Глава Пятая

Все эти несколько дней, Дженни думала о пятнице и о том, что же это за доброжелатель. Наутро четверга, её начало морозить и Дженни свернулась калачиком, что б ей было теплее, а когда проснулась, почувствовала 
сильную слабость во всём теле.

Как же не хотелось вставать! Но надо было идти на занятия. Через не могу и не хочу ей пришлось встать. Она надела свитер и повязала шарф на шею - ей было холодно. Взяв
сумку с вещами, она бросила быстрый взгляд на себя: под глазами были темные круги, которые по идее свидетельствовали о бессонной ночи, которой у Дженни не было. Лицо было бледное, как будто помятое, ну, в 
общем, выглядела она не лучшим образом.
Выйдя из комнаты, Дженни отправилась в Большой зал. Сев ближе к выходу, она с отвращением отодвинула от себя тарелку с едой, и придвинула к себе чашку с прекрасным 
горячим чаем. Выпив чашки три-четыре, она решила, что ей хватит пить.

Посидев ещё минуты три, она нехотя встала и пошла на первый урок - Зельеварение с гриффиндорцами. И как же
удачно профессор зельеварения выбрала время для того что б они приготовили своё первое зелье. Если бы Дженни не чувствовала себя так плохо, она бы наверное обрадовалась такой возможности, но если учитывать
что к противному чувству холода прибавилась и головная боль, радоваться она не могла. После урока она гадала, какую же оценку поставит ей профессор за её "чудесное" зелье: либо "О", либо "Т". Ещё её настроение и 
без того отвратительное ухудшила профессор МакГонагалл, которая сняла с неё 10 баллов за то, что она заснула на уроке! К концу последнего урока, она подводила неутешительные итоги её "прекрасного" дня: 
чувствует она себя отвратительно, с неё сняли 20 баллов, и задали им очень много.

И наконец-то прозвенел колокол, который оповещал всех о конце урока и о том, что пора обедать.; Зайдя в Большой зал, Дженни
плюхнулась на первое попавшееся место, и сразу придвинула к себе побольше еды, в эту ''еду'' также входил ее любимый чай. Но, съев первое блюдо, ей больше не захотелось есть. Странное чувство вдруг ударило в голову
Что-то внутри неё оборвалось. Осознание своего 
безразличия ко всему, привело её в недоумение, что же случилось с ней?

Этот вопрос она задавала себе неоднократно, но ответа найти она не могла. Приветливое лицо Лили, радость, смех вокруг, вызывало у неё 
отвращение, которое медленно словно яд разливалось по ее венам. Она не заметила, как легкой, веселой походкой к ней подошла Лили: "Привет! Что случилось? Чего такая грустная?» - весело спросила она. Не
удостоив её ответом, Дженни направилась в библиотеку и, вытащив из сумки первую попавшеюся книгу, которой оказался учебник по зельеварению, начала писать сочинение о свойствах лунного камня. Уроки ей
делать не хотелось, но для неё это был единственный выход, что бы на время забыть об этом вскружившем ее голову чувстве: Что с ней происходит? Ведь раньше никогда такого не было. Она всегда была такая 
весёлая, беззаботная, почти никогда не думала на серьезные темы. Вдруг стала безразличной ко всему. Просидев два с половиной часа, и переделав все уроки(!), она решила выйти на улицу подышать
свежим воздухом.

На дворе был прекрасный день, солнышко ярко светило, веял прохладный ветерок, это были первые дни осени, и многие ученики проводили их на улице, гуляя друг с другом, делая уроки, и просто
валяясь на пока еще теплой земле, они смотрели на озеро, на чьей водной глади поблескивало солнце, смотрели в небо, которое пока еще не затянулось тучами. Сев под дерево, Дженни стала наблюдать за учениками.
Среди читавших, она увидела красивого гриффиндорца, он оказался старшим братом Лили, который учился на третьем курсе. Она немного про него знала, и вроде бы его звали Джеймс. Красивое имя, и такой же
красивый обладатель этого имени. Он что-то рассказывал, при этом очень сильно жестикулируя руками. Вдруг раздался взрыв хохота, который явно вызвал этот мальчик.

Но не стоит так увлекаться гриффиндорцем, слишком
много чести для этого парнишки. Конечно, гриффиндорцы ничего не сделали Дженни, но она как слизеринка, наслушалась странных историй об этом факультете, и после этих историй Дженни стала питать некоторую 
неприязнь по-отношению к львиному факультету. Посмотрев ещё пару минут на Джеймса, она решила хорошенько обдумать свою проблему. Что же вызвало у неё такое безразличие ко всему, что происходит вокруг 
неё? Может это она слишком рано начала взрослеть? Может у её родителей, которых она не знала тоже были такие проблемы? Ответа Дженни не знала, и, наверное не хотела знать. Нет, конечно, как каждый ребёнок, 
она хотела хоть что-то знать о своих родителях, но какая-то её частица говорила ей, что эти сведенья будут не из приятных. Совсем запутавшись в себе, и не сделав ни одного нормального вывода, Дженни решила что она пока 
слишком мала что б думать над таким глубоким вопросом . Ведь она ещё ребенок по сути дела, зачем ей грустить? Она должна как все её сверстники радоваться жизни, общаться с сокурсниками, думать о том, как она
выглядит, и вообще радоваться жизни. И она только сейчас начала понимать, что кроме Лили, она из своего факультета никого не знает! А ведь прошла практически неделя её пребывания в Хогвартсе! Нельзя быть такой
замкнутой и общаться только с одной девочкой! Наверняка Лили уже познакомилась с половиной своего факультета, а она даже не знает как зовут её соседок по комнате! С этой мыслью, Дженни быстро встала и
решительным шагом направилась в подземелья. Возле Главного Входа она остановилась, и решила, что будет глупо выглядеть то что она вбежит в комнату и изъявит большое желание со всеми познакомиться. Надо всё 
делать постепенно, а то все подумают, что у не все дома.

А тем временем ученики стали оборачиваться на стоящую, на ступенях девочку-первокурсницу . Вдруг кто-то её тихонько
окликнул. Она обернулась и увидела девочку, которую встретила в своё первое утро в школе.

Она жестом подозвала Дженни к себе. Не спеша она подошла к этой на первый взгляд неприветливей девочке. Как только 
она хотела спросить, что надо этой неприветливой особе, она её опередила: «Привет, меня зовут Виолетта Евин, прости, что я тебе нагрубила второго сентября рано утром! Мне очень жаль что всё так получилось, прости
меня, пожалуйста!" - на что Дженни ответила: «Да не страшно, просто было не приятно что ты мне нагрубила, а так всё хорошо."
-Слушай, Дженни, а ты многих знаешь с нашего факультета? просто я тебя недавно видела в обществе гриффиндорки, что мне признаюсь не сильно понравилось, скажи почему ты общаешься с ЭТИМ факультетом? - об
упоминание львиного факультета Виолетта скривилась как будто она проглотила жабу.
- Я не многих знаю из нашего факультета, а по правде говоря, даже не знаю как зовут моих соседок по комнате. А с Лили мы познакомились в поезде, она очень милая и с ней приятно общаться, а то что она с 
гриффиндора меня нисколько не волнует.
-А почему бы тебе не познакомиться со всеми? Я могла бы тебя познакомить с некоторыми, может например сегодня после ужина? Кстати,ты из какого рода? 
- Это отличная идея! Я была бы рада со всеми познакомиться, а то всё одна и одна. – проигнорировала последний вопрос.
- Да конечно я тебя со всеми познакомлю, только ты не ответила на мой вопрос - напомнила Виолетта. 
- Если честно то я не знаю к какому роду я принадлежу, росла в приюте и толком ничего не знаю про волшебство и моих родителей - а про себя усмехнулась:" которые меня бросили. Видимо не очень добрые и чувственные люди". 
-Странно, если твои родители были чистокровными, то в приюте ты бы не оказалась, и тем более магловском, на Слизерин попадают только чистокровные, и в крайнем случае полукровки, ты должна быть либо
полукровкой либо чистокровной. - рассуждала Виолетта. - хотя в принципе это не важно, пошли лучше в замок, а то здесь холодный ветер. После этих слов они направились в замок.

В замке было гораздо теплее, чем на
улице, но неприятный озноб, который преследовал Дженни всё утро дал о себе знать. Виолетта куда-то повела её, а она, не задавая вопросов, направилась следом за ней. Они поднялись на седьмой этаж, и подошли к
какой-то стене, после чего Виолетта прошла мимо неё три раза о чем-то напряжено думая. После третьего раза в стене появилась дверь и Виолетта поманила её жестом за ней. Зайдя в комнату, которая как потом 
оказалась выручай - комнатой, первое что попалось в глаза, так это весело полыхавшее в камине пламя. Потом она огляделась и увидела что она находилась в комнате которая чем-то была похожа на 
гостиную Слизерина.

Те же изумрудные диванчики, ковёр в зелёных тонах и на стене герб Слизерина, и под ним был девиз одной древней чистокровной семьи Блек: "Чистота крови навеки!". По мнению Дженни это
было достаточно правильное высказывание, но вот вопрос заключался в том, что чистокровная ли она волшебница? Если нет, то её можно отнести к полукровкам, а ещё хуже - к грязнокровкам. Хоть после падения Тёмного
Лорда, грязнокровок перестали прилюдно унижать, но в чистокровных семья эта неприязнь сохранилась. Хоть Дженни до недавнего времени не знала что она волшебница, но Слизерин внушил ей открытую неприязнь к
грзнокровкам и гриффиндорцам. Хотя не против маглорождённых и не против Гриффиндора она никогда ничего не имела плохого, но Слизерин не понятно чем смог переубедить её, и настроиться достаточно зло 
против них.

Интересно, что бы сказали её родители, если б узнали что она ненавидит людей к которым она сама относится? Ведь, по сути практически весь первый курс считал её маглорождённой, а по слизерински -
грязнокровкой. Она хотела быть такой же чистокровной как семья Малфой, например. Хоть и эта семья была из самых близких приспешников Тёмного Лорда, она смогла выкрутится, хоть и статус в обществе был
потерян. А Лили как дочка Золотого Мальчика или просто Гарри Поттера прожужжала ей все уши про то какая плохая эта семья. А тем временем Виолетта сказала не же ли чем спросила:
-Хочешь я расскажу тебе про наш факультет и про волшебный мир вообще?- полу кивок полу улыбка, и через несколько минут обе девочки уже весело смеялись сидя на диванчиках.
Так незаметно прошло три с половиной часа.

Ужин они пропустили, а от усталости просто валились с ног. Не долго думая они направились в спальню с одним только желанием - поскорее лечь и заснуть. Засыпая, 
Дженни думала о завтрашнем дне, который обещал быть незабываемый, но чем быстрее близился завтрашний день, тем сильнее нарастало плохое предчувствие, хотя может она просто пессимистка?...