествие проходило в гораздо более приятной обстановке. За разговорами они даже не заметили, как пришло время переодеваться в школьную форму, о чем им сообщил высокий рыжий паренек, просунувшийся в купе. Том отметил про себя его сходство с рыжим недоразумением, вломившимся в их купе несколько часов назад.

Когда они прибыли в окрестности Хогвартса, уже стемнело. Ребята, которые постарше, быстро удалились с платформы, расталкивая малышей, кто-то ругался, что эта ребятня мешает ему пройти, кто-то мягко отодвигал в сторону.

— Первокурсники, за мной! — прогрохотал откуда-то сверху грубый мужской голос.

Том задрал голову вверх. Его вниманию предстало громадное косматое чудовище заросшее бородой, которой позавидовал бы сам Монтгомери. Приглядевшись внимательней, Том все же разглядел в кустистых зарослях волос человеческое лицо. Судя по сизому оттенку носа, чудище, так же, как и памятный садовник, любило приложиться к бутылке. Как Том узнал впоследствии, в обязанности его входила забота о школьной территории, что еще больше роднило его с мистером Прайсом.

— Хагрид, — протянул белобрысый мальчишка слева от Тома.

— Что? — не понял Том.

— Отец рассказывал про него, — изрек белобрысый. — Хранитель ключей Хогвартса, полувеликан. Бездарь, которому работа нашлась только в качестве садовника. Кажется, его исключили из школы.

Тут же оживилась Гермиона, не отходившая от Тома ни на шаг. Ее сразу же заинтересовало, что же нужно было сделать такого, чтобы вылететь из школы. Они шли за косматым великаном, толкаясь с другими учениками, но это не помешало ей вести допрос.

— Как это выгнали? За что?

Мальчик надменно оглядел ее, но все же соизволил ответить. Судя по ответу, высказывался он лишь для того, чтобы впечатлить аудиторию.

— Я точно не знаю, — говорил он, растягивая гласные. — Кажется, он притащил в школу какое-то животное. Я не успел под… дослушать до конца.

И Том и Гермиона мигом потеряли к мальчишке интерес, посчитав его обычным пустомелей. Наконец великан, именуемый Хагридом, вывел детей к берегу огромного озера. К этому времени уже окончательно стемнело, и Том заворожено смотрел, как в темной водной глади отражаются мириады звезд, из-за подрагивающей поверхности, казалось, что звезды то вспыхивают, то гаснут, словно светлячки.

Великан разбил будущих студентов Хогвартса на группы по четыре человека и велел им садиться в лодки, пришвартованные здесь же у берега. Том оказался в одной компании вместе с Гермионой, рыжим мальчишкой, которого называли Уизли и еще одним застенчивым пухлым мальчиком, Невиллом, не расстающимся со своей жабой. Тома передернуло, как можно заводить себе такую мерзость в качестве любимца?

Вот, наконец, под общее галдение, они отплыли, тут же затараторил рыжий мальчишка, мешая своими возгласами Тому наслаждаться видом. Хорошо, что Гермиона молчала, просто глядела в воду и думала о чем-то своем. А вот Уизли все не унимался, то у него в озере кальмар водится, то посмотрите какой огромный замок, пока, наконец, рыжий болтун не добрался до распределения на факультеты. Тут все навострили уши, слушая его рассказ.

— Фред говорил, что нам придется проходить испытания, — начал он, потирая нос. — Сражаться с гоблином и…

— Какие глупости, — высокомерно перебила его Гермиона. — Распределение проходит совсем не так…

Но тут Том шикнул на нее и, приложив палец к губам, кивнул на их соседей. Подруга согласно кивнула и, закатив глаза, продолжила.

— Да-да, точно, я читала об этом, — лицо ее сделалось задумчивым. — Точно, нужно будет сразиться с м-м-м…

— Троллем, — подсказал Том, ухмыльнувшись.

— Да, — подхватила Гермиона. — Еще с оборотнем, вурдалаками. Я читала, что каждый год испытания меняются.

Рыжий мальчишка побледнел, а пухленький, от испуга, чуть не выронил свою жабу за борт. Том же гаденько усмехнулся и подмигнул своей подруге. Если она и дальше так же будет поддерживать его шалости, то возможно, что он совсем не зря ей помог.

— Эй, вы там, прекратите раскачивать лодку! — прикрикнул на них Хагрид, хотя это скорее относилось к мечущемуся за своей жабой Невиллу.



Наконец путь был преодолен, группа первокурсников отдана в руки строгой даме в изумрудной мантии. Эта леди с туго затянутыми в пучок темными волосами придирчиво оглядела ребят, на мгновение остановив свой взгляд на Томе, и повела их коридорами вглубь школы.

Какие же путанные здесь были ходы, какие темные, а сколько картин висело вдоль стен. Про себя Том отметил, что бабуля Мэри не одобрила бы подобное нагромождение живописи и портретов, все же странным это казалось. Но когда он заметил, что картины двигаются, а некоторые еще и разговаривают… То ему тут же стало очень интересно. Хотя иметь таких соседей в собственной гостиной ему бы не хотелось — они же не будут затыкаться.

Все это время строгая дама рассказывала им про факультеты, про то, какой и чем хорош. Гермиона, сразу узнала ее и шепнула Тому, что это профессор МакГонагалл, которая приходила к ней с письмом и рассказала о том, что она волшебница.

МакГонагалл довела их до массивных дверей, за которыми слышался шум и гул голосов.

— Сейчас начнется церемония отбора, постройтесь в шеренгу и следуйте за мной, — она развернулась спиной к ребятам и двинулась к дверям.

Как только двери распахнулись, из толпы первокурсников послышались восхищенные вздохи. Конечно же, все обратили внимание на чудесный зачарованный потолок и свечи, парящие прямо в воздухе.

— Вау, — протянул рядом с Томом уже знакомый белобрысый мальчишка.

Том и сам был удивлен, но старался выглядеть как можно спокойнее. Его вообще поражало здесь все: от стен и потолка, до странной компании преподавателей, сидевших в дальнем конце огромного зала. То, что это преподаватели, у него не было сомнений, ну не официанты же? Однако вид у них был… Забавный и очень разношерстный: малыш-коротыш, низенького роста дама в смешной шляпе, седовласый старик, в котором Том угадал директора, мистер Снейп… Стоп. Мистер Снейп преподает в Хогвартсе? Почему же он ничего не сказал Тому?

Самое страшное, что среди профессоров он увидел того странного типа в тюрбане, который наблюдал за ним в поезде. Инстинкт самосохранения подсказал Тому бежать, уносить ноги из этого места, пока ничего дурного с ним не приключилось. Но ему подумалось, что если он убежит, то тогда все было зря, зря ездил за принадлежностями, зря терпел Монтгомери и с Гермионой зря подружился. В конце концов, может быть все не так уж и плохо?

— Том, что с тобой? — дернула его за рукав Гермиона.

Вздрогнув, он, словно очнулся от наваждения.

— Н-нет, ничего, — он слабо улыбнулся. — Просто волнуюсь…

— Ты слушал, что говорила профессор МакГонагалл?

— Я тебя убью, Реддл, и тебя, лохматая, — раздалось позади них бурчание Уизли. — Я уже всем рассказал, что нужно будет сражаться с троллем, а тут оказывается нужно просто шляпу надеть, — он недовольно покосился в сторону стола под алыми знаменами, где сидела компания таких же, как и он, рыжеволосых студентов. — И Фреда тоже убью.

Том хихикнул.

— Какой же ты кровожадный, рыжик, может быть ты наследник Поттера? — это встрял белобрысый.

— Заткнись, Малфой!

— Тишина в зале! — прикрикнула на них МакГонагалл. — Итак, прошу выходить тех, кого я назову, Аббот, Ханна.

Том не особенно смотрел на тех, кого подзывает к себе профессор, он был занят изучением стола, убранного зеленым цветом. Все же ему нужно было знать, с кем ему предстоит учиться. Как ни странно, но все за этим столом казались ему какими-то недочеловеками, скалящими зубы и свысока глядящими на остальных. Он на это насмотрелся еще у себя в Литтл-Хэнглтоне, где шло четкое разделение на состоятельных и на сирых с убогими. Конечно, семья его была состоятельной, а вот самого Тома все считали…

Гермиона вцепилась в его рукав мертвой хваткой, Тому даже показалось, что он услышал треск ткани. Она так побледнела, что выглядела белее простыни.

— Грейнджер, Гермиона! — позвала профессор МакГонагалл.

Та, побледнев еще больше, медленно двинулась к стулу и шляпе. Шляпа выносила свой вердикт дольше обычного, наконец, она недовольно пробухтела:

— Так и быть, Слизерин…

За зеленым столом раздались жидкие аплодисменты, и бледная Гермиона кинулась занимать место, попутно оглядываясь на Тома. Она не оставляла ему выбора, а ведь он уже почти склонился к Когтеврану… Дальше распределяли других, мальчик с жабой — Невилл Лонгботтом, отправился в Гриффиндор, белобрысый — Драко Малфой, в Слизерин. Он гордо уселся между двумя здоровыми мальчишками, которых сюда распределили ранее, и принялся им что-то увлеченно рассказывать, тыча пальцем в Гермиону.

Вот и дошла очередь до Тома.

— Реддл, Том, — громко произнесла МакГонагалл, и весь зал как по команде стих и затаил дыхание.

— Тот самый Реддл? — шепотом переспросил кто-то в тишине, но на него сразу шикнули.

Ну, что же, Том вышел вперед, стараясь не упирать глаза в пол, а идти с достоинством, как это часто делал его отец. Он сел на стул и профессор надела на него шляпу. Ветхая, немного пахнущая плесенью, еще и закрывавшая ему глаза, Том поежился, а потом услышал:

— Хм-м-м… в принципе, выбор очевиден, — это говорила шляпа. — Я вижу у тебя талант, стремление к знаниям и не дюжие задатки интеллекта. Тебе бы подошел Ког…

— Нет, — прошептал Том. — Отправь меня лучше в Слизерин.

— Что же такое? — возмутилась шляпа. — Почему второй потенциальный когтевранец спорит со мной и просится в Слизерин? Сначала эта девчонка, я до сих пор чешусь от копны ее волос, теперь ты!

— Чтоб не чесаться, чаще мыться надо, — ехидно заметил Том.

— Паршивец! Тебе действительно самое место в… — Тому показалось, что шляпа набрала побольше воздуха, чтобы проорать: — Слизерин!

Зеленые взорвались бурными овациями, а ребята за столами остальных факультетов помрачнели. Слизеринцы же злорадно ухмылялись, как бы говоря: «Том Реддл наш». И Тому Реддлу внезапно стало очень страшно. Драко Малфой попытался было пригласить его сесть рядом, потеснив одного из своих бугаев, но Том лишь отмахнулся.

Пожав нескольким студентам, вставшим поприветствовать его, руки, Том сел рядом с Гермионой и раздосадовано прошипел:

— Ну, Грейнджер, ты мне за это еще ответишь.

— Почему? — прошептала Гермиона.

— Потому что из-за тебя я пошел в Слизерин, а шляпа хотела отправить меня в Когтевран, как и тебя, — директор говорил свою напутственную речь, но раздосадованный Том его совсем не слушал, последнее, что донеслось до него это:

— …пузырь! Остаток! Уловка! Всем спасибо!

Как только директор закончил свою речь, пустые тарелки наполнились едой и все принялись трапезничать. У Тома тоже разыгрался зверский аппетит, но он все никак не мог оторвать взгляд от преподавательского стола. Наконец, решившись, он легонько толкнул в бок старшекурсника, сидящего рядом. Тот удивленно посмотрел на Тома, однако улыбнулся и протянул руку:

— Маркус Флинт, очень приятно, — улыбнулся он, демонстрируя большие и не очень ровные зубы. — Ты хотел что-то спросить, Том?

— Да, э-э-э… Маркус, скажи, мистер Снейп здесь преподает? — робко спросил Том.

— Шутишь? Он наш декан, такого строго еще пойди, поищи, — он покосился на Гермиону. — И еще он преподает Зелья, вам потом Джемма все расскажет.