— Што за ё##ный п###ец! — воскликнул Черный Пиодор и грязно выругался. Как видно, демоническая сущность давала о себе знать. Немного успокоившись и высморкавшись черными соплями в носовой платок из засохшей ботвы, он рассеянно вручил его Желтому и провозгласил:
— Слушай же, Великий как там тебя... Словом, Великий, яко зовёшься ты ныне, присно и во веки веков! Я здесь нахожусь не по своей воле, по своей воле я в такой компании так долго бы не прозябал. Я послан сообщить тебе, о Великий, что на тебе, о Великий, великий помидорный род достиг своей величайшей высоты развития. Дальше расти некуда, толще расти некуда, сильнее краснеть никак нельзя! О Великий! Ты, как самый толстый, как самый красный помидор, не можешь пойти на семена. Если ты прорастешь в новых поколениях, то все они будут подбны тебе: самые лучшие, самые помидорные! Развиваться станет незачем; все станут великими, подобно тебе. Что произойдет с помидорной нацией, если она перестанет развиваться? Помидоры обленятся и перестанут набирать спелость; они решат, что достаточно быть красными, а зачем нужен вкус? Они ударятся в гордыню, о Великий! И подумай... если весь твой народ станет подобным тебе, то кто хотя бы раз вспомнит твое имя?.. Достаточно будет взглянуть на любого замухрышку-помидоришку. чтобы увидеть все величие помидорного рода!
— И однако же, — продолжил он, запыхавшись и шумно сопя. Откуда-то в его руке появилась вилка с насаженным на нее грибом-дождевиком. Он откусил кусок. — однако же, если ты пойдешь на корм бабке, своей хозяйке, ты запомнишься ей на многие годы своим несравненным вкусом, и прославишься не только среди своего рода, но и среди чужих помидорных племен; на рынке твоя хозяйка будет презрительно смотреть на все другие помидоры и говорить, дескать, что это! вот у меня был помидор так помидор! До сих пор во рту вкус, на языке таял. Да и твоему племени будет за чем идти, к чему стремиться: чтобы повторить твое деяние и попасть к бабке на стол, заставив ее не выкинуть себя на какие-то там семена, а сделать отменнейший салат! Выбирай, о Великий. Времени осталось не так много. Вон бабка идет.