Глава пятая

Тот взгляд Вуда я не могла забыть еще несколько дней. Я вспоминала его со смешанными чувствами: не то злостью, не то страхом, не то…не то чем-то еще, что мой мозг отказывался воспринимать. Я злилась на то, что в его глазах почти не было эмоций, но они были мне нужны! Отсюда появлялся страх – а если просто перестанет замечать, как было целые годы до этого? Страх…да, это действительно был он. Может, Александра права, и я стала зависимой от Оливера Вуда..?
Я старалась отогнать от себя эти мысли, стараясь сосредоточится на чем либо другом. На учебе, к примеру. Я очень сильно «съехала» по трансфигурации, зельеварению, и заклинаниям. Не могу сосредоточится ни на чем. В голове пустота, мыслей нет, и я часами могла просто смотреть в одну точку, без эмоций и раздумий. Конечно же, на учебе это не могло не сказаться..Но даже поразмышлять над своим поведением мне сделать не дали: с ужасающей скоростью кто-то налете на меня сзади, да так, что я едва устояла на ногах. «Ну, сейчас в Хогвартсе станет на одного студента меньше» - мелькнула в голове мысль. Я резко обернулась. И увидев, кто это, вздохнула чуть легче, хотя раздражение никуда не ушло.
- Ты меня решила в пол закатать? – раздраженно прошипела я Александре, глядящей на меня огромными глазами.
- Каденс, твой отец в Хогвартсе! – в ее голосе была тревога: уж очень много она наслушалась о моем драгоценном папочке от меня.
Аморфиус Неш занимался разведением гиппогрифоф редких пород по всей Франции, оттого, пожалуй, наша семья была известна на весь Виши. Причем, как ни странно, нашу семью знали, как вполне благополучную. На отца думали, что он – добрейшей души человек, до безумия любящий свою единственную, тихую и нежную дочь. Ага, как бы ни так. Все это было игрой от начала и до конца. И славный отец, и робкая дочь, и прекрасная, дружеская атмосфера, царящая в семье. А на самом деле все было гораздо хуже.
Почти постоянные склоки с отцом приводили к побоям. Чаще всего плетью и розгами. На несколько дней он мог закрыть меня в подземельях, без еды и воды. Отец начал телесно наказывать меня еще давно, до ухода мамы (мне было двенадцать, когда она нас бросила), а после ее ухода совсем перестал себя ограничивать. Когда мне было пятнадцать, после одного такого «захода» я пролежала в больнице неделю. Из-за чего он так на меня осерчал? Просто я немного нагрубила сыну одного его коллеги. Этот Жак слишком много себе позволял, и я не смогла промолчать. Объяснить отцу это так и не удалось. Стоило нам вернутся в поместье, как он схватил меня за волосы и с силой ударил по лицу. Так я, кстати, и заработала горбинку на носу. Потом он так толкнул меня, что я отлетела метров на пять, и сильно ударившись спиной, начала задыхаться. Следующие удары были нанесены уже плетью. Отец и до этого нередко ею пользовался, но в тот раз кнут рассекал мою кожу едва ли не до кости. Одежда быстро промокла от крови, я задыхалась, в глазах темнело, сознание медленно меня покидало. Каким-то чудом мне удалось перевернуться на живот, защищая лицо от ударов. Тело дрожало от невыносимой боли, я проваливалась в небытие.
В сознание я пришла уже в больнице. С обеспокоенным лицом на меня смотрели отец и целитель. Странно, но мне показалось, что отец раскаивается. Но стоило целителю отойти к дверям к своему коллеге, отец склонился надо мной, и прошипел, касаясь губами моей щеки: «Только скажи кому-нибудь, дрянь. Я убью тебя».
Теперь можете себе представить, что я испытала, узнав о его появлении в Хогвартсе?
- Что? – хмуро переспросила я, стараясь унять часто застучавшее от страха сердце. – С чего ты решила?
- Я видела его, он говорит с …- Александра оборвалась на полуслове. Я обернулась, и почувствовала, как по спине побежали ледяные мурашки, все шрамы на теле разом заболели. На нас с Александрой, с доброй улыбкой смотрел мой отец.
- Каденс, моя дорогая девочка! – он приобнял меня, поцеловав в обе щеки.
Я вся съежилась. В глазах Александры было мучение – она понимала, что не может остаться, как и то, что не может уйти. Я едва заметно мотнула головой, говоря, что бы она ушла. Секунд пять она просто смотрела на меня, в глазах была борьба. Однако она все-таки ушла. Стоило Александре исчезнуть, отец схватил меня за горло, прижав к стене. Вместо дыхания из меня вырвался короткий хрип.
- А я как погляжу, ты взялась меня позорить?! – прошипел он. Перед глазами замелькали черные точки. – Какого черта Снегг дергает меня по поводу твоей учебы?
Поняв, что я могу задохнуться, отец отпустил мое горло. Я глубоко, со свистом вдохнула воздух.
- А я что, на «тролля» учится стала?! – хрипло сказала я. Отец ударил меня, из носа потекла кровь. От удара в голове зазвенело. Боли, как не странно, я почти не почувствовала. – Немедленно иди, приведи себя в порядок. Мы еще в кабинете твоего декана поговорим!
**
Я быстро шла по коридору в строну туалета, прикрывая нос и губы ладонью. Голова кружилась. В который раз в голову пришла мысль о том, что отец съехал с катушек. Какого черта? Я ведь бы смогла подтянуть оценки до конца семестра! Страх сжимал сердце – что же будет дальше? В кабинете Снегга он не посмеет и слова грубого мне сказать (все заботится о своей чертовой репутации!) а вот что со мной будет на каникулах, я не хотела даже думать. Уже за несколько дерзких фраз меня ждут экзекуции, а если я еще и оценки не исправлю…снова загремлю в больницу.
- Неш?! – услышала я удивленный голос со стороны. Невольно я остановилась, словно зачарованная. Всего на пару секунд, но их хватило, что бы обладатель голоса подошел ко мне. – Ты вся в крови.
- Иди к черту, Вуд! – прошипела я, стараясь обойти юношу.
Он не стал мня останавливать. Я прошла метров десять, как вдруг в глазах потемнело, меня пошатнуло. Чертова гипертония…Я слишком испугалась приезда отца. Однако упасть мне не дали. По моему телу пробежала слабая судорога. Меня подняли сильные руки.
- Оставь меня, Вуд. – с трудом прохрипела я, слабо понимая, что происходит.
- Неш, помолчи, ты и так еле дышишь! – я с трудом различала его голос через шум, гудящий в моей голове.
Почему-то рядом с ним мне стало немного легче. Не так сильно колыхалось сознание, не так сильно раскалывалась голова, и не так болело где-то в левой части груди. Голова моя покоилась на плече Вуда, я чувствовала, что он старается идти как можно быстрее и в то же время ровнее.
- Зачем ты мне помогаешь? – все никак не могла уняться я.
- Слушай, - в голосе Вуда было раздражение. – Ты можешь помолчать, или нет?
Кажется, у меня галлюцинации…Не мог он сказать последние слова с беспокойством. А, хотя, мог, даже уверена в этом. Кому хочется, что бы на его руках кто-то умер? Я, вообще, умирать не намерена была, вот только Вуду этого не объяснишь.
Кровь из снова разбитого носа капала на рубашку Вуда и мою блузку. Кап-кап-кап…как то слишком быстро она капает. Картинка перед глазами дрожала. Тьма медленно наступала, я не стала ей сопротивляться. Словно сон окутала она меня, и забрала в свой спокойный, безмятежный плен.