Глава 3

Едва с публики спало первое оцепенение, вокруг поднялась паника. И если те, кто были поблизости, знали, что произошло, то гости, сидевшие за дальними столиками, ничего не понимали и старались протиснуться вперёд. Быстро возникла давка, и попытки Флитвика урезонить толпу не привели ни к какому результату, потому что даже усиленный Сонорусом голос потонул в шуме и гаме. Однако же люди, так старавшиеся узнать, что происходит, не спешили чем-то помочь, и вскоре вокруг их злосчастного двадцать шестого столика образовалось плотное кольцо.

Роуз приложила два пальца к шее Долорес Амбридж, чтобы подтвердить и без того очевидное:

— Мертва, — прошептала она и подняла взгляд. На лицах окружавших её людей отражались самые разные чувства: растерянность, ужас, любопытство… Незнакомый Роуз колдун, сидевший с ними, был крайне удивлён; впрочем, ей показалось, что он вообще всё это время продремал и только что проснулся. Но с выводами по поводу чувств окружающих Роуз поторопилась: лицо Сибиллы Трелони выражало скорее мрачное торжество.

— А я ведь говорила — чёртова дюжина! Тот, кто садится за стол тринадцатым, умирает первым.

— Кажется, там было про того, кто первым встанет, — пробормотал Малфой, явно потрясённый случившимся. Чего нельзя было сказать о его коллеге.

— Скорпиус, не стой столбом, снимай! Если повезёт, мы успеем со статьёй для утреннего выпуска! Только подумать, вот это сенсация! — восклицала Рита Скитер, едва не пританцовывая от радости. — Да ещё где? За нашим же столом!

Малфой, похоже, не разделял её энтузиазма, но работа есть работа, и он потянулся за колдокамерой. Стоило ему сделать несколько кадров, как люди, окружавшие их столик, расступились, чтобы пропустить на место происшествия нескольких человек; форменные мантии выдавали в них авроров. Их было пятеро, и самый старший из них поднялся на сцену. На этот раз гул в зале быстро стих, и в наступившей тишине аврор сделал объявление:

— Господа, как вы уже поняли, здесь произошло событие, требующее нашего вмешательства. Просим всех вас до утра разойтись по номерам. Просить вас не покидать здание мы не будем — у вас и без того не получится это сделать. Доброй ночи. —
Игнорируя вопросы и выкрики из зала, он создал чары, которые оградили двадцать шестой столик от взоров любопытствующих непрозрачной завесой.

Четверо других авроров уже методично работали на месте происшествия. Осмотрев тело Амбридж, они с помощью чар собрали пролитое шампанское, поместив его в узкую колбу. Кубки, оставшиеся на столе, спрятали в коробку с пометкой «лаборатория».

Пятый аврор вынырнул из-за завесы.
— Хотел сказать «добрый вечер», но добрым его точно не назовёшь. Меня зовут Дэвин Браун, я буду вести расследование. Представляюсь, потому что некоторое время, хотите вы того или нет, вам придётся провести в моём обществе.

Все молчали, осмысливая это заявление.

— Прошу всех вас задержаться здесь на некоторое время. Мне нужно задать каждому из вас несколько вопросов наедине, после чего вы сможете пойти спать. Чтобы не тратить времени, начнём прямо сейчас. Пожалуй, с… — его цепкий взгляд пробежался по дюжине свидетелей и остановился на Рэндоме. — С вас, мистер Вуд.

Рэндом пожал плечами и скрылся вместе с аврором за завесой. Оставалось только ждать.

Время тянулось медленно. Чтобы не смотреть на посиневшее, искажённое судорогой лицо Амбридж, Роуз наблюдала за работой авроров. Закончив с осмотром стола, они принялись исследовать окружающее пространство разнообразными заклинаниями. Это продолжалось долго, помощник старшего аврора успел несколько раз вернуться и увести с собой следующего… допрашиваемого? подозреваемого? Интересно, кем они сейчас являлись с точки зрения формальностей?

Наконец, со сканированием было покончено. Если только Роуз хоть что-то в этом понимала, никаких необычных или тёмных чар таким образом обнаружить не удалось.

— Мисс Скитер, пройдёмте со мной.

Та ушла. Авроры принялись делать колдоснимки покойной с разных ракурсов, вновь привлекая внимание к неприятной картине. Роуз огляделась. Кроме неё за столом остался только Скорпиус Малфой. Он смотрел в одну точку, слегка закусив губу и чуть сдвинув брови, и, казалось, не замечал ничего вокруг. В Хогвартсе, на итоговых работах по нумерологии, он выглядел точно так же. И почему она об этом до сих пор помнит?.. Внезапно Скорпиус, словно прочитав её мысли, посмотрел прямо на неё. Роуз смутилась, будто её застали за чем-то неподобающим, и тут же отвела взгляд.

— Мисс Уизли, — позвал помощник главного аврора, и она поспешно поднялась.

Нырнув за завесу, она вновь оказалась в зале. Сейчас он производил странное впечатление: множество накрытых к ужину праздничных столов, по-прежнему порхающие конфетти и плавающие в воздухе свечи, и ни одного человека, ни одного звука… зачарованная сказка… если не знать о том, что случилось совсем недавно.

Помощник аврора остановился у стены, и только теперь Роуз заметила в ней дверь. Видимо, она предназначалась для обслуживающего персонала и специально была скрыта чарами для маскировки. Дверь распахнулась, и Роуз зашла в помещение, наскоро переделанное под кабинет.

— Прошу, присаживайтесь, мисс Уизли, — обратился к ней Дэвин Браун. — Вы, должно быть, не помните меня?

Она покачала головой.

— Ничего удивительного: кажется, последний раз я видел вас, когда вы были совсем крошечной. Ваш отец тогда уже не работал в аврорате, но у Гарри на столе я пару раз замечал снимки его дочки Лили с вами.

Роуз не знала, что сказать, и он, видимо, это понял.

— Простите меня, мисс Уизли, с возрастом становлюсь слегка сентиментальным. Вас ведь зовут Роуз?

— Да, сэр. Моё полное имя — Роуз Гермиона Уизли.

— Где и кем вы работаете?

— Лекарем в больнице Святого Мунго.

Дэвин Браун заметно оживился:
— Скажите, мисс Уизли, как врач, обратили ли вы внимание на поведение мисс Амбридж? Показалось ли оно вам подозрительным?

Роуз задумалась на некоторое время, после чего ответила:
— Нет, сэр, не думаю. Видите ли, во-первых, я видела её впервые в жизни, поэтому мне трудно сказать, вела ли она себя обычно. Во-вторых… — она запнулась.

— Во-вторых? — подбодрил её Браун.

— Во-вторых, все за столом… как бы сказать… были слишком удивлены её появлением, чтобы обратить внимание на что-то ещё.

— Что вы имеете в виду?

— Я не застала событий второй магической, но ведь Амбридж едва ли можно было назвать членом сопротивления… Она сотворила немало зла, и, хоть потом и не было доказано, что она всё это делала не под Империусом, удивительно, что её внесли в список приглашённых.

— Внесли ли? — тихо сказал аврор.

— Простите?

— Неважно. Значит, в её поведении не было ничего, что привлекло ваше внимание?

— Думаю, что так, сэр.

— Когда вы заметили, что ей стало плохо?

— Почти сразу после того, как все выпили шампанское. Она сидела почти напротив меня. Я увидела, что она задыхается, тут же кинулась к ней, но сразу поняла, что сделать ничего не могу.

— Как же вы это поняли?

— Когда у человека внезапно начинаются такие сильные судороги и такая резкая асфиксия, одним Анапнео делу не поможешь. К тому же, если под рукой нет даже безоара…

— Безоара? Что вы имеете в виду? — тут же спросил Браун, не сводя с неё внимательного взгляда.

— Безоар — это средство, которое применяют при отравлении. Далеко не идеальное, конечно, но часто помогает, — пояснила она.

— Мисс Уизли, я всё ещё помню первый курс зелий. Но скажите, с чего вы взяли, что это было отравление?

Роуз совсем растерялась.
— Признаться, я об этом не задумывалась. Сделала вывод автоматически, узнав знакомые симптомы.

— Что ж, ясно. Спасибо за ответы, мисс Уизли. Можете идти, если вам нечего больше сказать. Надеюсь, к завтраку мы сможем несколько прояснить ситуацию.

Роуз поднялась и чуть замешкалась у двери.

— Есть кое-что, сэр...

— Да-да? — поторопил её Браун.

— Хотя… нет, наверное, я ошиблась. Доброй ночи, сэр.

— Доброй ночи, мисс Уизли.


Дойдя до номера, Роуз обессилено упала на кровать и долго лежала, не шевелясь. Хотя физически и морально она чувствовала себя совершенно опустошённой, сна не было ни в одном глазу. Да и стоило ей сомкнуть веки, как перед ней появлялось синюшное, перекошенное лицо Амбридж с засохшей пеной у рта. Раз за разом Роуз прокручивала в голове прошедшие события, и каждый раз её воспоминания цеплялись за один и тот же момент: когда она подбежала к Амбридж, чтобы хоть чем-то помочь, а та посмотрела на неё. Этот взгляд не говорил о раскаянии в давным-давно совершенных злодеяниях. В нём была мольба о помощи, да, но гораздо сильнее в нём чувствовалось что-то ещё. Перед смертью Амбридж пыталась ей что-то сказать. И вряд ли это были бы слова: «Спасите меня!» Нет, она определённо хотела сообщить что-то другое, только вот что?..

Роуз перевернулась на другой бок. Гадать, что сказала бы ей Амбридж, можно было долго, но одно она знала наверняка — её взгляд не был взглядом самоубийцы.