Глава 10

Третье место за столом пустовало. Петтигрю исчез.
- Что за…- Сириус ошалело огляделся. – Где Хвост? И что вы тут мололи?
- Правду, Бродяга, - Люпин в минуту постарел. – Там, на письме Лили, нарисована крыса.
- Крыса? –пришла очередь удивляться Клаусу. Он, по совести, таки не понял смысл странного рисунка, и надеялся получить у троих друзей некоторые разъяснения. И получил.
- Питер – незарегистрированный анимаг, - пластилиновыми губами прошептал Люпин. - Он превращается в крысу. Вероятно, он еще здесь.
«Так вот как он смог выбраться из дома Лили, ничего не открывая! – Клаус чуть не подпрыгнул и тут же сдулся. – Как же его теперь искать? Кота выписывать, что ли? Крысиного яду везде насыпать не успеем».
- Проблемы? – из-за двери в смежный кабинет высунулся Фрэнк: Клаус попросил во время допроса посидеть там его, а также Грюма и Лайзу. В образовавшуюся щель метнулась маленькая тень.
- Держи крысу! – выкрикнули разом Клаус, Блэк и Люпин. Фрэнк едва успел повернуть голову, Грюм тоже не сразу понял, чего все хотят. Сидевшая на столе Лайза оказалась проворней: мгновенно соскочив, она ухватила зверька и подняла. Заскочившие в комнату Сириус и Люпин пустили в крысу заклятием, и вот уже оказалось, что пальчики Лайзы сжимают пиджак низенького толстяка.
Но прежде, чем кто-то успел швырнуть в него заклятием вторично, Петтигрю одной рукой вцепился Лайзе в волосы, а другой сцапал её палочку, лежавшую на столе. Резко развернув девушку, он прикрылся ею, как живым щитом, приставив палочку ей к виску.
- Спокойно, - пролепетал он. – Ведь никому не хочется, чтобы она умерла, правда? Сейчас все расступятся, дадут дорогу, и мы вместе выйдем из здания. И все будет прекрасно…
Он отступал к дверям, заставляя Лайзу поочередно поворачиваться к каждому из противников. Блэк и Люпин будто перестали дышать, Фрэнк и Грюм подобрались, как старые волки. Клаус застыл, палочка вот-вот готова была выпасть из обмякших пальцев.
- Я разрешаю применять непростительные, - упавшим голосом проговорил Грюм.
Петтигрю ухмыльнулся:
- Попробуйте.
И заговорила Лайза. Негромко, без страха, деревянно.
- Клаус, он все равно убьет меня. Так что не бойся, делай, что понадобится.
Но Клаус ничего не в состоянии был сделать. Он смотрел на хрупкую фигурку девушки, болтавшуюся в руках Петтигрю, как марионетка, на белое запрокинутое личико, на палочку у виска, у самой синей жилки под завитком. И понимал, что сейчас позволит крысенышу убить Лайзу. Которая восхищалась, выслушивала, открывала ему дверь в любое время дня и ночи. Которая зажимала платком его вскрытые по подростковой дурости вены. С которой они вместе учились целоваться, а потом и любить друг друга. Он позволит Петтигрю убить её именно потому, что слишком боится, что тот её убьет.
И снова произошло непредвиденное. У самого выхода Лайза с силой наступила Петтигрю на ногу и ударила в бок. Тот охнул и машинально разжал пальцы, девушка метнулась вперед, к Фрэнку – он стоял к ней ближе всех. Зеленый луч пролетел от нее в паре сантиметров. И почти мгновенно в Питера полетели со всех сторон заклятия, так что он рухнул на пол и засучил ногами от боли.
Уже когда Петтигрю связали, заблокировав чарами возможность повторного превращения, и собирались левитировать для допроса, Блэк подошел и с размаху двинул по одутловатой физиономии.
- За Джеймса, - процедил он и двинул еще раз. – За Лили. Крысы на груди хуже змей.
Питер лишь поскуливал: тело сильно болело после Круциатуса, наложенного Грюмом. Грюм с Фрэнком и занялись арестантом. Клаус, поводив Лайзу в медпункт, вернулся к Сириусу с Люпином: они пообещали его дождаться.
… Два друга сидели в коридоре, пригорюнившись. Сутулые, измотанные, оглушенные открывшейся правдой. Для Сириуса, похоже, рушился если не весь мир, то ощутимая его часть. Люпин переживал новое горе тяжко, но с достоинством. Клаус не стал зазывать их в кабинет, просто опустился на скамью рядом с ними.
- Как вы поняли? – тихо спросил Люпин.
Клаус пожал плечами.
- Мозаика складывалась постепенно. Яблоки Лили принесла, когда в доме оставались только пять человек; кто из них мог вколоть снотворное? Хозяева дома отпадают, мистер Блэк тоже. И вы не похожи на убийцу, да и мотива у вас никакого. Впрочем, мотив Петтгрю я тоже не сразу понял.
- А когда поняли?
- Лайза, моя подруга, заметила, что он халатно относится к работе. Потом она заприметила его в Лютном. Я предположил, что халатность его была умышленной. А давайте вспомним, что работает он в отделе по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов.
- Это не денежная и не важная должность. Вон Артур Уизли не может выбиться из нищеты.
- Мистеру Уизли не придет в голову за мзду превращать незаконное использование в законное. Шифровальщики проанализировали записку, которую бедная миссис Поттер нашла в альбоме. Таким жаргоном пользуются темные маги, промышляющие тем, что для потехи фанатиков чистокровности накладывают проклятия на маггловские изобретения и сбывают их магглам – не без выгоды для себя, естественно. Тем письмом Петтигрю извещали об очередной партии товара, о цене и месте сбыта. Подружка, которую Джеймс упоминал на дне рождения, скорее всего, и есть та женщина, которая свела преступных дельцов с нужным им чиновником.
- И если бы Джеймс не упомянул её, - голос Люпина прервался.
- Он все равно не пережил бы ночь. Питер пришел с явным намерением убить, зачем бы иначе ему было приносить снотворное? Он, думаю, взял с собой и шприц, и пипетку: смотря куда придется добавлять зелье. Единственное: если бы Джеймс не принялся насмехаться над Петтигрю, его смерть, возможно, не была бы столь ужасна. Питер ограничился бы Авадой. Но после слов Джеймса в нем всколыхнулось все, что копилось годами. Он захотел крови. Да вот беда: кровь ослепила его, и он позабыл про записку, которую когда-то, видимо, отобрал у него Джеймс и из которой, в принципе, и мог догадаться, что друг связался с преступниками. А вспомнил, только когда Лили вызвала его на разговор. Возможно, что у нее появились проблески воспоминаний о последних днях жизни мужа. Она могла вспомнить, к примеру, как Джеймс ругался с Питером…
- Но он же ел яблоки со всеми нами?
- Думаю, он притворился, что ест, а сам трансфигурировал фрукты в огрызки. Потом, совершив убийство и подбросив Лили губительные для нее улики, спустился вниз и выпил дозу снотворного, которую оставил себе. А как он после второго убийства покинул дом Лили, думаю, вы оба уже догадались.
- Почему я не рассказал вам про анимагию! – простонал Люпин и закрыл лицо руками.
И Клаус дежурно ответил:
- Вы не могли знать, что случится.
Блэк во время разговора друга с аврором походил на изваяние. И лишь когда Клаус поднялся, собираясь уходить, тихо спросил:
- Зачем вам понадобилось копаться в этом деле именно сейчас? Ведь после смерти Джеймса прошло полгода.
Клаусу вдруг стало его очень жаль. И одновременно злость взяла.
- Я участвовал в казни Северуса Снейпа. Я не палач по призванию, и казнь произвела на меня тягостное впечатление. Стремясь от него избавиться, я стал изучать дело, нашел несостыковки и через знакомых добился права на пересмотр.
- Ах да, раз убил Хвост, то Нюнчик невиновен, - бледно улыбнулся Блэк. – Но ведь он сам признался. Зачем?
- Чтобы вытащить из тюрьмы Лили, - ровно ответил Клаус, развернулся и быстро ушел.