Глава 25 Ругару

Хорошее настроение не покидало Лили до конца дня. Вот в чём Поттеру точно не было равных, так это в умении устроить какую-нибудь дикую выходку, после которой даже предстоящая встреча с жутким чудовищем не казалась такой уж серьёзной.
В четыре часа гриффиндорцы, как было условлено, спустились в огромный вестибюль Хогвартса.
Признаться, честно, Лили практически не общалась ни с Дорказ Мероуз, ни с Марлин Маккинон. Конечно, прожив семь лет бок о бок, так или иначе сталкиваешься с людьми. Но с Марлин и Дорказ Лили предпочитала сталкиваться ровно настолько, насколько это было необходимо и ни на полминуты дольше. Открытой вражды между девушками не было, но и симпатии не наблюдалось.
Особенно не симпатизировали друг другу Лили с Марлин.
Марлин была яркая, бойкая блондинка с томными серыми глазами. Девушка пользовалась заслуженным вниманием противоположного пола, была умна, даже остроумна, так что если на Гриффиндоре кто-то и мог составить Лили конкуренцию, то только Маккинон. А в подобных случаях между девушками всегда возникает либо крепкая симпатия, либо стойкая антипатия. В данном случае, увы, имело место последнее.
Дорказ Мероуз? О ней Лили ничего плохого сказать не могла, кроме того, что она была лучшей подругой Маккинон.
– Явились, мальчики-девочки? – заполнил пространство басовитый голос Грюма. – Отлично! Сейчас я раздам каждому из вас порт-ключ, который перенесёт всех в одно условленное место. Там я подробно расскажу о предстоящей работе. Никакой самодеятельности, понятно?
Грюм подозрительно покосился в сторону Джеймса, Сириуса и Рема. Те изобразили вид оскорблённой невинности из серии: «Мы?! Да никогда!».
По очереди Грюм вкладывал в протянутые ладони различные мелкие предметы. Один за другим ребята исчезали в странном вихре, словно бы стирающем их из пространства.
Лили в качестве артефакта достался с виду обычный кусок мела.
Считалось, что при помощи порт-ключей перемещаться безопасней, чем самостоятельно аппорировать. Однако при аппорации у Лили никогда не возникало ощущения, будто её протягивают по трубе диаметром меньше её самой. Перемещение при помощи порт-ключей у неё явно нескоро будет в приоритете.
Они очутились в тёмной комнате, похожей на съёмную квартиру в дешёвом спальном районе.
– Ну, мальчики-девочки, присаживайтесь, – гостеприимно рыкнул Грюм. – Разговор предстоит не долгий, но какое-то время он, безусловно, займёт. Так что располагайтесь поудобней.
Судя по брезгливым взглядам, которые Марлин разбрасывала вокруг, перспектива засесть тут надолго нисколько не казалась ей вдохновляющей. Лили её понимала.
– Недавно в министерство слили информацию о том, что здесь, неподалеку, появился ругару. Вы-то все считаете, что ругару это почти как оборотень. Так?
Дорказ и Эдгар кивнули. Остальные хранили молчание.
– В наших умных книжках написано, будто ругару обращается по собственному желанию, а не по необходимости, как оборотни. Я всегда говорил и не устану повторять – мусор ваши книжки! – процедил Грюм сквозь зубы. – На самом деле ругару не лучше, а в сто, тысячу раз хуже любого оборотня! Если в ликантропе зверь просыпается в одну единственную ночь в месяце, то ругару готов перевоплотиться всегда, вне зависимости от времени суток. Зверь в нём никогда не просыпается, мальчики-девочки, никогда – он в нем живет! Всегда! Эта тварь постоянно голодна, точно сухопутная акула, а жрёт она только человечину. Вот так-то.
– Почему? – свёл Боунс тонкие белёсые брови. – Зачем учителям нам врать?
– Потому что меньше знаешь, крепче спишь, – так считают они. А я говорю вам: дай бог всем, кто верит учебникам, проснуться утром живыми. Если вы не верите в монстра под кроватью, то это вовсе не означает, что его там нет. Неустанная бдительность! Неустанная бдительность, мальчики-девочки, вот что я скажу вам! Неустанная бдительность, если хотите выжить. А теперь вернёмся к нашему, а точнее, вашему, заданию. В доме, за которым предстоит следить, по нашим подозрениям, обитает та самая, вечно голодная, кровожадная тварь. Вы должны будете следить за ругару, и если наши подозрения окажутся правильными… – аврор замолчал, серьезно глядя на набранную им команду, –– Если у вас не останется сомнений, что этот человек действительно монстр… убейте его!
– Про… пр.. простите? – выдавила из себя Дорказ Медоуз. – Что вы предлагаете нам с ним сделать?
– А профессор Дамблдор в курсе, чему вы тут нас учите? – высокомерно вздёрнула аккуратненький носик Марлин.
– Мы не всегда с вашим директором одинаково смотрим на вещи. Я человек простой, без заморочек. Для меня все эти разговоры о спасении и падении душ не значат ничего. Я знаю одно – если доказано, что объект представляет собой опасность, значит объект должен быть уничтожен. Всё!
– Как вы можете такое говорить? – всплеснула руками Дорказ.
– К сожалению, могу, мисс. Для того, чтобы кто-то мог спокойно спать, не находя у себя под кроватью монстров, кто-то должен научиться не бояться запачкать свои розовые ручки в их крови. Такова жизнь. Вот моё мнение, а выбор он, конечно, за вами. И ответственность тоже – на вас. Речь я свою закончил. И не рассчитывайте на то, что идёт тренировка в условиях, приближенных к бою, ясно? Всё по-настоящему. Так что все мы помним?..
– Неустанная бдительность! – хором отозвалась собранная им команда гриффиндорцев.
***
Недалеко от места, куда порт-ключи перенесли Лили и Мародеров, маленькая девочка каталась на трёхколесном велосипедике, нарезая круги по дорожке. Кроме этой малышки на улице не было ни души, улицы пустовали. Часы показывали без четверти пять. В этот час большинство людей всё ещё на работе, да и пронизывающий ветер не располагал к прогулкам.
Не успели юные волшебники сделать и десятка шагов, как из угла на них выдвинулся огромный черный пес, размером, если не с маленького телёнка, то со среднего величины пони – точно.
Лили недоверчиво смерила пса взглядом, на всякий случай спрятавшись за спину Джеймса.
Поттер склонился над собакой и ласково почесал за ухом:
– Пошли, Бродяга?
Друзья подошли к одному из ничем не примечательных домов, стоящему в центре улицы. Самый обыкновенный дом, таких в старой доброй Англии не то что сотни – тысячи. Лужайка-газон, светлая дверь, на которой прекрасно смотрятся рождественские венки, окна, завешенные гардинами так, что с улицы ничего невозможно рассмотреть.
– Аллохомора! – взмахнул палочкой Джеймс.
Внутри дом выглядел так же безлико и одновременно уютно, как и снаружи. В нём явно прослеживалась женская рука, потому что мужчины редко расставляют по всему дому вазочки, цветочки и статуэтки, и ещё реже украшают стены картинами с пасторальными пейзажами.
– Не слишком-то похоже на логово чудовища, да? – хмыкнул Поттер.
– Воющая Хижина выглядит определённо мрачнее, – отозвался Люпин.
– Если бы спросили моё мнение по этому поводу, я бы сказал – определённо колоритнее, – подмигнул ему Джеймс.
Как выстрел, резко щёлкнул замок и в дверном проеме показалась симпатичная женщина лет тридцати. В тёмных длинных волосах её блестели капельки дождя. В руках женщина вполне обыденно держала пакеты с едой.
Заклятие невидимости, предварительно наложенное, позволило хозяйке не обнаружить вторжение в её жилище. Хотя Лили и казалось невероятным, что можно не заметить чужеродное присутствие, ведь человек, как большая сверхмощная батарея, всегда генерирует вокруг себя поле, которое можно не видеть, но невозможно не почувствовать.
Женщина, однако, оставалась глуха и слепа к изменению аур и тонких вибраций в помещении, она ничего не подозревала и не чувствовала. Скинув полусапожки на высоких каблуках, порхнула в кухню. Распаковала пакеты, расставила содержимое по полкам холодильника, потом поднялась на второй этаж, видимо, переодеться.
Лили испытывала неловкость. Она чувствовала себя мелким воришкой, ворвавшимся в дом, в который его никто не звал. Неприятные мысли оседали на стенках мозга, точно накипь. То, что выглядело детской игрой и шалостью в Хогвартсе, больше не казалось забавным здесь: отворять запертые на замки двери под покровом невидимости порой далеко не так невинно, как она себе раньше это представляла.
Женщина наверху что-то напевала, частенько не попадая по нотам. Хозяйка дома считала, что она одна и не стеснялась фальшивить.
А Лили тем временем размышляла над тем, сколько людей, считая себе в одиночестве и безопасности, предавалось своим делам без оглядки: пели, переодевались, занимались любовью, в то время как какие-нибудь недоучки-маги пристально следили за каждым им шагом?
«Мы не из пустого любопытства сюда пришли», - напомнила она себе.
Женщина спустилась вниз и принялась хлопотать на кухне, готовя ужин. Она легко передвигалась между столом и плитой. Вскоре обоняние начали раздражать аппетитные запахи, от которых слюнки потекли.
Послышалось рычание мотора, отдаленный лай собак – приехал хозяин.
– Мэгг?
– Филл?.. – обернулась к нему женщина.
Мужчина повёл носом:
– Как вкусно пахнет, – ласково обнял он её за талию. – Ты моя волшебница!
Женщина довольно засмеялась:
– Всё уже почти готово. Иди, переодевайся, скорее, а то не успеешь к ужину.
Поужинав, парочка поднялась в спальню.
– Ну и что? – стараясь шептать как можно тише, обернулась Лили к друзьям. – Кто-нибудь видит здесь чудовищ?
–А ты ожидала, что монстр проявит себя сразу же по нашему прибытию? – поинтересовался Рем.
– Очень на это рассчитывала, – ощетинилась Лили.
– Если бы всё было так просто, – вздохнул Люпин. – К сожалению, ни одна тварь не действует по расписанию. Иногда подобных проявлений приходится ждать днями, неделями. Бывает, даже месяцами.
– Но мы же не можем тут застрять так надолго! У нас же школа, уроки, экзамены, в конце концов! Своя жизнь!
– Мы можем меняться друг с другом и следить по очереди, – с довольной улыбкой пакостника заявил Поттер. – Почему, ты думаешь, Грюм затащил в эту экспедицию так много народу?
Лили сникла. Если перспектива открытого боя просто не вдохновляла, то долгое ожидание откровенно убивао.
Во взгляде Поттера вновь промелькнула насмешка:
– Разделяю твоё мнение, Эванс. Нет в мире ничего хуже ожидания…
– Тише! – предупреждающе шикнул Ремус.
На лестнице вновь зазвучали шаги. Они были размеренными и тяжелыми, явно неженскими.
Мужчина был в трусах-боксерах и белой майке. Белая одежда особенно ярко выделялась на фоне темной кожи, покрытой курчавой густой растительностью. Взгляд невольно отметил, что ноги у хозяина дома были слишком тонкими и короткими по сравнению с мощным широким торсом.
Неторопливо прошагав к раковине подозреваемый большими глотками, жадно выпил стакан воды. Потом потянулся к подносу, где лежали крекеры. Захватив их целую пригоршню, он набил ими рот. Сделав несколько жевательных движений, в отвращении скривился. Бросив вороватый взгляд на лестницу, мужчина спешно распахнул холодильник, ловко вытащил оттуда упаковку с фаршем, разодрал её руками и принялся жадно глотать сырое мясо.
Лили почувствовала позывы тошноты. Закрыв глаза, она принялась считать про себя считать до ста, стараясь успокоиться.
Прожевав половину фарша в упаковке, мужик вернул остатки в холодильник, прополоскал рот и пошёл обратно к жене.
– Кошмар! – выдохнула Лили.
Зрелище было не из приятных, хотя фарш, это, конечно, не человеческая глотка, но всё же…
– Не сложно догадаться, кто тут плохой мальчик, – хмыкнул Джеймс.
Лили вдруг неожиданно подумала о том, как на свете страшно жить. Эта женщина- маггла наверняка ни сном, ни духом не знает о тайной страсти своего любовника к сырому мясу. Сколько же женщин, проводя год за годом рядом со своим мужчиной даже не подозревают, с кем на самом деле имеют дело?
Неожиданно перед ними возник Грюм и сделал ребятам знак уходить.
– Ну как, мальчики-девочки? – хохотнул аврор, как только они аппарировали из дома и смогли разговаривать в полный голос. – Как впечатления? Надеюсь, положительные, потому что завтра вам придётся сюда вернуться.
На следующий день, как выяснилось, женщины дома не оказалось.
«Может быть, ночное дежурство на работе?» – предположила про себя Лили.
Мужчина неторопливо поужинал, почистил, как говорится, пёрышки, и упорхнул из дома. Шёл он уверенно, не торопясь, явно не опасаясь слежки.
А зря.
Следуя за ругару они миновали пару кварталов. Их целью оказался невзрачного вида третьесортный маггловский бар.
– Взрывастые драклы! – прорычал Поттер.
– В чем дело? – заволновалась Лили.
– В том, что приличным молодым ведьмочкам в места, подобные этому, лучше не соваться.
– Правда, что ли? – хихикнула Лили, но заглянув в глаза сначала Джеймсу, потому Ремусу поняла – не шутят.
– Невинные девицы по таким местам не ходят, – поделился Ремус жизненным опытом.
– Вообще-то в мире всякое случается, – заспорила Лили. – Бывает так же и то, что невинные девицы интересуются тёмной стороной жизни.
– Проблема в том, Эванс, что стоит тебе сунуться туда, и уже станет неважным, интересуешься ты темной стороной или нет – темные пьяные маггловский личности мужского рода наверняка заинтересуются тобой, – сказал Джеймс.
– А это создаст проблемы, – добавил Рем. – Привлечёт к нам ненужное внимание.
– Хорошо, – согласилась Лили. – Не будем тратить время попусту. Чтобы не создавать проблемы, я останусь снаружи, а вы идите внутрь.
Но им опять не полегчало!
Парни смерили её красноречивыми взглядами:
– Останешься? Ночью? На улице? Одна?.. – многозначительно фыркнул Поттер ей в лицо. Хотя?.. Эй! Бродяга!
Из темноты выступил огромный и страшный пес.
Лили замерла. Ей совершенно не хотелось оставаться наедине с этим… псом. Но капризничать и ставить под угрозу срыва операцию её хотелось ещё меньше.
– Береги её, Бродяга, – бросил Поттер как бы между прочим, с подчеркнутой небрежностью перед тем, как вслед за Ремом шагнуть в сторону бара.
Оставалось только ждать.
Лили прислонилась спиной к стене. Бродяга уселся у её ног, точно суровый Сфинк в далеком Египте. С той лишь разницей, что здесь было далеко не жарко.
Время шло.
Люди входили и выходили. В большинстве своем это были мужчины в возрасте от тридцати до пятидесяти. Шли, пряча лица, кто за шляпами, кто за воротником. Кто-то попытался сунуться к Лили с надуманным вопросом, но услышав низкий предупреждающий гортанный собачий рык, поспешно ретировались. Казалось, что рычала сама темнота, непроглядная и морозная.
По началу Лили всё время настороженно сжимала палочку в руке и нервно оглядывалась по сторонам, но спустя три четверти часа расслабилась. Страх и нервное напряжение оставили её, зато подбиралась злость. Лили начала медленно закипать. Хоть бы вышли, сказали, дали бы каким-нибудь образом знать, что там у них происходит? Даже если события никак не развиваются и подозреваемый просто заливает себе за воротник – все равно!
Бросив взгляд на часы, Лили чертыхнулась. У неё было полное право проявлять нетерпение. Она торчала тут на холоде уже три часа!
– Ещё немного, и я пойду внутрь, – решительно заявила она. – Сил моих больше нет! Я уже ног под собой не чувствую.
Бродяга поднялся и потрусил в сторону переулка.
– Эй! Ты-то ещё куда? Стой!
В ответ пёс злобно зарычал. На мгновение даже показалось, что в его зрачках танцует алое пламя. Лили испуганно отпрянула.
Сириус исчез из поля зрения. Впрочем, ненадолго. Он вскоре вернулся уже в человеческом обличье.
– Идём.
– Но Джеймс велел ждать здесь…
– Как хочешь. Я пошёл.
Лили, не долго колеблясь, последовала за ним.
Спустившись по истертым ступеням, они очутились в полутемном помещении, наполненным людьми. Лили никогда прежде не посещала баров, поэтому сейчас с любопытством вертела головой. Ничего интересного не было: столики, стулья, барная стойка и – стаканы, стаканы, стаканы.
Они с Сириусом трижды обошли бар, но ни ругару, ни Джеймса, ни Ремуса не обнаружили.
Перехватив тяжелый взгляд бармена, Сириус решительно направился к стойке. Лили семенила за ним.
– Виски со льдом, даме – содовой, – заявил он тоном, не допускающим возражения.
Бармен и не подумал возражать, мгновенно попадая под блэковский магнетизм. В следующий момент он послушно выставил на стойку всё, что было велено, без возражений и рассуждений на тему: «до совершеннолетия не положено».
Пить Блэк не стал, даже не пригубил стакан. Зато произвёл над несчастным магглом какие-то магические манипуляции, глаза у того остекленели и сделались какие-то бессмысленные.
– Скажите, вы не видели здесь этих парней? – Сириус положил на столешницу фотографию с изображением Рема и Джеймса.
Бармен бросил на фото беглый взгляд и кивнул:
– Были здесь. Ушли около часа назад с каким-то мужиком.
– Среднего роста, широкоплечий, с черными волосами, состриженными, как у боксера?
– Да, - кивнул бармен,
– Не понимаю, – зашептала Лили, оборачиваясь к Сириусу, - они что, ушли вместе с ругару? Не предупредив нас? Да что с ними такое?! С ума что ли, сошли?!
– Обычная наглая самонадеянность схожая с идиотизмом – отличительная мародёровская черта, – резюмировал Сириус. – Нужно вернуться.
– В Хогвартс за подмогой? – предположила Лили.
– В дом ругару, – отрезал Блэк.
В обществе Бродяги Лили как всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Неприятно, когда кто-то вот так на дух тебя не переносит, но вынужден мириться с твоим существованием потому, что тот, кто ему дорог, дорожит тобой.
Она знала, что в случае опасности Блэк, ни на секунду не задумываясь, отдаст за неё жизнь. Прежде всего потому, что ни в грош её, эту самую жизнь, не ставит и потому, что Джеймс просил беречь Лили Сириус будет её беречь. Без оглядки, не постояв за ценой.
Но самое гадостное то, что всё это нисколько не мешает ему ненавидеть и презирать её, Эванс.
Пальцы Блэка крепко обвили её запястье, отрывая от невеселых дум. В следующий момент они аппарировали к дому.
Ещё в прошлом году это могло показаться занимательной игрой – выслеживать и красться, но с тех пор много воды утекло и многие игры перестали казаться забавными.
Влажные пальцы крепко держали палочку, слух напрягся, Лили зорко всматривалась в окружающую её мглу, когда они с Блэком крадучись воровато перешагнули порог.
В комнатах всё было по-прежнему: мебель, стены, картины. На фоне окна чётко выделялся треугольник торшера.
Сириус резко втянул в себя воздух:
– Чувствуешь? – приглушенном шепотом спросил он.
– Что именно? – взволнованно откликнулась Лили.
– Пахнет кровью.
Было слышно, как одновременно и насмешливо, и напряженно тикают часы, где-то тут, во мраке, совсем рядом.
«Тик-так, тик-так, тик-так».
Казалось, дом притаился и ждёт момента, когда можно будет безнаказанно их проглотить.
«Тик-так, тик-так, тик-так».
Сириус, стараясь, чтобы под ногами не скрипели половицы, медленно двинулся по направлению к кухне. Лили следовала за ним.
В темноте белел холодильник, от которого так и веяло злым холодом, столешницы кухонного гарнитура, возвышался ряд светлых стульев за столом.
Сириус что-то тихонько пробормотал над палочкой. Потом замер, застыв, как изваяние, прислушиваясь к чему-т. Снова вернулся в небольшой коридорчик, расположившийся между гостиной и кухней. Зачем-то поставил руки на стену и снова принялся прислушиваться.
– Здесь, – наконец удовлетворенно выдохнул он, отнимая руки от стены и отступая на шаг.
Очередной взмах палочкой и перед Лили, прямо в стене, образовался проём. Стена просто раздвинулась, будто занавес.
Не сразу ей удалось сообразить, что заклинание распахнуло потайную дверь.
Сириус крадучись скользнул вперёд. Было в его движениях что-то настолько змеиное, что на ум невольно приходило воспоминание о прозвище, которым Джеймс наделил его на первом курсе – гриффиндорская гадюка.
«Боже! – горячо взмолилась Лили перед тем, как последовать за Блэком. – Если ты есть, пусть Джеймс будет жив! Пусть с ним ничего плохого не случится!».
Лестница круто убегала вниз. Не нужно было обладать звериным чутьём, чтобы ощутить запах крови, поднимающийся удушливыми, тошнотворными волнами.
Свет, выбившийся из угла, ударил по глазам. Не менее мучительной была открывшаяся взгляду картина – Медоуз и Марлин накрепко прикрученные к стульям, на которых сидели.
По своему обыкновению Лили не размышляла, а действовала, как всегда, импульсивно.
– Быстрее, Эванс! – почти рявкнула на неё Марлин, как только Лили освободила её от кляпа. – Быстрее!
Но быстрее не получилось.
Ругару выскочил неожиданно, Лили не успела среагировать. Её руку с силой сжали, палочка выскользнула из пальцев и с глухим стуком покатилась по полу. Перед глазами мелькнуло лицо с налитыми кровью глазами и ртом, полным треугольных зубов, с которых стекала вязкая, густая слюна. Уши заполнило громовое утробное рычание.
Что-то (или кто-то) с силой отшвырнуло Лили в сторону.
Со всех сторон замелькали, замельтешили тени. Оглушительно грохотало, пространство заволокло дымом. Яркие разноцветные вспышки проклятий поделили подвал на четко расчерченные острыми лучами квадраты.
– Авада Кедавра! – донеслось издалека, словно из другого измерения.
Светящаяся зелёная вспышка обволокла фигуру оскалившегося монстра. Ругару выпрямился, будто в спину его внезапно поразила пуля и, покачнувшись, начал медленно оседать на пол.
Лили привыкла считать, что Авада Кедавра действует молниеносно, но это было не так. Проклятие убивало медленно, выжимая из жертвы жизнь по капле капля, удушая, словно невидимый удав.
Блэк продолжал с усилием удерживать палочку в руках, как если бы она норовила выскользнуть у него из рук, а зелёный луч всё сиял и сиял.
Наконец ругару повалился на пол, дёрнулся, глаза его подёрнулись пеленой небытия. Чудовище было мертво.
Лили с изумлением смотрела на внезапно появившихся Ремуса, Джеймса и Грюма.
– Ты что натворил? – вскричала Медоуз. – Блэк! Ты… ты применил Непростительное!
– А разве у него был выбор? –тряхнула белокурой головой Марлин. – Ещё чуть-чуть, и эта зубастая тварь перегрызла бы нам горло. Я бы сделала абсолютно тоже самое, если бы только смогла. Не смей его судить!
– Так или иначе, а Непростительное есть Непростительное, – сощурился Грюм. – За такое сажают в Азкабан и надолго. Зря ты это сделал, парень. Ругару нужно было убить, несомненно, но для этого следовало использовать какой-нибудь другой способ. А так… в Министерстве, боюсь, разбираться не станут.
– Им придется! – гневно зарычал Джеймс.
– Не придётся, – сощурился Грюм. –Мыс вами сделаем вид, что монстр умер вовсе не от того, от чего он умер на самом деле.
Ребята непонимающе переглянулись.
– Да неужели вы, сынки, могли подумать, что Аластар Грюм сдаст товарища министерским крысам потому, что спасая жизнь другу он крупно подставился? – пробасил Аластор. – Нет! У меня в команде свих не сдают. Выбирайтесь отсюда, ребятки, возвращайтесь в школу и не о чём не задумывайтесь. Не беспокойтесь, мальчики-девочки. Я зачищу следы и всё улажу. Вы – молодцы! Считайте, что блестяще сдали зачёт. А теперь идите! Вам пора возвращаться в Хогвартсю. Пошли отсюда вон. Живо! Да не в дверь, балбесы! Порт-ключ!
Мир закружился. Что-то с огромной силой потянуло Лили вперёд, пока она с размаху не ударилась о землю. Ноздри заполнились запахом прелой листвы и мха.
– Запретный Лес, – удовлетворённо выдохнул Джеймс.
– Скажите, у меня у одной такое чувство, будто великий аврор Грюм только что нас прокатил и поимел одновременно? – зло сощурила красивые глаза Марлин, стряхивая с мантии, налипшие во время приземления, хвойные иголки.
– Если мы хотим, чтобы происшедшие сегодня оставалось в тайне, а Блэк не попал в Азкабан, боюсь нам придётся безоговорочно принять покровительство Грюма, – флегматично откликнулся Ремус.
– Мне Грюм никогда не нравился, – заметил Сириус.
– Ладно тебе, Бродяга, – откликнулся Джеймс. – Он же, можно сказать, тебе жизнь спас.
– Спас? Не будь наивным дураком, Джеймс. Грюм нас подставил.
Поттер по привычке запустил руку в свою густую шевелюру:
– Ты не прав, Бродяга. – Он нас не подставил, а подцепил. На крючок. Словно рыбку.
– Придётся играть по его правилам, да? – тихо спросил Ремус.
– Да, – дёрнулся Джеймс.
Впереди нарисовалась громада Хогвартса, обещающая им приют и защиту. Но можно ли этому верить?
Впрочем, выбора особого не было.