Начальные главки

(Хогвартс, 19.37)
- Итак, Северус, вы сделаете то, о чём я прошу?
- Вы уверены, что это необходимо, директор?
- Вполне.
- Итак?..
- Гм… Наверное, пригород Лондона; найдёте район победнее. После всего, что мы с вами обсудили ранее, привезёте его сюда, в замок…
----------------------------------
Лондон, 12.04
Грязная, закопчённая выхлопами автомобилей и смогом улочка. Посреди тротуара – раздолбанный мусорный бак, возле которого сидит, поджав хвост, серая дворняга средних размеров.
Эх, судьба моя судьба, думал пёс, косясь на отдавленную недавно велосипедом лапу и время от времени поскуливая. То злодей-полицейский сапогом по роже вмазал, мол, чего шляешься по центральной улице города, смущаешь порядочных людей своим голодным видом, то балбес-велосипедист не глядя, проехал, даже не посмотрел, собака я или камень. А я собака, причём благородных кровей. Прадедушка мой, царство ему небесное, был чистокровным ньюфаундлендом, содержавшимся на королевской псарне. А я вот теперь прозябаю в лондонской трущобе, даже мало сказать трущобе, а…
Грустные размышления дворняги были прерваны громким хлопком, разнесшимся по пустынной улице словно бы ниоткуда.
Чу!.. Слышу пушек гром, подумал пёс, вскакивая и озираясь с лёгким утробным рыком. Но вокруг не было ничего, ровным счётом ничего подозрительного. Ни негодяя-дворника с его орудием собакоубийства – метлой, ни рычащей, плюющейся дымом машины, которых боятся и ненавидят, как классового врага, все собаки. Лишь из-за угла вышел какой-то человек и, осмотревшись по сторонам, направился к мусорному баку.
Ничего странного, подумал пёс, все ещё, впрочем, настороженно порыкивая и махая хвостом. Человек – тоже одушевлённое существо, он тоже хочет кушать. Может, он хочет порыться в мусорной куче в поисках вкусных мозговых костей, а может, надеется найти здесь дохлую крысу. Ну, на этот счёт его надеждам не дано было сбыться, поскольку пёс эту кучу уже всесторонне исследовал и всё, что было в ней съестного, употребил.
Улёгшись обратно на мостовую, пёс принялся от нечего делать разглядывать приближающегося человека.
Длинный чёрный плащ… Длинные чёрные волосы… Суровое бледное лицо… Летящая походка… Общим своим видом человек чем-то напоминал огромную летучую мышь, чем сразу не понравился псу.
Вот такая же летящая походка была у моего прадеда, лениво размышлял пёс. Когда его, гладко причёсанного и накормленного, показывали на выставке…
При воспоминании о еде у дворняги потекли слюнки. Он демонстративно облизнулся, показывая острые зубы и смотря на человека в чёрном плаще, мол – съел бы я вас, уважаемый, да времени нету. Тот, приостановившись, внимательно изучил дворнягу и, невнятно пробормотав себе что-то под нос, протянул руку, подманивая пса.
Вот это да, изумился пёс. Кажется, ему от меня что-то надо. Может, подойти?.. Тут нехорошее подозрение закралось в собачью душу. Наверняка живодёр, злобно подумал пёс, недоверчиво посматривая на человека в чёрном плаще. Вот так же точно, на корочку хлеба, подманили моего папашу, вспомнил дворняга. А потом поймали сеткой, посадили в ворчащий грузовик, крытый брезентом и пахнущий сотнями собак разнообразнейших пород, и увезли…
- Иди сюда, - приказал тот, чёрный. – Иди сюда, Шарик. Фиу, фиу.
Угу, так я и пошёл, угрюмо размышлял новоокрещённый Шарик. Чтоб меня потом на мыло и на ширпотреб для английских модниц пустили, как же.
Человек сделал рукой невразумительный жест, и в другой руке его появилась, откуда ни возьмись, аппетитная кость, покрытая толстым слоем жирного, истекающего соком мяса… И Шарик не выдержал.
- Гау, гау!
Давай сюда, да быстрее, хотел сказать он, кидаясь под ноги чёрному и бешено крутя хвостом в попытке достать зубами до косточки. Тот бросил её на землю и с непроницаемым лицом наблюдал, как пёс хватает зубами мясо. В тот момент, когда Шарик совершенно потерял голову, вгрызаясь в пахнущую кровью кость, человек внезапно нагнулся и схватил пса за загривок.
- Р-р-р! Гау…
Шарик попытался вырваться из цепкой хватки чёрного, но тот крепко держал его за шею так, чтобы пёс не мог дотянуться зубами до руки.
Так я и знал, живодёр он форменный, крутилось в голове у пса. Как только я мог купиться на такую стандартную приманку. И папашу моего загребли живодёры, на приманку подманив, и бабушку тоже, должна бы наследственная информация передаваться – страх перед приманкой. Ну да что ж…А этого надо бы за задницу цапнуть зубами, чтоб не хватал нашего брата за загривок. Впрочем, дотянуться до филейной части чёрного Шарик не мог, как ни пытался, поэтому он оперативно изменил своё намерение.
Тяпну его за ногу, так тоже сойдёт, с наслаждением раздумывал пёс, изворачиваясь и выжидая удобного момента. Вот сейчас, когда он собирается схватить меня второй рукой… Кусь!..
Пёс, тщательно рассчитав момент, сумел в развороте тяпнуть чёрного за щиколотку зубами раз, другой. Тот испустил крик ярости и боли, на мгновение ослабив хватку.
Вот так, получай, живодёрская твоя морда, мысленно торжествовал пёс. Не съем, так покусаю, перед смертью. Теперь поостережёшься-то ничейных собак за шею хватать.
Последнее, что помнил Шарик, это как тяпнутый, нечленораздельно ругаясь, тыкал ему в морду какой-то палкой, одновременно прижимая к земле. После этого, успев лишь подумать «Эх, жизнь моя жестянка… Пропадаю ни за грош», Шарик повалился на бок и издох.
----------------------------------
(23.59)
Вначале было Слово. И этим словом было…
- Скальпель.
Затем, после секундной паузы:
- Палочкой здесь не обойтись. Работа слишком тонкая.
Две фигуры в мантиях склонились над стерильным белоснежным столом, на котором лежала, очевидно, мёртвая собака. Лица их были скрыты капюшонами, но даже не будь этого, их лиц не было бы видно, так низко оба нагнули головы, вглядываясь в распростёртое тело собаки.
- Я надеюсь, вы понимаете, какая это сложная работа, - произнёс обладатель тихого, размеренного голоса, который, судя по тембру, мог принадлежать человеку преклонных лет. Он слегка нагнулся, вглядываясь из-под капюшона в собаку, и под его капюшоном блеснули стекла очков.
- Да, - ответил второй низким, спокойным голосом.
- Но палочку также держите под рукой. Она понадобится чуть позже, - добавил первый, беря в руку скальпель.
- От южных морей до полярного края, - немного фальшиво пропел он, проводя круг скальпелем по затылку собаки. – Вы помните, Северус, что я вам говорил? Как только он очнётся, вы должны доставить его в Хогвартс.
- Да, - спокойно ответил тяпнутый.
- Постарайтесь, чтобы у него был товарный вид. Никто не должен ничего заподозрить, Северус.
- Конечно, - так же спокойно согласился тяпнутый.
- Спирт, - быстро и глухо пробормотал старик.
Тяпнутый предупредительно подал пробирку. Старик быстро опрокинул в себя десять грамм спирта и продолжил операцию.
- Раскинулись наши леса и поля, - пришепетывая, пробормотал первый, наклоняясь ещё ниже. Из под его капюшона выбилась длинная седая борода, которую он нетерпеливым жестом отодвинул вбок. Поудобнее перехватив в руке скальпель, он продолжил надрез, время от времени сопя и стараясь не чихнуть.
- Славься, Америка наша свободная, - продолжал напевать он, осторожно убирая скальпель и принимая из рук тяпнутого крохотное сверло, которым он в следующее мгновение принялся проделывать отверстия в голове пса.
- Предками данная кровь благородная, - бормотал старик…