10

What goes on in your heart,
What goes on in your mind?
You are tearing me apart,
When you treat me so unkind,
What goes on in your mind?

Она вздрогнула, когда Снейп снял плащ. Вместо ожидаемой Ольгиной внешности она увидела самого Снейпа. Его внешний вид, по мнению Лили, еще очень сильно желал лучшего, хотя, бесспорно, выглядел он уже не так плохо как тогда, когда она видела его в собственном теле последний раз.
На столе стоял полный кувшин зелья. Он не прикасался к нему.
- Почему ты не выпил зелье? – строго спросила Лили.
- Я не хочу его пить, - решительно сказал он.
- Почему, Сев? Ты от него хуже себя чувствуешь?
Он молчал, опустив глаза.
- Не хочешь мне ответить?
- Мне не нравится… Мне так неудобно и вообще…
- Не нравится? – возмутилась Лили. - Что-то ты очень привередливый для узника Азкабана. Выпей, пожалуйста!
Она налила зелье в стакан и протянула ему.
- Я не буду это пить, - упрямо повторил он, глядя в сторону.
Она растерянно посмотрела на него. Такие капризы казались ей совершенно неуместным.
- Ничего не поделаешь, так надо.
Он не отвечал и не смотрел на Лили.
- Ты только не обижайся, но, мне кажется, что в образе Ольги ты и выглядишь получше. Поздоровее, в смысле, - тут же поправилась Лили. – Так что не думаю, что это идет во вред. Скорее даже наоборот…
- Что за чушь! – неожиданно взорвался Снейп. – Ты прекрасно знаешь, что оборотное зелье не меняет внутренних ощущений.
- Тогда я вообще не понимаю, почему ты не хочешь его пить, - спокойно сказала Лили. – Ты же сам говорил, что привычный. Выпей!
Она поднесла стакан еще ближе к его лицу, а свободную руку положила ему на шею, как будто собиралась насильно влить жидкость ему в рот.
- А ты еще вчера говорил, что у меня сын непослушный…
Но он вдруг резким движением отстранил от себя стакан. Таким резким, что стакан вылетел из руки Лили и, упав на пол, разбился вдребезги.
- Я не буду, - сверкнул он глазами на Лили и снова отвел их.
Лили достала палочку, направила ее на лужу с осколками. Осколки снова стали стаканом, который она отправила на стол.
- Сев, если тебе что-то не нравится, то я тебя здесь не задерживаю. Ты волен идти куда угодно. Может быть, ты жалеешь, что сбежал, и хочешь вернуться в Азкабан? Тогда конечно, ты можешь делать, что хочешь, терять тебе нечего. Но мне есть что терять! Я не хочу в тюрьму!
Он продолжал смотреть в сторону.
- Я считаю, что с твоей обычной внешностью тебе нельзя находиться в моем доме не только потому, что это опасно для тебя, но и потому, что это опасно для меня. Я понимаю, что до меня тебе нет никакого дела, но если ты хочешь здесь оставаться, тебе придется меня слушаться!
Он не отвечал.
- Ты слышишь меня?
Он по-прежнему сидел, отвернувшись от Лили.
- Сев, я жду!
- Знаешь что, - он вдруг повернулся к ней. Его глаза горели. – Ты вчера мне показывала свои фотографии. А я тут увидел еще кое-что…
- Ты пересматривал мой альбом? – удивилась Лили.
- Не только его. Тут у тебя еще есть очень интересные снимки, - сквозь зубы проговорил он и указал куда-то в сторону. Лили перевела взгляд и обомлела. На старом кресле в углу она увидела те самые фотографии, которые она отнесла сюда тогда, когда поняла, что больше никогда уже не захочет их смотреть. Когда она отправляла снимки в кладовку, то не разобрала их, а просто одной кучей свалила в какую-то тумбочку. Сейчас в эту кучу Снейп добавил еще беспорядка, и фотографии ворохом лежали на кресле.
- Знаешь, я был о тебе лучшего мнения. То есть я всегда считал тебя порядочным человеком. Но то, что я увидел.… У меня нет слов…
Он просто закипал от ярости.
- Когда я привела тебя сюда, Сев, я, конечно, не рассчитывала, что ты будешь рыться в моих вещах. Но что же ты увидел такого ужасного в моих старых фотографиях?
- Не такие уж они и старые, если посмотреть на даты. Я просто удивлен, что это ты… Никогда бы не поверил… Ты не стесняешься показывать мне фотографии своей яркой глянцевой жизни, в то время, как фотографии твоего мужа, благодаря которому ты сейчас живешь, как в раю, – да и вообще живешь — ты просто выбросила. Все эти фразы про могилу Поттера – это, оказывается, пустые слова для публики, чтобы тебя считали безутешной вдовой, пострадавшей Сами-Знаете-от-Кого. Но на самом деле ты ведь довольно быстро нашла Поттеру замену, как я посмотрел. Не ожидал от тебя такого лицемерия!
У Лили приоткрылся рот от возмущения, но по мере того, как она все лучше и лучше понимала, о чем говорит Снейп, ее губы сами складывались в какое-то подобие улыбки.
- Я… я не поняла… Ты что, защищаешь Джеймса?! Ты?!
Его лицо совсем перекосило от гнева.
- Ну, уж нет! Я никогда не понимал, что ты нашла в этом пижоне! Хотя я знаю, что ты всегда по нему тайно вздыхала, как все эти пустоголовые дуры с вашего факультета. Хотя кроме смазливой рожи и богатых родителей у него ничего не было! Разве что самомнение!
Он перевел дыхание. Лили хотела что-то сказать, но не успела.
- Но следующий твой избранник – это вообще кошмар. Кроу! Он же не отличал Акцио от акации и Инфламаре от инфернала. Его же Слизнорт на всех экзаменах просто за уши вытягивал. Прекрасно помню эту наглую морду. И как он вообще на Слизерин попал?!
- Наверное, потому и попал, - прервала Лили его гневную речь. – Из-за наглой морды!
- И что ты только находишь в таких ничтожествах?! – он остановился, шумно выдохнул, потом посмотрел на Лили и продолжил, совсем уже не контролируя себя. – Хотя чему тут удивляться! У тебя всегда был ветер в голове! Как будто я этого не помню! Все вокруг пользовались твоей глупостью и легкомыслием! И с тех пор ничего не изменилось. Вернее, стало еще хуже! Деньги у тебя есть, а Поттер очень удачно погиб, защищая тебя, и больше не мешает!..
- Минуту назад я была всегда к нему неравнодушна, а сейчас оказывается, что он мне мешал. Да уж! Если бы он мог тут кому-то мешать, то явно не мне. Хотела бы я посмотреть на твой долгожданный приезд сюда, если бы здесь был Джеймс!
- Ну да, теперь мне понятно, с чего это ты стала за ним бегать в седьмом классе. Достаточно посмотреть, как «скромно» ты сейчас живешь. Как это похоже на… – лицо его скривилось в гримасе отвращения, но договаривать он не стал. – Кроу, наверное, тебе был значительно ближе по духу! И тебя нисколько не смущало развлекать его за деньги Поттера! Хотя, раз его фотографии здесь, значит он тоже уже в отставке. Интересно было бы посмотреть, кто следующий…
- Тогда не стоило спешить из Азкабана, если так интересно…
- Лили, я не верю, что ты это говоришь. Ты! Неужели ты ничем не отличаешься от тех… тех…
- От тех мерзких грязнокровок, которые всеми силами пытаются попасть в славные магические семьи через черный ход и только портят им волшебную породу?! Ты это хотел сказать?
Он вдруг изменился в лице. Вместо гнева появился испуг. Снейп несколько раз моргнул, глядя на Лили. Он тяжело дышал.
- Если ты уже закончил свою обличительную речь, - спокойно продолжила Лили, - то я повторю, что дверь широко открыта, и я не смею тебя задерживать. Я искренне хотела помочь тебе, и мне совсем не нужна твоя благодарность, но все же я не ожидала, что вместо нее услышу о себе такие гадости. Хотя, если подумать, удивляться тут нечему. По-моему, мы это уже когда-то проходили…
- Лили, - тихо сказал Снейп, - ты не поняла меня, я только хотел сказать…
- Молчи! – резко сказала она. Ее напускное спокойствие уже стало изменять ей.
Она перевела взгляд на кресло. Ее внимание привлекла одна из фотографий, наполовину выглядывавшая из-под остальных. Она потянула за край. Это был большой снимок с ее свадьбы: она и Джеймс крупным планом. На ней он улыбался, его лицо было таким счастливым. Джеймс очень любил эту фотографию. Она висела в его кабинете, когда он был еще жив.
Джеймс подмигнул ей со снимка. Лили подмигнула ему в ответ и, не глядя, бросила его снимок на кучу остальных фотографий. Затем она подошла к двери.
- Ты вправе думать обо мне что угодно, конечно. Но знаешь, может это звучит нескромно, но я совершенно уверена, что для Джеймса я была самой лучшей женой. И такую девушку, как я, Фрэнк больше нигде не найдет. Но если ты и дальше будешь так себя вести, то я думаю, что скоро сам сможешь это выяснить. Сначала у Фрэнка, а потом и у Джеймса.
Она ушла.

Лили просто не могла найти себе места от возмущения, но в то же время старалась уговорить себя больше не думать об этом. Наглость Снейпа, конечно, переходила всякие границы, но этот инцидент просто надо забыть. Разве она увидела или услышала что-то новое?
«Ну и замечательно, что сегодня вечером мне не надо его тут кормить и развлекать! У меня есть возможность пораньше лечь спать».
Она решила принять ванну, и это затянулось надолго. Их ссора не выходила у нее из головы. Она прогоняла эти мысли, но они все возвращались и возвращались.
Но когда она наконец-то вернулась в комнату, то ее снова ждала неприятная неожиданность. В комнате сидел Снейп.
Сначала она даже не поверила своим глазам. Потом ей захотелось его просто убить. Лили почувствовала где-то внутри себя ту самую чашу терпения, наполненную до краев.
- Лили, - робко начал он, - я пришел сказать, что…
- Как ты сюда попал? – резко спросила она.
- Через дверь, - Снейп махнул рукой в сторону входа.
В чашу терпения попало еще несколько капель.
- Спасибо, что не через окно. Я хотела узнать, как ты вышел из кладовки.
- Я выпил твое зелье, то, которое ты приготовила мне в первый день. Ты много приготовила, у меня еще осталось. Поэтому защита на двери пропустила меня, а пароль я слышал, ты же говоришь его, когда заходишь и уходишь…
- А почему у тебя внешность не моя?
- А я совсем немного выпил, только чтобы выйти. Ты долго была в ванной, так что все уже прошло.
И еще несколько капель.
- Ага, значит, на закуску, так сказать, ты еще решил погулять у меня по дому. Мне это надоело. Я сейчас же пишу письмо Дамблдору, пусть он приезжает и делает с тобой, что считает нужным.
Он быстро подошла к своему письменному столу, села, взяла перо и пергамент и начала писать письмо. Снейп тут же подскочил к ней.
- Лили, ты же обещала! Пожалуйста, не надо Дамблдора.
- Я тебя не спрашиваю.
- Ты этого не сделаешь!
- Отойди от меня и сядь в кресло.
- Нет, - не унимался Снейп. Он вырвал пергамент прямо из-под ее пера. На столе появился чернильный след.
- Что ты себе позволяешь! – она бросила перо, вскочила со стула, отобрала у него пергамент, смяла его и отшвырнула в сторону. Чаша терпения переполнилась. – Я… я… просто в шоке от твоего нахальства! Я совершенно не обязана терпеть тебя в своем доме! Более того, я обязана сообщить о тебя властям. Еще одна подобная выходка, и я сообщу именно властям, а не Дамблдору. Раз ты по-человечески не понимаешь, так пусть у дементоров голова болит, как с тобой справляться. Сейчас же сядь в кресло! Не заставляй меня успокаивать тебя силой.
- Меня не надо успокаивать, я просто прошу тебя…
- Что? Просишь? У тебя еще хватает наглости меня о чем-то просить!
Она захотела снова сесть за стол, но Снейп остановил ее.
- Лили, пожалуйста, давай забудем об этом и поговорим спокойно.
- Сейчас же убери руки! – Снейп послушно отпустил ее и даже отошел на несколько шагов. – Мне не о чем с тобой разговаривать! Я прекрасно вижу, что ты совершенно не изменился. Ты точно такой же, каким я видела тебя последний раз. Добавилось только сорок свитков дела и три года Азкабана. Поэтому жалеть тебя нечего. Я тебя ненавижу! Ты здесь больше не останешься!
Ее лицо стало красным от гнева. Она совсем перестала себя контролировать.
- Лили, не говори так! Меня не надо жалеть, просто послушай меня.
- И не кричи на меня!
- Да я не кричу, это ты кричишь! – немного возмущенно, но тихо сказал Снейп
В эту минуту, как будто в доказательство его слов, раздался стук в дверь, и они услышали голос Гарри: «Мама, что с тобой? Почему ты так кричишь?»
Это заставило Лили сразу прийти в себя. Она резко схватила Снейпа за плечо и толкнула его в сторону ванной. Он сразу зашел туда, и Лили закрыла его там. Потом она впустила сына.
- Гарри, ты почему не спишь?
- Мам, я услышал, что ты кричишь. Мне стало страшно за тебя. Что случилось?
- Да ничего, ничего, Гарри, все в порядке. Пойдем к тебе.
- Сначала я не понял, что это ты. Не думал, что ты так умеешь.
Лили не смогла сдержать грустной улыбки.
- Как видишь, умею. Пойдем.
Она отвела сына в его комнату и уложила в кровать.
- Гарри, а как ты услышал? Ведь шум не попадает к тебе в комнату.
- Я вышел, мам. Я думаю, что у нас все-таки завелся боггарт. Я хотел найти его. Алек сегодня опять лаял, но только возле нашей кладовки. Но я не смог ее открыть.
- Гарри, пообещай мне, что больше не будешь ходить по ночам.
Мальчик вздохнул.
- Я буду нервничать, если буду думать, что ты ищешь боггартов. Это очень страшно. Солнышко, пожалуйста, давай уже будем спать. Хорошо?
Она увидела, что Гарри смотрит на нее с беспокойством и даже немного с испугом.
- Хорошо. Мама, пожалуйста, не волнуйся так … Я не буду искать боггарта.
- Спасибо, Гарри. Я верю тебе. А ты говорил что-то Ольге об этом?
- Нет, я же сам хотел найти…
- Я думаю, что в кладовке завелась обычная крыса. Я поставлю там мышеловки.
Она поцеловала его.
- Мам, а на кого ты кричала?
- Да ни на кого. Просто так…
- Разве можно кричать просто так?
- Ну, это должен был быть сюрприз. Я не думала, что ты услышишь. У меня скоро день рождения, будет много гостей, и мы с моими коллегами готовим небольшое представление. Это я репетировала.
Она смущенно улыбнулась. Гарри не удивился, они часто разыгрывали вместе сценки из его сказок. Особенно ему нравилось, как она изображала трех волшебниц и рыцаря Лаклесса одновременно.
- Значит, ты будешь там кричать?
- Ну да, ты же слышал.
- А ты мне покажешь?
- Покажу, но только на празднике.
- Это еще нескоро…

***
Она долго не уходила из комнаты сына, даже когда мальчик уже крепко спал. «Остаться бы здесь на всю жизнь, и чтобы утро никогда не наступало». Но к проблемам все равно пришлось возвращаться.
В своей комнате она сразу сняла защелку в двери в ванную. Ей почему-то казалось, что здесь ее снова ждут неприятности. Например, Снейпа не будет и придется искать его по всему дому. Но он был. Это не принесло ей никакого облегчения. Она не хотела его видеть и разговаривать с ним.
Лили выпустила его из ванной. Затем опустилась в кресло. Посмотрела на Снейпа. Она не знала, что сказать. У нее уже не было сил.
- Ты обратил внимание, что мой четырехлетний плохо воспитанный сын, когда хочет зайти ко мне в комнату, стучит, если у меня закрыта дверь? И не заходит, пока я не разрешу?
- Там все в порядке? – робко спросил он.
- Ненавижу врать. Тем более Гарри. Но из-за тебя я все время должна врать. Мне это не нравится. Хотя ты, наверное, считаешь, что для меня это в порядке вещей. Как там ты говорил, «не ожидал от тебя такого лицемерия».
- Прости.… Забудь об этом.
- Я вообще не понимаю, что происходит. По-моему, я тебе не сделала ничего плохого, правда? Или тебе надоело пользоваться моей глупостью и легкомыслием?
- Лили, ну пожалуйста…
- На твоем месте я бы просто ушла. Прямо сейчас.
Лили была совершенно спокойной. Чаша терпения снова была пустой. Она встала и медленно прошла к окну. Потом снова развернулась к Снейпу.
- Да, я забыла. Намеков ты не понимаешь. Уходи! Это твой последний шанс остаться на свободе. Я не буду тебя укрывать.
Он подошел к ней и упал на колени. Это было совершенно неожиданно, она даже сначала подумала, что ему стало плохо.
- Лили, я знаю, что мне нет прощения, но, пожалуйста, ты всегда была такой доброй! Я прошу, забудь о том, что я сегодня сказал тебя. Я был неправ…
- Прекрати этот цирк! Встань! Я не хочу видеть тебя в моем доме. Ты понял меня?
- Лили, я могу уйти, но я не уйду. Я не хочу… Я прячусь у тебя не потому, что боюсь Азкабана или смерти, а потому что хочу быть с тобой.… У меня никого нет, кроме тебя… Мне некуда идти…
- Я это уже слышала. Очень трогательно, но я тебе не верю.
- Лили, я виноват перед тобой. Что мне сделать, чтобы ты снова поверила мне? Хорошо, я уйду, если представляю для тебя опасность. Но я хочу, чтобы ты сказала, что не обижаешься на меня.
- Сев, я не боюсь никаких опасностей. Я же мракоборец. Но, как ты сегодня правильно заметил, благодаря Джеймсу я сейчас живу, как в раю. И мне, ты не поверишь, это нравится. Я не собираюсь менять свою райскую жизнь на разборки с тобой. Например, в это время я привыкла спать, а не выяснять отношения. Я не хочу уговаривать тебя, терпеть твою грубость и наглость, ругаться с тобой и все такое прочее. Мне это неприятно и неинтересно. Поэтому я хочу, чтобы ты ушел. Я не обижаюсь на тебя. Я просто не хочу тебя видеть.
Он низко опустил голову и сел на пол. Ей опять показалось, что ему плохо.
- Эй, Сев, что с тобой?
Она опустилась на пол рядом с ним. Сначала она не поверила своим глазам, когда заметила след от слезы на его крючковатом носу. Но потом она увидела слезы и на щеках.
- Сев, ты чего? Ты что – плачешь?
Она никогда не видела, чтобы он плакал. Если, конечно, не считать того приступа от Веритасерума-Про.
- Э-э-э-э-э-э, ну что ты, Сев, не надо!
Он быстро начал вытирать слезы руками.
- Перестань, пожалуйста. Не плачь!
Слезы не останавливались.
- Мне так стыдно, что … ты видишь это…
Он шмыгнул носом.
- Давай все-таки встанем с пола, Сев. Я сейчас дам тебе платок.
Он поднялся и сел в кресло. Лили протянула ему платок и села напротив. Он вытер глаза и нос.
- Лили, я хочу сказать тебе.… Когда я пришел сюда, помнишь, ты сказала, что веришь мне, а я сказал, что снова стал жить. Я сказал неправду. Это произошло раньше. Когда я попал в тюрьму, я думал, что ты умерла, что Сама-Знаешь-Кто убил тебя. Это было невыносимо. Я говорил, что сначала вел счет дням. Это тоже неправда. Ничего подобного я не делал. Я хотел умереть. И я бы умер, но однажды я снова увидел тебя. Наверное, ты приезжала в Азкабан по каким-то делам. Как раз нас вывели из камер на прогулку, и мне показалось, что я увидел вдалеке твои волосы. Такой цвет невозможно не заметить в Азкабане, где все вокруг серое. Сначала я подумал, что это какой-то мираж. Но в тот день звезды, видимо, особо благоприятствовали мне. Мне удалось подойти к самым воротам. И я увидел, как ты стояла недалеко. Ты не заметила меня, конечно. Но я понял, что ты жива. И я снова захотел жить, и не просто жить, а быть с тобой. Я понял, что еще не все потеряно. Ты выглядела такой грустной, и я думал, что у тебя, наверное, какие-то неприятности. Сейчас я рад, что ошибся, и все у тебя хорошо. Но с того дня я как будто воскрес. Удача стала сама идти ко мне в руки. Это потому, что я думал только о тебе. Мысли о нашей будущей встрече вдохновляли меня. Видишь, мне удалось выбраться из тюрьмы. То, что я жив и свободен, Лили, это только благодаря тебе. Прости меня. Ты права, я неблагодарная свинья. Мне очень стыдно. Не только за сегодня, но и за все… Тебе всегда было нехорошо со мной, я знаю…
- Сев, не надо….
Она часто заморгала.
- Я очень тронута. Видишь, - она попыталась рассмеяться, - я сама сейчас заплачу.
Она всеми силами сдерживала слезы. «Надо же, тогда, в Азкабане, мне хотелось умереть. А в это время Сев захотел жить».
- Ты не обижаешься на меня, Лили?
- Нет-нет, забудь.… Ты можешь оставаться у меня. Не уходи.
- Лили, дело не в этом. Я хочу, чтобы ты… Не знаю, как сказать. Я уйду, если я беспокою тебя.… Я не хочу портить тебе жизнь. Я уйду…
- Нет-нет-нет, Сев, не надо. Куда же ты пойдешь? Тут же на каждом углу сейчас проверяют документы.
- Только поэтому? На самом деле ты не хочешь меня видеть? Но я понимаю тебя, после всего….
Она встала и отошла. Слезы наворачивались на глаза.
- Ты же сам предлагал забыть все это…
Он тоже встал и подошел к ней сзади. Положил ей руку на плечо.
- Лили, спасибо за все. Ты столько сделала для меня. Ты даже не представляешь, что ты для меня значишь. Это невозможно объяснить.
Она повернулась к нему. Он опустил глаза.
- И мне так грустно, что я всегда расстраиваю тебя.
- Перестань, Сев. Мы же всегда были лучшими друзьями.
Она обняла его, положила голову ему на грудь и наконец-то расплакалась.
Он прижимал ее к себе и гладил ее волосы.
- Не плачь, Лили.
Он наклонился и поцеловал ее в голову, в пробор между волосами. Они были еще немного мокрыми.
- Еще вчера, когда мы вспоминали наши прошлые ссоры, я сказал, что был дураком. Был! Я польстил себе. Ты такой замечательный человек… Я тебя недостоин. Прости меня!
От таких слов слезы у Лили полились еще сильнее. В детстве за их бурными ссорами следовали не менее бурные примирения. Как правило, к тому времени, как у Сева появлялось настроение мириться, Лили – по натуре обидчивая, но отходчивая, - готова была простить его без особых извинений, но тут уж он проявлял странное упрямство, всячески пытаясь унизить себя перед ней. Как будто даже находил в этом какое-то удовольствие. И куда только девалось его обычное высокомерие! Конечно, раньше он никогда не падал на колени и не плакал, но три-четыре круга унижений, которых Лили от него совершенно не требовала, он просто считал своим долгом пройти, прежде чем они снова начинали нормально общаться.
- Ничего удивительного, Сев! – всхлипнула Лили. – Это же ты и я. Мы выросли, но остались самими собой.
Через некоторое время она успокоилась и отошла от него.
- Не обращай внимания, Сев. Мне так неловко. Я такая плакса…
- Не волнуйся, Лили. Ничего неудобного в этом нет. Что уж тогда мне говорить!
Она улыбнулась. В глазах еще поблескивали следы слез. Он тоже слегка улыбнулся в ответ. Его улыбка в это раз была совсем нестрашной.
- А ты, значит, видел меня в Азкабане, да?
- Да, видел.
- А, скажи, Сев, ты видел, как ко мне подошел дементор?
Он немного замялся.
- Дементор? Нет, не видел. Наверное, меня уже нашли и отвели назад.
Лили достала из кармана палочку и протянула ее Снейпу.
- Выпусти Патронуса, пожалуйста.
Он даже слегка отступил назад от удивления.
- Лили, ты даешь мне свою палочку? Но… неужели ты так доверяешь мне? После всего…
- Да, Сев, я доверяю тебе. Я уверена, что ты не причинишь мне никакого зла. Я верю, что ты выпустишь Патронуса и вернешь мне палочку.
Он смутился.
- Я не хочу причинять зла не только тебе, но и никому вообще. Я не возьму твою палочку. Пусть это будет доказательством того, что у меня действительно честные намерения.
Она тоже немного смутилась.
- Ну ладно. Пусть будет так.
Она вернула палочку в карман, и они снова вернулись в кресла. На этот раз Лили села рядом с ним, а не напротив, как обычно.
- Я еще хочу сказать… – одновременно сказали они и улыбнулись такому совпадению.
- Говори сначала ты, Сев, а я потом…
- Нет-нет, давай ты первая…
- У меня большая мысль, - улыбнулась Лили, - так что лучше ты. А то еще забудешь, пока я буду говорить.
На его губах появилась какая-то странная усмешка.
- У меня тоже большая, я не забуду…
- Ну, смотри…
Но вдруг за окном раздалось хлопанье крыльев. Лили подошла к окну и впустила сову.
- Это от Рема! От Люпина… – объяснила Лили.
Лили и Люпин редко виделись, но писали друг другу часто, и Карина, его сова, узнавала и любила Лили. Хотя письмо не требовало немедленного ответа, птица не спешила возвращаться даже после того, как Лили ее покормила, а стала летать у нее над головой, радостно курлыкая.
Письмо Лили сразу положила к себе в ящик, не распечатывая. Потом подставила Карине руку. Сова опустилась, и Лили чмокнула ее в клюв и погладила сероватые перья. Карина захлопала крыльями, но не улетела. Лили взяла еще корма в свободную руку и вернулась к столу. Сова неодобрительно покосилась на Снейпа и перелетела подальше от него на плечо молодой женщины. Клюнув несколько раз в подставленную руку Лили, она полетела к окну, издавая какие-то недовольные звуки. Лили пришлось снова встать и выпустить птицу.
Она обратила внимание, что Снейп, глядя на эту сцену, сильно помрачнел.
- Так о чем мы? А, так ты еще не забыл, что хотел мне сказать?
- Нет, конечно, - как-то грустно вздохнул Снейп. – Но мы договорились, что сначала ты.
- Я хотела сказать, чтобы уже не было никаких неясностей, о Джеймсе. Не знаю, что ты там подумал, то есть приблизительно знаю, поэтому и хочу…
- Не надо, Лили. Пожалуйста, забудь, что я там тебе наговорил.
Сейчас, когда Лили увидела, что даже сова Люпина вызвала у Снейпа довольно откровенную неприязнь, она сама была уже не уверена, стоит ли затрагивать такую тему. Но, с другой стороны, ей действительно были очень обидны сегодняшние слова Снейпа о ее муже, и она не хотела оставлять это без всякого ответа со своей стороны. Поэтому она продолжила:
- Ты прав, что я Джеймсу всем обязана. И дело даже не в том, что он был из богатой семьи. Мне-то, на самом деле, много не надо, богатство для меня не так-то и важно – от него проблем не меньше, чем плюсов, поверь. Самое дорогое, что он подарил мне, – это Гарри. И Джеймс навсегда останется моим мужем. Если бы он не погиб, я была бы с ним всю жизнь. Собственно, для этого я и вышла за него замуж – чтобы всегда быть рядом с ним. Смерть не разлучила нас. Я горжусь тем, что стала его женой, ношу его фамилию, воспитываю нашего сына. Но эти фотографии.… То, что ты там на них видишь – все это уже не имеет значения, ни для меня, ни для Джеймса. Нет смысла развешивать их здесь и выглядеть, как ты сказал, безутешной вдовой, если это не так.
Ее взгляд был направлен куда-то вдаль.
- И Джеймс не был таким плохим… Более того, он был замечательным человеком. Конечно, у него были недостатки, но он был совсем не таким придурком, как мы с тобой считали в школе. Да, он был высокомерным, и самомнение у него было выше крыши, но я хочу тебе сказать, что богатые люди все такие в какой-то мере. Вот я сейчас часто общаюсь с людьми выше среднего, и с очень даже неплохими людьми, но вот эта спесь – она есть все равно. С нашим воспитанием, а особенно с моим, это сложно понять. Наверное, даже невозможно. Просто надо принять как данность. И пытаться видеть в людях не недостатки, а достоинства.
Она увлеклась своим рассказом.
- Я не могу сказать, что была как-то очень страстно влюблена в Джеймса. Я вообще не представлю, как можно влюбиться, как говорят, без памяти. Я обожаю Гарри, но думаю, что это немного не то. Страстная влюбленность – это, кажется, вообще не в моем характере. Но мужем Джеймс был просто идеальным. Носил меня на руках и сдувал пылинки. Мы три года были вместе – и ни разу не поссорились. Все говорили, что мы замечательная пара. И Гарри он очень любил…
- Да я уже понял, что Гарри – это просто чудо.
По тону Снейпа Лили поняла, что, пожалуй, о Джеймсе уже довольно.
- Надеюсь, я смогла донести свою мысль. Теперь твоя очередь.
- А, да ничего, - он стал смотреть куда-то в сторону. – Я забыл уже…
Лили рассмеялась.
- Вот видишь, я же говорила! Тогда я предлагаю поужинать. Ты, наверное, хочешь есть.
- Не очень. Не беспокойся, Лили.
- А почему ты ничего не ешь?
- Да я ем. Просто сейчас не хочется. Может, как ты сказала, привык к азкабанской диете…
- Дай мне руку, пожалуйста - попросила Лили.
- Левую или правую? – немного нахмурился Снейп.
- Не важно. Любую.
Он протянул ей правую руку, хотя левая была ближе к Лили. Она сделала вид, что не заметила этого. Она обхватила его запястье большим и указательным пальцем. Их кончики встретились.
- У меня не такие длинные пальцы, чтобы это было нормально для мужской руки, правда? Поэтому мы ужинаем.
Еду она принесла еще раньше, осталось только разогреть. Она стала накрывать стол. Снейп вызвался помогать ей, но она заметила, что у него дрожат руки. После того, как он три раза уронил тарелку, она посадила его в кресло и закончила уже сама.
Ел он действительно неохотно и вскоре привычным жестом отодвинул почти полную тарелку. Лили пришлось снова сделать ему замечание:
- Сев, тебе надо поправляться. Тебя же можно с дементором перепутать.
«Комплимент» подействовал, и Снейп снова принялся за еду.
- Слушай, Сев, а ты ведь мне не только про дементоров можешь рассказать, но и Сам-Знаешь-про-Кого…
- М-м-м, а тебе это интересно?
- Да, конечно. Ты ведь, кажется, был одним из самых приближенных…
Он снова отодвинул тарелку, откинулся в кресле и задумался.
- Как сказать… Вроде был. Но если ты думаешь, что я его как-то там особо близко смог узнать, то ничего подобного. Но кое-что знаю, да. Про него много ходит – ну, раньше ходило, по крайней мере – всяких басен. Что он там садист какой-то особый, маглов ест, кровь пьет, что крыша у него совсем съехала. Так вот я прекрасно знаю, что все это сказки. Он не сумасшедший, это точно. А вот про меня часто за спиной говорили, что, мол, Сам-Знаешь-Кто меня отметил, потому что мы оба полукровки, отцы у нас маглы, ну и все такое, понимаешь, о чем я. Да уж! Хотел бы я посмотреть на того идиота, который осмелится просто подумать в его присутствии о таком сходстве. Да на мою семью ему было наплевать так же, как на всех остальных. Еще вот я слышал, что он в молодости был красавцем. На него один раз достаточно вблизи посмотреть, чтобы понять, что это выдумки. Даже в самом спокойном состоянии он страшный урод. А еще – вот это действительно мало кто знает – у него глаза сильно косят, но он умеет это контролировать, тем более, что всегда сильно прищуривается. Даже если злится или волнуется, то смотрит в одну точку. Но пару раз при мне было, что он растерялся, не помню уже, почему. Вот эти его страшные красные глаза вдруг широко открываются и идут совершенно в разные стороны. Зрелище не для слабонервных, я тебе доложу. Особенно если знаешь, что через две секунды он придет в себя, и полетят головы.
- Хм, надо же, какие ты подробности знаешь. А отчего у него глаза красные? От какой-то темной магии?
- Точно не знаю, но он на себе опыты ставить никогда не боялся, это правда. Но внешность – это такое дело, неважное. Самое главное, что он противный с точки зрения отношений. Ты вот сказала, что я был приближенным. Так вот, близких у него не было по определению, он скрытный ужасно. Поначалу я жутко гордился, что он меня заметил, я же самый молодой был, только пришел, а он меня чуть ли не сразу же из всех выделил. Я им восхищался, но очень недолго. Он других не признает вообще. Когда он рядом, то чувствуешь себя какой-то мышью. И это не потому, что я колдую отвратно и презренно, а потому, что он на тебя всегда смотрит, как на сквиба, что ли. Конечно, он был великим магом, сто темных волшебников вместе взятых отдыхают. Он такое умел, что я никогда б не поверил, если б сам не видел. И вот помню, однажды я попросил его дать мне пару уроков, так он на меня так посмотрел, что мне тут же захотелось сквозь землю провалиться. Как я мог подумать, что он будет свое драгоценное время на меня тратить? Я-то получил высший бал на ЖАБЕ, хотел просто для нашего общего дела поучиться у него, но оказалось, что я недостоин. Великие волшебники не учат таких дилетантов, они вообще никого не учат, это отвлекает. Конечно, когда я видел, как он колдует, то у меня просто дух захватывало, он гений, но очень скоро его божественная персона меня вдохновлять вообще перестала. И еще. Понять его действия было совершенно невозможно. Чего он хочет, зачем весь этот террор? Да с такими силами уже сто раз мог стать и министром магии, да вообще завоевать всю планету. И наводить тот порядок, о котором так много говорил. Так нет, какие-то у него другие планы были, или что, я так и не понял, если честно. Самое неприятное, что он-то вроде знал, чего хочет, но объяснять не считал нужным. И вот это меня сильно раздражало. И не только меня, кстати. Я за те три года, что у него был, наверное, раз пять уходить собирался, выдержать его отношение невозможно. Это когда ты там где-то на галерке, так сказать, слушаешь про него только легенды, какой он великий и как он все прекрасно и правильно устроит, то можно себе думать, что ты тоже историю творишь. А когда через день с ним общаться надо, то очень скоро уже завыть хочется.
Лили удивленно смотрела на Снейпа.
- Да, интересно. Есть над чем задуматься.
- В смысле? О нем задуматься? Скажу сразу, лучше не надо.
- О нем, а главное, – Лили улыбнулась, – о тебе.
- А что обо мне?
- Да так… А правда, что Малфой полностью под каблуком у своей жены?
Снейп удивился.
- Нет, - ответил он.
Потом немного подумав, добавил:
- Просто у Нарциссы характер капризный и такой… неприятный, в общем…
«А у кого из них там приятный характер!»
- Короче, Малфой с ней выработал определенный способ общения, чтобы и он, и она были довольны. Со стороны, наверное, кажется, что это он у нее под каблуком, но я лично ничего такого не замечал. Все решения он принимал самостоятельно, насколько я помню. Правда, очень боялся, что жена узнает о его похождениях … ну … налево. Сама-Знаешь-Кто, кстати, этого очень не любил. Такие вещи ему говорил прямо в лицо по этому поводу, я и не повторю.… А еще эти постоянные его «ты не о том думаешь», типа «почувствуй себя идиотом». Не знаю, зачем Сама-Знаешь-Кто это делал. Неудивительно, что Малфой сразу от него отказался.
- Никогда бы не подумала, что Сам-Знаешь-Кто такой поборник нравственности…
- Похоже, он считал, что Малфой занимается ерундой. Я, по правде говоря, тоже так считал.… Но давай не будем об этом. Мне, если честно, так их всех вспоминать неприятно. Что Сама-Знаешь-Кого, что всех этих…
- Но если тебе не нравилось, почему ты продолжал служить ему? Сам же сказал, что несколько раз собирался уходить. Почему же не собрался?
- Это не так просто. С предателями у него разговор короткий. А для остальных я преступник. Но дело даже не в этом. Как видишь, и из Азкабана бегут, Сама-Знаешь-от-Кого тоже можно было бы спрятаться. Но все-таки, какой бы он ни был, а я многое узнал, просто глядя на его мастерство. Многое мог сам попробовать. Никто здесь не разрешил бы мне такие опыты. То, чему нас учили на защите, это детский сад на самом деле, ну я думаю, ты в курсе, раз тебя Грюм учил. У Сама-Знаешь-Кого для меня не было никаких препятствий, я мог ставить какие угодно эксперименты. Ты же помнишь, как я фанател Темными искусствами. Тогда я хотел научиться, и меня ничто не могло остановить. Даже ты…
- И научился?
- Ну, нет предела совершенству… Но ты была права: все эти игры с Темной магией – это настоящее зло. Ты смогла увидеть это сразу же, а я… Знаешь, я заигрался…
Вдруг он взял ее руку и крепко сжал в своей.
- Лили, пойми, для меня это все уже в прошлом. Я не хочу об этом думать.
- Конечно-конечно, Сев, оставим эту тему. Извини, что я так расспрашивала тебя…
- Лили, еще раз спасибо тебе, - он вздохнул. – Я не верю, что это мне так повезло. Я снова с тобой.… И, знаешь, ты ничуть не изменилась… У тебя такие чудесные глаза…. Просто удивительно, что глаза могут быть такими красивыми, как у тебя…
Он часто заморгал. Было видно, что он волнуется. У Лили уже начала затекать рука в его хватке.
- Я говорю какую-то ерунду…
Она рассмеялась.
- Почему ерунду? На самом деле у меня не чудесные глаза?
- Нет-нет-нет, - он смешно замотал головой, - ты опять не поняла меня….
Сначала ей показалось, что на его лицо набежала какая-то странная тень. Нездоровый цвет лица стал как будто еще более темным. Но потом она сообразила, в чем дело – так на его лице выглядел румянец.
- Ты точно больше не обижаешься на меня за сегодняшнее?
- Я же уже сказала: не обижаюсь. Забудем об этом.
- Я вел себя ужасно. Я так восхищаюсь тобой…
Он, наконец, разжал руку Лили, низко опустил голову и прижался губами к ее ладони.
- Сев, да все в порядке. Не стоит так переживать из-за того, что случилось…
Другой рукой она провела по его волосам. Это прикосновение заставило ее посмотреть на часы: может, еще не слишком поздно и можно отправить его в ванную мыть голову. Но было уже хорошо за полночь, и Лили вдруг почувствовала, как ей хочется спать. Она подумала, что, пожалуй, ванну можно перенести и на завтра, и вообще хорошо бы уже отвести Снейпа в кладовку.
Вдруг она снова почувствовала, как он коснулся языком ее ладони. То же ощущение змеиного жала, как вчера. Лили вздрогнула.
- Знаешь, Сев, уже, наверное, нам пора спать.… Где там плащ?
- Подожди… – он оторвался от ее руки.
Тут за окном снова раздалось хлопанье крыльев. На этот раз Лили не сразу узнала сову. Потом она поняла, что это пришло письмо от Дэна, того самого врача, в котором Гарри почему-то увидел ее жениха. В прошлое воскресенье он уехал на конференцию в Италию, и Лили даже хотела поехать с ним, но потом раздумала: было не слишком удобно отпрашиваться с работы на целую неделю. С тех пор он не давал о себе знать, хотя обещал написать сразу же. Лили это даже немного задело: несмотря на беспокойные дни, она ждала от него каких-то известий.
Ей стало несколько досадно, что она не сможет прочитать письмо прямо сейчас. Она уже хотела отправить его в ящик вслед за предыдущим, но сова издала довольно резкий звук и строго посмотрела на Лили – на этот раз ответить нужно было сразу же.
- Одну минутку, Сев. Извини…
Она открыла письмо. Оно оказалось длинным. Она не увидела в нем ничего срочного: хотя Дэн написал в начале, что расскажет все подробно при встрече, но было понятно, что ему не терпелось поделиться с кем-то новыми впечатлениями прямо сейчас. До этого дальше предместий Лондона он не выезжал.
«…организовано тут просто замечательно. Каждый вечер после семинаров нас возят по окрестным достопримечательностям. А вчера мы даже ходили на местный карнавал, тут это очень популярное развлечение. Я очень жалел, что у тебя не получилось поехать со мной, ты же любительница таких вот веселых забав. И кончено, ты бы тут всех затмила, я не сомневаюсь. Ты ведь умеешь быть в центре внимания…».
Это была где-то середина письма. Лили читала, свободной рукой почесывая сову за ухом. Вдруг птица забеспокоилась и заворчала. Лили сразу поняла, в чем дело. Она чуть повернула голову и скосила глаза: за ее спиной стоял Снейп. Не очень близко, но она знала, что с такого расстояния он видит, что написано на пергаменте.
- Тюрьма действительно не испортила тебе зрения, - сказала Лили, развернувшись к нему.
Нельзя сказать, что в письме было что-то особо личное, но Лили была довольно принципиальна в вещах такого рода. Но еще больше ее возмутило то, что Снейп, очевидно, не почувствовал никакой неловкости. Он не смутился и не даже не попытался сделать вид, что она ошиблась, и на самом деле он и не думал читать письмо. Он не отвел глаз от ее укоризненного взгляда, а, наоборот, смотрел очень даже вызывающе, как будто это Лили читала его письмо.
- Это письмо мне. Если бы они имело какое-то отношение к нашим делам, я бы тебе сразу показала, - холодно бросила она.
Он скривил губы в усмешке.
- Ну извини, я не догадался…
- Не вся Вселенная вертится вокруг тебя, Сев.
- Конечно! Она вертится вокруг тебя…
- Да, и в ней есть вещи значительно приятнее твоих претензий. Не помню, говорила я тебе уже сегодня об этом или нет…
Он зло сверкнул на нее глазами, отошел и сел за стол спиной к ней.
Лили вернулась к письму. Краем глаза она поглядывала на Снейпа, но он сидел в кресле, не двигаясь.
Оказалось, что из-за погодных условий где-то в Альпах совы все эти дни возвращались назад, не добравшись до адресатов, поэтому Дэн просил подтвердить, что Лили получила его письмо.
Лили написала несколько строк, что она была рада его весточке, но сейчас уже очень поздно, и она очень хочет спать («А ведь это чистая правда!»), поэтому ответ напишет завтра. Отправив сову, она вернулась к столу и села, на этот раз уже напротив Снейпа.
Лили подошла с твердой решимостью отправить его сейчас же в кладовку. Но он сидел, низко опустив голову и закрыв лицо руками, и Лили не захотелось расходиться с ним сегодня, не помирившись.
«Может, я слишком строго его отчитала!»
- Послушай, Сев, - ее голос был тихий и спокойный. – Помнишь, как мы прочитали письмо Туни… Знаешь, для меня это стало хорошим уроком на всю жизнь. Так делать нельзя. Жаль, что ты тогда этого не понял. Впрочем, ничего удивительного, это же была моя сестра, – Лили все-таки не удержалась от упрека. – Только ты не подумай, что там в письме есть какие-то секреты, или что-то нехорошее. Я не варю Амортенцию подпольно у себя в подвале, и в письме мне сообщили не о том, сколько бутылок удалось перевезти контрабандой через границу. У меня вообще нет никаких тайн, ты вот единственная, - она немного улыбнулась, - за последние.… Да за всю жизнь, наверное! Это письмо моего очень хорошего знакомого. Ты видел его вчера на фотографиях. Он сейчас уехал за границу по работе, ему там понравилось, и он написал мне о своих впечатлениях. Я могла бы даже показать тебе это письмо – там нет никакого компромата, но я считаю, что это было бы неуважением к моему другу…
Он убрал руки с лица, положил их на стол и довольно резко поднялся на ноги.
- Так, ладно. Я тут уже действительно сильно задержался. Пора уходить.
Она забеспокоилась. По его голосу ей показалось, что он вообще собирается уйти из дома.
- Но почему, Сев?
Он удивленно посмотрел на нее.
- Тебе нужно спать…
- А! – облегченно воскликнула Лили. – Тебе вообще-то тоже.
- Мне это неважно. Я могу выспаться и днем. Так где там плащ?
Лили протянула его Снейпу. Он немного отошел в сторону, стал в пол оборота к ней и уже собирался надеть его. Но вдруг посмотрел вокруг и сказал:
- Красиво у тебя здесь, в комнате…
- Жаль, ты не успел увидеть, как мы с Гарри здесь все украсили к Рождеству. Этот дом я очень люблю. Я тут сделала хороший ремонт, достроила третий этаж. И в комнатах интерьеры – это я все сама придумала.
По правде говоря, с ремонтом ей очень помогал Фрэнк, но об этом Лили решила умолчать.
- Да, хорошо, мне очень нравится. И видно, что в этой комнате живешь ты. Все тут как-то так… по-твоему. Здорово. Я помню, еще в детстве в твоей комнате было… прямо как в сказке!
Лили усмехнулась.
- Спасибо. Но тогда это была больше заслуга моей мамы.
- Но здесь это уже только твоя заслуга, и все очень красиво и со вкусом, - еще раз оглядевшись, сказал Снейп. Потом он посмотрел на плащ, а потом снова вокруг.
- Сев, ты не хочешь уходить?
Он повернулся к ней.
- Не хочу, - тихо сказал он.
- Тогда оставайся, - улыбнулась ему Лили.
- Да, можно? Спасибо, Лили, - он тоже немного улыбнулся.
Он снова сел за стол. И она рядом с ним.
- Только я надеюсь, что мы больше ссориться не будем. По крайней мере, сегодня, - все так же улыбаясь, сказала Лили.
Одной рукой он обнял ее за плечи и наклонился к ее уху.
- Мы больше никогда ссориться не будем. Обещаю тебе!
Лили усмехнулась.
- Ты что, не веришь мне?
Она подняла голову.
- Конечно, верю.
- Правда?
- У меня нет выбора. Если я скажу, что не верю, боюсь, ты сразу нарушишь свое обещание.
- Нет, я его не нарушу, вот увидишь.
- Да я не сомневаюсь, Сев, - все также усмехаясь, отвечала она. Он тоже усмехнулся в ответ.
- Говоришь, что не сомневаешься, а ведь я уверен, что в мыслях ты считаешь, сколько раз уже слышала от меня такое!
- Что ты, Сев! Я таких чисел не знаю!
Он засмеялся.
- Ты настоящий друг, Лили. Только я не хотел бы, чтобы ты меня жалела…
- Я тебя и не жалею. Если хочешь знать, я сейчас даже завидую тебе, по-хорошему, конечно…
- Да? Не думал, что мне кто-то может завидовать сейчас…
- Почему это? Тебе сейчас так ужасно?
- Нет-нет, прости меня, Лили! Опять я сказал глупость. Я имел в виду вообще. А конкретно в эту минуту, когда ты рядом со мной, мне очень хорошо, и, конечно, любой мужчина позавидовал бы мне. Но ты-то почему мне завидуешь?
- Ты завтра днем сможешь долго-долго спать, а я нет. Э-э-э-э, не надо прислонять меня к своему плечу, а то я точно усну…
Но голова Лили сама склонялась к нему, и все было таким неясным перед глазами. И до чего же тяжело было держать их открытыми! И как назло, чем шире их открываешь, тем лучше видно кровать в углу комнаты. Как было бы сейчас там хорошо! Ее постель, подушечка, одеяло…. Или мягкий черный диван в кабинете у Фрэнка… Стоп! Откуда диван Фрэнка? Ах да! Она так хотела лечь и уснуть там в тот день, когда пришла за Веритасерумом-Про. Это было только позавчера… А кажется, что уже целая вечность прошла. Но нет, есть что-то еще. Когда-то совсем-совсем давно, еще до той вечности, в которой у нее появился Сев, такое уже было с ней: глубокая ночь – ее кровать – Снейп – диван Фрэнка. А Снейп-то тут при чем? Но память не обманывает ее: есть во всем этом что-то общее. Сейчас она вспомнит…

- …Фрэнк, ну, пожалуйста, давай уже будем спать!
- Я еще хочу почитать немного. Я думал, ты уже заснула.
- Фрэнк, мне мешает свет. Оставь это! Завтра дочитаешь…
- Давай я уйду в другую комнату…
- Нет, не уходи никуда! Я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Но я опять не высплюсь.… А мы еще хотели сегодня пораньше лечь спать!
- Не мы, а вы, - улыбнулся Фрэнк, не глядя на Лили. Его глаза быстро бегали по строчкам.
- Гарри легче уложить спать, чем тебя…
- Сравнила! Я посмотрю, как легко тебе будет уложить его спать через двадцать пять лет!
- Я думаю, что тогда уже не я буду этим заниматься. Но мне нравится твой настрой – ты считаешь, что через двадцать пять лет мы будем вместе. Приятно.
- Конечно, будем. Я готов поспорить на все, что угодно.
- Это на что, интересно?
- Да на что угодно! На свою палочку, например.
- Ого, так это серьезная заявка! Что же это, ты совсем не боишься за свою палочку?
- А чего боятся? Я уверен в наших чувствах и знаю, что ей ничего не угрожает.
- Что ж, - вздохнула Лили, – раз ты так уверен, то тогда мне остается только надеяться, что к тому времени ты уже перечитаешь и выучишь наизусть все архивы нашего министерства. Это у тебя что-то оттуда, да? А вижу! Эту печать я ставила.
- Нет, не ты.
- Я. У нас ее ставлю только я.
- Это было еще до того, как ты стала работать у Рейли.
- Так это какое-то старое дело, да? А зачем оно тебе надо?
- Да особо незачем. Для общего развития…
- И не мучают же тебя кошмары от такого чтения!
- Не мучают. Хотя все может быть. Я человек подготовленный, но это производит впечатление даже на меня.
- А что там?
- Дело Снейпа. Все-таки жаль, что преступник номер один – после Сама-Знаешь-Кого, конечно, - прошел мимо меня… Хотя, он же сразу во всем признался… Так что с точки зрения самого расследования особо интересного ничего. Но если бы я услышал такие признания, то сразу стал проверять, а не взял ли он на себя вину еще пары-тройки Пожирателей. Крауч, конечно, такими вещами не заморачивался. Ладно, - сказал Фрэнк, впервые за это время отрываясь от свитков - можешь уже выключать свет.
Движением руки он отправил увесистое дело на стол.
- Ура! Моя все-таки взяла…
Фрэнк улыбнулся ей. В его глазах была какая-то хитрость.
- Что ж, пусть будет так!
- А что нет? Ты что, все уже прочитал?!
- Ну да!
- Фрэнк, ты иногда меня пугаешь.
- Тебя? Тебя невозможно испугать.
- А за тобой невозможно угнаться. У тебя нечеловеческая скорость…
- Ладно, давай спать. А то уже действительно очень поздно. Я бы даже сказал, что уже очень рано…
Фрэнк глянул на часы и выключил свет.
- Угу, тебе хорошо, у тебя в кабинете есть диван.… Теперь понятно, почему ты читаешь по ночам. Днем ты всегда можешь поспать у себя.
- Ха-ха-ха! По правде говоря, никогда не смотрел на свой диван с такой точки зрения. Но вот тебе и стимул для карьерного роста. Кстати, завтра Ульман устраивает совещание с начальниками секторов. В три часа. Так что можешь прийти ко мне, диван будет не занят.
- Так тебя же не будет!
- Заходи пораньше. Тогда я еще успею спеть тебе колыбельную.
- Пораньше – это когда? За минуту, за две?
- Ну, вокальные данные у меня хорошие, так что решать тебе, Лили.
- Да я не приду! Зачем? Раз у вас совещание, то я тогда могу поспать и в кабинете у Рейли. У него тоже диван есть.
- Мой лучше. Больше.
- Я еще не такая толстая, чтобы это имело значение. Зато идти далеко не надо. Но тебе ничего не мешает сейчас спеть мне колыбельную. Где там твои вокальные данные?
- Эй, Лили, я не понял, ты же вроде так спать хотела…

Лили так и не уснула той ночью. Когда она поняла, что Фрэнк крепко спит, то встала, взяла со стола дело Снейпа и ушла с ним в соседнюю комнату. Она читала не так быстро, как Фрэнк, поэтому уже совсем рассвело, когда она закончила. И весь день она мечтала о диване Фрэнка.

- Лили! Лили! Да ты, правда, спишь уже!
- Нет! - Лили тут же открыла глаза и подняла голову, которая оказалась на коленях у Снейпа.– Нет, - она встала и отошла к окну, - я просто задумалась…
Ей стало не по себе. Преступник номер один.… Даже сон как будто отступил, хотя в голове немного шумело. Она отвернулась от Снейпа, приоткрыла штору и стала смотреть в окно. Темно. Ничего не видно.
- И о чем же ты задумалась? – спросил Снейп.
- Не поверишь, Фрэнк. О работе….
Она прикусила язык, но поздно. Слова уже слетели с ее губ.
- Что ты сказала?!
Вообще-то с Лили уже случались подобные вещи и, если разобраться, то не так уж редко. Когда мысли были в беспорядке, она путалась в именах. Однажды она, как-то сама не замечая, выпила целую бутылку вина. В этот вечер Джеймс побывал всеми мародерами. Было очень смешно. С Фрэнком было уже не смешно. Несколько раз она называла его Джеймсом, и Фрэнк бросал на нее особый взгляд, полный холодного презрения: «… это все оттого, что у тебя в голове творится черт знает что…». Было видно, что он и вправду не ревнует ни капли, а просто считает ее дурочкой, и ей было очень обидно.
Прежде чем повернуться к Снейпу (а поворачиваться, если честно, ей очень не хотелось), она подумала, что беспокоится-то нечего, этот случай совершенно другой. Они же просто друзья! Как будто она никогда не называла Сэма Энди, а Энди Сэмом, и оба они не бывали Фрэнком! Ничего, кроме дружеского хихиканья, это не вызывало. Но это Сэм и Энди – у них с чувством юмора все в порядке. А Сев…
- Ой, прости… Подумала о работе, вот и вспомнила Фрэнка.
По мнению Лили, она сказала достаточно, чтобы оправдать свою ошибку и больше к ней не возвращаться. Но Снейп, конечно, считал по-другому. Пожалуй, таким злым она его еще не видела. Хотя сегодня в кладовке она ведь думала, что это был уже предел…
- Он же сейчас расследует твой побег, - добавила Лили. – Не обращай внимания, я…
- Конечно! Я должен быть просто счастлив, что ты всего лишь думаешь о нем, когда… когда…. я обнимаю тебя. Мне жутко повезло, что ты не решила привести сюда его самого…
То, что он говорил, возмутило Лили.
- Да, представь себе! Тебе очень повезло! Может быть, Фрэнк и не отличает Инфламаре от инфернала, но то, что ему надо, он отличает очень даже хорошо – вот это я могу тебе сказать совершенно точно. Он бы только переступил порог моего дома, и уже понял бы, что ты здесь, поверь, я знаю, о чем говорю…
- Только не надо мне рассказывать еще и о том, какой твой Фрэнк был хороший!
- Я не собираюсь тебе рассказывать, что Фрэнк был хороший, - на этот раз спокойно ответила Лили. – Был бы хороший – мы бы не расстались. И что ты вообще к этому так прицепился?
- Ничего. Зря я пришел сюда…
- Сев, не надо так говорить…. Ну, извини меня. Я действительно хочу спать. У меня в голове уже все перемешалось…
- Да, я понял, - в его глазах была настоящая ненависть, - что ты вообще особо не видишь разницы…
- Что?! Ты соображаешь, что ты говоришь?! Не вижу разницы?! Да я комплимент тебе сделала, сравнив тебя с Фрэнком!
Лили поняла, что это было уже лишнее. Он вскочил на ноги, перевернув столик. Послышался оглушающий звон бьющегося стекла. Он совсем не обратил на это внимания и быстро пошел к двери. У самого выхода Лили остановила его.
- Сев, пожалуйста, не злись на меня! Успокойся! Все это не стоит таких переживаний!
Снейп повернулся к ней, грубо схватил ее за плечи и притянул к себе. Прямо над ней было его искаженное гневом лицо.
- Конечно, тебе-то чего переживать! Тебе всегда было плевать на меня! Я мог рассчитывать разве что на твое великодушное снисхождение, когда ты хотела немного отдохнуть от тех клоунов, которые все время терлись возле тебя!
Лили немного не ожидала, что у него окажутся такие сильные руки, но в свою бытность мракоборцем она бывала в ситуациях, которые доставляли значительно большую физическую боль. Он перевел дух и снова закричал на нее:
- Это все, все из-за тебя! Ненавижу тебя!
Он попытался оттолкнуть ее от себя, но Лили, почувствовав его усилие, просто сама отошла на несколько шагов. Он по-прежнему смотрел на нее с такой непередаваемой злостью. Она отвела глаза в сторону. Посмотрела на то, что осталось от ее стеклянного столика. Его осколки смешались с осколками посуды, которая стояла на нем. Он, видя куда направлен ее взгляд, тоже повернул голову. Лили стало грустно.
- «У нас дома уже вообще ничего стеклянного не осталось…» Помнишь, Сев?
Так он сказал ей очень давно в детстве, еще до школы, когда она была у него в гостях. Вообще, она была у него всего два или три раза. Ей не нравился его дом. Дом волшебников она представляла совсем другим. Таким, каким сейчас стал ее дом, только без разбитого стола в центре комнаты.
Ее слова подействовали на него. Он отвернулся к двери и прислонил голову к ней. По его выражению лица она поняла, что он близок к состоянию, которое в книгах обычно описывают, как «он стал биться головой об стену». Ничего подобного он, конечно, не делал, но вся его фигура выдавала полное отчаяние.
Она подошла к нему и хотела дотронуться до его плеча, но передумала. Она вообще сейчас боялась его трогать.
«Или я что-то плохо помню, или он стал еще более нервным, чем был. Наверное, из-за тюрьмы…»
- Сев, не стой возле двери. Пересядь в кресло, пока я тут уберу. Пожалуйста…
Снейп послушался. Он не смотрел на нее. Казалось, он вообще не понимает, что происходит вокруг. Она подошла к нему. Тогда он поднял глаза не нее. Он приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, и Лили хотела уже закрыть его рукой, как вчера, но передумала. Хотела погладить его по голове, но тоже передумала. Хотела прикоснуться к его щеке, взять его за руку или положить свою руку ему на плечо, но не решилась и на это. Но он, видимо, тоже передумал что-то говорить и закрыл рот. Потом закрыл глаза.
Лили отошла и попыталась починить столик. Репаро не помогло вообще. Она применила более сильные заклинания, но безрезультатно. Она стала вызывать чары, выходящие уже далеко за пределы бытовой магии. Конечно, она была уставшей, но все-таки чувствовала себя достаточно сильной для такой задачи, но, к ее удивлению, стол по-прежнему оставался грудой осколков. Максимум, чего ей удавалось добиться, было облако парящих над полом стекляшек, по форме очень отдаленно напоминавшее стол. Это облако рассыпалось, как только Лили переставала удерживать его колдовством.
Снейп, очевидно, наблюдал за ней из-под полузакрытых глаз.
- Оставь, Лили, - тихо сказал он наконец. – Это бесполезно. Ты его не починишь.
- А ты починишь?
Она снова была готова дать ему свою палочку. Уж очень ей не хотелось, чтобы завтра Ольга увидела, что ее столика нет.
- Нет, и я не починю. Его уже никто не починит.
- Но почему? – удивилась она.
- Ты спрашивала, научился ли я чему-то Сама-Знаешь-у-Кого. Да, как видишь, научился.
- Что?!! Это была Темная магия?! Но ведь ты сразу навел подозрения на мой дом! Здесь же все записывается! Ты вообще в своем уме?!
- Не беспокойся, – Снейп даже немного улыбнулся. – Это не так страшно. Никакой тревоги не будет. Не привлечет внимания, фон остался в пределах нормы. Это точно, не переживай. Но все-таки столик… то есть то, что от него осталось, можно только выкинуть. Ненависть – это основа Темной магии. На одной ненависти можно делать такие вещи…. Надо только чуть-чуть уметь.… А этот стол – это было вообще непроизвольно, как рефлекс. Ерунда!
Он голос был таким спокойным, как будто он говорил с ней о погоде. Лили была поражена. Она даже не смогла ничего ответить на это.
Снейп снова задумался о чем-то. Лили собрала осколки. Оказалось, что их было тяжело даже вывести с ковра. Ей понадобились немалые магические усилия для этого, еще посложнее, чем в случае с Веритасерумом-Про.
Произошедшее сильно впечатлило ее. «А если бы у него была палочка?! Ему нельзя давать ее ни в коем случае! И вообще, с ним нельзя расслабляться ни на минуту. Дойдет до того, что он разнесет весь мой дом из-за того, что я как-то не так на него посмотрела!»
Убрав все, она села в кресло напротив него. Было немного необычно, что сейчас между ними не было стола.
Она очень устала, а Снейп по-прежнему сидел, глубоко задумавшись. Он вроде бы уже совсем успокоился.
- А где ты сейчас работаешь? – вдруг спросил он. – Я так понял, ты ушла от мракоборцев?
- Да, после нападения Сам-Знаешь-Кого, я сразу ушла. Вернее, нас Дамблдор еще полгода где-то прятал, я даже не знаю где. Мы в Гарри даже ни разу не вышли из того дома. Все думали, что мы погибли. Но когда мы вернулись, я не захотела больше рисковать жизнью. Я поняла, что имею на это права, у меня ведь маленький сын. Я устроилась в сектор контроля за соблюдением магических законов. Мне нравится, работа интересная, хотя приключений маловато. Я думаю вернуться к мракоборцам, когда Гарри уже станет старше, и сможет обходиться без меня.
- А скажи мне, Крауч по-прежнему начальник отдела магического правопорядка. Или он уже стал министром магии?
- Крауч? Нет, Крауч уже ушел в отставку. А ты видел его сына в Азкабане?
На лицо Снейпа снова набежала тень. На этот раз это был уже не румянец.
- Да, видел. Он умер.
- Да-да. И жена Крауча тоже вскоре умерла. Мы думали, что он уйдет сразу после суда над сыном, но нет. Наоборот, он пользовался своим положением, чтобы иногда ездить в Азкабан, редко, конечно, но бывало. А ведь это строжайше запрещено, сам же Крауч в свое время окончательно запретил визиты родственников. Вообще этот случай очень сильно подорвал уважение к нему, особенно у нас в отделе, где его и так всегда не любили. Но после смерти жены он совсем сдал и вскоре ушел. Может, вернется, конечно, если освободится подходящее место, но я думаю, что не к нам. Хотя лично мне было его жаль. Но хорошо, что он ушел, с ним было непросто работать. А сейчас начальник отдела Ульман, раньше он был в секторе борьбы с неправомерным использованием магии. Очень хороший умный человек, навел порядок, насколько это возможно. Но по методам работы полная противоположность Краучу. Похоже, не видать нам золотой середины.
- А министр магии кто?
- Недавно стал Фадж.
- Понятно. Я смотрю, к власти пришли довольно лояльные люди…
- Да, время-то уже мирное, к счастью. Но никто так и не задался вопросом, почему у Сам-Знаешь-Кого оказалось так много сторонников и что делать, чтобы такого больше не повторилось. Прошло, ну и прекрасно, давайте это забудем побыстрее – к сожалению, сейчас такая политика.
Они разговаривали так просто и спокойно, как будто ничего и не произошло. Лили чувствовала себя совершенно опустошенной. К Снейпу у нее не осталось никаких эмоций. Просто какой-то малознакомый человек сидит напротив и расспрашивает ее о нынешнем положении дел в стране, и это нисколько не тяготит ее, хотя, возможно, сейчас и не самое лучшее время для таких бесед.
- А я как раз хотел спросить. Как удалось победить Тем… Сама-Знаешь-Кого? Я спрашивал у Лестрейндж, она мне что-то такое странное наговорила, больше эмоций, чем фактов. Я так понял, что это Поттер убил его, но сам тоже погиб. Или нет?
- На самом деле все сложнее. Сам-Знаешь-Кто ведь хотел убить именно Гарри, как мне потом объяснил Дамблдор. Джеймс пытался не пропустить Сам-Знаешь-Кого наверх, но погиб от Авады. А потом он поднялся в комнату Гарри – я там была с ним – и хотел убить и меня тоже, потому что я, понятное дело, защищала Гарри. Но тут успел Дамблдор и оттолкнул меня. Я, конечно, не знаю точно, что произошло дальше, но, кажется, Сам-Знаешь-Кто пустил еще одну Аваду в Гарри, но это не повредило ему. У Гарри только шрам остался. А Сам-Знаешь-Кто исчез.
- То есть его никто не убивал?
- Выходит, что нет. Не могу объяснить, как это случилось. Дамблдор говорит мне, что моя любовь к Гарри была своеобразным щитом, который не только спас его, но и направил Аваду назад Сам-Знаешь-к-Кому. Безусловно, я люблю Гарри, и готова пожертвовать своей жизнью ради него, но согласись, это объяснение звучит как-то нереально. Конечно, как говорится, любовь творит чудеса, но я все равно не верю.
- Напрасно. Я думаю, тут Дамблдор как раз прав. То, что любовь творит чудеса, это точно. Я по себе знаю. Ты не представляешь, как мне фантастически везло, когда я решил, что должен выбраться из Азкабана и найти тебя. Конечно, нельзя сказать, что все прошло совершенно гладко. Вот про побег сразу узнали. Но на самом деле все далось очень легко. А как просто мне удалось добраться сюда – это сказка какая-то. Меня как будто вела какая-то высшая сила.
В его голосе не было никакого волнения. Он говорил очень уверенно. А сейчас даже немного усмехнулся:
- Почему же я говорю «как будто», - продолжал он. – Так и было. Любовь…
Вдруг в дверь кто-то позвонил. Лили вздрогнула.
- Кто это может быть? – Лили посмотрела на часы. Было начало четвертого. – В такое время…
- Ты никого не ждешь? - с тревогой спросил Снейп.
- Конечно, нет.
Лили подошла к окну и стала вглядываться в темноту, пытаясь различить, кто же стоит на пороге.
– Кто-то из своих, конечно, Алек не лает, но в такое время…
Вдруг она увидела тускловатый свет. Человек на пороге подсветил свою палочку.
- Это Дамблдор! Боже, что он тут делает?
Снейп пристально посмотрел на нее. Его глаза сузились.
- Ты все-таки написала ему! Когда ушла с сыном… Или тогда…
- Ты чего, Сев? Я ничего ему не писала. Я без понятия, что ему здесь надо.
- То есть ты обычно принимаешь гостей в три часа ночи? Это нормально?
- Ну, всякое бывает, но от Дамблдора, конечно, я ничего подобного не ожидала. Может, случилось что-то?
Его взгляд был ей неприятен. Он явно ей не верил.
«Например, в ночь с понедельника на вторник появился у меня один гость, до сих пор проводить не могу» – подумала Лили с внезапной появившейся злостью. – «Мне еще только Дамблдора тут не хватало».
Сейчас ей казалось, что присутствие директора не обещает ничего, кроме проблем.
Звонок повторился.
- Ладно, открывать надо. Иди снова в ванную, я закрою тебя. Не шуми и не вздумай пытаться выйти. Возьми плащ!

***
- Добрый вечер, сэр! Немного не ждала вас… Что-нибудь случилось?
- Привет, Лили. Извини за вторжение. Ничего не случилось, просто я тут пролетал мимо и решил, почему бы не зайти к тебе.
Дамблдор выглядел уставшим и замерзшим.
- Вы правильно решили, сэр. Проходите. Очень рада вас видеть. Сделать вам чай или кофе? Может быть, тыквенный сок?
- Чай – это как раз то, что надо, Лили.
- Могу еще предложить вина.
- Нет-нет, - поспешно отказался Дамблдор. – Я же на метле.
- А не холодно, разве.
- Холодно, а что делать?
«Дома спать» – совсем невежливо подумала Лили.
Они поднялись на второй этаж в столовую, где Лили угостила директора обещанным чаем.
- Как у тебя хорошо и уютно, Лили. Мне так нравится у тебя в гостях.
«Что-то ищет?» – насторожилась Лили.
- Спасибо, сэр.
- Когда я захожу к тебе в дом, я как-то даже забываю о том, что это я в Лощине. Забываю обо всем, что происходило здесь. У тебя тут прямо… как в раю!
- Так странно, что вам не нравятся эти места. Ведь вы здесь родились и выросли!
- Родился я, вообще-то не здесь, но это неважно.… А тебе нравятся места, где ты родилась и выросла?
- По правде говоря, нет, - немного смешалась Лили.
- Вот видишь. Там хорошо, где нас нет. Хорошо именно потому, что нет нас, к сожалению.
Лили подумала, что это, пожалуй, слишком философский вопрос для трех часов ночи.
- А как у тебя дела? Как Гарри?
- Хорошо, сэр. И у Гарри тоже все отлично.
- Не боишься за него?
- Сначала я волновалась, но сейчас как-то успокоилась. Я же смотрю, как продвигаются поиски, какие принимают меры. Лестрейндж не осмелится сейчас появиться в Лощине.
- Да, может быть, может быть… Слушай, Лили. Не позволишь переночевать сегодня у тебя?
- Какие вопросы, конечно ночуйте. Я постелю вам в соседней комнате.
- Только мне надо будет очень рано уехать. Я даже будить тебя не хочу. Так что не пугайся, если завтра утром не найдешь меня.
Они прошли в комнату для гостей. Она стелила кровать, а Дамблдор еще несколько раз похвалил обстановку дома и гостеприимство Лили. Они еще немного поговорили о разных пустяках.
- А плащ-невидимка у тебя, Лили?
Она сразу насторожилась.
- Да, конечно.
- А можешь принести мне его. Я бы еще раз хотел посмотреть.
- Давайте в другой раз, сэр. Он у меня далеко спрятан. Не хочется сейчас, уже ночью, лезть за ним. Приезжайте как-нибудь…
«…в нормальное время…» – чуть не вырвалось у нее.
- …вернее, просто предупредите меня заранее о своем приезде, и я приготовлю вам плащ.
- Да я не хотел забирать его. Просто думал сейчас посмотреть… Ну да ладно, действительно, лучше в другой раз. Извини еще раз, что я так вот вломился незваным гостем. Тебе ведь уже спать пора, завтра ты работаешь?
- Да, конечно.
- Тогда ложись уже.
Провожая ее до двери, он обнял ее за талию и прижал к себе. Лили едва доставала ему до груди. Она вся подобралась. Что он делает? Хочет узнать, при ней ли палочка? Обыскивает ее? Она опустила руку в карман и уже привычным жестом нащупала палочку. Но тут же другая мысль пришла ей в голову: «Он также обнимет меня всякий раз, когда приходит проведать Гарри! Но раньше мне не казалось это странным, а тем более опасным. Как мне уже надоела эта постоянная необходимость быть начеку! Я схожу с ума!»
Она немного расслабилась. Ей захотелось тут же рассказать все Дамблдору. Но она сдержалась.
Они пожелали друг другу спокойной ночи, и Лили вернулась к себе. Она сразу открыла ванную, зашла туда и пустила воду. Она увидела, что Снейп опять рассматривает себя в зеркало, которое висело над умывальником. Она подошла к нему, положила руки ему на плечи и привстала на цыпочки. Тогда в зеркале появилось и часть ее лица.
- Ты лучше стал выглядеть, - сказала она.
- Да какое там «лучше»! – угрюмо сказал он, проводя рукой по подбородку. – Я теперь даже понимаю Беллу…
- В смысле?
- Когда я первый раз встретился с ней под ее оборотным зельем, она не узнала меня, ну… себя то есть. А потом еще долго не могла поверить, что это она, захватала меня всего.… Очень было кстати!
Хотя Снейп и сказал, что понимает Лестрейндж, в его голосе было столько негодования, как будто он снова пережил ту неприятную сцену. Лили немного отошла в сторону.
- А почему ты пил ее зелье, а не она твое?
- У меня за все время тюрьмы было очень мало нарушений. Я ничем не выделялся среди прочих узников. Я пил ее зелье, чтобы не привлечь к себе внимания, если бы вдруг нас засекли… А такое бывало, и не так уж редко.
- И что же?
- Ничего. Мне удавалось уйти незамеченным.
- А Лестрейндж?
- Ее отправляли в карцер…
- Лестрейндж ради тебя выдерживала азкабанский карцер?! И не так уж редко?!
Она была наслышана о жестокости наказаний, которые полагались нарушителям тюремного режима.
- Да, - мрачно ответил Снейп. – Но только не ради меня, а ради Сама-Знаешь-Кого. Меня она, естественно, терпеть не могла. Я все время боялся, что у нее что-то перемкнет, и она меня выдаст! И сейчас боюсь.
- А почему она может тебя выдать?
- Из ревности, конечно.
- Из-за какой ревности? – не поняла Лили.
- Ну, что Сама-Знаешь-Кто поручил важную миссию мне, а не ей. Она жутко злилась на меня за это, – раздраженно объяснил Снейп.
«Эти Пожиратели вместе со своим Лордом – это же просто какая-то история болезни!»
– Какое это вообще имеет значение! – вдруг вспылил Снейп.
- Да, действительно, никакого, - сразу согласилась Лили, спокойно глядя в его злые глаза.
- Так что было нужно здесь Дамблдору? – так же резко спросил Снейп.
- Я толком не поняла. Он остался ночевать, но рано утром уедет. Вроде не похоже, чтобы он что-то подозревал, но визит, конечно, странный. Но, скорее всего, все просто: он пролетал мимо на метле, замерз и решил зайти ко мне.
- Ты ничего не сказала ему?
- Нет. Слушай, Сев, может, расскажем ему все-таки. Пока он здесь…
- Ни в коем случае – сквозь зубы прошипел Снейп. – Я очень надеюсь, что ты этого не сделаешь.
- Как знаешь. Но тогда придется тебе оставаться здесь до утра. Дамблдор на втором этаже, и вести тебя в кладовку опасно. Я закрою дверь. Кстати, раз уж так получилось, ванна в твоем полном распоряжении. Шума воды в коридоре не слышно, и мне он тоже не мешает. Я сейчас уснула бы даже под Вопилер. Можешь взять вот это полотенце. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Лили, - холодно ответил Снейп.

Уже лежа в своей кровати, Лили раздумывала над сегодняшними событиями:
«Сумасшедший день! По-моему, Сев так и не поверил, что я ничего не писала Дамблдору. Ну да ладно! Ведет он себя все равно подозрительно. Зачем он вообще рылся в моих вещах в кладовке? Искал что-то? А чтобы я не заметила, устроил мне эту сцену с фотографиями. И еще что-то сегодня я от него услышала такое непонятное… »
Она так и не смогла вспомнить, какие слова Снейпа ей показались странными. Он много чего сказал сегодня. Ее мысль пошла дальше.
«Хотя если Лестрейндж поверила Севу насчет Сама-Знаешь-Кого и помогла ему – притом что самого Сева терпеть не может – то надо признать, что притворяться он умеет хорошо. Когда хочет. Значит, если он ведет себя подозрительно, то, скорее всего, никакого обмана в этом нет. А если он кажется очень искренним, то выходит, наоборот.… Это значит, что сегодня, когда он говорил.…Так, я уже запуталась…»
«Лестрейндж ходила в азкабанский карцер и сейчас в тюрьме прикрывает Снейпа. Да и вообще, ему удалось сбежать только благодаря ей. Ведь не благодаря той лапше, которую он мне тут так старательно развешивал! И как он отзывается о ней! Нет, конечно, Лестрейндж изверг, но в его положении после того, что она для него сделала, говорить о ней в таком тоне как-то… даже неприлично. Впрочем, Сев всегда был именно таким…»
«Хорошо, допустим, Лестрейндж – полоумная фанатичка Сама-Знаешь-Кого, и помогала Севу только ради своего господина. А ты, ты-то ради чего помогаешь ему? Тебе, что, – больше всех надо? Он, что, – был тебе когда-то настоящим другом? Чем лучше к нему относишься, тем хуже он относится к тебе! Не помнишь этого, что ли? Или он сегодня недостаточно хорошо напомнил?»
«Пойти, что ли, рассказать все Дамблдору?..»
Она зажгла лампу, встала и начала надевать халат. Потом посмотрела на дверь ванной. Откуда доносился шум воды. Она снова разделась, легла и сразу заснула.