Часть 18

— О чём вы думали, — возмущённо накинулся на Гарри и Рона Кингсли, когда вся компания устроилась в углу кафетерия. — Гарри, ты же знаешь, что ты значишь для всех нас. Ты понимаешь, каким ударом для нас стала бы твоя смерть? Ты отдаёшь себе отчёт, сколько людей разуверились бы в победе и отказались от борьбы?

— Не преувеличивай, Кингсли. Я такой же волшебник, как все остальные, не лучше и не хуже. Я не хочу быть знаменем или символом, я хочу сражаться наравне со всеми. Те, кто по-настоящему предан нашему делу, боролись бы ещё яростнее, чтобы отомстить и чтобы моя смерть не была напрасной. Мы с Роном не могли сидеть сложа руки, зная, что завтра раненые начнут умирать без лекарств.

— А мантию почему не взял? Хотя, не скрою, она нам очень пригодилась.

— А какой от неё толк, если Рон больше под ней не помещается? Мы полагались на Оборотное зелье, но от него тоже оказалось мало толку.

— Гриннготс охраняется лучше, чем Азкабан, пора бы вам это усвоить. Повезло, что Лестрейндж так дорожит своим непутёвым братом. Рон, может, тебе тоже стоит показаться целителям?

— Сначала позавтракаю, — с набитым ртом прогундосил парень.

— Рону досталось, — кивнул Гарри. — Меня Беллатрикс не трогала, я был нужен Тёмному Лорду для шоу перед его сторонниками, а на Роне оторвалась по полной. Если бы Волдеморт её не вызвал, не знаю, чем бы кончилось.

— Лестрейндж не пытался её остановить?

— Он с таким же успехом мог попытаться дракона остановить, причём голыми руками. Один раз сказал ей, чтоб не переусердствовала, так мы думали, она и в него Круциатусом швырнёт.

— И что он?

— Пожал плечами и ушёл. Присылал нам зелья после каждого её визита.

— Беллатрикс сказала, что им удалось договориться с оханкану и абизу, — вступила в разговор Гермиона. — И что магия абизу позволяет разить болезнями целые народы.

— Плохо, — помрачнел Кингсли. — С оханкану справятся ребята Хагрида и Гроша, а вот абизу… Она не говорила, кого ещё Волдеморт планирует привлечь на свою сторону?

— Нет. Увидела у Родольфуса маггловскую книгу и переключилась на неё.

— Полагаю, судьба книги оказалась незавидной, — хмыкнул аврор.

— Сожгла, — кивнула Гермиона.

— Эту книгу Родольфусу подарила моя мама, — угрюмо сказал Невилл. — Кингсли, я хочу, чтобы он мне рассказал всё, что случилось… тогда. Как оно всё было.

— Судя по его лицу, ты уже его спрашивал, — заметил Кингсли. — Полагаю, безрезультатно.

— Он сам виноват, обозвал отца тупоголовым.

Кингсли покачал головой.

— Иногда мне кажется, что Лестрейндж сам стремится к смерти.

— Да он прямо говорил — валите, дайте мне умереть, — дожевал, наконец, Рон, тут же стянув кусок из тарелки Гермионы.

— Ты наешься когда-нибудь?

— Его эльф… кстати, а где Браш?

Ребята заозирались, но эльфа нигде не было.

— Сидит у Лестрейнджа, наверное.

— В жизни не видел такого наглого эльфа, — Рон потянулся за следующим куском, но Гермиона хлопнула его по руке. — Ай! Тебе жалко, что ли?

— А я — такого преданного. Кроме Добби, конечно, — погрустнел Гарри.

— Я никогда не видела, чтобы волшебник, особенно уровня Лестрейнджа, так обращался с домашним эльфом, почти на равных, — сказала Гермиона. — Лестрейндж вообще сейчас не похож на Пожирателя. Беллатрикс возмущалась, что он не участвует в войне, не пытает пленных, держится в стороне.

— Ага, только раньше пытал, — прошептал Невилл.

— Не обольщайся насчёт Лестрейнджа, Гермиона, — снова покачал головой Кингсли. — Не знаю, что с ним сейчас случилось, может, и правда, Азкабан повлиял, но было время, когда Родольфус ничем не уступал своей жене. Знаешь, почему Колдман не хотел ему помогать? Родольфус жестоко пытал семью его невесты, а потом всех их убил. Тела были страшно изуродованы, с трудом опознали, кто есть кто. И это не единственный эпизод в его биографии. Он так бесновался около года. Правда, потом, вроде, пытать перестал, до того, как в руки к семейке Лестрейнджей попали родители Невилла, но убивать — нет. У него руки не то что по локоть в крови — странно, как он ею ещё не захлебнулся. Про это он тебе не рассказывал, так? Поверь, он недаром предпочёл бы умереть, но не появляться здесь. Он не боится, нет, как я уже говорил, Лестрейндж не трус, но и не глупец, так что прекрасно понимает, что ничего хорошего здесь его не ждёт.

Гермиона побледнела, не в силах поверить.

— Но как в одном человеке могут одновременно уживаться любовь к брату, смелость, самоотверженность, жертвенность, верность слову и такая звериная жестокость?

— Могут, как видишь. И кто знает, какая сторона его натуры возьмёт верх в следующий момент. Так что мой тебе совет — держись от него подальше.

— Аберфорт говорил, что Лестрейндж так ожесточился из-за смерти отца и своего ранения, — вспомнила девушка.

— Гермиона, не знаю, что Аберфорт вбил себе в голову насчёт Родольфуса, но если бы в нём этого не было, оно бы не появилось. Ладно он бы замучил Робардса и остальных, кто там был, хотя остальные уже не при чём, но Лестрейнджу было всё равно, кто перед ним. Как и любой Пожиратель, он просто жаждал крови. Покажу тебе его дело, если хочешь окончательно убедиться.

— Не надо, — покачала головой девушка. — Я верю.

— То-то.

— Смотрите, вон Колдман, — показал Гарри на целителя, оглядывающегося в поисках свободного места.

Он призывно помахал медику, и тот присоединился к ним.

— Что там Лестрейндж? — поинтересовался Кингсли.

— Живучий. Другой бы до утра не дожил с такой кровопотерей, не говоря уже про аппарирование, а этот, хоть и полумёртвый, но имеет все шансы выкарабкаться. Я погрузил его в Заколдованный сон, сделал всё необходимое, кости срастутся быстро, сотрясение небольшое, пройдёт без последствий, а вот с укусом сложнее. Не помогает ничего, кровь не останавливается. Будем искать, подбирать… Вроде без него работы мало, — с досадой закончил Колдман.

— Мистер Колдман, если в больнице нужна помощь, я готова, — предложила Гермиона.

— Не откажусь, — с благодарностью отозвался Колдман. — Мы уже с ног валимся, свободные руки со светлой головой в комплекте очень пригодятся. Невилл, я знаю, что ты великолепно разбираешься в травах, если и ты сможешь помочь…

— Смогу, конечно, — с готовностью кивнул Невилл.

«Заодно сможет быть поближе к Лестрейнджу», — подумала Гермиона. На лицах Кингсли и Гарри отразилось примерно то же самое.

— Да не собираюсь я… Просто спрошу. Не захочет отвечать — пусть идёт к чёрту. Я — не он, — буркнул парень.