_____________

- Довольно, Геллерт!

Валлийский зеленый дракон выпустил длинную струю пламени прямо в брюхо птеродактилю. Огромный ящер, суетливо перебирая обожженными крыльями, то ли спрыгнул, то ли упал на спину сопернику. Длинные острые зубы доисторического чудовища сомкнулись на крыле дракона. Рот наполнился кровью - сладкий, пьянящий вкус.
"Почти 70 лет назад - мысленно вспомнил Геллерт, - мы с тобой, дурачились, Альбус... Я так и не нашел времени убрать шрам от твоего укуса на моем плече"
"68 лет назад, - пронеслось в мыслях Альбуса, - я был проворнее. Тогда ты, Геллерт, попытался укусить меня в шею... Не знаю и знать не хочу, что ты там наколдовал - но я так и не смог убрать свой шрам."

Зеленый дракон мощным ударом хвоста отшвырнул птеродактиля, кожистые крылья смялись как бумажный лист, хрустнули кости. Из пасти ящера полетела блевотина со слизью и сгустками крови. Дракон на миг отпрянул, а ящер языком аккуратно размазал по ране вонючую слизь . Кровь перестала сочиться, а пораженная кожа стала светлеть и очищаться...

- Ты всегда был слабаком и чистоплюем, Альбус! - прохрипел птеродактиль, - Как тебе это?!

И огромный ящер рассыпался осиным роем. Каждое насекомое пыталось прокусить шкуру дракона - и как ни дико - им это удавалось! Более того, эти мелкие пакостные твари тут же откладывали личинки ! Казалось, все кончено: обезумевший от ярости и отвращения, хрипящий от боли, Альбус-дракон, катался по земле. Но вот шея дракона изогнулась совершенно невероятным образом - и он снова выдохнул огонь. Море огня, в котором могли бы утонуть оба соперника. Альбус словно пытался сжечь себя самого. Казалось, сотни огненных волн одновременно омывали волшебного зверя, а он плескался в им же созданном огневороте, как мог бы плескаться в озере человек. Огромные волшебные осы вспыхивали одна за другой - и почему-то плавились, стекали по коже дракона, собирались вместе, как это делают капли. И снова превратились в ящера. Все озеро пламени сжалось в один огненный клубок не крупнее теннисного мяча. Геллерт-птеродактиль разинул зубастую пасть и поймал этот клубок с той же легкостью, с какой дрессированная цирковая собачка ловит мячики и конфеты.

И вдруг превратился в человека. Высокого, статного, с завораживающим взглядом блестящих глаз - песочно-карих, с той отчетливой прозеленью, какую магглы так часто видят в глазах колдунов - даже если ее там и нет. Длинные золотые волосы, чуть тронутые сединой, развевались на несуществующем ветру, придавая их обладателю вид человека властного и целеустремленного, привычно идущего в гору и против стихий.

Дракон кивнул и превратился в Альбуса. Такой же высокий, но невероятно худой, с длинной бородой и почти такими же длинными рыжевато-каштановыми волосами, он мог бы выглядеть не менее внушительно - но не выглядел. Знаменитый рентгеновский взгляд сине-голубых глаз скрывался от соперника, и может поэтому лицо Альбуса казалось бесконечно усталым и чуть виноватым.

- Игры кончились, Альбус. Убей меня, если сможешь.

Лицо Геллерта невыразимо спокойно и безучастно. Но- как будто не было этих семидесяти лет - порознь... Казалось, только вчера эти двое обсуждали великое будущее магического мира - и упивались совершенно безумными мечтами о собственной, общей для двоих,великой судьбе. И с бесконечной нежностью...
Альбус снова вспомнил свой сон. Cтранное место, где нет темноты, и они с Геллертом снова вдвоем, и не стоит между ними смерть... Не было ее, смерти... Знал бы хоть кто-то, как часто ему это снилось ! Но нужно ли хоть кому-то знать это?
Как он, именно он, сможет сделать то, что должен?! Он семьдесят лет избегал этой встречи, и только теперь готов признаться: он боялся и боится до сих пор. Нет, не коварства Геллерта и не его боевой магии. Он, Альбус, тоже неплохой колдун и может с этим справиться.
Но справится ли он с собственной памятью? Альбус заставил себя увидеть тысячную толпу инфери, окружившую беднягу Доджа. Этому простаку с героическими замашками в тот день невероятно повезло: юный Моуди несмотря на прямой приказ своего шефа, не прекратил слежку, и через две минуты на месте схватки оказалась половина Авроров страны. Неужели Геллерту удалось найти и кольцо тоже?
Потому что Старшую Палочку он нашел, это достоверно. И тогда загадка: почему он, Альбус, все еще жив?
Возможно ли, что Гелерт добыл ее не в бою? Купил у простака, не знающего ценности Старшей палочки? Украл у недалекого разини? Или наказал за глупость и самоуверенность того, кто знал, чем владеет? Все может быть, он ведь гений, Геллерт. Но если бы он пожелал обрушить на Альбуса всю мощь Старшей Палочки - эта невероятно эффектная дуэль была бы много короче. Не было бы ни расплавленного асфальта Дрездена, ни чудовищных взрывов <Доры> - ничего, что оставило бы след в маггловском мире. Геллерт умеет убивать - быстро и эффективно.

Или все же не Геллерт? Может Аберфорт, простая добрая душа, слегка промахнулся тогда? А может и сам Альбус? Три далеко не самых слабых мага - у каждого из них хватило бы сил убить юную ведьму, так и не совладавшую с собственным даром ... И нечестно, нечестно обвинять в этом Геллерта. И Аберфорта, если уж на то пошло...

<Я, Альбус Дамбльдор, признанный великим волшебником, трус. Семьдесят лет я не могу сбросить в Омут Памяти тот роковой день - и узнать наконец...
Великий Мерлин, а если все же я? Или Геллерт?
И до сих пор неясно, что страшнее. И даже сейчас хочется, чтобы Геллерт Гриндельвельд, повинный в тысячах смертей, был чист перед памятью Ариадны Дамбльдор.
Я слаб и глуп... Порой мне кажется, я простил бы ему и это...>


- Довольно, Альбус! Ты вызвал меня - так сражайся. Иначе я самым пошлым образом спеленаю тебя Petrificus-ом.

Альбус улыбнулся. Пронзительный сине-голубой взгляд поймал взгляд соперника, притянул его силой, древнее Магии. Время остановилось. Два незаурядных легилимента вели никому не слышный диалог.

<Бог мой, Геллерт, ты еще помнишь?>
<Как забыть такого дуралея? Чем ты тогда надушился? Грейпрут и лимон?>
<Зато от тебя пахло кровью дракона... Будь это кто-то другой, меня бы стошнило>
<Теперь мы оба пахнем кровью дракона, Альбус. И - ты, ты вызвал меня. Ты готов убить меня, Альбус Дамбльдор?Потому что я тебя - готов!>

Дамбльдор не слушал, он вспоминал.
<Он убил дракона -тогда. Для меня - хотя мне нужно было всего лишь две пинты крови. Я учился уговаривать этих злобных и коварных тварей и даже достиг некоторого мастерства в этом непростом деле... А Геллерт просто отрубил голову юному зеленому валлийцу, и насквозь промок под кровавым душем, наполняя для меня реторты. Даже волосы его пахли кровью... И руки... И кожа... И губы... И в самом деле сковал меня Petrificus-ом - и до самого утра... Я был очень недоволен, когда пришлось освободиться...>


Гриндельвельд медленно, как бывает в снах, направил на Дамбльдора свою волшебную палочку. Лицо Геллерта стало бы еще спокойнее - если бы можно было стать спокойнее мертвого.

- Ты клоун, Альбус! - произнес Геллерт вслух странно звенящим голосом. - Белый клоун! У тебя был миллион поводов и сотни способов встретиться со мной - но ты выбрал самый надуманный и претенциозный. И превратил это в шоу...Прощай, шут.
<Прощай, Альбус! Я знал, мы не можем не встретиться, пусть даже так нелепо,> - добавил он мысленно.
<Не превращай дуэль века в площадной фарс, Геллерт! - полная сарказма мысль Альбуса проникла в сознание темного мага - Убей меня, если, конечно сможешь!>
И тогда Геллерт сделал еще одно открытие. Оказывается, в мыслях тоже можно лгать ! Диалог легилиментов возобновился.
<Я убиваю всю жизнь, Альбус. Трупом больше, трупом меньше...>
<Пусть так! - знаменитый рентгеновский взгляд Альбуса Дамбльдора пронзил темного мага, - но, быть может, перед смертью я вправе узнать? >
<Что именно, глупец?!>
<Кто - убил - Ариадну?!>
<Воистину глупец... Семьдесят лет прошло!>
<Кто - убил - Ариадну?!>
Казалось, Альбус сейчас в человеческом облике начнет выдыхать пламя.
<Я - не - знаю. Быть может, я. Или ты. Или твой недалекий - во всех смыслах этого слова - родственник!>
<Умирая, я вправе знать. Геллерт! Поверь, пойми: я больше ничего не прошу!>
Властный и твердый взгляд темного мага становится все мрачнее - и наконец:
<Я не знаю, Альбус!>
<И даже Омут?!>
<Я не посмел... Быть может - ты?>
<Я бы не спрашивал, Геллерт...>


- Ты трус, Альбу Дабльдор, - произнес Геллерт вслух.
Огненная лава потекла из палочки Гриндельвельда к Дамбльдору, чудовищные ее волны бились о наспех созданный Альбусом щит, впитывались в него, как вода впитывается в губку.
- Я знаю, Геллерт, - ровным тоном ответил Альбус.
Он попытался свить в кокон поглощавший лаву щит - как раз в тот миг, когда защита по всем законам магии должна была ослабеть. Неуловимый жест Геллерта - и вдоль кокона пошла едва заметная трещина. Легчайший поворот палочки Альбуса - и кокон кувыркнулся, трещина вскрылась - и лава потекла обратно к тому, кто ее создал, и застыла, превращаясь в гранит.
Альбус отбросил с висков промокшие от пота волосы. Несколько капель пота упали с бровей Геллерта. И, прежде чем коснулись земли, стали расти - пока не превратились в водяной смерч.
Альбус стал скалой - огромной, древней, абсолютно цельной .Но смерч взял ее в кольцо и, казалось, не собирался отступаться, пока не разнесет скалу по камешку. Обломки гранита впивались в скалу, и Альбус вдруг нашел в себе силы удивиться: он же камень - разве камню может быть больно?

<А разве это не больно - мне - убить - Геллерта? Если я это сделаю...>
<То превратишься в памятник себе самому, Альбус? В роскошную плиту из черного гранита?>
<Я предпочитаю белый цвет на своей могиле...>
<Смеешься?>
<Всем, чем может смеяться камень, Геллерт>

Смерч ослабел, потоки ледяной воды скатывались по склонам, теперь уже сдирая гранитную кожу скалы... И вдруг Альбус ощутил чудовищный ожог, вода превратилась в царскую водку - и разъедала даже камень. На теле горы чудовищной язвой вскрылся вулкан, скала затряслась от боли - но очистилась. Ядовитое облако окружило Геллерта, мгновенно превратившегося в золотую статую.

- Ну, золотой мальчик...
И Альбус, снова ставший человеком, выпустил из палочки чудовищной силы молнию. Статуя раскололась пополам, металлический затылок звонко впечатался в камень. Геллерт тоже превратился в человека... Вернее, в жуткое кровавое месиво - с разорванным позвоночником, без обеих ног, с вывернутой под невообразимым углом правой рукой.
- Я не сдамся, - прохрипел Гриндельвельд.
Альбус представить себе не мог, сколько сил понадобилось, чтобы этот кровоточащий ошметок тела кувыркнулся в воздухе - но Геллерт сделал это. Рука последним напряжением воли тянулась к волшебной палочке. Долго. Очень долго. Вечность.
- Добей этого урода! - вдруг услышал Альбус, - Иначе это сделаем мы.

Он не узнал голос - но с болезненной ясностью снова вспомнил, как эту дуэль ему навязали.

Бартоломей Крауч (дед Барти Крауча, служившего Темному Лорду - прим. автора), заместитель Министра, очень четко и недвусмысленно дал понять, что случится со страной, если только некий Альбус Дамбльдор, профессор трансфигурации, не вмешается.

<Я не дам ему напасть Англию - объявил тогда Крауч, - и не стану церемониться с этим мерзавцем.>
<Половина Европы посылала к нему убийц, - заметил Альбус, - и все они мертвы>
<Кому-то когда-то просто повезет, - ответил бывший Аврор, - наверное, нужно посылать больше. Я собираюсь делать это каждый месяц, а то и чаще...>
<Я знаю большинство твоих кандидатов - шансов нет.>
<Если погибнут все мои бойцы - я сам... >
<Не смеши, ты в высшей степени бывший Аврор>
<Почему же? Мы тут все потихоньку умираем... со смеху, конечно. Знаешь, я сегодня подписал приказ... Будущих Авроров станут отбирать с пятого года школьной учебы, срок обучения сокращен наполовину, стажировка отменена>
<И ты пошлешь в бой детей!?>
<Если надо - да. Я готов послать в бой своих детей, Альбус!>
И тогда Альбус проклял себя за тупость и эгоизм. Англия обречена, ведь страной руководят фанатики - и только поэтому...
<Я сделаю то, что ты хочешь, Барти... Условие одно: ни полслова журналистам до самого конца...>
Барти обещал, но, как всегда, соврал. Даже сейчас Альбус боковым зрением заметил ярко-салатовую мантию Магро Квиббер, репортера <Ежедневного Пророка>, (*Ну, у Риты Скиттер просто должны быть "идеологические предки" - глубокое убеждение автора) наблюдавшей за дуэлью с крыши Нурменгарда.

<Нет, только не сейчас! Великий Мерлин, я ведь знаю, почему он так надеется на меня... Хотя есть бойцы получше. Да и колдуны - найдутся, если поискать...>
Гриндельвельд сумел ухватить волшебную палочку... Дамбльдор замер, даже не пытаясь защититься. Боль Геллерта пронизала каждую клеточку тела Альбуса - и ушла, оставив ясное ощущение: сейчас - или никогда!
Убить - и вся колдовская Европа вздохнет спокойно. Слуг и сторонников темного мага переловят поодиночке, так делалось уже не раз! И тогда упокоятся несметные полчища инфери, Авроры разыщут и обезвредят самые опасные из артефактов, школа Дурмстранг пересмотрит свои традиции. И наступит на земле всеобщий мир и благоденствие...
Именно сейчас, пока тот, кого считают врагом всего живого, беспомощен - как легко было бы любому другому на месте Альбуса исполнить одно - пусть и непростительное - проклятье.
Маленькая зеленая искра - и навеки погаснут ясно-карие с колдовской прозеленью глаза, поникнут беспомощно все еще прекрасные восхитительно сильные руки - и голос, до сих пор сохранивший свое очарование, никогда уже не произнесет <Альбус...>
Как же им хорошо, тем тысячам, миллионам <любых>, кто не обязан делать этот выбор! Кто не решает сейчас: спасти сотни доверившихся ему людей - или сохранить жизнь одного, до сих пор самого...
Геллерт направил палочку в грудь Альбусу. Дамбльдор даже не шевельнулся. Каро-зеленые глаза вспыхнули, как две искры смертельного проклятия - но голубые даже не мигнули, бестрепетно ожидая третью.

- Expelliarmus!

Так оскорбительно громко и четко прокашлял это слово Геллерт, будто показывал первоклассникам работу заклятья. Сгусток крови вылетел из из горла мага - и распался мелкими каплями, окрашивая алым раздробленный в мелую щебенку камень и невесть как уцелевший куст полыни. Альбус видел, как кровь Геллерта растекалась по мелким листочкам, собиралась в небольшой ручеек и впитывалась в землю...
Но Гриндельвельд опоздал. В тот же миг Дамбльдор не-произнес то же заклятье - и с чувством, близким к суеверному ужасу, первым поймал волшебную палочку Геллерта. Ту самую, легендарную Старшую Палочку.
- Accio, моя волшебная палочка, - произносит Геллерт, но палочка Альбуса не слушается его.
Дамбльдор с опаской направляет Старшую палочку в сторону Гриндельвельда и не-произносит несколько заклятий подряд. Прежняя волшебная палочка Альбуса вспыхивает, мгновенно сгорает и ее пепел сыплется прямо на открытую рану Геллерта. Рана начинает затягиваться.

- Кончено, Геллерт, - в тоне Альбуса совсем нет торжества.
- Убей меня, - прохрипел темный маг, - прошу...

Но, глядя на изувеченное истекающее кровью тело, Альбус знал: никогда он не сделает этого. Ни из страха: смешно обладателю Старшей Палочки бояться равного по силе колдуна. Ни из жалости: слишком много жертв этого темного мага Дамбльдору пришлось увидеть. Ни из уважения к его гению, ни из любви. Глаза Альбуса заледенели, когда он очень тихо ответил:

- Шестьдесят восемь лет назад я умолял тебя о том же, помнишь?
- Как глупо... Я ведь тебя... Всю жизнь :

Ошеломляюще зеленый свет... Нет, это не смертельное проклятье, это взгляд Геллерта пытается досказать то, на что не хватает дыхания. Как в проклятом его, Дамбльдора, сне - где нет темноты, а есть только они двое.
Больше не будут... Никогда.
Глаза Геллерта закрылись, тело обмякло - и только тогда Альбус направил на него палочку.
Он должен сделать и это - и пусть потом спорят, почему... Умные промолчат, глупцам не поверят - даже если те догадаются и станут болтать.
Со всех сторон сбегались колдуны, толкались, едва не приплясывая от нетерпения.

- Альбус, да ты с ума сошел! - юный Аластор Моуди взревел так, будто это ему Альбус оторвал половину туловища и сейчас пытался срастить разорванное.
- Молчать!!! - не поворачивая головы, рыкнул Альбус - Его будет судить международная Конвенция!
- Наверное ты прав, - пробормотал Крауч. И чуть слышным шепотом добавил, - а жаль...
- Мистер Дамбльдор, ответьте нашим читателям на один вопрос!

Пронзительный женский голос раздался прямо под ухом Альбуса так внезапно, что он едва не уронил палочку. Луч, отсекавший омертвевшую кожу, прочертил на груди Геллерта длинную дугу. Дамбльдор зашипел, как рассерженная змея и принялся сосредоточенно убирать ожог.

- Итак, - не особо стесняясь, продолжала Марго Квиббер за его спиной, - неясно, почему так званый победитель великого темного мага гораздо больше озабочен здоровьем побежденного, чем это кажется вероятным и приличным... И тогда возникает закономерный вопрос: что же здесь произошло: дуэль или фарс? Почему два выдающихся волшебника, вдоволь наигравшись в превращения, просто обменялись волшебными палочками? Так ли велика тогда разница между побежденным и победителем?


- Да уберите же отсюда эту дрянь! - завопил Эльфиас Додж.

И только когда несколько волшебников сумели поднять в воздух настырную репортершу и спустить ее на землю в паре сотен футов от Альбуса - Додж ответил тоном величайшего презрения.

- Разница - между благородством и низостью, между Законом и произволом, между Правдой и Ложью... Разница, которую Вам, мисс Квиббер, понять не дано, как магглам не дано колдовать! А потому - проваливайте отсюда!
Кто-то зааплодировал, кто-то изо всей силы хлопнул Эльфиаса по плечу. Альбус Дамбльдор, не оборачиваясь, заговорил.
- Вы умная женщина, Марго, и сами находите ответы на свои вопросы. И всегда настаиваете на своей версии, даже вопреки фактам. Так оставьте в покое занятых людей! Идите... Напишите статью в более уютном месте. А мне некогда обсуждать Ваш бред!

Перепалка продолжалась - но Дамбльдор больше в ней не участвовал. И только залечив самые опасные из ран Геллерта, Альбус согласился вернуться в Англию.
...........................................................................................................................................................................

Три месяца спустя Альбус Дамбльдор сидел в <Трех Метлах>, потягивая пиво в компании Гораса Слагхорна и Армандо Диппета. Внезапно дверь распахнулась - и вбежал Эльфиас Додж. Ввалившиеся глаза немолодого колдуна излучали ярость, его неестественно бледное лицо было перекошено, и сам он, казалось, был готов в любую минуту взорваться. Опрокидывая стоящую на пути мебель, он двинулся прямо к троице.

- Нет, как это называется, скажите мне?!! Зачем, зачем это?!! Столько крови, столько угроз, столько пустых обещаний - и вот этот вот... их так называемый приговор! Стоило мараться тебе, Альбус? Рисковать жизнью? Давать показания, и даже голосовать на этой уродской конвенции?! Да предки всех этих судей, горгульи их раздери, должны еще раз умереть со стыда за своих потомков!
- Жоржетта, огневиски на наш стол, - приказал Альбус, - и что-нибудь перекусить.

Хорошенькая девчушка ловко проскользнула между посетителями с тяжелым подносом, нагруженным виски, стаканами, тонко нарезанной ветчиной, хлебом и сыром. Альбус тут же наполнил стаканы - всем, кроме Доджа - и очень мягким тоном попросил.

- Ты, Эльфиас, поешь, а потом расскажи внятно и по порядку, что именно тебя так расстроило... И попробуй, для разнообразия, при этом не разносить в щепки самое приличное заведение Хогсмидта.

- Еще не видели новостей?! Читайте, - Додж вынул из кармана свернутый в свиток вечерний номер <Пророка> и швырнул газету на столик. Затем налил себе примерно треть стакана виски, одним глотком его опустошил и извиняющимся тоном заметил. - Этого трезвому человеку в здравом уме не осилить!
Слагхорн и Диппет в четыре руки развернули газету. Почти всю ее первую страницу занимал длинный заголовок, каждая буква которого, казалось, истекала кровью. <Сегодня - помилован, завтра - прощен?> И короткая, в три строки, заметка.
Альбус поднял свой стакан и отсалютовал собеседникам.
- Дело в том, господа, что по утреннему решению Конвенции, Геллерт Гриндельвельд остаток своей жизни проведет под арестом в крепости Нурменгард.

И со странной то ли улыбкой, то ли гримасой заметил:
- Барти рвет и мечет...

Горас Слагхорн пролил огневиски, а в стакане Армандо Диппета вспыхнуло синее пламя. Из руки Эльфиаса выпал бутерброд. Альбус с необычной для него неуверенностью достал свою новую волшебную палочку и старательно, как выпускник на экзамене, направил ее на пол. Подхваченный в какой-то паре дюймов от пола бутерброд перелетел на тарелку Доджа.
- Альбус?! - взвился Эльфиас. - ТЫ! ЗНАЛ?!
- Предполагал...
- Да, это удар, - пробормотал Слагхорн, - восхищен твоей выдержкой, Дамбльдор.
Додж прикончил бутерброд с ветчиной и снова плеснул в стаканы огневиски.
- Нет, ну какое это, к гебридским драконам, правосудие? Величайший темный маг нашего века - помилован, - Эльфиас одним глотком осушил стакан, - большинством в один голос! Эх, найти бы эту мразь, да отделать хорошенько.
- Жоржетта, - непреклонно объявил Слагхорн, - нашему столику алкоголь сегодня больше не продавать! Не то наш друг Додж последует примеру Альбуса...
- И вызовет Геллерта Гриндельвельда на дуэль? - поднял бровь Диппет, - Я не ошибся?
- И тогда Гриндельвельд уж точно умрет, - серьезным тоном продолжил Слагхорн, - если не шокированный твоей наглостью, то от смеха.
- Вы ничего не понимаете! - возмутился Додж.
- Уверен, кое-что я понял, - мягко заметил Альбус, - но есть нечто... Что мне и в самом деле затруднительно объяснить.

Он взял принесенный Эльфиасом номер <Пророка> и, отчеркнув ногтем какую-то заметку, положил газету в центр стола.

- О! - подал голос Слагхорн, - поищи жертву попроще, Додж

Тонкий крючковатый палец зельеведа уткнулся в набранный убористым шрифтом текст.
- Здесь поименный список голосовавших.
- Ух ты! - оживился Додж, - я отберу всех, кто голосовал против казни, и буду вызывать их на дуэль... Они все предали тебя, Альбус - и должны быть наказаны.
- Я так не думаю, - Дамбльдор прикрыл глаза и покачал головой, - кроме того, насколько я сумел понять Геллерта Гриндельвельда, казнь для него - сейчас - была бы...
- Шансом бежать?! Взять реванш? Какую еще чушь они там выдумали? - возмутился Додж, - Да неужели он сильнее всех магов Европы вместе взятых? Тогда почему ты, Альбус, один в лепешку его раскатал ?!
- Шансом? - С удивленным видом переспросил Альбус, - О, нет... Скорее, милостью.
- Это мысль, свежая и оригинальная, - Слагхорн допил огневиски и сквозь стакан взглянул на собеседников. - Попытайся проникнуться ею, Эльфиас. Ну, а если не выйдет... Вызывай всех участников Конвенции, голосовавших против казни, начиная с конца списка.
- Почему с конца? - удивился Додж, продолжая изучать статью.
- Здесь, - покровительственно улыбнулся Горас, - сильнейшие маги Европы. Думаю, против номера первого я продержусь минуту, против второго - при большом везении, полторы... Эльфиас Додж, начинай с конца... Вдруг тебе удастся невозможное, и ты победишь хоть одного?!

Но остроумие зельеведа пропало зря, Эльфиас в сотый раз с совершенно ошарашенным видом просматривал короткий список.
Слагхорн ткнул Доджа в плечо.

- Ты понял и проникся почтением, не так ли? Или все же будешь драться? С кого начнешь?
- Ни с кого, - у Эльфиаса был вид человека, которого только что предал лучший друг, - нет, Альбус, ты...Быть может, ты святой - но я так не могу! Нельзя так!!!

И, снова сшибая стулья на своем пути, выбежал из харчевни.
Альбус печально смотрел ему вслед.
Армандо и Горас, не сговариваясь, склонились над коротким списком имен. Примерно в середине колонки <против казни> ярко-алыми буквами значилось: <Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамбльдор>.

<Вот и все, Геллерт... Тебя ждет темное подземелье, а меня... Надеюсь, обычная жизнь. Обычная жизнь без тебя - как все эти шестьдесят восемь лет, один месяц и двенадцать дней. Только больше никогда мне не приснится наша встреча - в каком-то невероятном месте, где нет темноты. Где нет ни боли, ни обид, ни памяти прошлых бед... Но - для нас двоих мир разделен так, что твой свет - мне - тьма... И наоборот. Так разве возможно - для нас обоих - место, где нет темноты?>