Глава 3. Сон и Муза

...Широкая, пронзительно-зелёная лужайка, усыпанная цветами самых разных размеров и цветов. Яркое, но ласковое солнце уверенно держится посредине безоблачного, синтетически голубого неба. Тёплый ветер развевает волосы, щекочет руки... Лиза глядела по сторонам – на невероятно аппетитные груши, размером достигающие боксёрских, на по-диснеевски беззаботных птичек странного, розового оттенка. И смотрела она на этот мультяшный мирок вокруг с саркастичной ухмылкой современного школьника, которому вместо Пилы–3 подсунули Гоголевского Вия.
«То ли я совсем спятила, и у меня развились глюки – то ли надо мной кто-то шутит. Это просто мечта идиота – фрукты-переростки, розовые птички и белые кролики, скачущие там и сям, ухитряясь, притом, нигде не нагадить... Блин, хоть бы один окурок!» - о том, что сейчас конец осени, Параева не думала. Гении мыслят глобально.
Тут на горизонте возникнул чей-то подозрительный силуэт, и Людмила Вопль, она же скромный гений литературы, среагировала на это мгновенно. А именно – кинулась в сторону «шутника», боясь, что тот исчезнет так же внезапно, как и появился... Но силуэт и не думал исчезать. Наоборот, он неторопливо шёл навстречу девушке, приобретая по мере приближения всё более чёткие очертания. И когда этих двоих отделяло друг от друга всего три с лишним метра, Лиза удивлённо замерла.
Перед ней стоял мужчина, и он беспечно улыбался, сунув руки в карманы - но это единственное, что можно было наверняка сказать про этого субъекта. Его одежда состояла из ярко-оранжевого пиджака на голое тело, пёстрых шорт в сиреневый горошек, высоких кирзовых сапог и нелепой шляпы с невообразимо широкими полями, которая могла бы заменить хозяину зонтик. Дополняли картину шарфы самых разных цветов и фасонов, повязанные не только на шею, но и на все четыре конечности – наподобие браслетов. Внешность же этого чудака было невозможно определить – каждые 5-8 секунд он менял обличье, то кажась нагловатым хулиганом лет десяти, то вдруг отращивая волосы феноменальной длины и взрослея лет этак на двадцать. Время от времени он, дразнясь, представал перед Параевой в облике её редактора.
- М-да, ты права – фасад ещё тот... отвык, поди, за пятнадцать лет! – пробормотал незнакомец. Он поднял руку и стал манипулировать окружающей средой, переставляя предметы пальцем и редактируя их так, будто это было лишь изображение в фотошопе. – Тут немного пожухлой травы, мухоморчик... нет, лишнее! Под кору поселим шашель... Небо – затемнить, добавим пару тучек... И солнце немного завесить. Ну, вот и всё!
Буквально за две минуты лужайка полностью преобразилась – теперь это была, скорее, невзрачная опушка где-то в глубине Голосеевского парка: тёмная, жесткая трава на фоне хмурого преддождевого неба, припорошенная различным бытовым мусором. Сама поляна была опоясана лесом бестолковых, но уверенных в себе деревьев самых разных видов и групп... Правда, посредине возникла беседка из кованого железа, но она была даже кстати: воздух так отчётливо пах сыростью, что было понятно - скоро начнётся дождь. Внутри писательницы что-то ёкнуло: этот печально-безалаберный пейзаж был ей гораздо ближе, затрагивал что-то в глубине души... Незнакомец удовлетворённо кивнул. Кажется, он был доволен такой реакцией.
Секунда – и они уже попивали чай, сидя в неожиданно тёплой беседке. Людмила Вопль невольно улыбнулась, заметив, как резко незнакомец контрастировал с унылой полянкой. В этом тоже было что-то такое... эдакое.
- А почему ты постоянно меняешься? И кто ты вообще такой? – зачерпывая большой, столовой ложкой малиновое варенье, спросила Лиза. Тот воззрился на неё с немым укором, и даже уронил чашку от полноты чувств.
- С твоей профессией – могла и сама догадаться! Не знал, что у писателей-фантастов массово ампутируют воображение... – чудак хмыкнул, словно вспомнив какой-то забавный инцидент.
- Ты скажешь или нет? – Параева нетерпеливо постучала пальцами по столешнице...
Видя, что нервы девушки на исходе, незнакомец картинно закатил глаза, и, вздохнув, весело произнёс:
- Я – Твоя Муза.
...
- Кто? – Девушка переспросила лишь по той простой причине, что в этот момент по крыше глухо забарабанил дождь, мгновенно скрыв внешний мир за непрерывным потоком воды... Лиза, не удержавшись, просунула руку меж прутьев беседки, и тихо вскрикнула – до того холодной оказалась водица.
- Муза я! Муза фантастики! – прикрикнул чудак, и дождь пристыжено утихнул. Довольный собой, Муза усмехнулся. – Я ведь при тебе создал место действия! Причём, дважды...
- Муза, значит?.. Ну, что ж, тогда подскажи бедной, непонятливой девушке – это сон или моё безумие? – произнесла Параева, с несчастным выражением лица поедая печеньку.
- В зависимости от того, как ты на это смотришь. С одной стороны – да, ты спишь. А с другой – я ведь и вправду влез в твоё хрупкое сознание... – с этими словами он бесцеремонно ткнул пальцем в лоб собеседницы. В обычных обстоятельствах человек за такую наглость отплатил бы сторицей, но Людмила Вопль посчитала, что бить морду собственной Музе как-то не кошерно.
- Ладненько! Будем считать тебя крайне правдоподобным глюком. – Отложив печенье до лучших времён, Лиза продолжила разговор. - Итак, глюк, как тебя всё-таки зовут?
Муза, явно рисуясь, достал из новоявленного кармана шорт чёрную глянцевую визитку, на которой серебристым курсивом было выведено:

Стеарий
Муза Фантастики.
Сообщество «Вдохновение», отдел современной прозы.

Параева бережно взяла визитку, и, хорошенько рассмотрев, сунула в карман джинсов. Картонный прямоугольник приятно грел кожу...
- А почему именно я? Ведь есть ещё столько авторов, гораздо более способных и опытных... – хотела было возразить девушка, рассматривая заварку на дне чашки. Чай она пила залпом, и от этой привычки её не удержит даже то, что всё вокруг было только сном. Наоборот – теперь она могла не бояться обжечь язык.
- Ну и вопросики у тебя! Зачем мне приходить к тем, у кого и так всё в порядке? Они сами находят своих Пегасов, причём зачастую – в реальном мире. Лишь действительно великие писатели черпают вдохновение в себе... – Стеарий щёлкнул пальцами, и стол исчез. Параева ощутила, что проваливается во что-то мягкое, и, посмотрев вниз, обнаружила под собой уютное кресло. – Я из-за тебя из отпуска ушёл, а ты ещё возмущаешься!
Хотя возмущался, скорее, сам Муза, но писательнице стало стыдно. Любой человек, которого выудят из отпуска, рассвирепеет. Даже если он и не совсем человек...
- Извини... Но хоть отдохнуть-то успел? – участливо спросила она, надеясь загладить свою вину.
- Кхм... Ну, частично. Пятнадцать лет – это уже неплохо...
- Сколько?! – сочувствие мигом стёрлось с лица девушки, сменившись обидой и даже, в некоторой мере, завистью.
- Учитывая то, что я работаю без отпуска со средины семнадцатого века, могли бы отпустить и подольше! – ноющим голосом возразил Стеарий, устраиваясь поудобнее на подлокотнике её кресла.
- В любом случае, я тебя не звала. – Сказала Лиза, воздымая палец вверх.
- Вот именно. Зато ты на меня жаловалась. Ох, и влетело же мне от начальства... Такого не было со времён Стругацких. Но с тобой, похоже, так мучатся - не придётся! – с этими словами Муза улыбнулся и поощрительно похлопал её по плечу.
Писательница посмотрела на него с уважением. Её увлечение фантастикой начиналось, в основном, именно со Стругацких. Но, опомнившись, она всё-таки скинула Стеария с кресла. Для профилактики...
- Ничего я не жаловалась! Всем довольна, ни в чём не виновата. – Сказала Параева, но уже не так уверенно – сказывался талант убеждения, явно наличествующий у её собеседника.
- А кто бормотал, что не существует никакого вдохновения? Такие мелочи быстро доходят до «Книги Жалоб»! И ты, как назло, заполнила последнюю строчку... Вот меня и вызвали. Устроили капитальный разнос...
Послышался бой часов, и Муза печально вздохнул. Видимо, время он не жаловал – а особенно, когда оно на исходе.
- Эх... Пора. До свидания, Лиза!
...
Людмила Вопль, невнятно бормоча что-то несуразное, открыла глаза – и увидела, что голова её мирно покоится на клавиатуре компьютера, а сама она мирно сидит на стуле. «Кажется, я заснула за компом» - туманно подумала она, смутно вспоминая странный сон. «Просто сон. Слава богу...» - она уже хотела выкинуть из головы Стеария, но внезапно нащупала в кармане джинсов знакомую визитку...