-2-

… Энсэр – это очень обаятельный брюнет с зелеными глазами. Он был с этого измерения – с измерения ужаса, и с детства привык бороться за свою жизнь. Рэппер по призванию, раньше он выступал в ночных клубах, но потом, когда он познакомился с Гермионой и вообще когда влился в их компанию, его выступления прекратились. Да и вообще, с тех пор, как он познакомился с Гермионой, он очень сильно изменился.
Началось все с того, что они с Гермионой поспорили. Условия спора были таковы: если Гермиона в течение двух недель не помирится с Малфоем (а они тогда были в ссоре), то ничего не будет. А если помирится – тогда Гермиона должна переспать с Энсэром. Гермиона по дури (или нет?..) согласилась на такой дикий спор. Но как могла лучшая ученица, такая глубоко порядочная девушка, признанная скромница и тэдэ и тэпэ, согласиться на это?!.. Но ведь согласилась. А это значит что и лучшим ученицам, и таким глубоко порядочным девушкам и даже признанным скромницам хочется чего-то необычного и интересного.
А еще они решили развлечься следующим образом: так как парнем Гермионы был Крис, а Энсэру не хотелось отдавать лакомый кусочек – девушку, которая еще не была опробована им – он предложил ей ради шутки встречаться тайком. Гермиона тогда со смехом ответила:
- Как же мы можем встречаться еще чаще?
- Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.
Этот разговор происходил в больнице. Энсэр был в качестве больного, а Гермиона – в белом халате врача. И больной, и врач были липовыми – Энсэр ничем не болел, а Гермиона понятия не имела о медицине. Просто игра такая.
Энсэр заныл:
- Доктор, доктор…
- Да, больной? – сказала Гермиона, присев к нему на кровать. Глаза Энсэра тут же заблудились в вырезе ее халата, но напрасно – под халатом была майка. Энсэр промурлыкал:
- Доктор, мне необходимо лечение.
- Отлично, - улыбнулась Гермиона, - сейчас я принесу таблетки, бинты и шприцы.
Энсэр, боявшийся уколов, как насекомых, чуть не подскочил на кровати:
- Нет, что вы, доктор… Мне не такое лечение нужно…
- Да? Гм… тогда какое же?
Энсэр улыбнулся своей обычной улыбкой – той, которая признана разбивать девичьи сердца:
- Наклонитесь ко мне, доктор, я вам покажу.
Гермиона и не думала наклоняться:
- Вам нужно питание, больной. Подождите пару минут. – Она улыбнулась ему, встала и вышла из палаты. Энсэр, смотря в потолок, улыбнулся: «Какая она все-таки пока строптивая…».
В палату заглянул Крис:
- Энсэр?!.. А где Гермиона?
- Пошла за питанием, больного же кормить надо…
- Больного? – слегка удивленно спросил Крис, - Малфоя, что ли?
- Эм-м… в общем, да.
- Куда она ушла? Далеко? А давно? Почему мне ничего не сказала?
- Да недалеко, наверное…
- Как это «недалеко, наверное»?!.. Энсэр, если с ней что-нибудь случится, я тебя убью!
- Да ладно, Крис, не становись параноиком…
- А ты…
- Крис, Энсэр, вы чего базарите? – удивилась подходившая Гермиона. Крис взглянул на нее и сказал:
- Слушай, Гермиона, когда в следующий раз будешь куда-нибудь уходить, предупреждай меня, ладно?.. А то с тобой мало ли что могло случиться, одной мотаться по этим улицам, да еще в… - Крис запнулся, его голубые глаза снова обежали фигуру Гермионы, - да еще в… больничном халате? Зачем ты его надела?
- Э? – Гермиона взглянула на себя, - зачем надела?.. Понимаешь, капнула жирным чем-то на майку, и прямо на груди громадное пятно… Ну что я буду за девушка, которая носит одежду с такими пятнами? А нормальную одежду я пока не успела найти.
Крис слегка улыбнулся, и, обняв, поцеловал ее в щеку:
- Ладно, Гермиона, я пойду к Малфою, а ты, когда в следующий раз соберешься куда-нибудь идти, говори мне, договорились?..
- Договорились, - девушка обняла его за шею и поцеловала его в губы. Крис тут же прижал ее в себе, абсолютно не желая отпускать любимую. Какое же счастье, что она стала его девушкой… теперь он всегда имеет право поцеловать ее, она принадлежит ему, ему, любимая… Упрямая, красивая, добрая…
- Кхем-кхем… - донесся до влюбленных голос Энсэра, - может, не будете устраивать непристойности прямо на пороге моей палаты?
«Непристойности надо устраивать в постели со мной, Гермиона», - хмыкнул он про себя. Гермиона отпустила Криса, он, напоследок окинув ее теплым взглядом, пошел по коридору. Девушка зашла в палату, прикрыв за собой дверь. Она начала раскладывать на тумбочке рядом с кроватью принесенное: картошку фри, гамбургер и бутылку кока-колы. Энсэр же следил за каждым ее движением оценивающим взглядом, взглядом хищника, предвкушающего добычу.
Гермиона уселась к нему на кровать, убрав прядь волос со лба, и сказала:
- Ну что ты сидишь?.. Ешь.
- А ты меня покорми, а то я настолько болен, что не могу… - захныкал Энсэр. Гермиона усмехнулась, взяла с тумбочки гамбургер и поднесла к его рту:
- Кусай.
- А я не хочу есть один, я стесняюсь…
- И что ты предлагаешь?
- Поешь вместе со мной.
- Хм…
Энсэр взял гамбургер, дал откусить ей, откусил кусочек сам и тут же, неожиданно для нее, цепко обнял и поцеловал.
Это и был их первый поцелуй.
Впечатления были аховые.
Но в общем, обоим понравилось.
Вначале все начиналось, как игра, простая и очень увлекательная. Стоило им оставаться в комнате наедине, как Энсэр тут же притягивал к себе Гермиону, начинал целовать ее, всячески ласкать. Видно было, что ему с трудом удавалось сдержать себя, чтобы не стянуть с нее одежду и толкнуть на кровать. Ведь спор она в любом случае проиграет, у них будет целая ночь, то-то он с ней развлечется… Они с Малфоем не вытерпят двух недель – находиться в одном доме, но нормально не общаться, да они ж друг без друга не могут, у них ж там такая любовь, что просто упасть и не встать… Куда уж тут ей вытерпеть. Она с Малфоем помирится – а он получит желаемое. Ее…

Да-да, произошло неизбежное.

Шел дождь. Был вечер, Гермиона была на кухне – выцарапывала на столе буквы – Д. М. + Г.Г. =…
Она не решила, какое поставить значение после знака «равно» - может, разбитое сердце?..
Она протянула руку к чашке с кофе, но взять не успела. Кухонная дверь с легким скрипом отворилась, и на кухню зашел Малфой. Гермиона спросила, не глядя на него:
- Кофе хочешь?
- Нет, - сказал Малфой. Гермиона искоса взглянула на него – он стоял с таким видом, будто пришел на кухню с каким-то очень важным делом, но, переступив через порог, вдруг забыл, зачем он собственно, пришел. Она опустила взгляд на стол и стала чиркать кончиком острия ножа по столу. Малфой отошел к окну и, прислонившись лбом к стеклу, стал смотреть на мокрую и холодную тьму снаружи. Дождь все лил – третий день подряд. Вода добралась уже до третьей ступеньки крыльца их дома, грозя уже затечь в коридор. «Надо искать другой дом… - лениво текли мысли Гермионы, - а то здесь скоро потоп… как же он красив… и так грустен… черт-черт-черт… интересно, как нам искать другой дом, когда мне Крис даже на улицу выйти не разрешает… Малфой же любит дождь, то-то ему радость, наверное…». Незаметно для себя она произнесла эту фразу вслух. Малфой обернулся:
- Ты что-то сказала?
- М-да… Ты же любишь дождь, вот наслаждаешься…
- Я наслаждался первую половину первого дня, а сейчас уже надоело.
«Как же он красив… Люблю его»
- Ангел дождя, - тихо сказала Гермиона. Слабое подобие улыбки мелькнуло по лицу Малфоя:
- Что ты сказала?..
- Ангел дождя, - погромче повторила Гермиона. Малфой обворожительно улыбнулся:
- Ангел?.. Точно не про меня.
- Ангел… - сказала Гермиона так, будто прислушивалась к этому слову, пробовала его на вкус. Малфой, отвернувшись от окна, серьезно взглянул ей в глаза:
- Гермиона, давай начнем все сначала.
У Гермионы перехватило дыхание. «Мать-мать-мать, а как же спор, если мы с Малфоем помиримся, я должна буду с Энсэром спать, боже, что же делать?!».
- Сначала - в смысле начиная с 11 лет? – улыбнулась она, пытаясь оттянуть время и придумать, что же делать с этим чертовым спором…
- Ну, нет… Ты же понимаешь, что я имею в виду?..
- Понимаю, конечно, Малфой… Но…
- Но?! – удивился Малфой.
«СПОР, СПОР, СПОР!!!»
- Ты бы не мог подождать полторы недели, а потом помириться? – ляпнула Гермиона. Малфой поднял бровь:
- Почему я должен ждать полторы недели?
«ААААА!!!»
- Эм-м… понимаешь, я не могу тебе сейчас объяснить…
- Не хочешь мириться – не надо, - Малфой, по-видимому, действительно обиделся. Гермиона заныла:
- Ну Малфой, ну милый, ну не обижайся на меня, я очень-очень хочу с тобой помириться, я ведь люблю тебя, но понимаешь, произошло такое дело, что сейчас я с тобой мириться не могу…
- Да что случилось?! – в нетерпении спросил Малфой. Гермиона замялась, не зная, что сказать. Малфой сел рядом с ней на стул и взял ее ладони в руки:
- Слушай, Гермиона. Что бы там не случилось – плевать. Мы начнем новую жизнь, все заново, понимаешь?..
- А ты не будешь на меня злиться? – едва слышно спросила Гермиона. Малфой покачал головой:
- Смотря, что ты натворила, конечно. Но я постараюсь не злиться, потому что мы начнем все заново, а то, что было в прошлом, не будет иметь значения. Так ты согласна помириться?
- Ух… конечно. – Гермиона радостно улыбнулась и обняла его за шею. Малфой тут же поцеловал ее.
Больше этих двоих ничто не интересовало. Они так соскучились друг по другу… она прижалась к нему крепче, поцелуй не кончался, он раздробился на несколько длиннющих поцелуев и был горячим, сладким, страстным…
Эту прекрасную картину застал Энсэр, который зашел на кухню и ухмыльнулся:
- Как я вижу, вы помирились…
Гермиона отклеилась от Малфоя и со страхом взглянула на Энсэра. Он ей подмигнул и произнес:
- А за тобой должок, Гермиона. Буду ждать в спальне, - и он вышел из кухни. Гермиона убрала руки от Малфоя и грустно сказала:
- Вот черт…
- Зачем он будет ждать тебя в спальне?! – взбешенным тоном спросил Малфой. Гермиона подавленно ответила:
- Понимаешь, спор один есть…
- Что за спор?
- Эм-м… в общем, мы с тобой помирились, и теперь я должна провести с ним ночь! – выпалила Гермиона. Малфой побагровел:
- С эти ублюдком?!.. Ни за что! Сейчас я пойду и убью его!..
- А меня ты убивать не собираешься?
- Нет, - буркнул Малфой, - а вот его – прибью! Как ты могла согласиться на такой спор?
Гермиона пожала плечами. Малфой вздохнул:
- Но так как мы начнем все заново, то я попытаюсь забыть про этот спор. Только что в будущем такого не было, ладно?
- Конечно, не будет… А что теперь с ним делать?
- Ничего!.. Пусть он только попробует подойти к тебе, пусть хоть пальцем коснется – ему не поздоровится!
…После этого отношения Энсэра и Гермионы совсем испортились. И во всем была виновата девушка – сама согласилась на спор, потом проиграла, и еще выигрыш не желает отдавать… Энсэр и обижался на нее, и злился, потом, когда прошло некоторое время, попытался забыть… Но как же забудешь про нее, когда она всегда рядом?..
Потом он понял, что с ним творится что-то странное. Почему-то ему всегда хотелось быть рядом с ней, разговаривать, видеть ее глаза, улыбку… и еще обстоятельства сложились кстати – после долгого купания в ледяной воде, когда их корабль развалился, и они вынуждены были плыть на шлюпке, он заболел. А Гермиона, конечно же, не могла оставить это так – ведь он теперь реально болел, и за ним нужно было ухаживать.
…- Ты ненавидишь меня, после того, как я тебе отказала? – спросила Гермиона, протягивая ему стакан с горячим чаем с лимоном. Энсэр взял бокал и покачал головой:
- Нет, что ты... Раньше злился, настраивал себя против тебя…
- И что? Получилось? – с любопытством спросила Гермиона. Энсэр, не сделав ни глотка, отставил стакан в сторону, и сказав:
- Нет, - и, притянув ее к себе, начал целовать. Что странно, он целовал ее еще страстнее, чем раньше. Гермионе, впрочем, это не понравилась – она оттолкнулась от него и, встав, возмущенно спросила:
- Слушай, Энсэр, у тебя что, каждый разговор должен кончаться поцелуями?..
- Обычно постелью, но в твоем случае…
- Да, я знаю, я синий чулок…
- Не говори таких страшных слов!
- Это констатация факта. Все, Энсэр. Ты больше не будешь меня целовать, ладно?
- Не обещаю.
- Тогда пока, - Гермиона сделала шаг, но он поймал ее за руку.
- Эй-эй, не уходи… Ладно, ладно, не буду я тебя больше целовать, ты только не уходи, а то мне одному скучно…
- Ох… - Гермиона села на его кровать подальше от парня. Тот улыбнулся:
- Чего отодвинулась-то?.. Я ж тебя не съем… Только поцелую пару раз…
- Энсэр!
Он расхохотался. Гермиона качнула головой и буркнула:
- Ты невыносим. Тебе интересно играть со мной, да?
- Еще как… Слушай, Гермиона, а ты мне ведь правило ломаешь, - вдруг серьезно сказал он. Гермиона недоуменно переспросила:
- Правило? Что за…
- Понимаешь, прелесть моя, до тебя у меня был такой закон – я должен был переспать с каждой девушкой, с которой знаком.
Нижняя челюсть Гермионы спрыгнула ей на колени
- Что, серьезно?
- Да.
- Должен был?.. Это что, этакая обременительная обязанность? Чего не хочешь, но приходится исполнять?
- Нет… скорее стиль жизни. Понимаешь, Гермиона, соблазнить девушку, затащить ее в постель – это то, что мне нужно… а ты… А ты, упрямица, не идешь мне навстречу. В первый раз у меня ты такая строптивая.
- Значит, Энсэр, я буду исключением из правила. Потому что я не буду с тобой спать. Забудь про меня, забудь, что я девушка – я для тебя теперь существо среднего рода, ладно?
- Нет, Гермиона, не ладно. Как ты можешь быть для меня средним родом, когда застегиваешь свою рубашку только на две пуговицы из шести возможных? – полюбопытствовал Энсэр, заглядывая в вырез ее рубашки. Девушка позаимствовала эту рубашку у Малфоя, и он был для нее почти халатом – и она разошлась на груди действительно неприлично широко. Она, смутившись, запахнула рубашку и рявкнула:
- Энсэр, веди себя прилично!..
- Извини, мама не научила, - усмехнулся Энсэр. Гермиона хмыкнула и промолчала.
Спустя примерно минуту взаимного молчания Энсэр сказал:
- Гермиона…
- М-да?..
- Ляг рядом со мной, - ласково сказал он. Гермиона в изумлении уставилась на него:
- Лечь рядом с тобой?
Он кивнул. Она медленно произнесла, пытаясь переварить:
- А-а… м-м… а тебе, собственно, зачем?
- Я этого хочу.
- А…
- Слушай, ну не упрямься ты, я ж не прошу со мной спать, просто приляг рядышком…
- Да зачем?.. Хочешь, я сяду поближе… - тут Гермиона обратила внимание на какой-то измученный вид парня. Он был бледным, взъерошенным и очень, очень симпатичным. Своим видом он вызывал какое-то умиление – хотелось погладить его по голове, приласкать, утешить… И это несмотря на то, что он на две головы выше и в два раза шире, чем она.
Она спросила (ее голос звучал ласково и мягко, чему он явно удивился):
- Ты стал себя хуже чувствовать?
Он пожаловался:
- У меня голова болит, и холодно почему-то…
Гермиона мило улыбнулась ему и легла рядом с ним на покрывало кровати. Он тут же обнял ее. Девушка запротестовала:
- Эй, об этом договора не было!
- Ну, Гермиона… почему я должен лежать просто так, когда рядом со мной такая красивая девушка?
- И вовсе я не красивая, не льсти, - отмахнулась Гермиона, чувствуя негу от его объятий. Он удивился:
- Гермиона! У тебя что, комплекс неполноценности?..
- Не знаю… можно сказать и так. Когда мне говорят, что я красивая, то мне кажется, что надо мной издеваются.
- О, ужас! До чего тебя довели твои парни! – возмутился Энсэр.
- Мои парни? Что за…
- Малфой и Крис! Ты же любишь их обоих, да?
- Ага…
- А они тебя?
- Гм… вроде бы говорят, что любят.
- И? – Энсэр был поражен. – И что, ни разу не скажут своей любимой девушке, что она самая лучшая, самая красивая, - он уже ласково шептал ей на ухо, грея ее своим дыханием, - что она самая любимая, и что лучше всех целуется…
Он нежно поцеловал ее, обнимая все крепче. Она не сопротивлялась (сил не было), но потом твердо сказала:
- Энсэр, ты не должен больше так делать. А если сейчас сюда кто-нибудь зашел бы?
- Разве тебе не понравилось?
- Речь сейчас идет не об этом! Черт тебя побери, ты же говорил, что не будешь меня целовать!
- Да не злись ты… непокорное создание… - он пощекотал губами за ее ухом. Гермиона резво вскочила с кровати:
- Энсэр!.. Я же просила… Да что с тобой говорить, ты просто помешанный! – она вышла из комнаты. Энсэр вздохнул с сожалением – совершенно не тот эффект, которого бы он хотел. Почему-то она вызывала у него странные чувства. Она была первой девушкой, с которой он мог поговорить и не зевать при этом от скуки; ему хотелось знать ее мнение по тому или иному поводу, он хотел, чтобы она была веселой и ему становилось очень жаль ее, если ей было больно или грустно. И он почти с ненавистью думал о снобе Малфое или ангельски спокойном Крисе – им не по достоинству досталась такая девушка, раз они даже не никак свою любовь не выказывают…
Пусть звучит банально – но почему-то он хотел быть с ней рядом. Пусть обыденно – но для него это было в новинку, впервые он испытывал такие странные чувства. Воистину странные.
…- Гермиона… - протянул Энсэр, глядя на девушку, которая готовила лекарство. Прошло несколько часов с того момента, как она в негодовании выскочила из его комнаты, и что невероятно – он за это время успел ужасно соскучиться.
Она холодно взглянула на него:
- Да?
- Почему тебя так долго не было?.. Я…
- Ты стал себя хуже чувствовать? – сухо спросила Гермиона, - с тобой что-то произошло?..
- Нет, но…
- Тогда я не понимаю, как ты можешь упрекать меня в том, что меня не было. Я не обязана находиться тут все время, - довольно прохладным тоном сказала девушка.
- Ты на меня злишься?
Девушка немного помедлила, перед тем, как ответить. Энсэр поторопил:
- Ну?..
- Знаешь ли… - она пыталась тщательно подбирать слова, - если ты не можешь сдержать своего слова даже в таких мелочах, то я не знаю, можно ли доверять тебе в более крупных делах…
- Ну конечно, можно! – оскорбился Энсэр. – Что, если я не смог удержаться и поцеловал тебя пару раз, то мне вообще верить нельзя?!.. Ну, спасибо, Гермиона.
- Да не за что… - задумчиво произнесла она, - просто знаешь, это дело принципа…
- Принципа?.. Какого? «Не дать Энсэру меня целовать, пусть помучается»?!
- Можно подумать, что ты мучаешься!.. – чуть ли не презрительно сказала она и протянула ему стакан, - выпей.
- А откуда ты знаешь, мучаюсь я или нет?
- Разумеется, я не могу знать этого наверняка, но почему-то мне кажется, что не особо… Бери стакан, - она до сих пор держала стакан в вытянутой руке. Энсэр отрезал:
- Не буду я это пить. И вообще, что это?..
- Маггловское лекарство, - пожала плечами девушка, - да выпей же.
- Не буду.
- Тебе станет хуже.
- Ну и пусть.
- Выпей!
- Нет.
- Энсэр, ты что, не хочешь выздороветь?
- А мне плевать.
- Ох, - Гермиона села рядом с ним, - почему ты не хочешь пить?
- Потому что это, наверное, невкусная штука.
Гермиона едва удержалась от желания потрепать его по щеке – он ей сейчас напоминал маленького упрямого малыша. Она улыбнулась:
- И что мне сделать, чтобы вы это выпили, больной?..
- Я вам это уже показал, вы же сказали, что мне после этого нельзя верить, - буркнул больной. Гермиона нахмурилась:
- Мне надо тебя поцеловать?
- Типа того, - усмехнулся он. Гермиона возмутилась:
- Слушай, это шантаж!
- Ничем не могу помочь. Вот если ты меня не поцелуешь, я не выпью это лекарство, заболею еще сильнее, умру, и все это будет на твоей совести, все из-за того, что ты когда-то не захотела сделать такую приятную мелочь…
- Ты сначала выпей, потом я тебя поцелую, - быстро сказала Гермиона.
- Ты сначала поцелуй, потом выпью, - тут же отреагировал Энсэр.
Оба расхохотались.
Гермиона, решив, что ничего страшного из этого не получится, отставила бокал на столик рядом с кроватью, наклонилась к парню, обняла за шею и стала целовать. Сначала она решила ограничиться коротким поцелуем, но когда она коснулась его губ, то ее здравый смысл вместе с разумом помахали ей ручками и укатили в отпуск…
… Когда она, наконец, оторвалась от его губ, у нее было такое ощущение, будто она совершила что-то очень постыдное и низкое. Здравый смысл и разум, прихватившие с собой еще и совесть, загоревшие и отдохнувшие, вернулись из отпуска и принялись втроем вменять ей чувство вины. Причем очень успешно. Чувство вины тоже ведь недавно вернулось из отпуска.
Она взяла бокал и всунула его в руку Энсэра:
- Пей.
- Это было здорово. – Чуть ли не мечтательно произнес он.
- Пей, говорю тебе! – чуть не выкрикнула она.
- Ты здорово целуешься, - улыбнулся он, и поднял стакан, - за тебя, Гермиона, - и выпил содержимое стакана. Когда он опустошил его, на лице появилась гримаса:
- Уф, какая гадость… мне нужна компенсация, - и, обняв ее, он опять стал целовать ее.
Здравый смысл вместе с разумом и вновь прибывшей совестью заставили ее вывернуться из его рук и произнести:
- Тебе что, одного поцелуя мало?!
- Конечно, мало, - с серьезным видом подтвердил он. – Посуди сама, Гермиона – не было еще девушки, которая бы мне отказала. Мне еще никогда в жизни не приходилось довольствоваться только поцелуями. Почему же ты хочешь, чтобы к тебе были другие требования?
- Потому что я не такая, как те, с которыми ты спал.
- Ошибаешься. Ты так же таешь в моих объятьях, тебе тоже нравится целовать меня. Единственное, что отличает тебя от других – это то, что ты со мной еще не спала.
- И не буду!
- Не знаю… но мне бы этого очень хотелось.
- Не дождешься. Мой парень – Малфой, я люблю его и не собираюсь спать с кем-то другим. И еще – моим первым парнем в интимном смысле будет он, а если нет, то я на всю жизнь останусь старой девой.
Энсэр расхохотался:
- Тогда ты точно останешься старой девой!.. С тех пор, как я с вами познакомился, он целовал тебя всего пару раз. Вы ведете себя как придурки, извини, конечно, за сравнение. Как ни посмотришь – вы сидите с ним и просто говорите, ни разу он тебя не обнимет, не поцелует… Тебя-то хоть саму это устраивает?
- Не твое дело.
- Значит, не устраивает. Он вообще какой-то отморозок. А Крис?.. Крис же тоже не лучше! Вечно бла-бла-бла, в то время, когда он был твоим парнем, тоже целовал тебя крайне редко… В общем, повезло тебе, Гермиона – оба твоих любимых парня отморозки.
- Энсэр! Если они не клеятся ко мне каждые пять минут, это не значит, что они отморозки! – вспылила Гермиона, но ее сознание отметило, что он, в общем-то, в чем-то прав… - понимаешь, ты же привык так себя вести, вот у тебя и сложился стереотип, что так должно быть всегда и у всех. У Малфоя и у Криса – другие характеры, понимаешь ли ты это?.. Не могут же все вести себя так, как ты! А что насчет…
- Но тебе бы этого хотелось?.. Чтобы Малфой стал более теплым, более ласковым – хотелось бы? – неожиданно спросил парень. Гермиона замерла с открытым ртом, потом, неожиданно для себя кивнула:
- Так было бы лучше…
- Видишь, я прав.
- Но пусть все будет так, как есть. Я люблю его, и…
- И?
- Если у него такой характер, то пусть так и будет.
- Да, а ты будешь с ним маяться, желая ласки и любви…
- Если мне вдруг захочется ласки и любви, я приду к тебе, - усмехнулась Гермиона. Энсэр улыбнулся:
- Буду ждать, когда у тебя кончится терпение.
- Не дождешься…
…Почему Гермионе абсолютно не хотелось уходить из комнаты Энсэра?.. Таким образом она только нарвется на неприятности, ведь Малфой такой ревнивый, если он увидит, что она с ним в комнате, устроит такой скандал, что мало не покажется… А ведь они ничем осудительным и не занимаются… вроде бы… Только от его поцелуев губы Гермиона горели и… хотелось больше…
Энсэр пробурчал:
- Черт, мне плохо…
- Потерпи, скоро ты выздоровеешь, и все будет хорошо.
Она лежала рядом с ним на кровати. Энсэр пытался не обнимать ее. Зато положил голову ей на плечо. Гермиона слегка отшатнулась:
- Эй!..
- Ну, Гермиона…
Она смирилась. Он медленно сказал:
- Знаешь, Гермиона, ты все-таки не такая, как другие…
- Я страшная и тупая. Спасибо, знаю без тебя.
- Ты не страшная и не тупая. Ты красивая, упрямая и очень желанная.
- Ой, мамочки… с такими речами, Энсэр, лучше держись от меня подальше.
- Если ты не хочешь, чтобы я тебя целовал, если тебе это не нравится, что ж, я смирюсь, и буду сдерживать себя, хотя это очень трудно. Так вот, что я хотел сказать… Знаешь, Гермиона, ты вызываешь у меня странное чувство…
- М-да?.. И какое же?..
- Пока не могу сказать, но, безусловно, положительное.
- Это потому, что я с тобой не спала.
- Дело не в этом… Были такие, которые пытались мне сопротивляться, но мне все такие девушки становились противны…
- Но ты своего все равно добивался, так?..
- Так-то так… но… я не знаю, как сказать… но то, что я к тебе испытываю, нельзя назвать иначе как странным чувством.
- Пройдет, - отрезала Гермиона и вспомнила, как она сказала точно так же Крису, когда он признался ей в любви…
…Крис…