Ловушка

Невилл откладывает в сторону проверенное эссе. Следующий пергамент весь в кляксах и исписан двумя разными почерками. Ох уж эти близняшки Уизли, ну что с ними делать? Невилл зачеркивает строчки, пишет замечание, и берется за очередное эссе. Острые, заваливающиеся вниз буквы – даже удивительно как почерк Скорпи похож на отцовский, учитывая, как мало времени Малфой проводит с сыном. Но в целом они словно небо и земля. Невилл вспоминает маленькую злючку-Драко и невольно сравнивает его со Скорпиусом. Ничего общего, несмотря на внешнее сходство. Младший – белобрысое хафлпаффское солнышко, застенчивая улыбка и озорной блеск голубых глаз.

Когда Невилл сообщил Драко, что его сына шляпа определила в Хафлпафф, тот аж из камина выпал. Долго не мог поверить, что Невилл над ним не шутит, а когда убедился, то смеялся до слез:
- Посмотрим, куда распределится твой сын в следующем году. Бьюсь об заклад – в Слизерин.
- Я не удивлюсь, - рассмеялся в ответ Невилл, - Может на нем так твое влияние скажется.

Скорпи перепутал магические и лекарственные свойства, а к стеблю базилика пририсовал корень солодки. Рассеянный, почти как Невилл в его возрасте. Исчерканный красными чернилами листок ложится в стопку проверенных работ.
Отец и сын. Как отпечаток в глине. Почти полное сходство, но там, где у одного впадина, у другого выпуклость.
Невилл любит старшего, со всеми его недостатками и тяжелым характером, но думает, что если бы он был хоть чуть-чуть похож на младшего, возможно, в их детстве все сложилось бы по другому.



*****

- Амазонская вечнозеленая ловушка помимо стандартных для этого вида органов имеет…- вещал профессор гербологии.
Драко наклонился над горшком и двумя руками развел в стороны листья-челюсти, чтобы посмотреть, какие там еще есть органы помимо стандартных.
- Стой! – вдруг раздалось за спиной, откуда ни возьмись, появились чьи-то руки и сунулись в самую сердцевину растения.
Драко ошеломленно молчал, ощущая всем телом слишком тесную, напрягающую близость с чужим человеком и горячее дыхание у самого уха.
- Руки! – прошипел он, наконец, опомнившись.
- Лучше не надо, - голос, несомненно, принадлежал Лонгботтому.
Драко повернул голову и в паре дюймов от своего лица увидел серьезные глаза, темные как спелая черешня, в обрамлении неприлично густых и длинных ресниц. А еще мелкую россыпь веснушек на переносице и губы, неожиданно розовые и нежные. Драко почувствовал, как краснеет и отвернулся.
- И что такого случится, если ты уберешь руки? – пробурчал он.
- Она плюнет ядом тебе в лицо, - сказал Лонгботтом. Обычные слова, произнесенные тихим голосом прямо в ухо, заставили подняться все волоски на теле Драко. Стараясь казаться спокойным, он заглянул в чашечку растения и увидел, что пальцы Лонгботтома стискивают два извивающихся хоботка с пузырьками ядовито-желтой жидкости у основания.
- А если я уберу руки? – спросил Драко, снова поворачиваясь к Лонгботтому.
- Она цапнет меня, я разожму пальцы, и она плюнет ядом, - тихо ответил тот, и Драко ощутил его дыхание на своем лице.
- И что же нам делать? – прошептал Драко, глядя на розовые губы Лонгботтома.
- Еще не знаю, но мы что-нибудь придумаем, - прошептал в ответ Невилл.



*****

Это как компас, только невидимый. Стрелка дергается где-то в груди, синим концом щекочет позвоночник, посылая по телу нервную дрожь, а красным острием колет изнутри прямо в солнечное сплетение, толкая вперед, туда, где он. И Невилл не выдерживает. Он выбирается из Гриффиндорской башни и идет, удивительным образом минуя суматоху лестниц, обходя посты, идет туда, куда ведет компас.
Он помнит, что не должен. Знает, что они договаривались. Но уже завтра Невиллу предстоит кое-что сделать. И, возможно, это будет последнее, что в своей жизни сделает Невилл. Поэтому он хочет его увидеть. Просто чтобы запомнить его таким, каким его никто, кроме Невилла не видел. Запомнить и унести с собой, куда бы там ни случилось – в могилу или в Азкабан.
Компас приводит его в старый класс ЗОТС, и сначала Невилл думает, что ошибся. А потом видит тонкий силуэт у окна. Он облегченно выдыхает и ломится вперед, не разбирая дороги, наталкиваясь в темноте на стулья и парты, пока не останавливается в шаге от него.
Малфой поворачивается к нему всем корпусом. Его лицо сейчас – рисунок черных теней и серебристого лунного света. Невиллу хочется зажечь Люмос, чтобы увидеть его глаза. А еще ему хочется протянуть руку и потрогать блестящую полоску на щеке. И обвести пальцем контур припухшей нижней губы. И…
Но он ничего не делает, просто стоит и смотрит.
- Ты что, наплевал на наш договор? - хрипло говорит Малфой. – Мы с тобой не должны встречаться. И даже помнить о том, что у нас было, не должны. Это опасно.
- Хорошо. Я тогда пошел, - говорит Невилл и делает шаг назад.
- Куда? – растерянно спрашивает Малфой.
- Забывать, - отвечает Невилл и делает еще шаг.
- Стой! Раз уж ты все равно забудешь…
В одно мгновение он оказывается рядом и прижимается всем телом и губами к губам.
Теперь Невиллу не страшен дементор. Этот поцелуй и так выпил из него всю душу.
- Думаешь, я смогу это забыть?
- Думаю – нет.



*****

Звяк!
Через минуту еще раз – звяк!
Невилл оторвал голову от подушки и прислушался. Снова звякнуло стекло – камешек, или что там, в окно. Сонно жмурясь, он переполз с кровати на подоконник и поднял раму. Снаружи потянуло зябким сырым сквозняком. Натянув до самого носа нагретое уютное одеяло, Невилл неохотно высунулся на улицу. Сначала он ничего не увидел сквозь плотный серый туман, который еще не успело разогнать едва начавшееся утро. Потом среди седых облачных клочьев мелькнула тень, еще раз… Невилл протер глаза.
- Подъем, Лонгботтом!
Из тумана вынырнула фигура на метле. Драко! Сумасшедший – чего ему не спится в такую рань? Невилл зевнул, прикрываясь ладонью, и поежился.
- Вообще-то, я сплю…
- Нифига подобного! – усмехнулся Малфой из-под капюшона мантии. – Ты не спишь. Ты встаешь, одеваешься и вылезаешь вот в это самое окно.
- Тише! – шикнул на него Лонгботтом, - соседа разбудишь!
- Да ладно, этот полумагл не проснется, даже если ему сейчас вопиллер пришлют! Шевелись лучше! Долго еще тебя ждать?
- Но по правилам студентам запрещается по ночам покидать общежитие…
- Блин, Нев, какой ты нудный бываешь иногда! – Драко скорчил недовольную рожицу. – Забудь ты про правила! К тому же, уже утро. И если ты не поторопишься, начнется день. Неужели ты по мне совсем не соскучился?
- Соскучился, - кивнул Невилл и расплылся в широкой улыбке.

Через минуту он уже сидел на подоконнике, свесив наружу ноги в незашнурованных в спешке ботинках, и опасливо косился на подрагивающий кончик метлы.
- Ну чего ты боишься? Тут всего лишь третий этаж, даже если упадешь, не страшно. Давай руку, горе мое! – Драко сегодня был на удивление мил и снисходителен, и Невилл не рискнул его раздражать.
Почти зажмурившись, он ухватился за протянутую руку и соскользнул с подоконника на метлу. Она дернулась, ушла вниз, но Малфой удержал равновесие и быстро выровнял ее.
- А теперь держись крепче, Лонгботтом! И на землю не смотри! Йя-х-ху!!!
Порыв ветра сорвал с Невилла капюшон, и он вжался лицом в плечо Драко, стискивая того руками и коленями.
Улица осталась далеко внизу, в мареве тумана. Сквозь него торчали только острые крыши и трубы дымоходов. Стоящее на холме главное здание университета темнело впереди. Едва поднявшееся над горизонтом солнце выглянуло в просвет туч, и верхушки многочисленных башенок средневекового замка засияли, как свечки на именинном торте. Драко восхищенно ахнул, и Невилл решился приоткрыть глаза. Малфой остановил метлу, и несколько минут они неподвижно висели в воздухе, любуясь сказочным зрелищем.
- Спасибо, что вытащил меня из постели, - прошептал на ухо Драко Невилл. – Иначе я никогда не увидал бы этой красоты.
- Черт, ну почему, когда летаю один, я никогда не вижу ничего подобного? – тихо рассмеялся в ответ Драко и откинул назад голову, чтобы коснуться Невилла щекой.
- Слушай, полетели дальше, - жалобно попросил Лонгботтом. – А то я начинаю осознавать, сколько футов пустоты подо мной, и от этого нервничаю.
- Для тебя – все, что угодно, мой трусливый друг! – захохотал Драко и направил метлу прямо в рассветное небо.



*****

- Не понимаю, Малфой, как ты можешь жить в одной комнате с гриффером? – Блейз скривился, будто ему под нос сунули драконью какашку.
- Нормально. Если помнишь, Забини, университет придерживается новой политики Министерства: все факультеты равны, да здравствует интеграция, - усмехнулся Драко.
- Это тебя специально так разместили? И все же, у твоего отца такие связи, мог бы добиться, чтобы тебе дали нормального соседа! – продолжал возмущаться Забини.
- Знаешь, влияние моего отца уже не то, что раньше, - отмахнулся от него Драко, вспоминая какие чудеса изворотливости ему пришлось проявить, чтобы попасть в одно общежитие с Лонгботтомом, и тем более в одну комнату.
- Тогда сочувствую тебе, дружище. Представляю, что за мучение постоянное мелькание гриффиндорской рожи перед глазами, - покачал головой Блейз.
- Да нет, мы почти не видимся, - пожал плечами Драко и подумал, что если к его возвращению Невилла еще не будет, то он нарушит все их договоры о конспирации и пошлет ему сову. Или явится собственной персоной. Ну, разве можно пропадать в теплицах целыми днями, будто сам не скучает?
- И гриффера всегда такие шумные, - поморщился Блейз, закатывая глаза.
- Этот тихий, - сказал Малфой. Даже слишком тихий. Как понять, доставляешь ли ты удовольствие своему парню, если не по его громким стонам? А Невилл словно специально заставлял Драко сомневаться в себе, потому что уж очень сдержано проявлял чувства. Все, чего Драко мог от него добиться, это едва слышного стона во время оргазма. Но Драко не отчаивался, он еще заставит Невилла кричать от наслаждения.
Из приятных мечтаний Драко вырвал капризный голос Забини:
- Все гриффера – неряхи…
Драко улыбнулся, вспоминая, как Лонгботтом собирает валяющиеся по всей комнате его мантии и развешивает их в шкафу, аккуратно, словно домовой эльф.
- Могу поклясться, он ворует у тебя конспекты…
Это Логнботтом-то? Хм… Если бы не его помощь, Драко бы ни за что не сдал Гербологию и Зелья в прошлом семестре.
- Наверняка, ты просто не знаешь, куда деваться от его бесцеремонных дружков и их постоянных пьянок…
Дай Невиллу волю, он бы из своих теплиц не вылезал. Да и друзей его знаменитых Драко что-то не видел. Хоть бы раз сову прислали, поинтересовались, как там у Лонгботтома дела. Если бы не Драко, Невилл бы жил отшельником, наверное. Его же вытащить в маггловский Кембридж прогуляться целая проблема.
Забини продолжал что-то возмущенно вещать, но Драко его уже не слушал. В конце улицы он увидел Лонгботтома, нагруженного пакетами из БигМага. Он даже разглядел коробку со своими любимыми пирожками. Надо же, Нев не забыл, что они собирались сегодня отметить трехмесячный юбилей их новоселья. Драко с виноватой улыбкой повернулся к Забини:
- Ну что же, до свиданья, Блейз! Очень рад был повидаться, к себе не приглашаю, сам понимаешь – сосед. Если еще будешь в Кембридже, заглядывай, не стесняйся. А теперь мне пора, эссе о магических свойствах сердолика, знаешь ли…
И оставив Забини растерянно хлопать ресницами, Драко помчался в общежитие, надеясь перехватить Лонгботтома у дверей до того, как он пороняет все пакеты с едой, разыскивая по карманам ключи.



*****

- И что мы пьем? Может я блевану уже взглянув на этикетку?
- Сомневаюсь. В прошлый раз ты хвастался, что это лучший виски из запасов твоего отца.
- Лонгботтом, ты что, залез в мой сундук?
- А ты против? Или хотел выпить дешевого маггловского бренди из ближайшего супермаркета? На большее у меня денег все равно не хватит.
- Ладно, ладно, я просто так сказал. Наливай. Помнишь условия? Только съестное, а то я знаю, начнешь перечислять виды удобрений, тут любого стошнит.
- Ну, понеслась… Драко, а не закусить ли нам запеканкой из флоббечервей?
- Фууу, это, конечно, гадость, но мог бы и поинтереснее что-нибудь придумать. Мой ход.
- Попытайся, мой желудок крепче твоего, ты бы знал, сколько рвотных пастилок на мне Уизли испытывали…
- А если бы ты съел клюв сумчатого тасманского долгоносика фаршированный маринованными перуанскими пиявками?
- Всерьез думал меня напугать этим? Драко, милый, ты просто не пробовал рагу из курицы в исполнении моей бабушки, вот где ужас-то! Слушай, а крепкий виски у твоего папаши.
- Да уж, всего третий заход, а меня уже повело. Не спи, Нев, твой ход.
- Подожди… ооо… хорошо пошла… В этот раз закусываем похлебкой из свиной требухи с горохом и шкварками.
- Ой, это ты почти выиграл. Но все же не настолько мерзко, как могло быть. Если хочешь знать, я скорей сблюю от сладкого, чем от жирного.
- И что тебе предложить? Килограмм шоколадного мусса с ванильным мороженым и взбитыми сливками?
- Мелко летаешь, я это в детстве лопал только так. И даже запора не было. Придумай чего похлеще.
- Это ты думай, твоя же очередь!
- Правда? До дна, Лонгботтом, до дна. Сейчас я соображу… Допустим… у нас есть… ммм… жабьи язычки под креветочным соусом с толчеными латимериями. Чего ты ржешь? Это французское блюдо, я пробовал. На вкус как тухлые головастики с тиной, честно!
- А я не ел тухлых головастиков, может это вкусно.
- Будешь так ржать, я тебе счас их принесу, понял? Тогда ты точно побежишь блевать под свою древод… вредо… бредо… блин, под свою деревянную бегонию, и я выиграю. Ччччерт, как меня штормит…
- А у нас есть варенье… из роз…
- Лонгботтом, умоляю, не продолжай…
- Варенье… сладкое пахучее варенье из нежных розовых лепестков…
- Блять, ты садист! Ты выиграл, выиграл, гадина…
- Драко, не очень-то опирайся на мою древовидную бегонию, у нее липкая кора, и она не любит ТАКОЕ удобрение…



*****

«А тут, похоже, нравы куда лояльней», - подумал Гарри, увидев двух целующихся парней в темном предбаннике квиддичной раздевалки. Он тихонько прошмыгнул мимо них, надеясь, что его не заметили. Судя по тому, что они ни на секунду не прервались, маневр был удачным.
«Вот же! Делают что хотят! И хоть бы что им!» - бессвязная, но завистливая мысль не покидала Гарри, пока он отыскивал шкафчик номер двадцать девять, ключ от которого выдал ему университетский тренер. Его самого выперли из Школы авроров, только по одному подозрению, что он гей. Герой ты там, или не герой, а аврор должен быть безупречен.
Шкафчик отыскался возле окна. Гарри сел на скамейку и принялся расшнуровывать ботинки. Из предбанника доносились звуки поцелуев и возня. Потом тихое «Ааах!», какое-то бормотание, потом явно вжикнула молния. Гарри оставил в покое свои шнурки и застыл, прислушиваясь. Он знал, что поступает не очень хорошо, но удержаться не мог. «Давай, Драко», - простонал кто-то там, в темноте, и Гарри вздрогнул. Стараясь не издать ни одного лишнего шороха, он стянул с ног ботинки и на цыпочках приблизился к дверному проему. Он прислонился к стене и замер. Сухой стук, похоже коленей об пол, томное «ммммм» и еще одно протяжное «Ааааах!» А после - размеренные чмокающие звуки, от которых у Гарри запылали уши, и отяжелело внизу живота. Рука сама потянулась потереть ширинку, и Гарри не стал ее останавливать. Картинка, которую он тысячу раз представлял себе, снова встала перед глазами: Малфой на коленях, ритмично двигающаяся светлая макушка, рука, зарывающаяся в мягкие белые пряди, тянущая, задающая темп… Гарри едва не застонал, но вовремя сдержался, больно закусив губу. Зато тот, за стеной, не сдерживался. Его тихие стоны бесили и одновременно возбуждали еще больше. Гарри ужасно хотел расстегнуть джинсы, но опасался, что его возню услышат, поэтому он только крепче сжимал себя через ткань. Перед глазами кружили черные мушки, и он чувствовал, что до разрядки уже недолго. «О, Драко!» - приглушенный вскрик. В фантазии Гарри Малфой поднял лицо и облизнул губы розовым острым языком… Гарри с шипением выдохнул сквозь сжатые зубы и сполз по стене.
Через пару минут в раздевалку вошел Малфой. У него были ярко-красные припухшие губы и ужасно довольная усмешка. Слава Мерлину, он не оглядывался по сторонам и направился прямо в душевую.



******

Малфой сделал красивую, очень четкую петлю, вошел в штопор, лихо миновал столкновения с кольцом, потом выполнил переворот и… растерянно завис. Снитч, блеснув напоследок золотым боком, пропал, будто растаял в воздухе.
Маркус покрутил рычажок повтора на омниокуляре – точно, пропал. Вины Малфоя в том, что он его упустил, никакой. Но, похоже, тренер был другого мнения. Он подлетел к парню и принялся читать ему нотацию. Флинт видел, как Драко кривится и закатывает глаза. Господи, он совершенно не меняется! И в школе на тренировках точно также строил недовольные рожи, когда Марк его ругал. Похоже, тренер и Малфой так и не пришли к единому мнению. Тренер спланировал вниз, а Малфой рванул за ним, что-то крича.
- У вас ведь есть ловец, поставьте Поттера на следующую игру! А меня переведите охотником, там от меня будет больше пользы! – разобрал Маркус, когда Малфой пролетал мимо.
- Пока я здесь главный, ты будешь играть там, где я скажу! – проорал в ответ тренер.

Да, Вуд не обманул, страсти у них в команде кипят. Между тем, Драко снова набрал высоту и направился к трибуне на противоположной стороне поля. Там его кто-то ждал. Флинт заинтересованно навел на фигурку омниокуляр и прибавил резкость. Смутно знакомый темноволосый парень махал Малфою рукой. Драко приблизился к трибуне, спрыгнул вниз, раздраженным жестом отбросил в сторону метлу и шагнул вперед, в объятия того парня, утыкаясь носом ему в плечо. Маркус настроил омниокуляр на максимальное увеличение, вгляделся и удивленно охнул. Да ведь это герой Последней Битвы Лонгботтом! Одно время его колдографии наравне с Поттеровскими были повсюду. Но, в отличие от остальных героев, он как-то быстро исчез. Так вот он где! И с кем! Марк усмехнулся - ну, и тихони у вас там, в Гриффиндоре… А Малфой как был расчетливым маленьким мерзавцем, так и остался. Знает, какую сторону выбирать. Если до Поттера ему не добраться, то хоть Лонгботтома заполучил. Бесспорно, выгодно иметь в любовниках героя войны. Маркус вспомнил про Вуда и хмыкнул – кое в чем они с Малфоем похожи, вот только у него все по настоящему. Флинт снова взглянул в омниокуляр – парни уже вовсю целовались. Они посмотрел на раскрасневшиеся щеки Малфоя, на его пальцы, вцепившиеся в плечи Лонгботтома, и подумал: а может быть на этот раз у Драко тоже все по настоящему?



*****

- Привет, капитан! Не ожидал тебя здесь встретить…
- Привет, Драко, а ты что тут делаешь?
- Разве не видно? Напиваюсь и пытаюсь снять парня на ночь. Не интересует?
- Выпить не против, а на счет парня ты не погорячился?
- Я тебе по-прежнему не нравлюсь? Заметь, я уже совершеннолетний и с тех пор научился многим интересным штучкам…
- Остынь, Драко, у меня тут встреча назначена.
- Можно и втроем…
- Стоп-стоп-стоп! Скажи честно, сколько ты уже выпил?
- Блять! Ты что, мой папочка, чтобы за моей выпивкой следить? Не хочешь трахаться, так и скажи и отъебись!
- Извини, не могу. Мы с тобой не совсем чужие люди. И бросить здесь тебя в таком состоянии… Может, расскажешь, что у тебя случилось?
-Нормальное у меня состояние! Не лезь мне в душу, и будет совсем замечательно! Бармен, повторить! …упс… я заплачу за разбитое, налейте двойной и безо льда!
- Драко, прекрати! Ты уже набрался как свинья, хватит! Лучше говори, что произошло. Я ведь видел тебя днем, мне показалось, что у тебя все нормально, и что у тебя парень есть.
- У меня-то он есть… а вот меня у него нет! Я для него пустое место, Флинт. Нет, что-то вроде мебели! Когда хочется – пользуется. Так вот незамысловато, без затей. Даже заботится, бережет, может и любит по своему. Но это пока у какой-нибудь лобелии эльфийской не началось цветение. Тогда он забывает про меня и мчится на свой огород. Да я себя идиотом чувствую из-за того, что ревную его не к мужику живому, а ко всяким лобелиям, левкоям, азалиям и глициниям, гребаная, блять, гербология! Ну, вот пусть знает, что на нем свет клином не сошелся! Он еще пожалеет!
- Драко, кажется, он уже жалеет.
- Ты-то откуда знаешь?
- А ты посмотри вон туда, в сторону двери…
- Чччерт, Лонгботтом! Флинт, я очень позорно выгляжу?
- Думаю, ему наплевать, как ты выглядишь. Пойду я за другой столик, чтобы вам не мешать…
…
- Привет, Нев. Прости, я опять сорвался… Но ты же знаешь, меня нельзя оставлять одного так надолго… А ты ушел на весь вечер. Вот я и не выдержал. Ты злишься? Нет, конечно, ты не злишься. Черт, ну почему ты такой, что с тобой даже поругаться не получается? Ну наори на меня чтоли! Только не смотри такими глазами, мне и без того херово… Забери меня домой, Нев!



*****

- Я что-то не понимаю, Поттер. Ты ловец раз в двадцать… ладно, буду объективным, - ухмыльнулся Малфой, - раза в три лучше, чем я. Так зачем тебе понадобились дополнительные тренировки?
Гарри покраснел, но постарался говорить убедительно.
- Понимаешь, пока я учился в Школе Авроров, у меня совершенно не было практики. Летать я, конечно, не разучился, но от игры отвык. Тренер О’Брайенс посоветовал мне обратиться к тебе за помощью.
Малфой наклонил голову, так что его белая челка свесилась на левый глаз, и скептически прищурился.
- И ты вот так просто обратился? Ты, Поттер, ко мне, Малфою? После всего, что было в школе?
- Я давно перерос ту детскую вражду. Надеюсь, ты тоже… Драко…
Малфой задумчиво смерил Гарри взглядом и облизнул губы. Гарри непроизвольно сглотнул. Малфой потер подбородок и нижнюю губу большим пальцем, и Гарри пришлось задержать дыхание, чтобы не выдать себя возбужденным пыхтением.
- Вообще-то, - протянул Драко, - у меня нет ни времени, ни желания задерживаться после тренировки. Но раз это была инициатива тренера…
Гарри облегченно выдохнул.
Малфой оказался терпеливым и внимательным наставником. Вначале Гарри опасался, что его притворное неумение быстро раскроется, но на самом деле, ему еще пришлось прилагать усилия, чтобы отвлечься от Драко и сосредоточиться на снитче. Так что легенда об отсутствии практики выглядела до нельзя правдоподобной.
Полтора часа в воздухе рядом с Малфоем показались Гарри короткими, как десять минут. Он не мог насмотреться, как ветер сдувает назад блестящие волосы и раскрашивает румянцем бледное сосредоточенное лицо, как напрягаются стройные бедра, сжимающие метлу, как вытягивается в струнку все тело Малфоя, когда он готовится схватить снитч. В какой-то момент Драко улыбнулся так, что Гарри чуть не слетел с метлы, пока не сообразил, что это сияние предназначено не ему, а кому-то внизу, на поле. Гарри отчаянно позавидовал этому счастливчику и упрямо подумал, что придет день, когда Малфой будет так улыбаться только ему. Через несколько минут Драко подал знак к окончанию тренировки.

Гарри уже заходил на посадку, как вдруг увидел Невилла Лонгботтома на одной из трибун.
«Перезанимался, - подумал он. – Чудится, Мерлин знает что! Откуда здесь взяться Лонгботтому? Он и летать не умеет, и квиддич никогда не любил…»



*****

Гарри повертел рычажок повтора и рука неизвестного парня снова погладила поджарую задницу Малфоя. И снова. И снова…
- Черрррт! – зарычал Гарри и едва удержался, чтобы не треснуть прибором по скамейке. Вот угораздило же его найти омниокуляр на трибуне! А главное, нафига он решил поглазеть в него? С его-то счастьем! Первое, что Гарри увидел – Малфой, который целовался с кем-то у сарая для метел. Только разглядеть с кем никак не получалось – парень то стоял спиной, то его заслоняли кусты. Зато, как он ухватил Малфоя за зад, видно было отлично! Гарри с каким-то мазохистским наслаждением опять провернул рычажок.

Зализывая ранку на ладони, оставленную разбитым омниокуляром, Гарри вошел в раздевалку. Малфой, что-то жизнерадостно насвистывая, шнуровал высокие квиддичные ботинки.
- Доброе утро! – приветливо улыбаясь, поздоровался он. Его губы были припухшими и ярко-красными, а на шее алел свежий засос.
- Утро добрым не бывает, - буркнул Гарри, открывая аптечку.



*****

Он лежит, вальяжно раскинувшись, подложив руки под голову, в расстегнутой рубашке. А я, вместо того, чтобы согнать его с экспериментальной делянки, стою и пялюсь на него как дурак.
Точнее, как влюбленный идиот. Я не виноват, уже сколько мы вместе, а я все не могу поверить, что он меня тоже любит. Мне Гермиона сказала, мы с ней встречаемся иногда, она изучает психологию в маггловском Кембридже, так вот, она сказала, что у меня заниженная самооценка.
Но дело не в этом. Вы сами взгляните на него и на меня. Вам-то верится, что мы можем быть парой? Думаю, нет. Он – изящный, утонченный. Аристократ, спортсмен, зельевар. А я? Руки как лопаты и все в мозолях. Деревенщина, садовник. Драко все время говорит мне, что от меня пахнет сеном. Он дарит мне дорогие парфюмы, а я не могу ими пользоваться – растения не любят чужие запахи. А Драко обижается: «Я же тебе подарил новый аромат от Жиль Арни, а ты опять воняешь ромашкой и зверобоем! И вот кто ты после этого?»
Кто я? Тот, кто любит его без памяти. Тот, который не пропускает ни одного квиддичного матча, хотя панически боится высоты, а от вида игроков, снующих туда-сюда на расстоянии тридцати метров от земли, его мутит. Тот, кто ждет его со студенческих вечеринок и закрывает глаза на засосы на шее. Тот, кто умирает от ревности, но никогда не решится ее продемонстрировать. Тот, кто не говорит первым: «Я хочу тебя», потому что боится показаться навязчивым, но возбуждается даже от того, как он пьет кофе. Тот, кто вывел новый сорт фиалок с серо-голубыми лепестками, под цвет его глаз. Тот, кто готов смотреть в его глаза вечно…

Он поворачивается набок, томно проводит рукой по бедру вверх, распахивает рубашку и немного задерживает ладонь на груди. Я забываю, как дышать, и облизываю внезапно пересохшие губы сухим языком. Он приглашающе хлопает по траве.
- Это, между прочим, опытный образец газона. Еще не прошел испытания, - говорю я, сам не зная зачем.
- Вот и испытаем, - мурлычет Драко, утягивая меня вниз. – Господи боже, Нев, ну почему мне каждый раз приходится тебя соблазнять? Будешь ли ты когда-нибудь хотеть меня так же сильно, как я тебя?



*****

- А знаешь, кто теперь посещает Зелья? – Драко взял стоящую рядом лопату и оперся о черенок. Не дождавшись реакции Невилла, он продолжил: - Поттер.
- Я слышал, что он перевелся в универ из Школы авроров, - спокойно ответил Лонгботтом, выдергивая очередной сорняк.
- Не перевелся - его выгнали за то, что он педик. Кто бы мог подумать…
- Я бы мог подумать. У него с девчонками никогда не складывалось, зато на тебя он всегда как голодный пес на косточку смотрел. Я даже ревновал, - Невилл отвернулся, скрывая покрасневшие щеки.
- Нев, ты серьезно? – у Драко глаза расширились от удивления.
- Конечно, серьезно. В Большом Зале он всегда садился так, чтоб тебя видеть. Я-то знаю, я и сам всегда так садился…
- Да плевать мне на Поттера, - отмахнулся Малфой. – Я про тебя. Ты что, серьезно меня ревновал?
- Еще как! И сейчас ревную. Постоянно. – Невилл поднял взгляд на Драко.
- Черт, ну хоть бы раз… ну хоть как-то показал! Я ведь думал, что тебе все равно, - Драко шагнул к Невиллу. Ему хотелось заплакать и засмеяться одновременно.
- Скажешь тоже! Какое право я имею ревновать? – Лонгботтом закусил губу и нагнул голову. – Ты же не моя собственность.
- Я твой парень! Повтори это и запомни: я ТВОЙ парень!
- Ты мой парень.
- Еще раз!
- Ты мой парень! Блять. Ты мой парень! О, черт… Ты мой парень! Еще хоть раз увижу с кем-нибудь, убью! Разрежу на кусочки и засуну в бочку с удобрениями. Понял? Я не шучу!
- Ну вот, другое же дело! – Драко счастливо рассмеялся. – А ты мой парень. И я тоже ужасно ревнивый…



*****

Лонгботтом! Лонгботтом!!! Малфой и …Лонгботтом! Поверить не могу! Малфой! И с кем!?
О, боже! И ведь я их видел… Я же видел, как они целовались, и не узнал Лонгботтома. Ну, конечно, я ведь просто поверить не мог. И сейчас не могу… Малфой целовался с Лонгботтомом. О, господи… получается и тогда, в раздевалке, тоже были они? Мерлин всемогущий! Нет, я этого не выдержу! Зачем, зачем я решил сэкономить и поперся в теплицы?
Чертова жадность, лучше бы я купил белладонну в Косом переулке. А так, решил напрячь Невилла. В результате напрягся сам…
Сначала я увидел только Малфоя. Его белобрысая макушка мелькала над серебристыми листьями дурмана, и я подумал, что он тоже решил сэкономить на белладонне. А потом я заметил Лонгботтома. Он что-то говорил Малфою, и мне стало странно, что они так мирно беседуют. Черт возьми мое любопытство, но я тихонько подкрался ближе и затаился в зарослях. Хорошо, что у дурмана еще не начался период цветения, иначе своим чиханием я бы распугал всю округу, но и так от сильного запаха у меня чесалось в носу, и немного кружилась голова. Наверное, поэтому я не сразу поверил своим глазам. Потому что я видел, как Малфой флиртовал с Лонгботтомом. Нагло открыто флиртовал. А Невилл невозмутимо улыбался, как будто так и надо. Потом он просто притянул к себе Малфоя и поцеловал. А тот только этого и ждал – закинул руки Лонгботтому на шею и почти повис на нем, прижимаясь всем телом. Господи, только ты знаешь, как бы я хотел быть на месте Невилла! Ну почему он, а не я? Я ведь даже подходить к Малфою боялся, думал, что у меня, как у гриффиндорца, нет ни одного шанса. А, выходит, просчитался. Невилл оказался смелее и удачливее.
Потом они начали раздевать друг друга, не прекращая целоваться, а у меня прямо температура поднялась от такого. И выяснилось, что тело у Лонгботтома очень даже ничего, я где-то даже понял Драко. Вместе они смотрелись просто крышесносно – крепкий, высокий, загорелый Невилл и тонкий, белокожий, изящный Малфой. Я и сам не заметил, как моя рука оказалась под мантией. Все мои силы уходили, чтобы не стонать в голос в такт Малфою. Таким возбужденным я еще сроду себя не чувствовал. Голова кружилась, во рту пересохло, перед глазами все плыло. Казалось, взорвусь в любую секунду, но все не кончал и не кончал. Уже не слышал ничего, кроме того, как кровь в ушах ухает. И вдруг увидел лицо Малфоя. Он посмотрел на меня в упор, бровь поднял и усмехнулся этой своей ехидной усмешечкой. Вот тут и накрыло меня. Так накрыло, что на ногах не устоял. Бухнулся на землю и еще несколько минут валялся без сил совершенно. А потом уполз. Самым позорным образом встал на четвереньки и уполз. И потому что ноги ватные были, и потому что боялся опять встретиться взглядом с Драко.
Выбрался из теплицы на свежий воздух, полежал на травке, отпустило меня немного. И я уже сомневаюсь, что это все мне не привиделось. Ну не мог же Малфой с Лонгботтомом… Или мог?



*****

Любить – это то, что Невилл Лонгботтом умеет делать хорошо. Поэтому все и всё, что он любит, отвечают ему взаимностью. Он любит своего маленького сына, любит Ханну, любит свои растения и своих друзей, любит Хогвартские теплицы и своих учеников. Любить совсем несложно. Это доставляет удовольствие. За одним лишь исключением.
Этого человека любить трудно. И даже временами почти невозможно. И в ответных чувствах Невилл далеко не уверен. Но разлюбить его не может.
В его правилах выйти утром из дома и внезапно исчезнуть, избегать встреч, неделями не отвечать на письма. А потом вдруг сова приносит небрежно скомканную записку: «Чертовски по тебе соскучился. Лонгботтом, бросай все и бегом сюда. Я торчу в «Трех метлах». Люблю, хочу, твой Д.» И Невилл, сколько бы себе не клялся, никогда не может устоять. Словно под действием Империуса, он послушно все бросает и мчится в Хогсмид.

Но не в этот раз, нет, хватит! И Невилл, надев наушники и перчатки, принимается за пересадку мандрагор. А это дело, всем известно, требующее полной концентрации и самоотдачи. И Невилл совершенно не замечает трех, нет уже четырех сов, которые топчутся по крыше теплицы, царапая стекло когтями.
Но, когда темнеет, появляется он сам. Прижав к окну ладони, он терпеливо ждет, пока Невилл запихивает последний вопящий корень в горшок с драконьим навозом, ставит его на полку к остальным мандрагорам, неторопливо снимает перчатки и наушники, умывается… Все это время он неподвижно стоит за стеклом и смотрит насмешливо и нежно.

- Мне это надоело, - говорит Невилл. – Ты всегда уходишь, а я даже не знаю, где ты бываешь и с кем.
- Какая разница, с кем я бываю, - отвечает он, щекоча Невиллу нос своей длинной белой челкой. – Ведь только к тебе я возвращаюсь.
- Больше не возвращайся.
Невилл встает, одевается и аккуратно прикрывает за собой дверь теплицы.

Утром сквозь запотевшее стекло Невилл долго наблюдает, как Малфой, надев его грязную рабочую мантию поверх дорого шелкового белья, сонно щурясь, кормит слизняками свою любимицу – амазонскую ловушку. «Ставлю три кната, он исчезнет еще до обеда», - привычно сам с собой делает ставки Невилл. Он еще ни разу не проиграл, хотя ему так хочется.