Снова в Хогвартсе или Новая песня Распределяющей шляпы.

«Самый счастливый человек тот, кто дарит счастье наибольшему числу людей»
Дени Дидро

Как все-таки быстро летит время! Кажется, еще вчера был июль, а вот уже наступил сентябрь, а вместе с ним и время отъезда в родную школу Хогвартс.
Сейчас Гарри шел рядом с Роном, Джинни и Гермионой по вокзалу Кингс-Кросс. Позади них следовали все остальные: родители Гермионы и Рона, Аластор Грюм, Тонкс, Люпин и Фред с Джорджем.
Гарри мечтательным взглядом окинул вокзал. Какими веселыми и насыщенными всякими приключениями выдались эти каникулы! А эта замечательная вечеринка в его День рождения! Сколько ему подарков надарили! И все очень интересные и полезные. Чего стоит одна книга Гермионы «Сны и сновидения». Очень интересная книга, и Гарри прочел уже больше половины. Но подарок, конечно, со смыслом.
А сколько гостей было… Даже Флер с Биллом приехали. Гарри до сих пор смеялся, каждый раз вспоминая выражения отвращения на лицах Гермионы и Джинни при виде воркующей вокруг своего мужа Флер. Для Гарри было приятной неожиданностью узнать о том, что Билл и красавица Флер сыграли свадьбу в начале июля. Как раз в то время, когда Гарри находился в коме после нападения Пожирателей…
В общем, День рождения удался. Друзья веселились до поздней ночи. Правда, наутро Гарри было танком не поднять, но это ерунда…
— Проходим через барьер по двое или по трое, — сказал Грюм, когда вся компания подобралась к волшебному барьеру между девятой и десятой платформами, разделяющему мир магов и маглов.
Гарри, Рон и Гермиона первыми попали на платформу 9 3/4, боком опершись о барьер, словно беззаботно болтая и толкая вперед тележки с тяжелыми чемоданами. Сразу же за ними появились Фред, Джордж и Джинни. Вскоре подоспели остальные.
— Так. Прекрасно. У нас в запасе еще десять минут, — произнес Люпин, смотря на наручные часы.
Люпин стоял, держась за руку с Тонкс. Лица обоих сияют. Как хорошо, что у них все наладилось. Гарри был искренне рад за них. Кто знает, может, и свадьба не за горами?
— Берегите себя, — миссис Уизли явно нервничала. – И ведите себя хорошо.
— Мам, ну, мы же не Фред с Джорджем, — возмутилась Джинни. – И мы не собираемся громить школу.
— Вот почему сразу Фред с Джорджем? – притворно обиделся Джордж.
— Потому что вы самые «белые и пушистые», — с улыбкой ответил Люпин.
— Да ладно вам, — произнесла Тонкс, поправляя свою прическу. Тонкс была метаморфиней и могла менять свою внешность, как ей захочется. Сегодня она явилась на вокзал с короткой стрижкой и светлыми волосами. Такая прическа ей была весьма к
лицу. – Они просто талантливые мальчишки, любящие шум и веселье.
— Ну, Тонкс, за такую похвалу мы даже подарим тебе один из наших новых товаров, — восхитился Фред, достал из кармана какой-то странный предмет и протянул его Тонкс, при этом ехидно улыбаясь.
Гарри со смешанным чувством удивления и беспокойства узнал в этом предмете «Зажигалочку».
— Как интересно, — протянула Тонкс, с любопытством разглядывая «Зажигалочку». – А что это? – и, не дожидаясь ответа, Тонкс дернула за золотую ниточку.
БАБАХ!
С оглушительным грохотом заработал гигантский волшебный фейерверк. ТАКОГО Гарри еще не видел. Разнообразные драконы, искрящиеся золотистыми звездами; маленькие и огромные световые шары с длинными хвостами разноцветного дыма; ракеты, летающие вдоль всего «Хогвартс-Экспресса», громко жужжали и оставляли за собой мерцающие облака из зеленых и желтых искр; громадные колеса, постоянно сталкивающиеся друг с другом; шутихи, выписывающие в воздухе нецензурные слова; разрушительные хлопушки — и все это шипело, жужжало, взрывалось, заполнив всю платформу 9 3/4. Неужели близнецы всё это смогли умесить в одной "Зажигалочке"? Они точно талантливы.
От разноцветных искр и ослепительных вспышек рябило в глазах. Уши чуть ли не закладывало от грохота. Мда… Хорошую рекламу себе близнецы сделали.
Но все это безобразие перекрыл внезапно раздавшийся голос миссис Уизли:
— Фред! Джордж! Что вы натворили!
И миссис Уизли, пробравшись к близнецам сквозь завесу разноцветного дыма, немедленно стала отчитывать своих детей.
Но все остальные со смехом восприняли взрыв «Зажигалочки». Над изобретением близнецов хохотали все, даже Грюм. А Тонкс и вовсе зашлась в приступе истерического смеха, читая надписи, образуемые в воздухе шутихами. Правда, родители Гермионы по началу жутко перепугались. Но чуть позже тоже весело рассмеялись, любуясь фейерверком.
Что касается остальных учеников Хогвартса, то тут мнения разделились. Некоторые ученики толпой повалили в вагоны поезда (в основном, это были пуффендуйцы) и теперь с испугом взирали на все происходящее, глядя на улицу через окно. Но большая часть учеников осталась на улице, громко перекрикиваясь друг с другом и восторгаясь открывшимся перед их взорами шоу.
Раздался предупредительный свисток машиниста, едва слышный среди стоявшего гвалта. Находящиеся на платформе школьники заторопились в вагоны, все еще продолжая восхищаться фейерверком.
Миссис Уизли, наконец, перестала отчитывать Фреда с Джорджем и начала поторапливать остальных зайти в поезд.
— Быстрее, быстрее, — лихорадочно говорила миссис Уизли, обнимая всех без разбора. – Пишите, если что случится.
— А если что не случится? – улыбаясь, спросил Фред.
Миссис Уизли с непониманием взглянула на своего сына.
— Не поняла?
— Ну, ты сказала писать, если что случится. Вот я и спрашиваю у тебя: если это что не случится, то что?
— Ох, Фред, — миссис Уизли страдальчески закатила глаза. – И в кого вы такие?
— Чем удобряли, то и выросло, — жизнерадостно ответил Джордж.
Гарри, слушая эту словесную перепалку, свесившись с окна одного из вагонов поезда, от души рассмеялся. Да… Жаль, что близнецы больше с ними не учатся. Даже очень жаль.
Поезд тронулся, постепенно начиная набирать скорость.
— Счастливой вам учебы, — пожелала Тонкс, пытаясь перекричать шум неугомонного фейерверка близнецов Уизли.
— Не нарывайтесь на неприятности, — это уже Люпин.
— Ведите себя хорошо, — волнуясь, крикнула миссис Уизли.
— И будьте всегда начеку, — добавил Грюм. Его коронная фраза, которая уже помогала Гарри не раз.
— Желаем вам успешно закончить учебный год… — говорил Фред. Он уже бежал трусцой вслед за поездом.
—… Надеемся, вы раскочегарите весь народ! – закончил Джордж, следуя за своим братом.
Миссис Уизли что-то сердито крикнула близнецам, но те только захохотали в ответ и продолжили бежать по перрону.
Гарри махал рукой, пока платформа не скрылась за поворотом. Потом оглянулся по сторонам, желая взглядом отыскать остальных. Рон и Гермиона, видимо, отошли в вагон для старост, а вот где Джинни…
Гарри повернул голову направо и замер, не в силах пошевелиться. В другом конце вагона стоял Драко Малфой собственной персоной. В руках он держал школьный чемодан и явно собирался зайти в ближайшее купе, но тут заметил Гарри Поттера. Малфой замер на месте и уставился на Гарри.
Воздух будто накалился. В нем чувствовалось явное напряжение двух подростков, испепеляющих друг друга взглядом. В глазах обоих читались гнев, презрение, насмешка… Вот только Гарри смотрел на Малфоя с некоторой жалостью. Ведь каким бы гаденышем тот не был, оплошать перед Волан-де-Мортом, не сумев выполнить его приказ… Такой участи Гарри не пожелал бы никому.
Два врага. Две противоположности. Два напряженных взгляда. Самая настоящая игра в «гляделки».
Интересно, кто первый не выдержит и прервет этот образовавшийся глазной контакт?
— Драко, милый, чего же ты стоишь? – раздался визгливый голос какой-то девчонки, исходящий из того самого купе, куда собирался зайти Малфой. – Проходи скорее. Мы уже заждались.
Малфой скосил взгляд в сторону голоса и снова уставился на Гарри.
— Уже иду, Пэнси, — произнес он в своей обычной манере растягивать слова и направился к своей компании, громко хлопнув дверью купе.
— Гарри, ты оглох? – послышался чей-то голос из-за спины продолжавшего стоять на месте парня.
Гарри встрепенулся и повернулся в сторону зовущего его человека.
— Что-то случилось? – спросил он у от чего-то раскрасневшейся Джинни.
— Случилось, — сказала девушка, с укором глядя на Гарри. – Я битых пять минут пытаюсь до тебя докричаться, чтобы сказать тебе, что я нашла нам пустое купе. Ну, почти пустое. Там только Невилл сидит.
— Так чего же мы ждем? – спросил Гарри. – Пойдем к Невиллу.
— Привет, Гарри, — поздоровался парень, едва Гарри показался в дверном проеме. – Как провел каникулы?
— Отлично, — механически ответил Гарри, садясь около окна, предварительно положив свой чемодан в багажную сетку. – А ты как?
— Замечательно, — радостно ответил круглолицый мальчуган. – Я со своей бабушкой ездил в…
Гарри только делал вид, что слушал. Все его мысли крутились вокруг Малфоя. Каким образом тот остался жив, если он не выполнил приказ Темного лорда? Как Малфой смог избежать мучительной смерти? Что он вообще делает в школе?
А может, это Дамблдор помог ему? Помнится тогда, на Астрономической башне, он предлагал свою помощь Малфою:

«Перейдите на правую сторону, Драко, и мы сумеем укрыть вас так основательно, как вам и не снилось. Больше того, я могу послать сегодня членов Ордена Феникса к вашей матери, чтобы они укрыли и ее. Отцу вашему ничто сейчас в Азкабане не грозит, а когда придет время, мы защитим и его тоже… Переходите на правую сторону, Драко… вы же не убийца…»

Жаль Малфоя. Несмотря на то, что он порядочная тварь, все равно жаль.
— Невилл, это замечательно! – воскликнула Джинни.
Гарри вздрогнул. Он что-то пропустил? Что там такого замечательного?
Юноша внимательно прислушался к разговору.
— Да, — мечтательно протянул Невилл. – Я сам не ожидал, что доктор сможет найти лекарство для излечения моих родителей. Мы с бабушкой сначала не поверили. Подумать только: всего лишь через полгода я смогу увидеть своих родителей абсолютно здоровыми!
— Это же здорово! – искренне порадовался Гарри за своего друга. Неужели! Неужели, у Невилла наконец-то появится семья, родители? Неужели, у кого-то наладится жизнь?
— Я сам в полном восторге, — лицо Невилла аж сияло от счастья. – Хорошо помню тот день. Мы с бабушкой собрались…
И Невилл пустился в пространственное описание самого счастливого для него дня. А Гарри почувствовал, что его внимание снова начинает уплывать. И снова он задумался о Малфое. Как же он выжил? Надо бы обязательно спросить об этом Дамблдора. А хотя… Зачем ему это нужно? Ну, жив Малфой и жив. Черт с ним. Шесть лет Гарри терпел его издевательства, потерпит и еще один год. И ничего в этом страшного нет. Даже наоборот. Скучновато будет без идиотских выходок этого хорька.

Ближе к полудню появились Гермиона с Роном. Жутко голодные и очень уставшие от патрулирования коридоров поезда, они в один голос возмущались поведением перво- и второкурсников.
— Ну, вы представляйте, — восклицал Рон, одновременно жуя тыквенное печенье. – Подхожу я к этой малявке с просьбой перестать орать во все горло, а она мне в ответ: «Да кто тя ваще спрашивает? Пшел вон, унитаз на колесиках!» (примечание автора: из реальной жизни сцена взята, между прочим)
Все, сидящие в купе, звонко засмеялись, глядя, как Рон передразнивает какую-то первокурсницу.
— Это еще не все, — нахмурился Рон, открывая коробку со сдобными
котелками. – Во втором вагоне один пацан громко врубил какую-то тяжелую музыку. Ну, подхожу я к нему, мол, так и так, надо бы потише сделать. А он мне в ответ как заорет: «Рэп – отстой, попса – параша, панк для лузеров, а рок – это наше!» Я чуть не оглох от этого вопля, — покачал головой Рон под очередной взрыв хохота. – Кстати, а что такое «рэп», «попса», «панк» и «рок»?
Пока Гермиона рассказывала Рону о магловских направлениях в музыке, Гарри, печально улыбаясь, уставился в окно. Он вообще практически не участвовал в разговоре и мало прислушивался к беседе. Он смотрел на постоянно сменяющийся пейзаж за окном, думая совершенно о другом. От чего-то юноша очень сильно задумался о несправедливости в этом мире. Вот интересно, почему хорошие люди, достойные жить с шиком, вынуждены терпеть все невзгоды этой жестокой жизни? Взять в пример Невилла. Добродушный мальчуган, воспитанный своей бабушкой. Его родителей пытками довели до безумия сторонники Волан-де-Морта. И в этом, главным образом, виновата Беллатриса Лестрейндж. Именно она пытала заклятием Круциатус мистера и миссис Долгопупс, пока они не сошли с ума. Правда, она потом поплатилась за это – за совершенное преступление Лестрейндж отправили в Азкабан, а этим летом она и вовсе рассталась со своей жизнью, но все же зла она совершила немало. Беллатриса разрушила спокойную жизнь Невилла, сделала его счастье половинчатым. А ведь была бы такая счастливая семья…
Что ж… К этому уже все привыкли. Добродушным людям с душой нараспашку всегда жилось не просто.
А семья Уизли? Добропорядочные люди, не жалеющие ничего ради блага других. Раньше у них были проблемы с деньгами, приходилось покупать поддержанные вещи. Конечно, с должностным повышением мистера Уизли и с развитием бизнеса Фреда и Джорджа стало намного легче, но все же отношение к ним мало изменилось. Эта семья, видите ли, активно поддерживает интересы маглов, защищает их всеми возможными способами, а отец семейства и вовсе помешался на магловских изобретениях и коллекционирует штепсели, батарейки и прочую ерунду. Естественно, «шишки» общества не понимают такого поведения. Как же так, ведь каждый уважающий себя волшебник не имеет право опускаться до такого уровня. Для чистокровных до мозга костей магов это и вовсе запретная зона. Вот и относятся к подобным семьям, как к отбросам общества. Только это глупо. Можно подумать, семья Уизли какой-то чрезвычайно важный закон нарушила.
Что ж… К этому уже все привыкли. К добрым и некорыстным людям во все времена испытывали презренье.
А Полумна Лавгуд? Убийственно-честная девушка, немного странная и имеет свои причуды, но все же отзывчивая, всегда готова помочь и поддержать. Полумна живет с отцом. Ее мать умерла, когда ее дочери было всего девять лет. Мать Полумны была выдающейся колдуньей, ей нравилось экспериментировать, но с одним заклятьем вышла беда. Над Полумной смеются и издеваются многие ученики Хогвартса. За неординарность мышления и за нелепую веру в поистине фантастические вещи кое-кто так и зовет девушку – Полоумная Лавгуд. Но ведь она такой же человек, как и все. И добра она совершила намного больше, чем некоторые взрослые за всю их жизнь. Она не заслужила такого хамского к себе отношения. Полумна – самая обычная волшебница. Со своими странностями, со своими интересами, но, все равно, обычная.
Что ж… К этому тоже все привыкли. Прямолинейным и честным людям редко везет.
И, наконец, сам Гарри. Гарри был всего один год от роду, когда Волан-де-Морт явился в дом Гарри и убил его отца с матерью. Волан-де-Морт направил тогда волшебную палочку на него, уже произнес заклятие, убившее многих волшебников и волшебниц, вставших на его пути к власти, но оно не сработало! Не убило маленького Гарри, а рикошетом ударило по самому Волан-де-Морту. Гарри отделался лишь шрамом на лбу, а Волан-де-Морт утратил все: волшебную мощь, силы, едва ли не саму жизнь, превратился в жалкое, беспомощное существо. Он бежал и укрылся где-то в горах Албании. Его приспешники кто как мог затаились, мир магов и волшебников вздохнул свободно, а Гарри Поттер стал знаменитостью. Потом одиннадцатилетний Гарри поступил в Хогвартс. Там он обрел двух своих лучших друзей: Рона и Гермиону. Вместе они стали настоящей командой, пережили много бед. Сколько раз Гарри предотвращал возвращение Волан-де-Морта, сколько раз он спасал чужие жизни, и что в ответ? Лживые, абсолютно бредовые статьи в «Ежедневном пророке», где Гарри представлен дурачком, любителем привлечь к себе внимание, типом, который строит из себя великого трагического героя, неуравновешенным подростком; презрительные, испуганные и даже гневные взгляды, направленные в его сторону; постоянные насмешки не только слизеринцев, но и других однокашников – вот она, благодарность! Вот, как относятся люди к Надежде волшебного мира! Неужели, Гарри достоин именно такой жизни?
Что ж… И к этому уже все привыкли. Храбрых, борющихся за добро и справедливость во всем мире людей до сих пор считают за ничтожество.
Говорят, что «жизнь – это война, а на войне все средства хороши». Так-то оно так, вот только добросовестные люди не умеют воевать…
— Гарри, ты вообще собираешься выходить? Или так и останешься в поезде?
Вырвавшись из своих раздумий, Гарри взглянул на стоящую перед ним Гермиону. Кроме их двоих в купе никого не было.
— А где все остальные? – спросил Гарри, оглядываясь по сторонам.
Из коридора доносились голоса и шаги множества учеников, за окном показались очертания Хогвартса. Гарри только сейчас заметил, что поезд наконец-то достиг здания вокзала в Хогсмиде. За окном темно, и судя по всему — давно.
— Уже вышли. Сейчас, наверное, ждут нас на платформе, — ответила девушка с беспокойством глядя на юношу. – Гарри, ты себя хорошо чувствуешь? Ты сегодня какой-то странный.
— Просто задумался, — отмахнулся Гарри. – Давай лучше поскорее найдем остальных, пока они не начали волноваться.
Гермиона согласно кивнула и вместе с Гарри вышла в коридор. Вдвоем они медленно двинулись вместе с толпой к двери вагона. Толкаясь, пытаясь скорее пробиться к выходу, они сошли на перрон.
— И где же Рон? – оглядывая платформу, спросила Гермиона. – Где нам его искать?
— Первокурсники! Эй, первокурсники, все сюда! – громыхнул знакомый голос.
— Хагрид! – радостно воскликнул Гарри, завидев гигантский силуэт в дальнем конце платформы.
— Здорово, Гарри! – прогудел Хагрид. – Вы как, в порядке?
— Да, все хорошо, — ответила Гермиона. – Хагрид, а ты, случаем, не видел здесь Рона? А то мы с ним разминулись.
— Так ведь он проходил мимо, — ответил Хагрид. – Ищет пустую карету. Он где-то
там, — неопределенно махнул лесничий, указывая примерное направление.
— Спасибо, Хагрид, — поблагодарил Гарри. – Встретимся на праздничном ужине.
Последний раз помахав рукой лесничему, Гарри и Гермиона побежали в поисках Рона в указанном направлении. Едва они выбежали на дорогу, их тут же окликнул Рон.
— Гарри, Гермиона, идите сюда, — крикнул он.
Парень с девушкой заторопились к своему другу, который стоял около одной из сотен карет с запряженными в них фестралами.
— Чего вы так долго? – с упреком спросил Рон, помогая Гермионе залезть в карету.
— В коридоре вагона была толпа народа, — ответил Гарри. – Не пробиться. К тому же, мы Хагрида встретили. Перекинулись парочкой слов.
И Гарри стал вслед за Роном забираться в карету. Почему-то он испытал некий укол ревности, глядя на то, как Рон помогает Гермионе. Этот его жест… Нет, не стоит об этом думать. Не стоит себя «накручивать». Они просто друзья.
Как оказалось, к компании Гарри присоединилась Полумна Лавгуд – девушка с длинными волосами и большими затуманенными глазами. В руках Полумна держала очередной выпуск «Придиры».
— Здравствуй, Гарри, — поздоровалась девушка, когда их экипаж сдвинулся с места.
— Привет, Полумна, как поживаешь?
— Очень хорошо, — ответила девушка. – Мы с моим отцом ездили на Скандинавский полуостров. Ловили морщерогих кизляков.
— Ну, и как? – с ноткой ехидства спросила Гермиона. – Поймали?
— Да, — кивнула Полумна, еще больше выпучив свои глаза. – Я даже принесла вам фотографию. Вот, посмотрите.
Полумна достала из своей сумки фотографию и протянула ее Гермионе. Та с видом крайнего недоверия уставилась на движущееся изображение пойманного животного. Вместе с Гермионой фотографию стали рассматривать Гарри, Невилл и Джинни.
Морщерогий кизляк представлял из себя жуткую помесь собаки, козы и курицы. Волнистые рога, козлиная морда, собачьи лапы, очень длинная шерсть, местами растут перья – в общем, самое, что ни есть, настоящее чудо в перьях.
— Мда…— протянула Гермиона с весьма подавленным видом. – Что ж… Поздравляю.
Гарри пришлось прикусить костяшки своих пальцев, дабы не расхохотаться во весь голос. Всё-таки поймали...
Всю оставшуюся дорогу до замка о морщерогих кизляках не вспоминали. Гарри прильнул к окну, наблюдая за другими каретами, которые, громыхая и покачиваясь, двигались по дороге. Вскоре экипаж въехал на территорию Хогвартса, проехав между двумя высокими колоннами, увенчанными фигурами крылатых вепрей. Когда кареты остановились, Гарри со своими друзьями выбрался на улицу. Вся компания, овеваемая прохладным вечерним воздухом, влилась в толпу школьников, торопливо поднимающуюся к дверям по каменной лестнице. В вестибюле, ярко освещенном факелами, Гарри двинулся к двустворчатой двери, ведущей в Большой зал. Ведь сейчас предстоял пир по случаю начала учебного года. По залу сновали серебристые призраки, оживленно переговаривались ученики. Гарри заметил, что со всех факультетских столов (даже со слизеринского) на него беззастенчиво пялятся многие ученики, а некоторые девчонки и вовсе стали кокетливо строить глазки. Как же тяжело быть Мальчиком-Который-Выжил. Чертовски тяжело.
Полумна отделилась от них и отправилась за стол Когтеврана. Гарри, Гермиона, Рон, Джинни и Невилл нашли себе свободные места почти в самом начале гриффиндорского стола.
— Я такой голодный, что готов проглотить кита, — недовольно пожаловался Рон, массируя себе желудок и с нетерпением глядя на стоящие перед ним на столе золотые тарелки.
Гарри лишь хмыкнул и стал с интересом разглядывать преподавательский стол.
— Это наш новый преподаватель по Защите От Темных Искусств? – с сомнением и некоторой брезгливостью в голосе произнесла Гермиона, смотрящая туда же, куда и Гарри.
Гермиона уставилась на какую-то малопривлекательную особу, сидящую рядом с Дамблдором. Черные, как смоль, волосы средней длины, серые глаза, высокомерное, но несколько глуповатое выражение лица, бледно-фиолетовая мантия, остроконечная шляпа того же цвета…
— А я ее видел! – удивленно воскликнул Гарри. – Она покупала товар «Закрой глаза» в магазине Фреда и Джорджа!
— На темного мага похожа, — нахмурилась Гермиона.
— Знала бы ты, как она на меня тогда посм…— Но договорить Гарри не смог. Именно в этот момент новый профессор по ЗОТИ словно специально взглянула прямо в глаза Гарри. И снова жуткое ощущение, будто по лицу полоснули холодным ножом.
«От такого взгляда – подумал Гарри. – Даже у дракона кровь застынет»
Словно прочитав его мысли, профессор очень гаденько усмехнулась и отвела взгляд в сторону. Гарри сглотнул. Эта женщина определенно знала, о чем он подумал. Интересно, она – легилименист?
— Не очень приятная особа, — произнесла Джинни, тоже разглядывая преподавателей.
— А мне сейчас без разницы, — честно признался Рон. – Если это распределение скоро не начнется, я умру с голоду.
Как только эти слова слетели с его уст, двери Большого зала распахнулись и воцарилась тишина. В зал прошла длинная цепочка первокурсников под предводительством профессор МакГонагалл и выстроилась в шеренгу на возвышенной части зала перед столом преподавателей. Профессор МакГонагалл выставила перед первокурсниками трехногую табуретку и водрузила на нее необычайно старую, грязную, заплатанную Волшебную шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых ее полей открылась широкая щель наподобие рта, и шляпа запела:

Наступил еще один учебный год.
Новых первокурсников встречаем.
В Когтевран из вас попадет только тот,
Кто силен умом, легко обучаем.
В Слизерин – тот, кто умен,
Самолюбив, хитер и чистокровен.
Пуффендуй – все те, кто одарен
Любовью к природе, кто в трудах упорен.
Гриффиндор – все те, кто дерзок,
Кто смельчак, благороден, отважен.
Гриффиндорцы пройдут любой опасного пути отрезок,
А результат для них не важен.
Настали темные времена,
И враги все вылезли на свет.
Возвращаются прошлые года,
Вот только безысходности той нет.
Мы не зависим от прихоти ЕГО,
Нас не волнуют ЕГО интересы,
Но счастья мы не видели давно,
А это тормозит освободительные процессы.
И только Избранный сможет всех спасти.
Тот самый Мальчик-Который-Выжил.
Но много неприятностей на его пути.
К счастью, большой смелостью он вышел.
Нелегким будет его путь.
Полный опасностей и предательств.
И нет времени отдохнуть,
Ведь дело не терпит отлагательств.
Возможно, мы выиграем войну,
Объединившись с мирами соседними.
А может, проиграем эту игру
И станем самыми последними…

Когда Распределяющая шляпа закончила петь, в зале воцарилась гробовая тишина. Все взгляды были устремлены на Гарри, а тот сидел, как громом пораженный. До чего мы дожили. Уж, Если Распределяющая шляпа упомянула его в своей песне… Значит, дела действительно плохи.
Профессор МакГонагалл многозначительно кашлянула, привлекая к себе внимание. Впрочем, это у нее плохо получилось.
Профессор шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента.
— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. – Начнем. Амбромидс, Виолета!
Симпатичная девочка с довольно наглым видом вышла из шеренги, взяла Шляпу и села на табурет.
Рон толкнул в бок Гарри и яростно зашептал ему на ухо:
— Это она обозвала меня унитазом. Именно эта вредина.
Гарри усмехнулся и продолжил смотреть распределение.
— ГРИФФИНДОР! – громко выкрикнула Шляпа, едва коснувшись головы девчонки.
— ЧЕГО? – удивлению Рона, казалось, не было предела. – И ЭТО будет учиться на одном факультете со мной? Я этого не переживу! – возмущался Рон, глядя на то, как Виолета под громкие аплодисменты садится за гриффиндорский стол.
Виолета услышала восклицание Рона и поэтому с интересом посмотрела в его сторону. Узнав «знакомого», она радостно заулыбалась.
— Унитаз на колесиках, — прошипела она через весь стол.
Гарри никогда не видел Рона таким красным от злости.
— Бредерик, Перкс! – выкрикнула МакГонагалл имя очередного первокурсника.
— КОГТЕВРАН!
— Вант, Джерри!
— Если эта тварь попадет в Гриффиндор, — снова зашептал Рон. – Я точно не выживу.
— А в чем дело?
— Это он громко врубил музыку во втором вагоне и проорал мне какую-то чепуху.
— СЛИЗЕРИН! – истошно завопила Шляпа.
— Туда ему и дорога, — Рон явно почувствовал облегчение.
— Нейнриз, Миланита!
— КОГТЕВРАН!
Мало-помалу длинная шеренга новичков рассасывалась. В паузах между выкликанием имен и решением Шляпы до Гарри доносилось громкое урчание в животе Рона. Наконец на Ягнес Лорен («ПУФФЕНДУЙ!») распределение закончилось, и профессор МакГонагалл, взяв табурет со шляпой, вышла из зала.
Встал директор Хогвартса профессор Дамблдор, желая обратиться к школе с приветственным словом.
Как все-таки хорошо, что Дамблдор воскрес! С ним чувствуешь себя более защищенным, на душе как-то спокойней становится при виде этого искрящегося радостью лица. Это так привычно: видеть его во главе преподавательского стола. Возвращение Дамблдора произвело настоящий фурор в волшебном мире. Как только директор Хогвартса впервые показал себя общественности, все заголовки газет пестрели надписями вроде: «Сенсация» Дамблдор жив!», «Воскрешение Дамблдора. Как это случилось?», «Дамблдор вновь занимает пост директора» и тому подобное.
Вот только каким боком ко всему этому причастен их новый преподаватель Защиты?
— Добро пожаловать в Хогвартс, — заговорил Дамблдор, широко улыбаясь. – Прежде чем ознакомить вас с небольшими изменениями, мы начнем наш банкет. Уплетайте за обе щеки! – и Дамблдор сел под одобрительные аплодисменты и радостные выкрики.
В тот же миг золотые тарелки, стоящие на факультетских столах, наполнились различной едой. Чего здесь только не было! Разнообразные пироги, овощные блюда, мясные подливки, различные соусы, кувшины с тыквенным соком и многое другое.
— Ну, наконец-то, — обрадовался Рон возникшей перед ним пищей и набросился на жареный картофель с бифштексом.
Гарри последовал примеру своего друга. Он положил к себе в тарелку всего понемногу и с аппетитом стал поглощать любимую пищу.
— Гарри, — обратилась к парню Джинни. – А когда ты собираешься провести отбор в нашу команду по квиддичу? Кэти ведь в прошлом году окончила седьмой курс. Нам нужен новый охотник.
— Естественно, — согласно кивнул Гарри. Он был капитаном гриффиндорской команды по квиддичу и носил соответствующий значок. – Полагаю, на следующей неделе. Если получится.
— А может, на этой неделе, — вмешался в разговор Рон. – Тогда у нас будет больше времени подготовиться к будущим матчам.
— Я поговорю с МакГонагалл, — пообещал Гарри, сосредоточенно жуя бараньи отбивные. – Быть может, у меня удастся выбить на этой неделе день для отборочных.
— Вот и прекрасно, — обрадовалась Джинни. – Я надеюсь, мы найдем достойного охотника, — с этими словами девушка продолжила уплетать свой любимый стейк.
Когда все съели столько, сколько смогли в себя запихнуть, тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми. Но буквально через мгновенье на них появилось сладкое. Мороженое, яблочные пироги, свежие фрукты, бисквиты, желе, клубника, эклеры, рисовые пудинги…
Пока Гарри наполнял свою тарелку разнообразными десертами, Рон и Джинни горячо заспорили о новой тактике для игры в квиддич.
— Я не думаю, что нам это нужно, — стояла на своем Джинни.
— Почему тебе не нравится эта идея? – спросил Рон у своей сестры, разбрызгивая по всему столу йоркширский пудинг. – По-моему, замечательная мысль.
— Со стороны будет выглядеть, будто мы уподобляемся сборной Болгарии по
квиддичу, — ответила Джинни.
— В чем дело? – поинтересовался Гарри у девушки. – В честь чего такой жаркий спор?
— Она, — Рон кивнул в сторону Джинни. – Против «финта Вронского» и «Головы ястреба». Не хочет добавлять в программу высшие фигуры пилотажа.
— Почему? – очень удивился Гарри.
— Я же сказала, — Джинни явно начала раздражаться. — Со стороны будет выглядеть, будто мы уподобляемся сборной Болгарии по квиддичу.
— Ничего подобного, — замотал головой Гарри. – Наоборот, так будет интереснее. Поверь, новая тактика гораздо лучше прежней.
— Делайте, что знаете, — устало махнула рукой Джинни. – Ты ведь капитан. Если что, на тебя все свалим.
— Ну, уж спасибо! – смеясь, «поблагодарил» Гарри и повернулся направо, желая поговорить с Гермионой. – Что с тобой? – спросил он у девушки, завидев ее несколько обиженное личико. — Что-нибудь случилось?
— Ты слишком увлечен разговорами о квиддиче, — вздохнула в ответ девушка. – И даже не обращаешь на меня внимания.
— Видишь этих двух особей женского пола, сидящих прямо перед нами? – спросил Гарри, ближе наклонившись к уху Гермионы.
— И что с того? – все еще не понимала девушка, исподлобья косясь на Лаванду с Парвати.
— Стоит мне хотя бы лучезарно улыбнуться тебе и весело подмигнуть, как они тут же станут сплетничать о наших с тобой взаимоотношениях, — пояснил Гарри. – Они же сплетницы номер один во всей школе. Сама посмотри.
И Гарри подмигнул Гермионе, при этом состроив до неприличия красивую улыбку.
Лаванда с Парвати мгновенно засекли красноречивый взгляд Гарри. Широко распахнув свои глаза, охая и возмущаясь, девушки тут же начали оживленно о чем-то разговаривать. Всех слов Гарри не слышал, но отдельные обрывки фраз до него все же долетали. «Как он смотрит…», «Между ними что-то есть…», «Думаешь, встречаются?..» и тому подобное.
Гермиона не выдержала и прыснула, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос.
— Я же говорил, — в полголоса сказал Гарри.
— Да, ты был прав, — хихикнула Гермиона. – Интересно, а что было бы, если б ты…
Гарри по глазам девушки прочел ее предложенье и повернулся в сторону двух отъявленных сплетниц. Собственно, почему бы и нет? Ведь интересно поглядеть на результат.
Гарри вдруг широко ухмыльнулся и, глядя прямо в глаза Парвати, с намеком подмигнул ей. Надо было видеть реакцию этих двух подружек. Они вдруг жутко засмущались, захихикали, гордо подняли свои головы и стали с еще большим рвением обсуждать Гарри Поттера. Еще бы! Сам Избранный взглянул в их сторону!
Глядя на эту поистине смешную сцену, Гарри подумал, что его ребра сейчас лопнут от смеха…
Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова встал со своего места. Все затихли.
— Теперь, когда все мы сыты я хотел бы сказать еще несколько слов, — начал свою речь директор. – Во-первых, я хотел бы сообщить, что в связи с критическим положением волшебного мира походы в Хогсмид отменяются.
Раздались недовольные выкрики, зал наполнил возмущенный гул сотен голосов.
— Ну и где нам теперь покупать подарки на Рождество? – возмутилась Джинни.
— А ты закажи подарки в магазине Фреда и Джорджа, — ехидно посоветовал Рон.
— Ага, — скептически кивнула Джинни. – Только тогда не удивляйся, если получишь на Рождество «Желейное чучело».
— Это, — Дамблдор слегка повысил голос, поскольку возмущенный ропот никак не утихал. – Вынужденная мера. И нечего возмущаться. Этим вы себе Хогсмид не вернете.
— Успокоил, — недовольно проворчал Рон.
— Далее. Хочу вам сообщить, что с этого года деканом факультета Слизерин становится профессор Слизнорт, — продолжил Дамблдор.
Раздались вежливые аплодисменты, но Гарри видел, что многие слизеринцы не довольны своим новым деканом. И было из-за чего. Ведь Слизнорт, в отличие от Снейпа, никаких поблажек своим подопечным делать не станет.
— И последнее. Позвольте представить вам нашего нового преподавателя Защиты От Темных Искусств, — объявил Дамблдор. – Элизабет Фелчес.
Та самая черноволосая женщина, которая так странно смотрела на Гарри, противно улыбнулась и, пристав со своего места, помахала залу рукой. Элизабет Фелчес была полненькой женщиной с некрасивыми чертами лица. А эта ее старомодная мантия…
— У нас еще не было ее урока, а эта Фелчес мне уже не нравится, — проворчал Рон, обращаясь к Гарри. – У нее лицо смахивает на физиономию Пэнси и двигается она с таким же деланным жеманством, что и Амбридж.
Гарри тихонько рассмеялся на реплику своего друга.
— Похожа на очередную министерскую крысу, — нахмурившись, добавила Гермиона.
Трое друзей заинтригованно переглянулись. Нечего, у них еще будет время получше узнать эту Фелчес. Все встанет понятно на первом уроке ЗОТИ.
— Но уже поздно, — снова раздался звучный голос Дамблдора. – Я понимаю, насколько для вас всех важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте времени!
Дамблдор сел, а ученики в это время стали с шумом подниматься на ноги и отправляться в свои спальни. Гарри встал со своего места и направился к выходу из зала. Во время всей трапезы он постоянно ловил на себе чьи-то любопытные взгляды, а сейчас это чувство только обострилось. Похоже, только Гарри, Рон, Гермиона и Джинни не обсуждали за столом песню Распределяющей шляпы. А вот остальные… Школьники со всех факультетов шушукались за его спиной, некоторые выглядели довольно встревоженными.
— А чего это Парвати с Лавандой на тебя так смотрят? – заинтересовался Рон, вместе с Гарри выходя в холл из Большого зала. – Никогда не видел их такими довольными.
— Всерьез восприняли мою шутку, — со смехом сказал Гарри.
— Какую еще шутку?
— Рон! – послышался гневный голос Гермионы. – Ты забыл, что мы должны показать первокурсникам дорогу в гостиную?
— Ах, да, — встрепенулся Рон.
Он уже собрался было пойти вслед за Гермионой, но тут в его поле зрения попала Виолета Амбромидс. Рон выпучил глаза, и мгновение спустя, спрятался за спину Гарри.
— Рон, ты чего? – удивилась Гермиона. – С тобой все в порядке? Или ты уже совсем…
— Гермиона, — перебил ее Рон, с опаской выглядывая из-за Гарри. – Пожалуйста, покажи сама дорогу этим первокурсникам.
— Это еще почему?
— Видишь вон ту девчонку? – указал Рон на Виолету.
— Так это ты от нее прячешься? – усмехнулась Гермиона. – Уже первокурсников боишься?
— Она меня назвала унитазом…
—…На колесиках, — закончила за него Гермиона. – Я в курсе. Рон, не дурачься. Это уже не смешно.
— Ну, пожалуйста, — жалобно протянул Рон. – Отведи сама эту мелкоту.
— Гермиона, — обратился Гарри к девушке. – Будь другом, покажи дорогу первокурсникам. Без Рона. Иначе он сейчас расплачется.
Гермиона тяжело вздохнула и с недовольным видом покачала головой.
— Ладно, так уж и быть, — наконец сказала она. – Идите к себе в спальню. Пароль «не буди спящего дракона».
Сказав это, Гермиона в последний раз улыбнулась парням и повела испуганных первокурсников в гостиную.
— Ну, что, пойдем и мы? – предложил Гарри.
— Ну, хорошо, пошли, — вздохнул Рон и выбрался из-за спины Гарри.
Вскоре друзья дошли до входа в гриффиндорскую башню, загороженного большим портретом Полной Дамы в розовом шелковом платье.
— Пароль? – потребовала она, как только они приблизились.
— «Не буди спящего дракона», — отозвался Гарри.
Портрет отъехал и в стене открылся проем, в который пробрались Гарри с Роном. В круглой общей гостиной Гриффиндора горел камин, кругом стояли мягкие кресла и столы. Дом...
Два друга поднялись по винтовой лестнице и наконец попали в собственную спальню, расположенную на самом вверху башни. Все остальные соседи по спальне – Невилл, Дин и Симус — уже спали крепким сном. Гарри подошел к своей кровати с темно-красным пологом и стал искать в своем чемодане пижаму.
— Наконец-то мы в Хогвартсе, — протянул довольный Рон, одев свою пижаму и растянувшись на своей кровати. – А ведь мы могли сюда и не вернуться, — Рон задумчиво уставился в потолок. – Вот если бы не Итинирис…
—…То нас бы здесь сейчас не было, — закончил Гарри, залезая в кровать и прячась под одеялом.
— Как здесь хорошо, — снова протянул Рон. – Для меня Хогвартс стал вторым домом.
— Для меня тоже, — кивнул Гарри, откладывая свои очки на прикроватную тумбочку. Для него это был, пожалуй, первый и единственный дом. – Здесь здорово. И всегда весело.
— Главное, здесь нет никаких Фредов и Джорджев со своими «Чучелами» и «Забастовочными завтраками», — произнес Рон. – Эх… Как учиться-то неохота. Ладно. Будет день, будет пища. Спокойной ночи! – пожелал Рон, задергивая полог своей кровати.
— Спокойной ночи, — сказал Гарри, переворачиваясь на спину.
Несмотря на длительную поездку, спать Гарри вовсе не хотелось. Поэтому он просто лежал в своей постели, тупо глядя в потолок и размышляя о сегодняшнем дне. Его, как и всех остальных, сильно шокировала песня Волшебной шляпы. Еще никогда Шляпа не упоминала каких-нибудь личностей, кроме Годрика Гриффиндора, Салазара Слизерина, Пенелопы Пуффендуй и Кандиды Когтевран. А тут такое…
Гарри, прокручивая в голове строки из песни Распределяющей шляпы, пытался понять их смысл.
«…Но много неприятностей на его пути…»
Ну, еще бы! Когда дело имеешь с извергами, гордо именующими себя Пожирателями смерти, опасность может поджидать на каждом углу.
«…К счастью, большой смелостью он вышел…»
Здесь скрывать нечего. Гарри действительно был очень храбрым для своих лет подростком. Если он уже на первом курсе сражался с сильными волшебниками, то о чем еще можно здесь говорить?
«…Нелегким будет его путь…»
Кто бы сомневался.
«…Полный опасностей и предательств…»
Вот здесь уже интереснее. С опасностями все понятно, их всегда было предостаточно, но вот как насчет предательств? Кто его может предать? Рон? Гермиона? Бред, абсурд! Они его лучшие друзья и никогда его не придадут. Разве можно в этом сомневаться?
«…И нет времени отдохнуть,
Ведь дело не терпит отлагательств…»
Естественно. Надо как можно быстрее расправится с эти Лордом. Волшебный мир и так на грани развала, а тут еще эти постоянные нападения…
«…Возможно, мы выиграем войну…»
Маловероятно.
«…Объединившись с мирами соседними…»
Эээ… Это как? «Объединившись с мирами соседними…» А они существуют? И каким образом они могут помочь? И как с ними объединиться?
«…А может, проиграем эту игру…»
Вот это скорее всего.
«…И станем самыми последними…»
Если вообще кем-то станет. Скорее всего, весь волшебный мир просто сотрут в порошок.
Как-то незаконченно песня выглядит. Можно подумать, что Шляпу прервали. Нет, конечно, этого не было, но все же…
Так размышляя, Гарри стал потихоньку засыпать. В спальне раздавался громкий храп Рона и Невилла, за окном убаюкивающе посвистывал ветер…

***

Гарри стоял за дубовыми дверями Хогвартса. И снова стены черного пламени, отсутствие растений, людей. Давящая на уши тишина. Зыбкий страх. Желание прикоснуться к огню. Но нельзя. Гарри не знал, почему, но остро чувствовал, что пламя принесет ему гибель. Но так хочется коснуться этого огня. Он так манит, так пронзительно зовет, что просто… Гарри не находил слов этому странному ощущению. Просто хотелось утонуть в этом ревущем дыме, позволить ему целиком поглотить себя. Но времени нет. Ему надо догнать девушку, бегущую далеко впереди. Она должна что-то сказать, она должна чем-то помочь.
И Гарри побежал. Быстро. Очень быстро. Чуть ли не быстрее самого ветра. Но девушка только прибавляла скорость, и расстояние между ними сокращалось очень медленно. Девушка бежала, и белокурые волосы вились у нее за спиной. Алая мантия развивалась на ледяном ветру.
— В этом нет смысла,— раздался чей-то голос. Он исходил будто бы от самого огня. Будто бы из самого воздуха.
— В чем нет смысла? – закричал Гарри в тишину, остановившись на месте. – В чем?
Но ответом эму была звенящая тишина. Воздух, казалось, стал еще холоднее. Стало очень страшно. Да еще это багровое небо… Оно так давит…
Гарри побежал снова. Он должен догнать девушку. Не смотря ни на что. Если у него не получиться, мир погибнет. Мира не будет. Его мира не будет. И от этого было так страшно, что хотелось больше никогда не останавливаться и бежать вперёд за девушкой в алой мантии.
А расстояние все уменьшается и уменьшается. В сердце начала теплится надежда. Когда-нибудь он догонит эту девушку. Он сможет. Вот только почему она с таким диковатым испугом оглядывается на Гарри?
— В этом нет смысла, — снова раздался чей-то голос.
— Смысл есть, — зашептал сам себе Гарри. – Он есть, просто я его не вижу…
Будто разозлившись на его слова, громыхнул гром, и ярко сверкнула молния. Пошел дождь. Но такого дождя Гарри еще не видел. Дождь падал на землю, превращая ее в лед. Дождь попадал на кожу и, пронзая ее насквозь мелкими иглами, доходил до самого сердца, холодил душу…
Девушка, бегущая впереди, издала истошный вопль. Она завертелась на месте и замахала руками над головой, будто пытаясь не допустить попадания ледяных капель на свою кожу.
Теперь у Гарри появилась реальная возможность догнать девушку, поговорить с ней. Гарри побежал еще быстрее. Он уже не чувствовал своих ног, воздух резал легкие. Но осталось совсем чуть-чуть. Расстояние стало стремительно сокращаться…

Гарри проснулся в холодном поту и бешеными глазами оглядел комнату. Убедившись, что это был очередной кошмар и на самом деле все в порядке, Гарри с облегчением снова сомкнул свои веки.
«Похоже, Гермиона все-таки права, — была последняя мысль в голове Гарри. – Это действительно не сны. Больше смахивает на видения»
А потом он уснул. Крепко и без всяких там неясных сновидений.