Снодеец

В последнее время я вижу чужие сны.
Впрочем, не только вижу. Иногда они приходят ко мне, как навязчивый запах весеннего утра, иногда они становятся тихой мелодией, которую играет будто невидимый, живущий в переходе скрипач. Сны порою подменяют мою совесть, иногда они становятся путеводной звездой – и взрываются, окропив меня холодным дождём звёздной пыли.
Вы же не думаете, что это приятно? Поначалу я так считал, но теперь не пожелал бы такой участи никому.
Грань между сном и реальностью для меня не чётче грани между своим сном и чужим.
Я не могу контролировать видения. Я не могу их остановить, прокручивать или менять громкость. Разве что волевым усилием влиять на сюжет, но какой в этом толк?
Наверное, жаловаться на судьбу не стоит, ведь я это заслужил. Первый шаг к этому я сделал в один прекрасный майский вечер, когда я, находясь в одиночестве и радуясь желанной свободе (жена уехала в командировку), пытался изменить себя.
Думаете, я перекрасился в блондина или начал новую жизнь без долгов и агрессии? Отнюдь. Мне просто было любопытно открыть в себе способности экстрасенса или их жалкое подобие, и, найдя видео-самоучитель, я принялся самозабвенно слушать свой внутренний голос.
Сначала я услышал лишь молчание и какое-то напряженное шуршание. Потом перед моим внутренним взором пронеслись бессвязные слова и словосочетания, и вдруг я заметил город.
Я словно парил над городом, вися над ним на высоте в несколько километров. Различить людей было довольно сложно, но двигались они не хаотично, а в соответствии с какой-то системой.
С каждой минутой моего полета, наблюдая за потоками людей, я всё больше убеждался в том, что это не город, а информационная машина. Возможно, компьютер, может, сложный комплекс по типу машины Тьюринга. Определённые перекрёстки явно инвертировали людской поток или выполняли над ним элементарные логические операции.
Конечно, мне не хотелось быть сторонним наблюдателем, и, преодолев страх что-то нарушить, я ради интереса заметил где-то на окраине что-то наподобие шлагбаума, и скорее в шутку пожелал, чтобы он стал открытым.
И я начал падать.
Позже я много раз видел в своих снах и город, и этот шлагбаум, выкрашенный в бело-оранжевые полосы. Но то были сны. Тогда всё было реально. И это было гораздо хуже, чем прыжок с парашютом, так как адреналина или какой-либо формы безумия я не чувствовал. Я был спокоен. Я уже видел под собой «людей» – теперь они выглядели, как странная серая масса, и мне до ужаса захотелось, чтоб она вдруг стала мягкой и податливой.
Я не разбился. Я оказался на палубе какого-то корабля, где меня окружали странные тени. Кроме того, я уже лежал на залитом солнцем лугу, затем оседлал причудливой формы геометрическую фигуру, тут бежал по лесу от пауков и при всем этом лежал у себя дома на диване. Это были мои первые чужие сны.
Описать ощущение того, что ты спишь и не спишь одновременно, не прибегая к известному по квантовой механике коту, весьма сложно. На обычный бред, типа того, что бывает во время болезни, это не похоже совершенно. Скорее, это что-то вроде просмотра фильма, вернее, нескольких фильмов одновременно, причём с полным эффектом присутствия.
Откуда я знаю, что эти сны – чужие? Меня и самого долго мучил этот вопрос. Слепо верить это не хотелось, ведь принятие какого-то факта без доказательств является верным признаком сумасшествия. Скорее всего, вместе с каждым сном я получаю какие-то метаданные о человеке, которому этот сон снится. Если продолжить аналогию, это нечто вроде титров в фильмах.
Быть может, вы меня осудите и будете правы, но к врачам я не обращался – страшно. Тем более что я на удивление быстро смог восстановиться после нервного шока и даже начал рассуждать логически. Правда, я подозреваю, той частью своего мозга, которая в этот момент бодрствовала.
Я точно не знал, надолго ли это со мной. Быть может, видения останутся навсегда, а может – это первый шаг к чему-то другому. Я принял твёрдое решение изучить в деталях все изменения, которые случились со мной, и изложить их на бумаге, попытавшись обосновать это теоретически.
С того момента и до данной минуты прошло 11 с половиной суток, за которые я увидел 6 миллионов снов.
Итак, скорость соображения снизилась процентов на 40, IQ упал примерно до ста. На качественные характеристики логики это особо не помешало, решать задачи я по-прежнему могу. Что и хорошо: хлеб на жизнь я зарабатываю теоретической физикой, а значит, без работы не останусь.
Отдельные сны воспринимаются разными участками мозга. Внешний вид мой особо не изменился – ну может, я стал чуть более сонным. Поведение особо тоже – для проверки этого факта я вышел в магазин и прошелся по улице. Никаких подозрительных взглядов. А в это время в моем сознании космические корабли бороздили просторы Большого Театра...
Сами сны запоминаются плохо – ну ещё бы, с такой-то “текучкой”. Некоторые интересные образцы я записываю на бумагу. Разнятся культурно-этнические особенности снов, что немаловажно. Если мне ночью не спится, я вижу наши русские сны, утром – китайские, днём – американские. Впрочем, если ночью я засыпаю, то сознание вырубается, и чужих снов я не вижу.
Самое убедительное доказательство того, что я не сумасшедший, я получил на третий день после изменения. После “бессонной” ночи (насколько это понятие вообще применимо) я записал несколько снов, в “титрах” которых указаны имена моих знакомых, а позже обзвонил их под выдуманным предлогом и между делом рассказал, какой сон мне сегодня приснился. Результат сильно меня успокоил: 87,5% прямо сказали, что им снилось то же самое этой ночью.
Что ж, экстрасенсом я таки стал, хотя такие односторонние, навязчивые, неуправляемые способности меня угнетали. Но я не терял надежды вернуть всё как было, ну или получить больший контроль над своим сознанием путём усердных тренировок. Пока получается уменьшить количество одновременно обрабатываемых снов, и, сконцентрировавшись на одном из десятков или сотен тысяч, удавалось даже перейти в состояние “осознанного сна” и оставаться в нём минуты две (правда, вскоре разболелась голова). На будущее надо выяснить, изменяю ли я лишь копию сна или оригинал тоже?
Несколько слов о теории. Очевидно, то видео, которое я посмотрел, обладало сильным НЛП-эффектом, но по неизвестной причине он сильно понизил мой порог ментальной восприимчивости для дельта-волн головного мозга. (Это, если не ошибаюсь, те, которые мозг вырабатывает в фазе глубокого сна).
Сразу скажу, что хоть я и физик, это не мешает мне увлекаться различно эзотерикой, но не смешивать её с работой.
Завтра собираюсь выйти на работу (на период болезни я взял отпуск), посмотрим, что из этого выйдет. А на этом пока заканчиваю – даже в моём положении есть плюсы, и вот сейчас, похоже, лёг спать кто-то из сценаристов “Аватара”...
***************
В здании одного из крупных московских НИИ царила обычная как для полудня суматоха. Начальство готовилось к приёму крупной зарубежной делегации, поэтому кабинеты тщательно убирались, вместо старых ЭЛТ-мониторов ставили принесённые из дому образцово-показательные новые ЖК, админы восстанавливали упавшую сеть... Всем было явно не до секретарши Оленьки.
Оленька как раз совершала недопустимый проступок – спала на рабочем месте. Снилось ей, вообще говоря, всяческая чепуха, связанная с её прошлогодним отдыхом в Турции. Впрочем, Оленька была студенткой. Этим объясняется то, что ей редко удавалось видеть хорошие сны, поэтому она наслаждалась полученной возможностью.
Но неудача её подстерегала и здесь – нечеткий образ симпатичного турка вдруг превратился в её непосредственного начальника Михаила Александровича, которому она явно симпатизировала. Этого нелюдимого зануду не очень-то уважали коллеги, но эти черты были простительны благодаря его необычайно острому уму.
Михаил Александрович бросил на Оленьку подозрительно странный взгляд – пляж с турками вокруг тут же испарился, уступив место белой дымке.
Он немного помолчал, а затем произнёс:
– Ольга, будьте так добры, принесите мне “Справочник констант удельного электрического сопротивления”. Он в шкафу на второй полке сверху.
Белый туман исчез так же быстро, как и появился. Его сменила тьма. Оленька вдруг почувствовала, что она падает в эту тьму всё быстрее и быстрее... и проснулась.
Но не у себя в кабинете, а в кабинете своего начальника, держа в руках книгу. Это книгой был именно справочник по сопротивлениям.
– Сопротивление бесполезно – услышала Оля из уст Михаила Александровича, исписывавшего листы бумаги формулами. А может, ей и послышалось. Физик поднял на неё взгляд. В его глазах был уставший и удивленный взгляд, сквозь который просматривалось торжество.
Оле почему-то вспомнился недавний звонок Михаила Александровича (он восстанавливал номера из утерянного мобильного телефона). В том разговоре он вскользь упомянул, что ему снилась плывшая по морю яхта, которую придавило гигантским резиновым бревном. Странное поведение как для “нелюдимого зануды” – рассказывать свои сны. Тем более что ей снилось что-то подобное в тот день (в чём она признаться постеснялась).
Этот факт Оля отметила лишь краем сознания. Надеясь, что физик не заметил в её поведении ничего странного (а от этого явно попахивало лунатизмом), она положила книгу у него на столе, спросила, всё ли в порядке со здоровьем недавно выздоровевшего Михаила Александровича и будет ли он обедать, и, получив в ответ два кивка, удалилась.
***************
А жизнь-то налаживается!
Да, я вижу чужие сны. Да, я частенько теряю контроль и концентрацию (пил позавчера кофе, увидел жуткий сон какого-то маньяка из Южной Америки, чуть не подавился).
Я уже не смогу жить по-старому. Всего три недели прошло, а я уже привык к снам. Временами мне, правда, бывает хуже, но помогают занятия йогой три раза в день. И бегать я по утрам начал.
Я чувствую явный прогресс: за 10 минут я могу найти любого человека, в какой бы точке мира он не спал. Это выглядит, как перебор радиочастот, и в то же время – как сёрфинг Интернета с отключенным блокировщиком рекламы. Слишком много приходилось отфильтровывать.
Однажды я спал и мне приснился город. Тот самый город, где по улицам бродит серая масса. Но на этот раз я был одним из этой массы, одним из этих странных жителей. Они уже не были серыми: улицы были забиты толпами людей в разноцветных костюмах, я счёл их туристами.
Но это был всего лишь мой сон.
Я стал пользоваться властью над людьми, что уж скрывать: наш директор после двух ночных кошмаров повысил мне зарплату. Это очень дорого мне обошлось: в две бессонные ночи на пределе нервного напряжения. Если бы не баночки энергетика, кто знает, может, я бы сошёл с ума, как это ни смешно звучит в моём положении. Но второй ночью мне было легче. С каждым разом мне всё легче и легче держать постоянное соединение.
Чёрт возьми, я же могу контролировать сны людей! А когда человек спит, он ментально беззащитен. Неделю назад приехала жена и через день уехала в деревню к бабушке, где она не была с детства. Вы, наверное, догадались? Ей приснился сон с красивыми сельскими лугами и воспоминаниями. Тем более, она журналист и писатель по профессии, ей такой отдых полезен для вдохновения.
Я не только экстенсивно наращиваю способности управления снами путём тренировок. Несколько раз пересмотрел то самое видео. Эффекта особого не дало. Но я думал над увиденным мною в тот день в “городе серости”. Скорее всего, его “жители” – всего лишь биты информации, а сам город – прошивочный интерфейс сознания. Там лучше не экспериментировать.
Научился я не только отсеивать сны по авторам, но и по сюжету. Наконец-то я избавился от этих навязчивых выкидышей неокрепшей подростковой психики.
Есть у меня ещё одна очень интересная идейка: не постоянно контролировать чужой сон, а направлять его, например, в сторону какой-то физической задачки. Эдак можно построить кластер, как в компьютерных системах распределённых вычислений. Короче, если поначалу сны чуть ли не убили мою волю к жизни, то спустя три недели я уже чуть ли не планы по мировому господству строю. Главное – не забывать: великая сила налагает... О, наконец, заснул кое-кто из наших миллионеров. Сейчас ему совесть во сне предложит инвестировать в российскую науку.
***************
Утомлённый после трудной недели (а первая неделя на должности директора института и не могла быть легкой), Миша спал. Спал, чтобы не видеть сны. В отличие от бывшего директора, который ушел в отставку и уехал на Канары отдыхать, потому что его вконец замучили кошмары.
Но отдохнуть разуму директора-физика не получилось.
Михаил вновь видел перед собой город. Город спал, лишь изредка проходящие по его тёмным улочкам серые полицейские да случайные разноцветные бродяги нарушали его ночной покой.
Но вдруг от городских стен эхом отразился звук вертолётных лопастей, и всё вокруг померкло.
Миша оказался в странном зале, напоминающем экспозицию музея или даже картинной галереи – стены полнились неизвестными картинами.
Осознав, что он – это он и что он спит, Михаил улыбнулся. Затем он закрыл глаза и вспомнил аффирмацию из недавно прочитанной книги «Осознанные сновидения для чайников». Все картины вспыхнули и превратились в его портреты.
Но лишь на мгновение. Поверх его лица начали всплывать буквы, которые складывались в слова.
Миша чувствовал, что рано или поздно это произойдёт. Кто-то хозяйничала в его сне.
– Покажись! – крикнул он в пустоту. – Я знаю, что ты здесь! Покажись, коль не трус!
Ответом было молчание и отдалённый гул вертолётных лопастей.
– Не хочешь по-хорошему? – спросил Михаил. И взмахнул руками.
Здание осыпалось в пыль. Где-где, а во сне физик мог себе позволить такой акт вандализма над произведениями искусства.
– Ты ищешь меня снаружи – раздался голос сзади Миши. – Посмотри лучше внутри.
Михаил мог обернуться. Но вместо этого он усилием воли переместил свои глаза на затылок. Точнее говоря, то сущности, с которой он себя ассоциировал.
Перед его взором стоял молодой бизнесмен в деловом костюме и нелепом оранжевом галстуке. Лицом бизнесмена было лицо Михаила, но самого физика это не впечатлило – этот трюк он сам использовал часто в своих искушениях.
– Я вас слушаю – ответил Миша по-деловому, пытаясь поменять в госте что-то, хотя бы цвет галстука. Он упорно не поддавался – Представьтесь, будьте так добры.
Пришелец был обескуражен. Михаил перестарался – галстук гостя стал насыщенно-лиловым и запах свежим горохом.
– Да вы талантливый снодеец! – сказал он с неподражаемой улыбкой на лице – Можете называть меня Алейн. Я к вам по делу, Миша. Забудьте об этой вашей идее, Миша, наш вам совет.
Михаил задумался. Он отметил слово “снодеец”, но и не проигнорировал слово “наш”. Ему подумалось, что за ним пришла экстрасенсорная мафия или что-то в этом роде. Он был готов.
– Какую именно из моих идей вы имеете в виду? – ответил он, сделав акцент на слове “вы” – Кто вы есть и как вы забрались в мою голову, Алейн?
Гость рассмеялся.
– Вы явно хотите “притвориться дурачком” – так ведь это по-русски звучит, да? Не советовал бы вам. Вы думаете, вы единственный в мире, который может подглядывать в чужие души, иметь с этого неслабый профит, и ничего вам за это не будет, так ведь, Миша, да?
Он опять дал волю своему смеху, на этот раз более злобному. В его смехе было что-то холодное, не от мира сего. Тем более ветер, которым от него повеяло, контрастировал с насыщенно-оранжевым цветом галстука, который, казалось, хотел залить ярким цветом руины бывшей картинной галереи.
– А знаете, я ведь тоже был самоучкой, Миша – продолжал гость. – Правда, сейчас научиться снодейству гораздо легче – наши «активисты» распространяют фильмы, подобные тому, что вам достался. Но, согласитесь, – сказал он, похлопав Мишу по плечу и как бы случайно демонстрируя ему появившийся на запястье браслет с гравировкой “SL33P” – большинство сходит с ума в первые минуты, а аналоги компьютерных распределённых сетей в мировом коллективном сознании за два месяца строят единицы! Но вы бы маскировались, что ли. И кстати, зачем вам это?
Миша покачнулся назад и упал в появившееся сзади мягкое кресло. Ему определённо нравилась жизнь в пространстве, подконтрольном человеческому сознанию.
– Я готовился к встрече с вами.
– Что? – переспросил Алейн, прищурившись.
– Я ждал таких, как вы, и готовился к обороне, вот зачем мне сеть. Сейчас по одной моей команде за меня встанут миллионы спящих людей. Вы думаете, вы маскируетесь лучше меня? Мне не раз приходило в голову, почему некоторые сны неестественны у некоторых людей в определённые дни. И я сделал географически анализ такой “неестественности”. И активность в Австралии мне совсем не понравилась.
Михаил сделал театральную паузу и посмотрел на стремительно белеющий галстук своего собеседника.
– До того, как стать физиком, я увлекался компьютерной безопасностью. По сути, я обладаю ботнетом огромной вычислительной мощности. Я уже не тот Миша, который наивно смотрел невышедшие фильмы в снах режиссёров по утрам. Еще несколько месяцев – и я получу контроль не только над сном, но и над явью людей. Всех людей мира. Теперь я знаю, как вы себя называете, “SL33P”. И вы хотите предложить мне быть одним из вас, стать членом организации людей, которая через сны воздействует на умы всего мира. Но нет.
– Долго готовил речь? – спросил Алейн – Не устал? Не переутомился?
На этот раз уже Михаил удивлённо спросил:
– Что?
– Ты, видать, считаешь, что мы « группа людей, которые сидят где-то в Австралии в штаб-квартире, спят и видят свою власть над миром, – улыбнулся пришелец свое игре слов. – Ничуть. Мы те, кого одни называют «мировым правительством», другие «демонами», третьи «эгрегорами» или «ментальными паразитами».
Когда-то мы были людьми, видящими чужие сны. Потом людьми, творящими сны. А теперь... Мы давно уже не люди. Теперь мы и есть сны.
Алейн усмехнулся. Михаил никогда не думал, что его лицо можно исказить такой улыбкой. У него потемнело в глазах, лишь оранжевое пятно оставалось четким.
– Мы не приглашаем, мы забираем – раздавалось отовсюду, и эхо повторяло эти слова, и лопасти вертолёта шумели где-то поблизости, и в городе была паника, ведь город был осаждён.
Миша спал и не мог проснуться. Миллионы спящих по всему миру пытались помочь ему – ведь он был бывшим программистом, и сумел запрограммировать сознание людей на помощь себе в крайнем случае. Но угроза городу была не снаружи, где бушевал всемирный океан людских желаний, и не с неба, где вертолёт своим звуком задавал неповторимый ритм мирового генератора случайных чисел. Рандома, что зовётся судьбою.
Среди океана серости и разноцветности – Михаил чётко увидел этот момент – по городу шла Оленька в оранжевой футболке. Она подняла на него невидящий взгляд, протянула ему “Справочник сопротивлений”, тоже почему-то оранжевый, и, отягощённая долго бессонницей, упала во тьму, казавшуюся белой дымкой.
И вслед за ней во тьму рухнул город.
***************
В Институте теоретической физики всё было спокойно. Неспокойно было лишь снова восстановившемуся на должности директору, которому как раз устраивала скандал жена одного из подчинённых.
– Это вы и ваша работа Мишеньку с ума свели! – говорила она – В последние месяцы, он же был сам не свой. Да вы на это, на это гляньте!
Она бросила на его стол фотографию, где профессора квантовой теории поля и экс-директора НИИ теоретической физики Михаила Квасневского с безумным взглядом вели под руки двое санитаров.
– Могу заверить... самые тёплые условия... коллектив был рад... под его чутким руководством... – промямлил директор что-то нечленораздельное – Лучший сотрудник... повышение за повышением...
– Ну, если страховку медицинскую выплатят, было бы неплохо – сказала жена, успокаиваясь, – Мы его к лучшему доктору мира по лечению шизофрении отправили, к мистеру Гарри Манну из Сиднея.
– Будем надеяться, ему станет лучше, и его вылечат – сказал директор, незаметно скрестив пальцы. Наконец-то он избавился от этого надоевшего Квасневского, которого все давно считали маразматиком. Но говорить об этом не следовало, поэтому он добавил:
– Могу гарантировать вам тотальную помощь и поддержку.
– Спасибо вам большое – сказала жена, уходя. В дверях она столкнулась с Оленькой, которая принесла директору заявление о своём увольнении.
Директор поставил завитушку на этой бумаге на автомате. Он встретился глазами с Мишей на фотографии и пытался понять, был ли он адекватен вообще когда-либо.
– Он снился мне этой ночью – произнесла студентка, бросив взгляд на фото.
Директор предпочёл промолчать и стал задумчиво разглядывать странный галстук, просвечивавший на фотографии сквозь халат одного из санитаров.