Сны

Опять эта темнота. Сухая темнота, легко подрагивающая перед чужими, тихими и такими завораживающими голосами. Он должен быть здесь…должен быть где-то здесь… надо всего лишь подождать еще немного и можно будет услышать его голос, а в следующую секунду он появиться сам, как актер из-за кулис, разорвав своим смехом этот чертов шелк отчаяния… Вот сейчас… Ну же, Сириус, давай…
- Ты просто глупый и чертовски доверчивый кретин! А будь ты хоть немного умнее, он был бы жив. И если бы тебя не тянуло совершать подвиги и спасать мир по десять раз на дню, он был бы жив. И был бы ты хоть чуть-чуть внимательнее на окклюменции или хотя бы менее забывчив, обратившись за помощью к Снейпу сразу после окончания экзамена (и не смей сваливать все на Снейпа, он здесь ни причем, вообще странно - как бы ты жив остался без его помощи) все могло кончиться по-другому. А что мешало тебе переговорить с Дамблдором раньше и выяснить все вопросы сразу, а не нянчить свое уязвленное самолюбие (тоже мне цаца, не смотрят на него, видите ли, и планами своими не делятся, будто он - министр магии). Так что не надо все спихивать и на него тоже, хотя он любезно предоставил тебе такую возможность. Как же - доброта, величественная щедрость души и несколько десятилетий работы с дебилами вроде тебя. А если бы ты догадался развернуть подарок Сириуса раньше… Лишь твоя бестолковость, неспособность отвечать за собственные эмоции и поступки и невозможность запрятать свое самолюбие глубоко в задницу, в то время, когда как раз там ему самое место – причина того, что…
-Нет!
-Хоть раз скажи это сам! Ты же у нас смелый!
-Отвяжись!
-Его смерть исключительно на твоей совести! Не ври хотя бы сам себе и четко осознай, целиком и полностью осознай, что это ты, Гарри, ты и никто другой, ТЫ ВИНОВАТ В СМЕРТИ СИРИУСА БЛЭКА, своего крестного, своего друга, того человека, кто, возможно, заменил бы тебе со временем отца…
- Гарри, проснись! – Рон изо всех сил тряс его за плечи. - Гарри! Сто дохлых жаб!!! Да проснись же ты! Ну, наконец-то…
- ДА!
- Что «да!»? - оторопел Рон
- Да, я виноват, я во всем виноват, теперь ты доволен?! – Гарри сидел на кровати, остекленело таращась куда-то в стену. - Ох, Рон, какого…?! Э-э…Спасибо.
- Извини, ты кричал, я все не мог тебя разбудить и…
- Я понял, - кисло усмехнулся Гарри, потирая щеку, - хорошо, хоть все зубы на месте.
- Что ты видел? - Рон буквально вцепился в него.
- Ничего… Успокойся, Рон... Правда, ничего – темноту.
- А на кого ты так орал?
- Не знаю. На себя, наверное...
Рона как-то странно передернуло:
- Знаешь, ну…в общем… - кажется, Рону просто нечего было сказать, - иди-ка ты умойся. Через полчаса мы будем ждать тебя к праздничному завтраку. Кстати, поздравляю с Днем Рожденья… Я тебя там подожду, - и, хлопнув Гарри по плечу, он вышел.
Чувствуя себя так, как будто всю ночь драил котлы, Гарри поплелся в ванную. «О! Не удивительно, что Рон от тебя шарахается, - съязвило его отражение в зеркале, - надо срочно приводить себя в порядок, а то все оставшиеся вообще отсюда разбегутся», - тоном доброй старой нянюшки продолжило оно. «А не пойти бы тебе…», - устало подумал он, хотя привести себя в порядок, очевидно, все же стоило. Не то чтоб он не любил семью Уизли, но в последнее время заботы Молли начали его тяготить, а тихие вздохи и вытирание глаз украдкой – откровенно раздражать. А если Молли увидит его в таком виде, опять начнутся если не расспросы о здоровье, то уж вздохи и слезы – обязательно.
Только дважды окатившись ледяной водой, Гарри почувствовал, что туман в голове вместе с остатками сна рассеялся окончательно, руки перестали дрожать, а ноги трястись. Выйдя из душа и как следует растеревшись махровым полотенцем, он опять посмотрел в зеркало.
-Уже лучше, даже румянец появился. Особенно слева. А вот синяки под глазами остались. Ну, да и Мерлин с ними, не замазывать же, - неожиданно пробасило зеркало, - Что ты все время вздрагиваешь?
Голос опять сменился:
- А вообще вот тебе мой совет: «Хочешь хорошо выглядеть – улыбайся».
Гарри попытался привести в действие соответствующие лицевые мышцы…
- Похоже, я ошиблось… - неуверенно пробормотало зеркало.
Чертыхнувшись, Гарри покинул ванную комнату, подумав, что за завтраком надо улыбаться более естественно. Или не улыбаться вообще.

Побег от Дурслей

Одеваясь, он вспоминал прошедшее лето. Целый месяц он изводил Люпина, Дамблдора и Макгонагалл, а заодно Рона с Гермионой письмами с просьбами забрать его от Дурслей. И когда он уже смирился с мыслью, что это лето он проведет совершенно один, запертый в своей комнате на втором этаже в доме номер четыре по Тисовой улице, не смея даже носа высунуть на улицу и общаясь исключительно с тетей Петуньей, которая дважды в день просовывала ему еду в кошачью дверцу, появилось долгожданное письмо.
Честно говоря, Гарри был рад любому письму, так как одиночество и невозможность поговорить хоть с кем-нибудь кроме Букли и тети Петуньи невероятно угнетало его. Первую неделю своего заточения Гарри пытался завязать хоть какой-то разговор с тетей, потом он просто перешел на «спасибо» во время передачи еды и «пожалуйста» при отдаче грязных тарелок, в ответ на тетины «Ешь!» и «Ну!», соответственно. Выяснить хоть что-то еще о своих родителях и о том, что тетя знает о дементорах и Азкабане, было совершено невозможно. Дядю Вернона и Дадли он в последний раз видел в день приезда из школы. Разговаривать с ним они явно не собирались.
Удовольствия от общения с Буклей тоже было весьма сомнительным, так как говорил в основном он сам, а Букля либо ухала и таращилась на него своими огромными желтыми глазищами, либо щипала его за палец, а то и вообще пропадала куда-то дня на три. Оставалось только читать все истерические заметки «Ежедневного пророка», делать домашнее задание на лето, писать письма друзьям и Дамблдору и ждать от них ответа. По ночам мучаться кошмарами, а днем стараться ни о чем не думать.
Немного утешало то, что Дадли тоже оказался под домашним арестом. После прошлогодней истории Дурслям теперь за каждым углом мерещились дементоры. Несмотря на хныканье и истерики, тетя категорически запретила Дадли выходить из дома без ее сопровождения. Теперь он весь день проводил у телевизора, поедая тонны сладостей. «Бедному Дадлику нужно хоть какое-то утешение, - приговаривала тетушка, притаскивая из магазина очередной пакет, набитый пирожными, - мальчик так переживает». «Дадлику» уже грозило исключение из школы, просто потому, что заказывать для него новую форму каждый месяц не представлялось возможным.
Весь свой день рождения Гарри провел на подоконнике, ожидая сов с поздравлениями. А писем все не было. Ни единого. «Может, они боятся, что письма перехватят. Но поздравить-то можно было!» - злился Гарри. Давно уже не было у него такого паршивого дня рождения. Он не сомневался в том, что Дурсли и не вспомнят об его празднике, но лучшие друзья… Положительно, это был самый отвратительный день за все лето. И неделя, последовавшая за ним… и еще одна неделя.
Наконец, утром четырнадцатого августа Гарри увидел краешек долгожданного письма, выглядывающий из-под «Ежедневного Пророка». Отшвырнув «Пророк» куда подальше, Гарри быстро вскрыл конверт и чуть не взвыл от разочарования. В конверте было стандартное предупреждение о том, что учебный год начнется первого сентября, список необходимых учебников и дополнительный листок с результатами СОВ. Гарри с силой тряхнул конверт, из которого выпал маленький кусочек пергамента. Отбросив остальные листки, Гарри с жадностью начал читать:
Дорогой Гарри!
Дамблдор разрешил тебе покинуть дом твоих родственников, но только с тем условием, чтобы ты остаток каникул провел под нашим присмотром в Лондоне, так же как и прошлым летом. Но мы все опасаемся, что пребывание в этом доме будет слишком тяжело для тебя. Если ты согласен с условиями и все-таки решишь оставить дом своей тети, пошли сову Дамблдору.
М.Уизли
- «Дом твоих родственников», «Дом твоей тети», они беспокоятся за мою безопасность, но тут же одному просто двинуться можно, неужели им это не ясно! Что они там себе думают?! - на Гарри накатила уже привычная волна раздражения. Он схватил пергамент, перо и, брызгая чернилами, нацарапал следующее:
Уважаемый профессор Дамблдор!
Я согласен со всеми условиями, только заберите меня отсюда!
Гарри.
Даже не написав адреса, он привязал пергамент к лапке Букли.
- Это Дамблдору, как можно быстрее. Вперед!
Проводив взглядом сову, Гарри бросился собирать вещи. Через час, дважды перепроверив все ли на месте, он плюхнулся на кровать. Теперь оставалось только ждать… терпеливо ждать… очень терпеливо ждать. - Где же они, черт их всех побери! – Гарри уже полчаса нарезал круги по комнате. Он то подходил к окну и оглядывал окрестности, то замирал у двери, в надежде услышать хоть что-нибудь в доме: звонок в дверь, телефон, хотя бы вопли Дадли или дяди Вернона. Любой звук, говорящий о том, что в доме происходит что-либо необычное. Но, как назло, в доме было тихо. Не было слышно ни топанья Дадли, ни густого баса дяди Вернона, ни повизгиваний тети. Телевизор, пылесос, стиральная машина и телефон не подавали признаков жизни.
- Интересно, куда это все подевались? Они в жизни не пропускали вечерних новостей по воскресеньям, – подумал Гарри. - Отъезжающую машину я бы услышал. К тому же тетя считает своим долгом каждый раз ставить меня в известность, если они собираются куда-то уехать: «Мы с Дадликом собираемся к Полкиссам (Дервиксам, Реттиксам), веди себя тихо». Постепенно злость начала уступать место легкой панике.
Вдруг в дверь постучали. Гарри выхватил палочку.
- Гарри, ты здесь? – голос Аластора Хмури было невозможно спутать ни с чем, но на всякий случай Гарри отошел подальше от двери и спросил:
- Где вы провели позапрошлый год, как вы туда попали и кто вас оттуда вытащил?
- Правильно, Гарри! Бдительность и еще раз бдительность! – проскрипел Хмури, - первый ответ – сидел в собственном сундуке, второй – Берти Крауч, третий - Альбус Дамблдор.
- Дверь закрыта снаружи, - предупредил Гарри.
- Ерунда, - отозвался Хмури. Через секунду дверь открылась, за ней никого не было. Легкий толчок в плечо и дверь захлопнулась. Хмури тихонько прошептал что-то себе под нос и проявился. В руке он держал грязную помятую пластиковую бутылку из-под колы. – Надеюсь, ты уже все собрал, у тебя всего три минуты. И не носи палочку в заднем кармане джинсов. Сколько раз повторять! – рявкнул он.
- Я уже давно собрался, - улыбнулся Гарри. Мысли о том, что он через несколько минут покинет этот дом, заставила его забыть обо всем: о почти месячном заточении, о молчании друзей и о странной тишине в доме.
- Тогда тащи все сюда и клетку с совой не забудь.
Гарри снял со шкафа клетку с Буклей и переставил на чемоданы:
- Это все, что я должен взять.
- Один чемодан и клетку возьму я, ты бери другой чемодан и метлу. Держи крепче, а то будешь потом искать их по всему Лондону. Так. Осталось несколько секунд. Просто коснись рукой.
Он протянул Гарри помятую бутылку. Тыльной стороной ладони Гарри дотронулся до нее. Грюм смотрел на часы.
- На счет «три». И… раз… два… ТРИ!
Знакомые ощущения захватили Гарри. Пол резким рывком ушел из-под ног, комната дома номер четыре по Тисовой улице исчезла, и он понесся через разноцветный водоворот.

БАБАХ!

Нога запнулась за ковер, и Гарри завалился на нечто жесткое; сверху посыпались зонты. Сию же секунду уши резанул пронзительный визг:
- Мерзавцы! Отребье! Полукровки! Вон из моего дома! Уроды! Подлые негодяи! Осквернители нашего рода! Порождение грязи…
- Я тоже вас люблю, - пробормотал Гарри, выбираясь из-под зонтов и чемоданов.
- Добро пожаловать домой, Гарри! – сразу несколько рук помогли ему подняться. - Ты не ушибся? – Рон и Гермиона помогали ему вылезти из образовавшегося завала, пока Люпин и миссис Уизли задергивали занавески на портрете матушки Сириуса.
- Я в порядке, спасибо. Очень рад вас видеть. Вообще-то, я думал, что этот портрет уже убрали…
- На нем заклятье вечного приклеивания, так что, боюсь, тебе придется его терпеть, - кисло улыбнулся Рон. - Знаешь, он нас тут уже всех достал.
- Гарри, представляешь, мы тут уже почти все разобрали. Надеюсь, что тебе понравиться, - зачастила Гермиона. - Извини, что мы не отвечали на письма, нам запретили. Мы даже твои письма получали от Дамблдора, ты только не сердись…
- ОН, ЧТО, ЧИТАЛ МОИ ПИСЬМА?! - взвился Гарри.
- Нет, конверты были не распечатаны…
- Подлые ублюдки! Будьте вы прокляты! - надрывался портрет.
- АГА, МНЕ УЖЕ ЛЕГЧЕ!
- Гарри, их нужно было проверить…
- НЕ ОЖИДАЛ ОТ НЕГО!
- Немедленно убирайтесь вон, мерзкие полукровки! Выродки!
- А что ты на нас-то орешь?! - встрял Рон. - Вот с ним и разбирайся.
- МОГЛИ БЫ ХОТЬ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ПОЗДРАВИТЬ!
- Гарри, мы же уже извинились!
- Порожденье грязи! Вон! Немедленно!
- АГА, ИЗВИНИЛИСЬ И ВСЁ! А Я ТАМ СИДЕЛ ОДИН, ВЗАПЕРТИ ПОЛТОРА МЕСЯЦА, СО МНОЙ ДАЖЕ НЕ РАЗГОВАРИВАЛ НИКТО!
- Да как с тобой разговаривать, когда ты все время орешь?
- НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЕ! – Молли была в ярости. – Наверх, живо! Рон, покажи Гарри его комнату и чтоб ни звука!
- Бессовестные осквернители рода! Убирайтесь! Убирайтесь!
- Извините, миссис Уизли.
- Ничего, Гарри. Идите же, а то мы до завтра ее не закроем.
Попрощавшись с Хмури, Гарри взял чемоданы, Гермиона - метлу, а Рон - совиную клетку. По лестнице поднимались в полном молчании. Гарри стало неуютно. Не этого он ждал от своего возвращения.
- Извините, - немного натянуто улыбнулся он. – Все-таки не одного письма за все лето…И Дамблдор тоже. Я просто не ожидал, что он…
- Ладно, Гарри, мы на твоем месте тоже бы разозлились, - улыбнулся в ответ Рон. - Твоя комната та же, что и в прошлый раз.
- Ты со мной?
- Нет, я в соседней. Джорджа с Фредом нет, поэтому девчонки будут в их комнате, а я - в бывшей гермиониной. Располагайся. Через часик приходи на кухню, мама приготовила ужин в честь твоего приезда. Чемодан можешь не распаковывать – Люпин накупил тебе кучу всего.
- Люпин? Хорошо. Спасибо.
- Кстати, ты наверно еще не знаешь, - Рон не обращал внимания на Гермиону, тащившую его из комнаты, - этот дом теперь твой. Сириус оставил его тебе. Мы теперь, вроде как, у тебя в гостях… Так что день рожденья отпразднуешь немного позже, зато в собственном доме!
-Рон!- зашипела Гермиона
-Иду уже! Встретимся за ужином! – и Рон исчез из комнаты.
Гарри медленно закрыл дверь. Вот значит как. Теперь он владелец дома. Сириус был последним в роду Блэков, поэтому он завещал этот дом своему крестнику. Лучше бы он сам был здесь. Гарри оглядел комнату. В ней, похоже, ничего не изменилось с прошлого года. Неожиданно на Гарри навалилось все то, от чего он бежал все это время. Наверное, именно это имел в виду Дамблдор. «Не надо сейчас ни о чем думать. Голова должна быть абсолютно пустой. Подумаю обо всем завтра», - решил Гарри. Запихнув чемоданы под кровать, и взяв из шкафа чистое полотенце, он поплелся в душ.

Часы затмения

Празднование дня рождения Гарри было решено провести в день окончания каникул. У Гарри вообще не было настроения веселиться, но он согласился на это из-за Рона и Гермионы, которые, после его столь эффектного прибытия и выяснения отношений, выглядели cлегка подавленными.
Возможно, виновато было само место, в котором они оказались. Несмотря на усилия друзей, «родовое гнездо» Блэков осталось мрачным и каким-то необжитым. Дом как будто старался выдавить из себя нежданных гостей, глухо скрипел по ночам, скалился почерневшими головами эльфов над парадной лестницей. В комнатах было сыро и холодно, в коридорах гуляли сквозняки. Все изменения, сделанные Гермионой и миссис Уизли, направленные на некоторое оживление интерьера, выглядели нелепо и явно не к месту, как рождественские игрушки в комнате покойника. В конце концов, они оставили любые попытки хоть как-то изменить это место.
С первого же дня пребывания здесь, у Гарри появился навязчивый ночной кошмар. Каждый раз он звал Сириуса, но из кромешной тьмы вокруг до него доносился лишь голос – холодный, невыразительный, он ледяным ветром выстужал душу, оставляя после каждой фразы щемящую пустоту. Он просыпался от собственного крика с распухшим от слез лицом и дрожащими руками, чувствуя себя как выжатый лимон. На все расспросы Люпина и миссис Уизли он обычно отвечал, что приснился дурной сон или бормотал что-то совсем маловразумительное и старался перевести разговор на другую тему.
Вхождение в наследство оптимизма не прибавляло. Стопки непонятных счетов, какие-то письма, бумаги. Люпин, к огромному облегчению Гарри, взял все заботы на себя. Но на всех подготовленных им документах все равно требовалась подпись Гарри. В очередной раз, ставя свою фамилию в конце какого-то длинного списка, Гарри вдруг почувствовал себя заживо погребенным в этой куче бумаг. Положение не спасла даже вылазка в Косой переулок и закупка необходимых учебников, новой одежды и ингредиентов для зелий. После долгих уговоров Дамблдор переслал склянку с Оборотным зельем. В результате Гарри в образе худощавого блондина, сопровождаемый Тонкс и еще каким-то, неизвестным ему аурором, представившимся Джеком, отправился за покупками. Рон с Гермионой остались дома, Тонкс с Джеком были озабочены лишь его безопасностью, и Гарри ничего не оставалось, как только быстро купить все необходимое и отправиться восвояси.
Сегодня, в последний день каникул, все ждали от него если не безудержного веселья, то, по крайней мере, ярко выраженного удовольствия от поздравлений и подарков.
Одевшись, он начал строить рожи перед зеркалом, разминая мышцы лица и добиваясь нормальной улыбки. Зеркало безмолвствовало. Дольше медлить было нельзя. Стараясь выкинуть все мысли из головы, он спустился по лестнице и вошел в кухню, являющуюся по совместительству столовой. Стоило ему открыть дверь, как на него налетели Гермиона и Джинни с поцелуями, поздравлениями, подарками и букетами гладиолусов, потом Рон с кучей подарков, Люпин притащил целый мешок писем от поклонников и поклонниц и передал Гарри две небольшие коробочки – наручные часы и компас. За столом, ломившемся от различных вкусностей его уже ждали Фред, Джордж, миссис и мистер Уизли, Тонкс и Аластор Грюм. Недалеко от двери стоял маленький столик, весь заваленный подарками. Улыбающийся Люпин уже готовился произнести тост.
«Не хватает только Сириуса», - вдруг подумал Гарри, но постарался сразу же изгнать из головы эту мысль. – Спасибо вам большое, это самый замечательный праздник, большое спасибо, - повторял он, стараясь сохранить выражение искренней радости на лице. - Извините, я задержался немного. Вы, наверное, проголодались…
- Гарри, да мы просто умираем с голоду, - заявил Джордж.
- Если ты именинник, то это не повод морить гостей голодом, - подхватил Фред, не обращая внимания на шиканье миссис Молли.
Что ж, все было не так уж и плохо. Жаль только, что рядом не было крестного. Гарри сел между Роном и Гермионой, теперь ему оставалось лишь ковыряться вилкой в тарелке, иногда класть что-нибудь в рот и глотать, отвечать на тосты и благодарить за подарки. Как я мог забыть о зеркальце, подаренном Сириусом на Рождество, а ведь если бы я не забыл… Близнецы постоянно хохмили и Гарри старался смеяться вовремя. Сириус сам любил хорошо пошутить и радовался шуткам друзей… Гермиона и Рон наперебой рассказывали о проведенных каникулах, планах на будущее, оценках за СОВ. Крестный был бы доволен его оценками. А может и нет, он ведь не предавал значения хорошей успеваемости… Гарри оставалось лишь вежливо улыбаться и иногда повторять последнюю услышанную фразу с несколько вопросительным оттенком в голосе. Все окружающее незаметно погружалось в серую туманную беспросветность. Они жили бы здесь вместе с Сириусом, может, тогда здесь не было бы так тоскливо. А на каникулах мотались бы по всему свету... Рон что-то увлеченно рассказывал, кажется о Квиддиче. Сириус любил квиддич…
- Гарри! – из общего шума голосов выделилось тихое шипенье Гермионы, - Гарри, что происходит?
- Что происходит?
- Очнись, наконец! Что с тобой происходит?! – Гермиона была не на шутку встревожена.
- Все нормально, я просто задумался.
- Ага. Я так и поняла. Я трижды спрашивала про твои СОВы.
- Мерлин! Герм, у меня же день рожденья!
- Мне просто интересно.
- Да все с ними нормально, ЗОТИ, зелья, уход за магическими существами и трансфигурация – превосходно, астрономия – удовлетворительно, гербология и предсказания – выше ожидаемого.
- Ты все еще хочешь стать аурором?
- Не знаю, наверное. А что? – разговор начинал его раздражать. Неожиданно навалилась усталость. Захотелось остаться одному. Все. Хватит. Надо что-нибудь придумать и уйти отсюда.
- … так почему ты сомневаешься? Знаешь, я тоже еще не выбрала, но…
- Герм, может мне и не придется выбирать себе профессию. Э-э… я, пожалуй, пойду, - Гарри сообразил, что развивать разговор о своем будущем не стоит, тем более с Гермионой. Если он не уйдет сейчас же, то опять сорвется и испортит всем праздник. Шрам задергало. Вот и предлог. Он потер шрам, скривился и поднялся из-за стола.
-Извините, но я что-то неважно себя чувствую. Еще раз спасибо всем за поздравления и подарки. Я, действительно, очень-очень рад, просто ужасно разболелась голова. Ничего страшного, миссис Уизли, извините… Я вас оставлю ненадолго, – постаравшись изобразить извинявшуюся улыбку, он быстро вышел, и почти бегом бросился к своей комнате.
Захлопнув за собой дверь и запечатав ее заклинанием, Гарри бросился на кровать. Как он будет учиться в Хогвардсе, если даже два часа общения с друзьями вызывают желание нырнуть куда-нибудь глубоко-глубоко. И не выныривать оттуда в ближайшие несколько дней. А лучше никогда. Ведь там ему будет спокойнее. Там тихо и холодно. Гарри лег на спину и закрыл глаза.
Нет, лучше оказаться посредине небольшой реки, по-летнему ласковой реки, которая несла бы меня как щепку… нет, как маленький сухой лист, все дальше и дальше…. Прямо в молочный предутренний туман под плакучими ивами… А я бы лежал на спине и глядел на ветви над собой и на звезды, подмигивающие из-за листьев, а спиной бы чувствовал ласковое касание речных водорослей… И никому не было бы до меня никакого дела, ведь я – лист, хрупкий и легкий сухой лист… Вода унесет меня отсюда… Вода заберет все – раздражение и слезы, боль и печаль, ненависть и страх… Никому не надо умирать, никого не надо убивать… Никаких вопросов, разговоров и невыполненных обещаний, ни любви, ни ненависти, ни радости, ни злости… Все пройдет и все забудется… Наверное, это похоже на смерть… Можно умереть сейчас, тихо и спокойно… И никто не скажет…
- Поттер! – От неожиданности Гарри подскочил на кровати и распахнул глаза. И тут же зажмурился опять:
Это что, новый кошмар?! – Гарри энергично протер глаза и открыл их вновь.
- Помимо того, что вы потрясающе неаккуратны и невежественны, - кошмар не собирался улетучиваться, напротив, обретал все более явственные формы, - вы еще и катастрофически несобранны! – Гарри нашарил очки, одел их… и тихо застонал.
- Я смотрю, вы даже не посчитали нужным прочесть это письмо, Поттер. Предупреждаю - если вас не будет в столовой через пять минут вместе с вашими вещами, пойдете в Хогвартс пешком! И не думайте, что я потрачу на вас еще хоть секунду своего драгоценного времени. - Тихий аппартационный хлопок, и Гарри обалдело уставился на то место, где секунду назад находился раздраженный профессор Зельеварения.

Дорога в Хогвартс.

Гарри посмотрел на часы. Пять утра. Оказывается, он проспал весь день и всю ночь! На размышления не осталось времени. Он быстро оделся и ополоснул лицо водой. Оставалось еще три минуты. «Повезло, что чемоданы уже собраны», - подумал Гарри, закрывая Буклю в клетке. «Кстати, что там Снейп шипел насчет письма?»
Оглядевшись, Гарри действительно увидел на прикроватной тумбочке нераспечатанное письмо с гербом Хогвартса. «Наверно его принесли, пока я спал, - подумал он, - но почему меня никто не разбудил? Рон, что-ли постарался? Вот трепло!». Вскрыв конверт, он обнаружил в нем два письма. В первом, похоже, был список предметов, которые он мог изучать в этом году, которое он засунул в карман, даже не читая. Во втором – предупреждение Дамблдора о том, что в этом году, из соображений безопасности, Гарри должен прибыть в Хогвартс не на поезде вместе со всеми остальными учениками, а вместе с профессором Снейпом, чьих указаний он должен был слушаться. Каким образом Снейп должен был доставить его в Хогвартс, в записке не сообщалось.
Гарри передернуло. На всякий случай он переложил палочку так, чтобы до нее можно было легко дотянуться. Взял оба чемодана, клетку и направился вниз. В столовой его уже ждал мрачный как осенняя туча профессор зельеварения.
«Ждал–ли?» – неожиданно подумал Гарри. Профессор даже не заметил, что он вошел. Снейп стоял вплотную к камину, опираясь локтем на каминную полку, запустив руку в волосы и прикрыв глаза. «Он устал, страшно, смертельно устал, - вдруг пронеслось в голове у Гарри, - он же спит на ходу». Неожиданно чувство сожаления охватило его. Представляя свой следующий учебный год, он каждый раз кривился, думая о предстоящих уроках зельеварения и о том, что вести их будет самый ненавистный ему человек. Сейчас же он задумался о том, что ненависть к Снейпу была так упоительна, что позволяла на некоторое время забывать о Сириусе. Странно, но сейчас Снейп напоминал ему Сириуса. Недавно вырвавшегося из Азкабана. Впервые он подумал о том, что профессор, как это ни банально, тоже человек, и о том, что этому человеку пришлось многое пережить, чтобы стать таким, какой он есть. Понаблюдав некоторое время за абсолютно неподвижной фигурой у камина, Гарри все же решился нарушить молчание:
- Сэр?
- Наконец-то, Поттер, - Снейп резко обернулся. - Я уж думал, что вы будете собираться до следующих каникул. Подойдите ко мне. Живо.
- Зачем? Сэр.
- Вы всегда задаете глупые вопросы? Вы, вообще, читать умеете?
- Да, сэр.
- В таком случае, вы должны были понять, что я должен переправить вас к месту вашего обучения. Или это является непосильной задачей для вашего атрофировавшегося за каникулы интеллекта?
Гарри в очередной раз заметил, что у профессора есть замечательная способность моментально отталкивать людей, произнеся всего лишь несколько слов. Но вслух высказывать это не стал.
- В письме не было сказано, каким образом мы попадем в Хогвартс, сэр.
- Потому что вы и не должны этого знать. Для меня это не менее неприятное путешествие, чем для вас. Для того чтобы все прошло успешно, вы, Поттер, должны слушаться меня беспрекословно, ибо неповиновение может стоить и вам и мне жизни. Сейчас вы возьмете свои вещи и поставите их на стол, их заберут Уизли. Смотрите мне прямо в глаза.
Гарри, вспоминая письмо Дамблдора, подчинился.
Вдруг голос Снейпа стал неожиданно мягким:
- Теперь вы подойдете ко мне. Как можно ближе. Ближе…
Через некоторое время Гарри осознал, что смотрит в черные глаза, оказавшиеся вдруг невероятно близко от его собственных. Голос обволакивал его сознание, а глаза… Он не смог бы оторваться от них, даже если бы захотел. В их беспросветной черноте метались, как тигры в клетке, отблески огня из камина. Мир опустел, не осталось ничего, только голос и глаза. В голове разлилась блаженная пустота, но...
- Это не Империус, не сопротивляйтесь. Сейчас я возьму вас за руки, не волнуйтесь, это ненадолго.
Гарри вздрогнул, почувствовав, как чужие холодные пальцы скользнули по ладони и переплелись с его собственными. Не разжимая пальцев, Снейп поднес его руки к своим плечам. Он продолжал говорить. Все медленней и медленней, погружая Гарри почти в гипнотическое состояние.
- Слушайте внимательно, не отводите взгляд, не отнимайте рук. Делайте только то, что я вам скажу, от этого зависит наша жизнь. Вы должны сосредоточиться и представить то место на территории школы, которое вам лучше всего знакомо. Не в замке. Отвечайте, что это будет.
- Берег озера, - Гарри не узнал своего голоса, как будто говорил кто-то в другой комнате.
- Хорошо. Представьте его во всех деталях. Как можно точнее, начиная с конфигурации, освещения и растительности по берегам. Обязательно должен быть виден замок. Хорошо. Теперь – цвет. Держите картинку в голове, не позволяйте ей меняться. Так, теперь добавляете туда нас. Схематично. Фигуры не должны двигаться.
Гарри не удивлялся и не боялся. Любые эмоции, заодно со всеми пятью чувствами, покинули его. Странные мерцающие глаза перед ним исчезли, вместо них появилась отчетливое изображение той части берега, где он провел столько времени, скрываясь ото всех в конце прошлого семестра. Только теперь здесь стояло два человека.
- Хорошо. Теперь вы начинаете вспоминать, что чувствовали последний раз, находясь в этом месте. В процессе перемещения это ощущение пройдет сквозь вас. Скорее всего, оно будет нарастать. Не сопротивляетесь. Примите это чувство. Как только вы сосредоточитесь на своих ощущениях, мы отправимся туда. Я помогу поддерживать образ места. Ваша задача - ни в коем случае не прерывать связь, - в голосе почувствовалось некоторое напряжение. - Sensorius Vadis!
Заклинание вырвало Гарри из той уютной душевной апатии, в которой он находился с того момента, как встретил взгляд профессора. Легкая тревога сменилась безудержной тоской по Сириусу и нарастающим чувством вины.
И вдруг все кошмары последних дней навалились на него. «Ты виноват в его смерти, Гарри, только ты и никто другой». «И я должен это принять?» Он уже не старался держать образ озера. «Твои родители умерли из-за тебя». Сердце превратилось в ледяную глыбу и, замерев, ухнуло куда-то вниз. «Любовь к тебе убивает». Перехватило дыхание. «Твоя любовь приносит лишь смерть, Гарри». Внутри него разверзалась страшная бездна. «Любой человек, сблизившийся с тобой, погибнет из-за тебя». Невыносимое отчаяние поглотило его. «Все твои друзья… Все кто дорог тебе… Лучше умри сам, Гарри, умри сам…»
Резкая боль. Опять.
- Сию же секунду прекратите истерику, Поттер! Вы меня слышите?! - кто-то тряс его за плечи.
- Лучше я умру сам…
- Если вам это поможет…
В следующее мгновение Гарри оказался в ледяной воде. От неожиданности он открыл рот. Через пару секунд, когда он уже основательно нахлебался воды, чья-то рука ухватила его за волосы и вытащила на поверхность.
- Смерти ищете, Поттер? – тихий голос заставил его содрогнуться. - Сейчас вы ее получите.
И Гарри опять оказался под водой. Он начал вырываться, но рука не пускала его к поверхности. Гарри запаниковал. Дышать было практически нечем. Он начал захлебываться. Тут же его опять вытащили наверх.
- Поняли, что это такое, Поттер? Пожалуй, мне стоит повторить.
На этот раз он нащупал ногами дно и вынырнул сам. Прямо перед крючковатым носом бывшего УС.
- Я чуть не задохнулся! – Гарри был в ярости.
- Вы чуть не убили нас, - Снейп был совершенно спокоен. Не обращая внимания на разъяренного юношу, он выбрался на берег и осмотрелся вокруг. С его мантии ручьями лилась вода. Брюки и ботинки были в грязи. Одним движением профессор привел свою одежду в порядок. Гарри заметил, что кисти Снейпа стали ярко красными. «Еще бы, в ледяной-то воде», - злорадно подумал он.
Взгляд Снейпа не выражал абсолютно ничего. Он даже не пытался помочь Гарри, оскальзывающемуся на глиняном берегу.
- Надо было нормально объяснять. И вообще, не лезьте мне в душу! – шипел Гарри, вылезая на берег. - Вы! Вы специально это сделали! - Его ненависть к профессору разгорелась с новой силой.
- Вероятно, Поттер, вас уже поздно учить элементарным правилам приличия, - тонкие губы профессора слегка искривились, - но я все же попытаюсь. Обычно, если один человек оказывает другому некоторую услугу, его принято благодарить. Это был единственный, повторяю, единственный безопасный способ доставить вас в Хогвартс. Сейчас вам необходимо немедленно увидеться с директором. Обсудите с ним свое новое расписание. Я сказал «немедленно», Поттер! У вас проблемы со слухом?
Мокрый, замерший и злой как черт, проклиная Снейпа, Дамблдора и все что попадалось на глаза, Гарри отправился к директору.

Новое расписание

По дороге в кабинет директора, пылавшее в Гарри негодование постепенно утихло, и он почувствовал, что продрог до костей. Переодеться было все равно не во что. Так что к кабинету директора он подошел, клацая зубами, а пока подбирал пароль, с мантии на пол натекла целая лужа воды.
- Гарри! Я ждал тебя! - улыбнулся директор, рассматривая какой-то прибор у себя на столе. – Очевидно, перемещение прошло удачно.
- Для меня это не так очевидно, сэр, - Гарри опять завелся, - Снейп чуть не утопил меня!
- Полно, Гарри. Ты жив и это главное, - в голосе директора не было обычной мягкости. Взмах палочкой и одежда Гарри полностью высохла.
- Сядь, пожалуйста, и выпей горячего чая. Если ты простудишься, мадам Помфри меня убьет, - Дамблдор улыбался, но в голосе проскользнуло некоторое напряжение. – Нам нужно серьезно поговорить.
- О новом расписании? – Гарри удивился: что такого было в его расписании, если об этом надо было говорить один на один с директором. Окклюменция?
- Не только о расписании, Гарри. Ты ведь его еще не читал, не так ли?
- Я просто не успел, сэр. - Горячий напиток обжигал горло. По телу разлилось приятное тепло. - Спасибо за чай, сэр.
- На здоровье, Гарри. Расписание прочтешь потом. Сейчас это не так важно. Ну, я вижу, ты готов… - директор вдруг замялся.
Гарри поставил чашку на стол. Руки неожиданно задрожали.
- Что-то случилось?
- Да, Гарри. – Дамблдор решился. – Но сначала ты должен обещать мне, что ты не покинешь территорию Хогвартса, как бы тебе этого не хотелось.
- Но…
- Это важно, Гарри. Иначе…
- Хорошо, сэр.
- Я бы попросил выразиться тебя точнее, Гарри.
- Я обещаю, что не покину территорию Хогвартса, как бы мне этого не хотелось. Но почему?
- Мне не хотелось расстраивать тебя, но, я думаю, тебе необходимо знать о случившемся.
Гарри напрягся. В голове замелькали картины одна страшнее другой: на Хогвартс Экспресс напали дементоры, Гермиона с Роном похищены или убиты. Упивающиеся напали на дом Уизли…
- Ты заметил, что когда Аластор забирал тебя, твоих родственников не было дома?
- Да, я даже удивился, а потом подумал, что он усыпил их каким-то заклинанием? Ну или отправил куда-нибудь, как в прошлый раз.
- Их не было дома. И они до сих пор не появились, - Дамблдор внимательно рассматривал прибор на столе. – Я думаю, ты догадываешься, что это означает.
Гарри стало стыдно за то чувство облегчения, которое он испытал. Затем пришел страх.
- Вы хотите сказать, что их… похитили Упивающиеся? – Гарри не хотел услышать ответ.
Директор тяжело вздохнул:
- Прости, мой мальчик. Мы сделали все, чтобы их найти, но до сих пор… Ты ни в коем случае не должен пытаться самостоятельно их разыскивать. Как это не печально, скорее всего, их уже нет в живых. Если у тебя будут хоть какие-нибудь видения, касающиеся их, сразу же сообщай мне или профессору Макгонагалл. Впрочем, это также касается любых других видений.
- Вы же говорили, что они в безопасности и что Вольдеморт не может…
- Вольдеморт не один, Гарри. Похоже, Аластор, сам того не зная, вытащил тебя оттуда в последний момент.
Гарри содрогнулся. Мягкий холод коснулся его сердца: «Видишь, они все умирают». Опять. Он закрыл глаза. И Дамблдор опять не хочет смотреть ему в глаза.
- Ты не виноват в этом, мальчик мой, - голос Дамблдора звучал необычайно мягко.
- Нет. Я виноват лишь в том, что родился. Каждый, кто хоть как-то связан со мной рано или поздно умирает. Лучше бы он убил меня тогда.
- Это не твои слова, Гарри, - голос Дамблдора звучал обеспокоено. – Если бы ты умер, погибло бы гораздо больше людей, а оставшиеся жили бы в постоянном страхе за свою жизнь. Мир был бы другим. Подумай над этим.
- Я не могу больше об этом думать, – Гарри говорил, не открывая глаз, - Это… больно. Очень… Каждую ночь… Сначала родители, потом Седрик… Сириус… Я виноват в их смерти… Только я… Теперь Дурсли… Все… Они терпеть меня не могли и, наверное, правильно делали…
- Позволь тебе напомнить, что напрямую в их смерти виноват только Вольдеморт и его Упивающиеся.
Гарри вздрогнул: «Значит, он уже не надеется их найти», - но вслух сказал:
- Если что-то случиться с Роном или Гермионой, я сойду с ума, профессор.
- Не буду от тебя скрывать, они в большой опасности. Пойми, Гарри, началась война. Если ты сломаешься, могут погибнуть не только они. Если победит Вольдеморт, он не оставит в живых ни одного мага из Ордена Феникса, а также членов их семей, друзей... и многих других. Я уже не говорю о магглах. От человека в нем осталось немного. Он не пощадит никого. Я уже стар, очень стар, Гарри. И я не могу защитить всех. Но пока я в силах защищать тебя, я буду делать это. Надеюсь, ты мне в этом поможешь. Выпьешь еще чаю?
- Да, сэр. Спасибо.
- В том, что все сложилось так, нет твоей вины, – тихо произнес Дамблдор, левитируя Гарри чашку с чаем. - А смерть, Гарри, это еще не конец. Есть множество вещей гораздо более страшных, чем смерть, даже смерть близких тебе людей. Том так и не смог этого понять.
- Вы это уже говорили, сэр. Но что может быть страшнее? – Гарри пристально посмотрел на директора. Тот, казалось, тщательно подбирал слова, прежде чем ответить.
- Например, ощутить предательство друга или чувство вины за гибель близких тебе людей. Или видеть, как ты мучаешься, Гарри, и не иметь возможности помочь тебе. – Впервые за весь разговор Дамблдор посмотрел ему прямо в глаза. - Я могу лишь сказать несколько слов, которые, возможно, не окажут на тебя никакого воздействия.
- Профессор… - Гарри был ошеломлен.
- Поверь, я бы с радостью отдал за тебя свою жизнь, если это смогло бы тебе помочь. Уверен, твои друзья сделали бы то же самое ради тебя. Потому что мы любим тебя.
- Все кто любит меня, умирают, профессор. Сириус…
- Если бы ты не любил Сириуса, ты не страдал бы так. Отпусти, его, Гарри. Заметь, я не сказал «забудь», я сказал «отпусти». Сейчас в твоем сердце – ненависть, возможно, обида.
- Обида? – Гарри поперхнулся чаем, - Н-ненависть? К Сириусу?
- Ты не должен себя в этом винить. Многие чувствуют именно это: обиду и ненависть по отношению к тем, кто оставил их. Обещал жить вечно, любить, поддерживать, всегда быть рядом – и нарушил свое обещание.
- Я…я…, - Гарри собирался возмутиться, но потом понял, что Дамблдор в чем-то прав. Он был страшно зол на Сириуса. Он был его крестным. Он обещал быть рядом. Всегда. И предал его. Бросил его здесь одного.
- Пожалуй, вы правы, профессор. – Неожиданно Гарри стало легче.
- Прости себя, меня, всех окружающих, но в первую очередь - его. Ведь ты любишь его?
- Моя любовь приносит смерть, профессор?
- Любовь не может нести смерть, Гарри. Боль, счастье, жизнь – да, но не смерть. Любовь заставляет нас страдать, но она же дает нам силу, чтобы продолжать жить. Пока чувствуешь себя способным любить и страдать, знай, что ты - жив. Том, отказавшись от возможности любить, стал всего лишь ходячим мертвецом, правда, смертельно опасным.
- Как я смогу победить его?
- Не знаю, Гарри. Время покажет. Сейчас для тебя главное – научиться владеть своей силой, что возвращает нас к теме твоего расписания. Оно при тебе?
- Да, сэр, - юноша смутился, отчасти из-за неожиданной смены темы разговора, отчасти из-за того, что вспомнил, где находится его расписание. - Оно, кажется, намокло.
- Не волнуйся. Расписание составлено так, чтобы ничто не могло его испортить, - улыбнулся Дамблдор.
Гарри достал из заднего кармана джинсов изрядно помятый пергамент и развернул его. Пергамент тотчас разгладился, а расплывшиеся буквы опять приняли нормальный вид. Сосредоточившись, Гарри начал читать. В списке было всего пять предметов: защита от Темных искусств, трансфигурация, заклинания, астрономия и, разумеется, зельеварение. Защита от темных искусств была каждый день. Трансфигурация чередовалась с заклинаниями, астрономия вообще была всего раз в неделю, а вот зельеварение…
- Не может быть!
- Что случилось, Гарри?
- Оно здесь почти каждый день. Боже, иногда по два раза! –Гарри овладевала паника.
- Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. На защите от темных искусств вы будете изучать дополнительно и магических животных, а профессор Снейп расскажет вам о растениях, применяемых в зельеварении. Кроме того, Гарри, я должен предупредить тебя о том, что в этом году шести и семикурсники будут писать курсовые проекты по выбранной ими теме. Я хочу, чтобы профессор Снейп стал твоим научным руководителем на ближайшие два года.
- Но это значит, что мне надо будет общаться со Снейпом каждый день! Он же…
- Я уверен, что общение с профессором Сейпом тебе необходимо, особенно, если ты хочешь стать аурором, - директор опять улыбался.
- Я уже не уверен, что хочу стать аурором, - нахмурился Гарри.
- Хорошие знания жизненно необходимы тебе, Гарри. Независимо от того, кем ты потом захочешь стать. Кроме того, в расписании написано немного больше зельеварения, чем будет на самом деле.
- А чем я буду заниматься? – Гарри вздохнул с облегчением.
- Ты хотел спросить, чем профессор Снейп будет с тобой заниматься? – лукаво прищурившись, уточнил Дамблдор.
- Вы издеваетесь, - хмуро констатировал Гарри.
- Ну, что ты. Ни в коем случае. – улыбнулся профессора.
- Окклюменция? - Гарри вздрогнул, вспомнив прошлогодние занятия.
- Не только. Профессор Снейп знает очень много о Темных Искусствах и о методах защиты от них. По ряду причин мне бы не хотелось, чтобы он преподавал их всем ученикам. Но он любезно согласился научить тебя тому, что знает. Он давно просил меня о месте преподавателя по Защите, так что для него это - хороший шанс заняться любимым делом. А для тебя – отличная возможность воспользоваться его знаниями. Помни, Гарри, что от твоих успехов в этой области, возможно, будет зависеть жизнь твоих товарищей.
- Но он же меня ненавидит! – застонал Гарри.
- Это не так, - довольно резко прервал его директор. - Я не требую, чтобы ты полюбил его или подружился с ним – сказал он чуть мягче. – Я лишь прошу тебя поддерживать с ним нормальные рабочие отношения. Для этого достаточно быть вежливым и стараться как можно точнее исполнять то, о чем он просит. И не поддаваться на его провокации. Дамблдор хитро сверкнул глазами и продолжил:
- Иногда это очень сложно. Видишь ли, Гарри, ты должен научиться не обращать на них внимание. Это – его способ общения, усвоенный практически с колыбели. Или, если хочешь, воспринимай это как специфический стиль преподавания.
- Но почему я не могу заниматься всем этим вместе с вами или еще с кем-то? - Гарри сделал последнюю попытку хоть как-то уменьшить время присутствия Снейпа в своей жизни.
- Во-первых, есть вещи, в которых он гораздо опытнее многих, в том числе и меня. Не удивляйся, Гарри, это так. Во-вторых, я не сомневаюсь в том, что почти все твои ночные кошмары были спровоцированы. Это значит, что Вольдеморт может контролировать часть твоего сознания и тебе все еще небезопасно раскрывать свое сознание в моем присутствии. А без полноценного зрительного контакта я просто не смогу обучить тебя как следует.
Гарри медленно переваривал полученную информацию. В чем Снейп может превосходить такого могущественного волшебника как Альбус Дамблдор? В зельеварении? В темных искусствах?
- Знаешь, - директор устало откинулся на спинку кресла, - Я знаю, что с Северусом невероятно тяжело общаться. Его язвительность бывает иногда просто невыносима. Но его есть за что уважать, Гарри. Помимо того, что он замечательный специалист. Немногие могли бы пережить то же, что и он, и остаться после этого людьми. Я доверяю ему.
- Хорошо, сэр, - Гарри смирился с тем, что его ждет самый неприятный год в Хогвартсе, - я постараюсь. Но если он скажет хоть слово о моем отце или о Сириусе, я за себя не отвечаю.
- Я поговорю с ним, Гарри. Очень надеюсь на то, что вы поладите.
Директор посмотрел на часы.
- У тебя есть еще несколько часов до приезда остальных студентов. Прими ванну, сходи на кухню, ты ведь даже не завтракал. Да и Добби заждался. До встречи на праздничном ужине. И еще, Гарри… никто не должен знать, как и с кем ты сюда добрался. Даже твои друзья.
- Хорошо, - Гарри постарался скрыть свое изумление, - всего доброго, сэр.
С трудом поднявшись с насиженного места, и раздумывая над странной просьбой Дамблдора и свалившейся на него перспективой провести весь учебный год, ругаясь со Снейпом, Гарри, наконец, покинул кабинет директора.

Первое занятие…

Первый день занятий (пришедшийся к радости абсолютного большинства студентов на пятницу) прошел на удивление спокойно. На трансфигурации занимались повторением пройденного. Новый преподаватель по ЗОТИ оказался весьма мрачным аурором, но, похоже, он хорошо разбирался в предмете. После обеда Снейп дал обычную проверочную работу на весь урок и огромное домашнее задание, но другого от него никто и не ожидал.
Студентов на зельеварении было на удивление мало. Видимо, действительно Снейп брал в свой класс самых лучших. Гарри и Гермиона, по паре учеников с Рейвенкло и Хафлпаффа и, естественно, Драко Малфой, собственной персоной. Профессор никак не прокомментировал присутствие Гарри на уроке. Как будто его там вообще не было. Малфой решил придерживаться той же тактики. Скажи он хоть слово о Сириусе, Гарри разорвал бы его в клочки. Но Малфой старательно делал вид, что Гарри Поттера в природе не существует, последнего это чрезвычайно устраивало. «А может быть, он боится, что я лишний раз напомню, где находится его папаша?» - подумал Гарри.
Завтрак - ЗОТИ - астрономия – обед – заклинания. Понедельник медленно, но верно подходил к концу. И вот Гарри снова стоит на пороге класса, в который он меньше всего хотел попасть, но как назло, именно туда-то ему и надо. «В крайнем случае, Снейп опять меня выгонит. Не убил же он меня тогда», – неуверенно подумал он, стуча в дверь.
- Войдите, - раздался знакомый голос.
Гарри вошел и аккуратно прикрыл за собой дверь.
- Добрый день, сэр.
- Добрый, Поттер, - прошипел профессор. – Что ж, если вы готовы, пожалуй, приступим.
Гарри оглядел комнату. На учительском столе стоял Думоотвод Дамблдора, посылавший блики света на потолок. Гарри поспешно отвел глаза и стал осматриваться дальше. Но, к своему удивлению, ничего нового он так и не увидел.
- Вам понадобиться только ваша палочка и максимум внимания, - ухмыльнулся Снейп. – Для начала повторим то, что вы помните с прошлого года. Профессор встал напротив него и достал свою палочку.
Гарри тяжело вздохнул.Сбывались все его худшие предчувствия. Но он постарался успокоиться и выкинуть все из головы. Почему-то вспомнилась река, шелест листьев…
-На счет «три». Раз… два… три… Легилименс!
Гарри с головой нырнул в плотный туман. Ни одного воспоминания, ни одной картинки. Абсолютное спокойствие. Туман несколько рассеялся. Лицо Снейпа проступило яснее. Гарри ухмыльнулся.
- Протего!
Снейп пошатнулся. Сознание Гарри начало заполняться новыми образами: высокий темноволосый мужчина, направляющий палочку на дрожащего измученного паренька. В центре круга извивается человек, стоящие вокруг гогочут. Чье-то мертвенно-бледное лицо и медленно шевелящиеся губы. Вау! Это же его собственное лицо.
- ДОВОЛЬНО!
Что-то ударило его в грудь. Гарри устоял. Неожиданно он понял, что может управлять процессом. Не думая о последствиях, сосредоточившись лишь на своем видении, он направил свою палочку на профессора. – Легилименс!
- ПОТТЕР!
Гарри еле устоял на ногах, но палочку не опустил. Два человека на берегу озера. Картинка вдруг сильно увеличилась. Он стал видеть окружающую действительность глазами одного из персонажей.
ОСТАНОВИТЕСЬ! - толчок в грудь был явно слабее предыдущего.
Он словно опустил руки в кипяток, но это было не самое страшное... Сердце рвалось на куски... Дыхание прервалось… Гарри закружил вихрь необычайно сильных эмоций и обрывки чужих мыслей... Отчаяние… «Похоже, парень слишком много на себя берет»... Голова кружилась из-за недостатка воздуха... Смерть… Близко…
ПРЕКРАТИТЕ…
Он попытался высвободить руки, но кто-то вцепился в них мертвой хваткой… «Парень хочет умереть… Именно сейчас… Кретин... Надо что-то сделать…» Нечеловеческое усилие и одна рука свободна… «Черт! Он сам не соображает, что делает... Пощечина!.. Он умрет... Еще раз!.. Бесполезно… Вечно у этого парня все через…»
- Сию же секунду прекратите истерику, Поттер! «Без паники...» - Вы меня слышите?!
- Я умру сам…
«Идиот… Боже, какой идиот… Нужна вода… Много…»
- ПОТТЕР! - воздействие было почти незаметным.
- Если вам это поможет… «Хоть место выбрал удачно... Сейчас очухаешься, мальчик, и я с тобой разберусь... Пороли тебя мало… Умирать собрался… Понимал бы чего… Щенок…»
- Смерти ищете, Поттер? «Ныряем... Держим… Держим... Ага, жизнь прекрасна?.. Не переборщить бы… »
- Поняли, что это такое, Поттер? Пожалуй, мне стоит повторить. «Повторенье, как говорили древние – мать ученья». Он, наконец, смог раздышаться. «Все… Дальше сам выберется… Злее будет… Ненависть – тоже позитивное чувство… Иногда…»
«Как же тут мерзко… Больно, черт... Он, оказывается, чуть не сжег мне руки... Сильный защитный рефлекс?.. Ага, мы умеем огрызаться... Маленький неблагодарный паршивец... Такой же невоспитанный и неблагодарный, как и его папаша… Надо сказать ему пару слов о правилах приличия… Все... Дальше пусть Дамблдор с ним разбирается... До комнат мне уже не дойти... Лишь бы он не оборачивался… Потрясающе…»
- ПРЕКРАТИТЕ! - сильный толчок в грудь. - НЕМЕДЛЕННО! - еще один.
Угол обзора резко поменялся. Одна фигурка стремительно направлялась к замку, другая криво, как поломанный воздушный змей осела на траву и осталась лежать там без движения. Перед глазами все поплыло.
- ДОВОЛЬНО!!!
Гарри получил резкий удар в район солнечного сплетения и, упав на колени, принялся ловить ртом воздух. Окружающая комната постепенно принимала четкие очертания. Отдышавшись, он поискал взглядом профессора и с ужасом увидел, что тот пребывает в такой же позе, но в заметно худшем состоянии, чем он сам. Гарри не на шутку испугался.
- Профессор! Простите, я… я не знал. Я не хотел… Простите, - мямлил Гарри, поднимаясь на ноги.
- Поттер! – Снейпа трясло мелкой дрожью. Он был страшно бледен. Гарри показалось, что он с трудом может говорить, - Запомните раз и навсегда… Если я говорю «хватит», «довольно» или «остановитесь», это значит, что вам необходимо прекратить любое воздействие. Немедленно. Это значит сразу, моментально, в ту же секунду и так далее. Я понятно объясняю?
- Да. Я понял, сэр. Я… я больше не буду. - получилось как-то совсем по-детски.
Снейп лишь раздраженно хмыкнул.
Гарри попытался помочь ему подняться на ноги. Снейп отбросил его руку. И с трудом встал сам, придерживаясь за стол.
- Еще одна подобная выходка, - профессор пошатнулся, - я откажусь с вами работать. Дамблдор вам тогда не поможет.
Гарри удивился. Он ожидал крика, язвительных замечаний, банок со всякой нечистью, летящих прямо в голову, но никак не этого холодного и слегка презрительного тона. Снейп разглядывал его как какую-то очередную скользкую пакость на своей разделочной доске.
- Я, правда, не хотел, сэр. – Больше всего он боялся, что профессор вышвырнет его из кабинета сейчас, а ему хотелось получить некоторые объяснения.
- В самом деле? – Снейп, стараясь держаться прямо, добрался до своего стола, с очевидным усилием выдвинул из-под него стул и сел. – Послушайте, Поттер, обсуждая с директором перспективу заняться со мной некоторыми видами защиты от темных искусств, вы выдвинули ряд условий. Я стараюсь их выполнять, хотя, видит Мерлин, это очень нелегко. Со своей стороны, я тоже выставил ряд условий и директор уверил меня, что вы на них согласитесь.
Гарри нахмурился. Снейп буквально прожигал его взглядом.
- Видимо, мне стоит повторить их для вас еще один раз, - тихо прошипел он, делая заметное ударение на слове «один».
Гарри начал мысленно прощаться с окружающим миром, квиддичем, Роном, Гермионой…
- Итак, Поттер, правило первое: подчиняться мне беспрекословно. – Профессор постепенно возвращался к своей обычной манере речи. - Это значит, что если во время занятия я попрошу вас отрезать себе руку, вы должны это сделать. Не-мед-лен-но. Понятно?
-Да, сэр. – Гарри заметно передернуло.
- Отлично. Правило второе: вы не должны мне лгать. По крайней мере, на занятиях. Понятно?
- Да, сэр.
- Третье правило: вы не должны ничего брать без спроса. Это вам ясно?
- Да, сэр.
- Правило четвертое: никто не должен знать, чем мы здесь занимаемся. Особенно ваши друзья. Понятно?
- Да, сэр.
- Все эти условия необходимы как для вашей собственной, так и для моей безопасности, - холодно отчеканил Снейп. - Принимаете ли вы их?
Гарри заколебался. Что если Снейп вызнает у него что-то, что может навредить его друзьям?
- У вас есть шанс отступить, Поттер, - глаза профессора слегка сузились.
Это был практически прямой вызов.
- Я готов принять эти условия, сэр.
- В таком случае подойдите ко мне, - казалось Снейп собрался его заморозить взглядом, - мы заключим договор.
Гарри, поколебавшись немного, подошел.
- Дайте мне руку. Левую. Хорошо. Теперь повторяйте за мной: «Я согласен проходить обучение у профессора Снейпа, если профессор обязуется не отзываться уничижительно о моих друзьях и родственниках. В ответ, я обязуюсь выполнять все приказы профессора, не утаивать от него правды, не брать ни одной его вещи без предварительного разрешения, никому не разглашать содержание занятий и не делиться полученными знаниями ни с кем». DIXI.
Как только Гарри произнес последнее слово, их сомкнутые руки охватила едва видимая голубоватая дымка, которая тут же развеялась.

… и его последствия.

Профессор ухмыльнулся. Гарри вдруг охватило очень нехорошее чувство. Из глубин подсознания почему-то всплыла мысль о Великой Испанской Инквизиции.
- Что ж, Поттер, сейчас у нас будет шанс проверить, насколько хорошо вы усвоили все, что я вам сказал.
Гарри почувствовал себя подопытным кроликом.
- Что вы на самом деле чувствовали, направляя на меня палочку и произнося «Легилименс»? Я хочу услышать правду, – Снейп слегка прищурился.
- Нич-че… - язык Гарри примерз к небу, вокруг левой руки образовалось ярко красное свечение.
- Это был не совсем правдивый ответ, не так ли? – профессор явно издевался. – Повторяю, отвечайте правду, это входит в условия вашего договора.
- Мне было любопытно, сэр, - смущенно выдохнул Гарри, стараясь не глядеть на профессора. Окраска ореола стала менее яркой.
- Любопытно что? Конкретнее, Поттер!
- Узнать, как вы видели это происшествие, - свечение не изменило окраску и Гарри продолжил, - я понял, что смогу это сделать, – ореол почти исчез.
- Вы смогли сделать то, что хотели. Почему вы не остановились, когда я приказывал? Отвечайте!
- Я не слы-ы…
- Ложь.
- Да, я слышал. Я хотел досмотреть до конца, узнать, чем это закончиться… Я не знаю.
- Это не все, - профессор покосился на ярко-розовый туман, окутавший руку Гарри. – Вы не сдвинетесь с этого места, пока не разберетесь в своих чувствах, Поттер.
Гарри окончательно вышел из себя. К черту Снейпа и его странное поведение, он действительно просто урод, каких мало и все. Гарри хотел уже развернуться и выйти, хлопнув дверью. Ведь, в конце концов, он сможет заниматься и сам. Гермиона ему поможет. Но, попытавшись эффектно развернуться, Гарри понял, что его ноги словно приросли к полу. От подступившей к горлу ярости Гарри начал задыхаться:
- Вы… вы!
- Я - ваш Учитель, Поттер, - холодно напомнил ему профессор. – Надеюсь, вы сознательно пошли на заключение магического договора?
«Договора?» - Гарри был ошеломлен. Но показать это Снейпу?!
- Д-д-да, - язык не слушался его. – Н-н-нет, - тот же результат.
Снейп злорадно усмехнулся:
- В чем дело, Поттер? – он явно получал удовольствие от происходящего. На Гарри накатила новая волна бешенства. Теперь ему было все равно, что сделает с ним Снейп, что скажет Дамблдор.
- Я даже не знал что такое магический договор, а уж как он заключается – и подавно, - выкрикнул он. – Вы знали это и просто воспользовались моим незнанием, ничего толком не разъяснив.
Бровь профессора взлетела вверх:
- В таком случае происходящее послужит вам уроком, - ухмылка исчезла с его лица.
– Итак, мы обсуждали ваши чувства во время этого занятия. Я хочу знать все. Всю правду. Быстрее, Поттер, я не хочу опоздать на ужин.
Гарри взъерошил волосы.
- Я. Действительно. Не. Знаю. – Гарри впился взглядом в глаза ненавистного профессора, отчеканивая каждое слово.
- Нет, Поттер, – взгляд Снейпа впился в его лицо, - вы знаете, но, скорее всего, не хотите себе в этом признаться. Чувствуете разницу? Пробуйте варианты.
- Варианты?
- Да, Поттер, варианты, - раздраженно зашипел профессор. – У вас проблемы со слухом? Или мне нужно сразу повторять по два раза и медленно? Говорите все, что взбредет вам в голову, а я буду следить за «ореолом нарушителя».
- Ореолом нарушителя? - не сдержался Гарри.
Снейп скрипнул зубами и на секунду прикрыл глаза.
- Хорошо, я понял. – Гарри закрыл глаза и попытался вспомнить все происшедшее. – Я хотел увидеть себя вашими глазами, узнать, что на самом деле вы обо мне думаете? Почему вы меня просто не утопили?
Гарри взглянул на руку, ореол стал слабо розовым.
- Продолжайте, - Снейп был непреклонен.
- Мне стало интересно, что вы за человек? Почему вы сделали то, что сделали? – цвет ореола не изменился.
- Вы повторяетесь, Поттер. Что ж, может, наводящие вопросы вам помогут…
- Я был бы очень признателен вам, сэр…
- Не разводите демагогию, Поттер, - резко оборвал его профессор. – Вы ведь знаете, что чувствует человек, в чьи мысли вторглись без позволения?
- Да, но…
- Что чувствовали вы, когда я просматривал, а я, заметьте, лишь просматривал ваши воспоминания?
-Болела голова… Сильно. Да, сэр, это больно, но…
- Я никогда не замещал вашу личность в вашем сознании.
- Простите сэр, я об этом не подум-м-ма…
- Итак?
Гарри нахмурился. Снейп выставляет его каким-то монстром.
- Я хотел… хотел причинить вам боль, сэр? Ореол сменил цвет на ярко желтый. Гарри сглотнул.
- Страшную боль, Поттер – сухо уточнил Снейп. - И вы действительно хотели ее причинить мне, а ни кому-нибудь еще. Почему?
- Я хотел убить вас? – прошептал Гарри. Ореол стал ярко розовым.
- Нет, Поттер, Это слишком. Даже для вас.
- Отомстить? – цвет сменился на желтый, но Гарри уже перестал следить за ним. Он почувствовал, что попал на правильный путь. - За Сириуса, за друзей, за себя, наконец.
- Какие претензии вы ко мне имеете? – сухо осведомился Снейп.
И тут Гарри прорвало:
- Вы… вы возненавидели меня с того момента, как я здесь появился, я даже не знал за что... Я ведь ничего вам не сделал... Тогда… Да, я – Поттер, но я - не мой отец. Придираетесь ко мне по любому поводу и просто так... И сумели сделать зельеварение самым ненавистным предметом из всех существующих… Ради чего надо было так отравлять мне жизнь? И спасать потом? И Сириус… если бы не вы… после занятий мне становилось только хуже, а вы всегда подначивали его тем, что…
- Довольно, Поттер, - сквозь зубы процедил Снейп. Лицо его словно окаменело. – Я выяснил все, что хотел. Договор составлен на два года, и я не могу его расторгнуть. Но если что-нибудь подобное повторится еще хоть раз, так легко как сегодня вы уже не отделаетесь. И я навсегда откажусь учить вас. Даже зельеварению. Тогда вы сможете смело распрощаться с карьерой аурора. И не только с ней. Все. Вы свободны.
Гарри вдруг осознал, что может свободно передвигаться. Но уйти просто так, без ответов на свои вопросы он не мог.
- Профессор?
- Я сказал, вы свободны, Поттер! – Рявкнул тот в ответ.
- Но я хочу знать…
Снейп резко обернулся:
- Что именно?
- За что вы так ненавидите меня? – брякнул Гарри первое, что пришло ему в голову.
Снейп тяжело вздохнул, но к удивлению Гарри, ответил:
- В начале я действительно видел в вас вашего отца, но потом понял, что вы и сами по себе… неординарная личность. От вас слишком много неприятностей, Поттер.
- Но почему вы спасаете меня. Не проще ли… просто не заметить меня в какой-то момент?
Снейп смерил его презрительным взглядом:
- В жизни есть более важные вещи, Поттер, чем вы и мое отношение к вам и к вашим родственникам или друзьям. Защищать вас, да и любого другого ученика Хогвартса – мой долг. Это входит в круг моих обязанностей, если вам угодно. Это все, что я могу вам сказать. Есть еще вопросы? – профессор явно ожидал отрицательного ответа.
- Да, сэр. Что мне сказать остальным? Гермиона уже заинтересовалась, зачем мне столько зельеварения.
- И что вы ответили?
- Что так пожелал профессор Дамблдор. Сэр.
Снейп несколько секунд рассматривал свой стол. Потом, сверкнув глазами, уставился на Гарри и тихо, но очень внятно спросил:
- Ответьте мне, Поттер, какова тема вашего проекта?
- Проекта? – удивился Гарри, - какого проекта?
Снейп сдержанно вздохнул и прикрыл глаза.
- Курсового проекта. Курсовой, если вам угодно.
- Я… еще не думал об этом, - честно признался Гарри.
Снейп усмехнулся:
- Так как вы стали моим полноправным учеником, я думаю тема «Лекарственные зелья. Приготовление и использование» вполне вам подойдет.
Гарри вспыхнул. Мало того, что профессор обвел его вокруг пальца, вынудив заключить магический договор и устроив ему здесь настоящий допрос, так еще и тему подсовывает такую, что весь Хогвартс будет над ним потешаться целых два года. Малфой будет просто т счастлив. «Может хоть лопнет со смеху – и то хорошо», - подумал он и постарался выкинуть всю эту чушь из головы.
- Но сэр, может…
- Никаких «но», Поттер. Лекарственные зелья – тема ваших исследований на последующие два года. Пока скажете всем, что у вас – дополнительные занятия. И еще, - профессор криво ухмыльнулся, - как ваш учитель и научный руководитель, я запрещаю вам покидать пределы Хогвартса, - он просто наслаждался ситуацией. - Вы все поняли, Поттер?
- Да, сэр, - сквозь зубы процедил Гарри. «Похоже, он нашел идеальный способ расквитаться за все сразу – пронеслась мысль, - теперь даже в Хогсмид надо отпрашиваться у этого выродка. А уж он не упустит случая лишний раз показать свою власть и поиздеваться от души. Если она у него есть. Хогсмид на два ближайших года придется просто выкинуть из головы. Даже посоветоваться теперь ни с кем нельзя». Гарри помрачнел.
-В таком случае, хватит вопросов на сегодня, - выдохнул Снейп. - Все. Урок окончен.
Гарри, подхватил сумку и поплелся на ужин, прокручивая в голове все занятие, в сотый раз, задавая себе вопрос: «Как? Как я мог оказаться таким идиотом?»

Праздничный ужин.

Он шел к выходу из подземелий, стараясь не убыстрять шага. Снейп запретил Малфою разобраться с ним в классе, но на коридор этот запрет явно не распространялся. «Вряд ли Малфой настолько любит своего отца, - усмехнулся Гарри, - что желает встретиться с ним немедленно. Да и Люциус ему уж точно не обрадуется. На непростительные этот хорек не осмелится. Ну, а со всем остальным я как-нибудь справлюсь». Зато ситуация сложилась так, что Рон теперь его поймет и даже посочувствует. Неудачная шутка, благодаря которой зловредный, сальный, мерзкий, злопамятный и т.д. Снейп получил возможность испортить ему два года жизни.
«Вот ведь старый интриган, - хмыкнул Гарри, - Малфой теперь уверен в том, что именно я увел у него из-под носа любимого декана. Вау!». Он окончательно развеселился.
К своему большому изумлению Гарри добрался до Большого Зала без помех. Еще больше его удивило то, что он пришел последним. Снейп уже занял свое место за учительским столом, а Драко уже накладывал себе что-то в тарелку. «Они знают другой путь или Снейп перенес его своим способом, также как и меня?» – поразился он. Мысль об этом почему-то вызвала неясное раздражение.
Поймав его взгляд, Малфой немедленно усмехнулся. Дождавшись, когда Гарри подойдет достаточно близко, чтобы услышать то, что говориться за слизеринским столом, он противным голосом затянул:
- Подайте убогому Поттеру на пропитание…
Гарри прошел мимо, даже не обернувшись.
- Нет у него ни мамы ни папы…
- Не обращай внимания, - ободряюще улыбнулась Гермиона. – Ему просто надо вывести тебя из равновесия.
- Я знаю, - кивнул Гарри, усаживаясь между Роном и Гермионой. – Я только что отбил у него Снейпа.
- Что?! – От неожиданности Рон поперхнулся тыквенным соком.
- В смысле, - сразу поправился Гарри, хлопая Рона по спине и одновременно толкая Гермиону ногой, - случайно. Я хотел подшутить над Малфоем и вписал тему по зельям в общий список. Оказалось, я заключил магический договор. И теперь Снейп – мой официальный, - Гарри повернулся к Гермионе, - официальный научный руководитель. На два ближайших года. А он никогда не берет двух учеников.
- Осторожнее с ним… с ними, Гарри, - подала голос Гермиона. – Малфой…
За слизеринским столом раздался новый приступ смеха. Гарри обернулся. Малфой соорудил себе кривые круглые очки и нацепил их себе на нос. Заметив взгляд Гарри, он снова загнусавил, выставив перед собой шляпу:
- Подааааайте бедному сироооооотке…
Гарри отвернулся, но Малфой продолжал чуть громче:
- Ни те-е-е-ти-и-и-и, ни дяяяяядииии…
-Что он об этом знает, хорек! – пробормотал он.
- Это правда, Гарри? – шепнула ему в ухо испуганная Гермиона
- Их не могут найти уже несколько месяцев, - быстро ответил он. Внутри быстро вскипала ярость.
- Ни жирного кузееена… - продолжал Малфой. Гарри закрыл глаза и постарался выровнять дыхание.
- Жили как свиньи и умерли так же… - Новый взрыв смеха у слизеринцев.
Гарри рванулся с места, но друзья крепко держали его за руки.
- Нет, Гарри, - шипела ему на ухо Гермиона, - ему только этого от тебя и надо!
- Бедный, я, сирый и убогий – издевательски тянул Малфой, - был у меня единственный крестный…
-Я убью этого… - Гарри дернулся изо всех сил.
На них уже стали обращать внимание.
- Беглый блохастый каторжник… - в голосе Малфоя не осталось ни одной тягучей ноты. Лишь холодная ярость.
- Пустите меня! – прорычал Гарри, безуспешно пытаясь встать. – Что он…
Глаза застил алый туман. «Вцепиться в горло этому мелкому слизеринскому придурку, размазать по стенке – все что угодно, лишь бы он закрыл свой поганый рот. Убью мерзавца!» Гриффиндорский стол начал слегка подрагивать.
Гермиона кинула испуганный взгляд на Малфоя, но тот не обращал на нее никакого внимания.
- … да и тот подох, как собака! - казалось, Малфой просто не может остановиться.
Каждое слово впивалось в Гарри как раскаленный кинжал. «Убью!» - набатом билось в ушах. Вдруг дикая боль резанула шрам. Гарри дернулся и застонал. Гермиона неожиданно отпрянула. Гарри схватился руками за голову. Но Малфой, в порыве бешенства, ничего не замечал.
- А все Поттер, бедный сиротка, виноват…
Желание причинить боль этому ублюдку целиком затопило Гарри. Смести его с дороги, разорвать в клочья. Он ощущал каждый удар своего сердца эхом боли отдававшийся в голове. В глазах потемнело. На мгновение он потерял контроль над своим телом. Краем сознания он отметил чей-то вскрик. Но сейчас это было неважно. Впереди он – враг. Он должен быть наказан. За все.
Неожиданно точка зрения сместилась резко вниз. Секунда – и перед Гарри возникло смертельно бледное лицо Малфоя, чья улыбка успела превратиться в гримасу ужаса.
Гарри открыл рот, но оттуда вылетело нечто странное:
- Уз-знаеш-шь ли ты меня, юный Малф-фой? – тихое шипение коснулось слуха Гарри.
- Да… Мой Повелитель, - голова юноши бессильно склонилась, но оседать на пол он явно не собирался.
«Мой повелитель?!» – ужаснулся Гарри. Он попробовал пошевелиться и осознал, что у него нет ни рук ни ног, одно лишь тело – гибкое и очень сильное. Волна ярости схлынула, но страх нарастал. «Что со мной происходит? Где остальные? Дамблдор?». Голова слегка наклонилась, и Гарри увидел себя. Змея. Огромные пружинящие кольца, легко поддерживающие бесчувственное тело Малфоя. Если бы он смог, он бы закрыл глаза. Если бы он мог двигаться или хотя бы имел ноги, он бы сбежал отсюда немедленно. Страх перерос в шок. В голове раздался тихий шипящий голос:
- Ты призывал меня, Гарри, и вот я здесь.
- Ложь! Я не…
- Ты хотел смерти себе, ты пожелал смерти ему. Ты готов был убить. Ты сам впустил меня. Теперь ты – мой.
«Он завладел мной. Опять». - Гарри судорожно заметался в попытке высвободиться. Змея повернула голову к учительскому столу. Гарри оторопел. Все застыло. Весь зал был как будто заморожен. Приглядевшись внимательней, Гарри понял, что фигуры двигаются, только очень медленно. Невыносимо медленно. Директор начал привставать из-за стола. Выроненная им вилка только начала свое движение к полу.
«Дамблдор?» – промелькнуло в голове.
- Не сейчас-с-с.
Мгновенье и перед Гарри возникли черные как ночь глаза профессора Зельеварения, неподвижно глядящие куда-то в сторону. Легкий хлопок и губы профессора искривила презрительная ухмылка.
- Поттер! Пятьдесят баллов с Гриффиндора и немедленно извольте принять свой нормальный вид, иначе ваш факультет лишится еще полсотни баллов!
Гарри впал в ступор. «Он до такой степени ненавидит меня, что даже не узнал своего хозяина? Но Малфой же…» - Гарри неожиданно понял, что не хочет додумывать эту мысль до конца.
- Ош-шибаешьс-ся… - змея плотными кольцами обвила Снейпа по рукам и ногам.
-Как ваш учитель и научный руководитель я приказываю вам немедленно принять человеческий облик, - глаза Снейпа бешено сверкали.
- Замолчи, Северус-с-с-с… - кончик хвоста захлестнулся за шею профессора и несколькими кольцами обхватил его горло.
«Он убьет его. Я убью его. И всю оставшуюся жизнь проведу в Азкабане. Кто мне поверит? Тем более если поверят…» – мысли проскальзывали испуганными ящерками и исчезали в круговороте паники.
- Еще пятьдесят баллов с Гриффиндора, Поттер. Похоже, нападение на учителей входит у вас в привычку, - Снейп не собирался останавливаться. – Ваше поведение…
Гарри попытался вспомнить о Сириусе. В прошлый раз это помогло. Но сейчас он мог думать только об одном: «Вольдеморт убьет его! Убьет мной… а я ничего не могу сделать!»
-…наверняка, будет рассмотрено на специальном заседании комиссии по несанкционированному волшебству и незарегистрированным анимагическим превращениям, - шипел профессор.
«Дамблдор сказал, что Вольдеморт не может существовать в теле, в котором столько любви. Но я ничего не чувствую…» - запаниковал Гарри.
- Немедленно прекратите, Потт – т, - едва заметное движение мускулов и профессор начал задыхаться.
- Это было забавно, Северус-с-с, оч-чень забавно. Ты хорош-ший актер. Мас-с-тер своего дела. Не тяни время. У нас-с-с его не так много. Ж-жаль. Я хотел бы попрощ-щаться с тобой как с-следует, мой ш-ш-шпион. Мой друг. Бывш-ший друг.
Гарри почувствовал, как его тело слегка напряглось. «Я должен хоть что-то чувствовать, - заметался он, - Снейп помогал мне, он спасал меня. Он мой учитель… Ничего. Я не могу вдруг полюбить его ни с того ни с сего. Черт». Он старался воскресить в памяти все, что чувствовал к Сириусу, к родителям, но перед глазами четко вырисовалась последняя сценка из думоотвода Дамблдора: Снейп, висящий вверх тормашками и хохочущие гриффиндорцы.
- Гарри будет очень не хватать тебя, Северус-с-с. До конца своей недолгой жизни он будет винить себя в твоей смерти, больше чем в смерти всех своих родственников и друзей. Я не позволю забыть ему это, Северус-с, ни на минуту. Дамблдор не сможет охранять его вечно, а тебя не будет рядом. Ж-жаль.
Лицо профессора медленно приобретало синевато- лиловый оттенок.
- Мальчишка не стоил того, чтобы так рисковать. Он будет оч-чень удивлен, когда я расскажу ему все. Все. И даже больше.
Снейп вздрогнул. Гарри, чертыхаясь, всеми силами пытался завладеть контролем над собственным телом. Перед глазами проносились образы: родители, Сириус, Рон, Гермиона, Джинни, Невилл. Безнадежно.
Змея ослабила хватку ровно настолько, чтобы дать полузадушенному человеку глотнуть немного воздуха. Потом воздух снова заполнился монотонным шипением:
- Мальчиш-ш-ка даже мил в своих попытках избавиться от меня. Прежде чем умрешь, знай, Северус-с, я не оставлю его в Азкабане и не отдам дементорам. И не убью его сразу. Это было бы слишком просто. Я оставлю его с-с-себе. Да. Он так… эмоционален. Что ты на это скажеш-ш-шь?
Голова змеи вплотную приблизилась к лицу профессора. Гарри, позабыв о своих попытках вырваться, зачарованно вгляделся в черные провалы глаз. «Ненависть - тоже позитивное чувство. Иногда», - вспомнил он. Глаза Мастера Зелий полыхнули красным. Нет. Это всего лишь отражение взгляда Темного Лорда. Внутри что-то оборвалось. Губы профессора медленно изогнулись в презрительной усмешке:
- Будь ты проклят, Том Нарволо Реддл, - сквозь зубы процедил он.
У Гарри перехватило дыхание: «Это конец. И я опять…»
- Ты идиот, Северус-с, – по телу пробежали волны мускулов. Раздался мерзкий хруст. Голова Снейпа безвольно запрокинулась, из уголка рта побежала тонкая струйка крови.
Отчаяние захлестнуло Гарри.
- Нет! – заорал он. – Тебе нужен я! Возьми меня, тварь!– судорожный рывок - новый хруст – чей-то стон.
- Оставь его в покое, урод! Убей меня, если так приспичило, а его оставь! Дикая боль полоснула голову и вихрем закружилась по всему телу. Внутри невыносимо жгло. Его словно выворачивали наизнанку. Чей-то хриплый вскрик прорезал его сознание. «Я опоздал. Я опять опоздал», - подумал он, проваливаясь во тьму.

Часть вторая. 1. Посетители.

Свет возвращался медленно. Рывками. Раздирая голову на не срастающиеся визжащие и скрипящие части. Гарри попытался заслонить глаза, но руки отказывались повиноваться. Каждое усилие порождало новую волну головной боли.
«Что, интересно, со мной произошло?» – вяло подумал он. Попытка вызвать хоть какие-то воспоминания окончилась новым болевым ударом. Гарри застонал.
-Он. Приходит. В. Себя.
Гарри решил, что от громоподобного голоса у него сейчас лопнут барабанные перепонки.
-Дайте ему это. Мы зайдем через пять минут.
Каждое слово вбивало в подушку его несчастную голову.
Чьи-то руки приподняли его голову и к губам приставили нечто холодное.
-Пей, мой мальчик.
Сделав над собой усилие, Гарри проглотил что-то, похожее на горький мятный лимонад. Знакомый голос. Мадам Помфри. Стало быть, он в больничном крыле. Его голову опустили обратно на подушку. Боль уходила. Голова постепенно прояснялась. Он попробовал пошевелиться. Ничего не получилось. Гарри решился открыть глаза. Все, как обычно, расплывалось, но неприятных ощущений не последовало. В комнате стоял спокойный полумрак. Приподняв голову, Гарри попытался рассмотреть свои руки и понял, что мешало ему шевелиться.
Он был привязан, точнее сказать прибинтован к кровати. Бинты оплетали его целиком. Теперь он походил на какую-то безумную мумию, решившую стать одним целым со своим саркофагом.
«Меня сшиб бладжер, я упал с метлы и переломал себе все», - первая мысль, пришедшая в его голову, была моментально вытеснена следующими соображениями: «Не стали бы меня держать в таком виде из-за переломов», «И на кого я теперь похож?», «Ага, на буйно помешанного, привязанного к своей койке в психиатрической клинике», «Прямо как в одном из фильмов, которые любил смотреть Дадли». Следующие вопросы пришли одновременно: «Кто такой Дадли», «Дадли мертв?», «Откуда я знаю, что Дадли мертв?», «Почему меня привязали как какого-то психа?», «Что я сделал?».
Ответы не заставили себя ждать и воспоминания, в том числе и о праздничном ужине с его нестандартным продолжением, понеслись на него с неотвратимостью курьерского поезда.
- Черт! Господи! Боже ты мой! – стонал Гарри. Мысли были самые невеселые. Кто ему теперь поверит. Одно то, что он лежит здесь связанный по рукам и ногам говорит о многом. Он действительно опасен. Он напал на двух человек и убил одного из них. И возможно, может напасть снова. Дамблдор теперь не рискнет оставить его в Хогвартсе. Дурслей нет и возвращаться ему некуда. Да никто его и не отпустит. Осознание этого факта заставило Гарри пожалеть, что он пришел в сознание.
- Что ж, - выдохнул он, - Азкабан не самое плохое место. Если то, что говорил Вольдеморт – правда, долго мне там оставаться не придется.
Перед глазами встало лицо Снейпа, каким он увидел его в последний раз. Гарри закрыл глаза и попытался отключиться.
Скрипнула дверь. Звуки шагов смолкли у его кровати.
«Похоже, это за мной. И я это заслужил, - подумал он. – Когда я увижу этого змееподобного выродка, клянусь, он пожалеет, что не умер самостоятельно».
- Он еще спит, - знакомый приглушенный голос Дамблдора.
«Директор. С ним, наверное, ауроры. На этот раз ему придется…»
- Не думаю, господин директор, - раздался не менее знакомый голос, - зелье должно было сработать три минуты назад. Он должен быть в сознании и полной памяти.
Сердце Гарри бухало где-то в горле. «Я действительно сумасшедший, - пронеслось в голове, - у меня галлюцинации. Слуховые. Здесь вообще никого нет… »
- Поттер! Хватит изображать спящую красавицу! У директора и у меня не так много времени, чтобы торчать тут весь день!
Гарри с облегчением открыл глаза. Над его лицом находилось два длинных крючковатых носа и две пары прищуренных, просверливающих его насквозь глаз: голубые за знаменитыми очками-половинками – Дамблдора, и еще одни: черные, как ночь в новолуние.
Глядя в эти кромешно темные глаза, Гарри почувствовал, как счастливая, абсолютно идиотская улыбка расплывается по его лицу.
- Вы… вы живы, сэр?!
Снейп резко отодвинулся от кровати и раздраженно хмыкнул.
- У вас талант замечать очевидное, Поттер. – Похоже, профессор прекрасно себя чувствовал. – Да, я в полном здравии, даже вопреки вашему желанию.
- Я рад. Что не причинил вам вреда, сэр, - Гарри попытался согнать улыбку с лица и почти преуспел в этом.
- Итак, джентльмены, - наконец вмешался директор, - я предлагаю перейти к вопросу, ради которого мы здесь.
Гарри напрягся.
- Я надеюсь, - продолжал директор, - ты сможешь объяснить нам, что произошло во время праздника?
- Я попытаюсь, сэр, - кивнул юноша.
- Нам необходимо знать всю правду, Поттер, так что постарайтесь быть максимально искренними, - Снейп был в своем репертуаре.
- Я бы и так рассказал, все, что помню, - нахмурился Гарри. - И нечего…
- Профессор не хотел обидеть тебя, Гарри. Просто это действительно важно, - опять вмешался Дамблдор. – Сейчас ты узнаешь, как увидели это происшествие остальные.
В руках директора появился столь знакомый Гарри предмет.
- Минутку, господа, здесь нужно кое-что подправить. Изображение будет вон там, на стене, так что устраивайтесь удобнее.
- А нельзя ли меня развязать, сэр, - попросил Гарри, - ужасно неудобно, и очки…
- Нет, Гарри, - ответил Дамблдор, вглядываясь в Думоотвод, - чуть позже тебя осмотрит мадам Помфри и, возможно, снимет повязки, если посчитает это необходимым. Профессор, - обратился он к Снейпу, - ваше зелье.
-Пейте, Поттер, - холодные ладонь проскользнула под голову и слегка приподняла ее. Одновременно к губам Гарри был приставлен стакан с мутноватой синей жидкостью.
Зелье было достаточно мерзким на вкус, но Снейп не отпустил его голову, пока он не выпил все до последней капли. Глаза заслезились. «Он же не отравит меня на глазах у Дамблдора?» - пронеслась успокаивающая мысль.
Через минуту Гарри прекрасно видел все даже без очков.
- Я вижу, вы готовы, – произнес директор. – Тогда начинаем. Просто рассказывай нам, что происходило.
Перед Гарри раскинулся Большой Зал во всем своем праздничном великолепии. Преподавательский стол был полностью заполнен. Опоздавшие студенты рассаживались на свои места за факультетскими столами. Гарри заметил себя, проходящего мимо Малфоя, и на секунду прикрыл глаза.
- Все в порядке, Гарри? - спокойный голос директора позволил ему, наконец, собраться с мыслями и начать рассказ.
Иногда Дамблдор замораживал картинку и задавал несколько уточняющих вопросов. Снейп стоял с абсолютно непроницаемым лицом, не издавая ни звука. Все шло гладко до тех пор, пока змея не накинулась на Малфоя. Изображение разбилось на отдельные картинки, а затем и вовсе пропало. Весь зал застилал плотный серый туман. В следующую же секунду он был разорван яркими вспышками света. Перед профессорским столом лежали две неподвижные фигуры, одна из них слабо пошевелилась. Директор сразу же свернул картинку.
- Должен сообщить тебе, Гарри, - очень мягко сказал он, - что профессор Снейп оказался абсолютно невредим после этого происшествия, в отличие от тебя. Помимо того, что у тебя не было ни одной целой кости, ты получил ожоги по всему телу.
Гарри еще раз взглянул на себя и слегка скривился.
- Мадам Помфри уже неделю приводит тебя в порядок.
- Неделю?! – задохнулся Гарри.
- Да. Теперь ты узнал, как все это выглядело со стороны. Но я подозреваю, что сторонние наблюдатели видели не все. И мне хотелось бы услышать от тебя, что на самом деле произошло.
Гарри кивнул и повернулся к директору, внимательно изучавшему содержимое думоотвода:
- Я уже говорил, сэр, время… как будто остановилось, все звуки пропали. Я слышал только Вольдеморта, а потом и профессора. Он хотел убить именно его. – Гарри слегка кивнул в сторону Снейпа и нервно усмехнулся. – Я сначала очень удивился, почему профессор не узнал Темного Лорда, хотя у Малфоя даже вопросов по этому поводу не возникло. Вольдеморт решил, что профессор просто тянет время. Я старался освободиться от Вольдеморта, вытряхнуть его из головы. Но его это только позабавило. Я вспомнил, сэр, что вы говорили мне, и попробовал вызвать хоть какие-то чувства, но у меня ничего не вышло.
- Не могли бы вы выражаться яснее, Поттер, - подал голос Снейп.
- Разумеется, сэр, - на Гарри накатило столь привычное в последнее время раздражение. – Директор говорил мне, что Вольдеморт не может находиться в моем теле, если я испытываю какое-нибудь сильное положительное чувство. Я пытался вызвать в себе хоть какое-то подобие положительных чувств к вам, и не смог, как ни старался… Потому что невозможно нормально относиться к человеку, который тебя постоянно шпыняет и выставляет при всех круглым идиотом! Я не говорю…
Директор тяжело вздохнул. И гневная тирада, посвященная методам преподавания и личным качествам профессора зельеварения, пропала втуне.
- Простите, сэр, - Гарри попытался выровнять дыхание и успокоиться. – Извините, профессор Снейп.
Профессор отступил на шаг назад. Хотя, правильнее было бы сказать «отшатнулся».
-Я… - продолжал юноша, - я также не смог вызвать любовь ни к Сириусу, ни к родителям, ни к друзьям.
- Почему, Гарри? – казалось, директор скрывает сильнейшее беспокойство, - что тебе мешало?
Гарри потупился.
- Ответьте профессору Дамблдору, Поттер, - тихо прошелестело рядом.
Больше всего Гарри сейчас хотелось сесть на кровать и схватиться руками за голову. Невозможность совершить это простое действие сильно выбивала его из колеи. Он просто закрыл глаза. Он не должен этого говорить. Снейп… а, к черту, он сам напросился, решил Гарри и как можно скорее заговорил:
-В прошлом году во время занятий по Окклюменции, я попал в Думоотвод и наткнулся на воспоминания профессора Снейпа о Мародерах. Именно оно перебило все остальные. Я… зациклился на этом. А потом Вольдеморт начал ломать его, – он кивнул в сторону Снепа. - Я чувствовал, как он это делает. И физически, и… Его это забавляло… Точнее, он хотел, чтобы это его забавляло. Я не знаю, как объяснить точнее… Я думал, что почувствую его ненависть, озлобленность и все такое, но ничего этого в нем нет. Внутри него - пустота. Он не может ее заполнить, но не понимает этого. - Гарри почувствовал, что его всего трясет, и с трудом удерживался от того, чтобы не стучать зубами. – Он хуже, чем дементор. Он убивал так, как будто проводил эксперимент и ждал результата.
- Успокойся, Гарри, - ладонь директора успокаивающе легла на его лоб, - все уже позади. Что ты сделал потом?
Гарри с трудом перевел дух.
- Я не очень хорошо помню, сэр. – Гарри прикусил нижнюю губу.
- Гарри, пожалуйста, - директор был мягок, но настойчив. Гарри медленно открыл глаза и уставился в потолок.
- В какой-то момент я перестал думать о том, что делаю. Я, кажется, кричал, что он – урод. В смысле, Вольдеморт. Что ему нужен я, а не Снейп. Профессор Снейп. И еще… чтобы он убил меня, если ему… нужно, а его оставил в покое. Кажется так. Я был уверен, что профессор мертв, и что это я убил его. Потом я потерял сознание.
Воцарилось тяжелое молчание.
- Что ты чувствовал?
- Вы действительно хотите это знать? - Гарри даже не пытался сдержать истерический смешок. - Это было почти как Круциатус, только изнутри. В смысле, при Круциатусе ни о чем не думаешь, только о прекращении внешней, физической боли. А здесь… никакая физическая боль не была избавлением от того, что я чувствовал. Мне сложно это описать, сэр.
- Мне уже пора, Альбус, меня ждут ученики! – Снейп метнулся к выходу.
Гарри показалось, что профессор слегка охрип.
- Одну минутку, Северус, - остановил его директор. – Я имел в виду немного другое, Гарри. Почему ты сделал это, почему ты сказал именно то, что сказал?
Гарри неожиданно почувствовал себя на краю бездны. И постарался ответить как можно осторожнее:
- Я не думал о словах, сэр. В тот момент легче было позволить ему убить меня, чем всю оставшуюся жизнь винить себя в смерти еще одного человека, который… которого… я знаю и которому… я обязан жизнью.
От грохота захлопнувшейся двери с потолка посыпалась известка.
- Я рад, Гарри, что ты понимаешь, чем обязан профессору Снейпу, - грустно улыбнулся директор, - но вынужден просить тебя никогда не упоминать об этом в его присутствии.
- Хорошо, сэр. – Гарри отчаянно захотелось спать.
- У меня есть еще одно дело к тебе, - продолжал Дамблдор. – Последнее.
- Я слушаю вас, сэр.
- Надеюсь, ты понимаешь, как выглядели праздничные события с точки зрения Попечительского Совета, большинства учеников и их родителей?
- Я готов уйти сразу же, как только выпишусь отсюда, - прошептал Гарри.
- Нет, Гарри, этого не требуется. Хотя, зачастую первое пожелание многочисленных родительских вопиллеров – немедленно отчислить тебя из школы и отправить куда подальше. Желательно в больницу Святого Мунго.
- А второе пожелание? – машинально спросил Гарри.
- Уволить профессора Снейпа и отправить его в Азкабан.
- Но… он же… Я готов подтвердить, хоть под Веритасерумом, что он не имеет к этому никакого отношения! – вскинулся Гарри.
- В самом деле?
Гарри осекся. «Ведь Вольдеморту нужен был именно Снейп», - подумал он.
- Но вы же…
- Профессор не может сейчас покинуть Хогвартс по тем же причинам, что и ты. Поэтому после твоего выздоровления, я отправлю вас обоих в безопасное место.
- А экзамены?
Директор улыбнулся:
- Профессор обучит тебя всему, что знает сам. Я думаю, для сдачи экзаменов этого будет более чем достаточно. В субботу ты будешь заниматься с профессором Мак-Гонагалл, а по воскресеньям – с профессором Флитвиком.
- А вдруг Вольдеморт опять…?
- Профессор всегда сможет со мной связаться, Гарри. И сейчас, поверь мне, он сможет себя защитить. Хотя я не думаю, что это понадобиться. И еще. Завтра тебя навестят твои друзья. А теперь – приятных снов.
- Но, сэр… - Гарри почувствовал, как его глаза неудержимо закрываются, а тело охватывает приятная успокаивающая расслабленность. – Если все-таки… - пробормотал он, прежде чем полностью провалиться в сон.

Выздоровление.

Лечение прошло успешно и через пару дней Гарри смог, наконец, освободиться от бинтов и непрерывной заботы мадам Помфри. Утром, сразу после завтрака, ему было разрешено покинуть больничное крыло.
В школе стояла необычайная тишина. Все ученики сидели на уроках. Ему оставалось лишь подняться в гриффиндорскую башню и собрать чемоданы. С друзьями он попрощался вчера. Рон обещал, что присмотрит за совой. Гермиона неожиданно расплакалась. Гарри не знал куда деваться.
Но только сегодня он впервые осознал, что ему предстоит.
«Интересно, всех героев волшебного мира специально выдерживают взаперти, как джинов или коньяк, для придания им определенной крепости или убойной силы? Может, я один такой? – раздраженно думал он, поднимаясь по очередной лестнице. – Одиннадцать лет в чулане, потом Хогвартс – закрытая школа. Все каникулы – опять взаперти. А сейчас Дамблдор запрет меня где-нибудь, да еще со Снейпом. На неопределенное время. А стоит мне выйти за порог – нагрянет Вольдеморт и если не убьет меня сразу, то, опять-таки, посадит под замок», - Гарри с усилием подавил рвущееся наружу истерическое хихиканье и направился к портрету Толстой Тети.
Вдруг ему отчаянно захотелось схватить метлу и рвануть куда-нибудь, где много воздуха, солнца, воды, неба. И чтобы обязательно были горы. Он словно увидел перед собой это место: небольшая скалистая бухта с огромным песчаным пляжем. Зацепившееся за скалу солнце только-только коснулось воды. Легкий чуть прохладный ветер, напоенный горько-соленой влагой и запахом рыбы и водорослей, чуть поглаживает засыпающее море, вызывая длинные невысокие волны. Прежде чем они успевают выплеснуться на берег, солнце расцвечивает их множеством оттенков прозрачного бутылочно-зеленого цвета. С легким шипением они набегают на его ноги, вымывая песок из-под пальцев, а потом убегают назад, оставляя лишь клочки пены да веточку водорослей. В удлинившихся тенях видны белые крылья чаек, важно вышагивающих по мокрому песку.
«Красивые птицы, но слишком крикливые, - подумал Гарри, слегка поежившись. – И почему, интересно, они всегда так мерзко орут? У моря голос приятнее. Сначала кажется, что он шипящий и монотонный. На самом деле он очень глубокий. Низкий... Очень красивый... Немного рокочущий… Если немного прислушаться, можно даже уловить свое имя: «Гарри» – и волна обрушивается на берег, «Поттер» - убегает назад и…»
Громкий хлопок его заставил его вздрогнуть и энергично проморгаться.
- Поттер, вы действительно оглохли?! - прозвучал над головой до ужаса знакомый голос. – В таком случае, отправляйтесь обратно в больничное крыло.
- Простите, сэр? – Гарри еще раз тряхнул головой, и морское побережье, чайки и темные скалы окончательно исчезли, открыв перед Гарри знакомую, но весьма неприятную перспективу общения с взбешенным профессором зельеварения.
К величайшему своему удивлению, он так и не услышал монолога о весьма плачевном состоянии своих умственных и прочих способностей. Вместо этого профессор, явно наступив на горло собственной песне, коротко вздохнул и процедил сквозь зубы:
- Я повторю основное, Поттер. Через час я и профессор Дамблдор ждем вас в кабинете зельеварения. Со всеми вещами. Без совы. Без клетки. Без метлы. Вам понятно?
Гарри кивнул.
- И еще, Поттер, уберите отсюда весь этот зоопарк, - профессор презрительно скривился и коротко кивнул куда-то за спину замечтавшегося гриффиндорца.
Гарри медленно обернулся.
По песчаным дюнам, тянущимся вдоль коридора, разгуливали чайки. Нахальные любопытные крабики уже атаковали его ботинки. А самый шустрый уже готовился цапнуть его за ногу.
- О, черт! - Гарри дернул ногой, и краб, щелкнув клешнями, отлетел в сторону.
- Минус двадцать баллов с Гриффиндора, Поттер, за употребление ненормативной лексики в стенах школы.
- Хорошо, сэр.
- Очевидно, мадам Помфри поторопилась с выпиской, - нахмурился Снейп, - Эванеско!
Чайки, крабы и горы песка исчезли.
- Э-э-э… Кхм… А-а… Спа…
- У вас осталось ровно пятьдесят шесть минут, чтобы уложить чемодан и вернуть себе способность связно изъясняться. - Резко развернувшись, профессор умчался вниз по лестнице.
Оставив попытки объяснить странное поведение Снейпа на потом, Гарри со всех ног бросился складывать вещи

На новом месте.

Через сорок минут запыхавшийся Гарри постучал в заветную дверь кабинета зельеварения. Там его уже ждали.
-Заходи, Гарри, - приветствовал его Дамблдор, - и закрой за собой дверь, пожалуйста.
Гарри внес свои пожитки в класс и осторожно прикрыл дверь.
-Извините, а куда мы отправимся? – осторожно поинтересовался он.
-Не волнуйся, тебе не придется таскать чемоданы по подземельям, - улыбнулся директор. – В нужное место я доставлю вас сам. И ни в коем случае не пытайтесь выяснить, где именно вы находитесь. Ваше неведение – залог вашей безопасности. Особенно это касается тебя, Гарри.
Только что упомянутый Гарри крепко сжал кулаки и всеми силами старался не кидать испепеляющих взглядов на источник ехидного хмыканья, находящийся к несчастью прямо напротив.
-Так же, как и взаимная вежливость и терпимость, - продолжил Дамблдор.
Хмыканье прекратилось.
-А как же профессора Макгонагалл и… – засомневался гриффиндорец.
-Я сам буду провожать их на занятия, в случае необходимости, - перебил его директор. – Итак, если вы готовы…
Снейп и Гарри синхронно кивнули.
Дамблдор опять улыбнулся.
-В таком случае… Алле оп! – из его палочки вылетел сноп ярких искр и разлетелся по всей комнате.
Вспыхнул яркий свет. На мгновение Гарри зажмурился. А когда открыл глаза, был несказанно удивлен. В первую очередь тем, что ничего не изменилось. Даже Дамблдор остался стоять на прежнем месте. И все так же улыбался. Кажется, он был вполне доволен собой. На лице Мастера Зелий была написана полнейшая безучастность.
«Как будто он здесь не при чем», - разозлился Гарри.
-Э-э-э… Простите, сэр, - гриффиндорец просто не мог оставить положение дел невыясненным, - что-то пошло не так?
-Отчего же? – удивился директор. – Все прошло как нельзя лучше, мой мальчик. Твоя комната - вторая, не считая эту, если идти вправо по коридору. Можешь идти обустраиваться, а мы с профессором пока побеседуем.
Поняв эту фразу как предложение немедленно удалиться, Гарри кивнул, подхватил свои чемоданы и вышел в коридор.
М-да. Все действительно прошло как нельзя лучше. По крайней мере, коридора как такового практически не существовало. От великолепного длинного холла остался лишь маленький, почти квадратный кусочек. Три, почти вплотную стоящие двери – позади, стена с факелами – впереди, слева и справа – еще по стене. Глухая каменная кладка, древняя, толстая. Казалось, эти стены стояли здесь с сотворения мира. Ну, по крайней мере, они так выглядели. Окон в этом помещении не наблюдалось. Дверей тоже. Гарри слегка взгрустнулось. Сообразив, что стены не исчезнут вне зависимости от того, сколько он будет на них таращиться, гриффиндорец начал разыскивать свою комнату. Это было не сложно. Дамблдор мог бы просто сказать «Твоя дверь - последняя по коридору».
Снова ощутив себя десятилетним мальчишкой, запертым в чулане, он с силой пнул дверь ногой. Никакого эффекта, кроме боли в ушибленной ноге и полнейшего разочарования в жизни это не принесло. Пришлось ставить чемоданы на пол и открывать заклинившую дверь обеими руками. Втащив в полутемную комнату чемодан, он огляделся.
Небольшая уютная комната с камином, кроватью средних размеров с привычным уже балдахином. В комнате также обнаружилось множество шкафов, письменный стол и огромное, но почти целиком зашторенное окно. Первым делом Гарри бросился к нему и отдернул шторы. Комнату залил ровный серый свет промозглого ноябрьского дня.
Оставив попытки что-либо разглядеть в сплошной стене тумана, Гарри попытался хотя бы открыть окно. Но не нашел ни ручек, ни рычагов. Окно было сплошным. Без форточек, фрамуг и прочей бесполезной ерунды. «Алохамора» тоже не помогла. «Даже если Букля найдет меня, я все равно не смогу ее впустить, подумал он. Слезая с подоконника, он случайно заметил, что забыл закрыть за собой дверь.
Минут пять любознательный гриффиндорец развлекался тем, что закрывал и открывал дверь, то выскакивая в коридор, то оставаясь в комнате, стараясь не упустить из виду камин, в котором строго в определенный момент загорался и гас огонь. Вдоволь наигравшись, Гарри решил, что пора осмотреть и другие детали интерьера.
После недолгих поисков Гарри обнаружил пару кресел у камина и журнальный столик между ними, небольшой пушистый ковер у кровати, пару стульев, один платяной шкаф и несколько небольших книжных шкафчиков, заполненных книгами так, что учебники пришлось пристраивать на столе. И самое главное - дверь, ведущую в его собственную ванную комнату.
Комната казалась вполне комфортабельной и хорошо обжитой. В приятных зеленовато-бежевых тонах. Гарри даже слегка разочаровался. Он уже почти уверил себя, что проведет всю оставшуюся жизнь в некоей помеси чулана и тюремной камеры. Хотя, отсутствие пауков, крыс и прочей нечисти с одной стороны и присутствие камина, кресла, мягкой кровати и собственной ванной комнаты - с другой, безусловно, не могло не радовать.
Разложив свои вещи по полкам вместительного платяного шкафа, а письменные принадлежности – по многочисленным ящичкам письменного стола, Гарри заскучал. Его деятельная натура требовала действий. Ну, просто движения, на худой конец. Покрутившись пять минут по комнате, он уже почти решился потревожить заговорившихся профессоров, как дверь плавно отворилась и в комнату бесшумно вошел директор.
-Гарри! – прямо с порога начал он. – Скоро я должен буду с вами распрощаться. Но прежде чем это произойдет, мне хотелось бы попросить тебя принять участие… в небольшом эксперименте. Профессор!
В комнату влетел Снейп.
-Я надеюсь, Гарри, результат нашего опыта порадует нас всех, - продолжил директор, - и развеет некоторые твои сомнения относительно вашей с профессором безопасности. Ты готов?
После такого вступления Гарри оставалось только молча кивнуть в знак согласия и разглядывать каминную полку.
-В таком случае, Гарри, - директор вытащил палочку, - просто посмотри мне в глаза.
Гарри вздрогнул.
-Я постараюсь проникнуть в твои воспоминания… ну, скажем… о Питере Петтигрю. Хорошо? Твоя задача – не дать мне до них добраться. Уводи эти воспоминания, подсовывай мне вместо них другие, – и он ободряюще улыбнулся.
-Но… да, сэр. - Гарри почувствовал, что слегка дрожит. Стараясь не думать о том, что может произойти, он крепко стиснул руки за спиной и уставился… на директорские ботинки.
«Полирует он их, что ли? Зачем вообще ему нужна такая неудобная обувь? Носы узкие… да еще и загнутые…» Гарри сам себе удивлялся. Столько раз он злился на директора за то, что тот не смотрит ему в глаза во время разговора, а теперь не может оторвать взгляд от этих блестящих пряжек. И готов думать о чем угодно, только не о взгляде директора. Он почувствовал, как внутри расползается мерзкий липкий страх. «Снейп теперь считает меня трусом», – вдруг подумалось ему. От этой мысли страх начал медленно расплываться, оставляя за собой привкус легкой горечи.
-Гарри, - голос Дамблдора был очень-очень тихим, - если ты не сделаешь этого сейчас, то не сможешь спокойно заниматься с профессором Снейпом. Мы должны убедиться, что защита работает правильно.
Гарри бросил быстрый взгляд в сторону профессора зельеварения. Тот выглядел как всплеск застывшей лавы. Черный. Неподвижный. Напряженный.
-Профессор Снейп в состоянии защитить себя, Гарри.
-А вы в состоянии защититься сами, сэр? - Вопрос вылетел раньше, чем Гарри успел захлопнуть рот. Он сам не успел осознать, что имел в виду. Но директор, похоже, понимал его лучше него самого.
-Да, я могу защититься сам и защитить профессора даже от вас двоих. И от Тома и от тебя. Я к этому готов, Гарри.
Юноша кивнул еще раз. – Да, сэр. «Наверно именно так себя чувствует ныряльщик, перед прыжком с очень высокой скалы. Не зная, попадет в волну или разобьется о камни» – подумал он. Как ни странно эта мысль его слегка успокоила.
Дольше медлить не имело смысла. Гарри глубоко вдохнул, резко выдохнул и бросился прямо в голубые искрящиеся глаза. Ветром в ушах просвистело тихое: «Легилименс».
Короста, скрывающаяся в траве – Снейп в Визжащей хижине – Сириус направляет палочку на крысу - нет, нельзя! – Живоглот ощерился и зашипел - Гарри вспомнил дурацкий американский мультик, где кот гонялся за маленьким мышонком и колотил его огромным молотком. Кота, кажется, звали Том. О, нет! Черт! - Встающая из котла фигура в расплывающемся серебристом тумане – Сжимающиеся серебряные пальцы – Красные глаза, так близко от его собственных, лоб резануло резкой болью – запрокинутое бледное лицо, струйка крови в углу рта – НЕТ! Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО ВИДЕТЬ!
Туман перед глазами медленно рассеивался.
Гарри обнаружил себя стоящим на коленях посреди собственной комнаты. Подняв глаза, он увидел двух профессоров в полном здравии, окруженных слабым зеленоватым сиянием. Гарри сморгнул и протер глаза. Сияние осталось.
-Сэр? – обратился он к директору. – Я…?
-Все хорошо, Гарри, - успокоил его директор, - ты успешно сопротивлялся моему… вторжению. Наша защита работает идеально. Как ты себя чувствуешь?
-Хорошо, сэр.
-А шрам? – директор смотрел ему прямо в глаза.
- Он уже почти не болит, сэр, - улыбнулся Гарри.
- Вот и ладненько! – улыбнулся в ответ директор. – Теперь осталось проверить твою защиту.
- Круцио!
- Ступефай! – прозвучало сразу с двух сторон.
Гарри открыл глаза, повертел головой, поднес руки к лицу и пошевелил пальцами.
-Все хорошо, сэр, - с облегчением вздохнул он и бросил быстрый взгляд на Мастера Зелий. «Как мне «налаживать нормальные отношения» с человеком, который даже при директоре использует Круциатус? И выглядит при этом так, словно это то, о чем он давно мечтал».
- В таком случае, я могу вас оставить, с чистой совестью, - завершил беседу директор. – Всего доброго! Спокойной ночи, джентльмены. Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс исчез в облаке разноцветных искр.
- Завтра я жду вас в девять утра в классе, Поттер. Не советую вам опаздывать.
Хлопок двери и Гарри остался в полном одиночестве.
-А… ужин? – прохрипел он.
-Ужин уже на столе, сэр, - раздался за его спиной писклявый голосок.
Гарри резко развернулся. Перед его глазами предстал улыбающийся до ушей Добби, собственной персоной.
-Добби старался, сэр Гарри Поттер! – зачастил он, - Добби теперь – слуга Гарри Поттера.
- А как же Винки, - улыбнулся Гарри, хватая с подноса большой кусок пирога.
- О, Гарри Поттер! Великий Гарри Поттер! Он так добр! Так внимателен! Гарри Поттер! Добби счастлив, что служит Гарри Поттеру! Винки здесь. Она прислуживает профессору Снейпу.
- Спасибо, Добби, – Гарри наконец откашлялся. – Бедная Винки, пробормотал он тихо.
- Что будет угодно сэру Гарри Поттеру? – вежливо осведомился Добби, поправляя полотенце с гербами Хогвартса.
- Ничего, Добби, - немного смутился юноша, - Хотя… Ты не мог бы разбудить меня завтра в пол-восьмого утра? Мне нужно будет…
- Разумеется, сэр! – домовик запрыгал так, что его огромные уши заколыхались, как крылья огромной бабочки.
- Спокойной ночи, Добби! - улыбнулся Гарри. И тут же поспешно добавил, - Ты можешь идти.
- О! - Добби, казалось, сейчас лопнет от переполнявших его чувств, - спокойной ночи, сэр Гарри Поттер! - Домовик низко поклонился, подметая ушами пол и, щелкнув пальцами, исчез.
Засыпая, Гарри размышлял о создавшемся положении. Что ж, все складывалось не так уж плохо. По крайней мере, не надо было искать тайники для хранения своих вещей. Отвратительно, конечно, что все время придется проводить в замкнутом помещении, ну так это не в первый раз. Не навсегда же он здесь застрял. Может быть, Дамблдор согласиться передавать весточки друзьям и даже приносить ответы. Гарри ухмыльнулся, представив Дамблдора в виде огромной красно-золотой совы с письмом в клюве. Все-таки хорошо, что Добби здесь. Хоть с кем-то можно будет поговорить по душам. «От Снейпа ждать нормального обращения, что от козла – молока», - зло подумал он.
Подушка вдруг стала жесткой и страшно неудобной. «Круциатус! - Гарри резко уселся на кровати и начал интенсивно трясти наволочку, - Как будто он других заклятий и не знает! – он со всей силы стукнул по подушке. – А чего я от него ждал? Какие разговоры у нас могут быть? «Добрый день, профессор! – Пошел вон, дурак!» Я ему не просто не нужен… Я ему на фиг не нужен! Я же - Поттер – причина всех его несчастий, обуза, камень на шее, вечная заноза…»
Из подушки летели перья.

Занятия.

Приближалось Рождество. Занятия шли своим чередом. Двенадцать часов Снейпа в сутки. С перерывом на ланч, обед и ужин. Поначалу Гарри держался изо всех сил, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее. А недели через три это почти начало входить в привычку. И это страшно угнетало.
Уроки Снейпа проходили весьма своеобразно: первую половину дня они изучали какие-нибудь магические растения или создания: их привычки, повадки, историю развития вида, места обитания, и методы защиты от них. А вторая половина дня отводилась целиком на изучение и приготовление зелий, одним из компонентов которого являлась какая-либо часть изучаемого утром объекта.
Снейп требовал беспрекословного повиновения и постоянного внимания. Нет, он не сидел над душой все занятие. Наоборот, Гарри заметил, что профессор старается проводить в его обществе не больше времени, чем это необходимо, отдавая большую часть вопросов для самостоятельного изучения. Гарри старался. Очень старался. В результате, ближе к вечеру он едва соображал. Одна ошибка – и Снейп с усмешкой и очередным комментарием уничтожал его зелье. И все приходилось готовить заново. А ведь были еще и домашние задания.
Гарри бесился… и молчал. Ну, по крайней мере, пытался.
Во всем этом было только два положительных момента: во-первых, Гарри мог с закрытыми глазами приготовить ряд пусть несложных, но очень полезных зелий; а во-вторых, он перестал обращать внимание на вынужденное заточение. Он вообще не помнил, на каком свете находится, и засыпал, едва голова его касалась подушки. И искренне радовался единственному выходному, за который удавалось, наконец, отоспаться. Ни одного кошмара за все время, пока он находился здесь.
Была пятница. Осталось продержаться всего несколько часов. Завтра будет занятие с Макгонагалл, послезавтра – с Флитвиком. Наверняка у них будут письма от друзей. А потом – выходной. И все эти три дня – никакого Снейпа.
Гарри безуспешно пытался сосредоточиться. Голова гудела. Обрывки мыслей, больше похожие на несвязные восклицания, ошалело носились в голове, перепрыгивая друг через друга, кувыркаясь и разбегаясь в разные стороны. Гарри старательно сгонял их в самый дальний угол и задвигал не очень надежной мыслью о том, что текст, который он должен усвоить, наверняка очень важен. И Снейп ему всю плешь проест, если он чего-нибудь не успеет. Но стоило ему чуть отвлечься, как отдельные междометия прорывали заслон, и заводили заново свою дикую свистопляску.
Снейп оставил его в классе наедине с огромным свитком, написав на доске задание, рецепт зелья и несколько вопросов, на которые Гарри должен был найти ответ.
Гарри отшвырнул пергамент, снял очки и устало потер глаза. Опять эти дурацкие вампиры, со своими бесконечными иерархиями, многочисленными кланами, причем у каждого из них свои представления о методах взаимодействия с окружающим миром вообще и с остальными кланами в частности. «Ну, кому все это может понадобиться, - раздраженно подумал он, - если я и встречу живого вампира, вряд ли он начнет распространяться о своей родословной и станет наводить дипломатию. Из какого он поколения инициированных самостоятельно не разберешься. А Истинным я ни к чему. А уж имена у них еще хуже, чем у гоблинов. У гоблинов они хоть в пять раз короче. Полить их этим, как его… (Гарри покосился на выписанный рецепт) argentium disperus, и дело с концом. Если нападут. Жаль их конечно…»
Гарри обхватил руками голову и прикрыл глаза. Перед глазами проносилось вчерашнее занятие.
- Это, в сущности, разные существа, - Снейп вышагивал по классу так, как если бы он читал лекцию всему классу, а не занимался с ним наедине. – Те, кто принес Дар и те, кто принял его. Жертвы амбиций своих предков. Не обязательно записывать каждое мое слово, Поттер, это – неофициальная версия и не вздумайте озвучивать ее на каждом углу. Просто имейте в виду на будущее. Разумеется, если вы страдайте непроходимым склерозом, можете записать, но…
Гарри сразу навострил уши. Почему-то ему казалось интереснее и лучше запоминалось именно то, что профессор считал «дополнительным материалом, напрямую к теме занятий не относящимся». А ехидные замечания Снейпа он привычно отфильтровывал, практически не доводя до своего сознания. Надо было лишь вспомнить о телевизионной рекламе, а дальше все шло как по маслу. Главное было вовремя включиться и не пропустить чего-нибудь важного.
- К любым видам вампиров магическое сообщество всегда относилось с недоверием, - Снейп, похоже, зацепился за любимую тему. - Их всегда считали «темными созданиями», хотя сами вампиры, как вы помните, не разделяют магию на темную и светлую. Для них магия – очередной способ использования энергии. Один из многих. Отходы жизнедеятельности, если вам угодно. Да, они могут быть практически бессмертны, но редко кто встречал истинного вампира старше 200-250 лет. Для их кланов, да и для них самих, это попросту энергетически невыгодно. Обычно они оканчивают свою жизнь в возрасте 100-150 лет… определенным волевым импульсом, направленным на саморазрушение. Смерть для них – переход на более высокий энергетический уровень. Большинство из них использует преобразование видимого спектра солнечного света в некий вид энергии. Развоплощение происходит для них практически мгновенно: вспышка света и ветер.
Профессор уселся, наконец, за свой стол и, глядя прямо в глаза гриффиндорца, продолжил:
- весной 1420 года, как раз после завершения очередного восстания гоблинов в Северном Уэльсе, между отдельными кланами и некоторыми влиятельными в то время магическими семьями был заключен так называемый «Договор Передачи Сил». До сих пор достоверно не известно, какие причины побудили вампиров пойти на заключение этого договора. Да, тогда был заключен пакт «О мирном сосуществовании», но… для вампиров не столь важно, сохранится ли их род или нет. Им также абсолютно не интересны различные политические вопросы. Их вообще мало что интересует, кроме процесса трансформации энергии. И это не может не радовать, – Снейп ухмыльнулся, - ибо, если бы они хотели получить власть над миром, они получили бы ее моментально. Их почти невозможно уничтожить. Истинный вампир обладает способностью к почти мгновенной регенерации. По вполне понятным причинам эта информация не разглашается и большая часть нашего общества об этом и не подозревает.
Возвращаясь к теме нашего обсуждения скажу, что, по моему мнению, для них это был некий эксперимент по выявлению возможностей применения энергетических аспектов человеческих эмоций.
Подождав, пока юноша осмыслит все вышесказанное, профессор продолжил:
- Избранные маги, казалось, получали несравненно больше. Новые знания. Новые силы. Новые возможности. И в результате – больше влияния в магическом обществе. Власть. При этом от них почти ничего не требовали взамен. Только подписание формального договора, который в принципе всегда можно было нарушить. А забрать приобретенные силы назад практически невозможно. Таким образом, в 1420 году, пройдя сложные и весьма небезопасные ритуалы, двенадцать отпрысков из самых знатных семей стали инициированными вампирами. Но произошло нечто непредвиденное… - профессор на секунду замолчал и внимательно взглянул на весьма заинтересованного гриффиндорца.
- Вы боитесь смерти, Поттер? – вдруг спросил он.
- Я никогда не задумывался над этим. Сэр.
Профессор слегка прищурился:
- Вы вообще мало задумываетесь над тем, над чем действительно стоит задумываться, Поттер. Но я что-то я не припомню, чтобы вы дали мне спокойно утопить вас.
- Но… да, сэр. Вы… правы.
Снейп усмехнулся:
- Это нормальное человеческое чувство, – выделяя каждое слово, сказал он. -Банальный инстинкт самосохранения. Вы должны запомнить, Поттер, что у истинных вампиров его нет, более того, они не способны испытывать то, что мы называем нормальными человеческими эмоциями. Страх, любовь, гнев, ненависть, сожаление - они воспринимают их как трату энергии, причем в большинстве случаев бесполезную. А вот инициированные… - Снейп откинулся на спинку стула, - Это были люди, пусть и с некоторыми магическими способностями. Они получили возможность управлять некоторыми видами энергии. Но, как и все нормальные люди, они боялись смерти. Возможно, именно из-за разности психологических установок, в последующих поколениях инициированных произошли некоторые негативные изменения. Самый яркий пример: солнечный свет из источника силы превратился для них в источник мучений и смерти. Это та энергия, которую они не могут переработать. Дар превратился в проклятие. В болезнь. Дети инициированных зачастую погибали от малокровия. Они не выносили солнечного света. Произошли необратимые изменения в составе крови. Из-за нехватки гемоглобина им постоянно требовалась свежая кровь. Они рано старели. В двадцать они выглядели дряхлыми стариками. Часто они вообще лишались своих магических способностей. Многие сходили с ума. Их стали стыдиться, прятать по подвалам своих замков. Скрывать их существование.
Генеалогические древа перекраивались так, чтобы о принадлежности рода к «двенадцати проклятым» никто не подозревал. В большинстве случаев проклятие передавалось от отца к сыну. Иногда человек мог прожить всю жизнь, даже не подозревая о том, что его предком был кто-то из инициированных, пока в один из солнечных дней не сгорал на солнце. Или во время какой-нибудь крупной ссоры. В прямом смысле сгорал, Поттер. Слишком сильные эмоции. А его сыновья после совершеннолетия вдруг замечали у себя повышенную светочувствительность и непереносимость любых растворов серебра.
- Хотя, - чуть помедлил он, - отдельные семьи пустили все свое состояние на то, чтобы найти средства защиты и маскировки, гармонизации состава крови. И к настоящему времени достигли определенных успехов. Некоторые из выживших стали весьма сильными магами, несмотря на то, научились они владеть своими эмоциями или нет. Истории известно лишь пара случаев, когда инициированные смогли использовать солнечный свет по назначению. Только лишь для того, чтобы уйти так, как это делали истинные. Эксперимент не удался. Но, - профессор усмехнулся, - возможно, именно это и было их целью – показать несовместимость человеческой природы и их уровня владения энергией. Что вы об этом думаете?
- Это ужасно, сэр. Это даже хуже, чем ликантропия.
- Это жизнь, Поттер. Бесплатный сыр всегда бывает только в мышеловке, а сыновья всегда вынуждены расплачиваться за грехи своих отцов.
- Всегда, сэр?
- Да. Вы свободны, Поттер.
Гарри поднял голову и оглядел класс. Посмотрел на часы. М-да. Прошло около получаса. Гарри понял, что пора бы торопиться, если он не хочет выслушивать очередные нотации. Нельзя сказать, чтобы это его уж очень волновало, просто сегодня он слишком устал. Голова слегка кружилась. В глаза словно насыпали песку.
Собрав мысли в кучку, Гарри подобрал ингредиенты для зелья и поставил котел на огонь. - Взаимная вежливость и терпимость, - как мантру повторял он, всыпая в раствор очередной ингредиент, - терпимость и вежливость.
«Интенсивно размешивать против часовой стрелки ровно пять минут, постепенно добавляя смесь толченого зуба грифона и нитрата серебра (п.2.)» Гарри перевернул песочные часы, взял стаканчик с подготовленной смесью, и, следя за тонкой струйкой песка, начал усердно перемешивать сгущающееся варево. Монотонное хлюпанье и ритмичное позвякивание складывалось в дурацкий мотив, и Гарри вдруг заметил, что тихонько напевает себе под нос какую-то бессмыслицу вроде: «грехи отцов –о-о-о, падут на детей о-о-ей, бесплатный сыр о-о-о, гребаный мир».
- Поттер, - раздался над ухом тихий голос. Гарри вздрогнул и выронил черпак.
- В какую сторону движется часовая стрелка?
Гарри тяжело вздохнул и, стараясь не обращать внимания на реплики профессора и тянущую боль в затылке начал размешивать зелье в противоположную сторону, аккуратно всыпая черный порошок.
-Как вы ловили снитч с такой координацией движений? - профессор был явно не в духе, - Вы «право» и «лево» различаете? И почему вы опять без перчаток! Правила безопасности…
-А, черт. Зелье все равно загублено, - пробормотал Гарри, переставший воспринимать речь профессора, где-то со слова «снитч». Жутко захотелось спать. «Опять пол ночи котел отмывать», - с досады он вытряхнул в котел все, что оставалось в колбе.
В следующую же секунду он оказался на полу, придавленный сверху чем-то тяжелым. Звон разбивающихся очков был заглушен оглушительным грохотом.

Жизненно важный компонент.

-Гарри Поттер, Сэр!
Гарри открыл глаза. Перед ним в полутьме металось что-то расплывчато зеленое.
-Добби? Что случилось?
-Гарри Поттер совсем очнулся, сэр. Добби так рад! Добби и Винки сидеть на кухне, сэр. Вдруг такой шум. Он испугать нас, сэр. Очень испугать… Добби думать, Гарри Поттер мертв, сэр. Мы сразу бежать сюда. Здесь – все разрушено.
Гарри сел и нашарил то, что осталось от очков. Приведя их в божеский вид, он смог оценить обстановку.
От лаборатории остались одни развалины. Парты переломаны, часть шкафов опрокинута, пол устлан осколками стекла и камней. Сверху, через клубы еще не осевшей пыли, пробивался мутный свет чудом сохранившихся факелов по пути смешиваясь с разноцветными лучиками света исходившими от пола, стен и потолка. Зрелище было феерическое.
Приглядевшись внимательнее, Гарри понял, что все вокруг вымазано в какой-то флюоресцирующей липкой гадости, рассылающей разноцветные блики во все стороны.
-Снейп теперь до лета будет трындеть не переставая. Тут даже с магией на неделю уборки, - пробормотал он. – Черт его знает как убирается этот… argentium disperus.
Профессора в пределах видимости не наблюдалось.
«Даже не удосужился посмотреть, что со мной стало. Ушел и все». – Гарри скрипнул зубами.
-Добби и Винки искать вас, - продолжал взволнованный домовик, - Винки видеть своего хозяина… Он очень плох, сэр. Он…
-Что с ним, Добби? Где он?
В голосе Гарри было что-то, от чего домовик мелко затрясся.
-У себя в комнате, Гарри Поттер, сэр. Винки помогает ему, сэр, но…
Гарри, сломя голову, кинулся вон из разгромленного класса.
-Директор уже здесь? - крикнул он Винки, влетая в профессорские апартаменты.
-Нет, - отшатнулась перепуганная эльфийка, - о, мистер Гарри Поттер, сэр, - с облегчением вздохнула она, – директор Дамблдор еще не приходил.
«Мерлин! Ну почему его всегда нет именно тогда, когда он позарез нужен?» – простонал про себя Гарри, обшаривая взглядом помещение. Жилище Снейпа представляло собой зеркальную копию его собственных комнат. Это вызывало странное ощущение нереальности происходящего.
Кровать профессора была пуста. На полу возле нее валялось куча тряпья. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это остатки мантии и сюртука.
-Где он, - слова царапали горло, - где профессор Снейп?
-Профессор Снейп в ванной комнате, сэр. - Винки мелко тряслась.
Гарри с облегчением вздохнул.
-Ему уже лучше?
-Нет, сэр, - в глазах эльфа плеснулся ужас. – Он не приходит в себя уже…
-Я должен его видеть. - Гарри кинулся в сторону ванной, но не сделав и пары шагов уткнулся лбом в прозрачную стену. Чертыхаясь, он начал молотить ее кулаками. За спиной раздался тоненький голосок Добби.
-Гарри Поттер, сэр! Винки говорит, профессор запретил Гари Поттеру смотреть. Профессор сказал: «Поттер не должен меня видеть».
-Что он еще сказал? –Гарри пнул невидимый щит ногой.
Домовики о чем-то пошептались.
-Винки говорит, - глаза Добби округлились больше обычного, - профессор еще сказал о медальоне. Но Винки искала медальон и не нашла.
Гарри забегал по комнате.
-Винки говорит, - продолжал Добби, если Гарри Поттер не поможет мистеру Снейпу, он …
-Я сейчас, ждите здесь. – Гарри понесся обратно в класс.
К счастью, несколько шкафов остались целы. В том числе и тот, в котором Снейп держал зелья его, Гарри Поттера, производства. Забрав столько склянок с зельями, сколько смог найти, Гарри бросился обратно.
Вывалив перед изумленными эльфами кучу разноцветных бутылочек и бухнувшись рядом с ними на колени, он принялся торопливо объяснять:
-Добби, даже если профессор не желает меня видеть, он может согласиться принять мое зелье. Я в них уверен. И он сам их проверял. Здесь – обезболивающее, здесь - крововосстанавливающее, здесь – заживляющее и восстанавливающее. Это все, что я могу предложить сейчас.
Винки открыла одну из бутылочек и внимательно принюхалась к его содержимому, а потом осторожно облизнула пробку и покачала головой:
-Слишком мало, сэр.
Гарри внимательно наблюдал за ней. Быстро повторив процедуру для каждой бутылочки, Винки, наконец, вынесла свой вердикт:
-Слишком слабые, сэр. Винки просит прощения, сэр. Это не будет действовать. Нужно другое зелье.
Гарри покачал головой.
-Это все, что я могу сделать. От лаборатории ничего не осталось. Мне не из чего сделать что-нибудь еще. Добби, я… - слова становились поперек горла и перебивали дыхание, - если он… если с ним… если вы что-то можете сделать, я… Добби, Винки, я очень прошу. Если вы знаете, как ему помочь… помогите. Я сделаю все, что вы скажете… Все что смогу сделать сам или с вашей помощью. – Он замолчал и вцепился руками в волосы. В комнате наступила оглушительная тишина. Ни звука.
«Они не помогут. Они не знают. Или не хотят», - Гарри закрыл глаза.
Вдруг кто-то тихонько потрепал его по плечу. Гарри поднял голову и встретился взглядом с Винки. Добби стоял рядом и вытирал глаза огромным клетчатым платком.
-Гарри Поттер очень добр. Мы помочь Гарри Поттеру. Эльфы знают, как лечить. Нет… - Винки замялась на секунду, – нужных веществ.
Гарри обреченно кивнул.
-Спасибо Винки. Я понял. Ты можешь дать ему то, что я принес? - сказал он и сам не узнал своего голоса. – Хоть что-то.
Он вспомнил, что стоит на коленях на полу. Перед двумя эльфами. » Я наверно перепугал их до смерти», - подумал он. Хмыкнув, Гарри поднялся на ноги.
-Гарри Поттер не понял, сэр, - неожиданно вмешался Добби. – Гарри Поттер не знает. Винки говорить об одном веществе. Эльфы не могут его брать. Если эльф возьмет его у хозяина… Добби не должен даже думать об этом…
К удивлению гриффиндорца, оба эльфа начали синхронно биться головой о различные предметы мебели.
-Эй! Подождите! Винки, нет! Я запрещаю вам!!! Добби, обьясни толком, что ты имел в виду?
-Добби говорит о крови мага, сэр, – несмотря на запрет, домовик уже готовился стукнуть себя каминными щипцами. – Кровь сильного мага – лучшее средство для… - Добби принялся обхаживать свою голову кочергой.
-Прекратите немедленно! – во весь голос заорал Гарри, - я дам вам, все, что нужно.
-О! Гарри Поттер так великодушен, но…
Гарри уже не слушал его. Вспомнив, все, что знал о переливании крови (а знал он не так уж много), он быстро переправил все восстанавливающие зелья на журнальный столик и перенес его вплотную к креслу. Подумав немного, положил на стол палочку и поставил возле нее кувшин с водой.
Рядом возникла Винки с небольшим железным котлом и маленьким кухонным ножом в руках.
Добби притащил маленький треножник, Гарри укрепил на нем котелок и поставил всю конструкцию слева от кресла. После удаления подлокотника, он увидел, что добился того, чего хотел. Даже если Снейпу потребуется вся его кровь, он будет отдавать ее в максимально комфортной обстановке.
Устроившись поудобнее, он аккуратно надрезал руку чуть выше кисти и принялся сжимать и разжимать кулак. Первые капли темной вязкой жидкости стукнулись о дно котла.
Медленно, очень медленно на дне начала образовываться почти черная лужица.
-Сколько еще нужно? – пальцы уже отказывались двигаться. Рана начала потихоньку затягиваться.
-Мистер Гарри Поттер, сэр, - пискнул Добби, - очень много, сэр.
-Сколько точно, Добби, - прошипел Гарри, - мне нужно знать. Ну, весь котел, половину или...
-Весь этот, сэр, - прошептал Добби. – И еще два.
«Сюда бы Умбридж, уж она-то понимает толк в выкачивании крови из упрямых студентов, - вздохнул Гарри. - Хорошо, хоть котел небольшой». Кровь вытекала невыносимо медленно.
На пороге ванной появилась Винки. Она судорожно комкала в руках маленькое махровое полотенце.
-Скорее, мистер Поттер, профессор…
Гарри глотнул кровевосстанавливающего, запил его водой и энергично заработал кулаком. Медленно, слишком медленно. Чертыхнувшись, он со всей силы полоснул по руке ножом. И еще раз. И еще. Поперек. Вдоль. Поперек. Вдоль. Наконец-то котел начал заполняться. Закружилась голова. Гарри откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Ничего, он потом сможет быстро восстановиться. Главное – продержаться до прихода Дамблдора. Должен же он когда-нибудь придти? Еще одна порция восстанавливающего. Еще воды. Еще зелье. Вдоль, поперек, вдоль. Думать становилось все сложнее. Все мысли свелись к банальному отсчету: «Раз-два, чертов Снейп. Раз-два. Давай, Гарри. Раз-два. Сжимаем - разжимаем. Раз-два. Рука совсем онемела. Он должен жить. Раз-два. Чертов Снейп. Раз-два. Голова кружиться. Как не вовремя. Еще зелья».
Винки унесла полный котел, на его месте тут же оказался пустой. Капли глухо забарабанили по пустому дну.
«Больше воды. Зелье. Давай-давай, Гарри. Раз-два. Если попробовать двигать другой рукой… Раз-два. Нужно успеть... Раз-два. Нет, профессор, так просто вы от меня не уйдете. Я же Поттер. Ведь, так? Раз-два. Черт, как все быстро заживает. Вдоль. Вдоль. Поперек. Вода. Зелье. Только бы хватило. Раз-два. Чертов Дамблдор, где его носит? Почему его до сих пор нет. Он же говорил, мы в безопасности. Зелье кончается. Должны же были они как-то связываться. О, Мерлин, ну почему я такой идиот».
-Добби!
-Добби здесь, Гарри Поттер, сэр.
-Что профессор сказал о медальоне?
-Почти ничего. Он только успел спросить, где он, сэр.
-Ты знаешь, что это за медальон, Добби?
-Нет, Добби не знает ничего об этом, сэр.
-Добби, ты должен найти его как можно скорее и принести его профессору Снейпу. Ищи в его вещах, в лаборатории. Может быть, он слетел случайно. Добби, пожалуйста.
-Домовик кивнул головой и исчез.
Гарри огляделся. Под рукой стоял пустой котелок. На столе – множество пустых склянок. И всего одна полная.
«Я – Мальчик-Который-Выжил, - усмехнулся он, - это вам не соплохвост начхал. Славный ножик. Еще разок. Вдоль. Поперек. Вдоль. Дамблдор должен же в конце-концов заинтересоваться, куда мы подевались. Вдоль. Вдоль. Поперек. Он величайший маг столетия или что? И вообще, я здоров как бык и палочка у меня с собой».
Проглотив последнюю порцию зелья, Гарри смахнул пустые склянки на ковер и снова принялся считать. Сосредотачиваться становилось все труднее. Все чаще Гарри ловил себя на том, что просто лежит в кресле и тупо разглядывает потолок, размышляя о том, куда все-таки их забросил директор.
Считать вслух получилось намного проще. Правда, это уже больше походило на легкий бред. Но такие мелочи его уже не волновали.
-Раз-два. Должна же быть от тебя хоть какая-то польза. Раз-два. Давай, Гарри, жми. Раз-два. Герой. Герой. С большой буквы Г. Раз-два. Еще немного. Если с ним что-нибудь случиться, будешь виноват ты. Лично. И-раз.Даже Вольдеморт здесь не при чем. И-два. Усек? И - раз, и- два. Давай, Гарри, работай. Это тебе не снитч ловить. Что? Это все, Винки?
Эльфийка торопливо кивнула и ушла в ванную, унося с собой наполненный до краев котел.
Гарри позволил себе немного расслабиться и отдаться приятному головокружению. Отчаянно хотелось спать. Где-то в дальнем уголке сознания тихонько забренчал тревожный звонок. Юноша встряхнулся.
-Нет, так дело не пойдет, - пробормотал он. – Надо дождаться Дамблдора. - Гарри потянулся за графином с водой. Перед глазами все завертелось. – Ты идиот, Поттер, отругал он себя, - у тебя же палочка под рукой.
При первом же взмахе, палочка выскользнула из непослушных пальцев и упала на пол.
-Мерлин, ну что за день такой, - вздохнул Гарри, вставая с кресла.
Ковер немедленно дернулся из-под ног куда-то в сторону. Порыв холодного воздуха подхватил Гарри и закружил, как высохший лист. Юноша улыбнулся и отдался на волю золотистого осеннего ветра.

Рождество

-Нет, Поттер, никаких книг, никаких занятий до конца Рождественских каникул. Вы будете сидеть здесь тихо как мышь. И пить все, что дает Добби. И если, не дай Мерлин, я услышу, что вы встали с постели…
-Но…
-Добби сможет вам помочь, если вам что-нибудь понадобится.
-Но…
-Еще одно «но», Поттер и вы не сможете встать, даже если очень захотите. И будете молчать до конца каникул. Выпейте это сейчас же.
Нельзя сказать, что Гарри чувствовал себя полностью здоровым, но бесконечные запреты и вынужденное бездействие выводили его из себя. Иметь Снейпа в роли личного врача оказалось опаснее для здоровья, чем выкачать из себя три литра крови. Такого строго режима не придерживалась даже мадам Помфри.
-Если почувствуете себя хуже, немедленно вызывайте меня. Не-мед-лен-но. Меня волнует любое изменение вашего состояния: тошнота, головокружение, слабость. Это ясно?
-Да, сэр.
-Я зайду вечером.
-Я не могу просто так валяться!
-Вы не осознаете границы своих возможностей, Поттер.
-Но читать-то…
-Попросите Добби, он почитает вам вслух, -зашипели уже с порога. - Повторяю еще раз, Поттер, если я увижу, что вы не пьете зелье, встаете с постели, читаете-пишете-рисуете, короче, делаете хоть что-то, что я запретил до Рождества, я вас немедленно напою усыпляющим зельем, а противоядие дам только к началу занятий.
Взмах мантии, хлопок двери. И он опять один. Добби не в счет.
За два прошедших дня, Гарри уже успел привыкнуть к непрерывному присутствию зельевара в своей комнате. К холоду рук на затылке и теплу восстанавливающих зелий. К ежечасному измерению температуры и пульса. И к тихому дыханию с соседнего дивана. Никогда и никто не заботился о нем так. Почему-то это было приятно. И выздоравливать не хотелось.
Но выздоровление неизбежно приближалось. Как только Гарри стал чувствовать себя немного лучше (по крайней мере, для того, чтобы связно поблагодарить за помощь) профессор моментально отдалился. Профессорский диван исчез. Надзор за выздоравливающей Надеждой-Магического-Мира был передан Добби. Зельевар лишь следил за соблюдением режима и приносил лекарства.
Странно, но Гарри чувствовал себя… брошенным? Одиноким? Преданным? Он уставился в окно. Точнее на размытое светлое пятно, которое находилось на том месте, где обычно было окно. Очки Снейп отобрал сразу же, как только заметил, что Гарри пытается заниматься. Они, а также книги и тетрадки лежали на бесконечно далеком теперь столе.
Добби говорил, что вот уже второй день идет снег. Большие мягкие хлопья. Гарри представил себе как миллиарды холодных пушинок белой пеленой покрыли все вокруг. А снег все падает и падает. Гарри бы отдал все рождественские подарки за возможность выйти на улицу. Постоять под снегопадом. Поймать снежинку языком. Скатать снежок, почувствовать на ладони его праздничный холодок. «И залепить Снейпу в глаз, – подсказал внутренний голос. - Ха!»
Воображение услужливо подсовывало яркие, но отчего-то черно-белые картинки: Снейп, играющий в снежки, Снейп на лыжах (в вязаной шапочке с помпончиком и в специальной лыжной мантии). Снейп на коньках. Снейп на сноуборде в полном снаряжении. Снейп на ледянке. Снейп в сугробе. О-оу!
-Гарри Поттер, сэр. – Добби тряс его за плечо. – Профессор говорил пить лекарство, мистер Гарри Поттер, сэр!
Гарри открыл глаза.
-Сколько еще до рождества, Добби? – поинтересовался он.
-Три дня, мистер Гарри Поттер.
-Опять? - Гарри залпом выпил содержимое бокала. Мерзость какая!
Домовик смущенно захлопал ушами.
-Не волнуйся, Добби, - поспешил успокоить его Гарри. – Это зелье – жутко мерзкое на вкус. Скажи лучше, ты принес то, что я просил?
Добби нашел все, что просил хозяин, - затараторил эльф. - Добби всегда рад помочь хозяину. Пусть хозяин выберет, все, что хочет, - домовик достал огромную книгу в яркой обложке. - Добби попросит господина Директора, если Гарри Поттер не сможет.
-Спасибо, Добби. Ты должен мне помочь, – попросил Гарри. - Мне нужно выбрать подарки, но профессор… запретил мне читать самому…
Домовик радостно закивал головой:
-Добби с удовольствием будет читать хозяину.
-Тогда сделаем так…
Через десять минут с подарками для преподавателей и друзей было покончено. Благо в каталоге, который притащил Добби, были сладости на любой вкус. Даже для Гермионы нашелся справочник «Все, что вы хотели знать о новогодних традициях магической кулинарии, но боялись спросить». Обещалось, что сам справочник был съедобным. И все же Гарри сомневался - подобную шутку она могла и не оценить, к тому же покупать книгу для Гермионы, все равно, что Снейпу – справочник по зельям. Кстати о Снейпе…
Гарри терялся в догадках, что бы такое выбрать. Он был уверен, что зельевару не нужны какие-то сладости или бесполезные сувениры. На книгу, которая действительно могла бы заинтересовать его, у него не хватило бы всех его (т.е. родительских) сбережений, да и потом, вдруг она не будет ему нужна. В общем, Гарри был нужен подарок, который бы понравился мрачному зельевару, был бы нужен и полезен, но… был бы не слишком дорогим. Что-нибудь эдакое – простенькое и со вкусом. Не слишком серьезное – все-таки Рождество. И не слишком повседневно–мелочное. И чтобы он не обиделся (шампунь и прочее отпадает ch61514;, да это вроде бы и не принято). Мерлин, как все сложно. То ли дело Рон – подарил набор сахарных перьев и джемпер с логотипом любимой команды– и человек счастлив.
-Добби, ты случайно не знаешь, что принято дарить своим учителям? - прошептал он, -Я имею в виду… ну в общем… профессора Снейпа. Может быть, ты знаешь, что он любит. Ну, какой-нибудь необычный сорт чая, кофе. Он, кажется, не курит. Но, может быть ему нравиться какой-нибудь алкогольный напиток.
-Добби знает, сэр. Добби знает, что любит профессор Снейп. – Добби неожиданно притих.
-Добби, не томи, выкладывай.
-Эльфы говорили, сэр, несколько раз профессор заказывал этот напиток, сэр, но его почти никогда не было в Хогвартце, сэр. Профессор больше не делал заказ. Когда профессор обедал у… у прежних хозяев, сэр Люциус всегда подавал его к столу. Эльфы звали его «Сила ночи». Это вино, сэр Гарри Поттер. Дорогое вино. Профессор Снейп любит хорошее красное вино, сэр.
-Ух ты! Спасибо. Ты меня очень выручил, Добби, - улыбнулся юноша. – Как бы мне достать хоть бутылочку. Ну, не обязательно «Силы ночи», - Гарри нахмурился. - Просто что-нибудь такого же качества. Я оплачу все.
-Гарри Поттер может попросить директора Дамблдора, сэр. Директор Дамблдор не откажет Гарри Поттеру, сэр.
-А если директор не появиться до Рождества?
-Гарри Поттер не знает. Гарри Поттер спит. Директор Дамблдор приходит каждый вечер. Директор говорит с профессором Снейпом.
-Добби, когда будешь говорить с профессором Дамблдором, обязательно скажи, что я за все заплачу со своего счета и сделай, пожалуйста, так, чтобы профессор Снейп тебя не слышал. Сможешь?
-Добби понимает, сэр Гарри Потер. Добби знает, рождественский подарок должен быть неожиданным, сэр.
-Точно, Добби.
****
Два дня Гарри провел как на иголках. Что, если нужного вина не окажется, или оно окажется некачественным или Дамблдор не сможет его достать или забудет его взять. (Или нападет Вольдеморт и Дамблдор вообще забудет о подарках ch61514;). На всякий случай он заказал небольшой письменный прибор. Малахитовый с маленькой серебряной змейкой, поддерживающей перо. Полностью он успокоился лишь тогда, когда получил долгожданный продукт из рук улыбающегося директора, зашедшего в его комнату, чтобы пригласить на рождественский ужин. И поинтересоваться его самочувствием.
Осталось лишь преподнести подарок. Дамблдор и здесь предложил свою помощь. Так что пришлось, едва получив, отдать все подарки назад.
Получив от Снейпа разрешение покинуть постель, Гарри поспешил в ванную.
За пятнадцать минут до назначенного времени он был полностью готов.
Домовые расстарались, убрав и украсив классную комнату (ведь ужин проводился именно там). Парты были куда-то убраны. На образовавшемся месте эльфы поставили широкий, но низенький стол и множество кресел. Шкафы и стены завешены еловыми ветками и разноцветной мишурой. С потолка свисали ветви омелы. Рядом с учительским столом возвышалась симпатичная елочка, увешенная различными безделушками. Стол, разумеется, ломился от разнообразных вкусностей.
Профессор уже ожидал его, удобно устроившись в одном из кресел. Причем выражение лица у него было такое, что Гарри так и подмывало спросить: «Простите, это вы последний к стоматологу?» Гарри улыбнулся.
-Мистер Поттер!
«А так, наверное, выглядят пациенты стоматологической клиники при включении бормашины», - подумал Гарри.
-Професор Снейп! – юноша уселся в соседнее кресло.
Неловкое молчание затягивалось. Гарри пытался придумать хоть какую-то тему для разговора.
Э – гхм, - не лучшее начало, но профессор хотя бы обратил на него внимание. – Вам нравиться Рождество, сэр?
Снейп ухмыльнулся.
-Лучше перекусите немного, Поттер. Наши гости идут от праздничного стола и наверняка немного запоздают. Не стесняйтесь. К тому же неприлично встречать гостей столь голодным взглядом. Кроме того, - профессор криво ухмыльнулся, - я надеюсь еда отвлечет вас от необходимости поддерживать светский разговор, тем более, что у вас это все равно не получится.
-Куда уж мне, - улыбнулся Гарри, хватая бутерброд, - просто мне действительно хочется знать.
-Избавьте меня от вашего любопытства, Поттер, мы не на уроке.
-При чем здесь урок, мне просто интересно. Обычно людям нравится Рождество. Праздник, елка, сказка, Санта-Клаус.
-Можно подумать, вам оно не нравиться, – бровь профессора характерно взлетела вверх.
-Мне? Нравиться. Особенно когда я стал встречать его в Хогвартце.
-Почему?
-Здесь… спокойнее. И подарки…
-Бросьте Поттер. Истории про ваше несчастное детство… Неужели вам не дарили подарков?
Гарри весело рассмеялся.
-Отчего же. Дарили. На первом курсе Дурсли подарили мне ровно 1 пенс, на втором - зубочистку. Еще не использованную - похвастался юный герой. - Первый настоящий подарок на Рождество я получил здесь. От своих друзей. А что дарили вам, сэр? Каков ваш самый запомнившийся подарок?
-Тридцать пять флаконов с шампунем. –Снейп был невыносимо серьезен. - Это было на шестом курсе, если вам интересно.
-Что же вы с ними сделали, сэр? – Гарри изо всех сил старался сдержать смех.
-Выкинул, естественно.
-Простите меня, сэр. Я бы оставил. Из вредности, сэр. Джордж как-то рассказывал, что одной банки магического шампуня хватит на то, чтобы...
-Простите, мистер Поттер, к вам гости, - перебил его зельевар.

Рядом с елкой образовалась небольшая, но чрезвычайная шумная толпа. Гарри с радостью увидел Хагрида, Рона, Гермиону, Люпина, профессора Мак-Гонагалл и, разумеется, директора школы чародейства и волшебства, Альбуса Дамблдора, наряженного Санта-Клаусом.
Хитро подмигнув Гарри, он достал из объемистого мешка большущую бутылку шампанского. Ее содержимого хватило ровно настолько, чтобы наполнить все бокалы, стоявшие на большом подносе в центре стола. Люпин, ловко ухватив поднос принялся ловко обносить всех присутствующих, в том числе и профессора зельеведения, который даже в ярко освещенном помещении умудрился найти затененный уголок, тихо слиться с креслом и стать почти незаметным для окружающих.
-Итак, - начал Дамблдор, - прошу внимания.
Рядом с елкой вырисовались огромные часы, стрелки которых отсчитывали последние минуты этого дня. Все невольно затаили дыхание. Ровно в полночь часы завертелись и рассыпались во все стороны ярким фейерверком.
-Я предлагаю немного изменить существующий обычай, - Среди общего гула поздравлений и пожеланий раздался голос директора, - Каждый подошедший к елке за своим подарком обязательно должен будет сказать небольшой тост. Или, - директор сделал замысловатый жест рукой, подыскивая нужное слово, - изобразить что-нибудь интересненькое. Не обязательно магическое. Можно просто спеть, сплясать – что угодно, на ваше усмотрение.
Он подмигнул Гарри, - Прости, мой мальчик, но ты пойдешь последним. У тебя столько подарков, что, боюсь, нам всем надо будет помочь тебе выбраться. А это будет уже отдельный… аттракцион.
Гарри радостно закивал головой, всем своим видом давая понять, что чрезвычайно доволен таким положением вещей. Действительно, выступать первым ему совершенно не хотелось, к тому же он не был уверен, что его выступление окажется интересным или веселым.
-От тостов и фантов освобождается лишь тот, кто не найдет под елкой ни одного подарка, - директор послал обворожительную улыбку в сторону профессора Снейпа.
Зельевара явно перекосило.
«Дамблдор наверняка припас для него пакетик-другой лимонных долек», - подумал Гарри. Вспомнив о своих обязанностях хозяина, он пригласил всех к столу.
***
Праздник шел своим чередом. Шампанское на всех подействовало весьма благотворно. По комнате летали волшебные шары и хлопушки, запущенные гриффиндорским трио в честь рождественской песни Хагрида. Хор перечных чертиков под управлением Люпина время от времени исполнял нечто зажигательное. Гермиона научила Гарри и Рона паре простеньких па и после небольшой репетиции, они исполнили зажигательный танец, под названием «Ламбада», вызвавший бурное одобрение присутствовавших. После танца Гарри обнаружил, что их одежда сменилась на нечто, больше всего напоминавшее наряд аборигенов Новой Гвинеи. Покосившись на абсолютно безучастного зельевара, Люпин взмахом палочки вернул подросткам привычный вид. Их место на танцевальной площадке вскоре занял Дамблдор, весьма искусно исполнивший потрясающее танго в паре с профессором Макгонагалл. Веселье не утихало. Бокалы волшебным образом наполнялись шампанским. Люпин вызвался научить молодежь твисту. Рон в ответ исполнил зажигательную джигу. К двум часам ночи почти все подарки были разобраны.
-Ваша очередь, Северус! – провозгласил директор.
Северус дернулся, как будто его неожиданно разбудили. Ухмыляясь, он подошел к елке. Подарков было немного, но они были. Коробка с вино возвышалась над ними как Эйфелева башня над Парижем. Настала тишина.
Пожелав всем «удачи, ибо она нам всем понадобится», профессор уже поднял палочку, как снова вмешался Дамблдор.
-Северус, сыграйте нам что-нибудь, а лучше спойте.
-Уважьте старика, - продолжил он в оглушительной тишине.
Перед Мастером Зелий образовался рояль. Огромный, черный, блестящий рояль.
Снейп слегка склонил голову в легком поклоне:
-Как вам будет угодно, господин директор. Скинув мантию, он остался в строгом черном сюртуке. Резко открыв крышку инструмента, он легко пробежался пальцами по клавишам. Взял несколько тихих аккордов.
Гарри сел прямо там, где стоял, т.е. на пол. Рон и Гермиона последовали его примеру.
Несколько пассажей… Профессор вдруг остановился и слегка поправил рукава.
- Есть ли у вас какие-нибудь пожелания, Альбус? – тихо осведомился он.
- Мои предпочтения не изменились, -улыбнулся директор,- что может быль лучше прелюдий Шопена?
- Их слишком много, Альбус, - поморщился Снейп, - выберете одну.
- Они слишком короткие. Семь.
- Зато сложные. Две.
- Ради меня. Шесть.
- Только ради вас. Три.
- Значит четыре.
- Альбус, мы не на базаре! Какие именно три прелюдии вы хотите услышать на это Рождество.
- 10, 11, 12 и… Гарри?
- Да, сэр.
- Назови любую цифру от 1 до 26
- Э-э… Пусть будет… 8
- Альбус?!
- Это для Гарри.
Профессор тихо пробормотал что-то про «№8» (бете - детская поговорка/дразнилка «твой №8 – ждите, когда спросим», аналог «отвали, не до тебя»). Тяжело вздохнул и коснулся клавиш.
Что-то легкое, ироничное, чуть порывистое. Гарри улыбнулся. Так исполнять мог только Снейп. Мелодия быстро сменилась. Звон льда. Звук весенней капели… Печальное, но очень светлое чувство охватило его. Едва заметный перерыв и… какая-то сила вдруг взломала казавшийся прочным лед. Юношу закружило в водовороте чувств. Что было дальше, Гарри мог вспомнить с трудом. Перед ним проносились знакомые и не очень лица, картинки из прошлого, постепенно возникло предвкушение чего-то невероятного. Пауза. Легкий вздох. И новая волна подхватила его и унесла прочь от этой комнаты, друзей, веселого праздника. Волнение - затаенная страсть – горечь – отчаяние – сожаление - печаль накатывали на него и отступали назад, рассыпаясь мелкими брызгами у его ног. Последний звук стих.
Гарри медленно возвращался к реальности. Постепенно он осознал, что стало жутко холодно, он сидит на чем-то неудобном и ревет в три ручья, а ледяной ветер, смешанный с колючей снежной крупой, пронизывает его насквозь.
Нет. На неудобном – это слишком мягко сказано. Гарри быстро вытер глаза и осмотрелся вокруг.
Огромная черная волна ударила в скалу, на краю которой находился рояль и несколько напряженный профессор Снейп. Взметнувшиеся брызги окатили его с головы до ног. На горизонте вырисовывалась следующая волна. Мастер Зелий молча встал, слегка поклонился и закрыл инструмент. Кинув на Гарри взгляд, от которого тому отчего-то сразу захотелось оказаться как можно дальше от промокшего зельевара.
Дамблдор вытер глаза уголком огромного красно-золотого планка и торжественно провозгласил:
-Это было изумительно, Северус.
Снейп лишь слегка поклонился.
-Где это мы, Гарри? – к Рону возвращался дар речи.
– Прошу прощения, леди и джентлемены, - продолжал директор, - я… немного замечтался. Музыка, это настоящее чудо… знаете ли. Директор взмахнул палочкой и вся компания очутилась в прежней обстановке.
-Что ж, - директор взял ситуацию в свои руки. – Как добропорядочные гости, мы должны пожелать гостеприимным хозяевам счастливого Рождества и отправляться восвояси. Подарки дойдут до вас сами.
Большие мешки, переваливаясь из стороны в сторону, сгрудились возле елки.
-Прошу подойти всех ко мне.
-Оба-а-лденно, Гарри, - протянул зевающий во весь рот Рон.
-Все было просто замечательно, Гарри, - еле ворочала языком Гермиона, протирая глаза. Профессора пожелали всем счастливого Рождества. Гарри сквозь сон благодарил и улыбался. Вспышка света, Сноп золотистых искр – и Дамблдор исчез вместе с гостями и подарками.
-Спокойной ночи, профессор, - Гарри изо всех сил старался не зевнуть посреди слова. - Счастливого Рождества. Спасибо, что согласились на этот праздник. Надеюсь, мой подарок вам понравиться, - зачем-то прибавил он, выходя из комнаты.
-Фините Инкантатем! – сон как рукой сняло. Гарри обернулся. Профессор спрятал палочку в рукав.
-Вы еще не получили своих подарков, мистер Поттер, - усмехнулся Снейп, - и не отыграли свой фант. С вас тост. – Он кивнул в сторону мерцающего дерева.
Гарри обнаружил у себя в руке бокал шампанского. Вздохнув, он подошел к елке. Под ней сразу же образовалась гора подарков и открыток. Разместившись в двух мешках, подарки не спеша почапали к выходу.
Гарри поднял бокал и вдруг у него вырвалось:
-Мне хотелось бы пожелать всем, кто здесь присутствовал и присутствует, встретить Следующее Рождество, да и множество других праздников и торжеств вместе. В той же компании, что и сегодня… - он встретил изучающий взгляд пронзительно черных глаз и продолжил, - наслаждаясь вашим исполнением. Залпом выпив все шампанское, Гарри улыбнулся. – Вы… изумительно играете, сэр. Я не знал, что вы умеете.
-Я, Потер, умею то, о чем вы даже не догадываетесь, - в голосе Снейпа Гарри уловил… нет, не сарказм… скорее отвращение. Всего лишь мимолетный оттенок, который тут же исчез.
-В любом случае, - продолжал профессор, - я рад, что вам понравилось.
-Это был лучший подарок, сэр.
-Вам бы в Слизерин, Поттер, - съязвил Снейп, - Это был всего лишь фант. Вы ведь еще не получили моего подарка, так стоит ли благодарить?
-Я и не ждал от вас подарка, сэр.
-Я бы счел это оскорблением, Поттер, если бы не знал о вашей отвратительной манере выкладывать вслух все, что вы думаете. Дарить подарки на Рождество – многовековая традиция, и я не склонен ее нарушать.
-Вы действительно не любите получать подарки, сэр?
-Получение подарка ко многому обязывает, Поттер.
-По-моему, вы слишком серьезно относитесь к несерьезным вещам.
-А по-моему, Поттер, шампанское слишком развязало вам язык, - холодно отрезал Снейп.
-Простите, сэр.
-И вы слишком легкомысленно относитесь к очень серьезным вещам, - чуть мягче продолжил он. – Я, при помощи нашего уважаемого директора, приготовил вам подарок и хотел бы его вручить вам прямо сейчас.
-Но это же моя комната, сэр? –Гарри удивленно огляделся. Он даже и не заметил, как они здесь оказались.
-Не испытывайте мое терпение своими дурацкими замечаниями, мистер Поттер, а то останетесь без подарка, - прошипели ему в ухо. – Откройте эту дверь и пройдите вперед.
Гарри с изумлением увидел небольшую дверь справа от камина. Открыв ее и сделав несколько шагов вглубь помещения, он вдруг осознал, что очутился на морском берегу.
Шум волн. Крики чаек. Галечный пляж. Солнце, зацепившееся за скалы. Запах водорослей, рыбы и еще чего-то морского. Теплый влажный ветер, приносящий мелкие брызги. Гарри поднял гладкий камешек и приложил его к щеке.
-Он еще теплый, - прошептал он. – Как… Как вы узнали?
-Я же не идиот, Поттер, - прошипел профессор, - Это - ваш лучший блок. Маленький островок. Его весь можно обойти за час, а до противоположной стороны можно дойти за пять - десять минут. С той стороны – песчаный пляж. Здесь мелко, но далеко заплывать я вам не рекомендую. Дальше сорока метров вы все равно не уплывете – выйдете на берег с другой стороны острова. Это закольцованное пространство.
-Я… Вы даже не знаете, что именно вы подарили… Я мечтал об этом, только мечтал… Я умирал без этого, - и повинуясь внезапному порыву он крепко обнял профессора.
-Вы… Вы самый… необыкновенный человек, которого я знаю, сэр, - прошептал он.
Профессор слегка усмехнулся. Гарри понял, что его объятия несколько односторонни. Ощутив обжигающую неловкость, он быстро отстранился.
-Извините, сэр. Я не сдержался.
-Надеюсь, это не войдет у вас в привычку, мистер Поттер. – губы Снейпа искривились в презрительной усмешке, но глаза его улыбались. – Вынужден огорчить вас, - продолжал он. – Комната будет открыта только днем и, естественно, во внеурочное время. Так что не ломайте дверь ночами. Заплывы при луне советую оставить до мирных времен. Нам пора.
Гарри вернулся в комнату и закрыл за собой дверь. У камина стоял профессор зельеварения, мистер Северус Снейп. Обычный Снейп – холодный, язвительный, невероятно далекий, несмотря на то, что стоял в полуметре от него.
-Спокойной ночи, мистер Поттер.
Гарри кивнул. Казалось морское побережье, разговор и все остальное – почудилось, привиделось. Приснилось. Улыбка в этих глазах. Рождественский сон. Настоящее Чудо.
«Он сейчас уйдет, и все закончится, - в панике подумал Гарри, - профессор?
-Да?
-Вы сыграете еще? На рояле.
-Если когда-нибудь захочу еще раз побывать в Шотландии, Поттер, - в голосе профессора не было ничего, кроме привычного раздражения, - или куда вы нас там забросили. А так – нет.
Дверь закрылась. Праздник окончился.

Любопытство – не порок…

Гарри не спеша, ощущая каждую мышцу своего тела, согревающегося под невысоким еще солнцем, подошел к воде. Утро выходного дня. Тепло. Полный штиль.
-Что еще нужно для полного счастья? – спросил он себя.
-Разве что поболтать с друзьями и выпить бутылочку сливочного пива, - ответ не заставил себя долго ждать.
-Ну, всего и сразу ведь не бывает, так?
-Вот именно, Поттер, значит, будем довольствоваться тем, что имеем.
-То есть собственной не в меру болтливой компанией и очередной книжкой.
-Бинго, Поттер. Кстати ты опять забыл бутылку с тыквенным соком. У тебя явно склероз. Странно, в столь юном возрасте…
Нет, ну а с кем здесь можно еще поговорить? Домовики намного лучше чувствовали себя в доме, чем под палящим солнцем. А Снейп теперь и лишнего слова не скажет. Вопросов у Гарри как всегда было миллион, ответов – еще больше. Он и не заметил, как начал общаться сам с собой. А то, что его внутренний собеседник называл его по фамилии и периодически язвил, так оно даже и веселее.
Гарри лег на расстеленное покрывало и задумался.
Создавалось впечатление, что после Рождества Снейп специально избегает его. Он не только не выходил на подаренный остров из-за каких-то своих принципов, но и в классе стал появляться намного реже. В те редкие моменты, когда Гарри все-таки видел профессора, он всегда задавался вопросом «А было ли Рождество вообще? Или Снейп все-таки напоил меня зельем и все это было только сном? Или я шампанского перебрал? Или Снейп боится, что стоит ему сказать пару лишних слов, так я опять полезу обниматься?» Гарри откинул сумку несколько дальше, чем намеревался. «Эх, заболеть, что ли чем-нибудь тяжелым?» – мысль была без сомнения дурацкая, но настроение она подняла.
Снейп был все также резок, иногда невыносимо язвителен. Но… что-то в нем изменилось. Казалось профессор чувствовал в присутствии Гарри невероятную скованность, в каждом его движении сквозило напряжение. Если бы Гарри попросили точнее объяснить, он вряд ли бы смог связно рассказать о своих наблюдениях. Только то, что движения Мастера стали более порывистыми, даже какими-то дерганными, а реакция на самый безобидный вопрос могла вылиться в нечто совершенно неожиданное…
-Вы должны суметь это приготовить, даже я разбужу вас среди ночи и завяжу вам глаза. У вас есть полчаса. Приступайте.
Через двадцать минут Снейп снова был в классе.
-Ну! - рявкнул он с порога, - что вы копаетесь?
- Еще не готово, сэр, - Гарри опять чуть не выронил в котел подготовленный порошок, - оно должно стать темно-синим и более прозрачным, а…
- Если добавить последний ингредиент сейчас, оно просто получиться немного слабее, чем требуется и его срок годности будет немного меньше, - прошипел профессор. - Бросайте и покончим с этим.
Гарри немного помедлил, но повиновался. Зелье стало грязно-зеленым. Профессор направился к выходу из лаборатории.
-А как вы проверяете новые зелья сэр? – Гарри решился задать давно мучивший его вопрос.
-Мне это не требуется, Поттер.
-А если зелье совсем новое и еще не известен его цвет, запах и все такое. Что вы тогда делаете? - не сдавался гриффиндорец. – Подумав немного, он добавил четыре слова, которые всегда оказывали на профессора нужный эффект, - я хочу узнать это.
- Вы действительно этого хотите? – холодно осведомился Мастер Зелий.
- Да, сэр, - усмехнулся Гарри, - мне давно хотелось посмотреть, как вы это делаете.
- Хорошо. Смотрите. – Легко согласился профессор. - Надеюсь, Поттер, на этот раз до вас дойдет сразу.
Гарри кивнул.
Снейп зачерпнул в ковшик немного заживляющего зелья и перелил в небольшой стаканчик.
-Прежде чем готовить какое-либо новое зелье, Поттер, надо, прежде всего, знать, что именно вы хотите приготовить и как вы будете это применять. И подобрать необходимые составляющие. Что бы вы ни сделали, зелье будет обладать нужными свойствами. В большей или меньшей степени. Но новое зелье может привести к некоторым неожиданным побочным эффектам. Степень опасности этих эффектов обратно пропорциональна квалификации зельевара.
Часть зелья профессор налил в стеклянную колбу и плотно закупорил. Затем повернулся к любопытному студенту. – Поэтому, Поттер, - продолжил он, - всегда должен остаться пробный образец. Чтобы вы сами или ваши коллеги смогли определить, где же вы ошиблись.
Взяв стаканчик, Снейп внимательно осмотрел его содержимое и, усмехнувшись, посмотрел на Гарри. – Ваше заживляющее зелье, Поттер, сварено правильно, - медленно произнес он, – но, допустим, оно абсолютно новое и я хочу его проверить, - голос профессора понизился до шепота и Гарри пришлось придвинуться на шаг ближе, чтобы слышать каждое слово. – Оно должно обладать заживляющими свойствами. Так или иначе... Теперь смотрите внимательно…
Снейп медленно поднял левую руку, провел ею перед лицом Гарри и повернул ладонь ребром. Бледная кисть, изящные пальцы. В следующую секунду в ладонь Мастера Зелий вонзился тонкий кинжал. Гарри вздрогнул. К рукаву мантии побежал темным ручеек крови. Лицо Мастера Зелий осталось абсолютно неподвижным.
Снейп усмехнулся, - все очень просто, Поттер. – Он медленно вытащил потускневший клинок, бросил его на стол и медленно, очень медленно выпил половину стакана. – Я испытываю их на себе. Вытерев руку носовым платком, он вновь продемонстрировал ладонь Гарри.
- Вы действительно сварили его абсолютно правильно. Надеюсь, вы удовлетворены? - Снейп внимательно наблюдал за реакцией юноши.
Гарри кивнул. Подняв со стола кинжал, юноша тщательно очистил и внимательно осмотрел лезвие. Не отрывая взгляда от лица Снейпа, он в точности повторил то, что только что увидел.
-Я все сделал правильно, профессор? – вежливо осведомился он, продемонстрировав Снейпу вылеченную руку.
- Не совсем.
Гарри удивленно нахмурился.
-Вы слишком легко поддаетесь на провокации, Поттер, – в глазах профессора плясали бесенята, - Это зелье можно было бы использовать на любом подопытном животном, даже на трансфигурированном. Но вы об этом даже не подумали, хотя это – очевидное решение. Типично гриффиндорская ошибка. - Акцио! – Спрятав кинжал в рукаве мантии, Снейп резко развернулся и вышел из класса.
«Интересно, убыло бы с него, что ли, если бы он хоть раз обошелся без этих выкрутасов? - размышлял Гарри, - или его до такой степени тошнит от меня, что он готов себе горло перерезать, лишь бы избавиться от моего присутствия? Подумать только, Поттер опять спас его драгоценную шкуру. Ему ж, наверное, до смерти хочется запустить в меня очередным Круциатусом. Исключительно в порыве благодарности», - настроение опять поползло вниз.
-Нет уж, у меня законный выходной, - фыркнул он, - и портить его себе я не позволю. Вытряхнув Снейпа из головы, Гарри встал и огляделся по сторонам.
Песчаный пляж оказался даже лучше галечного. Вода, конечно, не настолько прозрачная, зато можно спокойно передвигаться, не опасаясь подвернуть ногу, да и загорать здесь не в пример удобнее.
Гарри разулся, стянул с себя джинсы и футболку. Не спеша подошел к воде. Маленькая волна коснулась пальцев, и, вымыв из-под них песок, тут же убежала назад. Прохладно, но не холодно. Отойдя на шаг от воды, он уселся на твердый подсыхающий песок. Блаженно вздохнув, вытянул ноги и откинулся на спину. Очередная волна, прошептав «Га-р-р-р-ри», пробралась под коленями и игриво лизнула его бедра, рождая ручеек щекочущих мурашек. «Пот-тер», - волна схлынула, оставляя юношу одного на мокром песке. Гарри улыбнулся. Эта игра ему нравилась. Следующая волна легко подняла его бедра, подхватила под спину и протащила за собой. Рассмеявшись, Гарри вскочил на ноги и, подбежав к сумке, кинул на нее свои очки. Он, конечно, близорук, но не слеп. По крайней мере, песок от воды отличить в состоянии. Разбежавшись как следует, Гарри прыгнул в набежавшую волну.
Накувыркавшись, нанырявшись и наглотавшись воды, Гарри наконец вышел на берег. Передвигаться без ласковой поддержки соленой воды да еще под расползающемуся под ногами песку оказалось неожиданно сложно. Юноша почувствовал, что по-настоящему устал. Расстелив принесенное с собой покрывало и как следует растеревшись полотенцем, Гарри, с чувством хорошо проводящегося выходного, развалился под палящим солнцем и закрыл глаза. Как же здесь хорошо! Единственное место, где можно по-настоящему расслабиться.
Но как же здесь не хватало Рона и Гермионы! Гарри буквально слышал их голоса. Гермиона, кажется, объясняла Рону для чего нужен солнцезащитный крем. Усевшись на покрывале, юноша действительно увидел Гермиону, обмазывающую Рона кремом. Увидев, что Гарри их заметил, она приветственно помахала рукой и что-то прошептала Рону на ухо. Гарри махнул в ответ. Гермиона что-то крикнула, но слова отнесло ветром. Рон кивнул. Гарри направился к друзьям.
Нагретый солнцем песок сразу же обжег ступни. Зашипев, Гарри поискал глазами шлепанцы. Их почему-то рядом не оказалось. Гермиона опять махнула рукой и продолжила обмазывать Рыжего кремом. Под покрывалом шлепанцев не оказалось. Бросив извиняющийся взгляд на на друзей, Гарри увидел, что Рон снова качнул головой.
-Тоже мне, сидит как китайский болванчик, только головой кивает. И сколько можно мазаться этой гадостью, все равно после купания все смоется. Можно подумать, они меня каждый день видят. Недоумение постепенно перерастало в раздражение. «Как они там сидят-то, интересно? Вообще, если бежать быстро, то не обожжешься, - подумал он и глубоко вздохнул».
Гермиона опять махнула рукой. Готовящийся к старту Гарри замер. Возникло какое-то нехорошее чувство. Нет, он был очень рад видеть друзей, но… Что-то было не так. Гермиона снова наклонилась к Рону. В голове прозвенел тихий тревожный звонок. Гарри поискал глазами волшебную палочку. Ни ее, ни сумки. Рон снова кивнул. Надвигалась опасность, Гарри совершенно четко это понимал. Он без палочки. Гарри огляделся по сторонам. Он один. Заныл шрам. Тревожный звонок превратился в орущую сигнализацию. Он абсолютно один на этом пляже. «Если это сон, - подумал Гарри – а это сон, надо немедленно проснуться!» Щипки, протирания глаз и тому подобные действия не помогли. Раскаленный песок слепил глаза. Смотреть не прищуриваясь можно только на собственную тень на песке.
Гарри внимательно пригляделся к темному пятну. Что-то неправильное было в его очертании. Какая-то мелочь, но она вызывала смутное беспокойство постепенно перераставшее в панику. Да, она слишком длинная для такого высокого солнца и слишком темная… а её направление. Не смотря на жару, Гарри зазнобило.
-Тень - не сссамое интересссное, из того, что я хочу показзззать тебе, Гарри. – раздался знакомый голос.
Темнота под тенью разрослась и мгновенно проглотила все вокруг.

Тьма заколыхалась в неверном свете множества факелов, украшающих каменные стены.
-Это было забавно, мальчик, - прошелестело рядом с Гарри, - они приходили ко мне сами – кто за силой, кто – за властью, кто – за богатством или влиянием. Вариантов - масса. Он пришел ради мести. Глупый подросток, обозленный на весь свет. О, всеми обиженными так легко управлять. Достаточно обещать восстановление сссправедливосссти – и они у вашшших ног. Дураки. Даблдору достаточно было лишшшшь… Ну что я все о нем, да о нем. Ведь тебе нужно другое. Ведь так?
-Он здесь, Мой Лорд. – Знакомый голос, манерно растягивающий гласные. Гарри повернул голову.
-Да, Гарри, это – Люциус. Такой же юный, такой же глупый.
- Введите его.
- Люциус хлопнул в ладоши. Огромная дверь отворилась, пропуская две колонны УС, между которыми шел высокий, худощавый темноволосый паренек. Снейп. УС равномерно распределились вдоль стен. Снейп остался стоять посреди зала.
- Смотри мне в глаза… Северус. Не лги мне. Ты в зале Посвященных. Что отдаешь ты?
- Свободу.
- Чем платишь ты?
- Кровью.
- Заверши начатое!
Два хлопка и в зал вошло еще несколько упивающихся, конвоировавших нескольких… трех… Гарри пригляделся внимательнее… да трех детей.
-Аххх, Гарри, почти все они думали, что их слова лишь бесссмысленное сотрясссение воздуха. Но не он. Он знал, на что шшшел. Он был готов убивать. Я запомнил его сразу.
Гарри впал в ступор. Нет, это не может быть правдой. Ведь тогда с Сириусом…
-Спроси его сам. Он давно ищщщет тебя. И скоро найдет, но ты еще успеешшшь увидеть, Гарри.
-Без магии, Северус. Ту! Рыжую.
К Снейпу подтащили маленькую, лет пяти-шести, ужасно худенькау девчонку. В мгновение превратившееся в обезумевшее, замеревшее от страха существо. Свалявшиеся колтуном рыжие волосы, бешенные зеленые глаза.
Северус неосознанно прикусил губу.
-Да, Гарри, Лили в пятилетнем возрасте была чем-то похожа на это магловское отродье. Все рыжие чем-то похожи друг на друга.
-Я жду, Северус.
-Поттер, вернитесь немедленно! – прозвучало откуда-то издали. Какая-то сила потянула его назад, комната потеряла четкость.
Северус сделал шаг вперед. Резкое, почти неуловимое движение, блеск клинка и маленькое тельце тихо осело на пол. С кинжалом в сердце и перерезанным горлом.
-Поттер! В лицо ударила струя холодной воды.
Гарри выскользнул из-под его руки и, перекатившись на живот, вскочил на ноги.
- Не подходите ко мне! – он медленно пятился назад, выставив палочку перед собой.
- В чем дело, Поттер? – сухо осведомился профессор, - дурной сон?
- Нет, сэр, - его шипению мог позавидовать сам Василиск - Это был НЕ сон.
- Что вы видели? – Снейп сделал несколько шагов по направлению к Гарри.
- Вас, - Гарри старался сохранять прежнюю дистанцию и не отводить взгляда от его лица, - ваше посвящение. Сэр.
- Вы не знали, что я был Упивающимся? - Снейп сделал еще два небольших шага в сторону гриффиндорца.
- Знал, сэр. «Вот она, маска холодного язвительного ублюдка. Хотя… с чего я решил, что это маска…»
- В таком случае мне хотелось бы знать, что именно вас так удивило?
- Как вы могли убивать так… так хладнокровно? Это был ребенок. – Гарри наткнулся о косяк непонятно откуда взявшейся двери. Профессор успел сократить расстояние между ними на пару шагов. – Девочка. Рыжая. – Гарри оказался в своей комнате. Профессор остановился у порога.
- Если вас это успокоит, Поттер, могу сказать, что она умерла быстро. – Он усмехнулся.
От этой усмешки у Гарри что-то умерло внутри. Прохладный морской бриз превратился в пронизывающий арктический ветер. В воздухе замелькали снежинки.
- Я знаю, – прохрипел он. Сколько их было? Мне необходимо это знать.
- Cлишком многих, Поттер. – Снейп вышел в комнату, закрыл дверь и запер ее за собой. - Да, я – убийца. Среди моих жертв были и маги и магглы. Ваша ранимая чистая душа не выдержит, если вы увидите даже малую часть того, что я делал. Но я никогда не получал от этого удовольствия. Я не маньяк. И ни одно убийство не было «хладнокровным», ибо я – не сумасшедший. Я лишь выполнял приказы. – Помолчав немного, профессор добавил, - И я буду расплачиваться за это до конца своих дней.
- Почему?…
- Я был слишком юн, слишком глуп и слишком доверчив. И слишком легко поддавался на провокации.
- Почему вы ушли?
- Я повзрослел и поумнел, Поттер. Того же и вам желаю. – Снейп окинул потрясенного юношу презрительным взглядом и продолжил:
- Для начала, можете разобраться со своими подарками.
- Что?! – Гарри подумал, что ослышался. – С подарками? - он оглянулся на сваленные в углу комнаты мешки. - Причем здесь…
Обращаться, собственно, было уже не к кому. Нет, Гарри не мог все это так оставить.
Дверь профессорской комнаты с шумом врезалась в стенку. Снейп резко обернулся.
-Что вы себе позволяете, Поттер, - резко спросил он. – Покиньте эту комнату немедленно!
Гарри окончательно вышел из себя.
-Я хочу знать, что еще происходило на вашем посвящении, - выкрикнул он, - вы ведь убили их всех, да? А что было потом?
-Вы действительно хотите это знать, Поттер? – Если бы можно было замораживать голосом, от гриффиндорца без сомнения осталась бы лишь глыба льда.
-Да, сэр. Я. Хочу. Знать. Все! – если бы Гарри был чуть-чуть поспокойнее, он бы так не настаивал, но… - Вы. Должны. Показать. Мне. Это.
-Вы задали вопросы, Поттер, - в голосе профессора была лишь холодная ярость, - и, согласно условиям нашего договора, вы должны получить интересующие вас ответы, - профессор был белее мела. - Смотрите внимательно и не рассчитывайте на повторение. Вы узнаете все о чем спрашивали.
В руках профессора оказался Думоотвод. Перенеся туда несколько воспоминаний, Снейп ухватил Гарри за локоть и усмехнулся:
- Будьте как дома, Поттер. И коснулся рукой туманной поверхности.
Гарри вновь оказался в Зале Посвященных.

7 главы

-Ну же, Северус, я жду.
«Вот он – Вольдеморт почти в самом в расцвете своего могущества», - подумал Гарри. Не красноглазое бледное чудовище, а человек из плоти и крови. Высокий, темноволосый, представительный мужчина лет пятидесяти. Сила. Уверенность. Власть.
Юноша меж тем склонился в низком поклоне.
-Милорд…
-Мне понравилось, как ты это делаешь, Северус. Но ты слишком быстр. А быстрота – не всегда залог успеха. Покажи все, на что ты способен. У тебя еще две попытки. Удиви меня.
-Как вам будет угодно, Милорд. Юноша выпрямился. – Круцио!
Раздался крик. Тотал Инфламаре! Крик утонул в реве пламени.
Гарри закрыл глаза. Пальцы зельевара впились в его локоть. Юноша с ужасом осознал, что зельевар в бешенстве. В безысходном, яростном, отчаянном бешенстве. «Вы хотели увидеть это, Поттер, так смотрите» - прохрипели ему в ухо. Гарри открыл глаза.
- Авада Кедавра!
Зеленая вспышка и последняя жертва была принесена. Юный Снейп опустился на одно колено и склонил голову.
-Я потрясен, Люциус.
-Заклинания не самая сильная его сторона, Милорд, - прошептал коленопреклоненный Малфой. – Его талант – в составлении зелий.
- Что ж. Значит в зельях, он действительно великолепен. Вольдеморт поднялся со своего кресла. - Он достоин вас, - обратился он к своему окружению.
По рядам УС пронеслось легкое шевеление, которое, впрочем, сразу же стихло.
Подойдя к коленопреклоненному юноше, Вольдеморт легко поднял его за плечи и аккуратно обхватил его лицо руками, заставив посмотреть себе прямо в глаза.
-Ты хочешь новых сил и новых знаний? - это было утверждение. – А Месть – это прекрасно. Месть придаст тебе сил. Твое тело и твоя душа отныне мои. Я – твой хозяин, Северус. Твоя сила – со мной. Мой знак – на твоей руке. Ты будешь отмщен. Они умрут. Все. Согласен ли ты?
-Да, Мой Повелитель.
Из уст Темного Лорда полились грубые слова неведомого языка. Гарри увидел, как из его рук потекло что-то темное и вязкое, липкими щупальцами охватывая лицо Северуса, его шею, просачиваясь за воротник мантии. Юноша дернулся так, словно через него прошел мощный разряд тока. И еще раз. И еще. Из носа и ушей хлынула кровь. Он закричал.
Гарри сделал попытку зажать уши.
- Стойте спокойно, Поттер.
Темный Лорд опустил руки. Тело новоиспеченного УС осело на пол.
- Он мне нужен живым, Люциус. Темный Лорд покинул помещение.
Юный Северус тем временем медленно приходил в себя. Приподнявшись на локте, он провел рукой по лицу и слегка недоуменно осмотрел перепачканные кровью пальцы. Он что-то пробормотал про себя, но его слова заглушил шелест множества мантий. Вокруг юноши постепенно образовался небольшой круг Упивающихся.
-Что? Что они делают? - прошептал Гарри.
-Это – обычная практика, Поттер. Стандартная процедура, если вам угодно. Проклятье крови невинных – суть этой метки, остальное – лишь способ доходчиво объяснить новобранцу, кем он на самом деле является.
- Хватит, - Гарри мутило.
-Вы хотели знать, что было потом. Вы должны увидеть это собственными глазами, - Снейп был непреклонен. - Вам было наплевать на мои чувства, когда вы требовали ответа на свои вопросы. Вы должны узнать еще кое-что. Люциус не предупредил меня о заключительной части церемонии. Впрочем, смотрите сами. Вам должно понравиться. Поттер.
Северус с очевидным усилием поднялся с пола. Его слегка пошатывало. Оглядевшись по сторонам, он сделал попытку пройти сквозь стену УС. Круг сомкнулся теснее. Один из упивающихся подошел ближе.
-В чем дело, Малфой? – Северус опять поднялся на ноги. Было видно, что каждое движение дается ему с большим трудом.
-Ты же должен доказать свою верность нашему общему делу? Церемония еще не завершена, в голосе Малфоя появилось легкое рычание.
-Что?
-Ты всегда был умен, Северус, - протянул Малфой, - ну так догадайся сам. Люциус тыльной стороной кисти погладил его щеку. Северуса передернуло. Гарри вздрогнул.
Глаза Малфоя опасно сощурились:
- Что-ж, мне жаль, мой друг. Если ты еще не понял, я - твой непосредственный начальник. Хозяин твоей души. И твоего тела. Ты обязан подчиниться любому моему приказу. – Едва заметный кивок в сторону и Северуса обхватило несколько пар рук. Неожиданно слизеринец выскользнул из цепких объятий. В руках новообретенных соратников осталась лишь его мантия. Одно движение рукой – Малфой и несколько упивающихся отлетели в сторону. Северус кинулся в образовавшуюся брешь. Прозвучало сразу несколько проклятий. У Гарри перехватило дыхание. Круг УС нарушился, казалось, каждый из них счел своей обязанностью если не собственноручно проклясть, то хотя бы пнуть строптивого новичка.
Вдруг все затихли. Рядом с Северусом очутился Малфой.
-Плохо, Северус, - Малфой был в ярости. – Очень плохо. Поднимите… это.
Парочка наиболее крепких УС подняли обезображенного до неузнаваемости Снейпа на ноги. Сделав несколько пассов палочкой Малфой придал юноше прежний вид.
-Как ты себя чувствуешь, мой друг? – подчеркнуто вежливо осведомился Люциус.
-Твоими молитвами, Малфой… - прохрипел Снейп.
-Ты запомнишь эту ночь, Северус, это я тебе обещаю, – ухмыльнулся Люциус.
Северус слабо дернулся в попытке освободиться.
-Горячая штучка, хихикнул кто-то из окружающих.
Люциус усмехнулся и щелкнул пальцами. Раздался треск материи. С Северуса содрали рубашку. Взмах палочкой и он лишился остальной одежды.
-Не на что смотреть, - презрительно бросил Малфой, - Он ваш. Но сначала… Люциус ухмыльнулся и взмахнул палочкой: - Круцио! – юноша забился в руках своих мучителей.
Гарри трясло мелкой дрожью. Он не хотел это видеть, он не мог на это не смотреть.
- Он твой, Макнейр, - Люциус, брезгливо поморщившись, удалился. По рядам УС пробежал шумок.
- Ну, Макнейр, вечно тебе все первому достается.
-Давай скорей!
Гарри старался смотреть на что угодно, но не на то действо, которое разворачивалось перед ним. На пол. На стены. На других Упивающихся. Но глаза все равно выхватывали отдельные картинки. Любой, даже самый тихий звук бил по ушам. Шелест. Возня. Чей-то хрип.
- На пол его!
- Давай что-ли. До утра тебя дожидаться?
- Держите этого, ребята.
- За руки. Черт, он кусается. Подожди у меня…
- На спину ему садись, а ты за ноги.
- Приковывай!
- Вот зараза. Круцио!
- Ну, чего ты там копаешься…
- Ты бы сам попробовал… Он, небось ни разу еще..
- Вау!
Возбужденное пыхтение. Похотливо блестящие глаза окружающих. Хриплый вскрик.
- Давай, с»№%нок, пусти меня, не зажимайся. А-а-а! Твою мать. Не хочешь, значит по-хорошему? Круцио!
- Живей, Макнейр, я на тебя пять галеонов поставил…
- Круцио!
Крик. Хриплое рычание. Стон. Смех.
Гарри замутило. Боль. Ярость. Злость. На себя, на него, на Малфоя, на этого долбанного Вольдеморта. Хотелось кричать. Долго. Громко. Вывернуться наизнанку и завязаться узлом.
Не обращая внимание на состояние любознательного гриффиндорца, Снейп тихо прошептал ему на ухо:
-Под утро они утомились и отправили меня в местный закрытый госпиталь. Не могу сказать, что я им за это благодарен. В госпитале я провел почти два месяца и за это время полностью осознал, куда именно я вступил. Это, кстати ответ на ваш вопрос, почему я ушел.
-Сэр, пожалуйста…
-Вы также спрашивали, почему я там оказался, – перебил его Снейп, - Как вы заметили, я не хотел отвечать на него, но вы так настаивали… Что-ж, Поттер. То, что вы увидели, когда с присущей вам наглостью залезли в этот Думоотвод в прошлый раз, было невинной забавой, по сравнению с тем, что ваш отец и ваш крестный выделывали на седьмом курсе. Последний год я почти не вылезал из больничного крыла. Они ни разу не понесли наказание. Ни разу, Поттер.
-Я… я не хочу…
-У вас также был вопрос, сколько их было? – тем же тоном продолжал Снейп.
-Нет.
Очертания комнаты расплывались.
-Не уверен, что правильно вас понял, Поттер, поэтому, дабы между нами не оставалось недосказанностей, я дам вам ответ на оба варианта. Первый – убитых волшебников и маглов я, знаете ли, не считал. Но, думаю, в сумме наберется около двадцати магов и где-то сотня магглов. Надо же нам было на ком-то упражняться.
-Нет. - Гарри качнуло. В комнате становилось все темнее.
-Да, Поттер, да. Второй вариант – около двадцати УС. И это только те, кого я смог запомнить, – голос профессора доносился откуда-то издалека. - Наверняка их было больше, но я отключился после двадцать треть… Поттер? Дьявол! Поттер, вы меня слышите?!

То, что ты слышишь.

Гарри открыл глаза и…
- Северус, это было слишком жестоко даже для тебя.
Гарри на всякий случай зажмурился. Голос директора доносился глухо, как из-за стенки. Юноша прислушался.
- Он поставил вопрос так, что вынудил меня показать ему все. Вы прекрасно знаете, что я не мог ему отказать.
Спокойно, холодно, у-рав-но-ве-шен-но Северус Снейп объяснял господину директору мотивы своего поведения…
- Северус!
…и это, очевидно, несколько покоробило вышеупомянутого господина директора.
- Он сказал, что я должен показать ему все, что происходило на этом посвящении. И то, что было после. При этом начало ему уже показали.
Гарри зарылся в подушку. Его опять спровоцировали. Неужели он настолько предсказуем? Появилось желание укрыться одеялом с головой и не вылезать из кровати несколько дней.
- Если бы он сформулировал вопрос по-другому…
Гарри прислушался.
- Но ты ведь мог…
- За кого вы меня принимаете, Альбус! – спокойствие постепенно покидало Мастера Зелий. - Я пытался свести все это к простому разговору. Полчаса я разыскивал его на этом острове. Мальчишка был в отключке и в сознание не приходил. Шрам кровоточил. Мерлин! Я чуть…
Гарри закусил губу. «Он давно ищет тебя – вспомнил он шипящий голос, - и скоро найдет, но прежде…» О, Мерлин. Нет. Снейп искал его. Беспокоился. Черт! А он…
-… шарахнулся от меня как от дементора. Начал обвинять в смерти невинного ребенка. Спрашивать, сколько их было. Я пытался объяснить. Пытался рассказать. Отпугнуть. Переключить, в конце-концов. Альбус, клянусь, я сделал все, что мог...
Разрушить такое по собственной глупости. Как? Как он сможет смотреть ему в глаза после того, что увидел? Ведь встретиться им рано или поздно придется.
-О, Мерлин! Он хотел от тебя лишь опровержения показанного Томом. Он просто не мог смириться с тем, что ты убил кого-то. Он ждал от тебя оправданий, объяснений… Ты небезразличен ему, Северус.
-Черта лысого я ему небезразличен! - профессор уже шипел. – А если бы он хотел услышать мои объяснения, он бы попросил рассказать. А он просил показать все. Вы улавливаете разницу? Надеюсь, урок на этот раз пошел ему впрок.
-Северус! Ты…
-Я должен быть ему омерзителен, – продолжал профессор, игнорируя восклицание директора. - Теперь этот нахал уверен, что все Упивающиеся – просто невинные белые овечки по сравнению с ужасным, мерзким чудищем, жестоким хладнокровным убийцей, отвратительным развратным ублюдком, вполне справедливо использованным по его прямому назначению – Снейп почти кричал.
-Северус! Он дважды, дважды спасал тебя в ущерб себе. Ты прекрасно знаешь, что он уничтожил бы эти воспоминания, если бы смог.
Воцарилось долгое молчание. Тишину нарушил хриплый голос Снейпа:
-Простите, сэр. – сдержанный выдох. - Я все прекрасно понимаю. Этот парень жаждет любви и ласки. И даже не отдает себе в этом отчета. Он доверчив и внушаем. В таком возрасте посадить его взаперти наедине с кем-то, да еще и на неопределенный срок… Он бы и к Риддлу привык, посели вы его в соседнюю комнату на год. Если бы, разумеется, случайно не убил, а потом бы не рвал на себе волосы от отчаяния, - усмехнулся он. - Да, Альбус. Он простил бы ему все, если бы тот обещал ему любовь и заботу и рассказал о своем тяжелом сиротском детстве. И заодно свалил бы всю ответственность на Вас. А Поттер бы понял и оправдал то, чему нет ни прощения, ни оправдания. Вам очень повезло, что Реддл растерял последние человеческие чувства. Будь он хоть немного человечнее и умнее, у вас было бы сейчас два Темных Лорда.
-Мне действительно очень повезло, - мягко перебил его Дамблдор, - но разговор не обо мне и даже не о Томе, а о тебе. Ведь, - директор вздохнул, - он нужен тебе. Признайся, Северус, ведь ты беспокоился о нем?
-Альбус, не начинайте заново…
-Просто скажи это…
-Альбус, хватит! – рявкнул Снейп, - Мальчишка отдал мне почти всю свою кровь и лишь по счастливой случайности не отправился на тот свет. И мы оба знаем, что это значит и для него и для меня. Мерлин! Кроме того, он сильно ослаб, а я уже месяц не могу спокойно спать. И не делайте вид, что не понимаете меня, Альбус! Три литра крови шестнадцатилетнего оболтуса, который только и думает о том, как… - профессор вдруг осекся. Глубоко вздохнул. И продолжил уже на два тона ниже, - Смею вас заверить, что делаю все от меня зависящее, чтобы обеспечить ему комфортное существование. Я провожу в его обществе ровно столько времени, сколько необходимо для его обучения и нашего обоюдного душевного спокойствия.
-Северус, если пророчество верно, ему суждено стать убийцей. Или быть убитым. Возможно, смертью своей он заберет остатки сил Тома. Пророчество слишком туманно. Он нуждается в твоей поддержке.
-Я –не лучшая компания для него, сэр, - сквозь зубы процедил Снейп. - Я уже не раз говорил вам об этом. Альбус, в любой момент Темный Лорд может добраться до меня. При помощи Поттера или без нее. Теперь это – лишь вопрос времени. Мальчишка и так слишком свыкся с моим обществом. Надеюсь, после сегодняшней демонстрации… Альбус, мне следует покинуть это место. Все это даже к лучшему.
-Северус, я почти закончил ваше новое, более надежное укрытие и скоро вы переселитесь. Я лишь прошу тебя…
-Нет. Мне и так все это слишком дорого обходится.
Разговор затих.
Гарри пытался обдумать все услышанное. Выводы были неутешительные. Снейп считает, что Гарри Поттер привязался к нему. - Что-ж, - вздохнул Гарри, - правильно считает. Получается, что после того взрыва в лаборатории Снейп стал его… кровным другом? - Гарри тихо хихикнул. – Н-да, ну и дела.
Из разговора также было совершенно очевидно, что Снейпу вся эта ситуация не нравиться. Вплоть до того, что он готов уйти отсюда. А для него это равносильно сдаче Вольдеморту. И все это из-за того, что он, Поттер, своей бестактностью, наглостью, идиотизмом (далее по списку) опять достал его до печенок. Да еще и заставил вынуть на поверхность то, что нормальные люди обычно стараются спрятать подальше и задвинуть чем-нибудь потяжелее. А еще Дамблдор со своими наставлениями…
Гарри тяжело вздохнул и уткнулся лицом в подушку. А ведь все могло быть по-другому.

***
Альтернативная вставка
Если бы тогда, рождественской ночью, Снейп хотя бы обнял его в ответ или просто похлопал по спине, подал руку на прощанье…
Тогда можно было бы дотронуться до его рук. Сильных талантливых рук. Согреть своим дыханием эти холодные бледные пальцы. Перецеловать их медленно... Один за другим. Скользнуть языком по ладони, почувствовать губами пульсацию тонкой голубой прожилки на запястье. Снова увидеть жизнь в этих выжженных глазах. Раствориться в них. Ощутить его тепло, его пальцы на своих висках, его ладони – на своих щеках, его язык на своих губах. Узнать вкус его поцелуев. Прижаться щекой к его плечу. Прикоснуться к его груди. Ощутить под пальцами тепло его кожи. Подчиниться его воле. Поймать его дыханье и стать необходимее воздуха. Почувствовать его страсть. Сгинуть в преисподнюю и вознестись в свет и…

-Гарри, ты в порядке? – Обеспокоенный голос директора раздался прямо над его головой.
«Нет, только не сейчас» - Гарри мощным волевым усилием заставил себя открыть рот.
-Да, кхм-хм. Сэр.
-Мерлин, да ты весь горишь! – воскликнул директор. - Северус, по-моему, у мальчика жар.
Холодные пальцы коснулись его лба.
Это было последней каплей. Такого он не испытывал никогда: дикая смесь удовольствия, стыда, отчаяния, страха, света, тьмы, жара и холода одновременно. Гарри вздрогнув, прикусил губу. Пальцы сей же момент исчезли. «Мерлин, ну почему именно сейчас. Хорошо, что одеяло настолько пышное. Что он обо мне подумает», - мысли, не успев толком оформиться, уносились куда-то в небытие.
-Вероятно, это последствия нервного перенапряжения, - раздался голос Снейпа. - Минутку, Альбус, я сейчас принесу то, что нужно.
***
Стараясь не смотреть в сторону директора, Гарри нашарил очки и нацепил себе на нос.
-Со мной все в порядке, сэр, - прошептал он, усаживаясь на кровати. – Я… если бы я не был так взбешен, я бы не ляпнул такое. Я действительно просто хотел узнать, что тогда произошло. Просто неправильно выразился. И… он ведь никогда мне этого не простит? - Гарри наконец отважился посмотреть на директора, - Я даже не знаю, как мне извиниться так, чтобы он мне поверил.
-Просто честно выскажи все, что ты думаешь о своем поведении, Гарри, - посоветовал директор.
«Ага. Простите меня, профессор, вот такой я придурок и извращенец. Ха!»
-Он убьет меня на месте, сэр. Если я расскажу все, что действительно думаю…
-Отчего же, Поттер, мне всегда приятно узнавать о себе что-то новое, в особенности от вас. – В дверях стоял Снейп и как-то нехорошо улыбался.
-Пожалуй, пришло время вас оставить, - с улыбкой произнес Дамблдор и исчез.
Подавив желание послать вдогонку директору аваду-другую, а потом сбежать и запереться в ванной комнате, Гарри поудобнее уселся на кровати и мужественно уставился на свои руки, лежащие поверх одеяла.
-Простите меня сэр, - получилось слишком тихо.
-Что, Поттер? Вы что-то сказали? – Снейп и не пытался облегчить ситуацию.
-Я прошу у вас прощения, сэр. За свое необдуманное… отвратительное поведение сегодня.
-Необдуманное? – профессор неожиданно тяжело вздохнул, - Поттер… Вы что, думаете, что я сниму баллы, назначу взыскание и все забуду? Может мне вас еще и в угол поставить? Или заставить триста раз написать «Я никогда больше не буду бестактным нахалом?» Или «Я обещаю никогда не лезть в личную жизнь преподавателей»
После последнего предложения Гарри залился краской.
-Простите меня, сэр, - повторил он. – Я не имел права осуждать вас, что бы вы ни сделали. Я не имел права требовать объяснений. Тем более таким образом. Все это - ваше личное дело. Мне действительно очень, очень стыдно.
-Это все, что вы хотите мне сказать?
-Сэр. Я искренне сожалею о том, что произошло. Всего этого мне видеть не следовало. И мне… было больно узнать, что близкие мне люди подтолкнули вас к принятию метки. И вы… и вам пришлось испытать то, что и врагу не пожелаешь. А я заставил вас показать мне все это. И еще раз пережить это… это…
-Это унижение, Поттер, - безжалостно закончил Снейп.
-Гарри кивнул. – Я пойму, сэр, если вы больше никогда не захотите общаться со мной. И уйдете, но… Я готов принять любое наказание, которое вас устроит. Я могу целый день мыть котлы, а по ночам писать эти чертовы строчки, - Гарри неосознанно потер кисть правой руки, – если вы останетесь.
-Хорошего же вы мнения обо мне, мистер Поттер, - сухо промолвил Снейп. – Вынужден вас разочаровать – я не Амбридж, чтобы наслаждаться чужой болью.
Профессор направился к двери.
-Подождите, сэр. – Гарри чуть не вскочил с кровати, но вовремя спохватился. – Я, опять неправильно выразился.
Снейп застыл на пороге.
– Я только хотел сказать, что очень хочу, чтобы вы не оставляли меня после того, что я сделал.
Снейп словно окаменел.
-Я не знаю, что мне еще сказать, чтобы вы меня услышали, сэр. – Гарри был в отчаянии. – Я… я вовсе не думаю, что вы чудовище сэр, наоборот…
-Поэтому вас так передернуло, когда я измерял вам температуру, - холодно перебил его Снейп.
Гарри опять прикусил губу и залился краской.
-Вам лучше собрать вещи, Поттер, – продолжил зельевар, - завтра вечером вы переезжаете. Снейп покинул комнату.
- Вы нужны мне, сэр, - прошептал Гарри вдогонку. Профессор, разумеется, его не услышал.

Запоздавший подарок.

«Вы переезжаете. Завтра вечером вы переезжаете» – весь вечер и пол-ночи Гарри метался по комнате. Несколько раз он уже был готов ворваться в комнаты Снейпа и… Дальше мысли разбегались. Даже если Снейп не запер дверь и он сможет беспрепятственно проникнуть в его комнату, что ему делать потом? Если он его разбудит… Да даже если и не разбудит, Снейп все равно не станет слушать его. А если согласиться выслушать, то не факт, что он сможет сказать все, что собирался. Даже если сможет собраться и выскажет все, то еще неизвестно, что из сказанного воспримет профессор. Каждое произнесенное слово будет понято неправильно и получится еще хуже, чем сейчас.
Надо было действовать сразу, не раздумывая, может и получилось бы что-нибудь дельное, а так… Нет, планирование определенно не было его лучшей стороной.
Все вещи Гарри были уже выстираны, отглажены и аккуратно сложены в сундук старательным Добби. Оставался лишь изрядно отощавший мешок с подарками. Гарри хмуро покосился на него.
«Я повзрослел и поумнел, Поттер. Того же и вам желаю, – в голове прозвучал голос Снейпа.
-Он прав, - хмыкнул Гарри, подходя к мешку, - я идиот. Как вся эта ситуация выглядит с его точки зрения? Сейчас я веду себя как избалованный ребенок, который отказывается возвращать чужую машинку. Как Дадли, когда тетя отказалась брать его с собой в магазин. Я думал только о себе. Маленький, избалованный, самовлюбленный, безответственный, эгоистичный сукин сын. По крайней мере, он думает именно так. – Гарри начал вытаскивать из мешка коробки, свертки и открытки.
Подарки от друзей он достал и использовал так или иначе уже давно. Остались лишь презенты от поклонников Мальчика-Который-Выжил: открытки, мелкие сувениры, несколько коробок с конфетами. Все съедобное Гарри откладывал отдельно, открытки просматривал и выбрасывал. Стало тоскливо.
-Снейп даже разбор подарков сумел свести к нудной работе, - подумал он, садясь на пол возле мешка. Работа действительно была жутко нудная. И что хуже, совершенно не отвлекала от дурацких размышлений. Гарри и не заметил, как начал говорить вслух.
-Он видеть меня не может. И все это время старался мне как-то показать свое нерасположение. Чего только стоил Круциатус по приезде сюда. Коротко и ясно. И никаких разночтений, – бурчал он себе под нос. - Он не хочет меня видеть, обучать чему-то, находиться со мной под одной крышей. Ему и так слишком сложно было скрывать свою неприязнь ко мне. Наверняка, Дамблдор его попросил, вот он и старался. Скрипя зубами. А теперь, - Гарри достал очередную коробку и пытался содрать с нее тесемки и бантики, - теперь его терпению пришел конец. И мои извинения здесь не помогут. Что ж, за что боролись, на то и напоролись. Чертова коробка.
Ленты упорно не желали сниматься. Гарри выхватил палочку и ткнул ею в подарок:
-Алоаморе!
Тесемки сию же секунду рассыпались по полу, коробка раскрылась, из нее вылетели зеленые с серебром ленты, образовавшие в воздухе слова, тут же озвученные голосом младшего Малфоя:
«Счастливого Рождества, Поттер! Надеюсь, это тебе понравится!»
С легким треском коробка распалась на части. Внутри оказался обещанный подарок.
Гарри затошнило. Он непроизвольно зажал руками рот.
Три невероятно обезображенные головы лежали на полу прямо перед ним. Воздух резко сгустился и застыл в легких тягучим комом.
Петунья Дурсль.
Вернон Дурсль.
Дадли Дурсль.
Гарри начал медленно пятиться назад. Серые в фиолетовых подтеках головы также перекатываясь по ковру, последовали за ним.
«Это все дурацкие шутки ублюдочного Малфоя», - наконец пришла мысль, позволившая Гарри наконец взять себя в руки.
-Эванеско!
Головы плавно поднялись в воздух.
-Делитериус иллюзиа!
Желтый луч, отразившись от одной из голов, и не причинив ей никакого вреда, попал прямо в окно. Пейзаж за ним тут же исчез. За стеклом была лишь каменная стена. Гарри на секунду зажмурился. Стена осталась на месте. Проклятые головы, воспользовавшись его секундным замешательством, подлетели ближе. Петунья улыбнулась, Дадли хрипло захохотал, Дядя Вернон моргнул усом.
Гарри уперся спиной в стенку. Отступать дальше было некуда. «Запах, Мерлин! Как же от них воняет! - в отчаянии пробормотал Гарри.
- Эспекто Патронум! – в окне со звоном лопнуло стекло.
- Джингл Беллз… - пискляво запел Дадли.
В дверь громко забарабанили.
-Поттер, вы с ума сошли! Что у вас происходит?!
- Экспекто…
- Джингл Беллз…
- Сейчас три часа ночи! Поттер! Откройте немедленно!
- Тотал Инфламаре! - Яркий огонек на конце палочки вспыхнул и тут же погас.
- Поттер, я ломаю дверь!
-С рождеством, племянничек…
Дверь сорвалась с петель и с грохотом влетела в комнату.
Головы исчезли. Запах остался.
-Что здесь происходит, Поттер? – брезгливо сморщившись, произнес Снейп, - решили на сон грядущий поупражняться в темных искусствах?
Гарри только кивнул головой в сторону коробки на полу.
Ноги отказывались его держать. Гарри бухнулся на колени, его тут же стошнило.
- Малфой… Головы… - его опять вывернуло наизнанку.
Снейп со вздохом закатил глаза. И направился прямиком к коробке.
-Я просил вас разобраться с подарками, а не крушить все, что под руку попадется. - Снейп присел рядом со злосчастной коробкой и провел над ней рукой.
– Не можете расстаться с письмами от поклонниц? - Съехидничал он. Обессиленный юноша смог лишь мотнуть головой в ответ
– Тогда не забудьте это.
Гарри вдруг охватило тревожное чувство.
Рука профессора потянулась к открытке, лежащей на дне коробки.
- Нет, - тревога переросла в панику, - не трогайте…
Снейп уже держал в руках яркую картонку.
-Принести вам успокаивающего, Поттер? - произнес он, раскрывая открытку.
Новый всплеск серебристо-зеленых искр. Шрам рвануло резкой болью.
«Доброй ночччи, Северусссс». Профессор покачнулся. Гарри вскочил на ноги. Северус Снейп на его глазах становился все прозрачнее. Вскинув палочку, профессор направил ее на Гарри. Другой рукой он сорвал с шеи медальон.
«Меня не ищи, жди Дамблдора, - четко раздалось у него в голове, - не верь…»
Снейп исчез. Отлетающий от него медальон тоже. Исчезла коробка вместе с кусками разорванной тесемки.
Гарри тупо уставился на то место, где еще секунду назад находился профессор зельеварения. Странное ощущение дежа-вю захватило его. Точно. Утро на Гриммаунд Плейс перед тем как Снейп перенес его в Хогвартс. Миллиард лет назад. Зачем-то он опять опустился на пол и погладил то место на ковре, где стоял Снейп.
Медальона не было. Гарри на всякий случай внимательно осмотрел пол, заглянул под ковер, посмотрел под кроватью. Нет. Его и не должно было там быть, но эта дурацкая привычка что-нибудь делать, заставляла его заняться хоть чем-то. Сейчас он не мог сидеть на месте, даже если бы от этого зависела его жизнь. Гарри убрался в комнате. Ссыпал сувениры обратно в мешок. Уничтожил все открытки. И мешок с оставшимися сувенирами.
Часы показывали четверть четвертого. Жажда деятельности сменилась невероятной усталостью. Это не он. Не он носиться, словно ошпаренная курица по комнате и собирает никому не нужные безделушки. Это лишь очередной сон. Кошмарный. Ему все снится.
-Добби… - прошептал он, - Добби!
-Добби здесь, мистер Гарри Поттер, - тут же пропищал тоненький голосок.
-Когда обычно профессор Дамблдор приходит сюда?
- Господин директор уже был здесь сегодня, сэр. – Добби был испуган, очень испуган.
- Когда он должен прийти в следующий раз?
- В десять вечера, сэр, – уши Добби мелко тряслись.
- Можем мы сами связаться с директором?
- Нет, сэр, - Добби совсем поник, - Только профессор Снейп может связаться с директором, сэр. Добби знает точно. Медальон…
- Спасибо, Добби, - перебил его Гарри, - если профессор Дамблдор появится раньше, чем должен, или вы придумайте способ, как нам отсюда выбраться, сразу зовите меня. Я хочу немного отдохнуть. – Гарри уселся на кровать и снял ботинки.
Домовик кивнул и на удивление молча исчез.
Глаза Гарри закрылись, стоило ему коснуться головой подушки.
-Всссе в сссборе, - слуха Гарри достиг знакомый голос. - Наччнем, пожалуй.
Гарри огляделся.
Тот же зал. То же кресло. Малфой слева. Беллатрикс справа. Снейп в центре зала. Упивающиеся, заполнившие почти весь зал. Гарри смотрел. Старательно игнорировал любые мысли и смотрел.
-Он тоже к этому готов, Гарри.
Перед глазами Гарри возникла бледная тонкопалая рука. Пальцы были сжаты в кулак. Кулак разжался. На ладони Вольдеморта лежала маленькая круглая монетка с дырочкой, сквозь которую была продета золотая цепочка. Монетка почернела и рассыпалась мелкой пылью.
-Твой ученик остался один. Этот старый маразматик не сможет найти его. Он спрятал его в клетку, а клетку спрятал я. И только я знаю, где она.
-Он не мой ученик.
-Он не мой учитель!
-Какое редкостное единодушие, Северусс. Ваша ложь почти синхронна. Договор рассссторгнут. – Пауза. - Теперь он попросту умрет с голоду.
Едва заметное движение сбоку – в поле зрения попала прядь пепельно-белых волос - Люциус склонился в полупоклоне:
-Все готово, Милорд.
«Империо!», прозвучало сразу с нескольких сторон.
-Возьми это, Северус.
Взгляд Снейпа обессмыслился. Малфой передал ему кубок с темно-вишневой почти прозрачной жидкостью.
-Выпей это.
Снейп послушно выпил.
«Это не Снейп. Он в жизни бы такого не сделал» – с облегчением подумал Гарри.
-Ты слишком высокого мнения о его способностях. Но это ненадолго.
Снейп согнулся упал на колени.
-Ты отравил его.
- Ни в коем случае, Гарри. Это зелье отнимает всю магию, приобретенную и развитую этим человеком за всю свою жизнь. Он останется сквибом. Жалким сквибом. Возможно, с некоторыми зачатками врожденной магии, но она будет слишком слаба.
Снейп обхватил себя за плечи. Его пробирала дрожь.
- Он не сможет пользоваться даже своей собственной палочкой, Гарри. Но это еще не все.
Профессор застонал и повалился на пол.
-Все заклинания, которые он использовал- продолжал Темный Лорд, почти не обращая на него внимания, - все заклинания, которые были направлены на него. Действие выпитых им зелий. Все это он переживет снова. Сейчас. Но в обратном порядке.
Гарри содрогнулся. «Достаточно одной Авады и…»
- О, ты слишком наивен, мой мальчик, - улыбнулся Вольдеморт. – Он не умрет, даже если сам когда-то использовал смертельное заклятие или кто-то посылал в его сторону это проклятье. У него просто остановиться сердце. Ненадолго. Смерть? Нет. Это было бы слишком… гуманно.
- Люциус, проследи!
Малфой и еще трое УС встали недалеко от корчившегося на полу профессора. Беллатрикс с поклоном передала своему господину волшебную палочку.
Вольдеморт осторожно, почти ласково коснулся ее кончиками пальцев.
-Шестнадцать дюймов, сандал, жила дракона. На ком он применял Круциатус, Гарри? О… И Альбус это допустил? Что это? Забавно… кто бы мог подумать. В центре зала находился Малфой. В изодранной черной мантии.
-Зачем тебе это надо?
-Это должно быть забавно, Гарри. К тому же… он сам наказывает себя… Заметь, даже без моего участия. Точнее, это его прошлое наконец предьявило ему счет. Разве ты никогда этого не хотел? – не дождавшись ответа, Лорд продолжил, - Это надолго, Люциус. Доложишь, если будет что-то интересное.
Гарри выкинуло в темноту.
***
-Гарри Поттер, сэр, тормошили его.
-М-м-да, Добби?
-Гарри Поттер должен поесть, сэр. Гарри Поттер пропустил обед. Гарри Поттер мог пропустить ужин, сэр.
-Сколько же я спал? - ужаснулся Гарри.
-Весь день, сэр.
«А такое впечатление, что не спал вовсе» – зло подумал юноша.
Наскоро перекусив, Гарри занялся обыском профессорских апартаментов и лаборатории.
Ничего. Книги, перья, свитки пергаментов, колбы, реторты, масса реактивов… Гарри заглянул даже под крышку рояля, сиротливо стоявшего недалеко от учительского стола. Он и сам толком не знал, что именно ищет. Новый медальон? Записку или письмо? Но сидеть без дела было совершенно невыносимо.
-Добби, который час?
-Одиннадцать часов вечера, сэр.
-Директор?
-Нет, сэр, его не было.
-И не будет, скорее всего, - тихо пробормотал Гарри, протирая глаза.
Еще два дня бесплодных ожиданий Дамблдора и общения с Темным Лордом по ночам медленно доводили его до почти невменяемого состояния. Даже несмотря на то, что каждую секунду своего бодрствования он твердил себе, что все увиденное им –лишь иллюзия. Очередной обман. Как тогда. Он не должен в это верить. То есть он обязан не верить в то, что видит. Но…
Очередной сеанс оказался хуже предыдущих. Снейп очевидно дошел до времен начала своей деятельности в качестве Упивающегося Смертью. Круциатусы сыпались как из рога изобилия. От замечаний Вольдеморта Гарри блокировался как мог. Но самый сильный его блок был начисто сметен, когда Снейп принял внешность Лили Эванс. После процедуры отдачи Знака Тьмы Малфою пришлось на несколько минут приостанавливать действие зелья. Через час процедура обезмаживания была полностью завершена. Освободившийся от последствий школьных дуэлей Снейп не подавал признаков жизни. Вольдеморт самолично сжег переломленную палочку.
Очнувшись, Гарри был твердо уверен в одном. Ему надо выбираться отсюда во что бы то ни стало. Но как?
Окно в комнате Снейпа было такой же иллюзией, как и его собственное. Опытным путем Гарри выяснил, что стены пробить не получиться. Добби и Винки не могли покинуть это помещение. Гарри в отчаянии бродил по классу.
Если бы у магов был бы хоть какой-нибудь аналог магнитофона… - он задумчиво провел рукой по блестящей крышке рояля. А если… Снейп как-то жаловался на его необузданную фантазию. Если вспомнить прошедшее Рождество. Восстановить подробно, по крупицам все, что тогда произошло. Ведь тогда он смог не только сам оказаться неизвестно где, но и переправить кучу народа. Может, получится еще раз? Взять с собой Добби и Винки. Вырваться отсюда, а там эльфы смогут предупредить Дамблдора.
Гарри бросился собирать вещи. Палочка, мантия-невидимка, еда, парочка восстанавливающих зелий…
-Винки!
-Винки здесь, мистер Гарри Поттер!
-Осталось ли еще зелье, которое ты готовила для профессора Снейпа? Ну это, с моей кровью?
-Немного, сэр, - в руках Винки появилась маленькая темная бутылочка.
-Спасибо, Винки. – Гарри положил бутылочку в карман джинсов. Не задумываясь особенно, зачем он это делает, он достал склянку с основой оборотного зелья и перелил половину в пустую фляжку. Повесив ее на шею и рассовав оставшиеся склянки по карманам джинсов, Гарри накинул на себя мантию-невидимку. Нужно еще что-то… взгляд Гарри наткнулся на небольшой ножик, которым профессор обычно очинял перья. То, что надо. Ножик тут же переместился в карман его джинсов. Гарри почувствовал себя увереннее.
-Добби, Винки, мы уходим отсюда. Я попробую переместить нас… куда-нибудь. Может ничего не получится, но… как только почувствуете, что можете самостоятельно аппарировать или как вы там перемещаетесь, неважно, сразу же найдите Дамблдора, расскажите, что здесь произошло. Если то, что я видел, правда, Снейп у Вольдеморта. В том зале, где он получил Знак Тьмы.
Эльфы согласно кивнули.
Гарри сел на пол, представил себе украшенный класс, Снейпа за роялем, вспомнил даже, как выглядело то место, куда он вытащил всех во время праздника.
Ничего.
Винки удивленно посмотрела на него. Гарри пожал плечами.
-Это сложно. Тогда оно само получилось. Если бы я смог услышать ту же мелодию, что он играл…
-Добби и Винки помогут Гарри Поттеру. – Добби загадочно подмигнул и о чем то зашептался с Винки. После этого оба домовика открыли крышку рояля и чуть ли не целиком залезли в инструмент. Через некоторое время Добби радостно взмахнул ушами и обернулся к ошеломленному Гарри.
-Он согласен, сэр, - радостно сообщил он.
-Кто согласен?
-Он, - Добби спрыгнул на пол и ласково погладил рояль по полированной ножке.
Гарри про себя порадовался, что уже сидит.
-Только вы должны сесть на место хозяина и вспомнить о нем что-нибудь очень хорошее, - продолжал Добби.
-О рояле? – Гарри подумал, что ослышался.
-Гарри Поттер не понял, - почему-то огорчился Добби. - Гарри Поттер должен вспомнить профессора Снейпа. Этим вы скажете ему, что… Он сможет вспомнить вас. Если он вспомнит, он отдаст вам музыку. Это очень сложно объяснять для мага, сэр.
Ничего не понимающий Гарри кивнул, сел на небольшой вертящийся табурет перед инструментом.
Вспомнить Снейпа. Гарри закрыл глаза и погладил клавиши кончиками пальцев.
Черные клавиши. Черная мантия. Черные волосы. Черные глаза.
Белые клавиши. Не белые, нет, со слабым оттенком слоновой кости. Они прохладные, но не холодные. Как его пальцы. Чуткие изящные пальцы, касающиеся этих клавиш. Зазвучала тихая мелодия.
Черное и белое. Контраст. Резкость. Язвительность.
Пронзительные черные глаза на бледном лице.
Бархатный голос, жестокие слова.
Порывистость в каждом движении – странная скованность эти последние дни.
Солнечный луч, пойманный весенним льдом.
Мгновенная раздражительность из-за любой мелочи – бесконечное терпение в общении с ним.
Вечные насмешки – постоянное наблюдение.
Ледяная усмешка – пляшущий огонь в глазах.
Круциатус вместо приветствия – и воплощенная мечта, вместо подарка на Рождество.
Этот взгляд. Бездонный океан, манящий и опасный. Убийственно опасный.
Что-то сшибло его с ног и повалило вниз, холодные пальцы сомкнулись на его шее.
Мантия отлетела в сторону.
В черных глазах была лишь пустота скорой смерти. Чужой смерти.
-Это я, сэр, - прохрипел юноша, стараясь отцепить от своего горла цепкие сильные пальцы.
В мрачной глубине что-то изменилось. Хватка ослабла.
-Кх-кхм, - Гарри прокашлялся и осмотрелся по сторонам. Эльфов поблизости не наблюдалось. Рояля, впрочем, тоже. Жаль, но может это и к лучшему. Он ожидал оказаться немного в другом месте, но и так неплохо получилось.
Внезапно Гарри осознал, что профессор не только жив, но еще и весьма тяжел, и, покраснев, добавил, - добрый вечер, сэр!

Часть 3. Глава 1.

Лицо профессора исказилось в странной гримасе. Скатившись с Гарри, он так и остался лежать на полу.
-Профессор, - Гарри осторожно потрепал его по плечу, - нам надо уходить отсюда.
Снейп вдруг хрипло рассмеялся.
-Поттер, вы в своем репертуаре. - Смех перешел в гомерический хохот. –Нет, ну надо же… - зельевар вытер выступившие слезы. – Семнадцать лет охранять этого… этого… чтобы потом он сам сюда явился.
- Профессор Снейп… Я… - не придумав ничего умнее, он окатил профессора ледяной водой.
Смех медленно стих.
- Вы идиот, Поттер. Клинический идиот. – Снейп вытер лицо полой мантии.
Гарри с облегчением выдохнул.
- Я же ясно сказал: «Не искать меня. Ждать Дамблдора». Вы меня слышали?
- Да, сэр.
- Так какого же дьявола вы за мной потащились? – глаза профессора недобро сверкнули. – Вы хоть понимаете, куда попали? Что, Поттер, засиделись без дела? Приключений захотелось?
Гарри старательно разглядывал пол.
-Смотрите на меня, Поттер, и постарайтесь осознать то, что я вам сейчас скажу, – Снейп, скрипнув зубами, принял сидячее положение. - Это место устроено следующим образом: те, кого хотят здесь увидеть, могут войти сюда, но выйти наружу без разрешения хозяина невозможно. Войти – да, выйти – нет. Вам ясно? Это ловушка. Очередная ловушка для героически настроенного Поттера. Даже я в лучшие времена не в силах был покинуть это место без сильного сопровождения. А вы – тем более. Что вам на месте-то не сиделось? – Снейп с усилием пододвинулся к стене и облокотился на нее. - Или вы мне скажете, что вас послал Дамблдор?
-Я ждал его три дня, сэр, – отрапортовал Гарри. - Семьдесят два часа. Но он так и не пришел. А еще, сэр, я видел, что вы расторгли договор и подумал, что смогу покинуть наше, кхм, укрытие. Я просто хотел выбраться оттуда, найти Дамблдора, а попал к вам.
- Что именно вы видели, Поттер? История с Блэком так ничему вас и не научила?
- Последние три ночи…
- Не было «трех ночей», Поттер, – раздраженно перебил его зельевар. – По моим ощущениям я здесь от силы шесть - шесть с половиной часов. Поэтому повторяю вопрос. Что вы видели?
- Смотрите сами. – Гарри протянул свою палочку.
- Оставьте ее при себе, Поттер, усмехнулся Снейп. – Подойдите ближе. Ближе, Поттер, я сегодня не убиваю невинных младенцев. Сядьте же. Еще ближе. Так. Смотрите мне в глаза.
Гарри чувствовал себя так, словно его выбросили в космос без скафандра. Холод, кромешная тьма и непрерывное падение. «Вниз по кроличьей норе», - вдруг подумал он. Холодные пальцы чуть скользнули по щекам и коснулись его висков. Возникло странное желание остановить этот момент. К черту Вольдеморта, Дамблдора и весь этот мир. Схватить эти пальцы, прижать к щекам, губам... Гарри вздрогнул. «Нет, - отдернул себя он. Это бред. Стоп».
- Выложите на поверхность то, что произошло с вами после моего ухода, Поттер и мне не придется копаться в вашем несчастном детстве, - прошелестело в голове.
- Гарри сосредоточился. – Образы пролетали мимо, не задевая его чувств. Еще мгновение и пальцы покинули его. Связь прервалась.
Гарри осторожно вдохнул.
- Этого не было, сэр?
- Вам, разумеется, необходимо это знать… - скривился в ответ профессор.
- Да, сэр.
- Договор расторгнут, Поттер. Но… вам действительно необходимо это знать. И на этот раз я вновь удовлетворю ваше любопытство,– профессор выглядел так, будто объяснял состав элементарного зелья. - Все это произошло на самом деле, но за последние пять – шесть часов.
Подождав пока юноша переварит новую информацию, профессор добавил:
-Не уверен, что даже теперь вы целиком и полностью представляете себе ситуацию. У Лорда есть силы, непонятные мне. И весьма вероятно, неконтролируемые Альбусом. Самостоятельно изменять ход времени по своему усмотрению раньше не мог никто из магов. Темный Лорд постиг это искусство. Вы бы так и не дождались Альбуса, Поттер. Да, вам в очередной раз повезло - непонятно как вы смогли покинуть «убежище», - Снейп хмыкнул, - хотя до нужной цели так и не добрались.
-Я пытался попасть к морю, как тогда, но…
-Знаю, Поттер. В процессе перемещения вы сосредоточились на своих ощущениях, а не на месте прибытия. И это еще не все. Альбус установил защиту и от апарирования, и от такого вида перемещений, какой используем мы. То есть я. Но вам как всегда повезло. Вы – Мальчик-Который-Все-Делает-По-Своему. В поисках выхода вы нашли свой способ передвижения. Непонятно только, как вас занесло сюда, а не на очередной пляж. Кроме того, вы на редкость удачно вписались в перерыв. И я не свернул вам шею. Постарайтесь выйти отсюда, когда за мной придут. И прежде чем куда-то совать свой нос, дождитесь сопровождения и идите следом. Не пользуйтесь магией за пределами этой комнаты. Вас сразу обнаружат. Надеюсь, на этот раз ваша удача вам не изменит.
-Я не оставлю…
-Оставите, Поттер. Напрягите то, что заменяет вам мозги. Я – сквиб, который, ко всему прочему, не в состоянии передвигаться самостоятельно. Вместе мы не выйдем. Идите. Это приказ.
-Договор расторгнут. Вы сами сказали…
-Не геройствуйте, Поттер. Если вам так необходимо спасти мою жизнь – выбирайтесь отсюда и найдите Дамблдора. Сами вы не справитесь. Чем скорее вы его найдете, тем больше шансов у меня будет.
«Звучит очень убедительно, профессор, - ухмыльнулся про себя Гарри. - Но вы сами не верите в то, что говорите. Что ж. Теперь план «Б» ».
- Ступефай!
Профессор застыл.
- Вы сами сказали, что магией вне комнаты пользоваться нельзя. – Гарри торопливо выгребал склянки с зельями из кармана своей мантии и рассовывал по карманам обездвиженного профессора. - Значит, наши шансы равны.
Отставив пару флаконов, Гарри продолжил:
- Я оставляю вам свою мантию-невидимку. Палочку тоже – против него она все равно бесполезна. Восстанавливающие зелья. Это – зелье Винки, которое вам однажды помогло. Сейчас вы его выпьете. Все. До дна. Так. Дальше. Это – многосущное зелье и, простите, профессор, я им немного воспользуюсь. Извините, будет немного больно, зато срок действия будет больше. – Гарри быстро надрезал ладонь Мастера Зелий и собрал несколько капель в темную флягу, висевшую у себя на шее. Из фляги вырвался темный пар.
- Половину заготовки я использовал для себя, половину - отдал вам, - продолжил Гриффиндорец. - Темно-синий флакон. Вы – опытнее меня, наверняка знаете что-нибудь об этом месте. У вас больше шансов выбраться. За Дамблдором пойдете вы, профессор. Зелье будет действовать несколько часов. Ну, да вы в курсе. Укрыв профессора мантией-невидимкой, он быстро преобразовал свою одежду.
-Эх, была – не была, - Гарри сел на пол рядом с невидимым профессором, зажмурился и сделал глоток. Горько. Очень горько. Вяжущая полынь. Сильный металлический привкус. Анализируя вкус, Гарри чуть не пропустил трансформацию. Ничего общего с зельем Гермионы. Никаких неприятных ощущений. Гарри взглянул на свои руки.
-Кажется, получилось, сэр. Взгляните сами. О, простите. Фините Инкантатем!
-Поттер, - прошипели откуда-то слева. – Идиот, что вы…
За дверью послышались шаги.
-Я все равно должен с Ним встретится, - быстро прошептал гриффиндорец, - так какая разница когда. Уходите.
Щелкнул замок, и дверь на удивление легко открылась.
На пороге возник блистательный Люциус Малфой в окружении нескольких УС. Взмах палочкой и Гарри на некоторое время перестал интересоваться окружающим миром.

По любви или по расчету.

Нет, ну почему он решил, что Темные Лорды живут в темноте, и охотятся исключительно по ночам? И кто ему сказал, что если кругом снег, то обязательно должно быть холодно?
Было жарко. Невыносимо жарко. От солнца просто некуда было деваться. Солнечный свет бил отовсюду. Падая с белесого неба, он отражался от ослепляюще белого снега вокруг, от сверкающих серебром наручников и медленно прожигал его тело насквозь. Чертовски неприятное ощущение. Стоило моргнуть и перед глазами начинали плыть черно-красные круги.
Гарри тихо поджаривался на солнышке и думал о всяких дурацких вещах. Вроде того, почему все считают, что снег белый, когда он на самом деле красный, о смысле жизни того, кого все называли Мальчиком-Который-Выжил, о свойствах betula pendula и применении ее сока в тонизирующих зельях, действительно ли Невилл Лонгботтом так неуклюж, как кажется и о прочих глупостях. Главное было занять себя хоть чем-нибудь и не лезть в такие философские дебри как выяснение соотношения формы и содержания. И в проблемы са-мо-и-ден-ти-фи-ка-ции. Ну и словечко.
Ведь на самом деле неважно как ты выглядишь, правда же? Отталкивающая внешность имеет даже свои преимущества. Взять, к примеру, сальные волосы. Если набросить их на глаза, можно даже отчасти защитить лицо. А то, что они сальные, так даже и лучше. И еще у него изысканно-бледная кожа. Была.
Ученики факультета имени великого Годрика порадовались бы, увидев ненавистного профессора, принявшего исконно гриффиндорский цвет. Пунцовый. Хотя, если вдуматься, становиться зелено-серебристым ему хотелось еще меньше.
Он ожидал бесконечных Круцатусов посреди Зала Посвященных, показательного допроса с пристрастием, так сказать. Вблизи Лорда и без наручников. Неизвестно, что он мог бы сделать, но это был тот шанс, на который он подсознательно рассчитывал. Он ошибся. Его просто подвесили как окорок в коптильне и оставили загорать под бдительным присмотром расположившегося под навесом Упивающихся.
Силу свою он оставил на дне выпитой фляжки, палочки не было. Высвободиться из захвата серебряных оков не стоило и пытаться. Не то, чтобы он не пытался. Просто это была абсолютно пустая трата энергии. Оставалось висеть здесь и проклинать не-к-ночи-будь-помянутого-Поттера, которому вдруг вздумалось рассматривать рождественские подарки. Кстати, сколько там еще до ночи?
Солнце залипло где-то в зените и сдвигаться с места не собиралось. Гарри глянул вниз. Его тень робко съежилась под ногами и даже не собиралась удлиняться. Меж тем вопрос о проходящем времени становился все более животрепещущим. Время, знаете-ли, слишком странная штука. Когда оно нужно, его всегда не хватает, а когда его и без того прорва, оно растягивается до бесконечности.
-Ты совершенно прав, Северуссс. Время – чрезвычайно неустойчивая субстанция, -шевельнулось в голове. В разных местах оно течет совершенно по-разному.
-Не сомневаюсь, Милорд. – Гарри открыл глаза. Собственная тень встала перед ним в полный рост.
-Твоя жизнеспособность не перестает удивлять меня, Северуссс, - прошипела она, - очевидно, ты более талантлив в зельях, чем я предполагал.
«Интересно, что он имеет в виду», - громко подумал Гарри.
- Скромность – не лучшее украшение зельевара, Северусс, – продолжала тень. – Хотя вы, полукровки, всегда полны сюрпризов.
«Разумеется, - съехидничал Гарри, - ты у нас специалист».
В ответ тень лишь ласково провела по обоженной коже.
Гарри зашипел. Нет, ну почему он решил, что у него вообще сохранилась кожа? Это было несколько самонадеянно с его стороны.
- Ты же знаешь, что скоро она восстановиться, - – дружеское похлопывание по спине. И легкая усмешка. - У меня есть сюрприз для тебя.
Солнце, снег и изматывающая жара исчезли, сменившись благословенной темнотой и прохладой подземелий. Цепи остались. Обоженные глаза отказывались воспринимать окружающее. Гарри безуспешно попытался разглядеть, где он оказался.
Темнота рассеивалась, открывая лицо стоявшего перед ним юноши.
Гарри в жизни так не смеялся. До слез. До боли в горле.
В зеленых глазах читалось напряжение.
«Я опоздал», - неожиданно раздалось у него в голове.
-Он не больше Поттер, чем я, - хохотал Гарри.
-Долгое пребывание на солнце не пошло на пользу вашему профессору, Поттер. Печально, что сей гениальный ум не выдержал такого испытания. Вторичные – весьма странные создания, Гарри.
«Испугал ежа голым задом», - донеслось до Гарри, на которого тем временем нашел новый приступ хохота. Это же элементарно и только такой идиот, как Поттер не смог сложить два и два и сообразить в чем дело.
- Тебе нужен я, – зеленые глаза встретились с красными, - отпусти его.
- Действительно, Гарри, пора закончить его страдания. – Лорд кивнул в сторону сотрясающегося от смеха обожженного тела - не гуманно обращаться так с учителем на глазах пусть бывшего, но ученика, верно?
- Отпусти его. И я останусь. - Палочка Гарри перешла в руки Лорда. - Я сделаю все, что ты скажешь. Я приму метку и стану твоим слугой.
- Благородно и глупо. – Палочка с треском сломалась - Вы оба умрете. Лорд снова кивнул. Горла зеленоглазого юноши коснулось сразу несколько палочек. - Убить.
Зеленая вспышка осветила весь зал.
-Хм… - Лорд носком ботинка перевернул тело одного из упивающихся. – К стенке, - кивок в сторону в очередной-раз-выжившего-Поттера. Теперь этого… Ты, Гойл.
Операция повторилась.
-Вот и стало одним Гойлом меньше, - прихихикнул Гарри, пытаясь вытереть набежавшую слезу собственным плечом и снова зашипев от боли. – Жаль, - обратился он к Люциусу, - что это был не ты.
Один жест Малфоя и Упивающиеся стройными рядами покинули зал. В помещении остался только ближний круг. Люциус. Беллатрикс. Макнейр.
«Мы неплохо смотримся вместе, профессор», - пронеслась чужая мысль. Гарри повернул голову.
-«Вас здесь я хотел видеть меньше всего».
-«Аналогично».
-Я вижу, пришло время познакомиться с вами поближе. Вольдеморт подошел вплотную к пленникам.
- Легилименс! – тонкие паучьи пальцы Лорда обхватили голову юноши.
«Да пошел ты!»
С губ Лорда сорвалось шипение, тело трансформировалось. Перед ними была змея.
-Кто ты?
-Человек.
-Твое Имя?
-Ты знаешь его.
-Твое имя – Северусс Снейп? - Лорд трансформировался обратно. – Ты Северус Снейп? – вопрос был адресован Гарри.
-Это очевидно.
- Назови свое полное имя.
- Которое? – усмехнулся Гарри. - У меня их много. Некоторые называли меня предателем, некоторые – убийцей невинных детей, некоторые сыном-своего-отца, а…
- Назови настоящее имя, данное тебе при рождении твоими родителями.
- Я не помню его. Своего рождения и процесс выдачи имени тоже.
-«Кхм…»
-Легилименс!
Воспоминаний о Снейпе накопилось достаточно. Но Лорда почему-то увлекло только два. Взрыв в лаборатории и подготовка оборотного зелья.
-Магический договор, три литра переданной крови, скрепленные неоднократным двусторонним самопожертвованием, спасением жизни и обратной передачей крови. По крайней мере, ваши фамилии мне ясны, джентльмены. Поттер-Снейп. Я благословляю ваш брак, дети мои. Примите наши поздравления. Свадебный подарок еще не подготовлен, не обессудьте.
Гарри был в шоке. То ли по этой причине, то ли по какой другой, процесс трансформации пошел в обратном направлении. На лбу Мастера Зелий проявился шрам. Волосы укорачивались.
-Северуссс? - Лорд обращался к зеленоглазому сальноволосому подростку, - ты не счел нужным поставить его об этом в известность? Брак по расчету? Договор защиты? Передача сил? Или… О! У вас не было физического контакта? Обряд должен быть совершен по всем правилам. Но сначала… Люциус, зелье! Империо! Выпей до дна, Гарри Поттер-Снейп.
Прозрачный бордовый напиток обжег горло.
Обоих – вниз. Макнейр, Белла, - не спускать с них глаз. Люциус – со мной. У вас есть час. Один час.

Глава 3.

Прикованный к стене юноша открыл глаза и задал своему соседу, находящемуся в таком-же положении единственный вопрос:
-Почему?
Прошло уже больше сорока минут после Круциатусов Тремудрого турнира, а Гарри все еще трясло. На этом фоне превращение в Гойла и обратно прошло почти незаметно. Наступило длительное затишье. Едва только Гарри смог вновь освоиться со своим языком, он сразу же приступил к прояснению ситуации.
-Если бы вы спросили моего совета, прежде чем поить меня своей кровью и пить оборотное зелье составным компонентом которой…
-Сэр!!!
-…была моя кровь, этого бы не произошло, – тихо прошипел сосед. - Кроме того, я не стал бы вашей копией. (И не слышал бы ваш голос у себя в голове. От вашей непрерывной болтовни рехнуться можно, Поттер).
-Если бы вы меня хотя бы раз послушали и не трогали ту дурацкую открытку…
-Если бы вы разобрали подарки, вместо того, чтобы интересоваться моим темным прошлым…
-Вы должны были покинуть это здание.
-Меня задержали.
-Не верю.
-На здоровье.
-«Простите меня, сэр».
-…
-«Я не знал, что делаю».
-«Это обычное ваше состояние».
-«Я не обременю вас надолго. Скоро будет та самая Авада. Остановка сердца. Минут через пятнадцать станете вдовцом».
-«Через тринадцать с половиной, Поттер. Не обольщайтесь. Белла не даст тебе умереть. Пока Он не завершит ритуал».
-«Почему вы не остановили меня тогда, на занятии. На кинжале оставалась ваша кровь».
-«Ее было ничтожно мало».
-«Да ну?»
-«Поттер! На вашем месте, я бы больше обеспокоился ритуалом».
-«Хорошо, сэр. В чем он состоит?»
-«Дурацкий вопрос, Поттер. Вам действительно требуется объяснение?».
-«Поттер-Снейп, профессор. Вам не угодишь».
-«Вы девственник?»
-«ДА! с кем, по-вашему, я мог ее лишиться? С Добби? С Винки?».
-«Поттер, заткнитесь немедленно!»
-«Не могу! Зачем Вольдеморту этот ритуал? Макнейр может попросту отрубить нам головы. Он тренированный».
-«Я, слава Мерлину, не Темный Лорд, Поттер. И не собираюсь им быть. И логики его поступков не понимаю. Может, ему скучно. Может, мы нужны ему в качестве заложников. Одно я знаю точно – силой мы больше не владеем. Мы больше не представляем для него серьезной опасности. Вообще, через несколько минут он сюда явится, вот и спросите у него сами!»
-«Сколько осталось? В смысле, а что дает нам этот ритуал?»
-«Три минуты. Если бы у нас была сила, она бы объединилась. Это почти произошло. Силой вашей крови мы отразили Аваду, я дал вам возможность проникать в чужое сознание и блокироваться. Оба эти навыка врожденные. И весьма слабые. Непонятно только, как они перешли к вам без контакта, но если имеешь дело с вами, все всегда идет через… наоборот».
-Абсолютно точно, Северуссс.
Вольдеморт вышел из тени.
-Время пришло, джентльмены.
«Готовься, Поттер, это неприятно. Пять секунд. Четыре. Три. Две. Одна».
Гарри глубоко вздохнул.
Чужая ненависть с головы до ног окатила его безумной болью. Ледяной спицой ткнула в сердце. «Бум-Пум-и», - трепыхнулось оно и ... Остановка. Тишина. Гарри усмехнулся прямо в лицо Темного Лорда.
«Если Том хотел моей смерти, сэр, - очень громко подумал он, - то он ее получил. Надеюсь, Альбус был прав, пророчество не врет и его сила умрет вместе со мной». В глазах потемнело. Ледяные пальцы коснулись груди.
- Не надейся, Гарри, ты будешь жить долго. Мне не нужна твоя смерть. Северус был прав – вы не опасны мне. Ни вместе, ни врозь... считай, что вы мне интересны. И дело не в пророчестве.
- «Вот уж не было печали» – опять Снейп.
Водопад ледяной воды обрушился на них сверху. Ледяная игла исчезла. Тьма рассеялась.

*** альтернативная вставка
Последний урок.
Тонкий безгубый рот слегка искривился.
- У меня есть нессссколько специалисссстов по работе с семейными парами. – Глаза Беллатрикс блестнули. – Но для начччала, вы должны стать полноццценной семьей.
Том переместился в противоположный угол камеры, открывая перед Гарри внушительных размеров кровать.
-Считайте это моим свадебным подарком, - прошипел он. На кровать опустилось роскошное белое покрывало - Северусс, - продолжил он, - если этого не сделаешь ты, я обращусь за помощью к Макнейру. Чуть раньше, чем намеревался.
Гарри на секунду задержал дыхание. Перед глазами возникла сценка из думоотвода.
«Правильно, Поттер, - подбодрил его профессор, - надеюсь, хоть теперь до вас дошло, что чем меньше знаешь, тем спокойнее умираешь».
Цепи исчезли. Гарри осел на пол. По телу побежали мурашки. Юноша попытался размять руки.
-Высушить. Переложить их.
Через пару секунд Гарри обнаружил себя лежащим нагишом на роскошном ложе прямо напротив обнаженного Мастера Зелий.
-«О, Черт!»
-«Не думаю, что у нас есть выбор, Поттер» - Снейп с хрустом размял пальцы.
-«Они так и будут здесь стоять?» - Гарри оглянулся по сторонам.
-«Да. Это самое меньшее, что вас должно сейчас волновать. – Профессор на секунду замолчал, - раньше Макнейр не удовлетворялся обычным просмотром».
-«Попробуйте называть меня Гарри, сэр. Формально я больше не являюсь вашим учеником… И догадываюсь, что Макнейр не самое худшее из того, что нас сегодня ожидает».
-«Хорошо, Птр… Гарри. Слушай меня. Расслабься. – Изящные пальцы легко коснулись его лица. Юноша вздрогнул. Снейп отдернул руку и на секунду прикрыл глаза, а потом продолжил, - Чем расслабленней ты будешь, тем меньше боли я причиню тебе. Закрой глаза. Представь кого хочешь. Кто тебе приятнее».
-«Спасибо, сэр, я предпочитаю видеть все, что происходит и… что я должен делать дальше?»
-Сними очки, - Гарри вздрогнул от неожиданно хриплого голоса. Кивнув, он стащил очки и, перекатившись к краю кровати, положил их на пол. Мир сразу же потерял четкость. В этом был определенный плюс. Гарри усмехнулся. Не обращать внимание на окружающих стало значительно легче. Перекатившись обратно, он чуть было не наткнулся на Снейпа. В горле пересохло.
-Извините. «Что теперь, сэр?»
- Придвиньтесь ближе. Не касайтесь меня. Вы должны видеть мое лицо.
Гарри неосознанно прикусил губу и медленно пододвинулся ближе. «Я чувствую тепло его тела. О, Мерлин!»
-Обнимите меня, сэр.
-«Не спеши, Гарри, просто дотронься до меня». Кивнув, юноша заворожено следил, как его собственные пальцы коснулись щеки профессора и очертили линию скул, подбородка, коснулись на удивление теплых губ, пробежали по плечам, спустились к груди, остановились напротив судорожно колотящегося сердца, вернулись к удивительно нежной шее, коснулись мочек ушей.
-«Я могу дотронуться до ваших волос?»
-«Да. Делай все, что хочешь».
Улыбнувшись Гарри запустил обе руки в смолянисто-черные волосы. Шелк волос ласкал его пальцы.
-«Я мечтал об этом с самого Рождества, а может и раньше».
-Вы полны сюрпризов, мистер Поттер.
Жестко. Неожиданно жестко.
-Не поверите, профессор, сам себе удивляюсь. - Гарри отодвинулся.
-«Если Вам до такой степени противно иметь дело с Поттером, извращенцем, который кончает даже если у него измеряют температуру, трахните меня по-быстрому и покончим с этим. О, Мерлин! Я это сказал?»
-«Подумал, дурачок».
Юноша закрыл глаза и откинулся на спину.
Вдруг его губ коснулось горячее дыхание.
-«Знаешь ли ты, как ты красив, Гарри?»
Чужие мягкие губы коснулись его щеки, виска, лба, кончика носа, подбородка, нижней губы. Горячий влажный чуть соленый язык ворвался в рот, дразня, лаская, разжигая, убивая и воскрешая заново.
Снейп тихо зарычал.
Губы оставили измученный рот и, прочертив дорожку по груди и животу остановились у cоблазнительной впадинки на животе. Нежный язык быстро коснулся кожи. Гарри вздрогнул. Рука профессора чуть погладила его ягодицы. Юноша неосознанно приподнял бедра.
-«Перевернись на живот».
В голове уже давно не осталось ни одной более связной мысли, чем «О!», «М-м-м!», «Мерлин Мой» и «Еще!!!». Губы оставили его тело. Гарри со стоном перевернулся.
-«Встань на колени. Расслабься».
-«Я же упаду?»
-«Обопрись на руки»
-«Так?»
-«О, да, Гарри. Видел бы ты себя со стороны…»
Чуткие пальцы провели по спине, ягодицам, спустились к ногам, вернулись назад.
Его входа коснулся горячий влажный язык. Юноша вздрогнул.
-«Сейчас»
-«Не торопись»
-«Хм…»
Палец медленно проник внутрь. Гарри застонал.
-«Все в порядке?»
-«Да. Нет. В смысле… Ох. Все замечательно»
К первому пальцу добавился второй. Затем третий.
-«Все хорошо, Гарри?»
-«Обалдеть можно…»
-«Не то слово, Поттер. Расслабься. Совсем. Положи голову на руки. Так. Слушай внимательно. Сейчас ты должен. Очень. Очень. Очень громко кричать. Не сдерживайся»
-«Я и не...»
- А-а-а-а! Больно, черт! Как же, черт меня подери, больно…
В него вторгалось что-то невероятно огромное, обжигающе горячее, рвущее на части.
-«Спокойно».
Гарри перевел дыхание.
-«Ты чувствуешь меня?»
-«Не то слово».
Снейп тихо хмыкнул и очень медленно начал двигаться.
Жжение возобновилось.
-«Слушай меня, Гарри. Слушай внимательно. Можно научиться получать удовольствие даже от боли. Можно расслабиться, можно абстрагироваться от ситуации. Можно вспоминать справочник по зельям, хотя это ты, кажется, пробовал. Помни, боль ощущает только твой мозг. Займи его чем-то и боль станет слабее, в лучшем случае уйдет совсем. У тебя богатая фантазия, пользуйся ей. Отвлекись или блокируйся. Не верь тому, что видишь, слышишь и чувствуешь. Считай, что это происходит не с тобой. Если сможешь – отключайся. Дыши очень глубоко и очень часто. Это последний урок, который я могу тебе преподать, Гарри. О, Гарррри».
Последние слова, Гарри почти не воспринимал. С каждым новым движение Снейпа он чувствовал лишь нарастающее напряжение, волнение, желание. Он начал самостоятельно двигаться, сжимая мышцы, желая усилить удовольствие, достичь нового, большего… Все мысли исчезли. Гарри полностью потерял контроль над своим телом. Рука профессора уверенно завладела его членом и начала аккуратно двигаться в общем ритме их тел. Юноша наклонил голову и посмотрел на себя. От вида изящных пальцев на своем члене перехватило дыхание.
Поток наслаждения захлестнул обрывки сознания. Движения Снейпа убыстрились. Толчки участились. Перед глазами замелькали белые точки. «Гар-р-ри… О, Га-р-ри», - эхом прозвучало откуда-то издалека. С очередным толчком обжигающая волна выплеснулась в него и сей же момент собственное его напряжение взорвалось в феерической вспышке невероятных ощущений.
Тишина. Сердце стучало где-то в висках. Гарри почувствовал себя полностью опустошенным. Снейп отодвинулся.
Гарри обессилено завалился на бок. «Если бы можно было чем-то укрыться и поспать часок-другой, прижавшись к такому теплому, сильному…»
-«Это был потрясающий секс, Поттер. – холодно и жестко. - Но сейчас вы должны осознать, что мы снова порознь. Вы – сами по себе, я – сам по себе».
-«В чем дело?» - отчего-то стало душно.
-«Поттер, такое впечатление, что вместе с очками вы и голову сняли. Так оденьте очки и оглядитесь по сторонам. Вдруг поможет.»
-Оботритесь покрывалом.
-Хорошо. - Гарри натянул на нос очки, сел, подтянул к себе угол покрывала и неловко вытерся им. На место опустошенности пришла боль.
«Я действительно забыл, сэр. Все это лишь…»
-Ритуал завершен, Поттер, –прошипели ему на ухо, - «Надеюсь, вы запомнили все, что я вам сказал. Блокируйтесь».
Гарри закрыл глаза. Это конец.
«Спасибо, сэр. Я все понял. Прощайте».
-Сложите покрывало пополам и завернитесь в него. Я возьму мантию.
*** конец альтернативной вставки.

Глава 4. Через тернии к звездам.

-Не торопись, Гарри. Теперь, Белла, они полностью твои. Порадуй меня. Во времени я тебя не ограничиваю.
На аристократически правильном лице Белатрикс Лейстрандж появилось некое подобие улыбки.
Взмах палочкой и Снейпа отшвырнуло к стене. Серебряные цепи сразу же обвили его руки.
Гарри сглотнул. Белла грациозно опустилась на белоснежное ложе и взяла Гарри за подбородок. Юноша попытался отшатнуться, но пальцы оказались неожиданно цепкими.
- Красивый, глупый, невинный. И, - другой рукой она провела по его щеке, - и безнадежно влюбленный.
- Ложь.
- Северус, ты совершенно не уделял внимания своему ученику. Нехорошо. Мальчик совсем извелся.
Беллатрикс, соскользнув с кровати, взмахнула палочкой и пышное ложе превратилось в мраморный алтарь. Еще один взмах и Гарри оказался прижат к нему как иголка к магниту. Спину приятно холодил сырой воздух подземелья, живот плотно прижат к гладкому камню. Запястья и лодыжки оказались намертво прикреплены к этому шедевру магической мысли. Со своего места Гарри отчетливо видел прикованного к стене зельевара. Снейп, казалось, был целиком поглощен наблюдением за Беллатрикс. Гарри хотел отвернуться и не смог. Тогда он просто зарыл глаза и попытался последовать умному совету и расслабиться. Он не боялся. Нет. Бояться было уже поздно. Неожиданно алтарь изменил свое положение. Перемещение продолжалось до тех пор, пока плита не приняла вертикальное положение.
-Круцио!
Гарри напрягся ожидая неминуемой боли, но ничего не произошло.
-Милорд?
-Ритуал прошел успешнее, чем я ожидал. Обходитесь без магии. Макнейр, приступай. Белла, тебе стоит пообщаться с Северусом.
Тяжелые шаги. Шелест отброшенной в сторону мантии. Шорох. Стук. Что-то шаркнуло по полу. Тишина. Гарри напрягся. Ничего не происходило. Ожидание сводило с ума.
Резкий свист. Полоса боли ожгла его спину. Гарри вздрогнул и сжал зубы. Еще раз. И еще раз… Тридцать… «Вот Снейпу сегодня подфартило, - пронеслась совершенно безумная мысль, но Гарри всеми силами уцепился за нее и принялся тщательно обследовать открывшиеся перспективы, - Итак, джентльмены, что мы имеем? Определенно, богатый на события день. Для начала, неожиданная побудка и вышибание заевшей двери, наблюдение испуганного Поттера в луже собственной блевотины, внеплановая перемена места жительства, встреча с бывшим работадателем, испытание свойств неизвестного зелья (причем не на каком-то трансфигурированном животном, а на себе лично). Снова наблюдение за обалдевшим от собственного перемещения Поттером, который, кстати, не тратя время на пустые разговоры, тут же проводит церемонию бракосочетания, меняет облик и исчезает в неизвестном направлении в сопровождении одного из сподвижников бывшего работодателя. Далее начинается бесполезная игра в юных разведчиков, которая заканчивается встречей с бывшими коллегами и все с тем же Поттером-уже-почти-Снейпом, доведенным до состояния средней прожаренности. И подумать только, в этот же день удается не просто трахнуть этого самого надоедливого Поттера, так еще и увидеть как ему надирают задницу. Не день, а мечта Северуса Снейпа». Пятьдесят два… или шестьдесят два? Как там? Глубоко дышать?
-У тебя есть редкая возможность, мой друг, посмотреть на ситуацию со стороны, -шипящий голос вновь вливался в его уши. - Гарри увидел комнату в другом ракурсе. И себя тоже.
-В этом даже есть своеобразная красота.
Гарри замутило.
-Красное на белом. Темная кровь на светлом мраморе. Бордовые следы на нежной коже, - все это прекрасссно. Длинный раздвоенный язык щелкнул по свежему рубцу и, став винно-красным, исчез из поля зрения.
-Это отвратительно.
-Возможно…
-Чем тебя не устраивает человеческое тело? Простое, обыкновенное челове…
-Я не понял твоего вопроса, Гарри, надеюсь, ты сможешь понять меня на примере. На собственном примере.
Гарри увидел как его собственное, безвольно висящее тело разворачивается, пачкая кровью белую плиту.
-Вот оно, Гарри, твое «простое человеческое тело». Обыкновенное. Что в нем красивого? Кожа? Вольдеморт провел отточенным ногтем по руке юноши, оставляя кровавый след. Мышцы? Острый коготь завершил правильный треугольник. Рывок и треугольный ошметок упал на пол. – Это такое же мясо, как и все остальное. Сердце? - Коготь продолжил рисовать геометрически правильный круг над левой грудью. – Показать тебе твое сердце, Гарри Поттер? Твое горячее сердце? Может показать тебе сердце твоего… учителя? Хотя, поверь мне, это такой же кусок мяса, только он будет содрогаться и пульсировать у меня в руках, даже тогда, когда он умрет. Остальное – почти такое же. Скользкое. Теплое. Влажное. Чуть светлее или чуть темнее. Мягкое. Беззащитное. Но тело – это еще не ты, Гарри. А мне нужен именно ты. В боли своей ты проявляешь себя яснее всего.
-Ты просто свихнулся во время одной из трансформаций, Том.
-Потом ты поймешшшь.
Гарри вновь ощутил себя внутри своего тела.
-Продолжайте. - Том исчез из поля зрения.
Боль. Передышка. Красные глаза. Боль. Тысяча лет сплошной боли и темнота бесконечности. Передышка.
Раз за разом все начиналось заново, проходило по кругу и завершалось у начала. Иногда казалось, что это предел, но в следующий миг происходило еще что-то и все бывшее с ним раньше моментально становилось лишь неприятным воспоминанием. Он не хотел кричать? Разве? Наверное, хотел, но не мог.
Другой ракурс. Белое до синевы лицо. «О, Гар-р-р-ри». Миллиард лет назад его кто-то назвал так. А сейчас у него нет имени. Гарри? Кто здесь Гарри? Нет такого? Голубая бьющаяся у виска жилка. Черные глаза. Боль-глаза-боль. Гарри нет, и не было. Есть только кусок все еще трепыхающегося мяса.
Вновь глаза. Зашторенные глаза, а за шторкой – ночь, а за шторкой – тьма. Они близко, о, как близко, почти так же, как прошедшее мгновение. Выгоревшие. Пустые.
Боль и тихий шелест чужого разума, выдающего себя за человеческий, питающийся твоим страданием. Знакомые слова, складывающиеся в лишенные смысла фразы. Боль и еще боль. Отвратительный запах. Как у подгоревшей свинины. Нет, ноги ему не нужны. Ни такие, ни нормальные, да вообще никакие. Зачем ему ноги, он и без них остается целым и неделимым. Том не врет, ведь так? Руки? У него еще остались пальцы? Да. Зря. Знал бы – родился бы без них, да и вообще бы не рождался. Остался бы там, где тихо и тепло. Микроскопической клеточкой в организме своей матери. Невоплощенным замыслом в голове своих предков. Хорошо быть просто мыслью. Она бестелесна. Нет тела – нет боли. Постепенно Гарри впал в почти сомнамбулическое состояние. Мозг отказывался принимать информацию от измученных нервов. Сознание заблудилось в хитросплетениях чуждого разума. И тьма не хотела принять его. Сама смерть отвернулась от него. Эта мысль показалась ему забавной. Даже очень забавной. Смешной. До ужаса.
До отчаяния в этих черных глазах.
«Не пугайтесь, профессор, у меня последнее время что-то с чувством юмора, Ха!». Холод воды. Очень холодно. Слишком много воды. «Не надо меня топить, проф, я хороший! Вон, хоть у Тома спросите, он вам подтвердит. Честно-честно. Он никогда не врет, просто правды не говорит. Как Альбус».
«Что-то страшно горькое. Классический снейповский вкус. Правильно. Отравите меня, сэр, и я больше никогда не буду вам мешать. Не буду путаться у вас под ногами со своими дурацкими чувствами и мантией невидимкой. Вот и хорошо. А я вас любил, проф. Жаль, фантика у меня нет, а то бы подарил. Невилл, вот целую коробку собрал. От матери. Вы бы сделали бы из них какое-нибудь зелье, раз-но-цвет-но-е, угостили Тома, его ж никто никогда даром не угощал. Как и вас, сэр. А вам и не надо. Так? Вы ведь гордый. Я тоже. Гордый и глу-у-упый. Ничего, что я засып-а-а-аю? А все-таки…»
Гарри очнулся на чем-то холодном и страшно жестком. Странно, но ничего не болело. Юноша пошевелил пальцами. Пожал плечами. Открыл глаза. Полутьма. Потолок, стены. Куча драных тряпок, укрывающая его. Что-то такое же темное и драное рядом. Очков поблизости не наблюдалось.
-Я заснул?
-Это лучшее, что случилось с вами, Поттер. – Профессор поежился и попытался запахнуть разодранную тряпку, заменявшую теперь всю его одежду.
-Понятно. – Гарри сел на корточки и принялся выбирать из груды тряпок побольше и поцелее, - Сколько мы здесь?
- Слишком долго.
-День, неделю?
-Я – не часы и не календарь, Поттер, – вдруг окрысился профессор, - Не знаю. Больше трех суток.
Гарри вздохнул и осмотрел свое тело. Треугольный шрам на правой руке обрамляющий розовый кусочек новой кожи, круг на груди. И все.
- Регенерация, - хмыкнул Снейп.
- Что из… из этого на самом было?
- Наверное, всё.
- В смысле?
- Я старался не особенно вникать в происходящее. И вам советую сделать то же самое. – Снейп вздохнул и после недолгого молчания продолжил - Вы не пользовались моими советами только из-за того, что их дал я?
- Я пытался, сэр, но… Том, в смысле Лорд, не давал мне отключиться. Стоило мне хотя бы начать, он тут же забирал мое сознание. Я смотрел через него. Он… ему что-то надо от меня. То есть ему надо меня. Причем не тело, а именно меня.
- Силу?
- Нет, все что мог, он уж забрал. Ему не нужна моя сила или душа или сознание. Я не понимаю, что ему нужно. Но он сказал, что ему нужен я.
-Ему всегда было нужно лишь две вещи Поттер: власть и бессмертие. Видимо, он надеется с вашей помощью достичь если не всего сразу, то хотя бы чего-нибудь. Власти вы ему дать не можете. Даже Дамблдор, при всей любви к вам, не станет выкупать вашу жизнь в обмен на весь волшебный мир. То есть, как заложник, вы вряд ли представляете какой-то интерес.
Гарри уставился в пол.
-Не расстраивайтесь, Поттер, Это политика. Альбус не сможет идти против всего волшебного мира, защищая вашу жизнь. Значит, вы можете дать ему бессмертие. В вас должно быть что-то, чего у Риддла нет. Хотел бы я знать, что именно. И при чем здесь я. Хотя последний пункт мне более или менее ясен.
-Сэр, я не понимаю?
-Конек Беллатрикс – психологическое давление. Хотя не думаю, что вас это сильно коснется. Давать советы вам все равно бесполезно, ибо вы им никогда не следуете, но… чем меньше вы ее слушаете, тем целее остаетесь.
-Что происходило с вами все это время?
-Ничего, Поттер. Ничего, кроме бредней Беллатрикс и подробного рассмотрения основных аспектов теории вероятностной дезинтеграции различных компонентов дерактиа китерум при взаимодействии с… а, неважно, – профессор поправил импровизированную накидку скрыв от Гарри бордовый треугольник на левом предплечье.
-Я хотел…
-Поттер, - профессор был спокоен, но это было усталое, какое-то отчужденное спокойствие, - наиболее вероятно, что не сегодня-завтра я отправлюсь на тот свет. И самый положительный момент во всем этом – то, что я больше никогда вас не увижу. И не услышу. И не буду иметь к вам никакого отношения. Ни-ка-ко-го. И только ради этого я готов умирать долго и мучительно. Все лучше, чем сидеть здесь и слушать ваши вопросы, оправдания, претензии и прочую чушь. Поэтому заткнитесь и отдыхайте, пока можно. – Снейп прислонился к стенке и прикрыл глаза.
Стылый, промозглый воздух подземелий, неизменный полумрак, мокрая зеленоватая слизь на стенах, нарастающий голод, вялые перебранки. Время замерло. Любой звук, даже звук приближающихся шагов был воспринимался Гарри как подарок судьбы.
Вошедшая компания разнообразием не отличалась. Проводящаяся процедура, впрочем, тоже. Только на этот раз на месте Гарри оказался Снейп.
Наверное, в этом действительно было что-то прекрасное. Бледное беззащитное тело на холодном камне. Том определенно изменил его взгляд на некоторые вещи. Юноша поежился. Очков он так и не нашел. Теперь перед Гарри было лишь размытое белое пятно с неясной вытянутой тенью посередине. Что-то темное рядом. Шорох, звуки ударов, хриплое дыхание, резкий выдох. Хруст, треск, какие-то булькающие звуки. Гарри тихо порадовался за свое зрение.
-Какая неприятность, Гарри, - пропел рядом с ним высокий женский голос, - Северус, ну что за ребячество. Все мы здесь – взрослые люди. Ведь он сможет прекрасно увидеть все и без этих глупых стекол, ведь так?
Снейп не подавал признаков жизни.
Гарри вдруг зажали нос и сильно надавили за ушами. В рот полилась какая-то пузырящаяся жидкость. Предметы постепенно обрели четкость.
Да, зрелище было воистину незабываемым.
Скула рассечена, нос сломан, один глаз заплыл и медленно наливался кровью. Руки... Пальцы... Гарри скрипнул зубами.
«Поздравляю, Поттер, - раздалось у него в голове, - вы будете рассказывать об этом своим потомкам. Это войдет в анналы вашей семьи. Наконец-то профессора Снейпа, самого скользкого ублюдка Слизерина и т.д. и т.п. отделали как последнего вора на базаре», - профессор криво ухмыльнулся.
Юноша попытался растянуть губы в ответной ухмылке. Получилось не очень. Тогда он просто закрыл глаза. И это было ошибкой. Теперь каждый звук буквально бил по ушам. Шорох, свист, удар, задержанное на секунду дыхание. Гарри смог наконец направить все свои усилия на то, чтобы отвлечься. И только тут понял, что это он, Гарри Поттер, вздрагивает и задерживает дыхание от каждого удара, предназначенного Северусу Снейпу.
-С тобой приятно иметь дело, Гарри, - Беллатрикс расхохоталась, - ты очень импульсивен.
Подойдя ближе, тихо шепнула, - Северус чрезвычайно интересный и необычный объект. Не так ли? Поражает воображение. Говорит одно, делает совершенно противоположное. То грозиться свернуть шею, то бросается под Круциатус. Мрак и свет. Ненависть и любовь. Убийство и сострадание. Ты знаешь, скольких он убил, Гарри? Мы думали – он сломан и сожжен, а пепел души его развеян по ветру. Но мы ошибались. Он одурачил всех. И тебя, мой милый, глупый Гарри. Оскорбления, придирки, водопад презрения и океан язвительности. Километровая зона отчуждения. – Беллатрикс склонилась к самому его лицу, - он обманывал тебя ради тебя самого. Ты и сам понял это. Или нет?
-«Надеюсь, Поттер, у вас хватает ума не относиться к ее словам серьезно».
-«Разумеется, сэр. Я просто уверен в том, что вы видеть меня не можете, впрочем также как и я – вас. Взаимность – основа наших отношений, сэр».
-«Истинная правда, Гарри. – вмешался в их диалог знакомый до отвращения голос. -Сейчас я покажу тебе кое-что. Легилименс».

Шум прибоя, шелест гальки. За открытой дверью – знакомая комната.
Смешной мальчишка. Он прижимает нагретый солнцем камешек к своей щеке. И смотрит на меня в упор своими невыносимыми глазами. Эти глаза. У них цвет моря. «Я хочу утонуть в глубине твоих глаз». Банально, но верно. Пойти и утопиться прямо сейчас. Он изумлен. Мерлин мой. Он потрясен. Он смотрит на меня так, будто перед ним сам Санта во плоти. Хотя, мой дед, помниться, говорил: «На самом деле мужчины бывают всего трех возрастов: первые верят в Санта-Клауса, вторые не верят в Санта-Клауса, а третьи – сами становятся Сантами». Привет тебе, о, Санта-Снейп!
Аппартаменты Снейпа. Мастер Зелий, наливающий себе очередную порцию янтарного напитка.
«Северус, ты должен покинуть это место! Немедленно. Еще не поздно. Он всего лишь обнял тебя. Он просто благодарил за подарок. Боже, кого я обманываю »– стакан с виски врезается в книжный шкаф, радужные осколки разбрызгиваются по всей комнате.
Берег моря. Пустой пляж. И никого в пределах видимости.
«Господи, где его носит. Ну почему всю свою сознательную жизнь я только и делаю, что мечусь, как ошпаренный и спасаю этих чертовых Поттеров. И каждый раз не получаю ничего кроме новой порции унижений. Да где же он? Найду – будет полгода драить кабинет. И все мои котлы. Если я не придушу его собственноручно…»
Вечер. Пламя камина освещает фигуры двух людей. Один, сильно ссутулившись, сидит на журнальном столике. Второй успокаивающе притрагивается к его плечу. Нервное дерганье и теплая старческая рука покидает плечо и вновь берется за крышку коробочки с леденцами
–«вот ведь нашел себе панацею на все случаи жизни.»
-Я не должен больше видеть его.
-Ты просто переутомился, мальчик мой.
-Нет, Альбус. Я сознательно хотел причинить ему ту же боль, что он причинил мне. Хотя он был целиком и полностью прав. Прав. Я – убийца, Упивающийся и с этим ничего не поделаешь.
-Северус!
-Нет… не надо, сэр. Даже вы не знаете, что могло бы произойти. Хорошо, что Поттеру опять повезло, и он отделался обмороком. Я – взрослый человек и должен был держать себя в руках. И не поддаваться на провокации излишне нервного подростка. Особенно, после того как он пообщался с Лордом. Я сорвался. Это непрофессионально. Как минимум, непрофессионально. Я не могу больше учить его. Флитвик, Минерва или Вы сами. Но не я. Вызовите мисс Грейнджер, она…
- Почему ты так боишься его?
- Каждый раз, когда я вижу его, я вынужден напоминать себе о том, что не имею право не только на привязанность, но и на простое сочувствие. «Он сделал меня слишком уязвимым.»
- Ты слишком строг к себе, Северус.
- Что вы хотите от меня Альбус? Он мой ученик. И этого достаточно для того, чтобы я держался от него как можно дальше. Я должен научить его противостоять Темному Лорду, а вместо этого не могу защитить его от себя самого.

И снова голос Беллатрикс. И прикушенные губы человека, прикованного к мраморной плите.
-Он бы защитил тебя и вчера. Если бы смог. Ему не хватало на это сил. Он закрылся своим зельеделием как щитом, но не от меня, Гарри. А от тебя. Ведь ты так и не услышал ни одной его мысли. Ведь так? Это было забавно. Он пропускал любой мой удар, но не смел даже и думать о тебе. Все, что испытал ты, испытывает и он. И много-много больше. Он. Человек, который защищал тебя еще до твоего рождения. Человек, который предложил умереть вместо тебя. Беллатрикс театрально вздохнув, продолжила свой монолог.
-Гарри, ты не знаешь меру этого страдания, нет. Сейчас ему больно, очень больно, Гарри. О, Мерлин, это просто непереносимо. Чудовищно…
Голова раскалывалась. «Блок, Поттер, ставь блок!». Ни о каком блоке не могло быть и речи. Он не мог думать ни о чем. Слова Беллатрикс выжигали мозг и приклеивались к его собственному языку, хриплым шепотом срываясь в пустоту.
А Беллатрикс все говорила и говорила. Ее голос перешел в крик. Разрывающий душу крик.
-Это ужасно, Гарри. Макнейр слишком жесток. Нет. Остановите его! Кто-нибудь, остановите его! Что он делает с ним. Он… Он убьет его… Гарри, он убьет его! Северус, он… Почему он молчит, Гарри? Неужели он смирился с этим? Нет, он принимает это как должное. Как должное, Гарри. Не как искупление. Не как расплату за отнятые жизни. За них нельзя заплатить так легко, Гарри. Никому. Он считает, что это все, чего он достоин в этой жизни? Нет он не должен думать так. Ни одно живое существо не заслуживает такого. Он должен кричать, Гарри, он не хочет причинить тебе еще большую боль. Он сдерживается, Гарри. Ради тебя. Нет… он не смог… это слишком… это слишком мучительно. Даже для него. Он кричит, Гарри. У меня разрывается сердце от его крика… Человек не может так кричать. Так орут звери, Гарри. Звери в капкане. Так нельзя. Нет. Прекратите… Прекратите немедленно… он…
Мозги плавились, боль в шраме прожигала их насквозь. Темный Лорд был с ним, Гарри чувствовал его в своем теле и в своем сознании. Он был с ним, чувствовал и… наслаждался ощущениями. Старательно впитывал каждую судорогу его тела, каждый спазм души, каждый стон, каждый всхлип, упиваясь его страданием.
«Мерлин, - неожиданно озарило его, - он же как дементор. Но ему не нужны счастливые воспоминания, нет. Не душа. Что-то большее. Дух. Основа. Стержень всего. Снейп когда-то сказал, что Том растерял человеческие чувства. Нет, Том потерял Все. Он не может чувствовать ничего. Он пуст. Пуст как Хеллоуинская тыква без свечки. Кровь единорога, тысячи невинных. Пустая оболочка. Полнейший вакуум. Ни любви, ни боли, ни ненависти. Ничего. Его пустота сжигает его. Мучения его бездуховной сущности таковы, что наши страдания для него – лишь огромное облегчение существования».
-Не смей, мальчишшшшка! – Горящие глаза приблизились вплотную к его лицу, - не сссмей жжжалеть меня. - Слабая попытка освободиться из плена чужого сознания.
-Это не жалость, Том, – вокруг Гарри была Тьма, полная теней.
-Ты продал все, чем владел, Том. Отдал за пустышку. – Что-то дрогнуло в нем. - Боже мой, Том. Том, что же ты сделал с собой. И смерть для тебя – ничто, ибо нечему в тебе умирать. Ты хочешь забрать у меня то, чем не можешь владеть.
-Не тебе ссссудить, Гарри, что я могу, а чего нет.
-Где ты, Том? Где ты сам? - Гарри продолжал просеивать пустоту, выискивая ту крупицу, что осталась от Тома Реддла. Песчинка в море, тихий шорох в океане безмолвия. – Том? Я отдам тебе все. Сам. Мне не нужно ничего взамен. Просто приди и возьми у меня то, что ты хотел. – В руках Гарри блеснула крупинка хрусталя.
Отогреваясь, она медленно таяла, наполняя его ладони прозрачной влагой, переливаясь, через край и заполняя собой все вокруг.
Цепи исчезли. Вольдеморт медленно опустился на колени. Черты его искажались. За змеинообразной маской проступило человеческое лицо, тут же потонуло в зыбком мареве и вернулось вновь. Обжигающе алый цвет роговицы помутнел и кровавыми слезами заструился по щекам.
-«У тебя карие глаза, Том. Светло-карие. Возьми то, что хотел взять. То, о чем ты не знал, то чего никогда не было у тебя. То, что делает нас бессмертными. Источник нашей радости и нашей боли, горечи и печали, наслаждения и счастья. Дающее жизнь и заставляющее отдавать ее по собственному желанию не задумываясь о смерти. Любовь родителей подарила мне жизнь, любовь матери – защитила ее, любовь друзей – помогла сохранить. Любовь, заставляющая взрезать себе вены и отдавать себя без остатка, заставляющая чувствовать боль любимого человека острее, чем свою собственную. И теперь ты можешь все это. Любовь – то, что останется, когда все иное исчезнет. То, что объединяет тебя со всем миром, делает тебя частью всей этой вселенной. Это - твое. Это – ты».
Повинуясь внезапному порыву, Гарри склонился и коснулся губами его лба.
-Прими это Том, – прошептал он. И совсем тихо, одними губами: Прости меня.
Том поднял лицо. Прозрачная слеза слетела с его ресниц, оставила блестящую дорожку на щеке и сорвалась с подбородка. Переливаясь всеми цветами радуги, она застыла в воздухе.
Все замерло. Прошлое, настоящее и будущее объединились в этом единственном моменте. Здесь было все. Зарождение вселенной, ее история и грядущая гибель. Миллионы планет, тысячи галактик.
Не существовало одного – смерти.
Было лишь перерождение.
Гарри вдруг ощутил себя одновременно и меньше пылинки, серебрящейся в луче, и больше всей вселенной. Красота и любовь к этому миру пронзила его насквозь. И мир открылся ему и принял его, став единым целым с ним самим. От капли росы под утренним солнцем до огромных океанов, от цветочной пыльцы до звезд, рождающихся и умирающих за миллиарды миль отсюда. От гиганского ящера, ревущего в первобытной тине, до пятнышка на крыльях божьей коровки. И это было воистину прекрасно. Миллионы жизней прошли через него, миллиарды судеб развернулись перед ним – радость, боль, страдание, счастье, горе, отчаяние, страх, ненависть, любовь. Он был стар и мудр и, одновременно, молод и неопытен. Ему хотелось смеяться и плакать одновременно. Порыв ветра закружил опавшие листья, реки вышли из берегов, океанские волны бирюзовыми брызгами затопили сушу, континенты поменяли траекторию движения. Планеты, разорвав оковы взаимного притяжения, вырвались из звездного плена и разлетелись прочь яркими вспышками, увлекая его за собой. В головокружительный восхитительно-бесконечный полет.

Эпилог.

Love is not the easy thing.
The only baggage you can bring.
Is all that you can’t leave behind.
(U2, Walk Оn)

Свет померк. Звезды и планеты заняли прежние места. Земля восстановила свое обычное вращение. Океаны вернулись в свои берега. Реки возвратились в свои русла. Молнии продолжили вспарывать сумрачное небо и с утробным ворчанием вонзаться в скалы, заставляя их содрогаться.
Он вновь стал прежним – измученным, смертельно уставшим человечком. Уже-не- мальчишкой, еще-не-мужчиной. Еще-не-взрослым, уже-не-ребенком. Он снова стал Гарри. Просто Гарри.
Окружающий мир предстал перед ним в виде неясных кружащихся теней. Он услышал приглушенный шум, ощутил, как капли воды касаются его кожи. Тонкая струйка стекла по лицу, шее и поползла к животу, рассылая по телу щекочущую волну холода. Он попытался свернуться калачиком, чтобы хоть как-то сохранить тепло. И не почувствовал своего тела. Где-то внутри засела тупая ноющая боль. «Все было напрасно, - подумал он, - я жив, и этот несчастный, наверное, тоже. Я ошибся. Сейчас одна из окружающих теней сверкнет красными змеиными глазками, и все начнется сначала. А Снейп… Снейп?»
Гарри попытался поднять голову, но сил не хватило даже на это. Он попробовал вздохнуть чуть глубже, и тут же подавился рвущим на части кашлем. Чьи-то руки заботливо поддержали его. Что-то теплое находилось совсем рядом с ним. Его тихонько встряхнули. Чуть повернув голову, он прижался ухом к чему-то мягкому и неожиданно уловил глухую ритмичную пульсацию. «Как сердце», – подумал он.
Постепенно он понял, что действительно слушает удары сердца человека. И человек этот аккуратно прижимает его к своей груди, тихонько покачиваясь из стороны в сторону. «Если бы я был совсем маленький, можно было бы сделать вид, что я сплю, – пришла почти безумная мысль, – тогда бы он держал бы меня так всегда. Он не отдал бы меня им. Он не отпустил бы меня. Я не хочу уходить».
Вдруг тени на мгновение отпрянули, и над ним возникло бледное напряженное лицо в рамке черных, слипшихся от дождя, волос.
Гарри постарался повернуться так, чтобы лучше слышать мерный успокаивающий звук.
Ответом ему был сдержанный вздох.
-Поттер! – профессор сделал попытку аккуратно высвободиться.
-Нет, сэр, - Гарри было уже все равно, - не бросайте меня. Не сейчас.
-Соберитесь, Поттер, не раскисайте. - К удивлению и несказанному облегчению Гарри, Снейп снова прижал его к себе. - Нас скоро найдут. Похоже, у вас все получилось, хоть от такого бестолкового оболтуса, я этого и не ожидал. И не думайте получить от меня извинения за «оболтуса», Поттер. Вы хотя бы отдаленно представляете, куда по вашей милости мы попали? Нет? И почему меня это не удивляет? – Профессор осторожно поправил какую-то тряпку, прикрывавшую Гарри.
Гарри слегка пожал плечами и улыбнулся, подумав о том, что Северус Снейп будет язвить и оставлять за собой последнее слово даже в аду.
-А метка? – говорить становилось все труднее.
-Исчезла. Еще тогда.
-Шрам?
-Исчезает, - коротко бросил Снейп. И после небольшой паузы: – Поттер, вы меня видите?
- Смутно, сэр.
Он чувствовал, что так и должно быть. Что это - правильно. Все становилось на свои места.
-А Ваши руки, сэр?
-Что? – профессор вздрогнул и поудобнее перехватил Гарри.
-Ваши руки, сэр, - язык отказывался двигаться. Гарри попытался сфокусировать взгляд на лице собеседника, но видел лишь расплывчатое бледное пятно. – Вы сможете играть?
-Да.
Короткое хриплое «Да». Если бы Гарри находился чуть дальше, он не почувствовал бы этого тихого, словно случайно вырвавшегося вздоха.
Гарри осторожно набрал в грудь побольше воздуха, стараясь не раскашляться и быстро заговорил:
-Вы не сыграли мне тогда, но… у вас замечательный голос. Спойте. Я услышу. Я больше никогда не попрошу вас ни о чем, клянусь. Мучительный приступ кашля прервал его. Холод уже сковал нижнюю половину тела и медленно поднимался к сердцу.
-Немедленно прекратите, Поттер, - профессор резко встряхнул его. Тьма на мгновение отступила.
-Не смейте даже заикаться об этом!
С очередным ударом грома слабый дождь превратился в настоящий водопад.
-Гарри. - Воздуха катастрофически не хватало. – Я – Гарри. Я умираю. Я знаю. Простите меня. Я не хотел – так. Чтобы вы – один. Снова. Простите. Белатрикс была права. Насчет меня. Простите. Глупо вышло. Я многого не успел. И вы. Жаль. Я бы заставил вас… искупаться ночью... в море. Или... под дождем. И поговорить. О всякой ерунде.
-Нет, Поттер, так просто вы не отделаетесь, - зашипел Снейп, снова встряхивая его, - клянусь, я сниму все баллы с Гриффиндора если вы сейчас же…
Гарри тихо хмыкнул: профессор мог грозиться чем угодно, теперь он прекрасно чувствовал каждый удар его сердца. Эти частые, неровные, почти судорожные удары говорили Гарри больше, чем он когда-либо надеялся услышать из уст самого Снейпа. Гарри осторожно вздохнул и почему-то ощутил себя на миллиард лет старше.
Что-то произошло со зрением. Теперь он видел все очень отчетливо: каждую трещинку в скале, под которой они сидели, Снейпа, крепко прижимавшего его к себе, каждую из капель дождя, стекавших по его волосам и лицу. И Сириуса, наклонившегося над ними.
-Пора, Гарри, - улыбнулся он, - дорога длинная.
Гарри усмехнулся ему в ответ.
- Пожалуйста, сэр, - обратился он к Снейпу, пристально глядевшего куда –то в сторону. – Я не боюсь. Это совсем не страшно. Только холодно. Сириус говорит, что дорога длинная. А поет он отвратительно… - Гарри попытался улыбнуться.
Снейп судорожно вздохнул.
-Хорошо… Гарри. – Снейп перехватил его так, чтобы голова Гарри легла на его плечо. – Слушайте. Это пела мне моя мать. Очень давно. Это очень длинная песня. Обещайте, что дослушайте её до конца.
Гарри кивнул и закрыл глаза. Мягкое звучание незнакомого, но дивно мелодичного языка, глубокий бархатный голос и чарующая мелодия обволакивали и убаюкивали его. Боль ушла, тьма рассеялась без следа, и холод оставил его.
Сириус подал руку и помог ему подняться. Гарри почувствовал неожиданную легкость. Все звуки куда-то пропали. Не слышно было ни раскатов грома, ни шума дождя. Ничего.
Крестный тронул его за плечо. – Ты хочешь попрощаться?
Гарри кивнул.
- Тогда просто обернись.
Обернувшись, Гарри увидел Северуса Снейпа, Мастера Зелий, устроившего его, Гарри, у себя на коленях и осторожно поправлявшего разодранную мантию, укрывавшую его. Прислонив его голову к своему плечу, он укачивал его, словно маленького ребенка, раскачиваясь взад-вперед. Губы его шевелились, но Гарри не слышал ни слова.
Гарри попытался откинуть мокрую прядь волос, падавшую профессору прямо на глаза. Тот вдруг резко запрокинул голову назад и закусил губу так, что на подбородок скатилась капелька крови. И была тут же размыта дождем. Гарри вновь увидел его глаза. И отшатнулся.
-Простите меня, - прошептал он, отступая назад, - Мерлин, простите… простите меня!
Профессор продолжал мерно раскачиваться, похоже, даже не сознавая своего движения.
-Ты готов?
-Как я могу быть к этому готов? Он…
-Здесь время течет совсем по-другому. Завтра… Сириус вдруг к чему-то прислушался. – Мы должны немного задержаться.
Дождь прекратился. Ветер разогнал обрывки туч, открывая солнце, стоящее неожиданно высоко.
Профессор осторожно положил тело юноши на землю и укрыл мантией, аккуратно подоткнув ее со всех сторон. Затем он повернулся лицом к солнцу и резко вскинул руку над головой. На кончиках пальцев заплясало пламя. Гарри дернулся вперед, но Сириус придержал его. – Нет, Гарри, нам нельзя вмешиваться. Это - его выбор.
Гарри отвернулся. – «Зачем он сделал это. Зачем он сделал это, - как заведенный повторял он, - Зачем…». Резкий порыв ветра растрепал его волосы.
-«Вы всегда задаете потрясающе идиотские вопросы, Поттер, раздраженно прошелестело в голове. – Ваш крестный и трех шагов не сделает, чтобы не вляпаться в неприятности по дороге. А уж вы тем более…» Гарри резко развернулся и уткнулся носом во что-то темное. Сильные руки обхватили его за плечи. Над ухом кто-то прошипел:
-Блэк, нам весь день тут торчать и слушать твой, с позволенья сказать, жизнерадостный смех, или ты все же соизволишь…

And if the darkness is to keep us apart,
And if the daylight feels like it’s a long way off,
And if your glass heart should crack,
And for a second you turn back.
Oh no, be strong.
Walk on.
(U2, Walk Оn)