глава 3

Всю оставшуюся часть учебного года меня преследовали мысли о судьбе героического Победителя Волдеморта. Не сказать, что я ему сочувствовал из последних сил – конечно, нет - просто было интересно, как Золотой мальчик Гриффиндора распорядился своей судьбой.
Беда, как обычно, пришла оттуда, откуда не ждали. За пару дней до окончания семестра, после ужина, уже выходя из Большого зала, я услышал, как МакГонагал говорила Флитвику, что в следующем году она наконец-то сможет посвятить все свое время директорской работе, поскольку нашла нового учителя транфигурации - Флер Уизли. Они с Биллом и детьми осенью возвращаются в Англию, где собираются теперь жить постоянно.
По дороге в подземелья я лихорадочно просчитывал, чем лично мне это может досадить: как минимум, Миневра будет иметь больше времени, чтоб бороться с моими «антигуманными» методами преподавания, как максимум - миссис Уизли бросит меня наедине с моей нерешаемой проблемой!
Разумеется, сосредоточиться надо было на самом худшем - и всю ночь я провел на Астрономической башне, лихорадочно куря сигареты. Идеи, посещавшие меня, были одна другой краше, вплоть до повторного брака - ну не мог безумный Снейп отдать ребятню в маггловский приют!
К утру, когда куча окурков у башни и сама башня почти сравнялись по высоте, у меня появился план – не менее бредовый, чем другие, - но, как мне показалось, забавный и справедливый. В конце концов, чьи это дети?
Приехав в особняк, я призвал всю свою пресловутую слизеринскую хитрость, и Молли все-таки поведала мне, где искать героического Поттера, сама того не заметив.
Добираться до места я решил маггловскими средствами – во всяком случае, было время передумать.
Пока я жил с магглами, я не только пристрастился к курению, но и узнал, что существует отличная одежда: джинсы и кроссовки, причем если последние я не отваживался носить с мантией, то джинсы таскал с удовольствием.
Перед уходом я посмотрел в зеркало в холле: черные джинсы, серые кроссовки, смешная серая рубаха с начесом и двумя пуговицами и черный кожаный жилет – его я сохранил с «тех самых пор»: во внутренний карман идеально ложилась волшебная палочка, и еще мне нравились стальные штуки, которыми он был местами покрыт, - правда, утилитарного их назначения я так и не выяснил. Полное сходство с толпой магглов нарушала прическа: пару дней назад я неудачно позельеварил – в результате волосы с одной стороны головы оказались подпаленными и короче на несколько дюймов. Пришлось собирать их в «хвост».
К старому дому в Годориковой лощине я подходил уже весьма озадаченный: насколько я помнил, Поттер не был стеснен в средствах - тогда какого Мерлина он жил в этой лачуге?
Дверь была не заперта. Я зашел, и передо мной материализовался бывший эльф Малфоев.
- Профессор Снейп к хозяину?
Я кивнул.
- Хозяин никого не принимает…
Я очень рассердился; кажется, эльф это тоже заметил, потому что в ужасе присел и залепетал:
- Простите, простите, пойду спрошу…
Домовик исчез, а я, не дожидаясь приглашения, шагнул в ближайшую комнату.
Поттер лежал на диване, тупо уставившись в маггловский телевизор. Я ведь еще говорил Темному Лорду: не надо бороться с магглами, телевидение и другие изобретения коммуникации и так их погубят.
Конечно, я сам не борец за гигиену, но представившаяся мне картина была поразительна. В комнате, похоже, никто не убирался в принципе: мусор и пыль скопились по углам; Поттер, нечесаный, лежал, завернутый в грязную мантию, на диване…у меня заготовленные реплики из головы вылетели.<br>Все мои чувства к бывшему ученику сжались до одного: брезгливость.
Он оторвал взгляд от экрана – о, Мерлин – где глаза, которые преследовали меня?
- Здравствуйте, профессор. Вы пришли меня убить?
Да, жизни не было ни в глазах, ни в голосе - спрашивается, кого тут убивать? - все без нас сделано!
- Поттер, вы, как всегда, логичны - зачем, по вашему, мне это надо?
- Пришли насладиться своей правотой?
- Что вы имеете в виду?
- Профессор, вы всегда считали меня ничтожеством - и вот вам представился случай убедиться. Радуйтесь.
- Я всегда вас считал идиотом - но вы еще и хам; как видно, ничего не меняется…
Поттер вопросительно взглянул на меня.
- Будьте добры встать или предложить мне тоже лечь, чтоб соблюсти хоть какую-то видимость приличий. Предложения чая-кофе я от вас не ожидаю…
Победитель Волдеморта лениво слез со своего лежбища. Теперь он стоял передо мной – сутулый, исхудавший, с огромными тенями под глазами…
Эльф робко просунул голову в дверь:
- Хозяин Гарри, я чай с печеньями приготовил. Нести?
Поттер махнул рукой.
Заваренный чай был отличного качества, из чего я сделал вывод, что дело не в отсутствии финансов.
- Скажите, Поттер: что мешает вам привести свою берлогу в надлежащий вид? Неужели исключительно сентиментальные соображения? - не выдержал я, когда от порыва весеннего ветра оглушительно заскрипела разбухшая незакрывающаяся дверь.
- А вам не кажется, что время, когда вы совали свой нос в мои дела, безвозвратно ушло?
Как интересно, мне еще и грубят. Ладно, рыданий на своем мужественном плече я не ожидал.
- Встаньте!
Я направил на него волшебную палочку - заклинание диагностики - и вокруг головы Поттера возникло серо-синие свечение.
- Что вы делаете?
Смотрю, что еще можно сделать с вашим и так не богатым умом!
- Мне не нужна ваша помощь!
Ой, как неожиданно! Ой, как я удивился!
- Поттер, прекратите истерить. Если вам интересно или вы не в курсе - у вас есть дети, с которыми не мешало бы познакомиться их отцу…
Оп - кажется, Золотой мальчик Гриффиндора еще не потерян для общества. Я-то грешным делом подумал, что ко всем своим достоинствам он еще и запил; однако диагностика показала, что в этом отношении все в норме - просто заторможены некоторые процессы в нейронах мозга, причем только те, которые относятся к магической сущности личности.
После упоминания о детях в его глазах зажегся знакомый огонек.
- А можно?.. - какой милый растерянный мальчик! Ну, хоть в голосе появились какие-то эмоции! Он с надеждой уставился на меня.
- Я привык, что меня считают бесчувственным ублюдком, Поттер. Но, по-моему, я никогда не давал Вам повода усомниться в моих словах! - чтобы смягчить резкость, я добавил, - Приходите, когда хотите - и миссис Уизли, думаю, Вам будет рада!
Меня проводил долгий взгляд уже тех самых изумрудных глаз, которые были мне знакомы. Такое же выражение я всегда видел у детей, когда они случайно натыкались на меня: любопытство, испуг и невысказанный вопрос.
Через пару недель Поттер явился в особняк. Я не видел, что они там делали, - а сам Победитель Волдеморта общаться со мной желания не изъявил.
Через неделю он снова пришел, потом еще и еще – в результате я несколько раз в неделю имел сомнительное удовольствие лицезреть великого Гарри Поттера, возящегося с детьми в моем саду.
Между тем, в моей голове копошились разные варианты приведения бывшего ученика в норму. Я перерыл свою библиотеку, библиотеку в Хогвардсе, напряг знакомцев из министерства – все напрасно. Волшебной панацеи «съел - и порядок» для Поттера не существовало. Это выглядело как вызов мне – самому умному.
Близилась осень. Я с замиранием сердца ожидал, когда миссис Уизли объявит о своем уходе. Необходимо было форсировать события.
Август выдался холодным и дождливым - но замечательная погода, к сожалению, не улучшала моего настроения.
Однажды я сидел у окна, курил и наблюдал, как Поттер играет с детьми – он подарил им детские метлы, и малышня уже достаточно устойчиво на них держалась. Хотя здоровяк Сириус постоянно дергал брата и сестру с целью сбросить их на траву, девочка ловко уворачивалась и даже один раз огрела его по голове игрушечным бладжером. Джеймс предпочитал сосредоточенно ковырять свою метлу, пытаясь познать сущность данного предмета.
Заморосил дождь, и Молли забрала ребят в дом. Поттер остался один, собрал разбросанные игрушки и поднялся в небо. Если я не ошибаюсь, у него была все та же старая метла, на которой он летал в школе. Наблюдая за финтами в воздухе, я невольно залюбовался его ловкостью. Вообще, за последние несколько месяцев он стал лучше выглядеть, собрался, приободрился – словом, стал напоминать прежнего Гарри Поттера, которого я уже, пожалуй, мог бы снова начать презирать.
Кажется, у меня появилась новая идея относительно бывшего ученика - но, к сожалению, вступившая в противоречие с моими личными интересами.
Незадолго до начала учебного года Поттер все же решился явиться пред мои темные очи. Услышав робкое поскребывание в дверь, я сразу догадался, кто это.
- Разрешите, профессор?
И где, спрашивается, была наша вежливость во времена учебы?
- Заходите, Поттер, и можете не называть меня «профессор»: как Вы сами ранее отмечали, я больше не являюсь Вашим учителем. Обращение «мистер Снейп» меня вполне устроит.
Я кивнул ему на соседнее кресло. Журнальный столик украсился чайной сервировкой.
- Чаю?
- Да, спасибо!
Что-то в его голосе мне не понравилось – да и сам он явно явился не для светского разговора о погоде.
- Слушаю вас.
Дальнейший монолог Поттера меня, признаться, удивил. Какие у него были основания полагать, что мне нужна его исповедь, я так и не понял – но, слушая его, я начинал думать, что это говорит мое безумие.
Я примерно догадывался, что, по большому счету, мы с ним сели в одну дырявую лодку: после уничтожения Темного Лорда и он, и я не смогли оставаться прежними - и оба не сумели вести «нормальную» жизнь. Единственным отличием было то, что я сознательно загнал себя в угол, – правда, не предполагая, что угол окажется таким узким и темным, - а мальчишка просто не умел быть никем другим: в поцелуе судьбы всегда есть что-то неправильное, лишающее права на выбор.
- Поймите меня правильно, теперь я знаю, что вы были моим лоцманом, благодаря которому свой фарватер я прошел практически без потерь. И простите меня за то, что я считал вас виноватым в смерти Сириуса - просто было очень больно лишиться того, о чем всегда мечтал…и за все…
- Поттер, я рад, что вы поняли хоть что-то – лучше поздно, чем никогда. Вряд ли мне нужны ваши извинения - но раз так пошел разговор, скажите: почему вы обманули суд в отношении смерти Дамблдора
Мерлин! Что это он заалел, как девица?
- Просто после того, что случилось в катакомбах, я подумал…ну…что теперь у нас будут немного другие отношения, и ненавидеть вас дальше совсем не обязательно!
Так-с, и что это там случилось? Я не раз прокручивал в памяти сей драматичный момент - неужели до него так и не дошло, что от заклятия я его закрыл случайно? Ну, может не случайно - но я как-то не собирался этого делать.
- Если вы по поводу заклятия, Поттер, то уверяю вас, все произошло…
- Нет, ну, то есть, не только… - Золотой мальчик Гриффиндора так отчаянно смутился, что мне стало любопытно, что еще он себе нафантазировал.
- Объяснитесь! – требование прозвучало как в лучшие времена, когда он еще был моим учеником. У Поттера тоже, по-видимому, случился приступ дежавю, потому что он весь подобрался, и с соседнего кресла на меня теперь смотрел прежний наглый поганец.
- Вы мне не поверите!
Он достал палочку и прикоснулся к своему виску. Серебряная нить воспоминания медленно накрутилась на нее.
- Смотрите сами!
Даже не пытаясь скрыть любопытство, я погрузился в омут.
Ага, коридорчик. Ну, это я и без него помню. Так вот почему мне было так тяжело его тащить: Поттер даже не озадачивался перебирать ногами – висел, как куль с мукой, на моей шее. Дармоед. Так, мы подошли к завалу; я сбросил Победителя на пол и теперь шарю руками по камням, пытаясь найти слабину. Ух, я даже не замечал, что могу так филигранно ругаться! А это что такое? Вот почему мы стали задыхаться: из подземелий начал клубиться фиолетовый туман с резким запахом сероводорода и двуокиси углерода. Понятненько. Надо будет потом разобраться, что это такое было.
А, вот это я уже помню смутно: Снейп из воспоминаний склонился над Гарри Поттером, трясет его за лацканы мантии, колотит по физиономии:
- Идиот, не вздумай умирать, я с тобой не для этого столько мучился!
Какой, однако, у меня неприятный голос бывает.
Оказывается, я устроил спарринг с каменной стеной – весьма дурацкое и нетипичное для меня занятие. Да, отравление и беспомощность не лучшим образом сказались на моем интеллекте. Кстати, этого я вообще не помнил.
Снейп вернулся к лежащему Поттеру и снова принялся его трясти. Наконец тот судорожно вздохнул и посмотрел на него - то есть, на меня - затуманенными чУдными глазами. Мерзкий туман почти заполнил все пространство штольни, только внизу еще оставался пласт воздуха. Я улегся рядом с Поттером на пол и увидел, что он опять пытается закатить глаза, судорожно открывая и закрывая рот.Туман становился все гуще, и Снейп из воспоминаний изо всех сил прижался своим ртом к губам Поттера. В этот момент раздался оглушительный грохот катящихся камней, и в проеме появилась рожа Хагрида:
- Итить твою…Гарри, профессор! А я иду, думаю - чем это тут из-под земли воняет…
Здесь воспоминание оборвалось, и я осознал себя сидящим в кресле.
Победитель Волдеморта сидел, судорожно сжав подлокотники кресла и напряженно глядя на меня. «Он что, подумал, что я и он можем...?» - я энергично потряс головой, чтобы отогнать эту мысль. Нет, похоже, глупый мальчишка действительно напридумывал себе чего-то не того.
- Поттер, не заставляйте меня поверить, что вы глупее, чем я всегда думал – об «искусственном дыхании» надеюсь, вы слышали?
Он провел рукой по волосам, отчего стал похож на растрепанного воробья. В изумрудных глазах появилось то самое выражение, которое я видел во взглядах детей: непонимание и вопрос.
- Я все-таки думаю, что не ошибся! - мотнув головой, заявил он. Что это? Гриффиндорское упрямство в действии или...?
Наверное, у меня был достаточно опешивший вид, потому что наглый мальчишка продолжил:
- Профессор…мистер Снейп, я не собираюсь еще больше усложнять вашу жизнь - я просто хотел, чтобы вы получили ответ на свой вопрос. В подземельях пожирателей я отчетливо понял, кем вы были для меня все эти годы и как я заблуждался. Вы совершенно не заслуживали такого отношения, но я был слишком…- он замолчал, видимо, подбирая нужный эпитет, - Слишком молод, чтобы оценить… - он опять сбился и уткнулся носом в чашку с остывшим чаем.
Мое дорогое безумие радостно запрыгало, поскольку получило новую порцию бреда в свое распоряжение.
- Поттер! - прозвучало, пожалуй, резковато, но исправляться я не собирался, - Ваш юношеский максимализм в данном случае не уместен…
- Да не собираюсь я к вам лезть со своими чувствами! Это только моя проблема. Вы хотели получить ответ - вы его получили; оставьте свои нравоучения при себе! - его голос зазвенел с какой-то детской обидой. Невольно я смягчил тон - наверное, действительно не хотел его обидеть:
- Я рад, что вы начали понимать очевидные вещи. Поймите еще одно: ваши чувства вызваны тем, что вы лишились, так сказать, стержня в жизни. Я просто тень вашего прошлого… - кажется, я замялся, - Не то чтобы мне не было лестно - но вы должны научиться жить в сложившихся обстоятельствах самостоятельно; теперь никто не сможет лишить вас права на выбор судьбы.
Педагог долбанный – кто б меня научил жить в так называемых сложившихся обстоятельствах! Поттер потер переносицу под очками двумя пальцами. Я невольно отметил, что у мальчишки абсолютно аристократическая кисть - давно он не брал в руки свою метлу.
Теперь я затруднялся: стоит ли предлагать ему то, что я собирался? Но мое безумие подсказало мне рискнуть.
- Вот что. Я видел, что навыки полета вы не утратили - могу вам предложить место помощника мадам Хуч: она собирается уволиться, но профессор МакГонагалл не отпускает ее без замены…
В лице Поттера отразилось такое безумное удивление и сумасшедшая надежда, что я решил даже, если понадобится, заколдовать Миневру - только чтоб его приняли на работу и чтобы он никогда больше не превращался в овощ, лежащий перед телевизором.
Как только Поттер ушел, я отправил сову в Хогвардс. Не успел я перевести дух, как в дверях возникла миссис Уизли. Правильно, неприятности - они стаями летают.
- Северус, Билл с женой и детьми завтра вернутся из Европы…
- Я знаю, знаю. - довольно невежливо перебил я ее, но сил на придворные расшаркивания не было, - Молли, завтра начинается учеба, и твоя невестка должна приступить к выполнению профессиональных обязанностей. У них уже есть дом?
Молли отрицательно качнула головой:
- Я постаралась привести Нору в божеский вид - надеюсь, Флер будет довольна. Я понимаю, как тебе непросто; могу забрать детей с собой на некоторое время - пока ты, наконец, не решишься…
- Дорогая миссис Уизли, я действительно вам очень благодарен за то, что вы делаете для детей, - но мне бы хотелось, чтоб они остались под этой крышей. Почему бы вам всем не пожить здесь? Я не собираюсь здесь больше находиться, так что можете хозяйничать, как вам вздумается. Если, конечно ваш, сын согласится…
- Билл в курсе, кто прислал формулу зелья, спасшего его от ликанотропной отравы. - Молли улыбнулась. Да, секрет Полишинеля. Кажется, я тоже улыбнулся в ответ.
- Северус, ты не плохой человек; ты хорошо сделал, что пригласил Гарри. Может быть, это даст ему какой-то стимул, станет новой отправной точкой в его жизни. Ему нужен смысл для существования, и, что бы ты ни решил про детей…
Она резко оборвала себя и выскочила вон.
И снова я сидел; пил, курил; пялился в хмурое ночное небо, с которого капали и лениво стекали по оконному стеклу холодные капли. Маленькие монстры, вторгшиеся так неожиданно в мою жизнь, стали и моей «точкой» - точкой, после которой я начал мириться со своим безумием, - и отдавать их кому-то я не желал, так же как не желал и сближаться с ними.
Разумеется, с назначением Поттера на должность проблем не возникло. Миневра не забывает своих любимчиков.
«Ну, ты доволен?» - спрашивал я своего внутреннего кретина каждый раз, когда встречал изумрудный взгляд Поттера в Большом зале или коридорах Хогвардса.
Однажды я даже заговорил с ним. Мы встретились в коридоре у Зала Славы, в первый раз оказались наедине - и вместо того, чтобы разлиться вежливостью и разойтись, остановились друг напротив друга. Я почти физически ощущал, как ноги прилипают к полу – и это не было заклятием липкости; мальчишка просто стоял и смотрел на меня очень внимательно и грустно.
- Э-ээ… Поттер, вы бываете у миссис Уизли? Как там дела?
Дементор меня задери, что за вопрос! Мой мозг тоже стал липким?
- Все в порядке, профессор. Дети не болеют, растут, и скоро им придется объяснять ситуацию с мамой и папой…
- Э-э… А как ваше здоровье?
Я чувствовал себя конченым болваном, но почему-то не разворачивался и не уходил.
- Не знаю, я давно не был у мадам Помфри - но думаю, что без изменений – да и незачем мне теперь… - Победитель Волдеморта пожал плечами: - Я всем доволен - и опять должен быть благодарен за это вам…
- Поттер, я уже говорил, что мне не нужны ни ваши извинения, ни благодарность – в конце концов, это ваши дети, и вы имеете полное право с ними видеться! - вспышка раздражения стерла лирику момента, и я наконец-то смог, злобно тряхнув полами мантии, удалиться.
Начались соревнования по квиддичу между факультетами. Школу, как обычно, лихорадило. Я самоустранился и заперся в своей лаборатории, подальше от идиотской шумихи вокруг дурацкой игры.
За ужином я обратил внимание, что Поттер отсутствует; сначала решил, что он заигрался со своими метлами, - но услышал, как мадам Хуч говорила мадам Стебель:
-…если не быть достаточно физически подготовленным, то выполнение «Финта Вронского» равносильно самоубийству; демонстрировать высший пилотаж после такого огромного перерыва и без подготовки – это так в его стиле…
Наглый самоуверенный мальчишка, идиот, победитель долбаный! Эти чудесные эпитеты роились в моей голове, пока я широкими шагами направлялся в больничное крыло.
- Северус? Хорошо, что ты пришел; у меня закончилось зелье, чтобы снять болевые ощущения костероста… А тебе чего, собственно?
- Между прочим, следующая игра у моего факультета - а Поттер решил сделать все, чтобы увильнуть от участия в тренировке моей команды.
- Ты увлекся квиддичем? Ладно, по делу - у тебя наверняка есть нужное мне зелье!
Первой моей мыслью было предложить оставить все как есть, чтоб проучить несносного мальчишку; потом я махнул рукой и отправился в лабораторию.
Когда я вернулся со склянкой, в больничном крыле никого не было. Я на цыпочках вошел в палату. На кровати у окна, освещенный лунным светом, лежал Поттер. Темные волосы разметались по подушке, на висках выступил пот, черты заострились. На мгновение мне показалось, что это античный бог упал с небес и разбился о земную грязь; мальчишка был до неприличия красив - думаю, потому, что молчал.
Он застонал – похоже, мадам Помфри дала-таки ему зелье, не дожидаясь обезболивающего. Я сел на край кровати; одной рукой приподнял его голову, другой поднес склянку ко рту. Глоток, еще глоток. Его веки дрогнули и приоткрылись. Два изумительной чистоты изумруда смотрели прямо мне в душу. Долго ли продолжалось это наваждение, не знаю - потому что время вдруг сжалось до секунды, до вздоха… В уголке его рта блестела капелька только что выпитого зелья; не соображая, что делаю, я прикоснулся к ней губами; он подался мне навстречу, и я…я трусливо сбежал, хотя скорее это была попытка сбежать от себя, чем от него.
Нужно ли говорить, что следующие двое суток я провел в своих подземельях, вылезая только на уроки, и даже пропустил игру Слизерин – Рэйвенкло, пытаясь загрузить свой мозг максимумом работы.
Через два дня мое уединение было грубо нарушено школьной колдомедичкой, которая требовала меня к себе.
Элегантно выражаясь, про себя естественно, я уселся на предложенный стул.
Мадам Помфри жестом фокусника направила на сидящего здесь же Поттера палочку – вокруг его головы возникло уже знакомое мне сияние, но…
- Северус, ты видишь, видишь?! Он восстанавливается! Это чудо!..
Я не слушал ее - я смотрел на Поттера. Он смотрел на меня… Он что, пытается пролезть в мои мысли?.. Мальчишка, учиться надо было лучше!
Я отвернулся.