Глава I

Я вышел в промерзлую осеннюю темноту. Ветра не было, но когда идешь в такую пору, воздух и без него бьет тебя в лицо. Глупо, что некоторые люди боятся темноты. Тот, кто боится темноты – боится правды. Темнота скрывает то, как мир лжет. В ней не видно масок. Наверное поэтому Slipknot носят маски… Чтобы не врать… Мое тело воняло запахом человеческого грехопадения. Ненавижу людей… Они разрушают себя. Мазохисты. Захотелось поехать куда-то… В Тоскану, например. Вспомнились фильмы Бертолуччи. Его мир, где все прозрачно. Желания, мечты, похоть… Пожалуй будь я более циничным, я бы сказал что миром правят похоть и алчность. В наушниках играло:
"Oh, licking your bloody lips,
Smiling and sucking your fingertips
Oh, lash me with your whip
I'm your slave... My dear carniwhore…"
Меланхолия со вкусом кофе и сигарет… Люди рабы. Рабы секса и иллюзий. Мрак окутывал меня все больше. Руки стали тяжелыми. Я чувствовал, как притяжение норовит втянуть меня в землю. «Oh, licking your bloody lips…». Жизнь как ночная бабочка… Ты ей все отдаешь, а она нещадно тебя прет… Людей на улице было мало, да если бы и были, я их вряд ли замечал бы. Мой мозг, моя душа так и норовили оторваться от тела. В нос ударил тошнотворный аромат горелых листьев. Ненавижу это время года. Я прошел еще пару шагов. Достал сигарету и подкурил. В голове немного просветлело. Дым заполнил пропахнувшие человеческим зловонием легкие. «Дайте мне стаканчик кофе, и мне будет все равно на вас и на этот гребаный холод», – прогремело в голове. Но силы свыше неумолимы. Что такое Бог? Он всесилен? Бессмертен? Я вас умоляю. Мы сами его создали, сами даем ему силу и жизнь. Попутно спирая все наши обломы и неудачи на «эти ваши силы свыше». Дым выходил изо рта и мне становилось легче. К черту все. «It's part of the crying game will it ease the pain?». Нет. В такие моменты тебя распирает чувство двойственности. Ты как властелин, на троне которого сидит твоя домашняя дворняга. Все замедлялось. Становилось лишним, абсолютно неважным. Мысли, как переменный ток. Туда-сюда, туда-сюда, сильнее, слабее… Вонь, которая исходила от меня и сводила с ума, почти прошла. Хоть какая-то польза от этой холодной рыжеволосой плакальщицы… Реальность лжива. Вся жизнь театр… Циничный, пустой и мертвый. В нем нет ни динамики, ни движений. Только придуманные роли. Мертвый мир. Статичный. Все молчало и не двигалось. На всех маски. На всех! Реальность – игра. Какой чудесный каламбур. Сон–реальность и отображение нашего естества, а жизнь – чертово притворство. Только во сне мы свободны. Сами пишем сценарий, сами рыдаем где-то в сторонке с кофе. Выбор… У нас есть выбор? Импровизация? Ох, да ладно… Все уже решено. Выбор сделан, но не нами. За нас. Нам так приятно верить в выбор. Что мы чувствуем, когда смотрим в глаза нашей «реальности»? «Twisted fact of life, every single day is another fight». Безысходность да и только. Мы сами видим тот «выбор». «Наш выбор». То что он предопределен. Остальное – игры разума. Мы это придумали. Мы сами играем в выборы, тешим себя надеждой… Стойте. Что есть надежда? А вера? А любовь? Мы все это придумали. Мы даже не можем дать определение этому. Но нет, я ни в коем случае не отрицаю факта их существования. Мы ведь сами заставляем их существовать. Как пафосно и правдиво звучала фраза: «Любви не существует, существуют лишь доказательства любви». Мы сами придаем им значения, важность… Нет слов и понятий для того, что бы передать это. So stupid… Мы исписали библиотеки, небесные башни из слов про это, а сами не можем дать этому определения. Тому чего нет на самом деле. Все в нашей голове. Игры разума… Мы сами создали понятие, что бы отдаться ему. Бросится в море… Нет. В океан чувств… Слова, которыми мы просто обзываем что-то. Наделяем их виной в чем-то. Сами создали, самим и терпеть… Играть в веру, надежду, любовь. Во все, что мы называем жизнью. В спектакль. Скажите мне свою правду. Я посмеюсь и скажу, что вы лжете. Правда – во сне. Наверное, поэтому мы так смутно их помним. Они мешают лгать. Мешают быть актерами… Становилось холоднее… Ощущение, что кроме молекул воздуха все статично, так и не улетучивалось. Какой кошмар… Очередная сигарета пошла на посадку… Наверное, скоро я вместо слов буду произносить: «Чух-чух». Темнота облизывала мои глаза, гладила по голове. Горькая кофейно-сигаретная меланхолия вертелась на языке. «All the colors turn to grey. Everything dies to be born again». Я посмотрел на дерево. Оно было статичным. Некоторые оставшиеся еще на нем листья даже не думали о движениях. Где движения? Где жизнь? Я докурил сигарету и пошел. Листок за спиной шевельнулся…

14.11.11 г.