Обретение надежды.

Спустя четыре с половиной года…

Гермиона не знала, как успокоить расшалившиеся нервы. Сегодня был очень важный день для нее. И не только…
Роза наверняка уже собирала вещи, чтобы переехать на новое место жительства. Теперь целый год ее дочь будет обучать молодых людей Целительству и Беспалочковой магии.
Дочь сама выбрала такой путь.
Гермиона устало потерла лицо. В ее новом кабинете было светлее и уютней, чем в прежнем.
Откинувшись в кресле, женщина попробовала расслабиться.
Сорок семь лет – не шутка для Гермионы. Она, как новый директор Высшей Школы Волшебства и Целительства, вела очень активный образ жизни. Открыв учебное заведение два года назад¸ она и подумать не могла, что будет такой наплыв студентов. Почти все, кто заканчивал Хогвартс подавали заявление на поступление в ее Школу, желая знать столько же, сколько сама Гермиона Грейнджер.
А как все начиналось…
Через два дня после того, как Малфой увез Скорпиуса в неизвестном направлении, Сессиль принесла ей в кабинет надежно запечатанный пакет. Увидев гербовую печать со змеей и вензельной буквой «М», Гермиона чуть не лишилась чувств. Она ничего не ждала от Драко. Ей хватило того, что она еле пришла в себя после его ухода из ее дома.
Открыв пакет, Гермиона почувствовала, как сердце резко ухнуло вниз. Внутри лежали документы на передачу в ее личное пользование и распоряжение всего имения Малфоев с прилегающими землями и парками. На стол выпала записка:
«Гермиона, - женщина почувствовала, как зажгло в горле, - я надеюсь, ты распорядишься этим наследием разумно. В любом случае, это подарок. Считай, что это подарок от меня и Скорпиуса. Если ты не примешь его, через месяц все отойдет во владение Министерства. Но ты умница. Я знаю, что ты уже придумала, что со всем этим делать.
Спасибо тебе за то, что была рядом. Пусть не столь продолжительное время, но мне хватило его, чтобы понять, как я ошибался, пытаясь жить по законам, которые установил, или пытался устанавливать для меня мой отец. Я не знал, что можно, испытав недолгий момент истинного счастья от простого разговора с тобой, изменить свое мироощущение. А я сделал это. Спасибо тебе за все. Ты лучшая. Помни это.
Спасибо Розе за то, что она научила моего сына любить, - в этом месте засохшая капелька размыла несколько букв, и Гермиона поняла – он плакал, когда писал это письмо. – А еще за то, что она помогла ему в трудный момент. А еще за то, что она твоя дочь.
Помни меня. Я помню».
Тогда Гермиона опять расплакалась. А потом зареклась – никогда. Будет беречь себя для дочери. Потому что ей было хуже.
Гермиона с ужасом вспоминала те месяцы.
Роза таяла на глазах. Почти не говорила, не ела, не спала. Она рисовала, пела, гуляла на улице и просто сидела на подоконнике, глядя в окно, будто ждала, что ОН придет. Надеялась, что ОН вернется.
Гермиона пыталась объяснить, что ожидания тщетны, что Скорпиус не придет, даже если останется живой. Но дочь никак не хотела внимать разумным, на первый взгляд, доводам. Даже Гарри с Джинни не могли помочь.
В то мрачное Рождество в дом Уизли приехали Хью, Лидо и Гойл. Оказывается, его звали так же, как и отца – Грегори. Хороший малый. Он до последнего не отпустил Розу от себя. Всегда был с ней рядом. А на Выпускном Балу в Хогвартсе он стал ее кавалером. В честь Скорпиуса…
Лидо оказалась настоящей подругой Розе.
А когда Гермиона продала тот дом, который после развода с Роном ассоциировался с чем-то очень нехорошим, и купила особняк недалеко от Малфой-Менора, девушка Хью переехала к ним жить окончательно.
Правда «жить» - слишком громко сказано. После окончания Хогвартса Лидо и Хьюго были приглашены в Лондонскую сборную по квиддичу, тренером которой был Джеймс Поттер. Постоянные разъезды оставляли лишь несколько дней близкого общения двух подруг.
Сама же Роза, после окончания Школы изъявила желание уехать из Англии.
Она поступила в Мерилендскую Академию Целительства в Америке.
Гермиона боялась отпускать дочь. Но тогда, после серьезного разговора с ней, женщина поняла – исцеление происходит медленно, но верно. Нет, она ни в коем случае не забыла Скорпиуса. Она и не смогла бы. Ведь он снился ей каждую ночь. Гермиона слышала, как Роза звала его, а потом девушка воспроизводила свои сны на холстах волшебными красками. Портреты юноши улыбались и подмигивали, а Роза на короткие моменты становилась немного счастливее. Но реальность обрушивалась с каждым разом все больнее. Дочь не выдерживала. А потом, наконец, заговорила с матерью.
Она не говорила о своей боли, Роза не жаловалась. Она просто говорила Гермионе, как сильно она его любит. Ну и что, что она не знает, где он и как он. Все равно, она будет ждать.
А Гермиона верила ей. Потому что сама ждала. Где-то в глубине ее души таилась совершенно призрачная надежда на то, что Драко приедет вместе с сыном.
Только спустя месяц после его отъезда женщина поняла – она была в него влюблена. Причин влюбленности она не знала долгое время, но после нескольких месяцев глубокого самокопания она поняла – он был не таки, как все. Малфой был чужим. Настоящим аристократом. Настоящим мужчиной. Красивым мужчиной. Умным мужчиной. Лучшим мужчиной…
Судорожный вздох вызвал очередной приступ тупой боли в области сердца. Здоровье слабело с каждым годом. Восполнять потерянные силы с помощью волшебства Гермиона пока не хотела, но, видимо, пришла и ее пора.
Роза поможет. Она талантливый целитель. Она умница.
Ну, и пусть, что девочка была морально измождена – восстановится. Ну, и пусть, что у девочки было жестоко разбито сердце – все срастется, пусть пройдет еще немного времени.
А ведь Розе было всего двадцать один год, а седые волоски уже поблескивали в густых рыжих прядях. Глаза утратили былую синеву. Румянец пропал, сменившись болезненной бледностью. Дочь похудела…
Но смена обстановки пошла ей на пользу. Роза начала улыбаться, шутить, выходить в свет с друзьями.
Гермиона с улыбкой вспоминала, как Крэбб и Гойл долго спорили у порога их дома, кто первым пригласил Розу в Театр Нимф. Но девушка умело разрулила ситуацию – она просто вязла обоих под руки, ослепительно улыбнулась и двинулась в сторону Косой Аллеи, где располагалось это заведение.
А сама Гермиона отдала себя строительству новой Школы.
Имение было отреставрировано. Казематы и подвалы были переоборудованы под научные магические лаборатории. Просторный холл был превращен в шикарный вестибюль. Галерея Малфоев была сохранена, как историческая ценность. А Школе присвоили звание Высшей.
Работа была сделана немалая.
Министерство поощрило идею создания еще одного высшего учебно-магического заведения в пригороде Лондона, только при условии, что руководить им будет сама мисс Грейнджер. Она не могла не согласиться. Хотя бы из-за того, кто подарил ей здание Школы. Она должна была продолжить его идею, ведь именно этого он хотел – Гермиона была уверена.
Гарри же согласился приезжать в Школу, чтобы проводить курс Защиты Высшего уровня. Студенты его боготворили.
Все медленно, но верно налаживалось. И все благодаря Драко Малфою.

Печальные раздумья прервал осторожный стук в дверь.
Гермиона по привычке встала и отошла к окну. С недавних пор она встречала нежданных гостей стоя.
В кабинет вошла ее верная эльфийка Сессиль.
- Мисс Грейнджер, к вам гость… - голос малышки дрожал.
- Пусть войдет через минуту, - чуть прищурившись, произнесла Гермиона и тревожно посмотрела на эльфийку.
Кто бы это мог быть, раз бедная Сессиль так разволновалась?
Может Кингсли с каким-нибудь важным личным поручением?
Гермиона спохватилась - на столе был страшный бардак. Легкими взмахами руки и палочки одновременно, она расставила толстые папки с личными делами студентов в алфавитном порядке. Одна папка все же упала, и Гермиона почему-то подняла ее самостоятельно.
- Не думал, что ты будешь выполнять такую работу на столь высоком посту, - с усмешкой произнес бархатный с легкой хрипотцой голос.
Гермиона резко выпрямилась, чувствуя, как перехватило дыхание, и закружилась голова. Чуть качнувшись, женщина ощутила, как сильно застучало сердце. Пришлось приложить руку к левой стороне груди в жалкой попытке успокоиться.
Медленно повернувшись, Гермиона встретилась с лукавым взглядом серебристых глаз, окруженных мелкими изящными морщинками.
Голос отказался слушаться. Ни слова, лишь глубокий вздох.
- Не ожидала? – ласково улыбнулся Малфой.
Женщина только и смогла, что покачать головой – не ожидала, но ждала.
- Ничего, - Драко подошел ближе, - сейчас пройдет.
Он положил руку ей на плечо и заглянул в глаза.
Он ни капли не изменился. Только поседел. Даже морщин не прибавилось.
Гермиона разглядывала каждую черточку его лица, пытаясь понять – сон этот или явь.
Через несколько минут молчания, она собрала свои силы и мысли в кулак и натянуто выдавила:
- Ты как здесь оказался? – женщина не узнала свой голос.
- Ты не оригинальна, Грейнджер. Я в своем бывшем доме, если ты забыла. Кстати, поздравляю тебя со столь успешным предприятием. Я знал, что ты поступишь правильно. Я давно хотел, чтобы наше семейное прошлое послужило людям…
- Я рада, что оправдала твои ожидания… - Он помнил. Он не забыл ее. Он обещал не забыть и не забыл.
- Да, и еще – смена фамилии тебе к лицу, - Малфой кончиком пальца провел по ее щеке, - ты помолодела.
Гермиона не смогла ничего ответить, только судорожно вздохнула и уткнулась лбом ему в грудь.
Они простояли так очень долго. Гермиона пыталась собраться с мыслями, привести в порядок разбушевавшиеся чувства. А Драко просто стоял и водил рукой по ее волосам.
Через какое-то время он отстранился и пристально посмотрел в ее глаза.
- Я принес кое-что. Надеюсь, на правах бывшего владельца замка я могу снискать твою протекцию. Вернее, не совсем я…
С этими словами, Драко передал ей в руку свиток.
Развернув пергамент, Гермиона прочла:
- Прошу принять меня на должность преподавателя курса Искусства Зельеварения и Изготовления лекарственных эмульсий. Подпись - Скорпиус… Он здесь?! – Гермиона шокировано посмотрела на Малфоя. – Почему же он сам не пришел?!
- У него сейчас дела поважней, Грейнджер, - с улыбкой покачал головой Драко и подмигнул Гермионе. – Я скучал.

* * *
Сундук плохо закрывался. Роза сильно нервничала, пытаясь захлопнуть тяжелую крышку. Потом она направила пальчик на предмет ее переживаний и грациозным взмахом уменьшила все его содержание.
Удовлетворенно хлопнув в ладоши, она направилась к полке еще с десятком толстых книг, чтобы уложить их в сундук.
Закончив работу, Роза огляделась. Ее комната была почти пуста. Она так и не благоустроила спальню в новом доме. Уехала в Америку сразу после его покупки, а потом не было ни времени, ни желания. Только свои картины успела развесить по стенам. И то, только потому, что по-другому не могла – на каждом изображении был запечатлен ОН.
Она с печальной улыбкой сняла один из портретов, где Скорпиус ласково ей улыбался, и крепко прижала рамку к груди. Почувствовав, как защипало в глазах, девушка глубоко вздохнула, чтобы прогнать накатившую боль. Нельзя раскисать. Не сейчас, в такой ответственный день.
Завтра первый день работы, а она не в том состоянии – мама не простит ей такой расклеиности, это точно. Подойдя к окну, Роза выглянула наружу. Внизу по улице шла группа парней. Симпатичные. Один высокий и светловолосый, как Скорпиус. Вот уже больше четырех лет она тщетно пытается найти его среди толпы. Но всякий раз она видела не тех. А ее Скорпиуса не было.
Роза знала, что он живой. Он не умер, потому что вместе с ним умерла бы ее душа. А душа была жива. Душа хранила память о нем, о тех днях, которые они провели вместе, о тех словах, которые она так и не услышала… Но Роза прочла их по губам в тот страшный день, воспоминания о котором она гнала от себя каждый раз.
Крупные капли августовского дождя громко барабанили по стеклу. Роза больше не любила дождь так, как раньше. Потому что он ассоциировался с одиночеством. А она не была одинока. Ведь Скорпиус ее не бросил…
- Привет…
Громкий стук упавшей позолоченной рамки о дубовый паркет пола разрезал потрескивающую дождем тишину комнаты.
Розе показалось на мгновение, что воспоминания вновь вызвали галлюцинации, которые иногда ее посещали в самые тяжелые минуты боли. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь прогнать мучавшее ее наваждение.
Сзади послышались тихие шаги, и теплые руки обняли Розу за плечи, а ее разум затуманился от родного аромата…
- Ты пришел… - прошептала она, не в силах совладать с голосом.
- Я не мог иначе, Роза Уизли, - прошептал ОН ей в самое ухо, горячо опалив кожу ее шеи и щеки.
- Я ждала…
- Я знаю.
Все изменилось. Дождь перестал казаться грустным. Его шум перекрыла сладкая песня счастья, разлившаяся вокруг, обволакивая своим звуком каждую частичку изболевшей души.
Хотелось кричать от радости, прыгать, почувствовать себя той, кем она когда-то была.
Но Роза не стала. Она просто плотнее прижалась спиной к груди юноши и запрокинула голову. Взглянув назад, она встретилась с нежным взглядом темно-серых глаз, цвет которых ей и сейчас казался загадочным и волшебным. Что-то изменилось в Скорпиусе. Волосы? Они стали короче. Цвет лица? Он стал менее бледный, чем когда-то. Легкий загар золотился на худощавом лице, делая его черты еще более прекрасными.
Красивый Скорпиус Малфой. Вернувшийся Скорпиус Малфой.
Роза не выдержала и повернулась к нему.
- Я так и не сказал тебе, как сильно я тебя…
Девушка осторожно приложила палец к его губам, не давая договорить.
- Потом, - прошептала она, чувствуя, как слеза оставляет горячую дорожку на ее щеке, - у нас еще будет время, правда?
Скорпиус наклонился и крепко прижался своими губами к ее.
Они целовались долго, нежно лаская друг друга, пытаясь движениями рук вспомнить тепло друг друга, забытое за время. Слезы радости смешивались в волшебный коктейль счастья и обретения надежды. Дыхание больше не было прерывистым и рвущимся об острые углы тоски и боли, а легко касалось кожи…
- Господи, Роза, как же долго я ждал этой минуты! – хрипло прошептал Скорпиус, почти не отрываясь от ее губ. – Мне так много надо тебе сказать…
- Так, скажи, - хрипло произнесла девушка, заглядывая в любимые глаза.
- У нас мало времени…
- У нас хватит времени! – горячо заверила Роза и взяла юношу за руку.
Подведя его к небольшому двухместному диванчику, девушка усадила Скорпиуса на него, а сама пристроилась рядом, плотно прижимаясь к его телу, боясь, что если она отойдет от него хоть на дюйм, то потеряет…. опять потеряет.

- Две операции сделали в Греции врачи-маглы, - тихо рассказывал Скорпиус, ласково теребя пальчики Розы, иногда целуя их, видя, с какой любовью она смотрит на него. – Что-то говорили о лопнувших сосудах и всем прочем, я не вдавался в подробности, когда отец мне все это рассказывал. А потом один доктор, кстати, друг твоей мамы, как я потом узнал, перевез нас в провинцию Сычуань в Китае. Там живет лекарь – Тай По, он почти полгода возвращал меня к жизни…
- Так ты не очнулся сразу после магловской операции? – испуганно спросила Роза.
- Нет, конечно. Меня просто надо было подготовить, ведь, если бы я был в простой коме, из магической бы не вышел… - Скорпиус печально улыбнулся.
- А потом? Почему ты не дал о себе знать? Мы так волновались! Грег вообще места себе не находил! – а потом тихо добавила: - Не говоря уже обо мне.
- Я знаю, милая, - Малфой погладил девушку по щеке. – Но я очень долго лечился, я восстанавливался. Отец отдал почти все, что имел, только чтобы меня вылечили. В Китае целители творят чудеса. Я многому у них научился!
- Но почему так долго? – срывающимся голосом спросила Роза. Она не могла понять – лечение заняло ну год, ну два, но ведь не четыре с половиной!
- Роза, я скажу тебе, но, боюсь … Я ничего не помнил, понимаешь? Вообще. Даже отца, который каждую свободную минуту был рядом. А потом мне приснилась ты… Ты была маленькой рыжеволосой феей, той, какую я запомнил еще в детстве. А когда я смог назвать твое имя, сказать имя твоей мамы, отец обрадовался так, что расплакался, как ребенок, представляешь? И мы сразу вернулись в Европу. А потом случилось нечто совершенно неожиданное. На Чемпионате Европы по квиддичу я встретил Лидо Милано. Она так раскричалась на меня! Она накинулась на меня чуть ли не с кулаками. Я думал, она меня убьет, если бы не Хью. Старина Хьюго. Как же я по нему скучал! Твой брат такой молодец! Он мне все рассказал. И о том, как ты училась в Америке. И какой ты стала умницей. И про то, что вы с мамой создали Школу вместо Малфой-Менора…
Голос сорвался. Скорпиус запнулся, сглатывая комок. Картинки последних лет его жизни пролетали, как маленькие птички, серые, яркие - разные, но такие быстрые.
Он вспомнил слезы в глазах Хью, а потом то, как Лидо кинулась ему на шею, говоря, что они потеряли уже всякую надежду. А потом они рассказали про то, как Роза чуть не умерла, думая, что потеряла его навсегда.
А уже через сутки они выходили в каминном зале вокзала Кинг-Кросс, где маги оборудовали целый порт для приезжих волшебников.
Первым делом отец зарезервировал номера в гостинице в Косой Аллее, потом уехал в «Гринготтс», чтобы обналичить часть денежных средств на покупку нового дома.
И каждую минуту они не забывали о тех, кто их ждет. А в том, что их ждали, мужчины не сомневались.
- Ты ведь еще не в курсе, что, скорее всего я буду преподавать в новой Школе?
- Не поверишь, Скор, - выдохнула Роза, обнимая юношу за шею, - мне совершенно все равно, кем ты там хочешь быть. Главное, мы теперь будем всегда вместе, правда? – ее глаза блеснули маленькими алмазами слез.
- Обещаю, Роза.
- Надо сказать маме, вот она обрадуется…
- Она уже знает. Отец поехал к ней. Главное, чтобы она его не убила…
- Она его не убьет, - смутившись, сказала девушка. На ее щеках заиграл легкий румянец, такой красивый, такой притягательный, что захотелось обнять ее еще крепче. – Поверь, мой хороший, мама ждала Драко Малфоя не меньше, чем я тебя. Просто она в этом не признавалась, даже самой себе.
- Мерлин, женщины, какие вы странные! – воскликнул Скорпиус. – Я так тебя люблю, Роза Уизли!
- А я тебя, Скорпиус Малфой… - а потом тихо: - Не могу поверить, что это не сон.
- Не сон. Клянусь. Это лучше, чем сон.