7

She said you don’t understand what I said,
I said no no no you’re wrong, when I was a boy,
ev’rything was right, ev’rything was right.


Больше всего ей хотелось, чтобы он не заболел окончательно. Ей казалось ужасным, если сейчас она зайдет и увидит его без сознания. А может, и еще что похуже.
Но ее опасения не оправдались. Когда Снейп снял плащ, она увидела его в образе Ольги. Он выглядел бледным и нездоровым, взгляд еще был мутноватым, но он сидел, а не лежал, а когда увидел Лили, то сразу встал и сделал несколько уверенных шагов навстречу. Это порадовало ее.
- Привет, Сев! Как ты себя чувствуешь?
- Привет, Лили! Ничего. Лучше, чем утром. И лучше, чем я привык…
- Это хорошо. А как ты думаешь, какой сегодня день?
- Я же говорил, без понятия. Ты мне скажешь?
- Да, скажу. Сегодня девятое января.
- А год?
Такая реакция удивила и даже встревожила ее.
- Восемьдесят пятый. А само число ничего не говорит тебе?
- А что? – он немного задумался. – Ты сказала – девятое января? Ты имеешь в виду, что сегодня у меня день рождения?
- Да, именно это я и хочу сказать. И хочу тебя поздравить…
Он опустил голову. Дышать он стал чаще. Было видно, что он волнуется, хочет что-то сказать, но не в силах найти нужных слов. Потом, наконец, выговорил…
- Надо же. Я удивлен…
- Чему, Сев? Что у тебя день рождения?
- Нет, - он медленно покачал головой. – Я… я удивлен, что это помнишь ты…
Было что-то непередаваемо трогательное в его словах.
- Так вот, - собралась с мыслями Лили. - Сев, сегодня у тебя довольно значительная дата, двадцать пять лет, все-таки четверть века уже прожил. Я очень рада, что ты встречаешь свой день рождения на свободе, что у тебя впереди еще вся жизнь, и ты сможешь исправить все то, что сделал неправильно. И, несмотря ни на что, я рада, что ты встречаешь его у меня, что мы снова вместе, как раньше. Мне, правда, очень приятно, это я говорю не просто, потому что у тебя день рождения. Я предлагаю сегодня не говорить о делах, тем более, что новостей особых нет, а подняться ко мне в комнату и отметить твой праздник. Тебя ждет подарок.
- Даже так… Лили, ты… Я не ожидал, совсем… Ты просто… ты настоящая волшебница…
Она засмеялась. Сейчас он был смущен и растерян, и совсем не знал, что говорить. Глядя на него, трудно было представить, что он может быть грубым и злым. Тем более, сложно было поверить, что он мог служить Сами-Знаете-Кому.
- Надевай плащ, и пойдем.
В своей комнате она накрыла праздничный столик, в центре которого стоял небольшой торт. Из крема и желе на нем была наколдована картинка: густые зеленые деревья, между которыми текла небольшая речка. Она тихо журчала и переливалась, как будто на нее светило настоящее солнце, и листва на деревьях иногда шумела от легких порывов воображаемого ветра. После работы Лили довольно долго пришлось повозиться вместе с кондитером, чтобы картина выглядела реальной и вкусной одновременно. Сначала она хотела просто украсить торт двадцатью пятью свечами, но, помня о состоянии Снейпа, передумала. Она сомневалась, что он сможет их задуть, и не хотела ставить его в неловкое положение. «Впрочем, если такие ночные приключения будут продолжаться, то к своему дню рождения я тоже не задую».
- Как красиво… – прошептал Снейп.
- Узнаешь места?
- Конечно!
Это была та самая роща, где они часто гуляли вместе в детстве.
Его глаза вдруг заблестели. Лили не могла поверить, но в них стояли слезы.
Она налила тыквенный сок в высокие стаканы и подала ему один из них. Он все не отрывал взгляд от торта. Он как будто не мог поверить в то, что это происходит с ним.
- Это какой-то сон… Лили, у меня нет слов, правда…
- Это не страшно, - весело сказал Лили. - Слова есть у меня. Я хочу продолжить свою поздравительную речь. Вернее, подарить тебе подарок. Держи, это тебе.
Она протянула ему маленькую коробку. Он раскрыл ее, и внутри оказался небольшой серебристый кубик с прорезью посередине и маленьким круглым отверстием сбоку. Снейп вначале как будто не понял, что это, но потом заулыбался широкой ольгиной улыбкой.
- Это что, глухарь, что ли! Не ожидал такого подарка!
Это был кубик с музыкальными чарами внутри. Достаточно было вставить нужную карточку в прорезь, а палочку в отверстие, сказать «Кантаре», и начинала играть музыка, слышная, впрочем, только сказавшему заклинание. Поскольку чары, создаваемые этим устройством, полностью блокировали весь остальной шум извне, то обычно музыкальный кубик называли глухарем.
- Вспомни, Сев, ведь ты мечтал о таком, когда нам было лет по тринадцать, да?
- Да-да, именно о таком. И именно мечтал. Я не мог себе позволить ничего подобного.
Улыбка сошла с его лица.
- И я знала об этом, и так мечтала подарить его тебе на день рождения, но тоже не могла позволить себе ничего подобного. Посмотри, Сев, мечты сбываются. Пусть не сразу, но сбываются. У тебя теперь есть глухарь, а я смогла тебе его подарить. И не страшно, что дорога к нашим мечтам оказалась такой извилистой…
Он слушал ее с широко открытыми глазами и не двигался. Она подошла, обняла его и поцеловала в щеку. Кожа была нежная и бархатистая, как обычно у Ольги. Но его ответный поцелуй был совсем не похож на их приветственное и прощальное перечмокивание. Это была не простая формальность. Чувствовалось, что он попытался вложить в него свою благодарность и восхищение. Лили стало приятно, что ее идея удалась. Она сама чуть не расплакалась. Вообще от природы глаза у нее были на мокром месте, но она всячески боролась с этим недостатком.
Он повертел в руках подарок. Сейчас этот прибор не был какой-то особой новинкой, но когда они учились в школе, музыкальный кубик только изобрели, и это была дорогая и редкая вещь, которой некоторые их одноклассники не прочь были похвастаться перед другими.
- А где ты вообще нашла такой? Да еще и новый! Сейчас же они уже совсем не такие…
- Это только внешне он такой, как ты мечтал. Дизайн под старые модели. По возможностям он самый современный. Самое главное, что они же теперь все чувствительны к Конкордо. Так что можно слушать небольшой компанией. В нашем случае вдвоем.
- Да-да, а самонастройка тут идет по какому принципу: усредняется или по самому чувствительному уху?
- Честно говоря, даже не знаю. Наверное, можно и так, и так.
- Сейчас посмотрим, - он перевернул кубик прорезью вниз. Там оказалось несколько маленьких отверстий, возле которых были нанесены мелкие значки.
Он присмотрелся.
- Что-то не могу понять, что тут нарисовано…
- Не подноси так близко к глазам, как ты привык. Ольга чуть-чуть дальнозоркая.
- А, да, точно, - сказал он, немного отодвинув от себя кубик. – Ага, так тут по палочке определяется, понятно. Хотя, вот эта дырка какая-то неясная, может, действительно можно выбрать принцип…
- Там в коробке инструкция есть. Можно посмотреть…
- А ну-ка, – он потянул за небольшой рычажок рядом с отверстиями. В кубике открылась небольшая круглая выемка, откуда Снейп извлек маленькую капсулу с буроватой жидкостью. – Ого! На белладонне! Ничего себе! Это ж, наверное, сутки на полторы непрерывного звучания? – он поднял глаза на Лили.
- Да, где-то так…
- Приятно видеть, что прогресс не стоит на месте. И защита я смотрю есть…
- Так она и в старых была…
- Тут продвинутая. А мне всегда было интересно, - он стал просовывать палец в выемку, - как же они смогли прикрутить к этому Конкордо. Хотя, если они завязались на палочку, то, наверное… А нет, не подходит… Ай!
- Что такое? Там и внутри какая-то защита?
- Да нет, не знаю… А! Ноготь сломал…
- Дать тебе ножницы? Или пилочку…
- Да не надо, - сказал Снейп, выравнивая обломок ногтя зубами. – Не вижу, что тут…
- Да не держи его так близко! Почему ты всегда так делаешь? У тебя же всегда было отличное зрение! Или в тюрьме оно испортилось?
- Не знаю, привык… А зрение от Азкабана не ухудшилось, насколько я могу судить.
Говоря это, он пытался что-то вытащить из маленького отверстия прибора.
- Может, я посмотрю, - предложила Лили. - Или могу палочкой что-то сделать…
- Так ладно, не будут трогать, - он вернул капсулу на место и закрыл отверстие. – Не своими руками тут лезть не стоит.
- Да-да, давай лучше послушаем музыку. Поломать его сможешь и завтра.
- Почему сразу поломать? Да тут и ломать-то нечего…
- Точно, - усмехнулась Лили. – Я помню, когда-то ты сказал мне то же самое, когда испортил мой фонарик.
- Так я же тебе его починил потом!
- Конечно, только на Люмос он больше не реагировал.
- А зачем? Я же сделал еще лучше: он сам загорался, когда света становилось совсем мало…
- Угу, особенно это усовершенствование мне помогло, когда я возвращалась из вашей комнаты в совсем недетское время и наткнулась на дядю Аргуса.
Они стали смеяться.
- Слушай, Сев, какими же мы были тогда детьми. Вспомни, насколько это все серьезно воспринималось. Вот я сейчас смотрю на своего маленького сына, как он иногда расстраивается из-за пустяков, и удивляюсь. А ведь сама такой была! Ты помнишь, как мы поссорились из-за того случая? И что собственно произошло-то? Ну поругал меня Филч, ну снял баллы с Гриффиндора. И что? Небо на землю упало? А тогда казалось, что просто наступил конец света! Я еще после этого тебе заявила, что ты меня должен был проводить, чтобы со Слизерина тоже сняли баллы. Мне сейчас сложно даже поверить, что я могла сказать такую глупость!
- Да, было такое. А я, вместо того, чтобы извиниться и успокоить тебя, сказал, что может быть, я еще и вместо тебя должен был пойти. Какой я был дурак!
Они снова засмеялись.
- Так вот, предлагаю испытать твой подарок в действии!
Она купила еще много карточек с той музыкой, которую они слушали, когда были подростками. Снейп стал их пересматривать.
- Ничего себе! «Волшебный Лондон»! Это ты у Бэрка, что ли, купила?
- Сев, да ты еще не такой старый! «Волшебный Лондон» был популярен всего двенадцать лет назад. Это не антиквариат. Его можно купить в любом музыкальном магазине! Можно даже совершенно свободно купить «Твоя любовь на Круциус похожа».
Он засмеялся. Это была любимая песня его мамы.
- Да, ты права, конечно. С этим Азкабаном кажется, что с тех пор прошло уже лет сто! Слушай, а я вот подумал, из-за глаз-то. Как там Лестрейндж? Не попадется ли она, м-м-м, как бы это сказать, м-м-м, на неумении управлять моим телом. Если уже началось расследование, могут следить и все такое… Допросы… Она может не успеть привыкнуть…. Это не так просто, я-то знаю…
Ее действительно сначала немного сбивала с толку его нынешняя внешность. Но это прошло так быстро, что Лили сама была поражена. Его неловкие жесты, немного необычная мимика, пристальный взгляд, манера говорить и интонации в голосе практически мгновенно рассеивали иллюзию, что перед ней Ольга. В то же время она не могла не отметить, что Ольгино тело нисколько не сковывает его движений, и, по-видимому, не доставляет ему каких-то особых неудобств.
Теперь, когда она увидела нешуточную тревогу в серых Ольгиных глазах, она подошла ближе и закрыла ему рот рукой.
- Мы же договорились, Сев. Сегодня не слова о проблемах. Уверяю тебя, что пока все в порядке и тебя, то есть Снейпа, б-р-р-р, Лестрейндж, короче, еще никто не допрашивал и не собирается. Честное слово!
Его губы были приоткрыты, и вдруг ей показалось, что он дотронулся кончиком языка до ее пальцев, впрочем, сразу же убрав его назад. Ощущение было ужасно неприятным, как будто мокрое жало змеи на секунду коснулось ее ладони. Ей даже пришлось напрячься, чтобы не оторвать руку сразу, а отвести ее более непринужденным движением.
Она вставила карточку с «Волшебным Лондоном» в музыкальный кубик и под чутким руководством Снейпа стала его настраивать. У нее было прекрасное настроение, и у него, кажется, тоже. Слушая советы Снейпа по регулировке глухаря и пытаясь совместить их со своим собственным опытом, она подумала, что раньше это наверняка закончилось бы тем, что кто-то из них (скорее всего, Снейп) просто разбил бы аппарат об стенку. Это мысль, тем не менее, очень веселила ее. В общем, на приведение подарка в рабочее состояние ушло довольно много времени, большую часть которого они просто хохотали без всякой видимой причины. Даже его фраза «Я три года палочку в руках не держал и то лучше бы сделал» вызвала у Лили не справедливое возмущение, а очередной взрыв смеха. Наконец, все было готово, и заиграла музыка, слышная только им двоим.
Снейп, как ни странно, всегда любил веселые мелодии и жизнеутверждающие песни. Вопреки всяким ожиданиям, мрачные тексты и тяжелая музыка его никогда не привлекали. Хотя в детстве они во многом не находили общего языка, музыкальные пристрастия у них совпадали на все сто процентов.
Слушая музыку, они не могли разговаривать. Иногда, когда звучал мотив, с которым у них были связаны какие-то особые воспоминания, они подмигивали друг дугу, широко улыбались или делали только им понятные жесты. Слова были лишние. Через некоторое время Лили казалось, что все вокруг стало каким-то нереальным. Она как будто растворилась в когда-то любимых мелодиях, без которых, казалось, жизнь совершенно невозможна. Посматривая на Снейпа, Лили видела, что он чувствует то же самое.
В детстве они были довольно необычной парой. Они часто не понимали друг друга и ссорились на ровном месте. Со Снейпом невозможно было не ссориться. Он был странным: злился из-за ерунды и всегда говорил плохо о других. Дети его не любили, а он никогда не забывал обид. Его мстительность была очень неприятна Лили, особенно когда ей приходилось чувствовать ее на себе.
Но все-таки она дружила с ним, потому что знала и другого Снейпа. С ним было интересно и просто, как будто с самой собой. Его недостатки казались какой-то шелухой. Он умел видеть мир по-особенному, и умел показать это Лили. Она переставала замечать его некрасивую и неопрятную внешность. В такие моменты они понимали друг друга с полуслова, а то и вообще без слов. Все друзья и знакомые Лили удивлялись, что она находит в этом злобном и высокомерном грязнуле. Лили иногда и сама не понимала. А иногда ей хотелось показать, что Сев на самом деле другой, но это было невозможно. Таким он бывал только с ней, и то нечасто.
Сейчас было какое-то похожее ощущение. Они были очарованы этим моментом.
Музыка закончилась. Лили посмотрела на часы. Было около половины первого. Время пролетело незаметно. Она чувствовала небольшую усталость, но спать не хотелось.
- Как будто время остановилось, правда, Сев?
Еще позавчера в это время она и представить не могла, как проведет этот вечер.
- Что-то есть в этом, какое-то возвращение к детству, к невинности. Сейчас мне кажется, что я снова стала маленькой девочкой. Это волшебные ощущения. Сказочные. Только ты мог бы мне их подарить, и я очень тебе благодарна.
- Да, правда… - ответил он. – Знаешь, это, наверное, самый счастливый день в моей жизни. Ничего лучше я вспомнить не могу.… Даже не буду пытаться, чтобы не вспомнить случайно плохое…
- Правильно, Сев. Но я надеюсь, что у тебя будут и более счастливые времена. А сейчас может, мы все-таки попробуем тортик.
- Хорошо. Но он такой красивый, что даже жалко резать.
- Да, мне самой понравилось, как получилось. Да что и говорить, это было единственное приличное место в нашей дыре!
Она не любила свои родные места.
- Не говори так! – возразил Снейп. – Наш город хорош уже тем, что там родилась ты, и там мы познакомились. Я бы не отказался увидеть, как там сейчас…
- Когда я была там последний раз – давно правда, года три назад или даже больше – там было все точно так же, как раньше.
Он снова посмотрел на торт.
- Интересно, смогу ли я когда-нибудь побывать в этой роще…
Лили порезала торт и разложила его по тарелкам. Его последняя фраза заставила ее нарушить свою же установку на сегодняшний вечер: «Интересно, его реально как-то легализовать здесь? Похоже, что нет. Только заграница…». Чтобы как-то вернуть свои мысли в праздничное русло, она налила в стаканы еще сока и сказала:
- Давай еще раз выпьем за тебя и твое будущее! Сегодня мы пьем сок, но я надеюсь, что когда ты станешь гражданином, возможно даже почетным, какой-то страны, то пригласишь меня к себе в гости, а там мы уже будем пить три дня.
Он усмехнулся, но как-то невесело.
- Хорошо, я приглашаю тебя уже сейчас, - они чокнулись. – Только я не такой большой любитель огневиски.
- Я вообще-то тоже. Но ради такого дела можно сделать исключение.
Выбирая торт, Лили больше ориентировалась на свои предпочтения и не ошиблась. Он был очень вкусным и свежим, поэтому она не стала ограничивать себя одним кусочком. Снейп торт похвалил, но ел неохотно. Однако Лили совсем не обиделась и не расстроилась. Наоборот, она это восприняла как свидетельство того, что Сев идет на поправку.
Лили заметила, что Снейпу на лицо все время падают густые Ольгины волосы. Они были длинные, по пояс, и Ольга всегда убирала их назад в хвост или косу. Лили даже никогда не видела ее с распущенными волосами.
- Я вижу, волосы мешают тебе. Давай я соберу их.
Не дожидаясь согласия Снейпа, она стала делать ему прическу. Но когда она дотронулась до волос, то вдруг вспомнила вылезавшие мокрые волосы Снейпа вчера ночью. Ей показалось, что и сейчас волосы окажутся неприятными и скользкими. Однако Ольгины волосы были мягкими, шелковистыми и совсем не выпадали. Они послушно приняли ту форму, которую задумала Лили. Это тоже было связано с детскими воспоминаниями Лили, правда Снейп уже не имел к ним отношения: когда Лили была маленькой, они с сестрой любили делать друг другу прически.
- Вот, посмотри, Сев, что получилось.
Она хотела подать ему зеркальце с ночного столика, но опять увидела, что его там нет.
«Забыла утром спросить у Ольги…»
Тогда она подвела Снейпа к своему большому зеркалу и стала рядом с ним.
- Ну, как?
Ей показалось, что он почему-то загрустил.
- Что-то не так, Сев?
- Да нет, все хорошо, хорошо.
На этот раз он не стал долго разглядывать себя, а вернулся к столу.
- Не понравилось?
Он пожал плечами.
- Но в любом случае, так тебе будет удобнее.
Но что-то было уже не так. Праздничная атмосфера таяла.
- Расскажи мне о том, как ты живешь, – попросил Снейп.
- Живу я хорошо…Можно даже сказать, отлично…
Ей вроде и было что рассказать о себе, но она не хотела. Ей хотелось продолжения сказки, а все, что сейчас приходило на ум, казалось таким простым и будничным, что даже не заслуживало упоминания. Но не отвечать было как-то невежливо.
Вдруг Лили осенило.
- Давай я покажу тебе альбом с моими любимыми фотографиями. Сам увидишь, как я живу.
Она достала довольно толстый альбом. В него она вкладывала те фотографии, которые действительно считала удачными. Он ей очень нравился, и она любила не только показывать его своим друзьям и знакомым, но и пересматривать фотографии в одиночестве. Они всегда поднимали ей настроение.
Она подвинула свой стул поближе к нему и открыла альбом.
Но после нескольких снимков («Вот я и Гарри – это наша первая фотография, хотя для его фотографий у меня есть отдельный альбом», «Это я еще когда была мракоборцем,», «Это мы с Грозным Глазом, - он всегда называл меня своей лучшей ученицей, я этим страшно гордилась», «А это мой позапрошлый день рождения. Я его устроила, как маскарад. Видишь, я тут русалка. Поэтому волосы зеленые. Вот Гарри. А вот это узнаешь, кто? Совсем не узнаешь? Это Люпин») она пожалела, что вообще вспомнила про этот альбом. Это было возвращением в обычную жизнь. Пусть это и была счастливая веселая жизнь без особых проблем и забот, но все-таки это была реальность, а не сказка.
Но Снейп внимательно смотрел и слушал, хотя и не комментировал и вопросов почти не задавал. Однако Лили видела, что ему интересно. Поэтому ей пришлось продолжить.
Она показала фотографии из Южной Африки, и пикники, и вечеринки с друзьями, «а вот в середине лета мы раскрыли большой заговор против министра, нас всех наградили». Лили старалась листать альбом как можно быстрее. Вот прошел день рождения Гарри. Дошли до Чемпионата Мира – «туда и назад, так что никакой Эйфелевой башни и Триумфальной арки».
- А вот последний мой выход в свет, так сказать. Совсем недавно у ловца нашей сборной – мы с ним знакомы - была свадьба, и он меня пригласил. Вот смотри.
Снейп внимательно присматривался к людям на карточке.
- Я вот здесь, видишь.
- Это ты? Какая ты тут красавица! Прямо настоящая аристократка!
На фотографии Лили была в роскошном вечернем платье и с высокой прической.
- Вот еще смотри, оттуда же снимки. Вот его невеста, жена уже, то есть, вот опять я. Вот мы с Гарри. А вот эта мне очень нравится, - с облегчением сказала Лили, показывая последнюю фотографию из альбома. Фотографии с рождественских праздников она еще не разобрала. – Видишь, это меня поймал свадебный букет невесты. Хотя я в это не верю и замуж не собираюсь… Тем более, когда он полетел ко мне, я очень удивилась. По-моему, это заметно.
Действительно, на фотографии у Лили было смешное удивленное лицо, а в руках небольшой букет белых роз. Снейп посмотрел этот снимок, а потом несколько предыдущих. Затем поднял глаза на Лили и сказал:
- Да, тебе очень все идет, и платье, и прическа, и украшения. Но все равно, вот так в халате и с распущенными волосами ты мне больше нравишься.
Лили улыбнулась:
- Я думаю, мне надо сменить мой парадный имидж. Ты не первый говоришь мне это…
Она закрыла альбом и отложила его в сторону.
Возникла пауза. Вдруг Снейп спросил:
- Я смотрю, ты берешь везде своего сына.
- Да, конечно, мне интересно с ним, а ему, надеюсь, интересно со мной. Сын – это моя радость.
- По-моему, ты слишком балуешь его.
Лили удивленно взглянула на Снейпа.
- А почему ты так думаешь?
- В кладовке я слышал, как он разговаривает с тобой, с няней и с другими детьми. Он вредный и капризный. Ты много ему позволяешь. Он привыкнет, что ему все можно. Уже привык, я думаю. Например, сегодня я слышал…
- У меня завелся шпион, - улыбнулась Лили. – Так что же ты слышал?
- Я слышал, как ты уговаривала его поесть за ужином. Я поразился твоему терпению. И и-и-и-зобретательности, что ли. Ты даже ни разу не повысила на него голос.
- Да я его вообще никогда не ругаю!
- Вот видишь, а ты говоришь, что не балуешь его!
- Не поняла, честно говоря, что тебе там не понравилось. Он же еще маленький. Это нормально.
- А еще, я так понял по вашим сегодняшним разговорам, что ты собираешься завести ему какое-то редкое животное. По-моему, это не лезет вообще ни в какие ворота. Понятно, что в деньгах ты не ограничена, но мало ли что он может захотеть! А ты, я смотрю, готова выполнить его любую прихоть.
- Да я сама не против. По-моему, я даже больше хочу, чем он. Я же люблю животных, если ты забыл.
Снейп, в отличие от Лили, животных терпеть не мог, и они тоже не любили и всегда сторонились его.
- Я имел в виду, что когда вы разговариваете, ты просто не можешь сказать ему «нет». Слышно, что ему у тебя все позволено. И он совершенно не слушается тебя.
Лили задумалась.
- Странно. Мне, наоборот, кажется, что он послушный мальчик. Да и мои друзья говорят, что я хорошая мама…
- Они льстят тебе, - резко сказал он.
Лили вздохнула. Сказка закончилась.
«Все мои подруги были пустыми и глупыми, а друзья и того хуже. Я все это помню, Сев…»
Но ей не хотелось спорить. Она просто сказала:
- Оставим это. Тут не о чем говорить. Я люблю своего сына и делаю все, что могу, чтобы ему было хорошо. И я уверена, что когда-нибудь ты поймешь меня.
Он не ответил. Тогда она добавила:
- Пора уже спать, Сев. Посмотри, как поздно. Выпей только зелье.
Они встали. Она подала ему заранее приготовленный стакан. Он почему-то не сразу взял его, а взяв, еще некоторое время колебался.
- Что такое, Сев? Тебе от него плохо?
- Нет-нет. Но я думаю, может, его не стоит пить, ведь и так я закрыт и в плаще…
- Ты же понимаешь, что нам нельзя рисковать. Пей!
Он выпил, поставил стакан, взял плащ и музыкальный кубик. Снова повертел его в руках.
- Я могу взять его с собой, да?
Хотя вопрос был совершенно обычный, у Лили вдруг начали появляться подозрения. Конечно, этот прибор совсем простой, тем более палочки у него нет, но мало ли что. Сев ведь очень талантливый маг.
Нельзя сказать, что она пожалела, что сделала ему подарок, но сейчас весь этот вечер показался ей безрассудством.
- Конечно, Сев, бери. Это же подарок.
- Жаль, только, что я не могу его слушать там, в кладовке.
- Ничего. Завтра вечером послушаем еще.
- Хорошо, буду ждать.
Он слегка улыбнулся.
Лили опустила руку в карман и похолодела. Потом перевела взгляд на стол. Пока они слушали музыку, палочка была у нее в руках – ей она запускала кубик после смены карточек. Но после она просто положила ее на стол. И все это время палочка лежала на столе. Он мог бы взять ее в любую минуту, даже сейчас, потому что стоял ближе к столу. Какое легкомыслие!
Она попыталась подойти и забрать свою палочку как можно более естественным движением, но, наверное, на ее лице отразилось волнение. А может быть, движения стали более резкими и быстрыми. По крайней мере, ей показалось, что он угадал ее мысли. Он отвел глаза и вздохнул. Ей стало неловко. Она тоже отвела глаза в сторону. На столе, чуть в стороне от того места, где несколько секунд назад была палочка, лежал ее фотоальбом. Она взяла и его.
- Пойдем, Сев.
Он повернулся и пошел к двери. Лили последовала за ним.
В кладовке она положила альбом на свободную полку этажерки.
- Спокойной ночи, Сев. Еще раз с днем рождения. Надеюсь, тебе понравилось.
- Конечно, Лили, все было просто чудесно. Это был самый лучший мой день рождения.
- Я рада. Сладких снов.
Она направилась к выходу.
- Лили, - окликнул ее Снейп. – Ты оставила свой альбом.
- Да, пусть здесь лежит…