сломанная;

С Женей Максим познакомился давно. Эта девушка показалась ему сначала беззащитной и нежной, но через пару встреч он понял, как ошибался. Савельева могла бы поспорить в стервозности с Юлькой. Только Самойлова никогда не притворялась.

- Ты что творишь?

Прошипел Максим, резко хватая Евгению за руку. Та вздернула голову и надменно посмотрела на парня. Ни капли страха, ни мгновения раскаяния, ничего. Только самоуверенный и дерзкий взгляд. Взгляд, который манит. Савельева наклонилась к лицу Максима и едва слышно выдохнула:

- Но тебе понравилось, верно?
- Заткнись, - яростно прошептал Максим, впиваясь в ее губы.
Ему казалось, что это Юля целует и обнимает его с той жестокостью, прижимаясь к груди и продлевая поцелуй на выдохе. Жадно поцеловав ее еще раз, Максим обнял Женю и, наплевав на все моральные устои, предложил пойти к ней.

***
Юлия присела на диван и дрожащими руками достала телефон. На кухне снова пахло сигаретами, остывший кофе в чашке навевал скуку, а в телефоне по привычке не было номеров. Девушка набрала номер по памяти и рваным голосом прошептала в трубку:

- Рома, приезжай, пожалуйста. Мне так плохо тут.

Павленко Юля не стеснялась. Ему она могла сказать все, и всегда могла ожидать поддержки. Роман ничего не требовал от нее, лишь помогал, как любимой сестре. Он знал Морозова, и с самого начала ненавидел его, но ради Самойловой делал вид, что уважает. Но Юлия все понимала.
Рома был чутким и добрым, романтиком, как говорили многие. И Юльке необходимо было общаться именно с таким слабовольным человеком, как Павленко. Лишь он один принимал ее такой, какая она есть.
Однако пару дней назад это не помешало Роману накричать на нее, пытаясь вернуть к жизни. Вернуть к жизни "ту Юльку Самойлову, которую я знал". Но ему было не понять тех чувств, которые испытывала Юля. Ей хотелось сжечь все мосты и уйти, но лишь осознание любви мешало ей это сделать.

Когда через полчаса Рома появился в комнате, первым делом он выкинул все сигареты Юльки (а точнее, спрятал их себе в карман, хотя сам не курил), а уже потом горячими глотками заставил девушку выпить кофе и прижал к себе.

- Опять Морозов, да?

Почти не скрывая своей ненависти прошептал Рома. Юля сейчас казалось хрупкой, а он сам - сильным рыцарем, хотя он и не понимал, что на самом деле все не так.
Юля лишь кивнула.

- Уйди от него, - вдруг твердо сказал он и встал.

Таким решительным Самойлова его еще не видела. Но ей было плевать на эту решительность - бросить Максима было бы слишком жестоко и подло. Не он ли помогал ей, не с ним ли она спала, не с ним ли ругалась, а потом привычно мирилась? Нет, она не могла ломать жизнь себе и ему. Она любила того Максима, ту сволочь, которой, кажется, было наплевать на ее чувства.

И тогда, когда понимание этого дошло до нее, она согласилась. Согласилась сломать свою жизнь.