Глава I

Тень – это часть света.


Хогвардс, школа чародейства и волшебства. За шесть лет до приезда Гарри Поттера, мальчика, который выжил, и поступления его на факультет Гриффиндор.
Пять лет назад на должность профессора зельеварения был принят Северус Снейп, что оказалось огромной неожиданностью для всех преподавателей школы; никто так и не смог придумать адекватное объяснение этому поступку Альбуса Дамблдора, директора Хогвардса, ведь репутация Снейпа, как Пожирателя Смерти и приспешника Того-Чье-Имя-Нельзя-Называть, оставляла желать намного лучшего.
Тем не менее, вот уже на протяжении пяти лет профессор Северус Снейп с успехом преподавал зельеварение, а также был назначен деканом факультета Слизерин. Хотя и методы обучения своих учеников не вызывали одобрения у других преподавателей, профессор Снейп все же сумел заполучить доверие коллектива, много благодаря тому, что был в отличных отношениях с Альбусом Дамблдором. И это тоже не находило ни у кого адекватного объяснения.
Но оставим их со всеми нелепыми догадками, ведь намного позже они узнают настоящую причину столь близкой дружбы и истинных мотивов Снейпа во многих странных, как казалось, ситуациях. А пока окунемся в историю, настолько трогающую и трагичную, что только стены Хогвардса могут вынести эти воспоминания и навечно похоронить их внутри себя.

Ее звали Валери Каридж. Она училась на шестом курсе факультета Гриффиндор. Это была среднего роста девушка с длинными до пояса огненно-рыжими волосами и ярко-зелеными глазами. Именно за это ее и прозвали «ведьмочкой», потому что кому-то вдруг пришло в голову, что у настоящих злых ведьм рыжие волосы и зеленые глаза. Однако отнюдь не дружелюбное значение этого прозвища никоим образом не отражало истинную натуру и характер Валери. Она была прилежной ученицей, доброй и отзывчивой к своим однокурсникам. Но почему-то так получилось, что у нее не было друзей: таких друзей, с которыми бы она ходила вместе на обед в Большой зал или из класса в класс. Она общалась со всеми и ни с кем одновременно; могла с легкостью поддержать беседу со сверстниками в общей гостиной гриффиндорцев и часами сидеть в одиночестве у озера за пределами замка. Никто толком не мог сказать, что за штучка эта Валери.
Любимым предметом Вэл было зельеварение. Еще с детства ее бабушка, делом жизни которой были разнообразные зелья, настои и снадобья, научила ее разбираться в простейших ингредиентах; а однажды она приготовила настолько крепкое снотворное и дала его бабушке, что та проспала три дня подряд, а когда проснулась, обнаружила, что все готовятся к ее похоронам!
Наверное, Валери была одна из немногих (а их можно было по пальцам пересчитать), кто проникся такой глубокой наукой и точным искусством, как приготовление зелья. Была и еще причина, по которой она не пропускала ни одного занятия, никогда не опаздывала и всегда во время выполняла домашние задания - преподаватель этого замечательного предмета. Похвала профессора Снейпа за хорошо выполненное задание была для нее высшей наградой, а такое случалось все чаще по мере того, как быстро она совершенствовала свои навыки. Да и ни для кого не было секретом, что Валери в любимчиках у Снейпа. А то, что она училась на Гриффиндоре, подливало масло в огонь: все знали ненависть профессора к гриффиндорцам и не понимали, почему по отношению к ней он проявляет исключение. Вэл посещала его внеклассные занятия и часто оставалась после уроков, чтобы помочь помыть котелки, расставить по местам пробирки и колбочки. Для нее это было лучшим времяпровождением.
Но никто даже и не догадывался о настоящих чувствах Вэл. Да… она была влюблена в профессора Снейпа. И чем больше она осознавала невозможность и запрещенность такой любви, тем сильнее разгорались ее чувства, тем невыносимей становилась боль в груди.
Шестой год ее обучения в Хогвардсе начался именно с таких переживаний. Каждый раз, с трепетом заходя в класс зельеварения, она украдкой смотрела на профессора в надежде, что он удостоит ее вниманием. Но тщетно. Лишь слабая улыбка искривляла его лицо, когда ей удавалось приготовить хорошее зелье, опередив остальных учеников, но он тут же отворачивался и уходил проверять других. Он преподаватель, она ученица: между ними невозможно огромная пропасть. Однако характер Валери не позволял ей отступаться.
После Хэллоуина Валери набралась храбрости и решилась признаться, но сказать это напрямую она не могла. На уроке после контрольной работы она сдала свою тетрадь профессору Снейпу с великой надеждой в глазах. Их взгляды встретились, но его не отражал и доли того, что Вэл пыталась ему сказать.
Позже Северус сидел в учительской и проверял тетради, на право и на лево проставляя минусы гриффиндорцам. И тут на глаза ему попалась тетрадка Валери. Открыв ее, он обнаружил свернутый вчетверо кусок пергамента со следующим содержанием:

«Дорогой профессор Северус Снейп! Надеюсь, вы простите мне всю безрассудность моего поступка, но я должна признаться Вам. Я люблю Вас! Простите, но я больше не могу противиться этому чувству. Я понимаю всю невозможность и опасность таких отношений, но если бы вы дали мне хоть тень надежды… »

Лицо Северуса отразило пронзившую его боль, а затем... смесь из самых различных чувств одолели его. Он обхватил голову руками, запуская пальцы в черные, как смоль, волосы, и крепко зажмурил глаза.



«С Вами все хорошо, Северус?» - профессор Мак Гонагал озабоченно смотрела на него, сидя за своим столом.
Снейп не сразу понял, откуда раздался этот голос, но увидев Минерву Мак Гонагал, сразу принял обычное суровое и непроницаемое выражение лица.
«Тяжелый день», - с пониманием отозвалась Минерва.
«Да, пожалуй», - пробормотал Северус и, незаметно сунув записку Вэл в карман мантии, поспешил выйти из учительской. – «Пойду, прогуляюсь».
Мак Гонагал одобрительно кивнула и вернулась к своим делам.

На следующий день на уроке по зельям Валери ждал неприятный сюрприз. За выполненную накануне контрольную работу она получила «неудовлетворительно», что стало для нее полнейшим шоком: ведь она проверяла, ошибок не могло было быть. Неужели это из-за ее записки? Нет, такой реакции она точно не ожидала… Поэтому после занятия она подошла к профессору Снейпу и спросила, почему оценка такая низкая, так как в правильности она была уверена на сто процентов. Она старалась смотреть ему прямо в глаза, в то время как сам Снейп не поднимал взгляд и делал вид, что записывает что-то важное. Холодным не терпящим возражений тоном он произнес:
«Мисс Каридж, Вам бы следовало проводить больше времени в библиотеке за изучением соответствующей полезной литературы, чтобы впредь не получать подобных результатов».
«Но, профессор…ведь…» - начала было Вэл.
«Я уже озвучил свои рекомендации относительно Вас», - перебил ее Снейп тем же отстраненным голосом.
Валери в последний раз посмотрела на него с глубочайшей обидой и разочарованием, высоко подняла голову и зашагала к выходу из класса.
И это было только начало кошмара. На последующих уроках профессор Снейп постоянно избегал ее, не подходил к ее рабочему месту для проверки, даже не хвалил, как раньше, как бы сильно она ни старалась. Не только Вэл, но и все заметили резкую перемену в отношениях преподавателя и ученицы. А что касается успеваемости, то теперь Валери тащилась позади остальных. Целая неделя прошла в таких мучениях.

В понедельник Валери не появилась на зельеварении, и это было первым, что заметил Снейп, войдя в класс.
«Что ж, может и удалось, и все было не зря», - подумал Северус, но мало кто заметил бы отчаяние на его лице.
Урок начался, но что-то шло не так. Не так, как раньше, когда была Вэл…
Валери пропустила четыре урока по зельям. Но, в конце концов, решила, что личные взаимоотношения с преподавателем (Вэл тяжело вздохнула: их не было, этих отношений! никаких! Очередной взрыв боли обжег все внутри; она еле удерживала слезы обиды) не должны влиять на ее успеваемость. Она докажет профессору Снейпу, что заслуживает только отличных отметок. В ее голове даже созрел план: если со временем положение не изменится, она убедит директора Дамблдора созвать комиссию из Министерства магии, и уже перед ними докажет свои знания. Но с другой стороны, это было бы нечестно по отношению к профессору Снейпу: выглядело бы как банальная месть, но за что? За то лишь, что глупая ученица призналась своему учителю в любви, а тот проигнорировал ее? Это, по меньшей мере, смешно. Лучше бы для нее было выбросить все мысли о Северусе Снейпе из головы, может даже извиниться, что вышло недопонимание, забыть эту нелепую историю и наверстывать пропущенное учебное время, но… она не могла ничего с собой поделать.
Со смешанными чувствами Вэл отправилась на урок, по которому уже так соскучилась. Под громкие и издевательские «Оооууу, кто пришел!» мальчишек со своего факультета она быстро уселась на свое место в оцепенении. Чего ей ждать от профессора Снейпа, какой реакции?
Шорох длинной мантии по полу и приглушенный стук каблуков… о, да! этот звук она узнала бы даже за сотню миль. Снейп появился из задней комнаты, прилегающей к классу.
«А! Мисс Каридж», - медленно произнес Снейп. Сердце Валери совершило мертвую петлю, не меньше, и она могла поклясться, что заметила нечто похожее на радость в его голосе, но затем, – «Вы всё же почтили нас Своим присутствием. Мадам Помфри сообщила мне, что Вы не обращались к ней, а, следовательно, совершенно здоровы. Так какая же катастрофа стала причиной Вашего отсутствия на занятиях?» - по всему классу раздались смешки.
Ах, как можно было быть такой глупой и наивной! Щеки Вэл залились краской и стали почти одного цвета с ее волосами. И все же: он интересовался состоянием ее здоровья у мадам Помфри! Мысль об этом помогла Вэл немного расслабиться.
«Но что бы там ни было, я надеюсь это не изменило Вашего отношение к моему предмету и Вы останетесь сегодня на внеклассное занятие: Вы пропустили порядком много».
Валери готова была закричать, что останется сегодня, когда угодно, всегда! И могла поспорить, что Анжела Ньютон, которая сидела рядом, заметила, как колышется мантия на ее груди из-за сумасшедшее колотящегося сердца.
На внеклассные занятия ходили только двое шестикурсников: Валери и Дэниел Тёрнер из Хафлпаффа. Дядюшка Тернера работал в больнице Святого Мунго, и у Дэниела была стопроцентная перспектива, что он всячески похлопочет насчет зачисления своего племянничка в штаб работников больницы. Поэтому Дэниелу приходилось посещать эти уроки профессора Снейпа, чтобы не оплошать перед дядюшкой. Но на этот раз Валери посчастливилось остаться с профессором Снейпом наедине.
«Профессор Снейп, сер», - начал робко Дэниел, - «не могли бы вы сегодня отпустить меня с занятия? Матч по Киддичу уже через неделю и… тренировки, понимаете…» - он с надеждой посмотрел на преподавателя.
«Вы собираетесь в будущем стать игроком в Квиддич, Мистер Тернер?» - холодно произнес Снейп.
«Нет, сер, но матч…»
«Или будете рассекать на метле коридоры больницы Святого Мунго?» - Снейп как всегда был непреклонен.
Дэниел покраснел и опустил голову, не найдя ничего в ответ.
«Что ж, хорошо. Если вы приготовите к следующему занятию свиток о четырнадцати способах использования беозара, то на сегодня вы свободны, Мистер Тернер», - сказал Снейп, - «Хотя… нужно, наверное, было задать Вам тему о том, какую роль играет Квиддич в приготовлении зелий?» - его рот искривился в ухмылку, а левая бровь приподнялась; он бросил быстрый взгляд на Валери, которая стояла неподалеку, и ушел в заднюю комнату за ингредиентами для занятия.
Все шло отлично, по мнению Вэл, и ей уже казалось, что прежние отношения с преподавателем снова налажены. Сначала они наверстали пропущенный ею материал, а потом перешли к приготовлению особого зелья.
«Помогает освободиться от каких либо чувств: страх, неприязнь, душевная боль, влечение», - на последнем слове Снейп сделал ударение и неоднозначно посмотрел на Вэл, заставив ее смущенно отвести взгляд. - «Действует более или менее продолжительное время, в зависимости от крепости настоя чернокорня2».
«Профессор Снейп, сер», - сказала Валери, - «а Вы сами прибегали когда-нибудь к помощи этого зелья?»
«Только в самых редких случаях, пожалуй», - ответил Северус и, взяв подставку для пробирок, направился к шкафчику у стены. - «А почему это вас так интересует, Мисс Каридж?»
«Ну, это объясняет Ваше поведение в последнее время», - Вэл произнесла эти слова полушепотом, но не так тихо, чтобы Снейп не смог услышать.
Он так резко развернулся на полпути, что его длинные черные волосы упали на лицо, и сказал:
«Прошу прощения?..»
На лице его выразился гнев, смешанный с чувством ужаса оттого, что его тайна вдруг раскрыта.
«Почему Вы делаете вид, что не получали никакой записки от меня и игнорировали все это время?» - голос Вэл стал чуть выше и она уже пожалела, что сказала это.
Как она может себе позволить так разговаривать с преподавателем, особенно после того, что было накануне? Но Вэл не могла сдерживаться: внутри все чувства превратились в пожар и лучший способ успокоиться - выплеснуть все накопившееся наружу.
Северус стоял в растерянности. Впервые за долгое время он не знал, что ответить. И привычная колкость по отношению к ученикам здесь не поможет. Валери не была простой ученицей для него. Никогда.
«Валери, послушай…» - начал Снейп, но голос дрожал и выдавал неуверенность, а на лице отпечаток боли.
Впервые он назвал ее по имени, и это кое-что значило для Вэл.
«Профессор!» - услышав свое имя, Валери взяла инициативу на себя, - «Я Вас отлично понимаю. Подобные отношения осуждаются. И Вам очень сложно. Но если чувства взаимны…»
Снейп подлетел к Вэл так внезапно, что она даже негромко вскрикнула. Он смотрел на нее сверху вниз, в черных глазах был нескрываемый гнев и осуждение.
«Какие отношения! Какие чувства, Мисс Каридж!» - теперь Снейп уже кричал; хорошо, что дверь в класс была закрыта. - «Вы ведете себя…как…» - Северус не нашел подходящего слова. - «Ваше послание было огромной ошибкой!»
Вэл хотелось провалиться под землю, прямо там под прожигающим насквозь и уничтожающим взглядом Снейпа; ей казалось, что она покраснела так, что даже кончики пальцев выдавали ее. От волнения и гнева профессора в горле ком застрял, и подступили слезы; изо всех сил она удерживалась, чтобы не разрыдаться прямо перед ним.
«Вы ничего не понимаете!» - Снейп бросил на несчастную Валери последний взгляд, и было видно, что он испытывал противоречивые чувства.
Северус резко отвернулся от нее и поспешил уйти.
Вэл не сдвинулась с места и крикнула вдогонку:
«Так объясните же! Не могу поверить, что у Вас нет сердца!»
Слезы лились по ее щекам, но она не пыталась их остановить, а только закрыла ладонями лицо.
Сердце у Снейпа было, может даже большее, чем у многих других, и оно сжалось от звуков рыданий девушки. Но как он мог позволить себе поддаться во власть чувств, которые были сильнее его? Чувства, которые он похоронил еще в те времена, когда сам учился в Хогвардсе. Никто и никогда не говорил ему о любви. Ненависть и страх – все, что он видел в людях по отношению к себе. Дамблдор конечно был исключением: он помог ему в самую трудную минуту жизни, помог сделать правильный выбор и поверил в него. Пожалуй, ради Альбуса Дамблдора он не должен поступить так, как говорит его измученное сердце и конечно ради памяти о той, кому оно уже давно было отдано. Но эти рыжие волосы и зеленые глаза сводили его с ума! Они так напоминали ту, что никогда не вернется.
Северус медленно подошел к Валери и робко, как будто делал это впервые, обнял ее. Она же, не отнимая рук от лица, прижалась к его груди, и еще большие рыдания вырвались наружу.
«Тшшш…тшшш», - шептал Северус, приложившись щекой к ее огненно-рыжим волосам.
Чувства и ощущения Вэл было не передать в тот момент. Ей так много хотелось сказать Снейпу, но все и так было ясно без слов. В борьбе разума и чувств победили последние.
Когда Валери успокоилась и перестала, наконец, дергаться от рыданий, Северус сказал:
«Ну, все хорошо, все хорошо. Теперь тебе нужно пойти к себе и отдохнуть».
Валери сразу послушалась. Ей даже больше хотелось сейчас оказаться в своей комнате, чтобы скрыть стыд оттого, что она повела себя как маленькая и разрыдалась перед Снейпом, чем остаться с ним. Но оказавшись в комнате, в своей уютной постели, Вэл не смогла сомкнуть глаз всю ночь: она думала о своем безграничном счастье, ведь она добилась своего!

На следующий день Снейп впервые увидел Валери за завтраком в Большом зале и поприветствовал ее улыбкой, но так чтобы другие не заметили: профессор Северус Снейп с улыбкой на лице - это что-то из ряда вон. Конечно же, они не могли видеться часто: уроки и обеды в Большом зале – все, что было в их распоряжении. На внеклассных занятиях присутствовал Дениэл Тернер, и Снейпу приходилось держаться на расстоянии, чтобы не вызвать подозрений. Но как же хотелось ему сесть рядом с ней, взять за руку и утонуть в бездне ее изумрудных глаз. Мысль о большой разнице в возрасте сильно терзала Снейпа.
«Что же ты творишь, Северус! Она ведь еще ребенок!» - постоянно думал он. - «Вот так вот играть чувствами девушки ради собственных амбиций! Это уже слишком, даже для тебя. Но, Мерлин! У нее волосы как у Лили, и глаза как у Лили, и даже походка как у Лили!»
Не нужны никакие прорицатели, чтобы Северус мог понять, что это не закончится хорошим. Но он старался не думать, что будет потом, а лишь наслаждался настоящим моментом.

«О, Лили!.. Лили…» - бормотал Северус Снейп, стоя на Башне Астрономии и наблюдая, как огромный шар сине-серебряной луны повис над горами. Как ему хотелось превратиться в луну и вот так отстраненно с холодной улыбкой наблюдать за миром. Но он был узником собственных страстей.

«Почему я Вам нравлюсь, профессор Снейп?» - спросила как-то Валери, когда осталась помочь с лабораторным оборудованием после урока.
«Ну, во-первых, когда мы одни, ты можешь называть меня Северус», - некоторая надменность в голосе Снейпа осталась неподвластна даже самым нежным чувствам, на которые была способна его душа, но Валерии и в этом находила некую привлекательность, - «а во-вторых, ты чудесная девушка, Вэл, милая и прекрасная». Валери смущенно заулыбалась и покраснела. Для нее было удивительно, что Снейп говорил комплименты с такой же легкостью, как и отчитывал учеников. И это также привлекало ее: доброта и мягкость, скрывающиеся под плотной черной маской недовольства и надменности.
«А вы когда-нибудь люб…» - родился новый вопрос у Вэл.
Но Северус громко кашлянул, перебив ее на полуслове, и поспешил задать свой вопрос:
«Сколько же времени, Вэл? Тебе пора, иначе опоздаешь на ужин».
«Но мне не хочется есть», - запротестовала девушка.
«Значит, хочешь, чтобы по школе поползли слухи, что страшный профессор зельеварения оставляет после уроков девушек из Гриффиндора и морит их голодом в своих темницах?!» - пока Снейп говорил это, он медленно приближался к Вэл с коварной улыбкой на лице и немного приподнятой левой бровью, голос его звучал притворно угрожающе.
Вэл негромко хихикнула, приподнялась на носочки и поцеловала Северуса, робко и нежно, а затем стремительно выбежала из класса. Снейп остался прикованный к месту, где стоял, не в состоянии оценить ее поступок. Но он знал: ему было очень приятно.

Приближалось Рождество. Большой зал был как всегда украшен великолепно, и все было готово к пиршеству. Со своего места за столом гриффиндорцев Валери бросала частые взгляды на преподавательский стол, туда, где сидел Северус.
«Что же за сюрприз?» - думала Вэл.
Когда на тарелках начала сама собой появляться из ниоткуда еда, а кубки наполняться тыквенным соком, Валери ничуть не удивилась: это особое волшебство на всех праздниках и церемониях ей очень нравилось. Но совсем неожиданным было другое: рядом с ее тарелкой появилось нечто в виде маленькой коробочки, завернутой в коричневую бумагу и перевязанной тонкой голубой ленточкой. Она поспешно сунула подарок под стол от посторонних взглядов, а затем перевела взгляд на Снейпа: так вот он сюрприз! Тот, посмотрев на нее, одобрительно наклонил голову, как будто кивая.
«О, Вэл! Подарок от тайного воздыхателя!» - пропищала через стол Анжела Ньютон, которая заметила, как Вэл что-то прячет.
Валери вздрогнула и покрылась румянцем.
«Ну, давай, Вэл, расскажи, кто он», - не унималась Анжела, - «он с нашего факультета? Ровесник или постарше? Ну, давай, Вэл, колись!»
Валерии сидела молча, потупив взор.
«А! Я знаю», - вдруг осенило Анжелу, - «это Дениэл Тернер с Хафлпаффа! Точно! Они ходят вместе на зелья», - сидевшие рядом девочки громко засмеялись.
«Анжела, заткнись! Тебя это вообще не касается», - с жалкой попыткой на протест произнесла Валери.
Наспех перекусив (Валери разрывалась между всевозможными вкусностями, которые так старательно приготовили эльфы, и желанием уйти и поскорее развернуть подарок Северуса), она встала из-за стола и отправилась в направлении башни Гриффиндора.
Профессор Северус Снейп пожелал доброй ночи преподавателям, сидевшим за праздничным столом, и удалился из зала.
Никто не заметил, как двумя минутами позже студентка Гриффиндора Анжела Ньютон покинула Большой Зал в неизвестном направлении.
По пути в спальню девочек Валери разворачивала подарок, так аккуратно перевязанный ленточкой. Внутри оказалась подвеска с камешком: Валери сразу его узнала. Еще была записка. Девушка с трепетом начала ее читать:

«Милая Валери! У меня конечно нет сомнений, что ты с легкостью угадаешь этот камень – авантюрин.3 Хочу лишь напомнить, что он также обладает свойствами защиты от недоброжелательных воздействий, так что носи его всегда. Счастливого Рождества! С любовью, С.С.»

Только два последних слова засели у Вэл в голове, даже дыхание перехватило. Она была очень благодарна Северусу не только за подарок, за такое внимание и заботу, но и за то, что все это было не сном, а прекрасной реальностью; и подарок, который она сжимала в руках, был тому подтверждением. Она уже приближалась к портрету Полной Дамы, и та успела сказать «Пароль?», когда вдруг передумала заходить в комнату. Вэл спустилась по лестнице и отправилась в Башню Астрономии: там она надеялась встретить Северуса. Они несколько раз встречались в этой самой высокой башне замка, и теперь интуиция подсказывала ей, что Снейп именно там.
Валери оказалась на открытой площадке, откуда открывался завораживающий вид на окрестности Хогвардса. Горы и широкое озеро были окрашены закатом в оранжево-лиловые тона. Позади раздались шаги, и Валери резко обернулась.
«Я уж думал, не придешь», - голос Северуса Снейпа очаровывал больше, чем живописные поля и горы.
Вэл подбежала к нему и бросилась на шею, а он, обняв, закружил ее в воздухе.
«Ну что, уже примерила?» - сказал Снейп, опуская Вэл на землю.
«Нет. Ждала, когда сам даритель оденет его», - Валери передала ему подвеску, и он заметил лукавый огонек в ее глазах.
Надевая подвеску, Северус медленно провел кончиками длинных пальцев по ее шее, ощущая приятное тепло и мягкость. Валери наслаждалась каждой секундой прикосновения: мир перед глазами кружился, все расплывалось, и реальными оставались только ни с чем не сравнимые ощущения. Поцелуй, который последовал за этим, был настойчивым и чувственным: вся его сладость растекалась по телу, как зелье, неведомое даже самому мастеру зельеварения. В тот момент Северус испытывал столько нежности и теплоты к маленькой милой Валери, что вся его ненависть и надменность исчезали, уступая место лишь любви, такой неоднозначной и прекрасной. Думал ли он что это настоящая любовь? Он скорее принял бы это за сильную привязанность, за скрытую и запретную страсть; но Валери Каридж пробуждала в нем большие чувства. Ему даже казалось, что история повторяется. Да, она напоминала ему Лили, и иногда он видел в Вэл лишь ее, но вскоре понял, что их невозможно сравнивать: Валери не была лучше или хуже Лили, она просто была другой. Она будто вдохнула в него новую жизнь, дала еще один шанс, и он чувствовал себя, как когда-то подростком, ведомый только чувствами, игнорируя голос разума, который вопил «Северус, остановись! Не надо!»
И вообще, Лили теперь только воспоминание, а Валери здесь, рядом с ним, живая. Северус крепко сжимал в объятьях девушку, как будто она исчезнет в любую секунду словно туман. Страсть обожгла его и перекрыла все остальные чувства; поцелуй становился все менее невинным: он продолжился на нежной шее девушки. Но Снейп нашел в себе силы и разум остановиться и отстраниться от Вэл. Напоследок он взял ее лицо в свои ладони, долго и проникновенно посмотрел в ее глаза, в надежде отыскать хоть какое-то оправдание мучавшим его противоречивым чувствам, и поцеловал ее в лоб.
Они долго сидели там, на башне, и разговаривали, пока зимнее солнце не скрылось за горизонтом, оставляя за собой ярко малиновый шлейф на вершинах гор.
В коридоре на обратном пути они пожелали друг другу «спокойной ночи» и разошлись каждый в своем направлении: он вниз, в подземелья, а она – наверх, в башню своего факультета.
Светловолосая девушка, наблюдавшая за ними из-за высокой каменной статуи, осталась незамеченной. Когда Валери и профессор Снейп исчезли из вида, Анжела Ньютон вышла из своего укрытия и быстрым шагом отправилась в башню гриффиндорцев.

Несколько месяцев прошло после этого случая. Наступила весна, а с ней и предэкзаменационная лихорадка. И только Валери Каридж не была вовлечена во всеобщее беспокойство насчет предстоящей сессии; это как-то само собой отошло на второй план. Ее любовь к своему преподавателю по зельям профессору Северусу Снейпу росла все больше с каждым днем. Все было слишком хорошо: они продолжали иногда встречаться на Башне Астрономии, которая стала самым романтичным местом для Вэл во всем Хогвардсе; на уроках Вэл делала все большие успехи, намного опережая однокурсников. Волновало ее лишь одно: Снейп очень мало рассказывал о себе, но больше слушал ее; а ей так хотелось узнать его получше, понять, за что он так предвзято относился к ученикам и правдивы ли слухи о его темном прошлом; но потом она убеждала себя, что это лишнее, он и так дает ей очень много.
И она ничуть не догадывалась, что об их отношениях может знать кто-то еще.
Как только сошел последний снег, и начали появляться первые весенние цветы, профессор Снейп сообщил Валери и Дениэлу Тернеру, что они отправляются на сбор растений, которые впоследствии пригодятся для приготовления различных зелий. Это было не в новинку для ребят, так как они часто выходили на подобные мероприятия, особенно весной, когда снова зацветали астрагал, белокопытник, гравилат и другие нужные в зельеварении растения.
Было раннее утро. В воздухе ощущалась свежесть, какая бывает только весной. Солнце лениво выкатывалось из-за облаков и проливало приятное тепло на все вокруг. Двое учеников Хогвардса во главе с профессором Снейпом отправились в путь. Они отошли довольно далеко от замка, почти на границу с Запретным лесом. У каждого в руках было по небольшому ящичку для сбора растений. Оставив Валери и Дениэла вдвоем и дав им соответствующие инструкции насчет того, как отличить мирт от обычного сорняка и правильно выдергивать корень астрагала (впрочем, в том не было необходимости, его ученики и так прекрасно это знали), профессор Северус Снейп отошел от них футов на пятьдесят; и каждый занялся своим делом. Движения Северуса, как могла боковым зрением заметить Вэл, были быстрыми и четкими. Как же ее это восхищало! Все в нем: от походки до взгляда – было прекрасно в глазах Валери. Наплевать на большую разницу в возрасте, Вэл это не смущало, а наоборот привлекало: он старше, сильнее и мудрее, и она любит его таким, какой он есть.
«Знаешь, Вэл, мне иногда кажется, что Снейп смотрит на тебя как-то… странно», - голос Дениэла вывел Валери из задумчивости, - «как-то пугающе… ты не замечала?»
«Ох, Дэн, брось. С чего бы это?», - со смехом ответила девушка, но в душе забеспокоилась: неужели Тернер что-то заподозрил?
«Ну не знаю. Я его, если честно, боюсь…» - парень понизил голос и опустил голову, словно провинившийся ребенок.
«Боишься профессора Снейпа?» - теперь Вэл было действительно смешно.
«А ты нет? Ну конечно, ты же у него в любимчиках, всегда первая», - с плохо скрываемой завистью отозвался Дениэл.
«Перестань, Дэн. Ты тоже делаешь успехи. И очень даже неплохие. Тут нет первых, все мы еще только учимся», - пыталась урезонить его Вэл. – «Не понимаю, что такого уж пугающего ты нашел в Сев… профессоре Снейпе. Он очень даже хороший».
Дениэл посмотрел на Валери с недоверием и удивлением.
«Тебе то откуда знать, какой он там хороший?»
Вэл сначала растерялась: кажется, она сболтнула лишнего, но потом быстро нашла, что ответить:
«Так мы же вместе на внеклассные занятия ходим. И не помню, чтобы он сделал или сказал что-то плохого».
«Ага, как же! Задал мне огромный доклад прямо перед матчем по Квиддичу!» - юноша еле скрывал свою злость на преподавателя.
«Дэн, да перестань ты жаловаться. Давай лучше работай, или тебе так это понравилось, что хочешь еще один доклад написать?» - девушка рассмеялась и продолжила наполнять свой ящичек.
То ли слова Валери так задели Дениэла, то ли еще что, но уже меньше чем через час его ящик был полон. Профессор Снейп тщательно просмотрел содержимое и, пробормотав «Неплохо, Мистер Тернер», велел возвращаться в замок. От радости Дениэл чуть ли не побежал обратно и вскоре скрылся за ближайшим холмом. Валери и Северус остались одни.
К тому времени как у обоих наполнились емкости, уже был полдень. Солнце совсем скрылось за тучами, а вдали были слышны раскаты грома. И это не предвещало ничего хорошего. Начался сильный ливень. Добежать до замка уже не представлялось возможным, и Северус с Вэл направились в сторону Запретного леса, чтобы укрыться под ветвями деревьев.
Валери громко хохотала и радовалась, даже не смотря на то, что вся ее мантия промокла насквозь. Северуса же такое обстоятельство отнюдь не приводило в восторг, и только добравшись до леса, он смог наколдовать над ними водонепроницаемую защиту.
Валери продолжала смеяться, и Снейп не мог понять, как можно вот так просто радоваться дождю. Был в этом отголосок детства, того наивного торжества, о котором Северусу так и не удалось узнать в свое время. И сейчас это ликование, этот беззаботный смех отдавался эхом в каждом темном уголке его мозга, он отравлял его сознание, заставляя испытывать еще большие мучения. Но Снейп, напротив, испытывал от этого наслаждение. Или у него это уже вошло в привычку?
Что же за чувство такое? Он обожает Валери за то, что она дала ему возможность заново пережить давно похороненные чувства, но он ненавидит ее за то, что она появилась в его жизни и пробудила столь болезненные воспоминания, снова так щедро бросая прямо в лицо слабую надежду, которую ему потом собственноручно придется вырывать клещами из своего сердца. И, к его великому сожалению, это все равно не убьет его, но оставит неизгладимый шрам поперек уже израненной души.
О, Мерлин! Эта девушка была безумно прекрасна: мокрые волосы спутались и прилипли к лицу, одежда также была мокрой и соблазнительно облегала формы ее тела. Такая невинность и в то же время неосознанная порочность! Искушение было неподвластно обоим…
И деревья смущенно склоняли свои широкие ветви над двумя, совершающими волшебство без магии…

Северус и Валери вернулись в замок только к ланчу. Они могли бы провести вдвоем больше времени, наслаждаясь друг другом, но это вызвало бы подозрения, тем более что Тернер уже давно вернулся. А какие-либо неприятности сейчас совсем не к чему. Не раз Снейп замечал, что Мисс Ньютон подозрительно наблюдает за ним на уроках, когда он подходит к рабочему месту Вэл, но не придавал этому большого значения. А стоило бы…
Они вошли в замок через главные ворота и, прежде чем разойтись, остановились попрощаться. Стоявшая за колонной на приличном расстоянии от них Анжела Ньютон видела, как профессор Снейп, взяв Валери за руку, что-то сказал ей, а та скользнула губами по его щеке. Когда оба скрылись из вида, Анжела решительно выбежала из замка и направилась в совятню.

В волшебном мире скорость передачи информации практически мгновенная, несмотря на сомнения многих по поводу совиной почты, единственного эффективного способа передачи сообщений.
Во вторник за завтраком в Большом зале директор Альбус Дамблдор встал перед учениками и сделал следующее заявление:
«До конца недели занятия по зельеварению на всех курсах отменяются», - весь зал взорвался радостным восклицаниями; Северус Снейп посмотрел на директора с большим удивлением, а потом недовольством: почему Дамблдор не обговорил это прежде с ним, и уж тем более по какой причине все это было нужно; Альбус Дамблдор продолжил, - «Профессор Снейп отправляется в срочную командировку», - он сделал паузу, - «Но это никоим образом не освобождает вас от подготовки к экзаменам».
Северус был ужасно заинтригован и вопросительно уставился на директора. Тот заглянул в его глаза, и Снейп понял: дело тут совсем в другом. Дамблдор сделал многозначительный жест, и оба тут же покинули Большой зал.
Только оказавшись в своем кабинете Дамблдор начал говорить. Хотя по пути Северус пытался узнать, в чем же дело, директор не проронил ни слова.
«Сейчас Вы, наконец, скажите мне, что происходит?» - терпение Снейпа заканчивалось.
«Да», - спокойно проговорил Альбус. – «Утром прилетела сова со срочным сообщением из Министерства, сообщением относительно тебя, Северус».
«В чем дело? Почему Вы сразу не вызвали меня к себе?»
«Я обдумывал кое-что», - Дамблдор тревожно посмотрел на Северуса из-за своих очков-половинок, и на этот раз пронзительный взгляд его голубых глаз не успокаивал, как обычно.
«И что же, разрешите поинтересоваться?» - Снейпа все больше раздражало, что Дамблдор тянет с ответом.
Альбус тяжело вздохнул и, отвернувшись от профессора, подошел к своему столу. Тихим голосом он произнес:
«Министерство предъявляет тебе обвинение в связи с несовершеннолетней ученицей школы и требует отстранить от должности незамедлительно».
Северус был поражен. Ничего подобного он и представить себе не мог. Кто мог узнать об их с Вэл отношениях, тем более в Министерстве магии? Это какая-то ошибка. С каменным выражением лица он смотрел на директора и не понимал, какие чувства сейчас терзали его: стыд, негодование или страх. Он не видел смысла в том, чтобы что-то объяснять Дамблдору, и просто молчал. Но потом нарушил тишину, стараясь говорить как можно спокойнее:
«Наверно, это какое-то недоразумение».
«Нет, Северус», - Альбус снова вздохнул. - «Мне стоило бы раньше вмешаться, но я не предполагал, что все зайдет так далеко».
«Так вы знали?»
«Да, знал», - он почти вплотную подошел к Снейпу и заглянул в его черные глаза. – «Я признаться уже давно наблюдал за тобой и Мисс Каридж и могу понять твои мотивы».
Это признание стало совершенным откровением для Снейпа.
«Но как... как министерство?...»
«Насколько тебе известно, родители Мисс Ньютон работают в Министерстве и занимают там достаточно высокие и влиятельные посты», - Дамблдор сделал паузу, дав Северусу возможность осознать сказанное. – «Я не знаю, каким образом девушка могла узнать о вас. Может Мисс Каридж ненароком проговорилась?»
«Она бы никогда…» - сквозь зубы проговорил Снейп, но понял, что ему лучше молчать.
«Северус, неужели ты не понимал, к чему все это могло привести? Я уже не говорю о безопасности Мисс Каридж. Хоть Волдеморт и скрывается, осталось много его последователей, которые могли бы манипулировать тобой через нее. Я могу понять твои чувства, но проявить такую безответственность…»
Северус избегал взгляда директора, понимая свою ошибку. Вот конец, которого он так боялся, момент которого старался оттянуть как можно дальше. Он закрыл глаза, чтобы не показывать мучительную боль, которая в них отражалась. Но от Дамблдора ничего не скроешь. Он положил свою ладонь на плечо Снейпа и сказал:
«Я сожалею. Правда. Но сейчас нам нужно сохранить холодный рассудок и решить, что делать».
«Меня ждет Азкабан, не так ли?» - безразличным тоном произнес Северус.
«Боюсь, что да. Но мы не можем этого допустить», - с решительностью в голосе произнес Альбус. – «Я не могу этого допустить».
«И что же вы намерены предпринять?»
«Еще не уверен. К счастью, дело пока не придали огласке. Завтра в Хогвардс прибудет специальная комиссия для расследования обстоятельств и вынесения окончательного приговора», - Дамблдор ходил туда-сюда по кабинету, погруженный в свои мысли, но потом резко обратил взгляд на Снейпа, - «Северус, мне нужно подумать и все хорошенько взвесить. Я сообщу тебе в самое ближайшее время. А сейчас просто оставайся у себя, ведь для всех ты должен уехать».
С этими словами директор ушел вглубь кабинета, эффектно взмахнув полами своей мантии. Северус Снейп отправился к себе в подземелья.
Ужасные мысли будоражили его, одна хуже другой. И, правда, как он мог проявить такую безответственность? В буре чувств и страстей он был совершенно глух к голосу разума и забыл обо всех предосторожностях. Его не волновало, что сделают с ним, а больше он беспокоился о Валери. Как она переживет весь этот хаос, все разговоры и сплетни, и как в дальнейшем эта история повлияет на ее будущее? Что уж говорить о разбитом вдребезги сердце?..
Снейп винил во всем только себя и не мог простить проявленную слабость. Если бы только у него тогда хватило сил оттолкнуть от себя Валери Каридж и не дать начало этому безумному роману, ничего бы не случилось и никто бы не пострадал. А теперь единственной жертвой являлась она, такая беззащитная против всех, а он не в силах ей помочь. Конечно, у них нет никаких доказательств, кроме необоснованных свидетельств девчонки, но Министерству они и не нужны. О, Мерлин! какое низкое предательство! А еще гриффиндорцами называются!
Чего теперь ждать? Что задумал Дамблдор? Альбус Дамблдор великий и благороднейший волшебник, и в первую очередь Снейп подставил его, за что ему нет оправдания. Но тот несмотря ни на что понял его и не осудил, а в этом и есть его величие. Снейп понимал, что Дамблдор нуждается в нем, что он выбрал его для важной миссии, и сделает все возможное, чтобы устранить инцидент, но Северус не заслуживал такого.
В подобных рассуждениях он дошел до своего кабинета и погрузился в кресло. Он долго смотрел в одну точку пустым взглядом, пока не заметил что-то светлое на своем столе, напоминавшее кусок пергамента. Снейп быстро его развернул, подозревая от кого может быть это послание, и впился глазами в сообщение:

« Северус! У меня нехорошее предчувствие. Надеюсь, в твоей командировке нет ничего опасного? И из-за чего такая срочность? Буду ждать тебя на Башне Астрономии в полдень. Твоя В.»

Полдень? Это может быть уже поздно. И велика возможность, что за ними снова может проследить какая-нибудь противная студентка Гриффиндора. Но единственный случай, когда у него есть шанс увидеться с Вэл в последний раз… Мысль об этом просто убивала. Но он должен преодолеть себя.
С огромным нетерпением дождавшись, когда на часах будет без четверти двенадцать, Северус Снейп помчался на место их встречи, ругаясь про себя, что в Хогвардсе невозможно трансгрессировать. Приближаясь к открытой площадке Башни Астрономии, он заметил силуэт девушки на фоне ярко-голубого неба. Валери уже ждала его. Оглянувшись и убедившись, что поблизости никого нет (не хватало еще больших проблем), он подошел к ней, и они крепко обнялись. Не нужно было слов и каких-то объяснений, просто ощущать тепло и близость друг друга – все, что требовалось сейчас.
«Валери», - начал Снейп, стараясь не выдать беспокойство, - «меня не будет какое-то время. Это по заданию Хогвардса, но я не могу тебе сказать», - он натянуто улыбнулся, с трудом преодолевая по-настоящему снедающие его чувства.
Врал Снейп довольно искусно, но сейчас ему делать это приходилось особенно сложно, что приносило нестерпимую боль.
«Я понимаю», - отозвалась Вэл; она нежилась в объятьях Северуса, - «просто…будь осторожен».
«Не беспокойся, это совсем не опасно», - успокаивал он ее.
Ну почему он не может рассказать все?! Ведь он многое доверял ей. Нет, это будет, по меньшей мере, жестоко по отношению к Вэл. Он не может так ранить ее. Ни за что на свете. Он примет всю боль на себя, а она должна остаться в неведении, по крайней мере, на ближайшее время.
Неизвестность неизбежно пугала. Он не представлял, что будет с девушкой. И невозможность повлиять приводила в отчаяние. Хотелось закричать, но он не мог…не должен был.
«А когда ты уезжаешь?» - ласковый голос Валери пробудил его от задумчивости.
«Прямо сейчас».
Она с грустью посмотрела в его глаза.
«Я очень буду ждать тебя», - он заглянул в ее изумрудного цвета глаза, в которых отражалось небо, и увидел столько нежности и любви, на которые сам наверно не был способен, сердце его сжалось от страдания. – «Пришлешь мне сову?»
«Да, если смогу», - снова безжалостно соврал он.
Валери прижалась к его груди и прошептала:
«Я люблю тебя, Северус».

Словно тысячи острых кинжалов одновременно пронзили Северуса. Невообразимая сила воли потребовалась ему, чтобы сдержать так предательски нахлынувшие слезы умиления. Снейп никогда не слышал ничего более искреннего.
Он еще крепче прижал девушку к себе и со словами «Я тоже люблю тебя» подарил ей прощальный поцелуй.
Ах, если бы она знала, что видятся они в последний раз!

Северус сказал Валери, чтобы она шла вперед, а он следом за ней: лишняя предосторожность не помешает.
Снова оказавшись у себя в кабинете, он не мог сосредоточиться и большими шагами мерил комнату. Вдруг дверь резко распахнулась, и в кабинет влетел возбужденный Дамблдор. Он быстро проговорил:
«Северус! Собери все самое необходимое. Надеюсь, ты знаешь, где найти выручай-комнату?»
Тот кратко кивнул.
«Послушай, в этой комнате висит один-единственный портрет. За ним находится тайный проход, который приведет тебя прямо в «Три метлы» в Хогсмид. Оттуда ты уже сможешь трансгрессировать в безопасное место и как можно дальше. Ты официально находишься на задании Хогвардса».
«Альбус, что же будет с Валери?» - спросил Снейп единственное, что его сейчас волновало.
«Предоставь это мне, Северус. Главное, чтобы никто не знал о твоем местонахождении. Как только я посчитаю нужным, я дам тебе знать», - и он стремительно вышел из кабинета профессора зельеварения.

Спустя две недели, Северус Снейп стоял в кабинете директора Дамблдора, вернувшись из своего «путешествия».
«Северус», - радостно воскликнул Альбус, - «рад снова видеть тебя здесь», - он пожал ему руку и похлопал по плечу.
Лицо Снейпа было непроницаемым, он не разделял и доли энтузиазма директора.
«Присаживайся», - он махнул рукой в сторону уютного глубокого кресла. - «Чай?»
«Нет, спасибо», - Снейп уселся в кресло.
«Ну как ты провел время? Удалось отдохнуть?» - Дамблдор мягко улыбался.
Северус изобразил на лице отвращение, и то, что он хотел сказать, не требовало словесного подтверждения.
«Хорошо, Северус. Я понимаю», - голос Дамблдора стал более серьезным.
«Может вы посвятите меня в то, что произошло в мое отсутствие?» - раздраженно проговорил Снейп.
«У меня хорошие новости! Во-первых, тебя оправдали, и дементоры Азкабана остались ни с чем», - он снова широко улыбнулся. – «Во-вторых, ты восстановлен в должности преподавателя».
Но это не то, что хотел услышать Северус. Он выжидающе смотрел на директора, и тот понял его намек.
«На следующий день после твоего отъезда из Министерства прибыла специальная комиссия для расследования. Они намеревались устроить тебе допрос, но мне пришлось огорчить их, что ты находишься в командировке, и чтобы не было подозрений, будто ты сбежал, я сказал им, что ты уехал за два дня до того, как я получил от них письмо», - Дамблдор расхаживал по кабинету, явно довольный собой, что нельзя было сказать о Снейпе, который внимательно слушал директора и с каждым его словом выражение лица профессора становилось все мрачнее. – «Они допросили нескольких ни о чем не подозревающих учеников, а затем и Мисс Ньютон, но не нашли их показания достаточно убедительными и, учитывая мои самые положительные рекомендации в твой адрес, сочли все это подростковой впечатлительностью и тягой к фантазиям. На том инцидент был полностью исчерпан», - он мягко посмотрел на Северуса сквозь очки-половинки, как бы подготавливая его к тому, что сейчас скажет. – «Мисс Каридж, кстати, была в числе тех ни о чем не ведающих студентов. Мне пришлось изменить ей память, Северус».
Снейп сидел неподвижно, переваривая сказанную Дамблдором информацию. Как гениально просто изменить человеку память, а вместе с этим уничтожить пережитые им чувства и эмоции. Снейп с болью в глазах посмотрел на Альбуса и сказал:
«А как же моя память? Почему ее тоже нельзя просто стереть?»
«Северус, пойми, так лучше для всех. Это на благо девушке, ради ее будущего. Ради твоего будущего. Не забывай, чему ты посвятил себя».
Снейп прекрасно понимал, что решиться на это директору было отнюдь не просто.
«Но если она вспомнит? Такое ведь может быть?» - с отчаянной надеждой спросил Снейп.
«Об этом я тоже позаботился. Во-первых, наложенное мной заклятие довольно сильное. А, во-вторых, седьмой год обучения Валери Каридж будет проходить дома под тщательным наблюдение школы. К сожалению, ее бабушка тяжело больна и требует постоянного ухода. К счастью для нас, девушка убеждена, что обязана ухаживать за ней».
Северус никак не прореагировал на это, а про себя перебирал возможные заклинания, которые Дамблдору пришлось наложить на Валери.
Альбус Дамблдор подошел к Снейпу ближе и с сочувствием заглянул в его черные глаза: там отражалась самая глубокая печаль, которую он только видел. И он всем сердцем сопереживал ему, потому что самому пришлось пережить не меньшие потери и разочарования за в жизни.
«Я не представляю, что мне теперь делать, Альбус», - с мукой в голосе произнес Снейп.
«Ждать, Северус», - смиренно отозвался директор Хогвардса. – «Ждать».