Сойти с ума и не сдаться или Серое небо

Улетела сказка вместе с детством.
Спрятавшись за чопорной ширмой,
Фея поспешила одеться.
Я стряхиваю пепел в это небо.

Нет, теперь не то время,
Нет, теперь не то небо,
Когда можно было просто улыбаться.
Серым оно будет потом.

«Агата Кристи – Серое небо»
-- - - -
Она сошла с ума. Давно ли? Давно. Ей было тогда 17 лет. Проснувшись в жаркий летний день, её осенила мысль: «Я сошла с ума и чужая этому миру». Странно и прискорбно, не так ли? Но эта мысль больше не покидала её. Она верила в Бога. Или скорее тут надо задать вопрос: она верила в Бога? И да и нет. Она долго искала на этот вопрос ответ. И получила его неожиданно, просто, когда ей было плохо, она молила Бога дать ей сил. Теперь ответ стал очевидным: верила. И точка.
В один прекрасный день погибла вся её семья. Разбилась. Она попала в психбольницу, откуда уже не выходила добрых семь лет. Но за те 10 лет, которые прошли с того самого утра, она настолько свыклась с мыслью, что она сошла с ума, что уже не видела в этом ничего плохого. Каждый день она читала книги, слушала музыку, рисовала, изливала свою душу в стихах. Девушка была нормальной, лишь какая-то странная внутренняя сила заставляла думать её иначе. Но, сказать по правде, она была чужой этому миру: её никто не понимал. Люди смеялись за её спиной над ней, считая её ненормальной, не человеком, а неким существом, которое только и умеет, что читать, решать, зубрить и быть отличницей во всём. За это ненавидели её многие одноклассники и презирали её. Один лишь друг понимал её. Толик. Но он отвернулся, как и все от неё, когда она попала в этот дом, где нашла спокойствие своей томной душе.

Тихо и одновременно гулко раздавались шаги по мрачному коридору психиатрической лечебницы. Он шёл один. Его звали Константин. Просто Константин, без фамилии. В руках скрипка. Он не душевно больной, он просто проходил мимо и решил предложить главному врачу этой больницы сыграть для людей, которые находились в ней. Странно, согласитесь? Хм, это был просто душевный порыв. Этот славный малый 27 лет был просто добрейшим существом. Если знать его лично, то вас просто поразило бы с какой легкостью, добротой он относится ко всем. При встрече даже с самым злым врагом он простодушно улыбался, возможно, походя на дурочка, но Костя видел в людях лишь светлое. Привык уже. Он свято верил в высшие силы, ходил в церковь каждую неделю, молясь за этот свет, за всех людей, забыв о себе. Он помогал бедным, лечил искалеченных животных, а иногда брал их к себе, поэтому в его доме в Подмосковье (если быть точным, то в Белоусово) жило две дворняги и пять кошек, которых он просто обожал. При всей своей доброте он был всегда один, люди его не понимали, считали сумасшедшим. Да и вообще какой дебил согласиться отдавать свои деньги каким-то посторонним людям? Таково было их мнение. Ну и пускай оно таким остаётся, если им это нравится.
Итак, добравшись до кабинета главного врача, Константин постучал в дверь. Из-за дверки раздался голос женщины:
-Войдите.
Молодой человек вошёл. Он увидел пред собой женщину лет 45, сидящую за столом, причём только что затушившую сигарету. Очки, аля Гарри Поттер, как-то ужасно не шли ей. Волосы как пакля свисали до плеч. Можно было бы ещё накрасить губы в чёрный цвет, тем же цветом подвести глаза и тогда с полной уверенностью сказать, что перед вами сидит гот. Причём такой древний… слушающий исключительно альтернативу.
-Здравствуйте.
-Да, здравствуйте, - теперь можно было почувствовать всю силу прокуренного голоса врача. – Что вы хотели?
-Я хотел бы сыграть для ваших пациентов, - простодушно ответил парень.
-Вы думаете, они вас поймут? – женщина скептически изогнула бровь, оглядывая Константина. – Думаете, ваша скрипка им поможет? – почему-то слово «скрипка» было произнесено с отвращением, поэтому мнение парня об альтернативе усилилось.
-А почему бы и нет? Что, им по душе будет рок или альтернатива?
При последнем слове глаза женщины заблестели.
-Возможно и так, их никто об этом не спрашивал, - врач задумалась на мгновение. – А в прочем, давайте, сыграйте что-нибудь. Найдётся, пожалуй, человек 10-15, которые смогут оценить талант, если такой имеется.
-Благодарю, - Константин просиял улыбкой.
Врач ответила грустной улыбкой и встала из-за стола, чтобы пойти созвать своих больных и начать «концерт». Не без удивления, но с ожиданием заметил парень на ногах этой «прелестной» дамы гриндера.
-Кажется, я попал… - тихо прошептал он.
-Что? – женщина посмотрела на него в непонимании.
-Ничего, ничего… идёмте.

Через час молодой человек уже стоял перед 15 душевнобольных людей. Но именно они были уже на пол пути к выздоровлению, поэтому врач решила привести именно их.
Константин коснулся смычком струн скрипки, и полилась спокойная мелодия. Пациенты вслушивалась в каждый звук и награждали молодого человека бурными аплодисментами. Даже главный врач, которая на самом деле любила альтернативу, наслаждалась классической музыкой.
В перерывах молодой человек оглядывал своих безумных слушателей, и его взгляд всегда невольно застывал на девушке, глаза которой был полны грустью. Она слушала его очень внимательно и выглядела вполне здорово. Это была она. Амалия. Надо сказать, что родители долго думали, как назвать свою дочку. Они выбрали это имя, т.к. Амалия от древнегерманского имени Amalia, происходящего от amal ("труд", "работа") и означающего, таким образом, "Усердная, деятельная". Родители очень надеялись, что имя сделает её открытой, работящей, интеллигентной, оптимистичной. Но она стала замкнутой, холодной, но и в правду интеллигентности и трудолюбия у неё не занимать. А вот Константин в силу своего имени был постоянным и любящим весь мир.
Эта девушка ему запала в душу и он непременно решил поговорить с ней после своей игры на скрипке.
После окончания небольшого концерта, благодарные слушатели горячо поблагодарили молодого человека, а главный врач попросила придти ещё несколько раз. Надо сказать, что эта милая женщина стала слушать альтернативу от большого горя: она потеряла мужа несколько лет назад, а детей у неё никогда не было. Она была одинока и нашла утешение в этой музыке. Но классика сегодня её настолько порадовала, что она тайком прослезилась.
Пациенты разошлись по своим комнатам, а Константин очень хотел поговорить с той девушкой с грустными глазами. Главный врач больницы разрешила ему это сделать.

Константин прошёл в её палату и застал девушку за чтением книги. Он негромко кашлянул и остановился в дверях.
-Здравствуй.
-Здравствуйте. Вы очень хорошо сегодня играли, порадовали меня очень, - не отрываясь от книги, произнесла Амалия. - Наконец-то небо за окном стало немного голубее, а то всегда серое… - добавила она так тихо, что молодой человек еле уловил её голос.
-Серое небо? – он подошёл к окну и посмотрел сквозь него на улицу. Небо было голубое без единого облачка. – Вы, верно, ошиблись.
-Нет, не ошиблась. Оно серое всегда… с тех пор, как… неважно… - девушка сглотнула. – Ведь это раньше можно было просто улыбаться… - ещё тише пропела она строки песни, которые прочно засели в её голове.
-Почему вы так тихо говорите? – спросил Костя.
-Такова природа моего голоса. Я ничего не могу с ним сделать, - девушка впервые посмотрела на своего собеседника и нашла его чертовски красивым. Так он на самом деле был таким. Но бедная девушка не знала, насколько хороша сама.
-Меня Константин зовут.
-Амалия. Очень приятно, - девушка протянула руку для рукопожатия, а молодой человек нежно поцеловал её, ощутив приятный аромат от её кожи.
-Мне тоже очень приятно. Давно вы здесь?
-Давно, - и Амалия поведала своему новому другу всю историю своей жизни.
Константин с трепетом и волнением вслушивался в каждое слово этой драматичной истории. Ему стало очень жаль бедную девушку, но его поразило, с каким хладнокровием она рассказывала свою историю жизни. Лишь только когда речь зашла о гибели родителей, на глазах девушки едва сверкнула прозрачная слеза.
-Теперь вы знаете всё обо мне… знаете, никогда мне ещё не было так легко общаться с людьми, - сказала в конце Амалия. – Может, вы расскажете свою?
-Амалия, я очень тронут вашей историей, - очень нежно произнёс парень. – Мне искренне вас жаль. А моя история настолько неинтересна, что я даже не хочу злоупотреблять вашим вниманием, слишком уж всё предсказуемо и банально.
-И всё-таки…
-Но если вы так просите… - Константин вздохнул. – Родился я в семье учёных, отец очень хотел, чтобы я пошёл по их стопам. Но меня влекла музыка. В детстве и юношестве увлекался творчеством Эрнеста Гофмана. Уж он дал волю фантазии ребёнка… сколько себя помню осознано, всегда слушал музыку с родителями. Не смотря на то, что они были исключительными интеллигентами, они просто обожали тяжёлую музыку. Я же напротив стремился к классике. Но ностальгия по тяжёлому осталась… изредка слушаю что-нибудь этакое, но русское. Чаще всё-таки это классика. Но я что-то сильно увлёкся предпочтениями в музыке, - молодой человек улыбнулся своей слушательнице, которая улыбнулась в ответ, и эта улыбка озарила её бледное лицо. – Наперекор отцу ударился я в музыку… сильно мы с ним поссорились тогда, не общались около года, лишь когда ему стало плохо, я вернулся в родной дом. Через несколько месяцев его не стало. Мама тяжело это очень переживала, да и я, честно сказать, сильно горевал. Такое сильное горе стало душевным порывом - я стал сам сочинять музыку. Сегодня я исполнил своё произведение последним…
-Последнее произведение написано вами? – Амалия очень удивилась. – Оно просто прекрасно! Бах, Порпора, Гайдн, Моцарт ни в какое сравнение!
-Ну что вы, ей Богу? Я и рядом с этими великими людьми не стоял и вряд ли когда буду стоять… - Константин покраснел от такого комплемента. – Мне ещё очень и очень далеко до них.
-Я с вами не соглашусь. Быть может, вы – Моцарт XXI века. Кто знает?
-На всё воля Божья, - отвечал на то парень. – Быть может и так. Время всё расставит по своим местам.
-Эх… - девушка тяжело вздохнула, посмотрев в окно, и снова тень грусти омрачила её прекрасное лицо. – Небо опять стало серое…

Молодой человек ушёл из психиатрической больницы поздно вечером, разговор с особой по имени Амалия был очень продолжительным. Константин обещал приходить хотя бы раз в неделю, чтобы играть для пациентов этой клиники.
Амалия приободрилась после этого разговора. Давно она ни с кем так не болтала. Душа девушки засветилась счастьем, да вот только небо опять подводило – слишком серое. Надо сказать, что серое небо – её единственный недуг, который она никак не могла побороть, да, в общем-то, и не старалась сильно. После серьёзных душевных потрясений небо перестало быть красочным, да и весь остальной мир стал тускнее, но всё ж таки не до конца потерял краски. Сегодняшний проблеск голубезны обрадовал девушку, но в тоже время и омрачил: грядут сильные изменения в её жизни.

Константин приходил почти каждый день. Он играл на своей чудесной скрипке, и состояние здоровья пациентов этой лечебницы постоянно улучшалось. Главный врач (её звали Екатерина Семёновна) видя это, радовалась, но не стремилась менять альтернативу на классику. Но также как и её подопечные, каждый день ждала прихода молодого человека.
Амалия уже переставала чувствовать себя чужой, и назойливая мысль о сумасшествии потихоньку выходила из её головы. Они сдружились с Константином, и девушка была счастлива, что обрела такого друга.
И так прошёл целый месяц. Каждый день звучание скрипки и восхищенные вздохи раздавались в стенах психиатрической больницы…
Это был 36 день их знакомства. Константин шёл по коридору больницы и предвкушал новую встречу с Амалией. Но зайдя в кабинет Екатерина Семёновны, чтобы сказать, что он готов вновь играть для её пациентов, не нашёл её на месте. Парень решил тогда пойти прямо в палату к своей подруге, но остановился прямо у её дверей. Точнее не остановился. Его остановили.
-Ей плохо… очень плохо… - раздался взволнованный голос медсестры. – Нельзя…
-Дайте пройти! Она мой друг… - с этими словами Константин прорвался в палату и припал к кровати Амалии.
Девушка лежала спокойно, без движения, редкие вдохи и выдохи заставляли подниматься её грудь. Лицо уже обретало мертвенную бледность, в глазах читалась пустота, лишь на губах бегали слова:
-Небо… оно такое серое… никогда такого не было… - и опять сначала. А иногда добавлялось имя, - Константин… - тогда из её глаз тихо лились потоком слёзы.
-Я здесь, Амалия, я здесь… - тихо шептал в ответ Костя и тоже становился бледным.
Наконец, минут через 15 явился врач, стал осматривать умирающую. Ещё через несколько минут он констатировал смерть…
Бедный Константин! Как они кричал, как мучился…
-Нет, она не умерла! Нет, ни за что! НЕТ!! ОНА ЖИВА, НЕ МОГЛА ОНА УМЕРЕТЬ!! ТОЛЬКО НЕ ТАК!!! – вопил он не своим голосом.
Екатерина Семёновна, вместе с врачом, пыталась оттащить его от тела девушки, но все попытки были тщетны. Он не уйдёт. Или только с ней.
-Что ж, пусть забирает труп, - сдалась главный врач больницы, - всё ровно её тут просто кремируют, а он похоронит… в морг только надо в начале…
-Не надо в морг… - молодой человек наконец встал. Его лицо постарело сразу лет на 20. – Я сам… всё будет в лучшем виде…

Он привёз тело своей девушки к себе в дом. Осторожно положив её на втором этаже на кровать, опустился перед ней на колени. Он так уверен… вы, верно, подумаете, в чём заключается его уверенность? А всё определённо просто: он уверен, что это летаргический сон. А почему бы и нет? Но почему он так уверен? Столько уверенности даёт ему его сон… он видел свою и её гибель… но вот почему он так уверен в этом сне? Уверен, потому что знает, что все его сны сбывались всегда, не было никогда осечек. Так было и со скрипкой, и с отцом, и с приходом в больницу, и с ней… эх…эх… уверен…
Итак, он стоял на коленях возле тела своей подруги. Парень взял молитвенник и стал читать молитвы. Сутки напролёт… без остановки… уже и глаза слипаются, губы еле шевелятся, а он всё читает… наконец, его переборол сон. Он уснул рядом с ней, положив голову на кровать.
Он проспал всю ночь и, вероятно, проспал бы и всё утро, но одно обстоятельство его разбудило… что за обстоятельство? Но прошу терпения, надо всё по порядку.
Утро. Ранее утро. Восход занимался… летняя прохлада заполоняла улицы, сады, поля, леса, луга, реки и озёра… птички начинали щебетать свои весёлые песенки. Деревья стояли неподвижно, не единого порыва ветра. Тишь и благодать кругом. Потихоньку цветки раскрывали свои бутоны, наполняя запах своими душистыми ароматами…солнце поднималось с востока… первые лучи заполоняли всё кругом своим мягким и тёплым светом…
В дом №37 по Нижней улице деревни Белоусова, что в Московской области, на второй этаж тихо прокрался в открытое окно луч света. Он озарил уютную обстановку комнаты для гостей. Он скользил по всем поверхностям этой милой комнатки и, наконец, добрался до бледного лица недвижимой барышни. Но ещё мгновение и она открыла глаза. Томный взгляд её стал осматривать обстановку. Страх – вот что она почувствовала в начале. Но потом заметила она молодого человека и, признав в нём своего друга Константина, Амалия очень нежно улыбнулась.
-Костя… - тихо позвала она.
Парень не шелохнулся.
Тогда девушка аккуратно провела рукой по его тёмным волосам. Молодой человек очнулся, и радость заиграла в его глазах – жива.
-Амалия, жива! – на его глазах заиграли слёзы, но то были слёзы счастья, а не отчаяния.
-Константин, как вы… могли забрать меня?
-Ты умерла… но вновь жива, и ты сидишь передо мной. О Боже, как я рад! Мои услышаны молитвы! И я прошу, не надо «вы», давно пора уже на «ты»…

Это был 37 день их знакомства. Костя вывел Амалию в свой прекрасный сад. Куча красок брызнула в лицо девушки, а небо… небо стало такое голубое!
-Костя, спасибо за небо… теперь я знаю, я вновь жива… ты вернул мне жизнь, - девушка улыбнулась.
-Не стоит благодарности… - парень нежно коснулся губами губ девушки. То был их первый поцелуй. И хочется верить, что сон Константина без фамилии окажется правдой, ведь не каждой паре дано умереть в старости в один день.
Конец