(по стихотворению)
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не вами!
(М. Цветаева)
Работа № 1Показати текст спойлеру
Она сидела у окна и смотрела, как капли дождя скатываются по окну. Большие ясно-голубые глаза, наполненные слезами, впервые передали её чувства. Впервые она выпустила из своего сердца ту боль, что так давно её душила. Тонкие пальцы женщины дрожали. Она больше не могла так жить. Она больше не могла ощущать это чувство. Она не может чувствовать, не должна любить...
Перед ней лежали два письма. Нарцисса взяла первое, в котором заключался смысл всей её никчемной жизни. Это было письмо её былой молодости, которое она получила только сейчас, спустя тридцать лет...
"Что такое любовь? Для кого-то это встречать с возлюбленным закат, для кого-то восход. Для кого-то любовь - это глупость, мелочи жизни. Момент, когда ты появилась в моей жизни был особенным. Наверное, я еще никогда не ощущал такого чувства. Мне трудно объяснить свое состояние, но каждый раз, когда я вижу тебя, мое сердце начинает биться быстрее. Каждый раз, когда я заглядываю в твои глаза, я не в силах оторваться от них. Каждое твое слово для меня важно. С пятого курса в груди моей трепещут нежные, светлые чувства, которые усиливаются с каждым твоим письмом, словом, взглядом.
Знаешь, Нарцисса, мне кажется, что я тебя люблю. Моя любовь к тебе безгранична, как океан, просторна, как небо, тепла светла, как солнце. И не важно, что ты не любишь меня. Важнее то, что я не могу представить без тебя своей жизни. Важнее то, что я никогда не перестану тебя любить и то, что ты единственная повелительница моего холодного, ледяного сердца.
Ты навсегда останешься в нем, так как забыть тебя равносильно смерти.
Я всегда буду с тобой,
Александр Лоу."
"Если бы ты только знал, насколько сильно любила тебя я," - каждый раз думала Блэк, - "Но мы с тобой никогда не сможем встретиться..."
Александр Лоу был её первой и последней любовью. Одна любовь на всю жизнь. Что может быть прекраснее и печальнее?
Наверное, ничего. Александр был полукровкой, и родителям Нарциссы было очень невыгодно выдавать дочь за Лоу, это понимала и сама девушка. Поэтому, узнав о своей свадьбе с Люциусом, она просто молчала и ничего не сказала.
Что можно было сказать, если родителям наплевать на чувства? Что можно было сказать, когда ты и твое мнение не интересны никому? Что можно сказать, если ты один борешься за любовь против всех? Ничего. Только молчать и делать все так, как тебе велят...
Ни она, ни Люциус не любили друг друга. Просто Блэки и Малфои давно мечтали соединиться. Еще бы! Самые древние, богатые и уважаемые семейства все-таки. Но никто не спросил хотят ли свадьбы сами молодожены? Конечно, нет. И всю жизнь, что они были вместе, они провели в светских, холодных, скучных беседах.
Она не любила Люциуса, даже как человека. Он был ей всегда противен, и ненависть к нему с каждой минутой увеличивалась.Однако...Нарцисса была рада, что не любила его, и что он не любил её. Никто из них не разбил второму сердце, никто из них не причинил второму боль.
Нарцисса Блэк сняла с себя роскошное платье Малфоев и надела простое платье. Оно было порвано и совсем неподходящим ей, её лицу, её имуществу. Одним словом, оно было не для леди Блэк и не для леди Малфой. Оно было просто для Цисси, которая когда-то верила в доброту, волшебство и любовь. Которая когда-то думала, что все будет хорошо.
Она распустила длинные светлые волосы и стерла с лица всю краску. Она сняла со своих ног украшенные золотом и серебром туфли и надела на шею медальон - подарок Александра - на котором было написано "Я всегда буду с тобой."
Коснувшись пальцами медальона Цисси грустно хмыкнула и сказала в тишину:
- Ты обещал...Но не сдержал свое слово. Где же ты сейчас? Где же ты?
Эхо раздалось по пустынной комнате. Вздохнув, она подошла к окну и прошептала:
- Я к тебе иду...
На следующий день стало известно о смерти Нарциссы Блэк. Подозревали, что она спятила или кто-то её убил. Даже говорили о втором возрождении Волан-де-Морта. Но все это слухи. Никто так и не узнал, что умерла женщина от страданий и мук, от грустной судьбы и никчемной жизни. А второе письмо так и осталось лежать на старинном столе. Люциус открыл его и перед ним появилась колдография, где были Цисси и Алекс, а сзади написано "Навеки с тобой" и газета, в которой сообщалось о смерти того человека, с которым Нарциссе не суждено было быть.
Работа № 2Показати текст спойлеру
- Я, правда, рад, что она ничего не помнит, Блейз, - с грустью произнес молодой человек со светлыми волосами.
Он закурил от самой дешевой зажигалки, как последний маггл, и в который раз перевел взгляд с лица друга на ночное небо. Боль бьет по вискам, а сердце будто остановило свой ход, когда... А когда? В тот момент, когда она целовалась с тем нищебродом, или, может, в тот самый миг, когда он наложил на нее Обливиэйт?
- Ты уверен, что она все забыла? - парень подошел к Драко Малфою, положил руку ему на плечо. - Может...
- Нет! - тот резко отскочил от собеседника и начал мерить шагами площадку Астрономической башни. - Тебе, дружище, прекрасно известно, чем мог завершиться наш роман, - он остановился и, затушив сигарету о стену, выкинул, наблюдая за маленьким окурком, который летит в темную пропасть воспоминаний чистокровного аристократа. - Мы бы все равно не смогли быть вместе, - Драко ударил ногой стену. - Пусть хоть ее душа будет здорова и не сгорает в агонии, подобно моей. Мне легче пересилить себя, обнимая другую, когда я на миллиард процентов уверен, что моей девочке не больно. Что та, которую я полюбил счастлива! - он тихо рассмеялся. Так смеются сумасшедшие или те, кому нечего терять. Так смеется его тетка, подвергая пыткам очередную жертву. Так никогда не смеялся он.
- Успокойся, - достаточно громко сказал Блейз Забини, понимая, что друга начинает заносить на повороте. - А ты уверен, что сможешь спокойно обнимать ДРУГУЮ?! Ты уверен, - итальянец облокотился на ограду и, скрестив на груди руки, взглянул прямиком в глаза старинному приятелю, - что не болен сам? Драко, война рано или поздно закончится, и не факт, что все мы выживем. Сейчас, я понимаю, ты заботишься о ее безопасности, но потом необходимо будет просто жить! Эта девушка смогла сделать тебя счастливы за какие-то две недели. Ты изменился в лучшую сторону благодаря ей! И ты будешь полным идиотом, если отпустишь ее. Неужели ты действительно думал, что...
-Да, Блейз! - отрезал наследник рода Малфоев. - Я не имею на нее никаких прав. И мне нравится, что она больна, увы, не мной. Именно по этой причине, я не имею на нее прав вдвойне.
Молодые люди еще очень долго спорили, не подозревая, что за дверью стоит та самая девушка. Та самая гриффиндорка, которой на скорую руку стерли память. Да так некачественно, что непонятный разговор двух слизеринцев, один из которых, чисто теоретически,- ее заклятый враг, - вернул вырванные из воспоминания две недели. Две самы счастливые недели в ее такой еще пока короткой жизни.
"А Блейз прав: не известно, кто из нас выживет! - сжав кулаки думала студентка Хогвартса. - Именно поэтому, необходимо жить сейчас!"
Девушка направлялась в гостиную львиного факультета с твердой уверенностью, что завтра утром в Большом Зале она, Гермиона Джин Грейнджер, привселюдно поцелует этого глупого неумеху, который не овладел элементарным заклинанием, стирающим память.