Глава 1. Между мирами.

Свет. Свет заполнял огромное помещение с куполообразным потолком, наполнял, освещал, не оставлял без внимания даже углы. Белый диван, в нескольких метрах от меня, словно висел в воздухе.
Я оглянулась по сторонам, ничего и никого не видя, кроме белоснежного дивана и главное я не понимала, куда меня занесло. Слегка нахмурившись и, пытаясь вспомнить, я встряхнула головой, но ощущение было такое, что свет и пустота были не только кругом, но и в моей голове. Ни одной мысли, я там не находила. Нереальность происходящего начала раздражать.
- Да, что за…? Но тут, моя голова взорвалась болью, тысячи мыслей опережая одна другую, пронеслись и стали барабанить в мою бедную голову тысячью молоточками.
- Пожалуй, в руках у них не молоточки, а кувалда, - да черный юмор, как нельзя к стати. Я обхватила голову руками и опустилась на …диванчик?
– Странно, я же его видела в нескольких метрах от себя.
Я нахмурилась, пытаясь, ухватится хоть за одну мысль, но они от меня ускользали словно змеи.
- Так змеи…- я прикрыла глаза, и передо мной появился огромный стяг зеленого цвета и изображенная на нем серебристая змея. Змея была словно живая, ее глаза неотрывно следили за…- за мной? Я вдохнула и мысли ускользающие от меня секунду назад, лавиной обрушились.
Вот маленький уютный домик...мячик, вылетевший на дорогу….несущаяся на меня, с дикой скоростью машина…темнота…визг тормозов…холодная рука на лбу…перепуганные мамины глаза.
Тогда мне было четыре года. Я ничего не помнила, пока мама мне не рассказала, через три года, о том, что тогда случилось. Оказывается, я от испуга смогла переместить себя на крыльцо и плюхнулась прямо к ней на руки.
Всплески неконтролируемой магии после семи лет происходили чаще. Меня это иногда пугало, но и веселило тоже, а мама часто повторяла, чтобы я это держала в секрете. Но как же это было трудно.
И только тогда, когда я получила письмо из Хогвартса, с сообщением что меня с самого рождения зачислили в школу чародейства и волшебства, я смогла поделиться этой новостью со своим другом, который тоже оказался волшебником.

Комната в теплых персиковых тонах…моя любимая кукла…

Водоворот воспоминаний захлестнул меня, и я впитывала свои эмоции, словно строчки из давно позабытой книги

Зеленые лучистые глаза мамы были наполнены гордостью, радостью и печалью одновременно…крики старшей сестры и захлопнутая перед моим носом дверь.
- Но ведь ты знала, что так и будет Тунья. Я думала ты будешь рада за меня…
Вокзал и платформа 9 ¾. Мамины слезы и последние объятия перед долгой разлукой.
- Мы будем ждать тебя на рождество, детка.
Первый взгляд на Хогвартс, и мое дыхание перехватывает. Огромный замок сверкал тысячью огоньками, заставляя с благоговеньем смотреть на величественное строение. Широкая лестница и больше двух десятков, таких же новеньких как я, с трепетом поднимаются по ней. Высокая женщина довольно сурового вида, в квадратных очках, и в развивающейся изумрудной мантии быстрым шагом идет нам на встречу.
- Добро пожаловать в Хогвартс. Меня зовут профессор МакГонагалл, сейчас вы присоединитесь к своим однокурсникам, но сначала… вас распределят по факультетам …Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин. Отныне факультет, в который вы попадете, будет вашей семьей. За свои достижения вы будете получать очки, за нарушение правил будете их терять, в конце года, факультет, набравший больше всех очков, награждается кубком школы.
Большой зал с зачарованным потолком. И мы идем между длинными столами за профессором, а сидящие за ними студенты переговариваются и с любопытством, нас рассматривают. Останавливаемся недалеко от стола, за которым сидят учителя, почти все в широкополых остроконечных шляпах. А одна из шляп почему-то лежит на табурете стоящим между нами и преподавательским столом. Вдруг эта шляпа пошевелилась и к моему изумлению запела. После того, как Шляпа замолчала, из-за стола поднялся величественный седовласый с длинной белоснежной бородой Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс – профессор Дамблдор, он произнес приветствующую речь, и предостерег от посещений Запретного леса и некоторых комнат в замке.
Профессор МакГонагалл развернула свиток и стала зачитывать имена прибывших со мной первогодок. Нескольких мальчиков и девочек уже встретили бурными аплодисментами ученики факультетов, после громкого крика странной шляпы. Те вскакивали со стула и быстрым шагом направлялись к радостным однокурсникам, усаживались за стол.
- Эванс Лили
Я вздрогнула, чувствуя дрожь в ногах, и, боясь упасть, я плюхаюсь на хлипкий с виду табурет, и профессор надевает на меня Распределяющую Шляпу. Как только она коснулась моей головы, я тут же услышала шепот. Оглянувшись по сторонам и поняв, что окружающие его не слышат, я наконец-то стала прислушиваться к словам.
- Лилиан…так звали твою бабку…да… давно это было…время, словно песок утекает,…значит, закончилось проклятие представителей древнего рода….острый ум и сила духа, хитрость и мудрость, совершенно не характерны для столь юного возраста.
- И еще чувство голода и усталости – мысленно добавляю я, внезапно успокаиваясь.
- И такой же острый язык, быстрота мысли и смелость…гремучая смесь, должна сказать,…любопытно…в вас, много разной крови, юная мисс…куда же определить ВАС??? Может Слизерин? В вас есть качества свойственны представителям этого факультета. Или????
Мне тогда показалось, что скорее по привычке, нежели из-за дилеммы, куда меня направить, распределяющая шляпа задала этот вопрос и несколько секунд помолчав, крикнула:
-ГРИФФИНДОР.

Годы обучения мелькали передо мной, яркие и не очень события, сменяли друг друга.

Занятия по Зельеварению и Защите от темных искусств, Трансфигурация и Чары, мои любимые предметы, а еще Нумерология и Руны…вереница экзаменов…часы сидения в библиотеке и книги в запретной секции, куда я тайком пробиралась на шестом и седьмом курсах, накинув мантию-невидимку Джеймса. Выходные походы с подругами в Хогсмид. Первая влюбленность и первый поцелуй…Первая ссора, обида и недопонимание…

Почему я на шестом курсе вспомнила о том, что говорила мне распределяющая шляпа в самом начале учебы?
Ах да…в начале шестого курса мне нужно было определиться, какие предметы я буду изучать в дальнейшем, и как мне успеть на все выбранные уроки. МакГонагалл привела меня в директорский кабинет и ушла, наказав ждать и ничего не трогать. Хм, это как про Запретный лес…каждый год запрещают туда ходить, и каждый год несколько учеников отрабатывают наказания за посещение этого самого леса. Вот и в этот вечер, например, Мародеры во главе с Джеймсом, отбывают наказание, у Слагхорна отдраивая котлы без магии. А я встала с кресла, куда меня усадила мой Декан и, пробежавшись глазами по портретам бывших директоров и директрис, некоторые их них спали, другие делали вид, что спят, остановила свой взгляд на великолепном мече. Драгоценные камни, украшающие рукоять блестели в свете свечей, я как завороженная подошла и прикоснулась к рукояти,… вдруг пламя свечей заколыхалось на внезапно набежавшем легком ветерке и по моей руке прошло тепло, как тогда, когда я выбирала себе волшебную палочку, словно меч признал во мне свою хозяйку.
-Но ведь это невозможно,…разве не так? Или он так признает истинного гриффиндорца?
-Мисс Эванс, извините, что заставил вас ждать, - раздался веселый голос директора, и вот он сам, входит в кабинет, озорно блестя своими глазами, из-за очков-половинок и садится за стол, потирая от удовольствия руки и мурча себе что-то под нос.
Я с дико бьющимся сердцем, каким-то образом умудрившись за одно мгновение оказаться в кресле, смотрю на него.
Беседовали мы долго, об уроках, о моих друзьях. Отчего-то, директор решил, что я могу повлиять на Джеймса…о моем дальнейшем обучении. Директор даже намекнул, что не против того, чтобы я снова вернулась в Хогвартс и стала преподавать…Интересно с чего это он вдруг, завел этот разговор, когда я всего-навсего на шестом курсе?…И смотрел он на меня так внимательно, словно хотел прочитать о чем я думаю, а я по инерции закрыла от него свои мысли. Наши взгляды встретились, и чертики в его глазах, стали не просто пританцовывать, а уже в каком-то диком ритме водить хоровод.
Так мы, говоря о многом, и ни о чем провели в компании друг друга около часа. Я пыталась…честно пыталась задать ему мучивший меня вопрос, но он постоянно сбивал мой настрой, своими дурацкими вопросами, советами и предложениями съесть одну из его сладостей, которая «возилась», «прыгала» в стеклянной банке, так и норовя, выпрыгнуть на стол и пустится бежать, от его жадных пальцев и рта, стремительно уплетающих «лимонные дольки».

Признание в любви…свадьба…и ответ на вопрос, мучивший меня два последних года в Хогвартсе. После свадьбы мы с Джеймсом приехали в его родовое гнездо. Там прогуливаясь по комнатам, я набрела на фамильное древо Поттеров. Я с большим интересом разглядывала огромный гобелен с изображением всех родственников Джеймса, и вздрогнула когда увидела свой портрет рядом с портретом мужа. Мое сердце пропустило пару ударов, когда, переведя взгляд на свое имя, я прочитала
«Лилиан Гриффиндор Эванс »
Где-то в глубине души, я знала, вернее, догадывалась об этом, только не могла найти доказательств своей теории. Теперь все становилось на свои места.
Я протянула руку, и слегка провела пальцами по золотым буквам, словно стирая свою принадлежность к старинному роду, к роду, корни которого оборвались после сына Годрика Гриффиндора. Многие волшебники мечтали назваться прямыми потомками одного из основателя школы Хогвартс, величайшего волшебника последнего тысячелетия, но их желание ничего не значило, поскольку прямые наследники Гриффиндора канули в лета, затерялись в пыльных древних фолиантах истории.
И о чудо, слово Гриффиндор из моего имени исчезло, буквы, которые слагали эту великую фамилию, соединились в линию, а затем рядом с моей фотографией появился великолепный золотистый лев, вернее это животное скорее походило на львицу.
- Ого, мы с тобой великолепно смотримся вместе, а этот лев, откуда? – весело произнес мой муж, и, обняв меня за талию, прижал к себе.
- Хм…мы же с тобой принадлежали факультету Гриффиндор.
- Верно, только почему принадлежали, бывших гриффиндорцев не бывает…кстати, собрание Ордена через 5 минут.
Тогда я ничего мужу не сказала, а позже просто было не до этого.

Война с Волдемортом и его приспешниками,….ужас и шок от происходящего вокруг, от смерти друзей, знакомых и просто посторонних людей, вина которых была лишь в том, что они не придерживались той точки зрения на мир, что и Пожиратели смерти во главе с Темным Лордом.

Война набирала обороты, и уже не было ни одной магической семьи, в чью жизнь она не вмешалась бы. Я никогда не думала, что смогу убить человека, даже если это Пожиратель смерти, но это случилось.
Ордену стало известно, что Пожиратели смерти, собираются, напасть на семью маглорожденного волшебника…мы спешили, но…но не успели.
Я вбежала в дом следом за Сириусом, тогда как Джеймс и Грозный Глаз схватились с пожирателями во дворе, и сразу увидела три скрюченных тела, на полу в холле.
-Я наверх – крикнул Сириус, но не успел сделать и пару шагов по лестнице, как ему в грудь попало заклинание. Он отлетел метра на два и упав на пол проехался по нему к стене . Я краем глаза увидела метнувшуюся на верху лестнице тень и едва успела увернуться от летящего в меня сиреневого луча. На лестницу выбежали два пожирателя,
-Авада кедавра
- Бамбарда Максима, - из моей палочки вылетел золотистый луч, разнеся лестницу в клочья. Убивающее заклятие пролетело мимо меня, тогда, как, оба пожирателя вместе с осколками лестницы разлетелись по холлу.
Одновременно с взрывом, я бросилась к лежащему на полу Сириусу, и нагнулась, закрывая его лицо. Когда пыль осела, я поднялась, осматривая все вокруг. Одного Пожирателя смерти я увидела сразу, он лежал на полу и его грудь пронзил большой деревянный осколок. Другого пожирателя не было видно, но проверять, жив ли он или нет, я не собиралась.
-Сириус, - склонившись над другом, я несколько раз провела вдоль тела палочкой.
Внешних повреждений я не находила, но заклинание явно не оглушающее, мне было не знакомо. Я разрывалась между желанием выбежать во двор и удостовериться, что с мужем все в порядке и страхом оставить Сириуса одного.
- Бродяга, Лили…что тут…
В дом вбежал Джеймс и, сразу же, бросился ко мне, крепко обняв.
-Мерлин,… Лили…ты как?
-Нормально, только в Сириуса, запустили каким-то заклинанием, и он отключился.
Джеймс наклонился над другом и, схватив того за руки, приподнял, а потом взвалил себе на плечи, проворчал: - Черт, ну и тяжелый же ты. Лил, давай уходим отсюда.
Горло першило от пыли. В дом явно кто-то запускал заклятиями, и отваливающаяся штукатурка создавала туман из пыли.
- Я проверю, может, кто жив. И метнувшись к лежащим на полу, опустилась возле них на колени. Мистер и миссис Фэльтон были мертвы, как и их младший шестилетний сын. Можно было и не проверять, это и так было видно, по неестественно изогнутым телам. Все-таки мне хотелось надеяться на чудо, но оно не случилось.
Я сглотнула внезапно образовавшийся ком в горле и подняла глаза на мужа.
-Пойдем, дом может рухнуть.
-Их не просто убили, Джеймс…их…их пытали…даже ребенка.
Я почувствовала волну такой ярости, поднимающуюся изнутри, что у меня даже дыхание перехватило единственным моим желанием было, не дать никому из этих мерзавцев уйти. Я вылетела из дома, и бросилась туда, где сверкали вспышки заклинаний. Джеймс что-то кричал мне в след, но я не обращала на это внимание. Слева от себя возле сарая я увидела Эдгара Боунса, он дрался с высокорослым Пожирателем смерти, искры от их заклятий разлетались в разные стороны. Френка я увидела впереди, он отбивался сразу от двух пожирателей.
Взмахнув палочкой, я обездвижила одного, а Френк отправил в нокаут другого.
-Спасибо,…их тут чертова куча…и с каждой минутой становится все больше и больше. – Кто-нибудь жив?
Я отрицательно мотнула головой
- Значит, не успели
Нам приходилось постоянно уклоняться от летящих со всех сторон красных, синих, зеленых лучей.
-Будь осторожна, - Френк отсалютовал мне палочкой и побежал, по направлению к дому, где стали один за другим появляться Пожирателей Смерти. Я было двинулась за ним, но меня с криком –Нет, - кто-то сбил с ног. Мельком я увидела пронесшийся над моей головой, зеленый луч.
- Осталбеней
Почувствовав, как тот, кто меня повалил на землю, застыл, я слегка пошевелилась, освобождая руку с палочкой, но замерла когда увидела серебристую маску Пожирателя съехавшую вниз, открывая…такое знакомое лицо. Темные глаза неотрывно смотрели на меня.
- Так, так…кто это у нас?
Над нами склонился Пожиратель смерти, и одним движением, сорвал капюшон со своего дружка, удовлетворенно хмыкнул
-Снейп…Лорду это понравится.
И переведя на меня взгляд выпрямился. Я заметила характерное движение волшебной палочки, и, собрав всю свою силу, подкрепленную яростью и ненавистью, одним рывком столкнула с себя Северуса.
Наверное, мы одновременно произнесли заклинание, но мой зеленый луч на одно мгновение оказался быстрее. Пожиратель Смерти с глухим ударом повалился на землю.
Облизав пересохшие губы, и чувствуя металлический вкус во рту, я поднялась. Опустив взгляд на своего друга детства, который слегка пошевелился. Заклятие наложенное минуту назад, спало, так как тот, кто его наложил мертв, подняла палочку
-У тебя минута, чтобы убраться отсюда, Сев. Потому что через минуту, я забуду, о том кто спас мне жизнь.
Отвернулась и, не глядя на Северуса, быстрым шагом пошла к дому.

Впервые, я убила в тот вечер, двоих на лестнице и одного Авадой Кедаврой. Но если, посылая взрывающее заклинание, я не думала о том, чтобы убить, а только о том, чтобы остановить. То в того,… я хладнокровно,… отдавая себе отчет, в том, что делаю,…послала убивающее заклинание. И что самое страшное, не жалею об этом.
Тогда мы взяли в плен и передали аврорам семерых Пожирателей Смерти, шестеро погибло. Мы потеряли двоих - Бенджи Фенвика и Эдгара Боунса.

Война. Смерть. Даже это не смогло уменьшить мое счастье, когда я узнала, что жду ребенка. Девять десятых моего внутреннего мира заполняло счастье. Оно жило само в себе и ему ничего не требовалось от внешнего мира. И ничего внешний мир не мог сделать ему. Я за месяцы ожидания, появления нашего малыша, перечитала столько книг по древней магии, пытаясь как можно больше узнать о том, как защитить, сберечь пока еще такую хрупкую жизнь своего ребенка в это опасное время…

Пророчество…О боги…Я не знала, что говорится в этом пророчестве, но знала одно…нам надо скрыться…И мы скрывались…

31 октября 1981 года
- Джеймс, я буду наверху, – крикнув мужу, растянувшегося внизу на диване, я подхватила на руки хохочущего сына и вошла в детскую. Как всегда при моем появлении комната замерцала, и на стенах появились древние письмена, защищающие обитателя этой комнаты – защищали Гарри.
С самого утра у меня было не спокойно на сердце. Джеймс был раздражен, тем, что вынужден был сидеть безвылазно дома. Я целыми днями готовила различные зелья по просьбе Дамблдора, для Ордена. Укрепляющие, заживляющие, восстанавливающие, защитные. Господи дни превратились в одну сплошную готовку. Зелья надо варить, находясь в «равновесии», и я глотала успокоительные в огромных количествах, потому что несколько дней назад мы нашли едва живыми Алису и Френка Лонгботтонов и сейчас они в больнице св.Мунка и вряд ли станут прежними. Я вздохнула и опустила малыша на пол
- Лили беги…- вдруг раздался громкий крик Джеймса.
От этого крика у меня заледенело все внутри. И схватив ребенка на руки, я резко обернулась к двери, захлопывая ее.
- Успеть, успеть, только успеть…господи…. только бы успеть. – Мысли в панике метались, наскакивая одна на другую. Ужас сжал мое горло, мешая, сосредоточится.
- Ма…- я опустила взгляд на сына, который морщив лоб, смотрел на меня и… успокоилась…Понимание того, что только один человек должен остаться в этой комнате живым, только он один должен жить дальше, заставило мое сердце успокоится, а мыслям собраться.
Не отрывая глаз от закрытой двери, я начинаю произносить древние заклинания,… заклинание щита,… заклинание крови,… заклинание защиты, …заклятие…Дверь с сильным треском распахивается и, замерев всего на мгновение, я вижу ЕГО, входящего в комнату и останавливающегося в полутора метрах от меня.
Темные глаза, на бледном некогда красивом лице неотрывно смотрят на меня, пытаясь возможно проникнуть мне в мысли. Я отворачиваюсь, прерывая зрительный контакт и спокойно кладу сына в кроватку, он смотрит на меня огромными зелеными глазами, хватается за мою руку не отпуская, будто понимая что-то. Я последний раз любуюсь на родное личико, чувствуя, как с каждой произнесенной мною магической формулой древнего заклинания, уходит моя жизненная сила, наполняя пространство вокруг моего ребенка.
- Нужна еще секунда…мои губы складывают слова,…- Пожалуйста, только не Гарри, убейте меня…меня…только не Гарри. – я оборачиваюсь и снова смотрю на Тома Реддла…Лорд Волдеморт… Скольких убил ты? Мгновенная вспышка ярости, и потеряны несколько драгоценных секунд
- Уйди с дороги девчонка,
- Только не Гарри, - уже шепчу пересохшими губами, сердце почти не бьется…мгновение…кротчайший миг…и я закончу, закончу заклинание,… Как в замедленной съемке, я смотрю на его поднимающуюся руку с волшебной палочкой ……зеленая вспышка…темнота…жуткая боль скручивающая все внутри…нечеловеческий вопль…оглушающий рокот…и не менее оглушающая тишина.

***

Я сползла на пол, задыхаясь в беззвучном рыдании, боль пульсировала по всему телу
- Нет, о господи нет
- Лили
Этот тихий спокойный голос, я бы узнала, среди тысячи.
- Джеймс? – открываю глаза. Передо мной стоит улыбающийся муж. Боль, терзающая мое тело, внезапно исчезла, и мои губы растягиваются в счастливую ответную улыбку.
- Значит у меня,… получилось? – прошептала я, быстро вскакивая и тут же, оказалась в крепком кольце таких любимых и родных рук .
- Конечно, получилось.
Быстро сменяющиеся чувства совсем меня не озадачили. Хотя минуту назад я чувствовала сильную боль и сменившее ее сильнейшее счастье, а сейчас - только любопытство.
- А где мы? – я оторвала свое лицо, от плеча мужа и снова стала рассматривать окружающее нас помещение.
- Скорее всего, между двумя мирами, миром живых и миром мертвых - тихо ответил Джеймс, и уже веселым голосом добавил - Я рад, что и в этот раз, ты, меня не послушалась.
- Да уж, теперь мы с тобой навечно…..
- Я только, за… Только,… не нам, это решать.
- Конечно навечно, - пробормотала я, закрывая глаза. Хотя какая-то мысль, не давая покоя, рвалась наружу.

***
Почувствовав толчок, я нахмурилась и открыла глаза. Все, как и прежде, я на диване, мягкий свет, лился ото всюду, но что-то изменилось…..я была одна.
- Джеймс – произнеся это, я вскочила на ноги, сердце колотилось как сумасшедшее. А все мое тело как будто стало сжиматься.
Я зажмурилась,…меня кто-то куда-то тянул, но я не могла ничего рассмотреть, глаза не открывались.

***
- Все отойдите, я сам его прикончу.
Услышав этот голос, я наконец-то смогла разлепить веки. Напротив меня, в темных мантиях стояли…Пожиратели смерти и…Волдеморт освещенные светом столкнувшихся заклятий. Странно, я не чувствовала ни страха, ни боли, ни гнева…ни-че-го.
Не понимая, я опустила глаза на свою руку и увидела лишь призрачную дымку…-Я что призрак????
Голос, вывел меня из ступора, заставил посмотреть налево..
- Как только связь прервется, беги к порталу, мы задержимся, но только на мгновение, слышишь на одно мгновение…
-Джеймс – едва различимый шепот, срывается с моих губ, но глаза уже встретились с зелеными, насмерть перепуганными …Гарри????
В одно мгновение ко мне пришло понимание того, что тут происходит. У меня не получилось забрать с собой Темного лорда, но мы смогли защитить нашего сына …ЧАСЫ…ДНИ…МЕСЯЦЫ…ГОДЫ НАЗАД. А значит, сможем и сейчас, даже если мы всего-навсего призраки.
- Солнышко моё, ты готов? Отпускай, …отпускай.

***
На Годриковую Лощину обрушилась стена дождя. Эта небольшая магловская деревушка, впервые в этом году подверглась, столь мощному дождю, вернее сказать урагану. Ветер был столь сильный, что, налетая на деревья, он практически укладывал их параллельно земле, а они, скрипя и сопротивляясь, все же подчинялись его мощи.
Те немногие маглы, которые прогуливались по темной улице, с криками разбежались и попрятались в укрытии. Для кого-то это был собственный дом, для других чей-то навес или помещение небольшой местной церквушки.
- Прошу Вас, успокойтесь, - протяжным и спокойным голосом, говорил местный настоятель, стоя, у алтаря. – Как говорили в старину, дождь смывает весь грех с живущих, а господь дарит им свое прощение и благословение.

Немного в стороне от церкви и скопления домов маглов в свете сверкнувшей молнии, безмолвно, даже казалось с укором, смотрел на окружающее безобразие практически полностью разрушенный дом. Он был невидим для окружающих его маглов, этот дом все еще хранил магию живших здесь когда-то волшебников.
Снова сверкнула молния, и в ее серебристом свете, на втором этаже, на полу комнаты, в которой не было потолка и крыши, слабо пошевелилась, чья-то фигура.

Пробуждение было кошмарным. Сквозь сон…или это был обморок? Женщина чувствовала, что вся она окоченела и промокла. Ноющая, пульсирующая боль во всем теле существовала сама по себе, она билась вместе с ритмами ее сердца. Открыв глаза, она понимает, что совершенно ничего не видит. Кое-как со стоном донеся свою руку к волосам, с раздражением отбрасывает их от лица, прищуривается, пытаясь рассмотреть, что творится вокруг, да так и замирает с открытым ртом.
В этот момент, налетевший ветер, бросил ей в лицо мокрые волосы, они с громким хлопком ударили по щеке, и попали в рот. Отплевываясь, и уже приходя в чувство, она с трудом поднимается, но, понимая, что встать сейчас не сможет, потому что ноги с трудом слушаются свою хозяйку, со стоном облокачивается обо что-то твердое и неровное. В голове крутятся какие-то обрывки видения, промелькнувшего перед пробуждением. В памяти мелькают обрывки воспоминаний и образов….Темный Лорд…..Зеленая вспышка…залитый белым светом зал…Джеймс…Пожиратели и Темный Лорд…Джеймс… Гарри…взрослый Гарри..
- О, Мерлин!
Несколько минут она сидит вот так, уставившись неподвижным взглядом в пространство. Несколько долгих минут она сидит, на полу в разрушенном доме…СВОЕМ ДОМЕ, под льющем дождем и, вспоминая то, что было недавно ...или ДАВНО?

Глава 2. Нежданные гости.

С момента возвращения в дом дяди и тети, Гарри стали сниться очень странные сны. Просыпаясь утром, он чувствовал себя счастливым. Даже бесконечные тычки и издевки со стороны родственничков, не сильно его задевали. Ведь наступит ночь, и он снова увидит родителей, и от маминой улыбки станет так тепло и спокойно на душе. Иногда, ему снился Седрик, и то, что случилось на кладбище. Но как ни странно, он не испытывал ужаса из-за видения Волдеморта, который вновь и вновь возрождался. Гарри чувствовал опасность и страх перед будущим, но не безысходность и одиночество. Может это происходило из-за того, что ему несколько раз в неделю приходили письма от Рона и Гермионы, из-за чего дядя Вернон всякий раз, ревел как пожарная сирена, едва услышав уханье прилетевшей совы, или увидев ее воочию утром. Или из-за снов, таких красочных и нереальных. Просыпаясь утром, Гарри еще долго лежал, не желая расставаться с ощущением радости и тепла. В одном из писем, он поделился своими ощущениями с подругой. В ответ на это, Гермиона забросала его вопросами: - Не болит ли шрам? Не чувствует ли он упадок сил, после пробуждения, и все в таком же духе.
Шрам действительно иногда покалывал, но это не вызывало тех неудобств, которые он испытывал прежде на первом и четвертом курсах, не говоря уж о встречи с Волдемортом на кладбище, этим летом. Подруга поделилась своими опасениями, что он чувствует радость Темного лорда оттого, что тот, наконец, воскрес. Гермиона настоятельно советовала ему, написать Сириусу письмо. Гарри не разделял тревогу подруги, но крестному все же написал. Спустя день, получил от него ответ с маленькой пестрой совой, которая постоянно верещала, чем вызвала очередной рев дядюшки. В своем длинном письме, крестный как всегда, ругался на Критчера - домашнего эльфа, принадлежащему ему вместе с домом 12 на Площади Гриммо. Поделился некоторыми воспоминаниями, о школьных годах проведенных в Хогвартсе вместе с отцом. Гарри хохотал до слез, читая об их проделках. Чаще всего от их шуточек страдал бедный мистер Филч. А также в своем письме Сириус, успокоил крестника.

Гарри, я пообщался с Дамблдором по поводу твоих сновидений. Он сказал, что это такая защитная реакция твоего организма, от ужаса произошедшего. И я тоже так думаю.
PS. Надеюсь ты не обижаешься на меня за то, что я рассказал все директору?

Мальчик был согласен с крестным и вовсе не обижался на того. Сворачивая письмо, Гарри усмехнулся от мысли, что ему и в голову не могло придти наколдовать дамскую шляпку на голове Филча, да еще так, чтобы ту было невозможно снять в течение 12 часов и меняющую свой цвет от, ярко желтой, до ядовито зеленой. Да, мародеры были весьма искусны в магии. Сейчас в школе наверно только близнецы Уизли, могли похвастаться такими подвигами.
- Поттеррр, немедленно спустись вниз! - услышав очередной рев дяди, Гарри скривился и, отложив в сторону письмо, вышел из своей комнаты, прикрыв за собой дверь. Не хватало еще, чтобы маленький пестрый сычик, который немного устав, задремал на клетке Хедвига, вздумал вылететь из комнаты.
- Представляю себе, эту картину. Дядя, наверное, захлебнулся бы в своей злости. Мерлин, как же мне, все надоело!
Мальчик, глубоко вздохнув, зашел на кухню, и выжидающе приподняв брови, изобразил на своем лице покорность судьбе, посмотрел на дядю Вернона, который умудрился втиснуть свое грузное тело в кресло, читал газету. Тетя Петунья возилась около плиты, что-то готовя к ужину и делая вид, что никого в комнате кроме нее и мужа нет. Гарри привык к такой демонстрации безразличия. Его давно перестало это задевать и обижать, как в детстве.
Сейчас он был даже благодарен своей тете за то, что в отличие от своего мужа, в последнее время, она не демонстрировала ему свое презрение и ненависть, а только полное равнодушие.
- А интересно, как бы смотрелась ярко желтая дамская шляпка на голове дяди, - подумал подросток и, представив себе, сей шедевр, не выдержал, прыснул. Этим он привлек к себе внимание четы Дурслей. Тетя, взглянув на племянника, отвернулась, в раздражении поджав тонкие губы. У дяди от злости, лицо покрылось красными пятнами, и он несколько секунд открывал и закрывал рот, как выброшенная на сушу рыба.
- И как это у него получается, не задохнуться? – подумал про себя подросток, с интересом рассматривая его. И удивляясь язвительности, появившейся в нем, этим летом.
- Мало, того, что соседи уже обратили внимание, на то, что возле нашего дома кружат совы, так тебя это еще и веселит! – взревел, наконец, дядя Вернон, швырнув газету на пол. Да я тебя в психушку сдам, придушив сначала твою чертову птицу, и плевать я хотел, на всех ВАШИХ!
Он попытался, было, в ярости вскочить, да не тут-то было, толстый зад никак не хотел расставаться с мягкой подушкой. Дядя выглядел настолько комично, вцепившись толстыми руками в подлокотники злобно пыхтя и отдуваясь в попытке вылезти из кресла, что Гарри с трудом сохранял серьезное выражение лица. Но все-таки, не выдержал и ухмыльнулся, вызвав у дяди очередной рев раненного кабана. Мистер Дурсль, наконец, оставил свои попытки выбраться из кресла и, переведя дух после потока ругательств, заорал:
- ВАМ всем место в психушке, или там, где твои сбрендившие родители, имевшие наглость подкинуть нам, тебя! Неблагодарный щенок!!
Гарри мог стерпеть многое и ядовитые замечания тетушки Мардж в свой адрес и постоянные язвительные выпады Малфоя, едкие придирки и ненависть Снейпа. Но если речь заходила о его родителях...
- НЕ СМЕЙТЕ ТАК О НИХ ГОВОРИТЬ! СЛЫШИТЕ? ИЛИ Я ВАС ПРОКЛЯНУ!!!! - он заорал не менее громко и яростно, чем дядюшка, сжав руки в кулаки.
Тетя побледнела, когда свет несколько раз моргнул, и, вспомнив, чем закончилась год назад, такая вот вспышка ярости племянника, поспешно подошла к мужу, успокаивающе положила руку на его плечо.
- Не надо доро….
Но запнулась на полуслове, сильно побледнев, и широко раскрытыми от испуга глазами смотрела на что-то за Гариной спиной. Тот резко обернулся. На пороге стоял Аластор Грюм, собственной персоной, и держал за шкирку Дадли Дурсля. Кузен выглядел насмерть перепуганным, и если бы Гарри в этот момент, не был так зол, то даже смог бы пожалеть того. Но сейчас он только удивленно хлопал глазами, уставившись на неожиданного гостя.
- Приветствую тебя, Поттер!
Волшебный ярко синий глаз стал быстро вращаться в искусственной глазнице, осматривая дом. Наконец с выражением напоминающее брезгливость,…хотя было довольно трудно рассмотреть и понять выражение лица, сплошь покрытое шрамами, Грюм толкнул Дадли по направлению родителей. Тот споткнулся и смачно, шлепнулся на пол.
- Профессор, что вы тут делаете? Гарри отошел в сторону, пропуская тетю с причитаниями, бросившуюся на помощь своему сыну.
- Вообще-то Поттер, я пришел за тобой. Тебе надо кое с кем встретиться. И… и я уже не профессор, вернее… - Грюм скривился
- С кем? С профессором Дамблдором? А почему он сам не пришел? Что-то случилось? – Гарри, стал забрасывать его вопросами, пытаясь отвлечь от грустных мыслей. Ему даже было трудно представить, как должен был себя чувствовать человек с таким огромным опытом борьбы с темными магами и так глупо попавшийся сбежавшему из Азкабана Пожирателю смерти и целый год отсидевшему в волшебном сундуке в Хогвартсе.
Аластор Грюм махнул рукой.
- Ничего не случилось, не беспокойся.
Тетушка застонала, услышав новый голос, и вместе с Дадли, подошла к мужу, переводя испуганные глаза с Грюма, на вновь прибывшего. Дядя Вернон, в свою очередь, бросал злобные взгляды на все трио, ненавистных волшебников.
- Римус, я рад тебя видеть, – Гарри с радостью пожал протянутую руку, всматриваясь в испещренное ранними морщинками лицо.
- Я подумал, что не лишним будет и мне придти.
- Я опасался, что ты не поверишь мне, после случившегося в прошлом году, - пророкотал Грозный Глаз, взглянув на сияющего мальчика здоровым глазом, тогда как волшебным, пристально рассматривал Дурслей, словно те представляли собой нечто экзотическое и редкое. Гарри оглянулся, взглянув на дядю, у того лицо было красного цвета, даже уши приобрели малиновую окраску. Тот явно еле-еле сдерживался, чтобы не заорать. Но как Гарри знал, надолго его не хватит, так что, пора увести своих гостей долой с дядиных глаз.
- Может, пойдем в мою комнату, там поговорим?
- Люпин пойдет с тобой и поможет собраться. А я…я скажу пару слов твоим родственничкам.
Гарри кивнул, даже слегка пожалев пискнувшую от этих слов тетю, и направился вместе с Римусом к лестнице ведущей на второй этаж. Поднялись они молча, и только зайдя в комнату Гарри, взглянув на Люпина поинтересовался.
- Мы отправимся в Нору?
- Нет.
И мальчик с удивлением увидел широкую улыбку появившуюся на изможденном лице оборотня. Гарри за все время знакомства, ни разу не видел на лице друга его отца, такого радостного выражения лица, тот словно помолодел на несколько лет.
- А куда?
- В родовой особняк твоего отца, – Римус наблюдал за сменой эмоций на лице Гарри, и в предвкушении хмыкнул. - Мерлин, - мелькнула у него мысль, - он даже не помнил, когда был настолько счастлив, как две недели назад, когда…
- Что????
- Гарри, давай собираться, у нас минут двадцать. Ты все узнаешь, только позже…хорошо?
Мальчика просто распирало от любопытства, он никогда и ни от кого не слышал, о родовом особняке папы. Но, решив, что поговорить можно будет и потом, принялся носиться по комнате, собирая, свои вещи, и сваливать все в светло-коричневый школьный чемодан. Люпин отошел в сторону, чтобы не мешать, бросил взгляд на пеструю сову, сидящую на клетке Хэдвига.
- А это, часом не Сириуса, сова?
- Да, он мне письмо с ней прислал, - мальчик оторвал взгляд от замка чемодана, тщетно пытаясь его закрыть, и посмотрел на клетку. – Я думал, он отдохнул и улетел уже.
- Он просто ждет ответ, - услышав это, сычик пару раз громко ухнул.
- Сегодня его не будет…хотя, я черкну пару слов.
- Нет времени.
- Но я уже все собрал, только чемодан не могу застегнуть, поможете?
Люпин кивнул и, отодвинув Гарри в сторону, наклонился над чемоданом. – Хорошо, только пару слов.
Взяв перо и пергамент, Гарри быстро написал коротенькое послание.

Привет, Сириус!!
Твоя сова ждет, а мне сейчас некогда писать ответ. Спасибо за поддержку. Позже напишу.
Гарри.

Свернув в трубочку письмо, Гарри подошел к столу и привязал к лапке сычика письмо. Сова, как только письмо было надежно закреплено, взмахнула крыльями и вылетела в открытое окно.
Люпин, наконец, справился с замком, выпрямился и, обвел комнату взглядом, – Ты ничего не забыл?
Гарри взял клетку с белоснежной совой, подаренной Хагридом на день его рождения, снял со спинки стула старую клетчатую рубашку, принадлежавшую, когда-то кузену и, тоже обведя глазами свое летнее пристанище, направился к выходу, со словами – Нет.
Люпин кивнул и, подняв чемодан, вместе с Гарри вышел из комнаты. Они медленно спустились по лестнице, и, остановившись у входной двери, посмотрели в сторону кухни. Гарри видел только ногу Грозного Глаза, видимо сидевшего на стуле.
- Я скажу, что мы уже готовы.
И поставив клетку с совой на пол, мальчик направился на кухню. Остановившись в проходе, и обведя всех присутствующих взглядом, хмыкнул.
Дядюшка так и сидел в кресле, пылая праведным гневом. Только теперь у него, даже шея была, с малиновым отливом. Тетя и Дадли расположились на диване. Кузен вжался в спинку дивана, надеясь, по-видимому, слиться с ней, а тетя была очень бледной, и как понял Гарри, недавно плакала, потому что, услышав шаги, она подняла на него покрасневшие глаза. Странно, он не помнил, чтобы тетя вообще, когда-либо, плакала. На стуле же, расслабившись и вытянув искусственную ногу, сидел Грюм, с удовольствием потягивая что-то напоминающее коньяк, из низкого стакана.
- Ну что же, Поттер, …идем. - Бывший аврор, с ворчанием поднялся, и, поставив стакан на стол, обратился к Дурслям. – Я буду следить за вами. Если хоть что-то выйдет за пределы этого дома, …вы пожалеете. И отвернувшись от них, двинулся к выходу. Гарри посмотрел на родственников и, сказав скорее из-за врожденной вежливости, нежели из-за желания попрощаться – до свидания, последовал вслед за ним.
Выйдя из дома и закрыв за собой дверь, мальчик спросил у, внимательно осматривающего улицу, освещенную яркими фонарями, Грюма
- А что вы там, им говорили, и о чем они не должны распространяться?
- Так, пройдем подальше отсюда, потом аппарируем, - словно и, не слыша вопроса, произнес Аластор Грюм, беря чемодан за другую ручку.
- Пойдем, Гарри – Люпин оглянулся через плечо, обращаясь к стоящему мальчику. Гарри сдвинулся с места, и, поравнялся с Римусом.
В молчании они шли минут пять. Мальчик сразу понял, что направляются они в сторону небольшой рощи, рядом с которой был старый заброшенный дом. Это было идеальное уединенное место, скрытое от любопытных глаз.
- Ты ведь уже знаешь, как действует портал? – спросил Люпин. Они остановились в темном закоулке, с одной стороны защищенного полуразрушенным домом, а с другой частоколом из зарослей кустарника.
Гарри поежился.- Да, мы так попали на чемпионат мира по квиддичу. Кажется, это был старый башмак.
- Хорошо, - Римус взглянул на Грозного Глаза.
- Думаю можно аппарировать отсюда, - словно отвечая на немой вопрос, оборотня пророкотал Грюм.
- А вещи и Хэдвига, берем с собой?
- Да. То место, куда мы аппарирует, защищено, и попасть туда можно только через портал. А если отправить туда вещи заклинанием, то не известно, куда они попадут, – пояснил, Люпин, ободряюще положив руку на плечо подростка.
Еще раз, обведя темный закоулок, взглядом, Грюм вытащил из кармана маленькую расческу, которая спустя секунду засветилась синеватым светом.
Люпин прикоснулся к порталу, его примеру последовал и Гарри, крепко сжав в руке клетку с возмущенно ухающей совой.
Как только Гарри прикоснулся к расческе, служившей порталом, сразу же почувствовал резкий рывок, и его закружило в водовороте, это было не долго, но ощущения были не из приятных. И вот он, уже мешком сваливается на землю, больно ударив о клетку руку. Хэдвиг свое возмущение таким перемещением, выразил громким уханьем. Римус и Грозный Глаз, плавно опустились на землю около него.
Гарри поднялся, потирая ушибленную руку и оглядываясь по сторонам. Они оказались на большой прогалине, кругом черным частоколом возвышались деревья, а сама поляна, освещалась несколькими волшебными огоньками, размещенными по ее периметру.
- Так, нам туда. – Грозный Глаз двинулся по направлению к темному лесу. Багаж Гарри, медленно плыл по воздуху впереди него, перемещаемый волшебной палочкой.
Мальчик посмотрел на Люпина, тот улыбнулся, кивнув головой, как бы говоря, что все в порядке, и вдвоем двинулись вслед за Грюмом. Когда они подошли к кромке леса, Гарри с удивлением обнаружил впереди себя, довольно широкую дорожку. Над ней, разгоняя темноту, висели большие светящиеся шары.
- Странно, почему нас никто не встречает?
И как бы в ответ на вопрос Люпина, Гарри увидел, что им на встречу, кто-то бежит. Даже с такого расстояния, он понял, что это женщина, по длинным развивающимся волосам.
Гарри вдруг резко остановился, сердце как будто сжалось, а потом с удвоенным ритмом понеслось вперед. Во рту пересохло от охватившего его вдруг, волнения. Мальчик во все глаза смотрел на приближающуюся фигурку. Вот женщина махнула рукой Грюму, который ушел уже довольно далеко от них и, не останавливаясь, продолжил свой путь…Так же она поприветствовала Люпина, в руках которого, оказалась клетка с совой, а он даже не заметил, что Римус забрал ее… И наконец, она остановилась в двух шагах то него самого. Гарри смотрел на такое знакомое лицо,… на лицо которое он видел в зеркале показывающее самые заветные желания, на лицо, запечатленное на колдографии, подаренной Хагридом в конце первого курса. Широко распахнув глаза и затаив дыхание, он всматривался в знакомые и такие родные черты, боясь даже шелохнуться.
- Здравствуй, милый.
Эти два слова, произнесенные тихим чуть хриплым голосом, вывели Гарри из ступора
Он даже не помнил, как сделал шаг вперед. И вот он уже стоит, уткнувшись носом в шелковистые волосы, вдыхая родной, но давно забытый запах, чувствуя, как руки гладят его голову. А сам он судорожно сжимает в своих объятьях, тонкую фигурку и пытается сдержать рвущиеся из груди рыдания. Но слезы хлынули из его зажмуренных глаз, вместе с хрипом, выдавленного из горла слова – МАМА

Глава 3. Мечты сбываются.

Гарри открыл глаза, прислушиваясь к шелесту дождя за окном и мерному тиканью часов в комнате, судя по еле заметному свету, падающему из окна, сейчас раннее утро, и повернувшись на живот, глубоко вздохнул. Через неделю, он отправиться в Хогвартс. Впервые за последние годы это событие не вызывает в нем такую бурю восторга, как прежде. Да он очень соскучился по ворчанию Рона Уизли, по спокойной улыбке Гермионы, что-то объясняющей им с Роном, после того, как они опять что-то прослушали на Трансфигурации. Очень соскучился по Хагриду и даже по его кошмарным зверюшкам! Но, он так не хотел уезжать из этого дома, СВОЕГО ДОМА!
Прошло полтора месяца, с тех пор как Грюм и Люпин забрали его от Дурслей и привели сюда. Полтора месяца, как он узнал, что мама жива. Жива вопреки всему. Жива, потому что в тот роковой вечер не успела до конца произнести заклинание, которое могло бы убить Волдеморта и ее саму. А так, оно сработало, не так, как задумывалось. Он не совсем понял, где была все это время мама, и почему смогла вернуться именно сейчас. Впрочем, и взрослые это толком не знали.

***
- Иногда, когда вмешиваешься в магию, древнюю магию трудно предсказать, чем может закончиться, то или иное вмешательство, - хмурясь проворчал Грюм, глядя на маму, которая слегка улыбнулась, приподняв одну бровь.
Тот, первый вечер, проведенный им в этом доме, и первый разговор, в котором мама рассказывала ему о том, что случилось 14 лет назад, протянулся аж до самого утра, но ни он, ни взрослые этого не заметили. И только тогда, когда лучик солнца заглянул в комнату, и вошла Бьянка с подносом полным еды, все поняли что, настало утро.
- Именно поэтому, ты Аластор, используя кровь Гарри и мою палочку, сотворил, что-то напоминающее сильно изувеченного человека, когда первым прибыл к нам в дом? И потом выдал это что-то - за меня?
Гарри со страхом взглянул на сидящую рядом с ним маму, та успокаивающе улыбнулась и сжала его руку, которую держала в своих руках.
- Я был удивлен и напуган твоим отсутствием, и боялся, что министерство об этом узнает и не известно какие выводы при этом сделает.
- То есть, вы знали, что мама не погибла?
- Предполагал, Гарри, я только предполагал, что она, может быть, и не погибла. А знал я в тот момент только одно, что этот дом пропитан очень мощной защитной магией и то, что в комнате, где я тебя нашел, был проведен очень древний ритуал. Я не знал, что это, но это меня чуть не убило, стоило мне взять тебя в руки. И только благодаря моему большому опыту работы аврором, и тому, что не представлял для тебя угрозы, я сумел нейтрализовать, воздействие заклинания.
- А я всегда, считал, что это Дамблдор и Хагрид первыми прибыли, после нападения!
Грюм пожал плечами, поднеся ко рту стакан с огневиски, и сделав большой глоток, даже не поморщившись, глухо проворчал: – Дамблдор прибыл после того, как я отправил к нему Патронуса, а чуть позже – Хагрид, на своем мотоцикле.

***
Узнал об этом доме, принадлежащем семейству Поттеров не одну сотню лет, и о существовании, которого ему стало известно на два года раньше. Его родители не жили здесь, но после смерти старших Поттеров, и после того, как они стали объектом для преследования, мама и папа наложили заклинание доверия, и еще кучу защитных заклинаний, на этот дом. Но в отличие от дома, в Годриковой Лощине, хранителем, была мама, а отец наказал эльфу, хранить этот дом, и если они погибнут, то в день, когда исполнится семнадцать лет их сыну, то есть ему, эльф должен будет его найти и привести сюда.
Первое время, он боялся, что это иллюзия и все скоро исчезнет: и мама, и тепло тихого семейного счастья. Но шли дни, дни узнавания и привыкания друг к другу, и ему уже стало казаться, что вся его прошлая жизнь – была сном. И никогда он не жил с Дурслями, никогда его не закрывали в чулане под лестницей. Никогда он не плакал в подушку, когда был совсем маленьким и не понимал, почему его так ненавидит дядя и почему тетя, не погладит его по голове, не утешит, как Дадли, когда ему было больно. Как оказывается быстро, можно привыкнуть к хорошему, и как быстро из памяти стирается все плохое.

Гарри снова повернулся на спину, прикрывая глаза. Как часто он вот так лежал с закрытыми глазами в своей комнате, переполняемый эмоциями и чувствами и не мог заснуть. Тогда он вставал и спускался в огромную библиотеку. Выбирал книгу и, удобно устроившись на диване, принимался за чтение. Ночные вылазки стали уже привычкой. Ему так нравилось сидеть у горящего камина, хотя за окном и было лето, но стены дома были настолько толстыми, что в комнатах было всегда прохладно. Правда Бьянка, стала поддерживать здесь огонь ночью, после того, как мама нашла его заснувшего в кресле с книгой в руках. Тогда он очень замерз.

***
Сквозь сон, почувствовав, что его словно окутывает мягкое тепло со всех сторон, открыл глаза.
- Это любимая книга твоего отца, - с улыбкой произнесла сидящая напротив него мама, взяв объемистый фолиант из его рук. – Он его даже в Хогвартс брал, правда, только два последние года. Говорил, что только благодаря этой книге, он такой искусный игрок в квиддич. – А ты, почему здесь, а не у себя?
- Не спится как-то, - Гарри смотрел на маму во все глаза, все еще не до конца веря в то, что она настоящая, что все это не сон.
- Знаешь, мне тоже в первые дни, после того, как очнулась в Годриковой Лощине и сидела, тупо уставившись в разрушенную стену на полу под проливным дождем, казалось, что сплю, – словно прочитав его мысли, тихо произнесла она. - Когда из твоей жизни вычеркнуто, 14 лет жизни, это немного выбивает из колеи.
- Я так и не могу понять, ведь ты была там, на кладбище и вместе с папой помогла мне убежать от Волдеморта. Почему тогда ты оказалась там, в Годриковой Лощине?
- Я видела все, что происходило на кладбище, но это как бы была не я, вернее не совсем я. Мне кажется, это вроде телепатии на расстоянии, хотя и не совсем. Я видела то, что происходило с людьми, в которых текла та же кровь, что и у меня. И благодаря Волшебной палочке, хранившей в себе память, о тех в кого ее хозяин послал убивающее заклинание, я смогла все это увидеть.
- Как, если бы у тебя в голове включили телевизор.
- Очень похоже на то.
- Мам, сегодня вечером, я получил письмо от Сириуса, – и немного помолчав, спросил Почему ты…
- Сириусу, я доверяю, как себе, – в который раз, угадав его вопрос, ответила мама, - но в его квартире, собирается Орден Феникса, и часто бывает Дамблдор, а он отличный легелимент, и сразу почувствует изменения в настроении и чувствах твоего крестного.
- А ты не хочешь, чтобы много людей знали о тебе, - кивнул головой Гарри, вспомнив разговор с Грюмом, который говорил: «Чем меньше народу знают о твоей матери, тем лучше».
Еще он понял, что ни мама, ни Грюм с Люпином не хотят ставить в известность, Дамблдора. Сначала ему это казалось странным, ведь он привык доверять профессору, но червь сомнения поселился в его душе, в большей степени из-за своих воспоминаний о Квирелле и Василиске. Оба раза профессора не было в школе. Гарри поднял взгляд на маму, увидев, что та очень внимательно на него смотрит, - Ты не доверяешь Дамблдору? – вырвалось у него.
Лили качнула головой, - Не в этом дело. Просто я хочу понять, что здесь вообще происходит! Дамблдор надежный, очень умный и сильный волшебник, только играющий по своим правилам. – И, немного помолчав, тихо произнесла – послушай, вот что я скажу, сынок! Мне бы не хотелось, что бы ты перестал доверять окружающим тебя людям, твоим друзьям – они этого не заслуживают. Просто надо быть чуточку осторожным и внимательным, особенно сейчас, когда идет война.
Гарри кивнул, - Если бы не безоглядная вера папы своим друзьям…
Лили, покачала головой перебивая, его – Нельзя заранее предположить, как ты сам себя поведешь в той или иной ситуации, не говоря уж о другом человеке. Волдеморт отлично разбирается в людях, и знал что Питер по своей натуре трус. Он ни за деньги, ни за власть, никогда бы не предал. А вот за спасение своей жизни - предал бы и свою собственную семью, что уж тут говорить о друге?
Тогда они очень долго разговаривали, о Хогвартсе, об уроках, о его друзьях. Оказалось маме многое уже известно и о Роне с Гермионой, и о постоянных стычках с Малфоем. – «Наверное Римус, рассказал»- подумал Гарри. Впрочем, его это совершенно не обидело.
- Насколько я поняла, у тебя не все ладно с Зельеварением?
Гарри скривился. Чем вызвал широкую улыбку сидящей напротив Лили: - Ну, неужели все так плохо?
- У нас со Снейпом, взаимная нелюбовь, - ему совершенно не хотелось сейчас обсуждать свои взаимоотношения с зельеваром, и, судя по всему, мама это поняла. Во всяком случае, на этом обсуждение его «успехов в зельеварении» закончилось.
Правда через день, после состоявшегося разговора, она попросила его помочь с приготовлением волчьелыкого зелья для Римуса. Он с удовольствием, но без особого энтузиазма спустился в лабораторию. Запах был совершенно таким же, как и в Хогвартсе, только вместо ненавистного Снейпа, за столом стояла мама, и с мягкой улыбкой принялась рассказывать: как правильно резать, как мешать, что нужно сделать, если вдруг ошибешься и положишь не тот ингредиент. В каких случаях зелье можно исправить, а в каких нет. Рассказывала, показывала, объясняла.
- Запомни, самое главное в приготовлении зелья - это концентрация. Полное погружение в приготовление, особенно на первом этапе, пока все движения и ощущения не доведешь до автоматизма.
Поначалу, у него получалось не лучше чем на уроках, но, постепенно прислушиваясь к объяснениям, и наставлениям получалось все лучше и лучше. Пока однажды у него в котле не оказалось, точно такое же, и совершенно такой же консистенции что и у мамы, зелье.
- Ух ты, ни чего себе, получилось! И даже почти без подсказок! - Гарри радостно и не веря своим глазам, переводил взгляд с содержимого своего котла на зелье в котле мамы.
- Я в этом ничуть и не сомневалась! В конце концов, в тебе не только кровь отца - великого игрока в квиддич, но и моя. А я, к вашему сведению, мистер Поттер, очень хороший зельевар. Конечно не такой великий, как ваш профессор Снейп, - мама лукаво улыбнулась, подмигнув - но тоже ничего.
-Ты лучше!
С тех пор каждое утро они проводили в лаборатории. Гарри к своему удивлению обнаружил, что ему очень понравилось варить зелья, и не только потому, что рядом с ним была мама. За пару тройку недель, он узнал о зелья, о свойствах различных трав, больше чем за три года обучения у Снейпа.
Он довольно быстро написал эссе, заданное на лето «О свойствах растений растущих на болоте». Вместе они приготовили различные варианты лечебных, восстанавливающих зелий на основе этих трав. И надо сказать, сделал он их сам, почти без подсказок, чем несказанно гордился.

***
Гарри поднялся и, спустив ноги с кровати, встал. Решив, раз уж ему все равно не спится, то почему бы не спуститься в библиотеку. И нацепив очки и тапки, вышел из комнаты, стал спускаться по широкой каменной лестнице, на первый этаж. Войдя в библиотеку, он увидел на столике стоящего возле кресла, в котором он полюбил проводить время, читая последние несколько дней, вернее ночей, любимую книгу папы, посвященную квиддичу, стоит графин с соком и высокий стакан с молоком, а также печенье, бутерброды и фрукты. Мальчик улыбнулся и, сняв с полки объемистый старый фолиант, открыв его, погрузился в чтение.
Прошло не меньше часа, постепенно за окном становилось светлее, дождь уже давно закончился, и только незатейливые узоры на стекле сверкающие в свете поднимающегося солнца, говорили о нем. Гарри отложил книгу на столик и, взяв с вазочки красное яблоко, подошел к окну присев на широкий подоконник.
Скоро проснется и спустится на кухню Римус, сядет на стуле, и будет медленно потягивать ароматный чай, настоянный на нескольких травах. Либо он, либо Грюм постоянно гостили у них. Мама обычно спускалась чуть позже, по дороге не забыв заглянуть в библиотеку и, как правило, они вместе направлялись в кухню, где присоединялись к Римусу. После завтрака, спускались в лабораторию, готовили какие-нибудь зелья. А после очередного собрания Ордена Феникса, подолгу сидели либо на кухне, либо в библиотеке, обсуждая события, творящиеся сейчас в магическом мире.
Послышались легкие шаги, и в дверь библиотеки вошла рыжеволосая женщина, в светло-зеленом платье, как всегда с приветливой улыбкой на красивом лице:
- Доброе утро, сынок! Ну, как, сколько новых приемов выучил? Не забудь сегодня Римусу «Дать фору».
Гарри широко улыбнулся и, легко вскочив с подоконника, подошел к маме, целуя ее в щеку: - Конечно, хотя в последнее время, он уже довольно прилично держится на метле!
И тихо переговариваясь, они вышли из библиотеки.

Глава 4. Новый преподаватель ЗОТИ.

- Послушайте, Альбус, я понимаю, что вы доверяете всем учителям, но произошедшее в прошлом учебном году, не лезет ни в какие рамки! Крауч водил вас за нос, целый год! Целый год!
Корнелиус Фадж, а это был именно он: маленького роста с округлым брюшком скорее напоминающий доброго старого дедушку, нежели министра магии, сердито сопел прохаживаясь по кабинету директора Хогвартса, бросая на невозмутимо сидящего за столом директора раздраженные взгляды.
- Общественность…
- При чем тут общественность, Корнелиус? Я уверяю, вас, подобного не повторится. Отныне каждого нового учителя, мы будем проверять. – Дамблдор, отложил пергамент, который читал, все это время, тем самым, вызывая еще большее раздражение собеседника, в сторону и глубоко вздохнул. – Вы бы лучше своей общественности, объявили о…
- Не хочу слышать весь этот вздор, про возрождение Темного Лорда! Мальчишка был напуган, смертью студента, вот ему и привиделось! – лицо Фаджа покрылось красными пятнами.
Корнелиус был далеко не глупым человеком, и понимал, что в том, что директор говорит, есть часть правды, да что там часть, он знал - это правда. И этот факт, его очень пугал. Но сделать все равно ничего не мог. Слишком много людей в министерстве, поддерживают сторону Люциуса Малфоя: богатого, влиятельного и такого опасного человека. Фадж часто задавал себе вопрос: «Какого черта, он не уйдет в отставку? Оставив все это разгребать, кому-то другому?» И сам себе отвечал: « А как же мечта о высоком посте? И опять же Джейн – она будет крайне недовольна. А дочь - это все что у него осталось…
- Смотрите министр, как бы не было поздно, для битья в набат!
Фадж сердито нахлобучил шляпу себе на голову:
- Тот преподаватель, которого вы соизволите выбрать, должен явиться в министерство для проверки. И это, не обсуждается, Дамблдор! – и, не желая больше препираться с директором, кивнул головой, направился к выходу.
Не успела дверь за министром магии закрыться, как в открытое окно влетела большая серая сова, и сев прямо на стол перед Дамблдором, недовольно защелкала клювом.
Директор мог бы поспорить на все лимонные дольки, в своем закроме, что знает, от кого прилетела эта сердитая птица с прикрепленным к лапке письмом. Все его раздражение на узколобость министра, и не желание того понять, какая опасность им всем грозит – исчезло. Отвязав от лапки, с виду довольно старой совы письмо, и погладив ее, Дамблдор насыпал перед ней корм.
- Подкрепись, после долгой дороги, дорогая. А я, пока прочту послание твоей хозяйки.
И опустившись в кресло, с несвойственным ему нетерпением, сорвал печать.
***
Еще две недели назад, он написал письмо своей старой знакомой. Правда, идею обратится в который раз к ней, подал Аластор Грюм, когда директор посетовал, на то, что опять не может найти никого на должность учителя ЗОТИ.
- Слушай, Альбус, а почему бы тебе, снова не попытать счастья, и не предложить эту работу Элен?
Грюм сидел, развалившись в кресле, в доме на Площади Гриммо 12 и поверх бокала со сливочным пивом, смотрел на директора, поглаживающего в раздумье бороду. Услышав вопрос, Дамблдор еще некоторое время сидел молча, словно вспоминая что-то, а затем лукаво улыбнулся.
- Элен? Честно говоря, последний ее ответ на мое предложение она прислала в виде громкоговорящего письма, и оно было…скажем так, не совсем приятным. Не думаю, что сейчас, она согласиться.
- Попробуй еще раз, может получиться? И потом, учитывая паранойю Фаджа, которому везде мерещатся заговоры, у министерства не найдется даже малейшего повода, придраться к ней.
Директор слегка пожал плечами – Действительно, почему бы и нет?
И положив в рот леденец, пробормотал в бороду, - Надеюсь, что ее письмо не разнесет Хогвартс.

***
И вот прошло две недели, наконец-то он держит в руках ее ответ. Развернув письмо, директор некоторое время неподвижным взглядом смотрит в него, а потом, откинувшись на спинку кресла, тихонько захихикал. Именно захихикал, хитро прищурив смеющиеся глаза. И еще раз прочел, на этот раз вслух, ее ответ.

И тебе привет!
Корнуолл.
Замок Ферт.
Встретят два эльфа.
Проводят ко мне.
Жду 25 августа в 18.00
Советую не опаздывать.
Элен.


- Как всегда в своем репертуаре. Мало того, что сегодня и есть 25 августа, так еще – Директор, взглянув на часы, быстро поднялся, – четверть шестого. А путь предстоит не близкий. Как думаешь, успеем? – обратился старый волшебник, поднимаясь в свои апартаменты, к сидящему, на перекладине – Фениксу. Тот в ответ лишь мелодично закурлыкал, пощелкивая клювом.
Едва, директор школы скрылся в своих комнатах, в кабинет на всех парах, влетел в развивающейся черной мантии, и наглухо застегнутом, аналогичного цвета, сюртуке черноволосый мужчина. На застывшем, словно белая маска лице, совершенно лишенного каких либо эмоций, сверкали только темные глаза. Обведя острым взглядом помещение, он поджал в раздражении губы.
- Вечер добрый, профессор Снейп!
- Добрый,… профессор Блэк! - ответил Снейп, слегка склонив голову, в сторону портрета бывшего директора Хогвартса.
- Добрый вечер, Северус!!!- весело поприветствовал гостя, спускаясь по лестнице, одетый в темно-бордовую мантию, директор. – У вас, что-то срочное? Хотя, даже если это и так, у меня нет ни одной свободной минуты.
Снейп с легким удивлением посмотрел на старого волшебника, а про себя подумал: - Куда это он такой, сияющий собрался?
- На свиданье, мой мальчик, на свиданье! – весело произнес Дамблдор подмигнув и пройдя мимо застывшего Снейпа, направился к выходу. Тому ничего не оставалось, как последовать следом за ним.
Спустившись по винтовой лестнице, старый волшебник и его спутник оказались в коридоре, который уже через пять дней, будет заполнен учениками, а сейчас он был пустым и каким-то холодным.
- Как я понимаю, вы идете на встречу с новым учителем ЗОТИ? – холодно поинтересовался Снейп, покосившись на директора.
- Да.
Ответ, явно тому не понравился, и он еще сильнее сжал губы, пока те не превратились в тонкую белую линию. Весь путь, от директорского кабинета, скрытого статуей горгульи, и выхода из замка, Снейп хранил ледяное молчание, изредка косясь в сторону, довольного жизнью Дамблдора, что совершенно не вязалось, с ним, в последнее время. И только когда они стали спускаться по длинной лестнице, он решил задать интересующий его вопрос.
- И кто же это, если не секрет?
- Элен МакКинли
Снейп недоверчиво посмотрел на директора, не совсем веря в то, что правильно его расслышал.
- Простите, директор, я вас правильно понял,…вы сказали, МакКинли??? Бывшая глава Авроров? Ушедшая последние несколько лет с головой, в какие-то исследования?
- Да, Северус, вы правильно меня поняли. Это действительно, она.
- Ей же больше ста лет! Вы что, в серьез рассчитываете, что дама столь почтенного возраста, возьмется за обучение этих бестолочей, которых вы называете учениками?
- Вообще-то она на пять лет моложе меня. И да, я очень рассчитываю, на то, что она возьмется за обучение студентов.
- Я полагаю, Вы рассчитываете, что она сможет чему-то научить самую большую бездарность, выскочку и позера - Поттера? – презрительным голосом, так и сочившегося ядом, спросил Снейп.
- Северус, мне пора, – словно и, не замечая выпада, отрезал Дамблдор. - Элен, не терпит опозданий. Вы же не хотите стать причиной размолвки между мной и прекрасной дамой? И, не дожидаясь ответной реакции на свои слова, Дамблдор, с тихим хлопком аппарировал, оставив своего молодого коллегу молча кипеть от злости.

***
Оказавшись в самой западной части Корнуолла, продуваемой всеми ветрами, Дамблдор прищурился, пытаясь, хоть что-то рассмотреть в непроглядной тьме сдобренной густым туманом. Вдруг, за его спиной раздались два едва слышных хлопка, старый волшебник резко обернулся. Перед его взором предстали два эльфа, в руках они держали факелы, и, увидев Дамблдора, низко поклонились.
- Профессор Дамблдор, сэр! Рады приветствовать Вас, сэр! Мы проводим, Вас, к хозяйке, сэр!
Эльфы встали по обе стороны от старого волшебника и взяв того за руки с тихим хлопком все вместе аппарировали.
Они перенесли Дамблдора, в библиотеку. Комната выглядела не очень большой, хотя судить о ее размерах было затруднительно, из-за стеллажей от пола до потолка заполненных книгами. И только одна стена была на половину свободной, так как все это пространство занимал огромный камин с весело горящим в его жерле – огнем. Метрах в двух от него, располагались два кресла развернутые, таким образом, чтобы собеседники находились лицом друг к другу. На стоявшем между ними маленьком столике, виднелись ваза с фруктами, высокие бокалы и пара бутылок вина.
- Добрый вечер, Альбус, - раздался веселый с легкой хрипотцой голос. Хозяйка этого голоса поднялась с кресла, стоящего ближе к входу. Поэтому, Дамблдор сразу и не увидел ее. Это была хрупкая небольшого роста женщина, одетая скорее в темно-коричневое, нежели черное платье. Белые волосы, уложены в аккуратную прическу. Лицо формой напоминающее сердечко, было испещрено мелкими морщинками, но не скрывало, того, что когда-то его обладательница была очень хороша собой. Тонкий аристократический нос выдавал знатное происхождение. Сейчас она лукаво улыбалась, глядя на застывшего гостя.
- Рад тебя видеть, Элен! - учтиво склонив голову, поприветствовал старый волшебник.
Женщина махнула рукой, приглашая того подойти, а сама опустилась в кресло, со словами: – Видимо ты действительно отчаялся найти преподавателя, раз столько раз обращался ко мне?
Профессор Дамблдор подошел к креслу, и опустился в него, рассматривая сидящую напротив женщину. За более чем четверть века, прошедшие с тех пор, как они виделись в последний раз, Элен мало изменилась. Наверное, когда люди переходят определенную черту, организм перестает демонстрировать окружающим, насколько ты постарел.
- Я обращался к тебе, помня о наших дружеских отношениях. А ты, отказывала в моих многочисленных просьбах, наверное, помня о разногласиях? – Директор откинулся на высокую спинку кресла, приняв любимую позу – поставил локти на подлокотники и соединил кончики пальцев.
- Дружеских?! Альбус, это у тебя такое воображение или старческий маразм? Секс втроем, ты называешь дружбой? – Элен смешно сморщив носик, хрипло засмеялась.
- В каком смысле?- У старого волшебника от удивления очки съехали на кончик носа, едва не соскользнув с него. Весь его вид, «а-ля – я сама невозмутимость» испарился.
- Ну, как же?! Я, ты и… твое раздутое самомнение!
Женщина тихо посмеивалась, наслаждаясь произведенным эффектом от своих слов. - И куда только делся его самоуверенный вид, с которым этот старый интриган сюда вошел?- мстительно подумала она, наблюдая за тем, как Дамблдор снял очки, протер их, используя какой-то клочок ткани и, водрузил снова на нос. - Ну прям, словно броню одел, - а вслух произнесла, - Так, что там с должностью, на которой никто долго не удерживается?
- А…что? Должность?! – Старый волшебник, слегка поерзал в кресле. Он отвык быть объектом для язвительных выпадов, и уж тем более, если это идет со стороны женщины, с которой у него были романтические отношения. Пусть даже и сто лет назад.
– Да, да должность! Насколько я поняла, она проклята, так? И проклял ее некто иной, как Том Реддл, то есть - Волдеморт? Который вздумал, явить свои бренные останки, в наш мир, этим летом? И, ты решил проверить кто из нас крепче: его проклятие или я сидящая на этой должности вместе с проклятием? И кстати, это не тот ли гениальный мальчик, способный далеко пойти, о котором ты когда-то упоминал?
Дамблдор, слегка склонил голову, в знак согласия.
- Ну что ж, у тебя талант собирать вокруг себя самых, самых…
- Неординарные люди – моя слабость, – директор подался вперед и, взяв в руки бутылку, стал разливать по бокалам темно рубиновое вино.
- И твоя очередная слабость, это мальчишка с клеймом на лбу? – Элен, слегка склонила голову, принимая бокал из рук Дамблдора.
Старый волшебник откинулся на спинку кресла и, потягивая вино, молча поглядывал поверх бокала на сидящую напротив женщину. Элен в свою очередь, скривив в язвительной усмешке губы, проворчала: - Скажи-ка мне вот что, великий стратег! Когда ты нарекал ребенка громким именем - «Мальчик-который-выжил», ты тогда понимал, что всем последователем Волдеморта, ты словно бы говорил «Фас»?
- А почему ты думаешь, что это я? И с чего ты решила, что можно было замять тот факт, что мальчик выжил, тогда, как Поттеры погибли, и исчез Волдеморт?
Некоторое время в комнате царила тишина, нарушаемая только потрескиванием дров в камине. Старые волшебники, слишком хорошо знающие друг друга и обладающие огромным жизненным опытом, сверлили друг друга взглядами, словно молча, разговаривая между собой. Наконец Элен холодно произнесла:
- Я, принимаю, эту должность. Только имей ввиду, вздумаешь со мной играть в свои игры - пожалеешь. А сейчас извини, у меня дела.
Профессор Дамблдор поднялся и, ставя на столик бокал, учтиво поклонился:
- Я поставлю в известность министерство, о том, что ты будешь преподавать ЗОТИ. Вероятно, Фадж захочет с тобой поговорить…
- В этом я не уверена. Этот слизняк и подкаблучник, не приблизится ко мне и на милю! До сих пор удивляюсь, какому гению пришло в голову поставить это недоразумение на такой ответственный пост?
- Рад, что ты согласилась принять мое предложение. – Дамблдор подошел к сидящей женщине и, взяв ее сухонькую бледную руку, в свои – поцеловал.
Искорки смеха в глазах цвета темного янтаря, засверкали:
- Надеюсь, ты будешь рад и дальше, после того, как мы станем, каждый день сталкиваться нос к носу, и я не буду расшаркиваться перед твоим величием ножкой, как без сомнения делают другие твои преподаватели! – с язвительной улыбкой произнесла, Элен поднимаясь. – Ирвин, Грег!
Тотчас перед ними с тихим хлопком появились эльфы, отвешивая обоим старым волшебникам церемониальные поклоны.
- Хозяйка звала нас? – хором пропищали они.
- Проводите нашего гостя,… на этот раз до самого Хогвартса.
Несколько секунд, после того как Дамблдор и эльфы исчезли, Элен смотрела на то место, где только что они стояли, а, переведя взгляд в дальний темный угол, задумчиво произнесла:
- Будет трудно у него выиграть, ты знаешь? Я смогла бы, а вот ты…
В темном углу, сверкнул волшебный огонек, осветив до сих пор скрытого в темноте человека: - Выиграть? Честно говоря, когда я узнала о том, во что он превратил жизнь Гарри, моим большим желанием было, убить его, - жестко произнесла Лили, подходя к камину. В ее собранных в «хвост» волосах заиграли рыжие блики, а губы часто изогнутые в легкой мягкой улыбке, были сжаты. Весь ее облик говорил, о раздражение и злости на директора. Элен усевшись в кресло, внимательно разглядывала свою юную, очень талантливую, внезапно появившуюся на пороге ее дома - гостью. Неожиданную гостью, прямо скажем. Элен, вообще трудно было удивить, но когда она увидела невестку своей старой приятельницы, которая по всем законам, не должна стоять перед ней, а лежать в земле, то к своему стыду, даже вскрикнула, кажется от изумления.
- Альбус, конечно не ангел, но и не злодей. Его жизнь очень похожа на лабиринт из бесконечных дорог, но всякий раз он сворачивал на дорогу, ведущую к свету. Даже если и пребывал некоторое время до этого во тьме. – Элен, изящно взмахнула палочкой: и гроздь винограда, медленно подплыла к ней. Отщипнув одну ягодку, и положив ее в рот, волшебница прикрыла глаза.
- Я знаю, что не возможно выиграть войну без жертв. Но ими не должны становиться дети! Дети не должны играть во взрослые игры! Кто дал право Дамблдору рисковать детскими жизнями, и использовать их как разменные монеты! – прошипела Лили, резко отворачиваясь от огня. Ее лучистые зеленые глаза, сейчас превратились почти в черные.
- От твоей ярости детка, сейчас разлетятся вдребезги, бутылки с моим любимым вином, - и, открыв глаза, мягко добавила, - мы все совершаем ошибки и промахи, но прислушайся к совету старой женщины прожившей жизнь: - Не все хорошее – идет на благо, не все плохое – идет во вред. Да и что в принципе такое – хорошее или плохое? Каждый из нас, эти слова понимает по-своему.
Лили пару раз вздохнула, пытаясь взять себя в руки – ее каждый раз начинало трясти от злости при упоминании - Дамблдора.
- Ну вот, так то лучше! А теперь сядь, – и удовлетворенно хмыкнув, когда Лили опустилась в кресло, продолжила:
- Как ты собираешься воплотить свой план в жизнь, если каждый раз при взгляде на Дамблдора, вокруг тебя будет взрываться стекло и гаснуть свечи? Нам с тобой нужно многое сделать и обсудить. Кстати, - хитрая улыбка появилась на морщинистом лице, старой волшебницы, - мы с Альбусом, были в очень…
Но конец фразы утонул в судорожном кашле, подавившейся вином Лили. Она широко открытыми слезящимися глазами, смотрела на Элен, и пыталась восстановить дыхание.
- Не беспокойся, подробностей я уже не помню!
Старушка откинулась на спинку кресла, усмехнувшись в ответ на недоверчивый скептический взгляд молодой женщины, и прикрыв глаза, подумала: - Ах, как бы я хотела посмотреть на выражение лица Альбуса, когда он поймет, что бит своими же фигурами, в своей же собственной игре. И это произойдет, или я не ирландка!