Глава 9

При всех тех теплых чувствах, что Аманда испытывала к владыкам четырех стихий, она любила бывать в гостях только у Яги и всегда жалела, что не может остаться у старушки-травницы подольше. В избушке на курьих ножках, превращенной магией её закадычного приятеля Кащея в нечто невероятное всегда царила атмосфера семейного уюта. У воровки складывалось ощущение, что она приехала в гости к бабушке-сказочнице. Блондинка сидела за деревянным столом, накрытым белоснежной льняной скатертью, с собственноручно вышитыми Ягой цветочками, слушала её истории о весьма бурной молодости и между делом наворачивала свежеиспеченные блины со всевозможными видами варенья, запивая их жасминовым чаем.
Подкрепившись, Аманда собиралась с духом, перекидывалась в ворону и, ругая на все лады сумасшедшего ученого Леснида по прозвищу Кащей Бессмертный, махала крыльями в сторону его замка. Леснид – маг-ученый, искусственным путем ставший бессмертным, исключительно благодаря своим исследованиям в области быстрой регенерации тканей. Он сбежал в этот, тогда ещё только развивающийся мир на постоянное место жительства, чтобы скрыться от жаждущих заполучить одно из его изобретений. В чем суть того прибора, который создал этот светоч науки, он так и не признался, ну, разве что может быть Шеннаре что-то известно. Но синеглазая всегда отличалась способностью хранить тайны неважно свои или чужие, надежнее швейцарских банков.
На просторах Киевской Руси Леснида считали злодеем супермасштаба, и даже приписали к славянскому пантеону. Ему даже люди имечко подобрали под стать молве – Кащей Бессмертный. О нем рассказывали сказки, им пугали всех от малых детей до первых лиц немалых государств. Хотя Кащей скорее интеллектуальный злодей-приколист, способный довести своими шуточками и приколами до самоубийства быстрее, чем обычный Темный Лорд – пытками или ещё чем. Что поделаешь, ведь зло, как и добро, имеет своих героев, и Бессмертный – один из них. По мнению всей нечисти, от мелких домашних вредителей до высших демонов Ада, Кащей Бессмертный является чуть ли не самым опасным существом во Вселенной. Нет, сам по себе ученый Аманде нравился: черные волосы, утонченные черты лица и серые глаза, горящие весёлым огнем естествоиспытателя, легкий нрав и обходительные манеры в сочетании с любовью к странным приколам и изобретению каких-то малопонятных изобретений, которые неизвестно как работают, но весьма облегчают жизнь всему Совету Бессмертных. Но прославленной воровке крайне не нравилась любовь Кащея к разным подчас совсем не безобидным приколам и то, что замок являющийся жилищем столь выдающейся личности находился в сибирской глуши, сразу же за Причудливым лесом.
Добираться до места жительства Повелителя Пламени пешком просто не реально, ибо пройтись пешком сквозь искусственно созданный непроходимый бурелом могли только черти, но и тем после похода пришлось бы ходить с костылями. И это если не брать в расчет лесных жителей, каждый из которых с большим удовольствием пригласит вас на ужин в качестве основного блюда. О том, чтобы аппартировать к замку можно даже и не заикаться, ибо Причудливый лес – это аномальная зона, в которой искривлены магические поля. Колдовать в нем категорически не рекомендуется, если вы, разумеется, не самоубийца, впрочем, как и аппартировать или использовать портал. Поэтому лучше уж добираться своим лётом, так безопаснее и для здоровья полезнее.
Несмотря на то, что Шеннара приказала поставить в известность о новом требовании Истока всех Повелителей, отправиться в тот же день она не смогла, огромное спасибо за это старине Берту. Этот козлина уперся рогом и ни в какую не хотел отказываться от дела. Нет, Аманда понимала, что для Майлза поймать и нашпиговать пулями ту тварь, что едва не убила его друга вопрос принципиальный, но Ник и её друг тоже. И вряд ли он бы обрадовался, если это чудовище покромсает Майлза, когда тот попытается за него отомстить. Ей понадобилось три дня и полное разоблачение себя самой как колдуньи, чтобы убедить упертого наемника, что ему не следует связываться с опасным существом явно магического происхождения. Хвала Истоку, что не понадобилось привлекать к решению организационных вопросов и так раздраженную непредвиденной задержкой Шеннару. А раздраженная Темный Ветер это не та женщина, с которой вам хочется общаться, если только вы не из Безымянного Ордена или не страдаете суицидальными наклонностями. Хотя это как повезет: либо она заворожит вас голосом, интонациями, глазами, либо нашинкует на мелкие кусочки, напевая при этом первый куплет «Сладких снов»* в стиле незабвенного Мерлина Мэнсона
Следующая непредвиденная задержка произошла в Асгарде, где после низвержения скандинавских богов обосновался Локи. Хитрый блондин опять куда-то смылся, строить пакости и не поставил в известность ни кого из своих домочадцев. Аманда прождала его почти целых два дня и ждала бы еще больше, если бы не заглянула в Валяскьяльв.** Разумеется, за прошедшие тысячелетия дворец с серебряной крышей, которым в свое время так гордился одноглазый ас, был капитально перестроен, но название свое он все же сохранил. Воровка, которая согласно легендам способна была украсть солнце и луну выпила со скучающими валькириями, доставшимися Шеннаре по наследству от Одина, впрочем, эти духи испокон веков были чем-то вроде переходящего красного знамени. Да они верой и правдой служат синеглазой, как прежде служили всем своим хозяевам, но если под этим небом найдется бессмертный, у которого хватит сил чтобы снести голову исполняющей обязанности главы Совета Бессмертных, валькирии будут служить верой и правдой её победителю. Кому и когда пришла в голову светлая мысль поискать Локи всей компанией, не понял ни кто, этот эпизод самым постыдным образом не сохранился в памяти блондинки. Следующее, что она помнит – себя верхом на скачущем по небу как по земле черном жеребце, а рядом двадцать шесть валькирий, в чем-то смахивающем на стилизированую военную форму. Сильно так стилизированую, как раз для разворота какого-нибудь журнала для скучающих военных. Первой мыслью стремительно трезвеющей бессмертной было «Мама дорогая, что я здесь делаю», второй – «Локи, ты заррразаааа!», ну а третьей «Где у этой животины тормоз?!». Аманда раньше никогда не передвигалась на летучих конях и не знала, как ими управлять, да и если честно желания учиться прямо сейчас у неё не возникало. Вместо этого она превратилась в ворона и принялась наворачивать не совсем ровные круги вокруг своей хорошей приятельницы Хильд. Что подумал Локи, когда по его душу явились двадцать шесть не совсем трезвых валькирий в полной боевой готовности и успевшая протрезветь во время полета вестница Совета Бессмертных, так и осталось не известным, но таких круглых глаз у него воровка не видела никогда, а значит, это того стоило. Потому как зрелище было презабавным.
Хвала Истоку, что она не задержалась у Яги дольше, чем обычно и сразу же направилась к замку Кащея, тот как раз подлетал к замку на своем призрачном коне. Опоздай она, хоть на час или два этот любитель искать приключения на вторые девяносто, чаще всего на чужие вторые девяносто опять бы куда-то смотался, и потом ищи его. Самое гадкое, что в отсутствие хозяина замок превращалось в неприступную технически защищенную крепость, войти в которую можно было лишь только по приглашению оного. Жилище Кащея всегда поражало Аманду обилием разных технических наворотов, по своей функциональности все еще опережающих технологии этого мира, даже сейчас почти на пороге второго тысячелетия лет на двести-триста. Еще воровку поражал хозяин всего этого великолепия почти за пять тысяч лет не до конца разобравшийся со всеми функциями своей крепости. Еще бы ведь он бедняжечка так занят: то, похищает принцесс, то на пару с Ягой борется со всякой нечистью, то вместе с Шеннарой и Локи кому-то пакостит…
В итоге на выполнение такого вроде бы простого задания блондинка потратила целых семь дней, что не смогло не сказаться на настроении начальства. И поэтому когда это самое начальство, хитро блестя синими глазищами потребовало, чтобы она выкрала из полицейского участка все материалы дела о ночных нападениях, Аманда восприняла это как подарок небес и с радостью сбежала из особняка де Виль. Подальше от раздраженной Шеннары в образе Шарлотты де Виль и следующего за ней хвостиком мелкого гаденыша Малфоя, которого воровка с радостью бы тихо придушила.







Люциус Малфой всегда считал, что знает о своем доме все. И это не пустые слова. Полностью, ну ладно-ладно, за исключением некой клыкастой личности, знающей чуть больше, защищенное родовое гнездо его семейства обладало неким подобием разума и всецело подчинялось ему. Он был уверен, что знает о каждом тайнике в доме и подземельях, каждом тайном входе и выходе в дом.
До сегодняшнего дня.
Мужчина с большим изумлением смотрел на нежданно-негаданно открывшийся тайник в недавно купленном им письменном столе. Полгода назад, находясь в Италии, он увидел это произведение искусства в маггловской антикварной лавке и не смог удержаться от покупки. Черное дерево, инкрустация слоновой костью и золотом, работа итальянского мастера шестнадцатого века. Кто бы прошел мимо такой красоты? Уж точно не он.
Разбирая накопившиеся за время его инспекции Хогвартса бумаги, он по неосторожности порезал палец, да так, что несколько капелек крови упали на столешницу и... с едва различимым гудением впитались в него. Странно, он и подумать не мог, что ранее стол принадлежал магу. Он же в первый день проверил его на наличие чар, тайников и прочего, но ничего не нашел.
И вот теперь... Кажется, он очень удачно поранил палец. Аристократу было достаточно много известно об этом разделе магии, чтобы понять: этот тайник явно не выпускником Хогвартса сделан. Цепочки заклятий были словно бы врощены в дерево и реагировали на кровь. Техника создания тайников, построенных на магии крови, считалась утерянной много лет назад. Вот только почему тайник открыла именно его кровь?
Тем, что так тщательно скрывал потайной ящик стола, оказались какие-то пожелтевшие от времени финансовые документы, список имен и фамилий на клочке пергамента, старинный массивный серебряный браслет с темно-синими камнями и потрепанная записная книжка, датированная 1424 годом.
Первым делом мужчина небрежно взял браслет, не ожидая ничего особенного от грубой поделки, и чуть не выронил его. Руки аристократа дрогнули, он и подумать не мог, что подобное сохранилось со смутных веков. Браслет боевого мага - опасная вещь в умелых руках. Последний раз подобная вещица всплывала во времена инквизиции, чтобы тут же кануть в неизвестном направлении. Но и в те времена этот артефакт был весьма древним и дорогостоящим. Вот только в любом случае, сейчас или сто, пятьсот или тысячу лет назад, без четких инструкций по эксплуатации он может представлять ценность исключительно для коллекционеров. А жаль. Несмотря на грубость работы и граничащую с варварством массивность, было в этом браслете нечто притягательное и... Но что это?! Люциус поднес браслет к глазам и едва повторно не выронил его - на внутренней стороне артефакта была выгравирована ранняя версия герба его рода! Он использовался его предками еще до того, как основатель их семьи сбежал в римскую колонию и взял фамилию Малфой! Но он не был боевым магом - вот что странно. Блондин собрал все, что нашел в тайнике, и решительным шагом направился в гостиную, вызвав по дороге домовика и потребовав бутылку огневиски с закуской туда же. Чувствовал он, что в этом деле, как любит говаривать его коллега по пожирательской деятельности Антонин, без бутылки не разберешься. Так и оказалось.
По прошествии двух часов и десятка дринков он смог свести картину воедино. Выходит, один из его предков, судя по датированной 1424 годом записной книжке, оказавшейся еще и местами дневником, состоял в каком-то международном тайном ордене. Члены этого общества поклонялись смерти в лице какой-то богини, скорее всего, Гекате. Судя по некоторым финансовым документам того времени, эти поклонники смерти были весьма и весьма не бедными. Вот только что забыл его предок, личность весьма неординарная, можно сказать, одиозная, в этом сборище?
«У смерти синий взгляд», - утверждал его предок и, судя по шести записям в записной книжке, настроен он был весьма серьезно, можно даже сказать, фанатично. Странно, что ни в одной из хроник семейства не упоминается о милом увлечении его предка, уж в этом Люциус не сомневался. Остается только один вариант - обратиться к старому другу семьи. Очень старому другу. Вот только... Пока до этого самовлюбленного кровососа долетит сова, пока он отложит свои дела и доберется до него, пройдет несколько дней, а он желал ответов на свои вопросы, причем немедленно. Оставалось только воспользоваться для получения ответов тайником, расположение которого было описано в записной книжке его предка.

…

Забавно, кто бы из аристократов стал искать тайник в винном погребе? А может, это было специально так задумано? Кто из людей его круга хотя бы приблизительно знает, где в их поместьях расположен этот самый винный погреб?
Чтобы открыть тайник в этот раз, ему понадобилось гораздо больше крови, чем пара капель. Фактически ему пришлось рассечь себе запястье, чтобы зловредная бочка с тихим гудением превратилась в дверь. Блондин был удивлен, зачем Вальтеру понадобилось так тщательно все скрывать? Маленькая комнатушка два на два метра, посреди которой стоит бронзовая подставка с очень толстой и явно старинной книгой. Заинтересовавшись, аристократ подошел ближе и едва не присвистнул: переплет из змеиной кожи и потемневшее от времени серебро с теми же синими камнями, что и на браслете, только другого размера – на уголках и защелке. Излишне вычурно и помпезно, на вкус Люциуса, но, видимо, кому-то из предков это зачем-то да понадобилось. В то, что у кого-то из его пращуров просто отсутствовал вкус как таковой, он предпочитал не верить.
Было в этом талмуде нечто странное, и только приглядевшись, он понял что - посередине обложки старинного фолианта синие чешуйки складывались в небрежный, будто бы нарисованный пером школьника в конспекте, рисунок ворона. На черном фоне блестящей чешуи он выглядел очень выигрышно.
- У смерти синий взгляд, - насмешливо хмыкнул Малфой, касаясь гримуара кончиками пальцев, вспоминая предка и совсем уж не ожидая, что по контуру птицы вспыхнет темно-синее пламя, да так и останется гореть, оставляя на стене тайника причудливые тени. Вслед за этим бедро обожгло сильной болью. Странно, он думал, что оставил боевой браслет какого-то из своих далёких предков в кабинете, и уж точно не клал его в карман брюк. К его глубочайшему изумлению, на артефакте проступило изображение точно такого же ворона, как и на книге.
Похоже, старому другу семьи очень многое придется ему рассказать.





- Даже поверить не могу, что ты ничего не нашел, - вздохнула Шеннара, оторвавшись от кипы документов, чтобы осуждающе посмотреть на Леснида, копошившегося где-то под завалами им же и притащенных документов. Папки с полицейскими делами, отчеты от информаторов, теоретические выкладки ученого, сдобренные изрядной долей его черного юмора… Они были везде! На каждой пригодной для этого поверхности. В итоге бравым исследователям приходилось сидеть на полу в окружении гор макулатуры.
- Представь себе, - не менее тяжело отозвался уязвленный ученый. Когда его старая подруга передала ему полицейские дела, возбужденные по факту нападения со смертельным исходом на мирных граждан Франции, совершенных неизвестным, он посчитал это не серьёзным занятием. Однако в свете того, что ему потом рассказала Аманда, это становилось очень интересным и требовало всестороннего исследования. Кащей целых два дня проверял магические и маггловские лаборатории обоих стран на предмет создания новых магических или не магических существ, в то время как сама воровка искала подобные случаи в архивах Министерств магии Франции. И ничего не находила.
- Черт, как-то это все бессмысленно, - заметила бессмертная, отшвыривая от себя очередную папку, которая угодила в стопку себе подобных и обрушила её.
- Возможно, я тебя огорчу, дорогая, но с убийствами всегда так. Может, в них и не было чего-то необычного? Может, это всего лишь буйное воображение Аманды, помноженное на излишне хорошее мнение о её знакомом? В конце концов, это был самый обычный кровосос. Смерть тех людей – это, конечно, очень печально, но ничего не поделаешь, - попытался успокоить Шарлотту добрый злыдень, но не на ту нарвался.
- Могу тебя заверить это не так, Кащ, - неожиданно серьёзно отозвалась женщина. – В любом убийстве можно найти смысл. Человеческие страсти порой порождают многих демонов. И не каждый может с этим справиться.
- Ээээ, прости, чего? – озадаченно почесал затылок какой-то папкой мужчина.
- Это я к тому, что всегда есть цепочка событий, предшествующая лишению жизни, - немного раздраженно пояснила де Виль. – Да, и я, похоже, что-то нашла. Вот, посмотри, - Шеннара протянула ему одну из фотографий с места преступления.
- Я этот снимок уже видел, и не один раз, - устало отмахнулся ученый, пытаясь вернуть ей фото. – Вряд ли с того времени как я его видел в последний раз, на нем появилось нечто принципиально новое.
Вместо ответа бессмертная молча ткнула пальцем в какое-то пятно на ковре рядом с телом. Это показалось ему странным, и Леснид, достав из кармана лупу, навел её туда, куда указывал палец его подруги.
- Перо? – недоуменно спросил он.
- Воронье, между прочим, - намекая на что-то ему неведомое, протянула женщина.
- И что? – все еще ничего не понимая, спросил Кащей.
- Кащ, если ты дуб, то это еще не значит, что ты дерево, - с жалостью проговорила она. – Напряги мозги, откуда ворону взяться в особняке Ле Рануа?
- А-а, так ты думаешь, что там побывала наша мисс ловкие пальчики. Думаешь, она нам чего-то не договаривает? – вспомнив об анимагической форме Аманды, довольно ухмыльнулся мужчина, полагая, что сделал правильный вывод. Но, посмотрев на Шеннару и правильно истолковав брошенный оценивающий взгляд на торшер, он понял – вывод был неверным.
- Радость моя, а тебя ничего не смущает? Ммм, например, размер перышка? Напрягись, пожалуйста! – раздраженно прошипела брюнетка.
- Оу, так ты полагаешь… - пораженно вскинул брови Бессмертный.
- Я пока еще ни в чем не уверена, но думаю, скоро я это исправлю, и тогда кому-то очень не поздоровится, - хищно усмехнулась чародейка.


<b>Отступление первое</b>


Кащей уже ушел, прихватив за собой свою кучу макулатуры. Сейчас же Шеннара задумчиво вертела в руках любимый стилет и пыталась размышлять. В последнее время произошло слишком много событий, так или иначе связывающих её прошлое с семейством Малфоев, что очень ей не нравилось. Та вассальная клятва, что принес ей мальчишка... Когда-то, очень много лет назад, юная синеглазая девушка произносила её, повторяя за своим наставником. Это потом Ворон признался ей, что клятва была принесена им из другого мира и что она первая, кто приносит её. Странно, но она никогда не могла понять, почему золотоволосый крепыш с ярко-зелёными глазами всегда представляется либо Рино, либо Вороном. Ему бы больше подошло бы что-то из семейства кошачьих… Эх, воспоминания... Хорошо, когда есть, что вспомнить.
Ей самой клятву именно с такой формулировкой приносили трижды, не считая Драко Малфоя. Внимание, вопрос: откуда её знать наследнику относительно недавно существующего рода? Разве что это семейство было как-то связанно с ней. Вот только она не помнит в своей жизни никакого блондинистого недоразумения, хоть отдаленно напоминавшего представителя этой фамилии. Да и эта ситуация с убийствами… были у неё подозрения, что там дело не только в необычности убийцы, но и в самих жертвах.
Женщине очень не хотелось пользоваться своей силой именно сейчас, когда этот мальчишка в ее доме, хотя это могло бы подтвердить или наоборот, опровергнуть подозрения. Тяжко вздохнув, бессмертная вытащила ониксовую палочку из волос, небрежным жестом растрепала их и легонько подула на лежавшую, на ее ладони заколку. Та несколько раз покрутилась против часовой стрелки и резко начала увеличиваться в размерах. Спустя каких-то пару-тройку секунд в руках у брюнетки появляется нечто, что никак не соотносится с именем Шарлотта де Виль. Посох – орудие чародеев древности. Черная ониксовая палка, плавно переходящая в темно-синий, почти черный камень размером с кулак, и черная фигурка ворона в качестве навершия. Небольшая, искусно выточенная из камня птица, вцепившись когтями в синий камень, поддерживала его сверху.
- Проснись, Вороний Страж, - щелкнула фигурку по клюву бессмертная. В глазницах ониксового ворона полыхнула синяя вспышка, и вот уже вполне живая птица, издав хриплое карканье, слетела с посоха, чтобы превратится в высокого черноволосого и синеглазого мужчину в старинной азиатской одежде с огромными вороньими крыльями за спиной.
- Сколько прошло времени? – все еще хриплым, словно бы действительно после долгого сна, голосом спросил он.
- Сто восемьдесят три года. Ничто для воплощения ветра, - безразлично отозвалась Шенна.
- Много, - с легким оттенком грусти заметил дух. – Впрочем, я знал, на что шел, заключая с тобой договор, - тут же легкомысленно ухмыльнулся он.
- Ты в своём репертуаре, - со смешком закатила глаза де Виль.
- А то, - с гордостью отозвался мужчина, пряча крылья и усаживаясь прямо на ковер. – Так зачем ты меня разбудила?
- Причин несколько, но об этом позже. Для начала мне нужна полная информация по семье Малфоев, - слегка напряженно к чему-то прислушиваясь, ответила Шарлотта. – Я хочу знать все! Особенно про основателя этой семьи.
- А что там узнавать? Все и так знают, что Раций Малфой сбежал из Римской Империи…
- Нет, Кайл, ты не понял. Меня интересует, почему римский патриций сбежал в колонию. Кто он? Ведь не взялся же он из воздуха?
- Но зачем тебе это? Чего ты хочешь добиться? – изумленно поднял брови Кайлаар.
- Я хочу узнать, каким боком они связаны со мной и не состоял ли кто-то из этого семейства в одной секте.
- Какой секте? – осторожно спросил брюнет, уже догадываясь, каким может быть ответ.
- Той самой, которой не дают покоя мои глаза, - хмыкнула женщина, всего на мгновение, сверкнув бездонно-синими, в тон к камню в посохе, очами.

_____________________________

* Аманда имеет в виду песню группы Eurythmics – Sweet Dreams, на которую В 1995 году Marilyn Manson выпустил кавер-версию.
** Валяскьяльв - чертог Одина в Асгарде. Название переводится как «башня колдуна»