Глава I

Кто-нибудь обязательно придёт.
Пролог
— Кингсли, вы умеете считать до семи?
Бруствер Кингсли раздраженно уставился на Снейпа:
— Ну?
— Сколько крестражей, если верить свидетельству Слагхорна, собирался создать Волдеморт?
— Семь.
— А сколько было найдено и уничтожено?
— Семь!
— Шесть, Кингсли, шесть! Дневник Реддла, кольцо Марволо, медальон Слизерина, чаша Пуффендуя, диадема Когтевран и Нагайна.
— Седьмым крестражем был Гарри!
— А Волдеморт знал об этом?
— Нет, но…
Теперь Кингсли смотрел на Снейпа странным застывшим взглядом.
— Вы что не понимаете? Если Волдеморт хотел создать семь крестражей, он и создал их семь. Поттер был уже восьмым, случайным. Он не нашёл седьмой крестраж.
— Нет, Снейп, вы ошибаетесь, с Волдемортом покончено!
— У нас уже был министр, которому нравилось так думать. Вас это ничему не научило?
— Ну, хорошо! — рявкнул министр, вскакивая со стула и начиная мерить шагами кабинет. — Если, по-вашему, есть ещё один, то что это и где он?
— Что? Что-нибудь принадлежавшее Годрику Гриффиндору. Где? Понятия не имею. У вас есть в штате крупный специалист по поиску крестражей — отправьте его доделывать свою работу. Он годик поболтается непонятно где, а потом принесёт его вам на блюдечке.
Кингсли молчал и это не нравилось Снейпу.
— Что-то не так с нашим звездным мальчиком?
— Нет. Дело не в нем.
— Не тяните резину, Кингсли, — раздраженно попросил Снейп.
— Мы сожгли тело Волдеморта. Пепел спрятали в отделе тайн.
— Зачем?
— Просто…как артефакт…
Снейп пробормотал что-то себе под нос, подозрительно напоминающее «идиоты».
— И что?
Министр глубоко вздохнул и нехотя признался:
— Его украли позавчера.
Снейп молча смотрел на него.
— Я приму меры, Северус. Мы не допустим…
— Ладно, я пошёл, — скучающим голосом сказал Снейп.
— Подождите.
Кингсли встал, обошел Снейпа и, порывшись в шкафу, вытащил чёрную бархатную коробочку.
— - От имени министерства Магии позвольте вручить вам орден Мерлина…
Снейп сделал шаг вперёд, грубо выхватил коробочку из рук опешившего министра и небрежно сунул её в карман.
— Давайте без цирка, министр.
— Как хотите, — обиженно буркнул тот, снова усаживаясь за стол. — Я прикрою вас перед французами. Буду вести бесконечную бюрократическую переписку, объясняя, почему я вас не арестовал.
— Премного благодарен!
— Оставьте этот тон, Снейп, — вспылил министр. — Вы похитили гражданку Франции, применяли к ней пыточное заклинание…
— Есть доказательства? — холодно спросил Снейп.
— Нет, но…
— Я даю вам слово, — перебил Снейп, — что я не похищал мадам Лефевр и не применял к ней заклятие круциатус. Я просто зашёл к ней в гости и мы… поговорили. Мне нужны были кое-какие сведения о моей будущей жене.
— Ладно, — вздохнул министр, — пусть так. Кстати, поздравляю вас с женитьбой. Признаться, не ожидал от вас.
— Я сам от себя не ожидал.
— Вас случайно не околдовали?
Снейп только фыркнул.
Министр явно хотел поскорее закончить неприятный разговор.
— Ну что ж, профессор, надеюсь, вы больше не позволите себе подобные…
— Позволю. Если это будет необходимо для защиты моей семьи, — Снейп сухо поклонился и вышел из кабинета.
Часть первая. Кейт Лефевр и родовое проклятие. Июнь 1998 г.
Глава первая. Сирень.
Стук каблуков в темноте. Нежный запах сирени. Он успел… Он все передал… А почему сирень? Она ведь зацветает в июне, а сейчас ещё май.
— Профессор Снейп, вы меня слышите?
Вновь темнота. И снова его будит запах сирени — теперь он понял — это чьи-то духи. Кто здесь? Он ничего не видит.
— Вы меня слышите, профессор?
Кто-то приподнимает ему голову и вливает в рот немного жидкости. Потом ещё, снова и снова. Зелье? Вкуса нет. Он что, жив??? Что происходит? Где он? Где Волдеморт и Поттер? Миллион вопросов готовы сорваться с языка, но тот неподвижным тяжёлым камнем лежит во рту.
Удаляющийся звук каблуков. Темнота.

Глава вторая. Лечение по методу доктора Герхарда.
Зрение вернулось через семнадцать дней после нападения Нагайны. Это он потом узнал — от Кейт. Сначала она была только голосом, звуком шагов в окружающей непроглядной тьме, лёгким запахом духов. Она прикасалась к нему, но он не чувствовал. Он вообще не чувствовал своё тело.
Незнакомка заклятием «левиосса» приподнимала его тело в воздух, стягивала с него штаны и рубашку, обтирала чем-то и снова одевала. Снейп испытал жгучий стыд, ощутив запах, исходивший от его тела — он перестал его контролировать, даже в простейших функциях. Оставалось только надеяться, что женщина окажется достаточно старой, чтобы он когда-нибудь смог смотреть ей в лицо.
Надежды, конечно же, не оправдались и Кейт оказалась симпатичной молодой женщиной лет двадцати пяти, с милыми ямочками на щеках, мягким взглядом карих глаз. Каштановые волосы были аккуратно сколоты на затылке. Было в ней что домашнее, уютное, навевавшее мысли о тихом потрескивании очага, вечерних чаепитиях со сдобой и неторопливыми разговорами. Лицо было абсолютно незнакомым. Стало быть училась она не в Хогвартсе. Иностранка? Форменная одежда колдомедика тесно облегала стройную фигуру, позволяя любоваться пышной грудью и крутыми бедрами. Незнакомка наконец закончила расставлять флакончики на прикроватной тумбочке и взглянула на Снейпа.
— Профессор! — она вздрогнула, увидев что он открыл глаза. — Вы видите меня?
Снейп молча смотрел на неё. Язык, как и все остальное тело был парализован.
— Мы будем общаться так, — решительно сказала девушка, — если вы хотите сказать «да», вы закрываете глаза. Если «нет» — быстро моргаете. Хотите задать вопрос, закрываете левый глаз. Устали и хотите отдохнуть — правый. Вы меня поняли?
Снейп закрыл глаза. Снова открыл.
— Вот и хорошо, — девушка явно обрадовалась тому, что он понял её. — Меня зовут Кейт Лефевр, я ваш лечащий колдомедик. Вы помните, кто вы?
— Да.
— Вы помните, что с вами случилось?
— Да.
— Отлично. Я расскажу вам, что произошло дальше. В битве за Хогвартс Гарри Поттер победил того-кого-нельзя-называть, а затем помчался в Визжащую хижину, надеясь, что вы можете быть живы. И вы действительно оказались живы. Правда никто так и не понял, почему, — тут Кейт слегка улыбнулась, показав ровный ряд ослепительно белых зубов. — Ваш организм продолжал бороться с действием яда, который убил бы любого человека. К вечеру лучшие колдомедики больницы Святого Мунго прибыли в Хогвартс. После осмотра и консилиума было решено оставить вас здесь — перемещение в Лондон могло быть слишком опасно. Ваш главный лечащий врач профессор Герхард — крупнейший в Англии специалист по болезням, вызванных действием ядов. Он осматривает вас через день. Я выполняю все его предписания — два раза в сутки даю вам зелье, которое постепенно выводит из организма яд и делаю вам массаж. Профессор Герхард надеется, что вы полностью поправитесь, но процесс выздоровления будет долгим и может занять несколько месяцев. Так что наберитесь терпения, профессор Снейп.
Снейп закрыл левый глаз. Кейт достала из кармана волшебную палочку и провела по воздуху — перед его глазами возникла сверкающая серебристая россыпь букв английского алфавита.
— Сформулируйте ваш вопрос как можно более кратко — два-три ключевых слова. Готовы?
— Да.
— Будем составлять слова по буквам. Первая буква слова согласная?
— Да.
В воздухе остались только согласные буквы, которые сложились в несколько рядов.
— Нужная буква в первом ряду?
— Да.
— Б?
— Нет.
— В?
— Нет.
— Д?
— Да.
— Вторая буква гласная?
— Да.
Через пару минут они получили слово «дата».
— Вы хотите узнать какое сегодня число?
— Да.
— 15 июня.
Снейп снова закрыл левый глаз.
«Подробности».
— Я прочитаю вам отчет, опубликованный в «Ежедневном пророке», когда вы немного окрепнете.
«Сейчас».
— Хорошо, — вздохнула Кейт. — Мне говорили, что с вами почему-то лучше не спорить, — она лукаво улыбнулась. — Но если устанете, дайте мне знать.
Глава 3. Техника трёх «да».
Что-то было не так. В рассказе Поттера об уничтожении крестражей была какая-то странность, но Снейп никак не мог понять, что же его настораживает. Думать было тяжело, мысли ускользали, он то и дело погружался в дремоту. Очнулся он, когда его тело вновь приподняли в воздух. Открыв глаза, он увидел Кейт, которая деловито и споро снимала с него больничную рубашку.
— Пора переодеться и принять лекарство, профессор, — мягко улыбнулась она.
Снейп так яростно заморгал глазами, что Кейт вздрогнула.
— Почему нет? Это необходимо…
— Нет.
— Но почему?!
Левый глаз.
«Не вы»
— Не я? Что не я?
— Кто-нибудь другой.
Кейт несколько секунд озадаченно смотрела на него, а затем вдруг рассмеялась.
— Кажется, поняла. Вы хотите, чтобы вас переодевал кто-то другой?
— Да.
— Вы не должны стесняться меня. Я ваш врач.
— Нет.
— Ладно, — пожала плечами Кейт. — В этом я могу пойти вам навстречу. Винки!
Раздался лёгкий хлопок и хогвартский эльф возникла у изголовья кровати. Винки выглядела намного лучше, чем помнил её Снейп. Форменная одежда была опрятной, сама Винки радостно улыбалась, слегка покачиваясь с пятки на носок.
— Винки рада служить хозяину Снейпу!
— Винки, с сегодняшнего дня ты будешь ухаживать за профессором Снейпом. Каждые шесть часов ты будешь менять ему бельё и постель, и четыре раза в день кормить.
Винки радостно закивала:
— Винки все поняла. Винки сделает то, что нужно.
— Пока будет так, — сухо сказала Кейт. — Когда к вам вернётся речь, вы сможете звать Винки по мере необходимости. Но давать вам зелье и делать массаж буду все-таки я. Это медицинские процедуры и я не могу перепоручить их домашнему эльфу. Винки, скажи мне, когда закончишь.
Винки, быстро справилась с гигиеническими процедурами и, накормив его овсянкой, уступила место Кейт. Он терпел, пока женщина-медик поила его с ложечки зельем (интересно, почему нельзя поручить это эльфу?), терпел, когда ловкими движениями сильных рук разминала ему плечи, кисти и пальцы, снова сняв с него рубашку, но когда он начала развязывать тесемки на больничных штанах, он снова яростно заморгал глазами. Проблема была в том, что моргание было абсолютно бесшумным и протест остался незамеченным. Кейт делала массаж всего тела, не обходя и интимных зон. Снейп мучительно краснел, хотя ничего и не почувствовал. Наконец, его снова одели и соизволили наконец взглянуть в лицо.
Снейп удивился. Он был уверен, что увидев его разъяренную физиономию, девушка задрожит и осознает всю непозволительность того, что только что произошло. Однако, Кейт опять рассмеялась:
— Я так и думала. У нас опять проблемы?
— Да.
— Ясно-понятно. А теперь я попрошу вас ответить на три вопроса. Профессор Снейп, вы хотите выздороветь?
Снейп не отвечал. Ему было понятно, куда клонит эта ведьма. Интересно, зачем она сменила духи? Вместо нежной сирени он ощутил сладкий запах ванили и карамели. Лично он бы предпочёл сирень, но кто его спрашивает? Его мнением не интересуются и по более существенным интимным вопросам.
— Ну так как, профессор?
Деваться было некуда. Снейп неохотно закрыл глаза.
— Отлично. Вы хотите нормально двигаться, самостоятельно ходить?
— Да (чтоб тебе провалиться).
— Вы хотите жить полноценной половой жизнью и иметь детей?
Снейп хотел иронически изогнуть бровь, но не получилось. Ещё бы найти желающих жить с ним полноценной жизнью. Ну, допустим…
— Да.
— Превосходно! Для этого вам дважды в сутки необходимо принимать восстанавливающее зелье и массаж всего тела. ВСЕГО, — с нажимом повторила она, сурово глядя в глаза своего строптивого пациента. — Я не могу пропускать отдельные участки, делая вид, что их не существует. Это медицинская процедура и вы должны отнестись к этому правильно. Я для вас не женщина, а врач. Вы для меня не мужчина, а пациент. Тайну того, что я увидела у вас под штанами, я унесу собой в могилу, — этой заразе в отличие от Снейпа удалось иронически изогнуть бровь. — Хотя, если честно, ничего удивительного я там не обнаружила.
Да, в Хогвартсе она точно не училась. Ни одна из выпускниц не осмелилась бы на подобные шутки с бывшим преподавателем зельеварения. Кто ж ты такая? В речи не было ни малейшего акцента.
— Отдыхайте, профессор.
Снейп попытался испепелить её взглядом, но Кейт испепеляться не собиралась, а мило улыбнувшись на прощание, выпорхнула из палаты. Ладно, у него есть время подумать, какими именно словами он назовет её, когда сможет говорить. В эту минуту Снейп не догадывался, что к тому времени, он уже будет шептать ей на ухо совсем другие слова. И что он забудет спросить её про духи.
Глава четвертая. Лечение по методу Кейт Лефевр.
Как же он начал спать с ней? Нет, если уж говорить по правде, это она начала спать с ним, но разве он возражал? Гнал ее от себя поганой метлой? Отнюдь. Удивлялся, да, но совсем не протестовал. Наоборот, радовался подарку прихотливой судьбы. И вот теперь её за это увольняют, а он как бы ни при чем. Снейп сидел на краешке больничной постели, мучаясь стыдом и раскаянием. Он поморщился, вспоминая, как орал на Кейт застукавший их случайно профессор Герхард. «Немыслимо! Вопиющее нарушение кодекса колдомедика! Неслыханное попрание нравственных основ медицины! Я уволю вас без права восстановления! — старого доктора буквально трясло от ярости. — Таким как вы — не место в благородных рядах целителей!
Герхард гневным жестом указал ей на дверь:
— Немедленно собирайте вещи и выметайтесь отсюда! Я подам на вас жалобу в Визенгамот — вас лишат диплома, пойдете работать на панель, там вам самое место!
Тут Снейп, кое- как успевший натянуть халат, не выдержал и рявкнул на Герхарда: «да вы сами виноваты! Это все ваши побочные эффекты! Не могли составить нормальное зелье?!» И это тоже было ошибкой. Следовало сдержаться, попробовать объяснить, сказать, что это он виноват, соврать наконец что-нибудь. Ничего этого он сделать не успел. Вконец обозленный, Герхард заорал, что насколько он мог заметить, Снейп более не нуждается в его услугах, он умывает руки и пусть Снейп сам себе дальше составляет зелья, раз он умнее всех! С этими словами заслуженный профессор вылетел из палаты и уже в коридоре снова начал отчитывать Кейт. До Снейпа доносились отдельные слова «какое бесстыдство… Никогда ничего подобного»… Потом, снова повысив голос, заорал «да будьте вы прокляты! А…хотя вы и так прокляты»! Дверь хлопнула.
***
И все-таки, как же все это началось? А началось все с эрекции, когда Кейт делала очередной массаж, не игнорируя ни одного участка тела. И первым на нежные прикосновения женских пальчиков отреагировал почему-то именно этот участок. Остальное тело оставалось полностью неподвижным и нечувствительным. Покраснев от стыда, Снейп гневно взирал на старательную массажистку, но когда та взглянула на него, Снейп в очередной раз изумился — такая искренняя радость светилась в её глазах, словно он сделал ей какой-то необыкновенный подарок.
— Превосходно, профессор Снейп!
Если бы он мог, он бы расхохотался — никогда ещё его эрекция не вызывала такого восторга у дам.
— Вы на пути к выздоровлению — это первый шаг!
Насмешливое выражение его глаз не укрылось от Кейт.
— Зря смеетесь, — с некоторой обидой сказала она. — Это очень важный шаг!
Снейп только вздохнул и закатил глаза.
На следующий день, прежде чем Кейт начала поить его зельем, он закрыл левый глаз. «Опять?»
— Нет, нет, не беспокойтесь, я не буду больше трогать паховую часть. Если она обрела чувствительность, мы можем оставить ее в покое.
Но это почему-то не помогло. Эрекция возникла снова, когда Кейт массировала ему грудь. Она низко склонилась над ним, и в разрезе халата он видел её пышную грудь почти целиком. Поняв по его судорожному вздоху, что что-то пошло не так, Кейт подняла глаза и, быстро обернувшись, взглянула на его позор.
— Даже так? Слушайте, профессор Снейп, а я вам случайно не нравлюсь? — в её глазах запрыгали лукавые искры.
Снейп возмущенно заморгал. Ярость в его глазах, казалось, развеселила девушку ещё больше. Прекратив хихикать, она сказала:
— Извините. Просто не ожидала от вас сегодня.
Снейп просто кипел от возмущения. Надо же было подобрать ему такого колдомедика! Когда он узнает, кто её назначил сюда, он его…
— Не смущайтесь, — ласково сказала Кейт. — Сегодня вас будет осматривать доктор Герхард. Он что-нибудь придумает. Скажите, а кроме как в области гениталий, есть где-нибудь чувствительность?
— Нет.
— Ничего страшного. Все вернётся. Просто нужно время.
***
— Ну-с, как вы себя чувствуете, молодой человек? — профессор Герхард оказался высоким, довольно сутулым пожилым волшебником с обширной лысиной и водянистыми голубыми глазами. — Так, зрение и слух вернулись, отлично. Даст бог, и остальное потихоньку восстановится.
Снейп вопросительно взглянул на Кейт. Та кивнула.
— Профессор Герхард, есть один небольшой нюанс, который нам следует обсудить. Давайте пройдем ко мне.
«Хм, очень тактично с её стороны не обсуждать это в моём присутствии», — подумал Снейп.
На следующий день она принесла с собой два флакона.
— Профессор Герхард считает, что ваше возбуждение есть результат побочного эффекта составленного им зелья. Он прописал вам дополнительно настойку гридиониса, которая должна нейтрализовать побочный эффект.
«Знаем», — подумал Снейп, -"проходили такое. Помогает, конечно, но секса-то все равно хочется». Тем не менее, он позволил себя напоить.
Зелье не помогло. Напротив, возбуждение было таким сильным, что Снейп скрипел бы зубами, если б мог. Кейт только вздохнула:
— Профессор Герхард предупреждал о возможности обратного эффекта. В вашем организме еще слишком много яда и он реагирует нестандартно. Нет, теперь гидеонис вам не в помощь.
Снейп устало закрыл глаза.
— Хотите…- Кейт слегка замялась. Он вопросительно взглянул на нее.
— Хотите, я вам помогу?
Снейп продолжал недоуменно смотреть.
— Я помогу вам так, как вы сами помогли бы себе, если бы могли шевелить руками, — смущенно пояснила Кейт.
Снейп испуганно заморгал. Только этого еще не хватало! Она что, сумасшедшая?
— Ну, как хотите, — вздохнула странная колдомедичка. — - - Хотите мучиться, помучайтесь. От массажа я избавить вас, извините, не могу. А вообще-то вы можете отнестись к этому как к медицинской процедуре. Моя рука будет в перчатке, я даже смотреть туда не буду. И никогда никому не расскажу, даже Герхарду.
— Нет!
Нет, он не собирался позволять ей делать это. А потом все-таки сдался. Возбуждение с каждым днем становилось все сильнее и долго не отпускало… На третий день на предложение Кейт «помочь», он не стал моргать как обычно, а только тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону. Кейт натянула синюю латексную перчатку и деловито принялась за работу. Действовала она умело, и через несколько минут Снейп судорожно выдохнул, тело его внезапно выгнулось дугой, а по позвоночнику пробежал ток.
— Профессор Снейп, — Кейт, казалось, была очень взволнована, — вы что-нибудь почувствовали?
Насмешливое выражение его глаз ее ни капли не смутило.
— Я имею в виду, что-нибудь, кроме оргазма?
— Да.
— Где?
«п.о…з.в.»
— Позвоночник?
— Да.
— Отлично. Вы молодец, профессор!
Очень тяжело смеяться, если не сокращается диафрагма и не растягиваются губы. Смех, не находя выхода, вытекал слезами из уголков глаз. Кейт улыбнулась, вытерла ему глаза и пах, и ушла.
В последующие несколько дней все повторялось и Снейп понял, что он стал с нетерпением ожидать очередного сеанса массажа, за которым неизменно следовала «медицинская процедура». По ночам ему теперь снилась голая Кейт, он тянулся к ней, но даже во сне не мог шевельнуть рукой. Днем он избегал смотреть ей в глаза, стыдясь своих желаний и опасаясь, что проницательные глаза колдомедика разглядят больше, чем он хотел бы показать.
На четвертый день возникла проблема. Как ни старалась Кейт, ей не удавалось вызвать желанную разрядку. Наконец, она остановилась и задумчиво посмотрела на своего пациента.
— Я сделаю по-другому. Ты… вы не против?
Снейп недоуменно взглянул на нее. Он тогда действительно не понял, что она имеет в виду. А если бы понял, стал бы возражать?
— Я знаю, так нельзя, — Кейт по-видимому неправильно истолковала его удивленный взгляд. — Но что, если по другому уже не получается?
Тут она скользнула вниз и…
Потом Снейп подумал, что ради этого, пожалуй, стоило пережить укус Нагайны. Но ее самоотверженное желание помочь своему пациенту все же поражало… Он закрыл глаза, погружаясь в наслаждение и вдруг, его неподвижная, нечувствительная правая рука дрогнула, приподнялась и вцепилась в волосы Кейт. Та замерла на мгновение, а затем вернулась к своему занятию с удвоенной энергией.
Закончив, Кейт не уходила. Снейп не решался открыть глаза.
— Профессор! — решительно позвала девушка. Он неохотно взглянул на нее — ни капли смущения в красивых карих глазах он не заметил.
— Ваша рука — попробуйте пошевелить ей.
Снейп попытался.
— Не получается?
— Нет.
— Но ведь вы сделали это…когда я… Знаете, наверно, надо будет попробовать еще раз.
Снейп просто не поверил своим ушам: она что, действительно, собирается регулярно делать ему минет — в медицинских целях? Как интересно, однако, развивается колдомедицина. «Мне нравятся ваши методы лечения» — сказал бы он ей, если бы мог говорить. Может она потом еще статью опубликует в научном журнале «О пользе минета при отравлении ядом албанских змей»?
Ладно, сарказм сарказмом, но ведь рукой он действительно двигал. Интересно, а если…может тогда все тело оживет? Жаль, что ненормальная колдомедичка не зайдет так далеко…
Через пару дней Снейп наконец смог чуть согнуть кисти обеих рук уже вне «медицинской процедуры» Кейт.
Герхард, приехавший на очередной осмотр, был весьма впечатлен:
— Не ожидал, что подвижность может восстановиться в такие ранние сроки, — пожилой врач, казалось, был до крайности изумлен, что его лечение приносит результаты. — У вас, Снейп, невероятно сильный организм — выжить после укуса албанской ядовитой змеи, да еще и начать восстанавливаться меньше, чем через месяц — просто поразительно!
«Сам удивляюсь,» — мрачно подумал Снейп. Он скосил глаза в сторону Кейт, но та безучастно смотрела в окно, словно происходящее в этой комнате не имело к ней никакого отношения. Рассказывать Герхарду о коррективах, внесенных ею лично в план лечения она явно не собиралась.
На следующий день ситуация снова зашла в тупик. Теперь уже и минет не помогал, настолько сильно проявлялся побочный эффект злосчастного зелья. Уставшая, взмокшая Кейт, подняла голову и, слегка запинаясь, сказала:
— Северус… Вы позволите мне вас так называть?
«Еще бы» — ехидно подумал Снейп, — «после всего, что ты тут творила, я вообще должен на тебе жениться.»
— Да.
— Северус… я не могу…ты сам видишь… Я хочу… помочь тебе, — она покраснела до корней волос, но решительно смотрела ему в глаза. — Это ни к чему тебя не обяжет… И меня тоже… Я уверена, это пойдет на пользу… Конечно, так нельзя, я понимаю, но… никто не узнает… Ты согласен?
Снейп молча смотрел на нее, гадая, почему к нему приставили сумасшедшую и что еще можно от нее ожидать?
Приняв его ошеломленное молчание за согласие, Кейт быстрым движением стянула с себя трусики и забралась на него…
Как же это было восхитительно… Внезапно Снейп осознал, что его руки, до сих пор сжимавшие ее бедра, поднялись еще выше и забрались под медицинский халат — тот треснул, разрываясь и теряя пуговицы, а руки добрались до желанной цели. Потом снова пробежал по позвоночнику ток, и в движения пришли бедра. Кейт застонала, вцепившись в его грудь. Снейп властным движением притянул ее к себе, а затем, неимоверным усилием перевернувшись, подмял ее под себя, не обращая внимания на боль, наполнившую все тело и продолжал входить в нее до тех пор, пока не услышал собственный вопль, слившийся с непрерывными стонами Кейт…
С огромным трудом он перевернулся обратно на спину, застонав на этот раз уже от невыносимой боли в каждом суставе. Кейт, выбравшись из-под него, вытерла слезы и забыв про халат, пулей вылетела из палаты.
Полночи он сгибал и разгибал руки и ноги, переворачивался с боку на бок, вновь обретая контроль над собственными мышцами и только под утро забылся сном. Проснулся он от того, что Винки, как это обычно бывало по утрам, приподняв его над кроватью, меняла белье. Он смог улыбнуться ей и с огромным усилием ворочая языком, выдавил слово «туалет». Винки радостно улыбнулась, и так энергично закивала головой, что огромные уши захлопали по плечам. Она подставила ему утку, и Снейп поклялся, что к обеду он заставит себя дойти до больничного туалета самостоятельно.
Как обычно, после завтрака пришла Кейт, аккуратно причесанная, в свежем халате и, не глядя на него, начала расставлять флаконы с зельем и баночки с массажной мазью на прикроватной тумбочке.
— Доброе утро, профессор Снейп, — Кейт внимательно изучала свои колени. — Вам пора принимать лекарство.
— Прости.
Кейт резко вскинула голову, в изумлении глядя на него.
— Ты… Ты говоришь?! Северус…это же…это невероятно! — глаза ее снова засияли искренней радостью.
— Прости, — с трудом заставляя непослушный язык ворочаться повторил он, пристально глядя ей в глаза.
— За что?
— Ты…вчера… плакала.
Кейт снова опустила глаза и покраснела.
— Тебе… было… плохо?
Она отрицательно помотала головой.
— Мне было хорошо… Мне было очень хорошо… И поэтому теперь стыдно.
— Не… понял.
— Нельзя спать с пациентами. Я нарушила кодекс колдомедика.
— Это…так…важно?
— Если об этом узнают, меня могут уволить.
— Тогда… зачем?
Кейт долго молчала, а затем, набрав воздуха, словно собираясь нырнуть, посмотрела ему глаза:
— Я этого хотела.
— Хотела…меня? — Снейп был поражен.
— Да. И я воспользовалась вашим беспомощным состоянием. Можете подать на меня жалобу в Визенгамот, когда сможете ходить.
На этот раз ему удалось рассмеяться, хотя смех вышел похожим на хриплый лай. Вот Рита Скитер порадуется — напишет статью в «Пророке» — «Герой войны, кавалер ордена Мерлина первой степени, изнасилован на больничной койке.»
Кейт робко улыбнулась:
— Ты не сердишься?
-Я…хочу…чтобы…ты…снова…воспользовалась…моим…беспомощным…состоянием…прямо…сейчас.
— Сначала зелье и массаж.
— Не…возражаю.
Так и пошло с тех пор. Зелье…массаж… секс.
Через три дня Снейп передвигался по палате, тяжело опираясь на палку, на четвертый смог доковылять до парадной дубовой двери и стоял на крыльце замка, наслаждаясь свежим летним воздухом.
А потом так невовремя приехал Герхард…

Глава 5. Проклятие рода Лефевр.
В дверях показалась Кейт. Она была в темно-синих магловских джинсах и свободной белой блузке, с чемоданом в руках. Кейт медленно подошла к нему — ростом она едва доставала ему до плеча.
— Ну вот и все, Северус. Прощай. Надеюсь, ты не будешь по мне сильно скучать, — девушка поднялась на цыпочки, коснулась губами его щеки и повернулась, собираясь уходить. Он схватил её за плечи и развернул к себе:
— Куда ты собралась?
— Домой. В Лондон.
— Кто ты? Откуда? Я ничего о тебе не знаю.
Кейт невесело рассмеялась:
— Как говорят маглы, постель — не повод для знакомства. Я родом из Франции. Переехала в вашу страну полгода назад.
— У тебя кто-то есть в Лондоне? Жених?
— Нет. Во Франции у меня был муж, но мы развелись, и я уехала.
— Послушай Кейт… Я поеду в Лондон…Завтра. Я встречусь с Герхардом и все ему объясню. Он должен понять, что ты не виновата.
— Я виновата, Северус.
— Да неважно. Я скажу, что заставил тебя, обманул, околдовал!
— Конечно, ты околдовал меня, — Кейт улыбнулась чуть веселее, — правда без магии. Но ничего этого делать не нужно. Все это не имеет значения.
— Как это не имеет значения? Речь идёт о твоей работе. О твоей карьере.
— Мне уже не важна карьера.
— А что тебе важно?
— Те дни, что я провела здесь с тобой.
— Тогда останься! — внезапно охрипшим голосом попросил Снейп.
— Нет, Северус, я не могу. Расставаться нужно вовремя, чтобы потом не пожалеть. Не думай обо мне больше. Прощай.
Она вышла из палаты ни разу не обернувшись. Снейп услышал, как отворилась дверь, ведущая в больничное крыло…а затем глухой удар, словно что-то тяжёлое уронили на пол. Быстро, как только мог, он поковылял к выходу. Кейт лежала на пороге, все её тело выгибалось от ужасной судороги, на губах пузырилась пена, глаза закатились. Отравлена?! Снейп бросился в комнату Кейт и лихорадочно стал перерывать содержимое ящиков, наполненных всевозможными склянками и флаконами. Найдя наконец безоар, он бросился обратно.
Кейт, однако, уже пришла в себя и пыталась встать, цепляясь пальцами за стену. Он помог ей подняться и вдвоем они кое-как доковыляли до палаты. Кейт прилегла на свободную койку и закрыла глаза. Лицо ее было бледным до синевы, на висках вздулись вены.
— Что это было?
— Приступ, — еле слышно прошептала девушка.
— Приступ чего?
— Неважно.
— - А что имел в виду Герхард, когда сказал что ты уже проклята?
Кейт молчала.
— Мне спросить у профессора?
— Это уже не имеет значения, Северус. Забудь.
— Кейт, я в юные годы увлекался темной магией, моим учителем был сам Волдеморт. Я много знаю о проклятиях, возможно, я смогу…
— Не сможешь, — Кейт съежилась и обхватила себя руками за плечи. Снейп взял пару одеял и укрыл ее. — Меня осматривали лучшие специалисты Франции и Англии. Вывод один — проклятие содержит индивидуальный код — какое-то условие — если выполнить его, проклятие будет снято. Проблема в том, что знает условие только тот, кто создал это проклятие. Они думают — я протяну еще несколько месяцев, но не больше года.
— И кто же знает условие?
Кейт опять замолчала.
— Твой муж?
— Нет.
— Тогда кто? Кейт, ты владеешь навыком окклюменции?
Кейт удивленно посмотрела на него.
— Нет.
— Тогда лучше расскажи сама. А то я сейчас все равно узнаю, но тебе будет неприятно.
— Ты не посмеешь, — бледные щеки Кейт залил румянец гнева. — Это вообще тебя не касается!
— Нет, — холодно сказал Снейп. — Меня это не касается. Но я люблю совать свой длинный нос в чужие дела. Итак?
— Мадам Лефевр, — неохотно сказала Кейт. — Моя бывшая свекровь.
— За что?
— Просто в качестве мести. Она была против нашего брака. Лефевры старинный французский колдовской род, один из самых богатых и влиятельных во Франции. Николя — единственный наследник. А я — полукровка сомнительного происхождения. Мама моя ведьма, а отец — неизвестный магл, с которым она познакомилась на дискотеке и даже имени его не запомнила. Я была неподходящей невестой, но Николя все же настоял — и мы поженились.
Кейт долго молчала. Потом, с усилием продолжила рассказывать.
— Мы прожили вместе четыре года. Я не могла забеременеть, колдомедики признали меня бесплодной. Тогда родня Николя настояла на разводе — роду нужен наследник, и ему пришлось подчиниться. Я уехала в Англию, поступила на работу в больницу святого Мунго, а через месяц у меня начались эти приступы. Роксана Лефевр прислала мне сову: «Надеюсь, тебе понравился мой прощальный подарок? За все нужно платить. Ты отняла у моего сына четыре года, мерзкая дочь шлюхи, я отниму у тебя жизнь.»
— В Англии за такие фокусы мадам Лефевр отправилась бы прямиком в Азкабан!
— Ты думаешь? А если бы ее звали, ну скажем, Нарцисса Малфой?
— Понятно, — вздохнул Снейп. — А что же твой бывший муж?
— Она отправила его в кругосветное путешествие. Приступы стали повторяться и колдомедики в Мунго, поначалу приветливые и дружелюбные, испугались и стали избегать меня. Тогда профессор Герхард предложил мне эту работу — уехать в Хогвартс, быть подальше от всех. Мадам Помфри не могла за вами ухаживать. После нападения на школу было очень много раненых, она ухаживала за ними день и ночь, без сна и отдыха — и надорвалась. В её возрасте такие нагрузки даром не проходят — сейчас она сама нуждается в помощи и проходит курс реабилитации в Мунго. (Тут Снейпу стало немного стыдно. Он понял, что увлеченный революционными методами лечения Кейт, ни разу не вспомнил о преданной мадам Помфри.) Так я оказалась здесь.
Снейп задумался. Когда спустя несколько минут он снова взглянул на Кейт, то увидел, что девушка, по-видимому обессиленная приступом, заснула. Он встал и, стараясь не шуметь, поковылял к выходу.
Глава 6. Что сильнее круцио?
— Здравствуйте, профессор Снейп. Рада познакомиться с вами. Здесь, во Франции, только и говорят об этой вашей войне. Слава богу, у нас нет таких ужасных тёмных волшебников. Вот уже триста лет магическая Франция не знает никаких войн.
— Вам повезло, — холодно ответил Снейп.
Мадам Роксана Лефевр оказалась весьма уродливой тучной дамой лет пятидесяти, в темно-лиловом шёлковом платье с воротником из меха нюхлера. Массивная золотая цепь с большим медальоном в виде солнца украшала пышную грудь. При взгляде на лицо женщины Снейп начал машинально припоминать рецепт антибородавочного зелья, но вспомнил, что он здесь не за этим.
— Чем могу быть вам полезна, профессор?
В гостиной Лефевров было темно и жарко. Огромная комната была обставлена дорогой антикварной мебелью, старинные бронзовые канделябры с горящими свечами создавали удушливую атмосферу.
— Во время последней войны я был ранен. В госпитале за мной ухаживала Кейт Лефевр, ваша бывшая невестка.
Снейп поразился тому, как быстро выражение приветливости сползло с лица мадам, уступив место лютой ненависти.
— И что? — губы мадам Роксаны сжались в тонкую полоску и она стала ещё уродливее.
— Я хочу чтобы вы сняли с неё проклятие.
— Понятно, — мадам Лефевр разглядывала Снейпа с нескрываемым презрением, — вам нравятся молоденькие девочки в белых халатиках?
Снейп покраснел и сжал челюсти. Старая ведьма засмеялась.
— Эта шлюха всегда добивается своего… Известным способом. Такая же поблядушка, как и её мать. Мой несчастный наивный мальчик попался на тот же крючок. Вас мужчин так легко обмануть. А каких трудов мне стоило избавиться от неё. Каждый день подмешивать в еду настойку стронгилона, чтобы эта тварь не забеременела. А потом я отдала целое состояние парижским колдомедикам, чтобы они признали ее бесплодной.
— Так это вы! — ахнул потрясенный Снейп.
— Конечно, я, — легко согласилась ведьма, — мне не нужны тут грязные выблядки от полукровки. Лефевры издревле продолжают свой род только в чистокровных браках, даже если им приходится жениться на родственниках. Моя девичья фамилия тоже Лефевр, я вышла замуж за кузена, а моя мать — урождённая Лефевр была женой собственного дяди. А в восемнадцатом веке один из наших предков женился на собственной внучке! — мадам Лефевр приосанилась — она явно гордилась жуткой кровосмесительной историей своего рода.
— Тогда у вас в роду должны рождаться дети с очень слабым здоровьем, — равнодушно заметил Снейп.
— У меня было пять братьев и сестёр, но они все умерли, не дожив до года. У Николя было два брата, но они родились мертвыми. Но Лефевры никогда не предадут принципы чистокровности! — в глазах женщины появился фанатичный блеск и Снейп подумал, что родственные браки отрицательно сказываются не только на физическом здоровье…
— Это ваши проблемы, — нетерпеливо сказал он женщине, — приступайте.
— К чему? — увлеченная своей историей мадам Лефевр, казалось, забыла, зачем в её гостиной сидит незнакомый крючконосый волшебник в чёрной мантии.
— К выполнению моей скромной просьбы.
— Я не собираюсь выполнять вашу просьбу! — злобно выплюнула старуха. — Эта тварь получила то, что заслужила!
— - Тогда я вас заставлю, — голос Снейпа звучал спокойно, но хорошо знающие его люди сейчас содрогнулись бы от ужаса.
Но мадам Лефевр Снейпа не знала и только противно захихикала:
— Каким образом, позвольте узнать? Будете мучать меня круциатусом?
— Зачем так грубо? — пожал он плечами. — Просто обездвижу, заставлю выпить веритисариум — сами расскажете в чем там дело.
— И вы поступите так с женщиной?
— А я не самый высокоморальный волшебник в Европе.
Мадам засмеялась громче:
— Ну тогда, давайте, профессор, приступайте.
Снейп нахмурился — бурное веселье старой ведьмы ему не нравилось. Он медленно поднял палочку — мадам Лефевр, сидя в кресле напротив, улыбалась и не собиралась защищаться.
Локомотор Мортис!
Заклятие отскочило от внезапно появившегося прозрачно-голубого щита, который полностью закрыл Роксану и рикошетом полетело в Снейпа. Он уже ожидал чего-то подобного и проворно увернулся, едва не застонав — суставы до сих пор сильно болели. Голос мадам Лефевр сочился ядом:
— Ещё что-нибудь попробуете, профессор?
— Как вы это делаете? — с любопытством спросил он, с трудом поднимаясь на ноги.
Мадам поступала пальцем по солнцу — медальону:
— Фамильная реликвия — защищает от всех известных заклятий.
— А от неизвестных? — быстро спросил Снейп.
— От неизвестных, разумеется, не защищает, — раздраженно рявкнула Лефевр, — у вас такие имеются?
— А как же, — мягким вкрадчивым голосом ответил Снейп, — приберег специально для такого случая.
Лефевр слегка нахмурилась и потянулась рукой к карману, но не успела достать палочку…
— Тоталус плежерис!
Женщина замерла, затем закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Несколько минут слышались тихие стоны, кресло слегка поскрипывало под извивающимся телом.
Снейп опустил палочку. Спустя некоторое время Роксана открыла глаза и потрясённо выдохнула:
— Господи, что это было?
— Заклятие удовольствия. Противоположно по действию Круцио.
— Это я почувствовала. Но какой в этом смысл?
— Скоро узнаете.
Снейп снова уселся в кресло и стал спокойно наблюдать.
— Убирайтесь вон из моего дома! — рявкнула Лефевр, но как-то не очень уверенно.
— Я-то уйду, — на этот раз была его очередь смеяться, — а вот вы будете бежать за мной и умолять меня вернуться.
— С какой стати? — недоверчиво фыркнула хозяйка. В глазах её появилось выражение тревоги.
Снейп улыбнулся, встал и неторопливо направился к выходу.
— Постойте!
Он обернулся. Мадам Лефевр встала с кресла и, недоуменно хмурясь, смотрела на него странным остановившимся взглядом.
— Подождите! Прежде, чем вы уйдете, — она нерешительно замялась, — вы не могли бы…
— Повторить? — тоном заботливого дядюшки осведомился Снейп.
— Да, — прошептала Роксана. — Если можно…
— Извольте. Тоталус плежерис!
Он уже опустил палочку, а она все ещё лежала, обессилено развалившись в кресле, с бессмысленной блаженной улыбкой на морщинистом лице. Из уголка рта медленно стекала ниточка слюны.
— Ещё, — хрипло прошептала она, не открывая глаз.
— Хорошего понемножку, — издевательски произнёс Снейп и снова уселся в кресло.
— Ещё! — неистово завизжала ведьма.
— Нет.
Лефевр открыла глаза и с ненавистью уставилась на Снейпа. На секунду ему показалось, что она сейчас бросится на него, но та вдруг упала перед ним на колени.
— Умоляю… Ещё!
— Нет.
— Северус… Голубчик… Я отдам тебе все, что ты захочешь, — она схватила его за руку и стала покрывать её поцелуями, — все, что хочешь…
Снейп с омерзением вырвал руку.
— Возьми деньги… Драгоценности…
— Нет.
— Хочешь этот медальон? Он бесценный!
— Неплохая вещица, — согласился Снейп, — но мне без надобности.
— Хочешь, возьми этот замок… Ему семьсот лет.
— Нет.
— Ладно, — вздохнула Роксана. — Никогда семья Лефевр не знала такого позора, но что же теперь делать… Бери меня, Снейп, бери урожденную Лефевр, бери как шлюху на базаре!
К ужасу Снейпа, она быстрым движением сняла с себя платье, оставшись в сорочке и панталонах и улеглась на ковёр.
— - Немедленно встаньте и оденьтесь! — рявкнул он. — Если вы забыли, я напомню — мне нравятся молоденькие девочки в медицинских халатах!
— Ах да, — лицо ведьмы опять исказила злоба, но, к облегчению Снейпа, она послушно встала и надела платье. — Ты же за этим пришёл ко мне. Ладно, скажу, только ты поклянись, что дашь мне…это…
— Клянусь.
— Женись на ней и трахай почаще.
— Ты издеваешься?! — прошипел Снейп.
— Нет! Проклятие будет снято, если она забеременеет будучи в законном браке.
— А другого способа нет? — мрачно поинтересовался Снейп.
Ведьма злобно захихикала.
— Нет… Давай, Снейп… Ты поклялся!
Снейп поднял палочку:
— Тоталус плежерис!
И, через секунду:
— Тоталус ремиссиус!
Роксана еще с минуту стояла на коленях, закрыв глаза и слегка раскачиваясь, затем медленно поднялась на ноги.
— Будьте вы прокляты! — выдохнула она. — Что вы со мной сотворили?
— Заклятие удовольствия. Как я уже говорил, противоположно по действию круцио, но гораздо опаснее. Круцио вызывает немыслимую боль, а плезарис — немыслимое наслаждение. Но круцио можно перетерпеть, а плезарис сразу же вызывает зависимость. Я опробовал его на мышах — твари визжали от удовольствия, а потом бегали за мной по всему подземелью, грызли мне пальцы, карабкались по мантии. Приходилось их попросту убивать, пока я не придумал контрзаклятие, снимающее зависимость.
— Это же страшная вещь, Снейп!
— Я знаю.
— Нет, вы не знаете! Я же все готова была вам отдать! — она судорожно вцепилась в медальон. — Я бы выполнила любое ваше желание, любой приказ! Приказал бы убить — убила, приказал бы украсть — украла.
— Именно поэтому вы останетесь первым и, я надеюсь, последним человеком, который испытал его на себе. Некоторым мышам я давал столько, сколько они просили. В конце концов они умирали от нервного перевозбуждения. Судя по вашей реакции, у людей также мгновенно формируется зависимость и начинаются патологические изменения личности, подобные тому, что формируются при героиновой зависимости у маглов, только в десятки раз быстрее.
— Ничего не поняла из того, что вы сейчас сказали, но это было…это было…как тысяча оргазмов одновременно, — тихо сказала мадам Лефевр.
— Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о существовании данного заклятия.
— Это же страшное оружие, Снейп! Вы же можете принудить кого угодно к чему угодно, и никакое империо не понадобится!
— Вот именно. Поэтому все, что произошло здесь, должно остаться между нами.
Роксана молчала.
— А если вы будете распускать язык, — прошипел недовольный Снейп, — я всем расскажу, как урождённая Лефевр раздвигала ноги перед полукровкой на ковре в собственной гостиной!
Встретившись глазами с мадам Лефевр Снейп понял, что в ближайшее время ему следует составить завещание…на всякий случай.
Глава седьмая. Медовый месяц в Хогвартсе.
— Черт побери, да ты хочешь жить или нет?!!!
Снейп истощил свои небогатые запасы терпения — вот уже битый час он уговаривал Кейт выйти за него.
— Я подумаю, — наконец сказала она.
— Подумаешь, хочешь ты жить или нет? — насмешливо спросил он.
— Подумаю, могу ли я принять твою жертву.
Снейп засмеялся.
— В данном случае, Кейт, жертвой будешь ты.
— Почему я?
— Потому что во всей Англии ты бы не нашла мужа с более мерзким характером. Но ты не бойся, я не стану тебя принуждать жить со мной. Если не захочешь, всегда можешь уехать, взять развод. Думай до завтра. Я пока схожу в Хогсмид, договорюсь со священником и найду свидетелей.
— Но я ещё ничего не решила!
— Когда я говорил, что ты можешь подумать до завтра, я имел в виду, что ты можешь подумать, в каком платье ты пойдешь венчаться. Если до завтра не найдутся другие желающие на тебе жениться, ты выйдешь за меня.
— Действительно, мерзкий характер, — вздохнула Кейт.
— Это цветочки, — ласково пообещал Снейп. — Основное удовольствие ещё впереди. Кстати, объясни, как тебя вообще занесло в эту жуткую семейку? Ты знаешь об их привычке жениться на близких родственниках? У тебя могли родиться дети с отклонениями.
— Я любила Николя, — тихо сказала Кейт. — Он не похож на свою маму. Он не такой, как они все.
— Ага, — бровь Снейпа наконец стала изгибаться по нужным углом, — именно поэтому он отправился в кругосветное путешествие, оставив тебя умирать.
— Он не знал.
Снейп хмыкнул, но не стал развивать скользкую тему. Даст бог, он ещё встретится со славным юношей Николя, не таким как все.
***
Медовый месяц, однако, как-то не задался. Уехать никуда не удалось, потому что сразу после свадьбы, которую они скромно отметили в «Трёх метлах» в компании Розмерты, Аберфорта и Хагрида, в него мертвой хваткой вцепился Филч: он требовал, чтобы Снейп, как директор, занялся вопросами ремонта школы, зашедший в тупик в отсутствие высшего руководства. Филч слезно жаловался, как он каждый день ругается с бригадой строителей, а те лишь смеются над несчастным сквибом, пьют огневиски и целыми днями бездельничают. Снейпу пришлось провести воспитательную беседу с бригадиром — к счастью, тот закончил Хогвартс недавно и ещё не забыл, с кем имеет дело. Ремонт сдвинулся, наконец, с мёртвой точки, но нужно было ещё закупать материалы, составлять сметы, согласовывать их с попечительским советом и финансовым отделом министерства, писать кучу бумаг и отчётов. Снейп утонул в пергаментах, в переписке, в сложных расчетах, мысленно кляня легкомысленно упорхнувшую в отпуск Макгонагалл, которая и должна была всем этим заниматься, и с грустью осознавал, что его молодая жена тоскует в Хогвартсе, не зная, чем себя занять.
И только ночи их были упоительны. Кейт занималась любовью с удвоенной страстью, каждый раз, как последний, и Снейпу оставалось только гадать, вызвано ли это жаждой жизни молодой девушки или она раньше просто стеснялась незаконности их связи, а теперь, будучи в браке, совершенно раскрепостилась.
Однажды вечером, сидя рядом с мужем, как обычно зарывшемся носом в бумаги, Кейт вдруг попросила:
— Расскажи мне о Гарри Поттере.
— Зачем? — удивился Снейп.
— Ну… Он ваш национальный герой, победитель, как говорят, самого страшного тёмного волшебника этого столетия. Интересно узнать о нем побольше, ты ведь его учил?
- Да, — Снейп нахмурился и отодвинул наконец от себя многочисленные свитки с расчетами. — Учил. И с трудом удержался, чтобы не убить.
— Почему?
— Он ещё та скотина — этот наш национальный герой, — желчно сказал Снейп. — И, вообще, что-то здесь не так.
— Что ты имеешь в виду?
— Сам не знаю.
Он действительно не знал, не мог сформулировать, что его так тревожит с того дня, как Кейт прочитала ему отчёт в «Ежедневном пророке».
А что, пожалуй, неплохая идея — собрать воедино собственные воспоминания о Поттере, рассказы других преподавателей, родственников мальчика, информацию, которую ему удалось выудить из Драко Малфоя, когда тот начал бояться и ненавидеть своего лучшего друга Гарри больше, чем Волан-де-Морта. Может быть, пока он рассказывает все это Кейт, удастся ухватить за хвост эту ускользающую тревогу и понять наконец, чем она вызвана. Заодно, юную супругу развлечет.
— Ну, хорошо, слушай…
Часть вторая. Гарри Поттер, школьные годы чудесные.
Глава восьмая. Начало. 1991/1992
Гарри разорвал конверт, надписанный зелеными чернилами, пробежал глазами текст письма и, фыркнув, бросил его в мусорную корзину.
— Что это было? — нахмурился дядя Вернон.
— Чей-то дурацкий розыгрыш — типа, блядь, меня приглашают учиться в школе волшебников… Идиоты!
— Не смей материться, сколько раз тебе повторять! — рявкнул Дурсль.
— Да пошёл ты… — лениво ответил племянник и плюнул в тарелку Дадли.
— Мама! — обиженно взвыл тот, но Петуния не обратила на него внимания — широко раскрытыми глазами она смотрела на то мужа, то на мусорную корзину, в которой валялось выброшенное письмо.
— Тебе худеть надо, — заржал Гарри.
— Вон из-за стола! — заорал дядя Вернон.
— Вернон! — прошептала Петуния. Она вытащила конверт и дрожащими руками развернула пергамент. — Вернон, они берут его!
***
— Вы придурки! — орал Гарри часом позже. — За идиота меня принимаете? Нет никаких волшебников и волшебных школ! Избавиться от меня решили, гады? В психушку хотите запихнуть? Не выйдет! Никуда я не поеду! — он бросился в чулан и закрыл дверь на швабру.
Петуния беспомощно посмотрела на мужа:
— Что же нам делать, Вернон?
Тот пожал плечами.
— Наверно, они пришлют кого-нибудь, чтобы объяснить ему. Ты говорила, к твоей сестре кто-то приезжал.
***
Появление Хагрида Гарри воспринял на удивление спокойно. Вежливо поздоровался, спросил, есть ли у того с собой документы, а выяснив, что нет, любезно предложил чаю. Потом он внимательно слушал рассказы Хагрида о Хогвартсе и о волшебном мире, о настоящей судьбе своих родителей. Узнав, что сам Хагрид колдовать не умеет, Гарри улыбнулся и, вежливо извинившись, отлучился в туалет.
— Почему же вы ему ничего не рассказали? — возмущенно спросил Хагрид, когда за Гарри закрылась дверь.
— Мы боялись, что вы его не возьмете, — тихо ответила Петуния.
— Как это не возьмём?!!! Гарри принадлежит нашему миру!
— Да хранит господь ваш мир, — насмешливо сказал Дурсль.
Вернулся Гарри, снова уселся на табурет и принялся расспрашивать Хагрида о предметах, которые преподают в Хогвартсе, а когда за окном завыли полицейские сирены, мерзко ухмыльнулся:
— Теперь можешь им все это повторить. Или ты думаешь, я не понял, что ты — санитар из психушки?
Стервец заявил полицейским, что его собираются похитить, и поскольку у лесничего при себе действительно не имелось документов и внятных объяснений своего присутствия в доме на Тисовой улице, его забрали в магловский полицейский участок, откуда спустя сутки его вытащил Дамблдор. Он же поехал к Дурслям — объясняться с Гарри. Неизвестно, что в конце концов сработало — умение Дамблдора убеждать или угроза дяди Вернона отправить Гарри в школу для трудных подростков, но Поттер согласился-таки поехать в Хогвартс — на радость Дурслям и на горе нам всем.
***
— Слизерин! — выкрикнула, наконец шляпа, и Снейп, не поверив собственным ушам, в растерянности смотрел, как худенький черноволосый мальчик усаживается за стол его факультета.
***
— А че это за носатый урод в чёрном?
— Это наш декан — Снейп, — усмехнулся Драко, — его все боятся.
— С хуя ли? Он педик что ли?
— Кто? — не понял Драко.
— Педофил. Заднеприводный. Гомик.
Драко продолжал с недоумением таращиться на него и Поттер, вздохнув, наклонился и шёпотом объяснил.
— Че, правда??? — не поверил Малфой. — А разве такое бывает?!
— О, господи, — вздохнул Поттер, — куда я попал, а? Детский сад какой-то.
— В волшебный мир, — обиженно буркнул Драко.
— Очень волшебный, бля, — фыркнул Гарри. — Ни бухла, ни дури… Хавчика и то нормального не было в дороге. Ладно хоть сигареты с собой были, а то бы подох со скуки.
Драко содрогнулся, вспомнив вкус магловских сигарет, которыми Поттер угостил его в поезде. Они познакомились в тамбуре, куда Гарри сбежал от «рыжего нытика» и «длиннозубой зануды». Там, в тамбуре, они и проболтались до конца пути в компании Крэбба и Гойла. Поттер курил, травил похабные анекдоты, и, ленясь ходить в туалет, отправлял естественные потребности прямо в открытую дверь тамбура под ржание новых друзей. Весело было, в общем.
***
Снейп просматривал список студентов-первокурсников.
— О, да, Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.
— Вам дать автограф, профессор? — язвительно усмехнулся Гарри.
Снейп замер и смерил наглого первогодка уничтожающим взглядом:
— Вы полагаете, Поттер, это доставит мне удовольствие? — ледяным тоном, от которого у студентов побежали мурашки по спинам, осведомился он.
— За удовольствием — это не ко мне, профессор, — все также развязно ухмыляясь ответил Поттер. — Я — натурал.
Снейп сначала не понял, а потом опять не поверил своим ушам — ему не показалось?!!! Судя по тому, как покраснели и опустили глаза несколько магглорожденных гриффиндорцев, суть высказывания он уловил правильно. К счастью, большинство детей грязный намёк не поняли.
Он секунды две помолчал, а затем ухватился как за спасательную соломинку — свою пафосную речь, которую всегда произносил перед первокурсниками на первом уроке. Впоследствии он уже стал умнее и по возможности не цеплял Поттера, но тогда он был ещё наивен, и решил проучить мальчишку. Закончив свою блистательную речь об искусстве зельеварения, он внезапно обратился к нему с вопросом:
— Поттер, скажите нам, что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?
— Херь какая-нибудь…волшебная естессно, — беспечно ответил Поттер, выковыривая из носа козявку и щелчком отправляя ее в сторону преподавательского стола. Слизеринцы тихонько захихикали, в глазах гриффиндорцев застыл ужас.
— Минус десять очков… — тут Снейп слегка запнулся, — Слизерину.
Поттер никак не отреагировал.
— Давайте попробуем ещё раз, Поттер, — инстинкт самосохранения в тот день начисто отказал Снейпу, — если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
— В жопе у овцы… А, нет! В жопе у козы… А, не, не в жопе, где-то еще…бля, ну я не помню…
Слизеринцы уже сползали под парты, давясь смехом…
— Поттер! — Снейпа затопило волной лютой ярости. — Ещё минус двадцать очков Слизерину!
Улыбки медленно увяли на лицах слизеринцев, зато начали расцветать на физиономиях гриффиндорцев.
— Гарри, хорош! — прошипел Драко, пиная его ногой под столом.
— А если вы ещё раз позволите себе нецензурные выражения на моих занятиях, я поставлю вопрос о вашем отчислении из Хогвартса!
— Ладно, — неожиданно покладисто согласился Гарри, — не буду больше материться…на ваших занятиях.
— Продолжим, — ледяным тоном продолжал рыть себе яму Снейп, — Поттер, в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
— А хуй его… ой, в смысле, я не знаю. А вон то лохматое чучело с Гриффиндора, по-моему, знает. Чучело — не матерное слово! — быстро добавил он.
Гермиона вспыхнула и опустила руку.
— Мисс Грейнджер, в отличие от вас, Поттер, по-видимому заглядывала в учебники!
— А что ей ещё делать, этой уродине? На свидание её разве что бобры позовут, да и то с корыстной целью.
Пэнси Паркинсон упала на парту, закрыв лицо руками, её плечи вздрагивали от беззвучного смеха. Гермиона вскочила и, опрокинув котелок, выбежала из класса.
— Наказание, Поттер, — ровным голосом произнёс Снейп.
***
— Альбус, он чудовище!
— Давайте не будем торопиться с выводами, прошу вас. Гарри вырос без родителей, эти маглы, по-моему, не очень его любили. Мне даже показалось, они были рады избавиться от него.
— Я их вполне понимаю.
— Нам нужно проявить терпение и найти подход к мальчику. Я уверен, со временем все наладится.
Снейп тяжело вздохнул.
***
За первую неделю пребывания в Хогвартсе Гарри набрал минус сто пятьдесят очков для Слизерина и получил наказания почти от всех преподавателей.
Заседание внеочередного педсовета состоялось в конце месяца и было полностью посвящено Гарри Поттеру.
Из протокола педсовета:
Профессор Флитвик: он хотел узнать заклинание, которое превращает воду в виски или хотя бы в вино. Говорил, что «один из ваших такое делал две тысячи лет назад». Узнав, что формула заклинания утрачена, бедный мальчик так расстроился, что стал громко употреблять незнакомые мне слова и выражения.
Профессор Стебль: настойчиво выспрашивал о каких-то галлюциногенных грибах и узнав, что волшебники таких грибов не выращивают, заявил, что гербология — это, извините, коллеги, полная херня.
Флитвик (оживленно): вот, вот, одно из этих слов! А что оно означает, коллеги?
Профессор Дамблдор: это означает — полная ерунда.
Флитвик (радостно): я так и думал! А что означает слово (порывшись в карманах и доставая обрывок пергамента) вот, если я правильно записал «пи-лять»?
В учительской послышалось хихиканье.
Дамблдор: Филиус, зайдите ко мне вечером, попьём чайку, я вам все объясню про это слово и про все прочие.
Профессор Стебль: при помощи Грегори Гойла засунул Захарию Смита в мешок с навозом, предварительно заткнув ему рот кляпом, так что тот едва не задохнулся. На вопрос зачем ответил, извините, коллеги, «пиздит много, сволочь».
Флитвик (снова оживляясь): вот-вот, ещё одно из этих слов. А что это оз…
Дамблдор (перебивая): Филиус, мы же договорились…
Мадам Хуч: вдвоём с Малфоем спровоцировали Рона Уизли на несанкционированный полёт на метле. Эти двое перекидывали друг другу напоминалку Долгопупса, а Уизли пытался её поймать. В результате упал с метлы и сломал позвоночник. Кстати, Северус, Гарри изумительно держится на метле! Из него вышел бы неплохой ловец!
Профессор Снейп (холодно): только через мой труп.
Профессор Синистра: засыпает на уроках, а если разбудить — начинает кричать что-то о нарушении прав ребёнка на нормальный ночной сон.
Профессор Бинс: скатал шарики из пергамента и бросал сквозь меня.
Профессор Квиррелл: подговорил близнецов Уизли использовать заклинание «акцио, тюрбан», в результате чего я был вынужден спасаться бегством, прикрывая голову, так как страдаю редким кожным заболеванием, которым заразился в путешествии по Албании.
Профессор Макгонагалл (пожав плечами): вел себя нормально на всех занятиях.
Дамблдор: интересно, почему?
Макгонагалл: может быть, ему нравится трансфигурация?
Снейп: нет, не поэтому. Я у него спрашивал, почему — он ответил «эта старая карга реально может убить.» Вы внушили ему уважение, Минерва, я вам завидую.
Макгонагалл: Альбус, вы уверены, что во время нападения того-кого-нельзя-называть у мальчика не был повреждён мозг?
Снейп: хороший вопрос!
Аргус Филч: Гарри — хороший мальчик!
Несколько минут в учительской царило изумленное молчание. Педагоги пристально разглядывали завхоза, пытаясь понять, не повредился ли тот в уме. Филч, красный как рак, смотрел на носки своих облезлых ботинок.
Дамблдор (поворачиваясь к Снейпу): а это вы можете объяснить?
Макгонагалл: я могу. Я видела, как Гарри кормит миссис Норрис какими-то коричневыми звёздочками.
Дамблдор: Филч?!
Филч: это специальный магловский корм для кошек. Миссис Норрис очень понравился. Она ведь до этого только хогвартских мышей ела.
Дамблдор: и поэтому Гарри — хороший мальчик?
Филч (пылко): он любит кошек! И миссис Норрис его полюбила! Человек, которого любят кошки, не может быть плохим!
Дамблдор (задумчиво): какая поразительная предусмотрительность!
Снейп (закатывая глаза в изнеможении): храни нас всех Господь!
Дамблдор: ну что ж, коллеги, я вас услышал. По-видимому, мальчику, выросшему среди маглов трудно сразу адаптироваться к новому для себя миру. Он переживает огромный стресс, он не чувствует ничьей поддержки. Давайте проявим терпение и лояльность. Я сам поговорю с мальчиком, и я уверен, мы исправим ситуацию в ближайшее время.
Снейп (вкрадчиво): а может быть мы его все-таки исключим?
Дамблдор: нет, Северус, вы же прекрасно знаете, что это невозможно. Он нуждается в нашей защите.
Снейп: а нас кто-нибудь защитит от него?
В учительской опять послышалось хихиканье.
Дамблдор: мы должны научить его правильно воспринимать волшебные искусства.
Снейп: Поттер с волшебной палочкой — это обезьяна с гранатой!
Флитвик: а что такое граната?..а, да, мы же договорились.
Дамблдор: педсовет окончен!
***
Трудно сказать, что всё-таки подействовало на Гарри — влияние Дамблдора, или приватный разговор со старостами Слизерина (после которого он несколько дней слегка прихрамывал), или он всё-таки устал отбывать многочисленные наказания, но в последующие несколько месяцев его поведение все же стало более менее сносным.
Все испортил Дамблдор: он не придумал ничего лучше, кроме как подарить юному разгильдяю на рождество мантию-невидимку. Неизвестно, на что рассчитывал директор, но Поттер решил, что данную вещицу лучше всего использовать для коммерческих целей.
Прежде всего, он начал по вечерам и уик-эндам в компании Крэбба, либо Гойла, укрывшись мантией, выбираться в Хогсмид. Там, найдя какого-нибудь сомнительного забулдыгу, коих во множестве всегда можно было встретить в «Башке борова», он уговаривал их за небольшую мзду закупить им огневиски, которое они тащили в замок в таком количестве, сколько могли унести. Вскоре весёлое громкое пение и заблеванные каминные коврики стали повседневной нормой жизни всех четырёх факультетов, а в кармане Поттера и его приятелей весело зазвенели галеоны.
Потом Драко попросил отца прислать ему фотоаппарат, и однажды, несколько красивых слизеринок проснувшись утром в своих постелях, обнаружили, что их ночные сорочки были аккуратно кем-то разрезаны. Фотографии обнаженных девушек этот поганец продавал по десять сиклей за штуку, и пользовались они, надо сказать большим спросом, даже у младшекурсников.
Но в конце концов коммерческие предприятия Поттера потерпели крах: сначала Перси Уизли, переживавший из-за падения успеваемости старшекурсников Гриффиндора, наконец понял, откуда они берут спиртное, и настучал Макгонагалл. Потом Флинт, обнаруживший фотографию своей обнажённой невесты в руках ржущих сокурсников, не стал никому стучать, а просто превратил лицо Поттера в окровавленный кусок мяса.
Флинта Снейп наказывать не стал.
Дамблдор забрал у Гарри мантию и снял двести очков со Слизерина, похоронив надежды факультета на победу в ежегодном соревновании. Родители опозоренных девочек, все — представители гордых древних чистокровных родов, требовали исключения виновных. Погасить скандал удалось только Люциусу Малфою, который выплатил астрономические суммы семьям пострадавших, так что сволочь Поттер и Малфой-младший отделались наказанием в виде прогулки с Хагридом по ночному лесу. Бедняга Филч, который провожал их, буквально рыдал от горя, не надеясь больше увидеть Гарри живым. Но Поттер, разумеется, вернулся, правда в весьма задумчивом состоянии. Ко всеобщему удивлению, он несколько дней сидел в библиотеке, что-то выискивая в книгах по уходу за волшебными существами. Не найдя то, что его интересовало, этот дурень не придумал ничего лучше, чем спросить на очередном уроке по защите от тёмных искусств:
— Профессор Квирелл, а зачем вы по ночам пьете кровь единорога?
Квирелл позеленел, что-то промямлил про неотложное дело к директору и, велев всем оставаться на местах, улетучился из Хогвартса в неизвестном направлении.
****
— Гарри, почему ты не пришёл с этим вопросом ко мне?!!! — в отчаянии вопрошал Дамблдор, — или хотя бы к профессору Снейпу? Или к любому другому преподавателю?!
— Откуда я знал, что вы взяли на работу маньяка? — огрызнулся Поттер, — я думал, этот придурок совершает какой-то обряд, ну там, от импотенции или что-то в этом роде. Кстати, а что, у волшебников есть что-нибудь от импотенции?
— Тебе зачем?!!!
— Маглы на этом очень неплохое бабло поднимают. А у вас эту тему кто доит?
— Идите, Поттер. Отдохните хорошо на каникулах. Мне кажется, вы переутомились. И, послушай, Гарри… Мир волшебников может быть не так безопасен, как это может показаться на первый взгляд… Если ты сталкиваешься с чем-то необычным, странным, пожалуйста, обращайся с вопросами ко мне, или к профессору Снейпу, хорошо?
Глава восьмая. Дневник Реддла. 1992/1993
Снейп с недоумением рассматривал книжку в потрепанной чёрной обложке. Потом взял её в руки и почувствовал, как ледяная дрожь пробежала вдоль всего позвоночника, а волоски на теле встали дыбом.
— Что это, Поттер?
— Это я как раз у вас хотел спросить. Директор в прошлом году сказал, чтобы я к вам обращался, если что.
— Где ты это взял?
— В туалете нашел.
— Такие вещи, Поттер, не валяются в туалетах!
— А эта валялась, — пожал плечами Поттер. — Короче, я начал писать в этой тетрадке, а она мне в ответ что-то пишет. Я, короче, ваще аху…пардон, сильно удивился…
— Что писала тетрадь?
— Ну, типа, чувак, который её сделал, Том Реддл, будет вечно молодым. Предлагал меня чему-нибудь научить.
— Чему научить? — побелевшими губами едва смог выговорить Снейп.
— Да ничего конкретного. Вы же знаете, профессор, учёба — не мой конек. В общем, мы не договорились.
— Идемте со мной, Поттер.
***
Дамблдор внимательно выслушал рассказ Снейпа и осторожно взял в руки дневник. Открыв его на первой странице, он тихонько постучал по ней волшебной палочкой. На странице проступили записи — одни, сделанные небрежным почерком, и другие — аккуратные.
Из переписки Тома Реддла и Гарри Поттера:
«Снейп —урод.
— Здравствуй.
— Не понял?!
— Мы можем с тобой поговорить.
— Кто это — мы?
— Я и ты. Меня зовут Том Реддл. Я создал этот дневник.
— На хера?
— Что?!!!
— На хера ты его создал?
— Это…память. Какой сейчас год?
— 1992
— Сейчас мне уже около семидесяти. А в этом дневнике — по-прежнему шестнадцать.
— Да на хера тебе это надо?
— Это способ сохранить молодость. Как тебя зовут?
— Джон Уокер.
— Джон, ты хотел бы навсегда остаться молодым? Я мог бы тебя этому научить.
— На фиг мне навсегда оставаться двенадцатилетним салагой? Лучше скажи, как сделать, чтобы член большой вырос?
— Я понимаю твоё беспокойство, Джон, но поверь мне, тебе не о чем тревожиться. Он вырастет сам, в своё время.
— Блядь, мне сейчас охота.
— Я бы мог помочь тебе расправиться с твоими врагами, например, с этим Снейпом.
— Дурак, он мой декан. Если я с ним расправлюсь, кто меня учить будет? Он хоть и пидор, но, умный, сука.
— Хорошо. Тогда скажи мне сам, чего ты хочешь.
— Кайфа… Бабла… Чтобы бабы велись…
— Эй, че замолчал?
— Что такое кайф?
— Ну… Отпад, дурь, улет. Ты знаешь, как сделать колёса из каких-нибудь ингредиентов для зелий?
— Колеса??? Для машины?
— Пиздец, какой машины… Герыч, я имею в виду…ну или снежок…шмаль…ханка…ну хоть что-нибудь…
— Че замолчал опять?
— Боюсь, что я не знаю таких зелий.
— Значит ты такой же тупой осел, как и все преподы в этой гребаной школе.
— Не смей так со мной разговаривать, Джон Уокер!
— Да пошёл ты в жопу!»
Закончив чтение, Дамблдор пристально уставился на Гарри через очки — полумесяцы, и мальчишка беспокойно заёрзал в кресле. Внезапно Дамблдор откинулся на спинку кресла и громко расхохотался.
— Неплохое начало, Гарри!
— Начало чего? — хмуро спросил тот.
— Гарри, где ты взял эту вещь?
— Нашёл в туалете.
— Я хотел бы услышать правду, Гарри.
Поттер молчал, и тогда вмешался Снейп.
— Поттер, вы знаете, что такое веритисариум?
— Нет.
— Три капли этого зелья, и вы расскажет нам все, что знаете!
— Типа сыворотки правды, что ли? В МИ-6 так шпионов колют. Но вы же не можете ко мне это применять.
— Почему это не можем?
— Я несовершеннолетний! Это нарушение прав ребенка! Вы конвенцию ООН вообще читали, профессор?
— Не удосужился, — насмешливо ответил Снейп.
— И напрасно. А то бы знали, что вы вообще не имеете права допрашивать меня без адвоката и без законного представителя. Так что, зовите Дурсля!
— Гарри, никто не собирается тебя допрашивать, — спокойно сказал Дамблдор. — Я обещаю, что даже если ты добыл это незаконным путём, наказания не будет. Речь идёт о слишком серьёзных вещах.
Поттер ещё немного поупирался, но потом все же выложил правду. Люциус Малфой хоть и был зол на него из-за скандальной истории с фотографиями, все же уступил просьбам сына и пригласил Гарри провести в их замке остаток каникул. Их домашний эльф постоянно крутился вокруг мальчика, делал какие-то невнятные намеки и тот понял, что Малфой-старший замышляет какую-то каверзу. Поттер стал наблюдать за Люциусом и уловил момент, когда тот подбросил дневник в котелок Джинни Уизли. Поттер подарил Джинни учебники Локхарта и, притворившись, что хочет помочь ей уложить книги, незаметно стащил дневник.
— Ну что ж, Гарри, воровать, конечно, нехорошо, но в данном случае твои криминальные наклонности нас сильно выручили. Эта вещь, — Дамблдор постучал кончиком указательного пальца по дневнику, — предмет наичернейшей магии — мог принести много бед, не смогу даже сказать точно, каких именно. Но несомненно, ты молодец, что пришёл с этим к нам и я награждаю факультет Слизерина…пятьюдесятью баллами!
— Гриффы усрутся с горя, — равнодушно сказал Гарри.
— Поттер! — одернул его Снейп.
— Я не матерюсь! Что же это хрень такая, что вы так расщедрились?
— Поттер, выбирайте выражения!
— Хрень — не матерное слово!
— Эту хрень, — невозмутимо сказал Дамблдор, — создал юноша, который, как и ты, когда-то учился на факультете Слизерин, а потом стал тёмным волшебником. Теперь мир знает его под именем Воландеморта. Он создавал такие вещи, как этот дневник, чтобы даже в случае смерти иметь возможность вернуться.
— Но я же отдал его вам! Вы же сделаете так, чтобы он не вернулся! — Гарри явно был напуган.
— Я уничтожу эту вещь, — подтвердил Дамблдор, — но я полагаю, что есть и другие, подобные этой. И, кроме того, у Воландеморта осталось немало сторонников, которые могут ему помочь. Так что рано или поздно он вернётся, Гарри.
— И опять будет пытаться убить меня?
— Вероятно, да.
— Какого х…пардон, я хотел спросить, зачем я ему сдался?
— На этот вопрос, Гарри, я отвечу тебе позже.
— А зачем папаша Малфоя хотел устроить в Хогвартсе какую-то фигню?
— Это политика, Гарри. Политическая игра, в которой участники не всегда выбирают честные методы борьбы.
— Ладно. Только не говорите ему, откуда вы взяли дневник!
— Конечно, Гарри, я ему не скажу. Ты можешь идти, если больше ничего не хочешь спросить.
— Вообще-то хочу. Скажите, сэр, почему вы всегда берете на должность преподавателей защиты от тёмных искусств безнадежных идиотов?
Снейп с трудом сдержал усмешку, заметив как на невозмутимом лице директора промелькнула тень раздражения.
— Назначение профессора Квирелла было моей ошибкой, я признаю это, — все же довольно спокойно сказал Дамблдор. — Профессор Локхарт, увы, также не оправдывает мои надежды.
— Ни тот, ни другой меня ничему не научили! Как я должен защищать себя, если этот пидо…этот Волдеморт вернётся?!!!
— Твой гнев справедлив, Гарри, — признал директор.
— Так назначьте Снейпа! Он же давно просится на эту должность!
— Ты хочешь, чтобы твоим учителем защиты был профессор Снейп?
— По крайней мере, у меня есть надежда, что он хоть что-нибудь знает!
— Я польщен, Поттер, — усмехнулся Снейп.
— А если эта должность действительно проклята, — в ответ усмехнулся Поттер, — то, по крайней мере, вы от него избавитесь. Держать в штате преподавателя с нетрадиционной сексуальной ориентацией, в школе, где полно несовершеннолетних мальчиков — тоже, знаете ли, не лучшее кадровое решение!
Снейп заскрипел зубами, а Дамблдор в изумлении уставился на странного подростка.
— Почему ты думаешь, что у профессора Снейпа нетрадиционная ориентация?
— А че тут думать? Ему уже сорокет, жены нет, бабы и то не завел себе, так что все понятно… Если бы у него была баба, она бы его хоть волосы заставляла мыть, а так видно же, что за ним никто не следит.
— Вы напрасно беспокоитесь, Поттер, — от мягкого вкрадчивого голоса Снейпа по спине директора пробежал мороз, — что вам нечем будет защитить себя от Тёмного Лорда. Вы просто не доживете до того дня, когда он вернётся. Я убью вас раньше, и сделаю я это ровно в тот день, когда вы решите ещё раз высказать вслух своё мнение о моей сексуальной ориентации.
Поттер открыл было рот, но посмотрев в чёрные глаза своего декана, захлопнул его и нахохлился.
— Ты не прав, Гарри, — мягко сказал Дамблдор.
— Я понял, — угрюмо ответил мальчишка, — о своей безопасности я должен позаботиться сам. Ладно, досвидос!
Он двинулся было к выходу, но Снейп остановил его.
— Постойте-ка, Поттер. А о чем это вы спрашивали Тома Реддла?
— Как вырастить большой член.
— Я не об этом. Что такое герыч?
— Героин.
— А что такое героин?
Поттер недоверчиво уставился на него.
— Вы это серьёзно сейчас?!
— Отвечайте на вопрос, Поттер!
Гарри закатил глаза и патетически изрек:
— И этот человек упрекал меня, что я не знаю, в какой заднице искать безоар! А ведь вас профессор, как я слышал, считают самым искусным зельеваром в Англии!
— И что?
— А нафига, скажите, быть самым искусным зельеваром, если вы можете меньше, чем самый завалящий магловский фармацевт? Усыпляющее зелье, говорите? А зачем корячиться и варить его три часа, если я могу тупо зайти в любую маггловскую аптеку и купить снотворное? Настойка растопырника снимает боль? Профессор, я вас умоляю — попробуйте диклофенак, он гораздо эффективнее. Зелье смеха? А вы косячок когда-нибудь пробовали выкурить? А-а, вы же не знаете, что это такое!
— Вы закончили, Поттер? — холодно спросил задетый за живое Снейп.
— Нет! Единственное, что вы умеете делать нормально — это работать с травмами, костерост крутая штука, да, а вот остальное — всякая чушь: раздувающее зелье, зелье для образования волдырей на пятках — какие идиоты это придумали и зачем мы учимся варить эту хрень???
— Я не учил вас варить зелье для волдырей на пятках! — заорал Снейп.
— А амортенция, о которой столько трындят? — не унимался Поттер. — Слишком грубо, слишком очевидно. Человек съезжает с катушек и всем сразу понятно, в чем тут дело.
— Так это вы, Поттер, подсунули амортенцию Милисенте Булстроуд? Я так и думал.
— Э-э. — Поттер споткнулся на полуслове.
— Выдали себя, Поттер? — Снейп злорадно улыбался.
— Нет, сэр… Как можно, сэр… — забормотал подросток и слегка попятился. — Я и варить-то его не умею. Бедная девочка… Бедный Крэбб — он до сих пор ее боится… Как хорошо, что вы сразу поняли в чем дело и дали ей антидот! Несчастная едва не изнасиловала моего друга.
— Я стащил её с Винсента, когда она уже разорвала на нем мантию! Вы полагаете, что это смешно?!
За спиной раздалось тихое хихиканье и Снейп возмущенно оглянулся, но Дамблдор уже успел принять свой обычный невозмутимый вид.
— Ни в коем случае, сэр! Я так сожалею… — Гарри стоял, вытянувшись в струнку и преданно глядя на Снейпа, но в зелёных глазах плясали весёлые искорки и злорадство Снейпа угасло, уступив место знакомой тоске. Опять он не накажет мальчишку как следует! Каждый раз, заглядывая в эти зелёные глаза, он понимал, что не сможет…
— Ещё один такой фокус, Поттер, и вы вылетите из Хогвартса, я вам обещаю!
— Понятно, сэр. Спасибо, сэр. Я могу идти?
— Проваливай!
Уже у порога Гарри обернулся и неожиданно обратился к Дамблдору:
— Вы тоже не знаете, что такое героин?
— Это синтетический наркотик, — спокойно ответил тот. — Вызывает сильную эмоциональную и физическую зависимость. А зачем он тебе, Гарри? Разве ты хочешь стать наркоманом?
— Нет, -ухмыльнулся Поттер, — я хочу стать наркобароном.
— Какие любопытные профессиональные планы, — весело заметил директор, — однако, насколько я знаю, за это можно угодить в магловскую тюрьму.
— Насколько я знаю, — также весело ответил Поттер, — волшебники умеют аппарировать.
— Но у тебя ещё нет разрешения на аппарацию.
— Так я и не сегодня начинаю карьеру.
— Ладно, Гарри. Тебе знакомо понятие гомеопатии?
— Слышал что-то, — осторожно ответил подросток.
— Общение с тобой, Гарри, на мой взгляд, целесообразно принимать в гомеопатических дозах. У меня сегодня случился передоз…если ты понимаешь, о чем я.
Гарри опять заржал:
— Понимаю…сваливаю…
Убедившись, что Поттер ушёл, Снейп с горечью сказал:
— У меня такой передоз каждый день.
— Понимаю, Северус. Мальчик, действительно, странный… Я не ожидал такого, признаюсь.
— Вы по-прежнему настаиваете, что я должен защищать эту скотину?
— Северус, а вы не заметили, что только что случилось?
— Поттер нахамил мне. Нахамил вам. Все, как всегда.
— Поттер добыл крестраж Волдеморта! То, что я безуспешно пытался сделать в течении многих лет, ему удалось почти без усилий — дневник просто сам пришёл к нему в руки! У этого мальчика, каким бы ни был его характер — своя судьба, и он уже сделал, пусть неосознанно, первый шаг по дороге этой судьбы.
— Когда же вы расскажете ему правду?
— Не знаю. Хотелось бы всё-таки получше понять его, — сокрушенно признался Дамблдор. — Порой он ставит меня в тупик.
Он помолчал немного, а потом вдруг расхохотался.
— А еще Гарри совершил то, что ни мне, ни вам никогда не удавалось и вряд ли удастся!
— Что вы имеете в виду?
— Он послал Волдеморта в жопу!
Снейп только вздохнул — он не разделял оптимизма директора.
— Но мальчишка трусоват, подл, нагл сверх всякой меры! И к тому же ленив — он даже в квиддич играть не желает, потому что там, видите ли, надо напрягаться, а это мы не любим! Хотя летает не хуже, чем его поганый папаша!
— Северус, вам не кажется, что на ваше отношение к Гарри повлияли…э-э…ваши непростые отношения с его отцом?
— Альбус, я вас умоляю! Да по сравнению с Гарри, Джеймс в сущности, был симпатичным парнем. Жалко, что умер рано.
— Вы жалеете Джеймса?! — изумился Дамблдор.
— Жалею, что он рано умер, — желчно уточнил Снейп. — Я бы с удовольствием посмотрел, как он подыхает от инфаркта, глядя на своего чудного сынулю.
— Ладно, давайте займемся делом, — Дамблдор взял со стола волшебную палочку:
— Акцио, сейф!
Снейп с удивлением смотрел как железный ящик размером с тумбочку приземляется на стол директора, смяв несколько пергаментов.
Дамблдор положил дневник Реддла внутрь шкафа и прикрыл дверцу, оставив крохотную щель. Поднеся палочку к шкафу директор произнёс заклинание, от которого Снейп в ужасе подскочил на месте:
— Адское пламя! Вы, что, с ума сошли?!
Но Дамблдор одним быстрым движением захлопнул дверцу сейфа и повернул колесо.
— Чайку не хотите? — любезно спросил он у побледневшего Снейпа, но тот в ужасе смотрел на серый ящик, из которого доносилось гудение пламени. — Да не волнуйтесь вы так, это несгораемый сейф.
— Несгораемый? Вы наложили на этот шкаф несгораемое заклинание?
— Я такого не знаю, — засмеялся директор. — Это магловское изобретение. Артур Уизли подарил мне его на столетие, по-моему, он не знал, куда его девать. А я, как видите, нашёл ему весьма полезное применение.
— Почему именно так?
— Адское пламя — это единственный известный мне способ уничтожения крестража.
— Неужели нет никакого другого способа?
— Можно ещё ядом василиска, но где, скажите на милость, в наши дни раздобыть яд василиска? Да и этот способ чем плох? — Дамблдор прислушался к гудению, доносящемуся из сейфа. — Очень надёжная штука.
— Магловское изобретение — надёжная штука? — недоверчиво спросил Снейп.
— Как видите.
Гудение стихло. Дамблдор осторожно тронул кольцо и тут же с воплем отдернул руку.
— Вот старый дурак! — обругал он себя, взял палочку и произнес охлаждающее заклятие. Потом с огромной осторожностью повернул кольцо и приоткрыл дверцу. Внутри было пусто — от дневника не осталось даже пепла.
— Поттер кое в чем прав, Северус. У маглов в последние десятилетия появилось множество любопытнейших изобретений.
— Да, например, героин и косячок.
— Не только. Кстати, Северус, дорогой, ты уж не сердись на меня, ради бога…
— Ну что ещё?
— Пожалуй…насчёт твоей головы он тоже прав.
— Вот заведу себе бабу, — горько сказал Снейп, — пусть она за этим следит, а вы не беспокойте себя такими пустяками!
Он вышел, слыша за спиной с трудом сдерживаемое хихиканье.
***
Дойдя до этого места, Снейп споткнулся и взглянул на Кейт — та весело улыбалась.
— Ну что ж, бабу ты себе, наконец, завёл. В следующий раз, когда поеду в Лондон, зайду в маггловскую аптеку, куплю тебе лечебный шампунь для жирных волос.
— В маггловскую аптеку?! — возмутился Снейп.
— Конечно, ты сам можешь придумать рецепт и сварить подходящее твоему случаю зелье, но зачем изобретать велосипед? Купить готовое проще. Этот ваш Поттер, конечно, мерзавец, но он, действительно, в чем-то прав.
— И ты туда же, — обиделся Снейп.
— Продолжай, Северус, — улыбнулась жена.

Глава девятая. Два неудачливых анимага и рыжий кот. 1993/1994
В Хогвартс-экспрессе Гарри был непривычно молчалив и рассеян, не ржал, как обычно, отвечал друзьям невпопад, и Драко забеспокоился. Велев Крэббу и Гойлу оставаться в купе, он потащил Гарри в тамбур.
— Ну, что случилось?
— Да пиздец, что случилось.
— Ну, давай, выкладывай.
— Не могу.
— Я никому не расскажу, честное слово!
Поттер помялся ещё немного, но по-видимому, желание с кем-то поделиться перевесило страх.
— Короче, я какого-то чувака грохнул.
— Как?! — ахнул Драко.
— Случайно, конечно. Он, блядь, в собаку перекинулся. Я по собаке стрелял! А она короче превратилась в того урода, которого в новостях показывали и сдохла. Ну, то есть он сдох.
— Погоди, я вообще ничего не понял. Расскажи по порядку. Что за чувак, где его показывали? И у тебя что, есть лук?
— Какой ещё лук? — непонимающе вытаращился Гарри.
— Ну, ты из лука по нему стрелял?
Гарри захохотал.
— Блядь, я за лето уже забыл, с кем имею дело! Волшебный мир, невинный, как дитя, где самое страшное оружие — лук!
Драко обиженно насупился.
— Из пистолета я по нему стрелял! Это магловское оружие.
— А разве из магловского оружия можно застрелить волшебника?
— А почему нет? — удивился Гарри. — Вы что, какие-то особенные?
— Вообще- то да.
— Я не об этом. Тело то у вас такое же, кушает, писает, срет и подыхает точно также, как у любого магла. Ладно, короче… Мне летом пиздец как скучно было, а ещё Дамблдор намекнул, что типа этот Волдеморт, на которого твой папаша работал, эй, ты че трясешься, он же вроде отмазался?
— Гарри, не произносится вслух его имя!
— А, ссышь? Зря по-моему, он же сдох…ну, или почти сдох? Кстати, а если я скажу Адольф Гитлер, тебе будет страшно?
— Нет. А кто это?
— Вот где логика, а? — вздохнул Поттер. — Ну вот сколько человек замочил этот ваш урод, которого нельзя называть?
— Ну, точно не знаю… Не меньше двадцати, наверно.
Гарри сполз по стенке тамбура и закрыл лицо руками — плечи его тряслись от неудержимого хохота.
— Что в этом смешного? — резко спросил Драко.
— Двадцать человек, господи, страшно-то как! — продолжал хохотать Гарри. — О чудный волшебный мир! Он реально волшебный, Драко, если этот придурок был самым страшным из всего, что у вас происходило. Адольф Гитлер, чтоб ты знал, устроил бойню, в которой погибло семьдесят миллионов человек! И никто из маглов, заметь, не боится произносить его имя. Как вы живете, а? Вы же вообще не знаете, что в мире происходит!
— Давай, историю магловского мира ты расскажешь мне как-нибудь в другой раз, — сухо сказал Малфой. — Ты что, вообще не боишься того-кого-нельзя-называть?
— Ещё как боюсь, — разом посерьезнев, ответил Гарри. — Если бы на тебя охотился чокнутый маньяк, ты бы не боялся? Так вот, Дамблдор намекнул мне в прошлом году, что эта сволочь, типа, может возродиться и опять попробовать меня замочить. А как мне от него спастись, не говорит. И зачем я ему сдался, тоже не говорит. А ты случайно не знаешь?
Драко покачал головой.
— - Ну, короче, я решил подстраховаться и купил в Лондоне на чёрном рынке пушку и патроны — денег дохера ушло. Стрелял за городом в овраге, чтоб не слышно было — палил по консервным банкам, ничего так вроде, попадал. Короче, уже в конце лета, в новостях по телеку…
— Где?
— Бедные вы, бедные, — вздохнул Гарри. — Быть сыном самого богатого папаши и не иметь телека, слушай, че ты ваще делал все лето?
— Книги читал. Продолжай.
Поглядев с жалостью на лучшего друга, Гарри вздохнул и продолжил:
— Телек — это ящик с движущимися картинками. Со звуком. В общем, по телеку показали этого мужика, Сириуса Блэка…
— Кого? — ахнул Малфой. — Так это ты убил Блэка?!
— Блядь, ты че, его знаешь?
— Странно, что ты его не знаешь. Он был другом твоего отца. А потом он его предал — это Блэк выдал место, где вы все прятались — твои папа и мама, и ты — тому-кого-нельзя-называть. За это его и посадили в Азкабан.
— Блядь, почему мне никто ничего не рассказывает?! Что этот пидорас делал в Литтл Уининге?
— За тобой охотился.
— Ты знал?! А почему не предупредил?!
— Я хотел послать сову, но папа сказал, что не нужно — тебя министерство охраняет.
— Да ни хрена меня никто не охранял! Там вообще никого не было!.. Слушай, а твой папа…может он не против…того, что меня грохнут?
— Да ты что! Нет, конечно, — возмутился Драко, но без особой уверенности в голосе.
Гарри понимающе усмехнулся:
— Ладно, проехали. Так вот, значит, показывают этого Блэка и говорят, мол, опасный преступник, сбежал из тюряги и все такое. Ну, мне пофигу было, я же не знал… Короче, в тот день к нам тётка приехала, противная, жуть — я из дома смылся, чтоб её не видеть, пошёл в овраг — попалить из ствола — как представляю, что целюсь в лоб тётушке Мардж, так сразу попадаю, прикинь? В общем, стемнело уже, ничего не видать стало, я домой пошёл. Иду мимо гаражей, смотрю, псина сидит, огромная, чёрная — прям собака Баскервилей…
— Чья собака?
— О, господи, -вздохнул Гарри, — какие книжки ты читаешь, скажи пожалуйста? В общем, страшная очень. И тут я подумал — а может шмальнуть разок- другой? Огляделся — нет никого. Прицелился в башку, попал сразу — она упала, а потом, блядь… — он содрогнулся, вспоминая, — вместо неё этот урод, с дыркой в черепе — короче, я там чуть не обосрался, ага, давай, поржи, я бы на тебя посмотрел на моём месте!
— Это нервное, — стал было оправдываться Драко, но Гарри махнул рукой.
— В общем, я погнал оттуда — пока полиция не приехала, до речки добежал, ствол скинул, одежду тоже утопил и в одних труселях домой. Дяде сказал, что пока купался, одежду сперли. Сижу, короче, дома, трясусь, думаю, хрен вы че докажете, никто меня не видел! Так херово мне было — даже с теткой, как обычно, не поругался. А утром в новостях говорят — типа, этот Блэк оказывал сопротивление при аресте и был убит полицейскими — ни хрена себе! Я ваще не врубаюсь, че происходит.
— Гарри, я наверно, опять покажусь тебе тупым, — осторожно начал Малфой.
— Ладно, спрашивай, не буду обзываться.
— Я не понял, зачем ты выбросил в реку оружие и одежду.
Гарри с минуту помолчал, потом очень спокойно спросил:
— Драко, ты слышал когда-нибудь такие слова — от взрослых волшебников, или может в газете попадались — отпечатки пальцев, баллистическая экспертиза, следы пороха?
— Нет.
— Отлично! Великолепно! Фантастически!
— Ну и что тебя так восхищает? — угрюмо спросил Малфой.
— Волшебный мир, дружище! Чудесный волшебный мир! Мир, в котором лучший из зельеваров не знает ничего о наркотиках, а полицейские — как, кстати они у вас называются?
— Авроры.
— А авроры никогда не слышали про отпечатки пальцев! Что касается твоего вопроса, то если коротко — убийца оставляет на оружии и одежде следы, по которым его можно вычислить и доказать его вину. Маглы умеют находить эти следы, поэтому сразу после совершения преступления от одежды и оружия необходимо избавляться. Но это в мире маглов. А нашем прекрасном чудном волшебном мире можно совершать любые преступления и остаться безнаказанным!
— У нас вообще-то преступников сажают в Азкабан.
— Ага, если поймают…и если докажут вину, а с этим, как выяснилось, большие проблемы у волшебников. Дракоша, да я стану богом в вашем мире!
— Он и твой мир тоже, — буркнул тот.
В тамбуре на некоторое время воцарилась тишина.
— Слушай, Гарри, — прервал молчание Драко, — а ведь получается, что ты отомстил Блэку за своих родителей!
— Что? А, да, получается, — рассеяно ответил Гарри, и в этот момент они оба вздрогнули — за дверью раздался отчаянный душераздирающий визг, а затем кто-то отчаянно заскребся в дверь.
Гарри распахнул дверь тамбура и облезлая, обезумевшая от страха старая крыса, оглушительно вереща, начала карабкаться вверх по нему, цепляясь за одежду.
***
— Гарри, ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Нет.
— Скажи, пожалуйста, ты знаешь кто такой Питер Петтигрю?
— Нет.
— Он был другом твоего отца.
— И че?
— Скажи, пожалуйста, ты сегодня, случайно, не видел его в поезде?
— Откуда я знаю? Я не в курсе, как он выглядит. Там, в последнем купе, ехал какой-то облезлый заморыш, дрых всю дорогу.
— Это профессор Люпин — ваш новый преподаватель защиты от тёмных искусств.
— А, новая жертва! — осклабился Поттер. — А Локхарта слили?
— Профессор Локхарт был уволен по требованию совета попечителей…за профнепригодность.
Дамблдор достал из ящика стола старую и потрепанную, по-видимому, вырезанную из газеты, фотографию и протянул её мальчику.
— - Это Питер Петтигрю.
Гарри взглянул на фото и пожал плечами:
— Не, такого чувака я не видел.
— А вообще…за время поездки…не произошло ничего необычного?
— Со мной нет, — пожал плечами Гарри. — Кстати, профессор, а на фига мы вообще катаемся на этом поезде? Вы что, портшлюз не можете выбить в министерстве?
— Это традиция, Гарри, — улыбнулся Дамблдор.
— Это вранье, профессор, — улыбнулся Гарри.
— Как вы смеете, Поттер! — тут же взбесился Снейп, присутствовавший при беседе. — Минус двадцать очков…
— Не надо, Северус, — остановил карающий меч декана директор Хогвартса. — Гарри, поясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду.
— Да вы сами знаете, что я имею в виду. Пятьдесят лет назад дедушка Драко решил срубить деньжат и убедил всех, что железная дорога — это охуи…пардон, изумительное изобретение маглов, которое непременно нужно использовать в волшебном мире. Ему дали подряд на строительство — кругленькая была сумма, впрочем откаты там тоже были нехилые — ваш отец как раз был тогда председателем комитета, принимавшего решение, не правда ли?
Дамблдор покраснел, но ничего не ответил.
— В общем, Малфои срубили на этом проекте немало бабла. Ну, а когда стало ясно, что волшебникам эта железная дорога нужна как рыбе зонтик, как собаке пятая нога, как волшебной палочке перья, как снитчу уши, как…
— Мы поняли твою мысль, Гарри.
— В общем, чтобы прикрыть задницу, министерство тогда и придумало эту чудесную традицию — гонять два раза в год несчастных детей в школу и обратно, без горячего обеда, причём.
— К сожалению, Гарри, — ровным голосом произнёс Дамблдор, — я не могу изменить эту ситуацию.
— Какой-то вы беспомощный великий волшебник, — усмехнулся Поттер.
— Как вы смеете! — опять взвился Снейп.
Дамблдор вздохнул.
— Ладно, Гарри, ты можешь идти. Пир скоро начнётся и там будет горячая пища.
Тот пожал плечами и двинулся к выходу.
— А ну-ка стой, Поттер! — неожиданно приказал Снейп. — Что ты там бормотал про гриффов-ябед, когда я вел тебя сюда? На что могли пожаловаться гриффиндорцы?
— Это я должен жаловаться! — притворно возмутился Поттер. — Я стоял в тамбуре, никого не трогал…
— Курил, как всегда, — сухо вставил Снейп.
— Отнюдь. Я просто в спокойной обстановке намеревался разъяснить своему другу Малфою, что лучшим антидотом является безоар и найти его можно в желудке козы…
Снейп побагровел, Дамблдор хрюкнул, поперхнувшись чаем, а Гарри, словно не заметив, продолжал:
— Но я не успел. Ворвались эти ужасные животные, вот, полюбуйтесь, что они со мной сделали!
Он задрал подол мантии и продемонстрировал десять ярко-алых царапин от лодыжки до колена, густо залитых зеленкой.
— Кто это сделал?
— Рыжий котяра Грейнджер — бешеная зверюга. Он гнался за облезлой крысой Уизли, которая залезла на меня и тоже царапалась, вот, смотрите! — на этот раз он задрал рукав и показал девять царапин на правом плече. — Так что гриффы сами виноваты — надо было лучше следить за своими психованными питомцами!
— А зелёное — это что?
С минуту Поттер молча смотрел на двух взрослых волшебников, потом очень спокойно ответил:
— Это раствор бриллиантовой зелени. Магловский антисептик.
— А что ты сделал с животными, Гарри?
— Выкинул.
— Из поезда? На полном ходу?
— Ну да.
Дамблдор некоторое время молчал, что-то обдумывая.
— Ну назначьте мне уже какие-нибудь горшки мыть и я пойду, — нетерпеливо сказал Поттер.
— Скажи мне, Гарри, а какое из этих животных…- Дамблдор чуть помедлил, — попало на рельсы под колёса поезда — кот или крыса?
— Крыса. Ее ветром туда затянуло. Котяра потяжелее — он просто улетел под откос.
— Ясно. Наверно, именно это я и хотел узнать. Можешь идти, Гарри.
***
— Альбус, что происходит?
— Странные вещи происходят. Час назад из министерства прилетела сова с сообщением, что на железнодорожном полотне по маршруту Лондон — Хогсмид найдено изуродованное тело Питера Петтигрю.
— Как?! — ахнул Снейп.
— Вот так. Значит он не погиб тринадцать лет назад, а все это время жил в семье Уизли под видом крысы. Я и не знал, что он был анимагом.
— Но что все это значит?
— Я не знаю. Сириус Блэк погиб в городе, где живет Гарри Поттер. Застрелен магловским полицейским — так мне сказал Фадж. Спустя несколько дней погиб Питер Петтигрю — в поезде, где ехал Гарри Поттер, вроде бы по случайной нелепости.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, Северус, что мне не нравится это совпадение. Но я не знаю, что все это значит.

Глава десятая. Несуществующие зелья и заклинания. 1993/1994
Пожалуй, именно в этом году Снейп осознал, насколько серьёзны и глубоки проблемы личности мальчика-который-выжил, и дело было отнюдь не в сиротливом детстве и изоляции от волшебного мира, и не в сложностях переходного возраста. Ему даже удалось посеять зерна сомнения в неиссякаемом оптимизме Дамблдора.
***
— Красивая девка. Как зовут, не знаешь?
Драко проследил за его взглядом.
— Чжоу Чанг. Ловец когтевранцев. Не в моём вкусе.
— Вот и хорошо, — ухмыльнулся Гарри, — значит, не поссоримся. Как ты думаешь, у неё титьки уже выросли? Под этой квиддичной формой ни фига не видно.
От хохота Драко свалился под лавку.
— Слушай, Драко, — спросил Гарри, подавая ему руку и помогая подняться, — а у волшебников есть какое-нибудь зелье или заклинание для увеличения груди?
— Не…зна…ю, — задыхаясь от смеха, Драко снова упал под лавку.
— Ладно, пойду спрошу у Снейпа.
— Стой! — не вставая с дощатого настила, Драко схватил его за подол мантии. — Гарри, ты что, бессмертный?!
— Вряд ли, — беспечно ответил тот, — но можно проверить.
И, вытащив подол мантии из рук приятеля, Поттер быстро начал спускаться к первому ряду трибуны слизеринцев, где обосновался их несчастный декан.
— Доброе утро, профессор.
— Вы научились здороваться, Поттер? Не иначе, снег выпадет.
— Можно задать вопрос?
Снейп скривился, словно у него разом заболели все зубы. Интуиция подсказывала, что лучше всего будет послать мерзкого мальчишку подальше, но долг учителя, увы, вынуждал ответить по-другому.
— Слушаю.
— - Профессор, вам нравится квиддич?
— Не очень.
— Тогда зачем вы здесь?
— Я болею за свой факультет, Поттер.
— Но, профессор, — голос Гарри сделался чрезвычайно мягким и участливым, — сегодня Слизерин не играет, сегодня Пуффендуй против Когтеврана. Видите, там на флаге птичка? Это орёл, символ Когтеврана. А вот та пушистая зверушка…
— Хватит! — рявкнул Снейп. — У тебя все?!
— Нет, я вообще-то пришёл спросить, как называется зелье для увеличения груди?
— Что? — не понял Снейп.
— Какой-то вы сегодня…не такой умный, как обычно. Зелье, увеличивающее женскую грудь. Сиськи, короче.
Заметив краем глаза, как отвисает челюсть Маркуса Флинта, сидевшего рядом, Снейп прикрыл глаза, глубоко вдохнул сырой осенний воздух и стал медленно выдыхать, считая про себя до десяти:
«Раз…я не хочу стать детоубийцей…два….за убийство сажают в Азкабан…три…в Азкабане я сойду с ума…четыре…с живым Поттером я и здесь сойду с ума…пять…убивать нехорошо, это разрывает душу…шесть…но с точки зрения общественной пользы в данном случае это будет оправданно…семь…но мне никто не поверит, что я действовал во благо других…восемь… Лили погибла, спасая эту скотину…девять…почему у неё родился такой странный ребёнок?.. Десять…может быть, он ненормальный?»
— - Поттер, — спокойно спросил он, открыв глаза, — я слышал, у маглов есть целители, которые лечат тех, у кого не все в порядке с головой, напомните мне, как они называются?
— Психиатры, — угрюмо буркнул Поттер, — а че я такого сказал-то?
— Ваши опекуны, Дурсли, когда-нибудь водили вас к этим врачам?
— Много раз.
— И что?
— Они думают, что у меня антисоциальная истерическая психопатия.
— Что это значит?
— Долго объяснять.
— Почему же они вас не вылечили?
— Это не лечится, профессор. С этим просто живут. Так как насчёт моего скромного вопроса?
— Такого зелья не существует.
— Почему?
— Да потому что до вас, Поттер, никому в голову это не приходило! — все-таки сорвался на крик Снейп.
На них начали оглядываться. Слизеринцы, сидевшие поблизости, стали потихоньку отползать на соседние ряды. Бледный, как мел Флинт не решался пошевелиться и только трясся мелкой дрожью.
— Ага. Значит, выращивать волдыри на пятках им в голову приходило, а выращивать грудь — нет. Ну и у кого с головой не в порядке? Я понимаю, что вам-то на титьки по фигу…пардон, я сейчас ничего не имел в виду…
Снейп молча достал из кармана палочку.
— Я имел в виду, — во весь голос завопил испуганный Поттер, — что вы такой умный, ну весь такой в науке, что вам не до этих глупостей…
Декан опустил палочку.
— Но другие, более примитивные представители волшебного народа, неужели не хотели бы…эээ…так сказать… ощущать в руках нечто большое… Знаете, а ведь у маглов уже есть такие технологии — ну там, разрезать, напихать внутрь силикона, зашить — все дела.
Чувствуя, что его начинает тошнить, Снейп злобно прошипел:
— Поттер, если вы сию же секунду не заткнетесь…
— То что? — нагло спросил подросток.
— Грудь вырастет сейчас у вас. А член отвалится. Я применю к вам заклинание смены пола. Без операции.
— Обоссаться, как смешно, — пробормотал Поттер, но не очень уверенно, и отступил на шаг.
— Можно и заклинание непроизвольного мочеиспускания, — покладисто согласился Снейп. — Я все гадал, кто и для чего его придумал, а оказалось, именно для такого случая.
Он направил палочку в пах Поттеру. Тот инстинктивно прикрылся руками и попятился ещё больше. Слизеринцы, сидевшие неподалеку, начали хохотать: Поттера на факультете не любили.
— Не надо принимать все так близко к сердцу, сэр, — забормотал Гарри, судорожно оглядываясь в поисках путей к отступлению, — у меня просто переходный возраст, гормональный взрыв, все такое, вы как выдающийся педагог нашего времени не можете это не учитывать в работе с воспитанниками…
Снейп сделал небрежный пасс рукой, в которой держал волшебную палочку и открыл рот, притворяясь, что начинает произносить несуществующее заклинание. Поттер развернулся и огромными скачками, перепрыгивая через ступеньки, помчался наверх.
— Этот раунд за вами, профессор! — проорал он сверху.
***
Снейп отправил Дурслям сову, с просьбой прислать медицинское заключение, выданное магловским психиатром. Получив его, он отправился в маггловскую библиотеку и целый день провёл, зарывшись в учебники по психиатрии и словари. То, что он понял, ему совсем не понравилось. Но Дамблдор поначалу, как обычно, попытался отмахнуться от неприятной информации.
— Ну что могут понимать маггловские врачи в поведении юных волшебников? Вероятно, у Гарри были стихийные выбросы магии, которые они приняли за проявления ненормальности.
— А эта дикая выходка на квиддичном матче? Тоже выброс стихийной магии? Торговля спиртным и порнографическими фотографиями? Неугасимый интерес к наркотикам и сквернословие?
— Конечно, у него есть некоторые склонности к нарушению социальных норм. Мальчишеское хулиганство.
— Вы это так называете?
— Ну и…возраст опять же. Северус, разве вас в этом возрасте не интересовали… эээ… молочные железы?
— Но я же не подходил с этим к преподавателям!
— Новое поколение такое раскованное…- неуверенно пробормотал Дамблдор, — никаких комплексов. Нестандартное мышление у мальчика, да.
Снейп иронически изогнул бровь.
— Кстати, действительно, почему до сих пор никто не придумал что-нибудь подобное? Мы умеем выращивать волосы, зубы, даже кости, а вот грудь, или простите, ради бога, член…
— И вы туда же?! -возмутился Снейп.
Дамблдор расхохотался.
— Да вы и сами хороши, Северус! Заклятие мочеиспускания, прости господи! Где вы это взяли?
— Юмор на уровне Поттера, — мрачно ответил Снейп. — Как раз ниже плинтуса.
— Главное, чтобы эта история не дошла до близнецов Уизли. Они-то, я думаю, вполне способны изобрести подобное заклинание на самом деле. Будет у нас половина школы ходить в мокрых мантиях.
Снейп уже встал, чтобы уйти, но Дамблдор вдруг прекратил смеяться и озабоченно наморщил лоб.
— Погодите, Северус. Как, вы сказали, звучит диагноз?
— Антисоциальная истерическая психопатия.
Директор поднялся с кресла и подошёл к одному из пыльных желто-коричневых шкафов у дальней стены кабинета. Порывшись на полках, он извлек из недр шкафа тонкую серую папку. Развязав тесемки, он стал осторожно вынимать пожелтевшие от времени хрупкие пергаментные листки.
— Вот он! Взгляните, Северус, как странно! Шестьдесят лет тому назад другой маггловский психиатр поставил точно такой же диагноз Тому Реддлу!
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Что вы намерены делать? — внезапно охрипшим голосом спросил Снейп.
— Ничего.
— Ничего?! В Хогвартсе растёт второй Волан-де-Морт, а вы бездействуете?
— Вы знаете текст пророчества, друг мой, — тихо ответил директор. — Мы ничего не можем изменить. Нам остаётся лишь наблюдать и …пытаться завоевать доверие Гарри.
Глава одиннадцатая. Первая встреча. 1994/1995
— Северус, — задумчиво сказала Кейт, — ты считаешь, что Гарри труслив. Но ведь он выиграл турнир Трёх Волшебников, сражался с драконом!
— А это не он.
— Как это — не он?
— Турнир за него выиграли близнецы Уизли. Поттер вообще не должен был в нем участвовать, но Краучу удалось обмануть кубок огня и Поттер стал четвертым чемпионом. Он, разумеется, перетрусил и пытался отказаться от участия, но выбора у него не было. Магический контракт — вещь серьёзная, и никто не собирался отменять турнир из-за одного малодушного слизеринца.
Тогда Поттер пошёл на хитрость — близнецам так хотелось участвовать в турнире, что он без труда уговорил их пойти на обман. Уизли выкрали у меня из кабинета шкурку бумсланга и другие необходимые ингредиенты, сварили оборотное зелье и выходили на испытания вместо Поттера: Фред победил дракона, Джордж вытащил Драко со дна озера. А Поттер преспокойно сидел на трибунах в обличьи одного из них и болел сам за себя. Они договорились, что в случае победы Уизли забирают приз в тысячу галеонов, в случае проигрыша Поттер подарит им своего домашнего эльфа Кричера, который достался ему в наследство вместе с домом Блэков. (Да, забыл сказать: когда выяснилось, что Сириус Блэк оставил завещание в пользу Гарри, подонок и не подумал отказываться от наследства. Заявил, что это будет моральной компенсацией за предательство Блэка). Слава же за победу или участие в Турнире в любом случае доставалась Поттеру, но с этим уже ничего нельзя было поделать.
— А как же последнее, решающее испытание? Тоже Уизли?
— Нет. Вот в лабиринт Поттер пошёл сам.
— Почему?
— У него была своя цель. Ему было плевать на победу, он хотел другого. Его целью был Седрик Диггори. Поттер задумал убить его.
— Не может быть, — прошептала Кейт.
— Диггори мешал ему добиваться внимания Чжоу — та была влюблена в красивого и славного пуффендуйца и не обращала ни малейшего внимания на пользующегося дурной славой малосимпатичного Поттера.
— Но ведь Седрика убил Виктор Крам — так писали в газетах.
— Да, это и по сей день остаётся официальной версией. Я знаю правду, но не смогу её доказать — меня просто не будут слушать, а Драко струсит и не станет давать показания.
— Я не верю, — прошептала Кейт.
Снейп удивленно посмотрел на неё.
— Почему?
— Но ведь…смертное заклинание было выпущено из палочки Крама!
— Да. Крауч наложил на Виктора заклятие Империус, заставил его напасть на вашу французскую участницу Флер Делакур и обездвижить ее, потом точно также — на Седрика. Но Крауч не намеревался их убивать, он просто расчищал для Поттера путь к кубку, который был ловушкой- портшлюзом. Ну, а Поттер оглушил Крама из-за угла, взял его палочку, и пока Седрик не очухался, убил его смертельным заклятием. Подлец прав — мы не умеем расследовать преступления: если бы нам только пришло в голову снять отпечатки пальцев с палочки Крама! Но мы же даже понятия не имеем об их существовании! Убийцей сочли Виктора, но поскольку он был под заклятием Империус, его оправдали. Поттер же вывалился из лабиринта с ошеломляющим известием о возрождении того-кого-мы-боялись-называть-по-имени. Это вызвало такой переполох, что никто толком и не стал разбираться, что и как произошло в лабиринте. Крауч, конечно, видел момент убийства, но рассказать никому не успел.
Кейт сидела неподвижно, уставившись в одну точку застывшим взглядом.
***
— Гарри, Гарри, что случилось? — Дамблдор тряс за плечи ошалевшего перепуганного мальчишку. Тот, казалось, не понимал, где находится и кто с ним разговаривает. Наконец, с трудом сфокусировав взгляд на директоре, он прохрипел:
— Волдеморт…
— Что?!
— Возродился, сука. Только я его опять замочил.
— Как?!
— Из ствола лупанул. Этот придурок давай в благородство играть, выделываться перед своими уродами в капюшонах, ну, типа у нас будет честная дуэль, все дела… Квирелл, сволочь…
— Квирелл???
— Ну да. Он этого недоноска приволок на кладбище, а меня привязал к какому-то камню. Потом че-то варил в котле, бормотал, кровь у меня взял, сука… А потом бросил уродца в котел. Я думаю, че за хрень, он же счас сварится там, а ни фига. Вылазит из котла уже в полный рост — нормальный. Ну почти нормальный — без носа, вроде сифилитика. Потом, короче, вызвал уродов в капюшонах, гнобил их по очереди… Кстати, папашки Крэбба, Гойла и Малфоя тоже там были — вот сволочи, знают же, что мы корешимся в Хоге, а туда же — палили по мне из своих гребаных палок, когда я удирал оттуда!
— Как тебе удалось убежать?
— Ну, я же говорю, этот пидорас решил дуэль устроить, нет чтобы грохнуть меня сразу, пока я связан.
В общем, Квиррелл отвязал меня и пока Воланд-урод ждал, что я достану палочку, я достал Макарова и шмальнул пару раз. Уебок получил пулю в грудь, а Квирреллу пол-черепа снесло. Я хотел ещё контрольный в башку Волдеморту сделать, но эти гады начали палить по мне авадами, и я, короче, свалил оттуда.
— Но как?
— Да вот через эту штуку! — Поттер злобно пнул кубок. — Кто мне её подсунул? Пидорас говорил, у него в Хоге свой чел. Снейп, это случайно, не ты? У тебя на руке такая же хрень, как у всех этих капюшонистых ублюдков.
***
Спустя две недели Люциус Малфой пригласил Северуса Снейпа в гости. Там Снейп застал ослабевшего после ранения, но вполне живого и чудовищно обозленного Волдеморта. Убедившись в лояльности своего бывшего ученика, Волдеморт немного успокоился, однако продолжал разговаривать в весьма раздраженном тоне:
— Чему же теперь учат юных волшебников в Хогвартсе? Стрелять из маггловского оружия?
— Никто не учил этому Поттера. Он сам купил это оружие и носил с собой.
— Зачем?
— Не знаю. Боюсь, что никто не знает, что творится в голове у Поттера. Этот юноша не похож на других учеников Хогвартса.
— А на кого он похож?
— На асоциального истерического психопата, — ответил Снейп, пристально вглядываясь в лицо Волдеморта.
Тот сначала недоуменно нахмурился, а затем вдруг откинулся на спинку кресла и громко расхохотался пронзительным холодным смехом.
— Сосед по палате, значит, — с иронией протянул Волдеморт. — Любопытно. Расскажи-ка мне поподробнее об этом гаденыше.
По мере того, как продвигался рассказ, Волдеморт все чаще хмыкал, а когда Снейп дошёл до описания происшествия на квиддичном матче, откровенно захохотал.
— Любопытный мальчик, — снова в задумчивости пробормотал он, — но вот вопрос — можно ли ему доверять?
Снейп в изумлении смотрел на тёмного волшебника, а тот о чем-то напряженно размышлял.
— Ну так как, Северус?
— Я бы не рискнул доверять Поттеру в чем-либо, — осторожно ответил Снейп.

Глава двенадцатая. Новый студент факультета Когтевран. 1995/1996 и 1996/1997
Летом Дамблдор собирал орден Феникса для борьбы с главным врагом волшебного мира, а Поттер, к огромному изумлению Дурслей, выпросил у Дадли его учебники и просиживал за ними часами. А потом записался в магловскую библиотеку.
Когда дядя Вернон с опаской поинтересовался, почему племянник так много читает, тот, вопреки обыкновению не стал в ответь хамить и огрызаться, а самым серьёзным видом заявил, что считает Хогвартское образование недостаточным и слишком однобоким, а потому старается во время летних каникул восполнить недостающие знания. Этот ответ и, в особенности, вежливый тон напугали Дурсля сильнее, чем любое хамство.
«Он что-то затевает», — шептал он по ночам перепуганный Петунье. — «Меня не проведешь, я-то его знаю!»
По субботам и воскресеньям Поттер уезжал на электричке в Лондон и проводил весь уикенд в своём доме на площади Гриммо. «Нам нужно отдыхать друг от друга», — сказал он Дурслям. — «Пусть у всех будут нормальные выходные.»
«Он что-то задумал», — продолжал бормотать Дурсль, — «меня не проведешь!»
Обеспокоенный Дамблдор попытался однажды зайти в бывший дом Блэков, но неожиданно наткнулся на мощные защитные чары, окружавшие тёмное здание. Взламывать защиту он не стал, только выставил дозорных из ордена, приказав при малейших признаках опасности связаться с ним.
Вопреки опасениям взрослых, лето прошло спокойно. Лишь в самом конце августа поднялся переполох, когда в Литл Уингинге вдруг объявились два дементора. По счастью, было это в воскресенье, Поттера как обычно не было в городке, так что никто в итоге не пострадал.
***
Дамблдор пристально вглядывался в лицо Гарри Поттера, за лето повзрослевшее и слегка осунувшееся.
— Ну что вы так меня разглядываете, милейший? На мне узоров нет и цветы не растут, — Поттер был как всегда нагл, а Дамблдор, как всегда, не обратил на его хамство ни малейшего внимания.
— Как прошло лето, Гарри?
— Спасибо, хорошо.
— - Я слышал, ты увлекся чтением маггловской научной литературы?
Поттер пожал плечами и ничего не ответил.
— Позволь поинтересоваться, зачем тебе это?
— Там много познавательного и полезного…для жизни в реальном мире.
— В мире маглов, ты имеешь в виду? А наш мир ты не считаешь реальным?
— - Ваш волшебный мир — сборище наивных идиотов, которые нихрена не понимают и живут как слепые, не замечая ничего вокруг себя. Не хочу быть таким же невежественным дебилом и воображать, что я в безопасности, только потому, что у меня есть волшебная палочка. И думать, что самая страшная угроза в мире — это безносый урод. Да маггловские спецслужбы при необходимости уничтожат ваш чудесный мир за сутки. А оставшиеся в живых вымрут сами — вы же даже размножаться нормально не умеете — чистоту крови вам подавай!
— И ты совсем не боишься Волан-де-Морта?
— Да он такой же дебилоид, как и остальные.
— В следующий раз, Гарри, тебе не удастся в него выстрелить. Он будет готов.
— Не важно. Придумаю что-нибудь ещё.
— Так вот для чего ты читаешь магловские учебники?
Поттер пожал плечами и усмехнулся.
— Гарри… — Дамблдор мерил шагами кабинет, в задумчивости покачивая головой. — Ты решил действовать в одиночку. Я не хочу мешать тебе строить свои планы, но один ты не справишься. Тебе нужны помощники. Друзья, которым ты мог бы доверять.
— Мои друзья — дети пожирателей смерти. Они могут помочь…затянуть петлю на моей шее! Я думаю, их отцы поручили им следить за мной.
— Ты можешь перейти на другой факультет, Гарри. Обычно так не делают, но для тебя мы можем сделать исключение.
— На Когтевран, — быстро ответил Гарри.
— Может быть, Гриффиндор? На Гриффиндоре учились твои роди…
— На Когтевран!
— Хорошо… Я также хочу, Гарри, чтобы ты доверял мне… Если тебе понадобится помощь…любая… Или ты захочешь о чем-то поговорить…
— А как же, — ухмыльнулся Поттер, — очень хочется обсудить вашу кадровую политику. Что это опять за ху…пардон, что за досадное недоразумение по имени Амбридж преподаёт нам защиту? Точнее, делает вид, что преподает.
Дамблдор вздохнул и кисло сказал:
— К сожалению, этим летом мне не удалось найти нового преподавателя по защите. В таких случаях министерство имеет право назначить преподавателя по своему усмотрению.
— И вы, конечно, не можете изменить эту ситуацию.
— Не могу.
— Вас считают великим волшебником, — тон Поттера был до невозможности издевательским, — тогда я, пожалуй, стану считать себя реинкарнацией Мерлина. Но, если уж вы, великий волшебник, выразили намерение помочь мне, то у меня к вам две просьбы.
— Слушаю, Гарри, — устало сказал Дамблдор.
— Во-первых, я хотел бы услышать полный дословный текст пророчества, изреченный старой мымрой. Надеюсь, я имею на это право?
— Конечно, Гарри.
— Во-вторых, я прошу вас вернуть мне плащ-невидимку. Огневиски и порнографии больше не будет, обещаю. Других безобразий тоже.
— Надеюсь на это… Хорошо, я выполню обе твои просьбы.
— Благодарю, сэр.
— Гарри, ещё один вопрос. Скажи, кто поставил защиту на твой дом?
— Я.
— Кто тебя этому научил? Это очень сложный уровень магии.
— Я в курсе. Миссис Блэк.
— Кто?! — поразился Дамблдор.
— Вальбурга его учит, — раздался холодный ленивый голос и директор быстро обернулся к портрету Найджелуса Блэка. — Маленький прохиндей навешал ей лапши на уши и старая дура взяла его под своё крылышко. Знаешь, что она про него говорит? — с явным удовольствием продолжал сплетничать Блэк. — «Мальчик понимает, что такое настоящая леди. У мальчика есть правильное представление о принципах чистокровности». Ха-ха! Мальчик врёт ей, как сивый мерин!
Дамблдор вопросительно посмотрел на Гарри. Тот ухмыльнулся и пожал плечами:
— Я действительно считаю миссис Блэк выдающейся волшебницей и истинной леди. Ну, а насчёт чистокровности, я может и приврал слегка, но зато мы нашли общий язык. А Кричеру я пообещал после смерти отрезать голову и засушить на блюде — вообще-то хотел его припугнуть, когда он начал борзеть, а он вдруг упал на колени, зарыдал и стал благодарить меня так, как будто я ему замок подарил. Так что теперь он меня обожает.
Дамблдор немного помолчал, а затем очень тихо и медленно произнёс:
— Если бы не крестражи, я бы сказал, что ты и без чьей-либо помощи можешь справиться с Волдемортом.
— Что ещё за крестражи? — нахмурился Поттер.
***
Снейп был так рад, что избавился от Поттера, что не подумал о последствиях. А ведь между тем он потерял возможность контролировать его, следить, чем тот занимается, помимо уроков. Кроме того, такой возможности лишился и Драко Малфой.
— Так будет лучше, дружище, — сказал ему Поттер, собирая вещи. — Ты же понимаешь, в каком положении мы оказались. Твоя семья сохраняет лояльность волшебнику, который мечтает меня убить. Тебя будут заставлять следить за мной и стучать на меня. Крэбба и Гойла тоже, так ведь?
Драко опустил глаза. Конечно, они все уже получили соответствующие инструкции.
— Вот видишь. Не расстраивайся, все равно будем общаться.
— Почему Когтевран?
— Они умнее, — заржал Поттер.
— Гарри, я серьёзно. Из-за Чжоу Чанг?
— Ну, да. Между нами, мальчиками, я собираюсь её трахнуть до того, как закончится учебный год.
— Думаешь, получится? — недоверчиво протянул Малфой.
— Дай человеку то, что ему нужно, и он твой. Что сейчас нужно Чжоу? Близкий друг, с которым она может разделить своё горе. Я буду рядом, я буду говорить с ней о Седрике. Вытирать её слёзы, говорить, каким он был замечательным человеком и как бы я хотел, чтобы он был моим другом, ну и так далее.
— А потом?
— А потом, когда горе утихнет, будет тихий интимный вечер — только я, она, свечи и винишко. И я расскажу ей, как одиноко мне в этом мире, где я вырос без родительских тепла и ласки, где я не могу доверять даже лучшим друзьям… А потом расскажу ей про пророчество, про то что я — избранный, и только я могу спасти мир от ужасного того-кого–почему-то-нельзя-называть. И как мне страшно, но я, конечно же, все равно буду сражаться, даже если мне суждено погибнуть! Представь себе диалог:
— - Мне не на кого надеяться, Чу, не на кого рассчитывать. Я один должен буду это сделать.
— Нет, Гарри, ты не один! Я помогу тебе!
— Нет, Чжоу, я не допущу, чтобы ты рисковала из-за меня. Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Ради тебя одной я стал бы сражаться!
— О, Гарри!
И если после этого она не окажется в моей постели, то я ничего не понимаю в бабах.
Драко смотрел на своего друга с ужасом и восхищением, к которым однако примешивалось ещё какое-то неясное чувство.
— Ты… её любишь? — тихо спросил он.
— Она красивая девка, — холодно ответил Поттер, — и я намерен её трахнуть.
***
— Так значит, Гарри не любил Чжоу? — тихо спросила Кейт.
— Нет. Не думаю, что Поттер вообще способен любить. Он осуществил свои планы относительно Чжоу Чанг, и в пасхальные каникулы она поехала к нему в гости в дом на площади Гриммо, соврав родителям, что едет к подружке. Вернувшись в Хогвартс, Поттер с упоением и во всех подробностях описывал Малфою, Крэббу и Гойлу как он лишал девственности красивую когтевранку, в каких позах он её поимел, изображал, как она стонет и извивается в постели. Про любимых девушек так, знаешь ли, не рассказывают.
По лицу Кейт пробежала судорога, но Снейп, погруженный в воспоминания, этого не заметил.
— Я думаю, где-то с этого времени, — продолжал он, — Драко начал понемногу испытывать отвращение к Поттеру. Он восторгался той наглостью и бесшабашностью, с которой его друг шёл по миру волшебников, но в тоже время такое циничное отношение к девушке было ему противно. Люциус всегда очень уважительно обращался с Нарциссой, и сумел и Драко внушить уважение к женщинам. А уж после того, что Поттер сотворил с Чжоу на шестом курсе…
Кейт вздрогнула.
— Что сотворил? — удивленно спросила она.
— Он продавал её. Не за деньги, правда, но за услуги. На шестом курсе Поттер…нет, не сказать, чтобы обленился, скорее определил для себя приоритеты. Он добросовестно занимался по таким предметам как трансфигурация, заклинания и защита, но совершенно запустил гербологию, астрологию и историю магии, которые считал для себя не важными. Он предпочитал проводить время, читая маггловские книги по физике, химии, истории и психологии, а домашние задания по «ненужным предметам» за него делали другие. За это он давал им порцию оборотного зелья и разрешал переспать с Чжоу, вместо себя. Бедная девочка, ни о чем не подозревая, переспала в тот год едва ли не со всеми старшекурсниками Когтеврана и с некоторыми слизеринцами тоже. Он отдавал её Крэббу и Гойлу в качестве благодарности за участие в его непонятных экспериментах, в которых они выступали в качестве подопытных кроликов. Крэбб и Гойл рассказывали Драко, что Поттер машет у них перед носом каким-то блестящим кругляшком и они засыпают, а потом он их будит и задаёт разные вопросы. Что все это означает, ни тот, ни другой не понимали. И я тоже до сих пор не понимаю… Кейт, что с тобой?!
Взглянув на жену, он увидел, что та бледна, как полотно. Кейт судорожно вздохнула, и Снейп испугался, что с ней снова случится приступ, но та встала, и не глядя на него, пошла к двери.
— Куда ты?!
Она остановилась и все также не глядя на него, тихо сказала:
— Душно здесь. Мне нужно выйти на свежий воздух. Ты не беспокойся, со мной такое бывает — из-за слабых сосудов.
— Я провожу тебя, — он вскочил на ноги, но она остановила его.
— Нет, нет, не нужно. Я…немного погуляю.
Он с тревогой смотрел ей вслед. Потом встал, чтобы догнать ее, но вдруг передумал и снова опустился в кресло. Нужно было закончить, пускай уже без Кейт, собрать воедино все, что он знает о Поттере и понять наконец причину собственного беспокойства. Впрочем, воспоминаний осталось не так уж много. Выпустив Поттера из-под контроля, Снейп теперь имел лишь отрывочные сведения о его активности в последние годы обучения в Хогвартсе. И ещё — догадки и подозрения, ничем, увы, не подтверждённые. Так, к примеру, он подозревал, что внезапная и трагическая смерть Долорес Амбридж было ничем иным, как новым хладнокровно спланированным убийством Поттера, совершенном им на пятом курсе. Не зря же он выпросил у Дамблдора мантию-невидимку. Снейп вдруг отчётливо представил себе, словно видел собственными глазами, как Поттер, задержавшись после пары, подходит к Амбридж и шепчет ей на ухо, что располагает сведениями о секретном заговоре Дамблдора и назначает ей встречу в полночь на астрономической башне. И когда ничего не подозревающая женщина приходит, он, прячась по мантией-невидимкой, обездвиживает её оглушающим заклятием, а затем сбрасывает тело вниз. Зачем? Чтобы получить другого преподавателя по защите, конечно. Дамблдор уговорил Грюма все же взять на себя эти обязанности до конца учебного года. Но в этом убийстве Поттер не признался даже Драко — он перестал доверяться ему полностью, как это было раньше — по вполне очевидным причинам. У Долорес Амбридж не оказалось близких родственников или друзей, которые могли бы настаивать на более тщательном расследовании и дело списали, как несчастный случай. Конечно, Фадж приезжал лично, брызгал слюной и едва ли не обвинял в убийстве самого Дамблдора, но это было, конечно, курам на смех.
Поттер что-то замышлял, это очевидно. Дамблдор верил, что мальчишка строит собственные планы в отношении борьбы с Волдемортом и дал ему зелёный свет во всех направлениях — разрешение брать любые книги в запретной секции, приказ преподавателям отвечать на любые, даже самые дикие и странные вопросы Поттера и содействовать ему в исследованиях, чего бы они не касались. Снейп знал, что профессор Флитвик работал над созданием артефакта, который мог бы дать его обладателю универсальную защиту, создавая вокруг него поле, отражающее любые вредоносные заклятия, включая смертельное. Забавное, однако, совпадение. Снейп не знал, удалось ли Флитвику создать такой артефакт — профессор, как и все прочие преподаватели фактически перестали с ним разговаривать после убийства Дамблдора. Однако именно такой артефакт был у мадам Лефевр — значит, теоретически и Флитвик мог создать такой же и снабдить им Поттера.
Сам Снейп работал, уступая просьбе Дамблдора, над заклятием удовольствия — очередной завиральной идеей Поттера. Тот оставил, наконец, свой навязчивый замысел получить наркотики с помощью тех или иных волшебных средств, зато придумал это чёртово заклятие как альтернативу тем же наркотикам. Поначалу Снейп весьма скептически отнесся к поручению, однако первые результаты эксперимента заставили его призадуматься, а когда заклятие было готово, и он понял, какое страшное оружие оно собой представляет, то решил скрыть результаты своих исследований от всех, даже от Дамблдора. Он ещё не сошёл с ума, чтобы доверить мальчишке — психопату столь мощное средство манипулирования волей волшебников.
Самого Дамблдора Поттер терзал вопросами о сущности волшебной силы — почему у одних она больше, у других меньше, и откуда вообще она может взяться у маглорожденных, и почему её нет у сквибов, куда она исчезает после смерти волшебника, высасывают ли её дементоры вместе с душой и тому подобное. Не получив удовлетворительных ответов Поттер едва ли не поселился в запретной секции, перерывая самые странные и страшные книги по тёмной магии.
А после шестого курса вдруг исчез в неизвестном направлении, и вместе с ним исчезли двое гриффиндорцев — умница Гермиона Грейнджер и младший из братьев Уизли. Кстати, в этом заключалась ещё одна странность, вызывавшая подозрения Снейпа и радость Дамблдора — старик верил, что «избранный» внял наконец его наставлениям относительно необходимости обзавестись союзниками. На шестом курсе Поттер развил необычайную активность, направленную на исправление отношений с прежними неприятелями. Снейп знал — об этом судачил весь Хогвартс, что Поттер подарил Рону Уизли «Молнию» — метлу, стоившую целое состояние, в качестве извинения за сломанный на первом курсе позвоночник. Кроме того, он придумал гимн под названием «Уизли — наш король», который гриффиндорцы стали распевать на каждом матче, чтобы поддержать своего эмоционально нестабильного вратаря. И то ли этот гимн помог, то ли супер метла, но Уизли стал играть просто блестяще, и в том году Гриффиндор, впервые за последнее десятилетие, выиграл кубок. Удалось ему смягчить и сердце упрямой Грейнджер, которая поначалу, разумеется, и смотреть не желала в сторону противного слизеринокогтевранца, а его просьбу о вступлении в ряды Г.А.В.Н.Э. восприняла, как очередное издевательство. Однако, Поттер не сдался. Он нарисовал плакат с символикой Г.А.В.Н.Э., фотографией Добби с огромными печальными глазами, написал на нем лозунг «позор рабовладельцам!» и простоял в одиночном пикете всю субботу в центре Хогсмида, стойко вынося насмешки школьников и местных жителей. А потом Рита Скитер, с которой Поттер подружился ещё во время Турнира Трёх Волшебников, разразилась патетической статьёй в «Пророке», где описывала страдания несчастных угнетенных домовиков и призывала покончить с этим «позорным положением». И хотя статья не снискала популярности в волшебном сообществе, более того, некоторые высказывали сомнения в здравом уме журналистки, но Грейнджер растаяла и простила Поттеру все его прежние насмешки и издевательства. С тех пор их часто можно было видеть вместе — Поттера, Грейнджер и Уизли — в Хогсмиде, в библиотеке, у озера. Снейп ни на минуту не поверил, что Поттера волнует судьба эльфов, или сломанный позвоночник, но зачем ему понадобились эти манипуляции, было неясно.
Из отчёта Поттера следовало, что эти двое странствовали вместе с ним в поиске крестражей и помогали уничтожать их. Можно ли этому верить?
Дамблдор оставил ему наставления оказывать Поттеру помощь, если тот за ней обратится, а когда тот найдёт и уничтожит оставшиеся крестражи (сам Дамблдор уничтожил два — дневник Реддла и кольцо Марволо, заработав при этом смертельное проклятие), сообщить ему приятную новость, что сам Гарри является последним из крестражей Волдеморта. Снейп, умирая, успел передать Поттеру эту информацию, но что же произошло дальше? Снейп так глубоко ушёл в свои мысли, что не сразу услышал осторожный стук в дверь. Постучали громче и Снейп поднял голову. Не успел он открыть рот, как дверь распахнулась и он слегка вздрогнул — на пороге стоял Гарри Поттер.
Глава тринадцатая. Вежливое приглашение.
— Здравствуйте, профессор. Не помешал?
Снейп не видел бывшего ученика больше года, не считая их короткой встречи в Визжащей хижине, когда он почти ослеп от чудовищной боли. Что-то в Поттере изменилось, но он не мог понять что именно…
— Почему ты жив, Поттер?
Гарри усмехнулся.
— Я тоже рад вас видеть, профессор. Но, в конце концов, мы сражались с вами на одной стороне. Я считаю, нам пора забыть старые обиды и…
— Как ты мог остаться жив, если Тёмный Лорд убил тебя?
— О, я не знаю… Возможно, он убил только ту часть меня, которая была крестражем.
— Бред какой-то, — пробормотал Снейп, — если Волдеморт ударил по тебе заклятием Авада Кедавра, ты должен был умереть… Весь, а не отдельными частями. Второй вопрос, Поттер. Почему я ещё жив?
— Ну… наверно у вас сильный организм.
— Ни один организм не в состоянии справиться с ядом албанской змеи. Я должен был погибнуть в тот день.
Поттер пожал плечами.
— В любом случае я рад, что вы выжили.
— С чего бы вдруг такая радость? — иронически спросил Снейп.
— В принципе, мне по фигу, конечно, — признался Поттер, — просто пытаюсь быть вежливым.
— Зачем?
— У меня поручение. Я должен доставить вас в министерство.
Снейп удивленно приподнял брови.
— Поступил запрос на вас из Аврората Франции — требуют вашей выдачи. Они утверждают, что вы, находясь на территории Франции похищали уважаемую волшебницу — Роксану Лефевр, подвергали её пыткам и …извините, насиловали.
Как ни был раздражен Снейп, он невольно расхохотался.
— Неужели насиловал?
— Разумеется, я в это не верю, — быстро сказал Поттер, — ну зачем вам, спрашивается, насиловать женщину?
— Поттер, — угрожающе прошипел Снейп.
— Я имел в виду ваше врожденное благородство, сэр. А вы о чем подумали? В общем, необходимо дать разъяснения.
— Ты что, приехал меня арестовать? — насмешливо спросил Снейп.
— Аресты — прерогатива авроров. Если вас захотят арестовать, их сюда приедет не меньше десятка. А я всего лишь скромный помощник министра и мне поручено, как я уже говорил, вежливо попросить вас заехать к мистеру Кингсли на чашечку чая.
— Когда?
— Сейчас.
Снейп вздохнул. Ехать не хотелось, но лучше было сразу объясниться. К тому же он наконец, понял…нужно было обсудить это с Кингсли.
Он быстро написал записку для Кейт и направился к выходу.
— Северус!
Поттер и Снейп удивленно обернулись.
— Здравствуй, Гарри, — сухо сказал Дамблдор со своего портрета. — Мне необходимо сказать пару слов профессору Снейпу…наедине.
Поттер молча поклонился и вышел.
— Северус, — быстро зашептал Дамблдор, — убедись, что он нас не слышит.
Снейп бесшумно подкрался к двери и резко распахнул её. Поттера не было. Он вернулся к портрету.
— Северус, мне не нравится Гарри.
Весь отпущенный природой сарказм прозвучал в голосе Снейпа, когда он ответил:
— Да неужели?!!!
— Северус, я серьёзно. Ты ничего в нем не заметил? Ничего странного?
— Что-то не так, — признал Снейп, — но я не понял, что именно.
— Гарри сейчас выглядит….- Дамблдор в нерешительности помолчал несколько секунд, — он выглядит как человек, потерявший часть своей души.
— Нет! — в ужасе выдохнул Снейп. — Вы полагаете, он сделал крестраж?!
— Проверь это… Найди способ, прошу тебя. Исправь мою ошибку, если ещё не поздно.
Снейп молча кивнул. Поттера он обнаружил в холле замка. Ещё раз вглядевшись в его лицо, он, наконец, увидел. На него смотрели все те же знакомые зелёные глаза, но вместо искристого задорного мерцания они теперь испускали тусклый мертвенный свет равнодушных ко всему на свете глаз.
***
— Снейп, ради всего святого, что вы творите? — голос Кингсли звучал устало и почти жалобно. — Я дал вам портшлюз до Парижа, полагая…
— Что я хочу посетить Лувр? — усмехнулся Снейп.
Министр вздохнул и бросил Снейпу пергаментный свиток.
— Полюбуйтесь.
Снейп развернул пергамент и быстро пробежал глазами текст, написанный на двух языках.
— Чушь, — равнодушно сказал он, возвращая письмо министру, — ложь от первого до последнего слова.
— Это серьёзные обвинения. Похищение, использование заклятия Круциатус, и … гм…
— Изнасилование, — любезно подсказал Снейп. — Кингсли, вы вообще знаете, как выглядит мадам Лефевр?
— Нет.
— Я бы скорее вас изнасиловал. Хоть и не имею наклонностей, в которых меня подозревает Поттер. И вообще, я приехал не для того, чтобы обсуждать с вами мои отношения с этой поганой ведьмой. Я, собственно, приехал, чтобы задать вам один вопрос.
— Какой?
— - Кингсли, вы умеете считать до семи?

Глава четырнадцатая. Нравственные основы колдомедицины.
Выйдя от министра, Снейп задумался. Нужно было разыскать Гермиону Грейнджер и Рона Уизли и хорошенечко допросить. Не помешало бы наведаться и к Малфоям, задать пару вопросов Нарциссе по поводу странной смерти-возрождения Поттера. Но прежде всего…да, сначала он отправится в больницу святого Мунго. Нужно было навестить мадам Помфри и объясниться с Герхардом. Снейп надеялся, что суровый доктор уже немного остыл, ну и в конце концов, тот факт, что они поженились, должно было стать смягчающим вину обстоятельством. Снейп вышел из министерства и уже собрался аппарировать, как вдруг внезапный приступ головокружения заставил его схватиться за выступ в стене. Что это с ним? Переутомился? Несколько минут он стоял, закрыв глаза и не двигаясь. Потом медленно побрел в сторону метро.
****
— Здравствуйте, профессор Герхард. Извините, что поздно.
— О, Мерлин, кого я вижу! — профессор Герхард, лучезарно улыбаясь, двинулся навстречу Снейпу, приветливо распахивая объятия.
Снейп в изумлении уставился на него.
— Как я рад видеть вас в добром здравии, Северус! А как там наша Кейт? Она вернётся на работу или нам не ждать её?
— Вы же её уволили, — сухо сказал Снейп.
— Я? Уволил?! — Герхард в свою очередь изумленно уставился на Снейпа. — Когда это? И с какой стати?
— За нарушение кодекса колдомедика.
— В каком смысле?
— За то, что она спала со мной, — Снейп пристально вглядывался в лицо Герхарда. Признаков безумия в лице старого доктора не наблюдалось.
Профессор медицины тоненько захихикал.
— Северус, я вас умоляю! Кодекс колдомедика! Вы чересчур щепетильны. Если бы мы увольняли врачей за романы с пациентами, боюсь, что лечить волшебников стало бы некому. Да у нас половина специалистов женаты на своих бывших пациентах. Я, кстати, тоже. Романтическая я вам скажу была история в своё время. Я вылечил свою будущую супругу от горгульина проклятия и потом защитил на этом материале диссертацию!
Снейп задумался. Можно, конечно, стереть человеку воспоминания, но разве можно изменить его мнение по какому-то вопросу так, чтобы он этого не заметил?
— Скажите, профессор, а когда вы последний раз приезжали меня осматривать?
Герхард ненадолго задумался, затем взял со стола ежедневник в кожаном переплете и стал быстро перелистывать.
— Так… Так… Ага, вот оно…29 июня — видите, запись: «С здоров. В лечении более не нуждается».
— А вас не удивляет, что человек не только выжил после укуса албанской гадюки, но ещё и выздоровел за две недели?
Профессор Герхард ошарашенно уставился на Снейпа.
— Действительно. Удивительный случай, — пробормотал он. — Я такого никогда не видел. Наверно, у вас поразительно сильный организм.
— Где-то я это уже слышал, — недобро усмехнулся Снейп. — Профессор, вы случайно не общались с Гарри Поттером?
— А как же, — снова разулыбался Герхард, — такой приятный молодой человек. Очень переживал за вас. Умолял меня и Кейт сделать все возможное и невозможное, чтобы спасти вас.
— Очень трогательно. Скажите ещё, вы помните отчётливо ваш последний визит ко мне 29 июня?
— Да, конечно.
— Расскажите, о чем мы говорили?
— Ну… я осмотрел вас. Поздравил с успешным выздоровлением. Похвалил Кейт за то, что она так хорошо ухаживала за вами. А в чем дело, Северус? Что вас беспокоит?
— Как он это сделал? Как такое возможно? — бормотал себе под нос Снейп, не обращая внимания на Герхарда.
— Что возможно?! — не выдержал тот.
— Подменить воспоминания. Вы помните то, чего никогда не было! Скажите, а Поттер, во время вашей встречи, случайно не размахивал перед вами каким-нибудь блестящим предметом?
— Да, фокус какой-то хотел показать, правда я уже забыл, в чем он состоял. Знаете что, Северус, мне кажется я поторопился с выводами относительно вашего полного выздоровления. Возможно, яд оказал на ваш мозг пагубное воздействие и…
-Знаете, что, Герхард? — резко сказал Снейп, поднимаясь. — На вашем месте я бы не стал никому рассказывать, о том что мы с вами виделись.
— Почему?
— Боюсь, долго вы после этого не проживете. Прощайте.
Снейп вышел, оставив старого доктора недоуменно и испуганно глядеть ему вслед.
Глава пятнадцатая. Сквибы тоже могут колдовать.
Остальные дела пришлось отложить. Необходимо было срочно расспросить Кейт.
На входе в замок Снейп неожиданно столкнулся с Чжоу Чанг.
— Что вы здесь делаете, Чанг?
— Я…здравствуйте, профессор. Я потеряла одну вещь — фамильная брошь, очень ценная. Подумала — может забыла здесь, в суматохе.
— Нашли?
— Нет. Наверно, в дороге потеряла. До свидания.
Чжоу быстро сбежала по ступенькам и торопливым шагом направилась к воротам. Там она обернулась, ещё раз взглянула на темную фигуру у дверей и скрылась из виду.
Снейп медленно шагал по тёмным коридорам Хогвартса. Сосущее чувство тревоги усиливалось с каждым шагом, к тому же он вновь начал ощущать слабость и головокружение. Добравшись до своей квартиры, он обнаружил, что Кейт нет. В изнеможении он рухнул в ближайшее к двери кресло и тихо позвал:
— Винки!
Эльф мгновенно возникла перед ним.
— - Что желает директор?
— Сделай, пожалуйста, кофе покрепче.
— Хорошо, сэр.
— Скажи, ты сегодня вечером видела Кейт?
— Да, сэр. Миссис Снейп сказала, что ей нужно уехать и велела передать вам записку и вот этот флакон сразу, как только вы вернетесь.
Снейп поставил флакон на тумбочку рядом с креслом и развернул пергамент.
«Прощай. Не ищи меня. Аннулируй наш брак и забудь обо мне. Самое главное, Северус, НЕМЕДЛЕННО прими зелье, которое я тебе оставляю, если хочешь остаться жив. Потом сделай себе ещё и прими снова завтра. Этого должно хватить. Рецепт я написала. Прощай и прости.
P.S. Не пытайся понять, что случилось. Будь осторожен.»
Подписи не было. Снейп взял флакон, откупорил крышку и принюхался. Все тоже зелье Герхарда, только в очень сильной концентрации. Зелье было ещё тёплым.
— Когда Кейт передала тебе это?
— Минут двадцать назад.
— Странно, что я её не встретил. Кто ещё есть в замке?
— Мистер Филч.
Снейп прошёл в комнату Кейт и внимательно осмотрелся — все её вещи остались на месте, на туалетном столике поблескивало оставленное обручальное кольцо. Снейп подошёл к мусорной корзине — и извлёк из неё какие-то странные предметы. Рассмотрев их, он понял, что это были использованные шприцы и жгут — вроде бы это из маггловской медицины? А зачем? На дне корзины что-то блеснуло и Снейп вытащил ещё один флакон. Запах не оставлял сомнений — оборотное зелье. Так вот почему у француженки не было акцента!
Следующие полчаса своей жизни Снейп помнил смутно. Очнувшись, он увидел что комната лже-Кейт разгромлена, руки его изрезаны до крови, а горло саднит от крика. Опустив глаза, он заметил дрожащую перепуганную Винки.
— В-в-ваш кофе, сэр.
— Винки, где Филч? — хрипло спросил он.
— В комнате славы, сэр.
***
Дверь в комнату Славы была приоткрыта. Снейп, который всю дорогу бежал, остановился в нескольких шагах, чтобы перевести дыхание.
— - Вингардиум Левиоса! — раздался из-за двери надтреснутый голос Филча.
Недоуменно подняв брови, Снейп осторожно заглянул в кабинет и не поверил своим глазам. На пару секунд он даже засомневался — а не прав ли профессор Герхард: может быть у него мозг от яда поврежден и он видит то, чего нет? Ведь то, что он сейчас видел, просто никак не могло быть в реальности — той реальности, которую он знал. Филч держал в руке волшебную палочку и с помощью заклинания передвигал по воздуху кубки, медали, серебряные чаши и блюда. Он был так увлечен, что не услышал приближения директора.
— Что это значит, Аргус?! — - Снейп решил разобраться со своими галлюцинациями.
Завхоз подскочил от ужаса и быстро обернулся, пряча за спиной палочку. Кубки и чаши с грохотом упали на пол.
— Н-ничего, сэр. Я…прибираюсь.
— Но ты колдовал!
— Ну…иногда…пытаюсь… что-нибудь простенькое, для развлечения…
— Где моя жена?
— Не могу знать, сэр. Я её не видел, — очень быстро ответил Филч. Немного быстрее, чем следовало бы.
Недолго думая, Снейп сделал шаг вперёд и сжал стальными пальцами горло вредного старика. Тот захрипел, вцепился руками в запястья Снейпа, пытаясь оторвать их, но безуспешно.
— Где….моя…жена?!
— Уехала, — прохрипел Филч.
— Куда? — Снейп чуть ослабил хватку.
— Не знаю… Она мне не доложила.
— Кто она такая?
Филч молчал.
Снейп вытащил из кармана волшебную палочку.
— Аргус, хочешь узнать, как действует заклятие круцио?
— Вы не посмеете! — испуганно взвизгнул Филч. — За это — в Азкабан!
— Мне уже все равно, — ледяным тоном сказал Снейп, — рассказывай все, что знаешь или умрешь сейчас.
Филч задрожал всем телом и еле слышно прошептал:
— Она…не Кейт.
— Это я уже понял. Это была Чжоу Чанг?
— Да.
— Где настоящая Кейт Лефевр?
— Не знаю. Они увезли ее.
— Когда?
— Давно. Ещё месяц назад.
«Духи!» — вдруг вспомнил Снейп. — «Сирень! Выходит, настоящую я вообще никогда не видел. Когда вернулось зрение, была уже эта сука, с ванильно-карамельным запахом».
— Кто её сообщник? Наш национальный герой — Поттер?
— Гарри Поттер — великий волшебник! — неожиданно напыщенно произнёс Филч и Снейп от изумления даже разжал пальцы.
Филч вырвался и отошёл на пару шагов, потирая горло.
— С чего бы это?
— Он великий волшебник! — упорно твердил завхоз. — Он лучше вас всех! Он лучше Дамблдора!
— Потому что его любят кошки? — насмешливо спросил Снейп.
— Потому что он не задирает нос перед сквибами! А… а…помогает им!
Некоторое время оба молчали.
— Как ты научился колдовать, Аргус? — тихо спросил Снейп.
— Не скажу! Можете пытать, — огрызнулся тот. — Можете убить. Не скажу!
Снейп вздохнул. Старика было жалко, но ситуация не оставляла иного выбора. Нельзя было терять время.
— Легилеменс!
Сквозь вихрь воспоминаний, состоящий в основном из стычек с Пивзом и летящих навозных бомб, Снейп быстро нашёл нужную картинку.
— Дай мне это кольцо, Аргус, — спокойно сказал он.
— Нет!
По взгляду сквиба Снейп понял, что тот скорее умрёт, чем отдаст странный артефакт, дающий ему волшебную силу.
— Дай человеку то, что ему нужно и он твой, — пробормотал Снейп. — Просто и гениально. Остолбеней!
Он аккуратно стащил с пальца обездвиженного завхоза тонкое серебряное колечко с гравировкой в виде змеи.
Как всегда, когда ему случалось прикасаться к предметам, которых коснулась тёмная магия, он ощутил ледяную дрожь в теле. В юности это доставляло ему удовольствие, это было предвкушением открытия новых, тайных знаний. Сейчас он чувствовал страх, смешанный с недоумением: как же возможно такое сделать? Ни о чем подобном он ранее не слышал, нигде и никогда не читал. Второй раз за день Снейп был в тупике: сначала несуществующие воспоминания, внедренные в сознание Герхарда, теперь кольцо, дающее сквибу возможность колдовать. Так, а если его использует волшебник, а не сквиб?
Снейп надел кольцо на безымянный палец правой руки, предварительно сняв и с отвращением отбросив своё обручальное. Затем поднял палочку и пробормотал заклинание.
Предметы, которые недавно летали по комнате, вновь зашевелились, но теперь все они трансформировались, превращаясь в животных, птиц, насекомых — когда вокруг был уже целый зоопарк из ежиков, ужей, синичек и прочих шипящих, щебечущих и фыркающих тварей, Снейп произнёс контрзаклинание — все вернулось на свои места и застыло.
Да, на такое он точно не был способен. На всякий случай Снейп снял кольцо и отложив его в сторону, снова попробовал. Несколько предметов покачнулись, один из серебряных кубков упал на пол и превратился в ежа. Больше ничего не произошло. Ёж сердито фыркнул, недовольно посмотрел на волшебника и потрусил к двери.
Как Поттер, бездарный и ленивый волшебник, мог создать такой артефакт? Снейп поднес кольцо близко к глазам и тут увидел то, что не заметил ранее — на внутренней стороне кольца были нанесены какие-то знаки. Приглядевшись, Снейп понял что это руны. Руны он в школе не изучал, сочтя их бесполезными и скучными. Значит, теперь придётся идти в библиотеку и просидеть весь вечер за словарями. Он встал и уже направился было к выходу, но тут послышался слабый стон. Снейп обернулся. Старик смотрел на него умоляющим взором, из глаз его текли слёзы.
Снейп досадливо вздохнул, но все-таки снова поднял палочку и снял с Филча оглушающее заклятие. Тот в мгновение ока вскочил на ноги и с воем бросился на директора, больно вцепившись в запястье крючковатыми пальцами, пытаясь вырвать кольцо. Снейп с силой оттолкнул его, так что тот влетел в шкаф, из которого с грохотом посыпались кубки.
— Стой, где стоишь и отвечай на мои вопросы, если не хочешь повторения! — рявкнул Снейп.
Филч медленно поднялся на ноги, глаза его горели желтым фанатичным огнём, он неотрывно смотрел на кольцо.
— Ты знаешь, где Поттер взял это?
— Нет.
— Когда он дал его тебе?
— Месяц назад.
— Зачем?
— Они приехали с Чанг, чтобы вместе навестить вас. Здесь уже никого не было, все разъехались, а мне велели присматривать за ремонтом. Как будто сквибу не надо отдыхать! Я, между прочим, вам не домашний эльф какой-нибудь! Я увидел через окно, как они оглушили женщину-врача и запихнули её в сундук. А потом Чанг выпила что-то и превратилась в докторшу. Тут Поттер меня заметил. Я испугался, хотел убежать, а он меня позвал и так хорошо поговорил со мной, со всем уважением, значит. Так со мной один только Поттер и разговаривает! А потом дал мне это кольцо и сказал, что я буду настоящим волшебником. Он даже не просил меня молчать о том, что я видел, ну да я не дурак, сам понимаю…
— Скотина! — с чувством сказал Снейп.
— Отдайте! — завизжал Филч. — Это моё кольцо!
— Нельзя, Аргус. Это опасно, — попытался вразумить ошалевшего завхоза Снейп, но тот не слушал и снова, как безумный ринулся вперёд в отчаянной попытке схватить кольцо.
Снейп сильным ударом сбил его с ног. Мерзкий старик извивался на полу, тянул руки к кольцу, плаксиво бормотал что-то непонятное.
— Что? — Снейп наклонился, желая разобрать слова.
— - Моя прелесть! — отчаянно прорыдал Филч.
«Совсем спятил», — подумал Снейп и вышел из кабинета.
Он не знал, что он сделает с Чжоу, когда найдёт её. «Порву тварь», — думал он, — «И Поттера тоже. Задам пару вопросов и порву. К черту правосудие. К черту Визенгамот. Гаденыш вывернется, как всегда». Внезапно в глазах у него потемнело, он машинально сделал ещё несколько шагов, схватился за перила лестницы, пытаясь найти опору…и рухнул вниз, скатившись до самого основания лестничного пролета.
Глава пятнадцатая. Похороны героя.
-Сегодня мы прощаемся с одним из самых выдающихся чародеев нашего времени, — голос министра магии Кингсли Бруствера звучал торжественно, но как-то глухо.
«Кого это хоронят?» — Снейп открыл глаза и обнаружил, что находится в полной темноте. Тело вновь было абсолютно неподвижно.
— Верный соратник Дамблдора, несгибаемый борец с силами зла, — продолжал вещать министр, — профессор Северус Снейп был выдающимся зельеваром и храбрейшим человеком…
Снейп заорал от ужаса и рванулся изо всех сил — но безуспешно, ни звука, ни движения не удалось исторгнуть из парализованного тела. Ему пришлось лежать в кромешной тьме и слушать прощальные речи на собственных похоронах.
Снейп с удивлением узнал, что он был лучшим другом профессора Слагхорна, которому поверял все свои тайны. Потом выяснилось, что он был любимым учителем Невилла Долгопупса, и вообще всех гриффиндорцев, а так же, по версии Макгонагалл — лучшим директором Хогвартса, не считая Дамблдора. Затем слово взял Поттер, и Снейпа затопило волной лютой ненависти.
— Я часто был несправедлив к покойному, — Поттер сделал драматическую паузу. — Но был ли покойный нравственным человеком? Нет, он не был нравственным человеком. Он был пожирателем смерти, предателем и убийцей. Он хотел нести в общество тёмные искусства, но общество не хотело принимать его талант. И вынести это противоречие Северус Снейп не мог, потому что был раздражительным человеком. И поэтому он умер.
«Что за ахинея?» — удивился Снейп, но тут Поттер продолжил:
— Но мы запомним его другим. Пусть он останется в нашей памяти таким, каким был в глубине души — благородным рыцарем, готовым во имя любви на величайшее самопожертвование. — В толпе послышались женские всхлипывания. — Он когда-то любил мою маму.
Снейп заледенел от ярости. Откуда мальчишка узнал? Неужели Дамблдор его предал? Хотел, чтобы Поттер больше доверял ему? Как же это подло!
А ненавистный голос между тем продолжал:
— И в память о ней поклялся защитить мою жизнь и отомстить убийце моих родителей. Ему я обязан жизнью. Ему мы все обязаны нашей свободой! Вечная память!
После Поттера было произнесено ещё несколько пафосных речей. Снейп сгорал от желания вылезти из гроба и хорошенечко раздать ораторам так, чтобы им не только говорить, но даже думать хорошо о нем больше никогда не хотелось. После этого он согласился бы умереть окончательно, честное слово. А, нет! Сначала бы он ещё разорвал на куски Поттера и его китайскую подстилку, а уже потом бы спокойно умер.
Наконец, все стихло. Снейп все так же неподвижно лежал в полной темноте.
«Ну вот и все», — подумал он. « В конце концов, я уже один раз умирал. Скоро я задохнусь в этом ящике и, наконец, все закончится. Поттер скоро начнёт вертеть волшебным миром как захочет, будет забавляться с ним как с игрушкой. Они вытянули из меня заклинание удовольствия — вся эта история с проклятием Лефевр была ловушкой. Мадам Лефевр с ними заодно и конечно, медальон вовсе не был их фамильной реликвией. Флитвику удалось создать уникальный артефакт и он снабдил им Поттера, подразумевая, что тот воспользуется им для защиты от Волан-де-Морта. Поттер дал его Роксане, чтобы я не смог воспользоваться никаким заклинанием, кроме изобретенного мной самим. Сам Поттер каким-то непостижимым образом раздобыл или хуже того, научился изготовлять совершенно невероятный магический предмет, способный многократно увеличивать волшебную силу. Плюс неизвестный никому способ внедрять в сознание нужную информацию и модифицировать память. С таким багажом и с учётом способности Поттера втираться в доверие и вызывать к себе расположение самых недружелюбно настроенных людей, плюс его огромная популярность в народе после победы над Волдемортом. Да, по-видимому скоро сбудется собственное пророчество Поттера — он станет королём и богом волшебного мира. Слава богу, меня в этом мире уже не будет…»
Размышления неожиданно были прерваны оглушительным треском: кто-то ломал крышку его гроба.
Часть третья. Сэр Томас Мерлин-Редлингтон.
Глава шестнадцатая. Неожиданная встреча.
Веки Снейпа обожгло ослепительным светом, в ноздри ударил свежий вечерний воздух, напоенный ароматом цветов. Кто-то приподнял ему голову и влил в рот жидкость. Опять настойка Герхарда, только в очень сильной концентрации и — чего-то в ней, кажется, не хватало…
Послышались удаляющиеся шаги и снова все стихло. Снейп ждал. Он уже и сам не знал, был ли он рад очередному чудесному спасению от неминуемой смерти. Заняться было нечем, и он стал припоминать список ингредиентов зелья, оставленных ему фальшивой женой, чтобы определить, чего именно не хватало в той порции, которую ему только что дали. Странно, все компоненты были на месте и все же вкус был чуть-чуть иным…
Внезапно он догадался: конечно, это же так очевидно! Не было никакого побочного эффекта у зелья! Чжоу сама добавляла в состав что-то, вызывающее сильное половое возбуждение, чтобы иметь повод залезть к нему в постель. Вероятно, это был какой-то магловский препарат, чтобы он не смог распознать вкус… А почему она в последний момент попыталась спасти его?
Через пять минут Снейп начал различать очертания предметов, через десять — смог пошевелить кистями рук, через двадцать — морщась от боли, вылез из своего гроба.
В склепе было пусто. Снейп подошёл к двери и осторожно выглянул. Кто бы ни дал ему настойку, врагом он не был. В двух шагах от усыпальницы директоров Хогвартса стоял незнакомый красивый магл. На вид ему было лет пятьдесят. Дорогой костюм серого цвета, тёмно-синий галстук, белая сорочка — все это очень шло к его породистому загорелому лицу, густым каштановым, аккуратно уложенным волосам. Прямой нос безупречной формы украшали очки с дымчатыми стеклами, скрывающие глаза незнакомца. Он чем-то напомнил Снейпу фотографии с глянцевых обложек магловских иллюстрированных журналов. Магл молчал, хотя, несомненно, уже заметил Снейпа.
— Добрый вечер, — вежливо поздоровался несостоявшийся покойник. — Это вам я обязан своим спасением?
Магл улыбнулся, показав два ряда ослепительно белых ровных зубов, и кивнул.
— Позвольте узнать ваше имя, сэр?
— Не узнаешь своего повелителя, Северус?
При звуках этого холодного высокого голоса Снейп в ужасе отпрянул и бросился обратно в склеп. Скрючившись за постаментом, на котором был установлен гроб, он судорожно сжимал в руке волшебную палочку и пытался понять, что происходит. «Неужели Герхард прав?» — уже во второй раз в отчаянии подумал он. — «Мой мозг поврежден, у меня галлюцинации. На самом деле я все ещё лежу в гробу и медленно умираю. Допустить, что Волдеморт вновь возродился, возможно, учитывая не уничтоженный крестраж и украденный пепел, но разве возможно, чтобы он так выглядел?!»
— Северус, выходи! Нет смысла там сидеть. Если бы я хотел тебя убить, я не стал бы давать тебе противоядие.
В этом был смысл. Снейп медленно вышел в сгущающиеся сумерки и снова вгляделся в лицо незнакомца. Тот опять широко улыбнулся и снял очки. Зрачки остались прежними, вертикальными, однако они были окружены голубыми радужными оболочками и глаза выглядели почти нормально.
— - Стоило вытерпеть все эти проклятые маггловские операции, ради того чтобы увидеть твоё лицо, — и Волдеморт расхохотался высоким пронзительным смехом, от которого по спине Снейпа побежали мурашки. — Ну, что, как я тебе?
— Вы очень красивы, мой повелитель, — осторожно сказал Снейп. — Но зачем же вы подвергли себя таким испытаниям? Я слышал, маглы во время операций режут людей ножами! — он совершенно непритворно содрогнулся.
— Скальпелями. И это не больно. Мне сделали ринопластику, хейлопластику, подтяжку, пересадку волос, отбеливание зубов и бог знает что ещё! Только с глазами ничего не могли сделать, приходится одевать цветные линзы и прятать глаза за темными очками.
— Вы не хотите, чтобы вас узнали?
— Разумеется. Волан-де-Морт умер. Его больше нет. Он убит храбрым юношей по имени Гарри Поттер, как и было предсказано старой алкоголичкой. Волшебное сообщество ликует!
— Но кто помог вам возродиться?
— Да никто. Я не умирал. Умирать, знаешь ли, неприятно, я уже пробовал. А хотя кому я это рассказываю — ты же сам знаешь.
— Но ведь все видели… — нерешительно сказал Снейп.
— А ты сам видел?
— Нет, но…
— Все видели, как волшебник, имеющий мою внешность, запустил в Поттера авадой, и как Поттер ответил своим экспеллиармусом — этот болван за все годы Хогвартса, кажется, выучил одно единственное защитное заклинание. Красный и зелёный лучи встретились и заклятие Поттера оказалось сильнее — Воландеморта убило его же собственным смертным заклятием. Бездарный мальчик победил самого сильного волшебника Великобритании. Звучит немного странно, тебе не кажется?
— Так кто же это был на самом деле, если не вы?
— Игорь Каркаров. Мальсибер выследил и поймал его в прошлом году. Мы распустили слух, что он убит. На самом деле я держал его в подвале у Люциуса. У него был выбор — умереть за меня или…быть поцелованным дементором. Он выбрал смерть. Конечно, Поттер бы и его не победил, но Игорь поддался.
— Но ведь после смерти его тело должно было принять его собственный облик!
— Так и было. И вышел бы большой конфуз, если бы не наш юный герой, который быстренько подбежал к покойному и аккуратненько наложил на его тело маскирующие чары. Вот так, — Волдеморт сделал лёгкое, почти неуловимое движение волшебной палочкой и перед Снейпом вновь возникло страшное змееподобное безносое лицо.
Снейп оцепенел. Поттер!
— Все так обрадовались, — продолжил Волдеморт, вновь приняв свой новый гламурный облик, — даже не проверили. Поттер прав: волшебники — это сборище наивных идиотов, которых ничего не стоит обмануть!
— Вы в союзе с Поттером, — не веря сам себе прошептал Снейп. — Весь его отчёт — ложь от первого до последнего слова! Он не искал и не уничтожал ваши крестражи!
— О, да. Мальчик воистину великий сказочник, — ухмыльнулся Волдеморт. — Барду Бидлю и не снились такие сюжеты. Должен тебе признаться Северус, весь этот спектакль с битвой за Хогвартс был придуман и срежиссирован самим Гарри.
Снейп потрясённо молчал. Что же теперь делать?
— Ты, Северус — слишком умен, ты бы все понял, и мог спутать нам все карты. Поэтому мне пришлось временно вывести тебя из игры под надуманным предлогом. Разумеется, мне нафиг не нужна была твоя палочка.
— Так вы не хотели меня убить?!
— Если бы я хотел тебя убить, ты был бы мёртв, — холодно сказал тёмный волшебник. — Вспомни, в тот день мы обедали вместе, я угостил тебя вином, якобы изготовленным в Трансильвании, с местными травами. Я соврал, чтобы оправдать странный вкус напитка в твоём бокале — на самом деле в нем было добавлено противоядие. Яд Нагайны не смог тебя убить, только парализовал.
— Вы дали мне настойку Герхарда?
— Северус, не тупи, — поморщился Волдеморт. — Если бы тебя лечили микстурой старого идиота, то Рита Скитер не зря писала бы свой некролог. Душещипательное чтиво, надо сказать, я даже прослезился.
— Неужели?
— Шучу. Как увидел в «Пророке», так и помчался сюда, спасать тебя. Даже переодеться не заехал. Я сам составлял рецепт противоядия и опробовал его на себе. Ну и на парочке грязнокровок, конечно. Я был уверен в твоей безопасности. Поттер должен был дать тебе вторую порцию через неделю и ты бы полностью восстановился за полчаса, вот как сейчас. Но этот тупица не смог нормально сварить зелье, и ты провалялся на койке целый месяц и вчера чуть не умер. Кстати, сам виноват — надо было лучше учить мальчишку!
«Зелье несложное, даже Поттер бы справился», — подумал про себя Снейп. — «Но Поттер специально разбавлял его водой. И добавлял к нему возбуждающее средство, чтобы подложить под меня свою шлюху. Им не нужно было, чтобы я восстановился сразу. Им нужно было время, чтобы Чжоу смогла осуществить этот план. Но ты об этом не знаешь. А это значит, что Поттер ведёт свою игру.»
Вслух, однако, он произнёс:
— Благодарю вас, мой лорд, за спасение моей жалкой жизни.
— Не называй меня больше «мой лорд». И повелителем не называй.
— Как же прикажете к вам обращаться?
— Зови меня просто Том.
— Что?! — изумился Снейп.
Волдеморт засмеялся:
— Демократичненько, правда? Ну, хорошо, можно сэр Томас. Меня теперь зовут Томас Мерлин-Редлингтон, я — отдаленный потомок великого Мерлина.

Глава семнадцатая. Непреложный обет.
Двумя годами ранее. Июнь 1995 г.
— Гарри… — тихо позвал Драко. Он с тревогой вглядывался в лицо друга, который только что едва не погиб, выиграв Турнир Трёх Волшебников.
— Чего тебе? — Поттер открыл глаза. Он лежал на больничной койке, бледный, осунувшийся, с чёрными кругами под глазами.
— Как ты?
— Нормал… Кстати, передай своему папашке, что он сука.
— Гарри…а ты уверен, что убил того-кого-нельзя-называть?
— Нет… Скорее всего, нет. Дамблдор уже смотался на кладбище, там только Квиррелл дохлый… Второго трупака нет. Зато я теперь знаю, почему он хочет меня убить. Старикан, наконец, раскололся — понял типа, что я уже не ребёнок, можно мне правду сказать.
— Так почему же? — прошептал Драко, испуганно глядя на друга.
— Прикинь, эта старая овца Трелони изрекла пророчество — типа, я — избранный, и должен убить его. Делать мне, блядь, больше нечего! Эта дура каждый день изрекает свои долбанные пророчества, и никто не парится, а тут почему-то все поверили, мать их…
Драко долго молчал, о чем-то напряженно размышляя. Потом, глубоко вздохнув, словно решившись на что-то, он спросил:
— Гарри…а ты сам….хочешь его убить?
— Да на хер бы он мне сдался?
— Ну…он убил твоих родителей.
— Я их не помню, — равнодушно сказал Поттер.
— Тогда…вы…ты мог бы договориться с ним…
— Ага. Дам ему честное скаутское слово, что не буду убивать. Он такой дебил, чтобы мне поверить?
— Ты принесешь непреложный обет, — торжественно сказал Драко.
— Эт-то че за хуйня ещё?
— Это не хуйня. Это гарантия его и твоей безопасности.
Выслушав Драко, Гарри в свою очередь погрузился в долгие размышления. Наконец, он ухмыльнулся и сказал:
— Конечно, лучше было бы его убить, но вряд ли получится. Если он выжил, то твой папаша по-любому знает, где он. Передай, что я готов принести этот… непреложный обет… Если он тоже его принесёт.
***
Сентябрь 1995 года.
Люциус Малфой стоял на платформе девять и три четверти и внимательно разглядывал Гарри Поттера так, словно видел его впервые.
— Как поживает дядюшка Волдеморт? — нагло спросил Поттер. — Поправил здоровье?
Люциус побелел, как мел и поспешно отвернулся, делая вид, что не слышал. Драко, стоявший рядом с отцом выразительно покрутил пальцем у виска и одними губами неслышно произнёс: «позже»! Гарри пожал плечами, сплюнул и отвернулся.
Уже в поезде Драко, захлопнув дверь купе, стал торопливо бормотать антиподслушивающее заклятие. Затем, обернувшись к Гарри, он некоторое время молчал, собираясь с духом и, наконец, торжественно произнес:
— Тёмный Лорд заинтересовался твоим предложением о непреложном обете.
— Вообще-то твоим, ну, неважно. И че?
— Он хочет, чтобы сначала ты выполнил его поручение, так сказать, в качестве доказательства твоей готовности к сотрудничеству.
— Что ему надо?
— Ему нужно, чтобы ты украл из отдела тайн в министерстве магии хрустальный шар с пророчеством о вас. Он знает только часть его, а желает услышать полностью. Послушай, это конечно, сложно, но мой отец мог бы помочь тебе. Попроси Дамблдора отдать тебе плащ-невидимку. Папа может провести тебя под плащом в министерство, прямо к отделу тайн, а ночью…
— Да на хера все это?
— Я же тебе объясняю — Тёмный Лорд…
— Да, не, я имею в виду, на хера такой сложный план? Старикашка знает текст пророчества. Я его попрошу, он мне его скажет. У меня с собой будет диктофон, я потом передам запись вашему Гребаному Лорду, вот и все.
Драко смотрел на него, открыв в изумлении рот. Уточнять, что такое диктофон, он не стал.

Глава восемнадцатая. Гениальные планы бездарного волшебника.
Значит, Поттер предал их ещё тогда. Снейп ощутил в горле горький комок.
— И вы дали Поттеру непреложный обет? — тихо спросил он.
— Да. Я ему, он мне. Теперь мы не можем убить друг друга. И даже не можем приказать кому-то убить. Он пригласил меня в свой дом на рождество, передав через Драко плащ-невидимку, чтобы я без помех прошёл мимо Дамблдоровской охраны.
— Почему же вы его просто не убили тогда? — в голосе Снейпа, помимо его воли, прозвучало сожаление.
— Признаюсь, хотел. Но засранец, конечно, это предвидел и подстраховался. Только представь себе: в его гостиной, весь обмотанный проводами и динамитом, с пальцем на взрывателе, сидит его домашний эльф, готовый в случае малейшего признака опасности взорвать себя и весь дом впридачу. Кроме того, на дом наложено заклятие адского пламени, которое сработает в случае, если хозяину будет причинен какой-либо вред. Так что момент для убийства был не самый подходящий. Ну, а потом…мы поговорили… И я понял, Северус, что я не хочу убивать Гарри Поттера. Это невероятно, но мальчишка мне понравился. Я захотел иметь его в союзниках, а не во врагах. И, да, в ту первую встречу мы дали друг другу непреложный обет — не убивать друг друга. Разумеется, мы держали это в строжайшем секрете. Знали только Малфои, но они никому не могли рассказать — если бы хоть один из них проговорился, проклята была бы вся семья.
— И что же было потом?
— Потом мы ещё встречались. Поттер рассказал мне о планах Дамблдора уничтожить мои крестражи, рассказал, как был уничтожен дневник. Видя, что меня это чрезвычайно тревожит, Поттер придумал великолепный план. Он предложил мне способ обезопасить остальные мои крестражи и заодно загнать в ловушку Дамблдора.
— И Поттер помогал вам бескорыстно?
Волдеморт засмеялся:
— Ты же хорошо знаешь своего ученика, Северус. Разумеется, не бескорыстно. Он получил свою награду.
— Вы позволите узнать, какую именно?
Вместо ответа Волдеморт снял с пальца массивное серебряное кольцо и передал Снейпу. Гравировка в виде змеи с наружной стороны кольца и руны — с внутренней. Ощущение ледяного ужаса было в несколько раз сильнее, чем от кольца Филча.
«Если я сейчас надену это кольцо, то, пожалуй, у меня хватит сил убить Волдеморта», — мелькнула в голове сумасшедшая мысль.
— Что представляет собой это кольцо, мой ло…эээ. сэр Томас?
-Многократно увеличивает волшебную силу того, кто носит его.
— Но как это возможно?! Я не понимаю…
— О, эта гениальная идея тоже принадлежит Поттеру. Ты, знаешь, он довольно посредственный волшебник…
— Полная бездарь!
— Ну, да, пожалуй, — согласился Волдеморт, — и лентяй к тому же. Но мозги у мальчика просто золотые. Вы этого не оценили, и он обвел вокруг пальца и тебя, и Дамблдора.
«А теперь собирается обвести тебя», — подумал Снейп.
— Поттер придумал, я воплотил в жизнь. Ты знаешь, Северус, что происходит с волшебником, которого целует дементор?
— Дементор высасывает из него душу.
— Правильно. Тело остаётся. Живое, но бессмысленное. А что происходит с волшебной силой? Дементору она не нужна, он высасывает только эмоции. Поттер предположил, что в момент, когда душа расстается с телом, волшебная сила также покидает тело, не силах оставаться в нем без души. Если найти способ «поймать» её и удержать в каком-либо предмете, мы получаем артефакт, способный увеличивать силу его владельца. Поттер предложил использовать кольца.
Поначалу идея показалась мне абсурдной, неосуществимой. Но…почему не попробовать? Нужен был материал для экспериментов. И тогда я, при помощи Пия Толстоватого, ставшего нашим министром, устроил охоту на грязнокровок. Егеря поставляли нам нужный материал в достаточном количестве. Конечно, первые эксперименты закончились неудачей, но постепенно я понял, как нужно действовать, и наконец, мне удалось создать нужное заклинание. В этом кольце, — он забрал у Снейпа волшебный предмет, — сила двенадцати волшебников.
— А сколько в том кольце, которое вы сделали для Поттера?
— На кольцо Поттера было потрачено три волшебные жизни. Так что теперь он уже не такой беспомощный, как раньше.
— А что вы делали с несчас…с материалом, оставшимся от экспериментов?
— Драко зарывал тела на заднем дворе. Предварительно убивая — из милосердия, — презрительно усмехнулся Волдеморт.
— Что означают эти надписи рунами?
— По правде говоря, ничего. Просто шутка. Каприз Поттера. Как он выражается — «да просто по приколу» и «чисто поржать».
— И вы позволили Поттеру это сделать?! — Снейп был потрясен.
— Да, представь себе, я питаю слабость к мальчишке. Я никогда не хотел иметь детей, но если бы у меня был сын…я бы хотел, чтобы он был таким, как Гарри.
— И что же всё-таки означает надпись на кольце? — кое-как справившись с шоком от последнего заявления бывшего тёмного лорда, спросил Снейп.
Волдеморт поднес кольцо к глазам и прочёл:
Одно кольцо, чтоб всеми править,
Одно кольцо, чтоб всех собрать,
Чтоб в кандалы их заковать
И в темноте оставить.
Снейп в недоумении смотрел на сэра Томаса Мерлина-Редлингтона. Тот пожал плечами:
— - Дурацкий стишок из дурацкой маггловской книжки. Я не знаю, почему это так веселит Поттера. К магической силе кольца это не имеет никакого отношения. Но, как говорится, чем бы дитя ни тешилось…
— А что же за гениальный план по спасению крестражей предложило вам это дитя?
Волдеморт вздохнул.
— Я допустил ряд ошибок, Северус. Одной из них было решение создавать крестражи из мелких предметов. Мелкие предметы можно найти и легко уничтожить, как это и произошло с дневником. Поттер предложил извлечь части моей души из этих предметов и переместить их в …скажем так, более крупные объекты, которые уничтожить трудно или даже невозможно. В то время Дамблдор начал надоедать Поттеру — он постоянно напоминал ему о «предназначении» и необходимости бороться со мной. И мальчишка предложил избавиться от назойливого старика. Это вполне совпадало с моими собственными планами. Мы извлекли осколок души из кольца моего деда и переместили его в более безопасное место. Потом Мальсибер убил случайного магла, я взял осколок души Мальсибера и поместил в кольцо, создав ложный крестраж, потом добавил к этому смертное неснимаемое проклятие. Кольцо я спрятал в хижине Марволо, зная, что Дамблдор рано или поздно на него наткнется.
— - А что представляют собой эти крупные объекты, в которые вы переместили крестражи?
— Ну, Северус, это чересчур интимный вопрос. Разумеется, я не скажу тебе, где находятся мои крестражи.
— Прошу прощения, сэр Томас, я увлекся. Но у меня сложилось впечатление, что Поттеру местонахождение ваших крестражей известно.
— Да, Поттеру известно, он помогал мне «переустановить» их. Но я ему полностью доверяю, так же как и тебе, кстати.
— Благодарю вас, сэр Томас.
— А вот Поттер тебе не доверяет. Он считает, что ты работал на Дамблдора, — Волдеморт впился глазами в лицо Снейпа, как обычно пытаясь прочесть его мысли.
— Я верен вам, сэр Томас, — Снейп смотрел Волдеморту прямо в глаза и тот успокоился. — Поттер ошибается. Признаться, мы никогда не любили друг друга.
— Да, я знаю. И ещё он почему-то считает тебя геем, — Волдеморт недоуменно пожал плечами. — Я попытался его переубедить, рассказал ему о твоей страсти к его матери…
— Так это вы рассказали! — воскликнул Снейп.
— Ну да, я. Хотел, так сказать, заступиться за тебя, но Поттер решил, что ты хочешь отомстить за Лили, а значит, играешь на стороне Дамблдора.
— Я не любил Лили, я просто хотел её, — ровным голосом сказал Снейп.
— Я пытался втолковать это Гарри, но он вбил себе в голову эту романтическую чушь. Я-то знаю, что ты верен мне, не так ли?
— Всегда, — спокойно ответил Снейп.
Глава девятнадцатая. Кольцо Марволо.
Они разговаривали уже около часа. Небо на горизонте постепенно темнело, медленно заходящее солнце золотило верхушки деревьев в Запретном лесу. Волшебники медленно шли по направлению к пустому замку. Неожиданно из леса показалась огромная фигура лесничего, который волоком тащил, ухватив за шкирку, какого-то парня. Присмотревшись, Снейп узнал Джорджа Уизли.
— Хватит уже здесь таскаться, говорю тебе! Чтой-то ты потерял тута, хотел бы я знать! — услышали они ругань Хагрида. — Скоро ночь, не приведи господь, сожрет тебя какая-нибудь зверушка, как я твоим родителям в глаза буду смотреть. Хватит с них горя!
Джордж не спорил, и, еле волоча ноги, угрюмо смотрел в землю.
Томас Мерлин-Редлингтон надел очки. Хагрид и Джордж подошли ближе. Увидев перед собой умершего директора, оба замерли как вкопанные, Хагрид отпрянул и попытался заслонить собой Джорджа, но тот внезапно бросился вперёд и остановился лишь в двух шагах от Снейпа, жадно вглядываясь в его лицо.
— Вы… вы нашли его?!
— Что я нашёл, Уизли?
— Вы живы! Вы…вернулись оттуда… Значит, вы нашли его!
— Я жив, потому что я не умирал, — холодно ответил Снейп. — Похороны были преждевременными.
Джордж сразу как-то весь обмяк, взгляд его снова стал пустым и безучастным.
— Что вы здесь делаете, Уизли? Отвечайте!
— Я не обязан вам отвечать, — грубо ответил юноша, — я не студент Хогвартса!
— В таком случае будьте добры покинуть территорию замка и впредь не появляйтесь здесь без уважительной причины!
— Не нужно так, Северус, — неожиданно вмешался Волдеморт.
Теперь голос его звучал совершенно иначе: исчезли пронзительные ледяные нотки, мягкий бархатистый низкий тембр с сочувственными интонациями, казалось, проникал в самую глубину души. Снейп онемел от изумления, а неузнаваемый Волдеморт между тем продолжал свою непонятную игру:
— Очевидно, у этого юноши есть причины быть здесь. Сейчас, когда мы пережили эту страшную войну, когда многие из нас потеряли близких и любимых, нам следует быть терпимее друг с другом. Я не знаю, какова ваша утрата, молодой человек, но позвольте выразить вам мои искренние соболезнования.
— Спасибо, — смущенно пробормотал Джордж.
— Я слышал, а точнее прочёл в газете, — продолжал Волдеморт своим невероятным голосом, — что сэр Гарри Поттер принял решение выбросить в этом лесу волшебное кольцо, которое ему оставил в наследство великий Дамблдор. По слухам, это кольцо может возвращать к жизни мёртвых…
— Ох ты, батюшки, — ахнул Хагрид, — так вот значит, чего ты тут… Джордж, не дело ты задумал, вот чего я тебе скажу…совсем не дело!
Джордж молчал, опять угрюмо рассматривая землю под ногами.
— Но я лично в это не верю, — вдруг заявил Волдеморт, — если бы меня звали Гарри Поттер, я бы тоже всем сказал, что я выбросил это кольцо, а сам спрятал его подальше от глаз людских.
Джордж поднял голову.
— Чтобы не было ни у кого соблазна. Потому что на самом деле нехорошее это дело, вы правы, — тут темный волшебник учтиво поклонился Хагриду, — мы не должны пытаться вернуть тех, кто ушёл от нас по ту сторону добра и зла. Джордж, — мягко и участливо произнёс Волдеморт, положив руку на плечо юноши, — я не вправе давать вам советы, но мне кажется, что вам лучше всего проводить это тяжёлое время в кругу вашей семьи.
— Да, — пробормотал Джордж, — вы правы. Я, пожалуй, пойду. Спасибо, сэр…эээ.
— Томас Мерлин-Редлингтон.
Джордж кивнул и пошёл прочь, с каждым шагом ускоряя ход.
— - Эээ-х, беда-то какая, — сокрушенно вздохнул Хагрид, — бедный парень. Че уж теперь поделать-то. Хорошо, хоть вы его вразумили…а то ведь месяц уже по лесу бродит… Сразу видно, что вы хороший человек, сэр Томас э-э-э…
— Можно просто Том. Вы ведь Хагрид, лесничий? Дамблдор много о вас рассказывал.
Снейп закашлялся.
— Вы знали Дамблдора? — удивился Хагрид.
— Великий был человек. Мы давние друзья, — не моргнув глазом, соврал Волдеморт. — Помню, когда мы встречались последний раз, он говорил мне, что было в его жизни всего несколько верных друзей, на которых он мог во всем полагаться, в том числе называл мне и вас, Хагрид.
Хагрид достал огромный носовой платок и вытер набежавшие слезы.
— Сэр Том, не зайдете ли ко мне в гости? Я как раз печенье испек…
— Конечно, Хагрид. В ближайшие несколько дней я обязательно к вам наведаюсь, но сейчас, извините, не могу. У нас с мистером Снейпом есть неотложное дело.

Глава двадцатая. Портшлюз до Лондона.
— Зачем вы сказали Джорджу Уизли, что кольцо до сих пор у Поттера? — кисло спросил Снейп, когда они уже почти подошли к замку.
— Мне нужны новые верные слуги. Или, точнее сказать, сторонники. Как ты думаешь, что готов сделать Джордж Уизли за возможность вернуть своего брата?
— Все, что угодно, — мрачно буркнул Снейп. — Но разве это действительно возможно?
— Возможно. Правда не имеет смысла. Я пробовал, в качестве эксперимента.
— Почему не имеет смысла?
— - Эти возвращенные… Они…другие. Они живые, все понимают, могут разговаривать, но… не хотят. Они вообще ничего не хотят. У них есть душа, но впечатление такое, что она где-то далеко… Сложно объяснить.
— Хорошо. Правильно ли я понял, что спектакль под названием «Битва за Хогвартс» был устроен с целью избавиться от пожирателей смерти? Великому светлому волшебнику сэру Томасу Мерлину-Редлингтону они не нужны.
— Молодец, Северус! Ты всегда был самым умным из всех, кого я знал. Именно поэтому ты жив и не в Азкабане. Из всех моих слуг я решил оставить только двоих: тебя и Люциуса.
— Это великая честь, мой гос… сэр Томас.
— Остальные слишком глупы и агрессивны. И к тому же запятнали себя на службе темному злому Волдеморту. Битва за Хогвартс помогла убить несколько зайцев. Во-первых, мы сделали из Гарри Поттера супергероя, слову которого верят безоговорочно. Как благородно он принес себя в жертву, чтобы уничтожить мой последний крестраж! Ну как же после это ему не верить, какую бы чушь он ни нес? Кстати, информация об этом последнем крестраже появилась у него откуда-то в самый последний момент и нам пришлось импровизировать. Ты знаешь, что такое гипноз?
«Так, Поттер скрыл от тебя, от кого он это узнал. Любопытно, зачем? А, хотя ясно. Если бы ты понял, что я предал тебя, ты бы меня добил, а Поттеру я еще нужен был живым, чтобы вытянуть из меня заклятие удовольствия».
— Нет.
— Это магловский способ воздействия на сознание. Поттер великолепно им владеет. Я собрал пожирателей смерти в Запретном лесу, Поттер усыпил их, а когда они проснулись, то были абсолютно уверены, что я только что, на их глазах убил мальчишку.
«Так, с Герхардом понятно. Истерику по поводу нарушения кодекса колдомедика устроил сам Поттер, выпивший оборотное зелье. Дальше Чжоу разыгрывает спектакль с проклятием и вынуждает меня броситься ей на помощь. А Герхарду он внушил историю о его последнем визите ко мне. А может и обо всех визитах».
— Во-вторых, наш юный герой «убил» меня на глазах у всего волшебного сообщества. Все ликуют, никто не вникает в детали.
В третьих, да, ты прав, мы слили пожирателей. Толку от них никакого. Увы, ко мне присоединились, мягко говоря, не самые талантливые волшебники. Весь цвет достался Дамблдору — людям нравится быть на стороне добра, я не понимал этого раньше.
Ну и наконец, нам удалось оправдать тебя и обелить твое имя — Поттер придумал эту душещипательную историю про единственную любовь всей твоей жизни — и сделал из тебя романтического героя. Домохозяйки рыдают, девицы засыпают с твоей колдографией под подушкой. Каково?
— Великолепно. Надо не забыть поблагодарить мальчика при личной встрече. Ещё один непонятный мне момент, милорд, вы позволите?
— Да, спрашивай.
— Двое бывших гриффиндорцев — Гермиона Грейнджер и Рон Уизли — подтверждают рассказ Поттера об уничтожении крестражей. Он тоже внушил им ложные воспоминания, как пожирателям смерти?
— Только Уизли. Грейнджер гипнозу не поддается. К ней он подобрал другой ключик. Каждому человеку что-нибудь да нужно.
— Он что, пообещал ей освободить всех эльфов Великобритании?
Волдеморт засмеялся:
— Нет, у девочки есть более приземленные потребности. Ей нужен был этот Уизли. А он встречался с какой-то другой девицей и в её сторону даже не смотрел.
— Лаванда Браун! — вспомнил Снейп.
— Ну, наверно. Поттер поработал с Уизли — стер воспоминания о Лаванде и заменил их ложными воспоминаниями об их романе с Грейнджер. Потом постепенно присоединял к ним воспоминания об их героических странствиях в поисках крестражей. Таким образом, все довольны: Грейнджер получила желанного мужчину, Рон Уизли — желанную славу и чувство превосходства над старшими братьями.
— Что же вы делали после «битвы»?
— Помог Поттеру сделать его собственный крестраж. Пытаться извлечь осколок моей души из его тела слишком опасно — мальчишка может погибнуть. Поэтому я решил просто обезопасить свой восьмой крестраж, сделав бессмертным его носителя. Поттер убил…кстати, угадай, кого он выбрал в качестве жертвы?

Снейп пожал плечами.
— Подумай, кого он ненавидит больше всего на свете? Кого считает источником своих проблем? Кого винит в том, что остался сиротой?
— Вообще-то должен винить вас.
— Я, конечно, тёмный волшебник, — усмехнулся Волдеморт, — но ведь и я не стану нападать на младенцев ни с того, ни с сего.
Снейп на мгновение замер.
— Ну что ж, — медленно сказал он, — если у нас больше нет преподавателя прорицаний, я, пожалуй, исключу этот дурацкий предмет из школьной программы.
— Пусть этим займется кто-нибудь другой. Я держал тебя в Хогвартсе последние три года сначала — для того, чтобы ты шпионил за Дамблдором, потом — чтобы ты не увидел, чем на самом деле мы занимаемся с Поттером. Но теперь ты нужен мне в Лондоне. Должность министра магии тебя устроит?
— Я рад служить вам на любой должности, милорд. Но не посвятите ли вы меня в ваши новые планы?
Они зашли в кабинет директора и уселись в мягкие кресла. Волдеморт некоторое время молчал, недовольно хмурясь. Потом, наконец, неохотно сказал:
— Признаваться в своих ошибках всегда неприятно, но что поделать, даже великим волшебникам не удаётся избежать их. Моя стратегия, увы, изначально была неверной. Следуя своим природным наклонностям, я внушал людям страх, использовал насилие и принуждение. И чего я добился? Большая часть нашего народа стала ненавидеть меня, смелые начали сопротивляться. И чем больше власти сосредотачивалось в моих руках, тем отчаяннее становилось сопротивление. Против меня выступили даже тупые домохозяйки вроде Молли Уизли. Потом хогвартские дети! Да, я мог бы уничтожить орден Феникса, сравнять с землёй Хогвартс, но что дальше? Мне постоянно пришлось бы бороться с сопротивлением, с тайным подпольем. Лучшие волшебники, увы, не встали на мою сторону. Это был тупик. И тогда мне опять помог Поттер.
— Каким образом?
— Он дал мне почитать биографии двух магловских правителей, живших в начале этого века. Северус, это грандиозно! Эти двое истребляли людей миллионами, но их не ненавидели, им не сопротивлялись…ну, почти не сопротивлялись. Народ обожал и боготворил их! Люди слепо повиновались им, шли на смерть ради них, предавали родных и друзей! Маглы, конечно, усвоили этот урок, с ними такой фокус больше не проделаешь, но волшебники! Наивные, как дети, не знающие маггловской истории, замкнувшиеся в своём тесном мирке — лёгкая мишень для манипуляций! Дамблдор умер, место великого светлого волшебника вакантно и я займу его. Я буду творить исключительно добрые дела, исцелять неизлечимых больных, исполнять заветные желания. Я стану кумиром в каждом доме, в каждой волшебной семье. Ну, а когда меня все полюбят, я поведу вперёд волшебный народ, к новым идеалам и светлому будущему! Волшебники осознают, наконец, свою избранность и своё природное право на главенствующее положение в этом мире. Я верну им гордость и самоуважение, напомню, что мы — высшая раса! Мы перестанем прятаться по щелям, мы выйдем из тени и укажем маглам их место в этом мире! Так, кстати, будет лучше для них самих, а то они уже готовы разорвать планету в клочья. Я уничтожу все их поганое ядерное оружие. Мы спасем Землю от глупых маглов!
— Каким образом волшебники поймут, что они являются высшей расой?
— - Сейчас Поттер подыскивает для меня команду маггловских политтехнологов, которые умеют манипулировать сознанием населения. Общую стратегию и детальный план они для нас разработают. Пока идёт обработка волшебников, мы займемся маггловскими правителями. Они должны подчиниться нам.
— Как? С помощью заклятия империо?
— Нет, добровольно. Сильнейшим из них я дам кольца, дающие волшебную силу. За возможность колдовать любой магловский президент продаст мне душу и свой народ.
-Вы так думаете? — с сомнением спросил Снейп.
— Конечно. Ну какой магл не мечтает стать волшебником?
«Вернон и Петуния Дурсль, например», — подумал Снейп, но озвучивать свою мысль он не стал.
— А если, — голос Волдеморта стал жёстким, ноздри угрожающе раздулись, — кто-то не захочет служить добровольно, я не стану принуждать. Просто в его стране случится небольшая революция.
-А Поттер помогает вам добровольно? За одно только кольцо?
— Нет. Он будет работать на меня ещё пять лет, а потом я с ним рассчитаюсь и отпущу.
— Чем рассчитаетесь?
— Деньгами, — тёмный лорд недоуменно пожал плечами. — Мальчик совершенно нечестолюбив. Запросил миллиард маггловских денег и только.
— Как скромно, — язвительно усмехнулся Снейп. — Вы ему доверяете, милорд?
— Он мой помощник, — жёстко сказал Волдеморт, — как и ты. И вам придётся найти общий язык, Северус.
— Слушаюсь, сэр Томас.
— Сегодня ночью я с ним встречаюсь. Ты пойдешь со мной. Надеюсь, у тебя имеется портал до Лондона?
Глава двадцать первая. Сюрприз.
В квартире на седьмом этаже высотного магловского дома было темно и тихо.
Люмос! — Волдеморт оглядывался в поисках камина или канделябра со свечами.
Снейп подошёл к выключателю и щелкнул. Люстра осветила довольно тесную квартирку-студию с маленькой кухней в углу и кое-как расставленной мебелью. В квартире, как видно, давно не убирали: пахло пылью и чем-то затхлым.
— Что это? — спросил Снейп, брезгливо отряхивая стул. — Почему здесь, а не на площади Гриммо?
— Не знаю. Для конспирации, наверно. Поттер прислал мне записку в больницу — мол, у него есть важные новости для меня, этот адрес и время встречи.
Мужчины дружно взглянули на часы, висевшие на стене. До назначенного времени оставалось 10 минут.
Снейп раздумывал, не стоит ли сейчас, еще до прихода Поттера рассказать Волдеморту историю о «проклятии Кейт Лефевр» или приберечь козырь на потом. Время шло, Поттер не появлялся. Внезапно в комнате зазвонил телефон. Волдеморт с недоумением уставился на красный аппарат с кнопками. Телефон звонил. Снейп медленно подошёл и снял трубку.
— Сэр Томас? Это Гарри. Меня задержали на работе, прошу прощения, буду буквально через десять минут.
Ничего не ответив, Снейп опустил трубку на рычаг. Магловская пустая квартира… Поттер не появился в назначенный час под дурацким предлогом… В квартире странно пахнет. Зельевар втянул носом воздух — запах усилился или ему показалось? У него возникло дурное предчувствие. Волдеморт вопросительно смотрел на него.
— Нам нужно уходить отсюда, милорд. Поттер мог устроить ловушку в этой квартире.
— Ты что, с ума сошёл? Поттер верен мне!
— Нет, он предал вас и у меня есть доказательства. Уйдемте отсюда и я расскажу…
— Рассказывай здесь!
Тон Тёмного Лорда был непререкаемым и, вздохнув, Снейп быстро, как только мог, изложил суть истории с заклятием удовольствия.
— Может быть, он готовил мне сюрприз, — неуверенно сказал Волдеморт, — хотел удивить?
— Я полагаю, — холодно ответил на это Снейп, — что он, несомненно, готовит вам сюрприз. Давайте, наконец, уйдем отсюда!
Он попытался встать со стула, но вдруг почувствовал, что ноги ему не повинуются, к горлу подступила тошнота, в глазах потемнело. «Опять нужно принять противоядие», — подумал он и хотел было спросить его у Волдеморта, но тут увидел, что того рвет прямо на ковёр.
— Чертовы наркотики, — прохрипел тёмный волшебник. — Маглы дают их для обезболивания после операций. Они помогают, но потом тошнит…
— Это не наркотики, — тихо сказал Снейп. — Это сюрприз от Поттера.
Глава двадцать первая. Ужин для дементора.
— Нет, ну как дети малые, ей-богу, — ненавистный голос звучал где-то рядом, и Снейп с усилием открыл глаза.
Поттер сидел, небрежно развалясь, на пыльном стуле у открытого окна и с нескрываемым презрением смотрел на своего бывшего декана.
— Просидеть в квартире полчаса и не заметить, что рукоятки на газовой плите открыты! Не различить запах метана! И конечно, не обратить внимания на видеокамеры. Воистину, на это способны только два величайших волшебника! — он издевательски захохотал.
— Тебе конец, Поттер! — яростно прохрипел Волдеморт. На лбу у него вздулись жилы, лицо исказила гримаса ярости, глаза налились кровью и стало ясно, что маггловские хирурги трудились напрасно: сквозь гламурный лоск вновь проступило знакомое страшное змееподобное лицо. Сейчас его узнал бы любой волшебник.
Волдеморт, как и Снейп, был крепко привязан веревками к стулу. Поттер подошел к нему и стащил с пальца волшебное кольцо.
— Тебе больше не понадобится, — все также насмешливо сказал он. — И, кстати, можешь не тужиться — авроры по поручению Кингсли наложили на квартиру антиаппарационные чары. Я украл из отдела тайн «твой прах», чтобы навести нашего министра на мысль о том, что ты можешь опять возродиться. И кто-то очень умный, — Поттер издевательски усмехнулся в лицо Снейпу, — очень вовремя сообразил про «недостающий» седьмой крестраж. Я сказал Кингсли, что у меня есть план, как заманить тебя сюда. Не соврал, между прочим.
— Ты не можешь меня убить, — прохрипел Волдеморт.
— Ну, конечно, нет, — мягко улыбнулся Поттер, — и, вообще, зачем зря переводить такой ценный материал? — он задумчиво повертел кольцо в руках.
— Ты не посмеешь! — впервые в жизни Снейпу довелось услышать, как дрогнул голос величайшего тёмного волшебника, — ты не умеешь управлять ими!
— А че сложного-то? — пожал плечами бывший союзник, — скармливать ему по маглу в день и все дела. Блядь, у Малфоев во дворе скоро место закончится, закапывать их будет негде.
Он подошёл к окну и, перегнувшись через подоконник, крикнул:
— Димон! Димон, давай сюда, ужин готов!
В комнате внезапно стало очень холодно. В окно медленно вплыла темная фигура в надвинутом на голову капюшоне, не спеша приблизилась к связанному человеку и положила ему на плечи серые, источенные язвами когтистые руки. От визга Воландеморта у Снейпа заложило уши. Он делал огромные усилия, чтобы не зажмуриться и увидеть, что будет делать Поттер. Тот стоял чуть поодаль, держа в одной руке волшебную палочку, а в другой — кольцо. Как только дементор склонился над жертвой, Гарри начал делать быстрые движения палочкой и бормотать заклинание — и, примерно через полминуты, тонкая серебристо-голубая искрящаяся лента потекла от груди распростертого беспомощного волшебника прямо в кольцо, лежащее на раскрытой ладони Поттера.
Закончив с Волдемортом, дементор выпрямился и повернулся к Снейпу. Вот теперь Снейп зажмурился и изо всех сил стиснул челюсти, чтобы не закричать — он не сомневался, что Поттер уготовил ему ту же участь — «не пропадать же ценному материалу», в самом деле. Ледяной холод пронзил его до костей, мёртвый Джеймс у подножия лестницы, скорее, скорее наверх, может быть он успеет, может быть Тёмный Лорд сдержал обещание… Нет, и он падает на колени рядом с мёртвой Лили, уши закладывает теперь уже от собственного воя…
— Подожди, — холодный голос Поттера вернул его к действительности, — с этим я ещё поговорю. Раздалось недовольное шипение и, открыв глаза, Снейп увидел, как тёмная фигура дементора выскользнула через распахнутое окно.
Некоторое время в комнате царило молчание. Поттер задумчиво смотрел на Снейпа, а тот не мог оторвать глаз от неподвижной фигуры в маггловском костюме на соседнем стуле. Мышцы лица Воландеморта были теперь расслаблены, глаза безо всякого выражения смотрели в пространство перед собой, рот был полуоткрыт.
— Что же ты будешь делать с телом? Ты же не можешь его закопать, как других.
— Выброшу на улицу. Социальные магловские службы подберут, разместят его в каком-нибудь приюте для овощей. Будет там ходить под себя ближайшие несколько сотен лет — подохнуть он не сможет из-за своих крестражей… А хотя…есть идея получше… Поттер улыбнулся, закрыл глаза, словно что-то припоминая, затем направил палочку на застывшее тело.
Под действием заклинания трансфигурации туловище Волдеморта раздулось и начало выгибаться, принимая причудливую форму, пока не стало похоже не то на высокое кресло, не то на трон, сделанный из стальных мечей. Поттер немного отодвинул странное сооружение, установил его у противоположной стены и осторожно уселся.
— Надо будет потом сделать поудобнее, — пробормотал он себе под нос, — а так ниче офисный стульчик получился, стильный.
— Просто по приколу и чисто поржать? — спросил Снейп.
— Молодец, зельевар, сечешь поляну. Всегда был самым умным среди этого волшебного сброда. Именно поэтому я хочу дать тебе последний шанс.
— Почему, Поттер?
— Твои мозги могут когда-нибудь мне пригодится.
— Для завоевания мира?
Поттер засмеялся.
— Да ну, на хер… Это я безносому придурку впаривал сказки. Есть у маглов поговорка — «сила есть — ума не надо» — это как раз про Волдеморта. Агрессивный ублюдок с куриными мозгами и комплексом власти. Я придумал всю эту хрень для него, чтобы слить пожирателей смерти, а потом загнать его в ловушку. На самом деле попытка загнобить маглов — чистой воды безумие. Хотя бы потому, что они умнее. А ещё они лучше организованы и имеют колоссальный опыт ведения войн. Ну и оружие, конечно, какое нам и не снилось, не говоря уже о средствах моментальной связи. Они могут мгновенно координировать действия на всем острове. Как вы себе представляете войну с маглами? Пара сотен чудаков с палочками и совами против многотысячной армии с танками, боевыми самолетами, рацией? Это же бред! Только невежественные чистокровные мудаки могут мечтать о победе над маглами. Если у волшебников и был когда-то шанс взять верх, то они его давно просрали. Планета принадлежит маглам, нам остаётся сидеть тихо и уповать на «статус секретности». Глупое волшебное быдло пусть искренне считает, что они круче маглов и лишь их великодушие и благородство — причина спокойной жизни не-волшебного мира. Ну, а умные и сильные, кто понимает истинное положение дел, аккуратно договариваются с власть держащими маглами, чтобы те нас не трогали.
— Что же ты собираешься делать в этом мире, принадлежащем маглам?
— То, что и говорил Волдеморту — наслаждаться жизнью. Море, пляж, девочки, казино, дурь — что ещё человеку надо? Командовать стадами глупых овец — волшебных или не очень? Да в жопу эти дурацкие игры во власть!
— - Где же ты возьмешь миллиард маггловских денег?
— - У маглов, естественно. Зачем, ты думаешь, я так заморочился, вытягивая из тебя заклятие удовольствия? Если заставлять маглов отдавать денежки при помощи империо или круцио, министерство магии будет иметь ко мне претензии, а вот про твоё заклятие пока никто не знает. Пока расчухают, я уже получу все, что хочу.
— Зачем же тебе в таком случае волшебное кольцо?
— Снейп, сколько раз ты повторял, что я хуевый волшебник? Как видишь, я нашёл способ это исправить. Теперь я самый могучий волшебник всех времён и народов. Приятно иметь такой артефакт в походном рюкзачке, согласись. Как и защитный амулетик на все случаи жизни.
— Но крестражи Волдеморта на самом деле не уничтожены! Как же ты будешь наслаждаться жизнью, зная, что кто-нибудь из оставшихся его последователей может попытаться возродить его?
— Снейпуша, ты меня разочаровываешь… Да ведь все поверили в мою легенду! Каждый ребёнок знает, что Гарри Поттер уничтожил крестражи и убил злого дядю. А для убедительности мы еще зажгли в Гринготсе! Люциус до хера галлеонов отдал гоблинам, чтобы они разрешили нам устроить этот перформанс с ограблением хранилища Лестрейнджей и вылетом на драконе!
— Грейнджер рано или поздно может рассказать правду!
— Ага, и отправиться в Азкабан? И потерять своего рыжего придурка? Впрочем, ты прав, мало ли что… Лучше не оставлять свидетелей. Боюсь, что скоро кое с кем из героев войны произойдёт несчастный случай. А что касается оставшихся крестражей, то во-первых я один знаю, где они теперь, а во-вторых, ну подумай сам — дементор высосал остатки его души, я забрал волшебную силу. Если сейчас попробовать возродить его, что мы получим? Какой-то бессмысленный кусок дерьма.
— Так что же все-таки теперь представляют собой его крестражи? — и на пороге смерти Снейп не мог совладать с любопытством.
— Подумай… Если ты захочешь что-то хорошо спрятать, то куда лучше всего это положить?
— На самое видное место, — машинально ответил Снейп и с недоумением уставился на Поттера. Тот ухмыльнулся:
— Вот именно.
— И все же?
Когда Поттер назвал предметы, ставшие новыми крестражами Волдеморта, Снейп почувствовал, как его челюсть сама собой падает вниз. Да, действительно, никому и в голову не придёт…. А попытка их уничтожить наделает слишком много шума, никакой статус секретности не выдержит.
— Ну, а твой крестраж, Поттер? — мрачно спросил он. -Букингемский дворец?
Тот заржал.
— Нет, я парень скромный, взял всего лишь особняк Малфоев. Они его охраняют как зеницу ока, ни одна тварь не подберётся без спросу. Ну так как, Снейп? Договоримся?
— Нет.
— Да ведь я тебя даже непреложный обет не заставлю приносить. Просто дашь мне своё честное благородное снейповское слово, что не будешь мне вредить, и выполнишь любую мою просьбу, когда бы я к тебе не обратился.
— Нет.
Поттер вздохнул и задумался.
— А хочешь, — вдруг задушевно сказал он, — Лили?
— Что?!
— Лили. Я могу вернуть её. Она снова будет живой. Мы только подкорректируем ей память. Она забудет Джеймса и меня, зато будет помнить, что всю жизнь любила тебя одного. Вы будете счастливы. Я уже отработал эту методику на Роне Уизли, отлично работает: живёт со своей бобрихой, как миленький, а ведь даже смотреть не хотел в её сторону.
Снейп озадаченно смотрел на бывшего ученика.
— Вообще-то, — медленно проговорил он, — это твоя мать.
Поттер пожал плечами:
— Я уже большой мальчик, мне не нужна мама.
Снейп на минуту задумался.
— Нет, у Лили не мог родиться такой сын, — наконец сказал он. — Даже с учётом того, что твой отец — Джеймс. Я думаю, до года ты был нормальным. Когда Волдеморт напал на тебя, жертва Лили спасла твою жизнь, но не твой разум. Осколок его души, попавший в тебя, изменил твою личность.
— Может быть и так, — равнодушно согласился Поттер, — но какая теперь разница? Ну так как?
— Нет.
— А, подожди, может это уже не актуально? Может, ты хочешь эту французскую девку Лефевр? Без проблем, она у меня в чулане валяется. Правда, она тебя знать не знает, но это поправимо, я уже говорил.
— Ты не убил её?
— Нет смысла. Она сама скоро загнется от своего проклятия. Если убить — начнётся ненужное расследование. А так — все естественно.
— Разве проклятие Лефевр не твоя выдумка?
— Нет. Я случайно подслушал её разговор с Герхардом, тогда и придумал, как тебя развести. Сначала я хотел залезть к тебе в мозг, пока ты был в отключке, но ты, сука, даже в бессознательном состоянии туда не впускал. Пришлось придумать план похитрее.
— А мадам Лефевр? Зачем она тебе помогала?
— Да просто не умеет сопротивляться заклятию империо. Ну давай, Снейп, забирай себе красотку, делай ей ребёнка, и по рукам?
— Нет.
— Вот ты упрямый овцевод! Круциатусом тебя все равно не проймешь, империо тоже. А что, если попробовать твоё собственное изобретение?
Поттер надел кольцо на палец и направил палочку на связанного волшебника:
— Тоталус Плежерис!
Внезапно Снейп ощутил удивительную приятную лёгкость во всем теле. Стены квартиры исчезли, он почувствовал, как его лицо овевает свежий морской бриз и увидел, что стоит на берегу океана. Лили взяла его за руку. Он зарылся лицом в её волосы, вдыхая родной запах и с облегчением понимая, что ничего этого никогда не было — Волан-де-Морта, чертового пророчества, мальчик по имени Гарри Поттер никогда не рождался — ему, Снейпу, просто приснился страшный сон. Лили не умирала, он не был двойным агентом. На самом деле они с Лили закончили Хогвартс семь лет назад и уехали в Америку, подальше от всех. Как же хорошо им здесь! Снейпа охватило чувство огромного, безбрежного как океан, счастья. Позади послышался звонкий смех и обернувшись, Снейп увидел двоих детей, беспечно игравших на песке: черноволосого мальчика и рыжеволосую девочку. Дети подбежали к ним и стали носиться вокруг, поднимая тучи песка.
— Дети, хватит, — строго сказала Лили, — идемте все домой, пора ужинать.
Снейп подхватил девочку на руки и подбросив вверх, приготовился поймать её, но не тут-то было: маленькая волшебница зависла в воздухе и, весело хохоча, показала папе язык. Снейп осторожно потянул её за ногу и усадил к себе на плечи. Затем, крепко взяв за руку сына, пошёл вслед за Лили в их маленький белый дом с красной черепичной крышей…
— Ну что, понравилось? — прозвучал насмешливый голос прямо над ухом и Снейп, вздрогнув, открыл глаза. Лицо Поттера маячило перед ним, ехидно ухмыляясь. — Можешь не отвечать, и так видно. Видел бы ты свою довольную рожу! Интересно, что ты там делал — трахал мою маму, поди?
— Гарри, сынок, — хрипло прошептал Снейп, — прости меня.
— Что?! — у Поттера от удивления отвисла челюсть.
— Прости меня за все несправедливые обиды, что я нанес тебе. Я был неправ. Я сожалею. Пожалуйста, сделай это ещё раз. Я прошу тебя…
Поттер довольно рассмеялся.
— Ну вот и наш несгибаемый железный человек поплыл. Отлично! А теперь скажи-ка мне, Северус, а что мне за это будет?
— Все, что угодно, — еле слышно прошептал Снейп. Его трясло, он не отрывал горящих безумным блеском глаз от волшебной палочки Поттера.
— Значит я могу рассчитывать на твою безграничную преданность?
— Да.
— - И ты сделаешь все, что бы я ни попросил?
— Да.
— А ты готов просить меня, встав на колени?
Из глаз Снейпа потекли мутные слёзы.
— Господи, да все, что ты хочешь, мальчик мой. На коленях, так на коленях — это такой пустяк…умоляю тебя, дай мне это ещё раз!
Поттер хмыкнул.
— Ну, давай посмотрим.
Он взмахнул палочкой и веревки, державшие волшебника, упали вниз.
В следующую секунду Снейп повалил Гарри на пол, вцепившись одной рукой ему в горло, а второй выворачивая запястье руки, державшей волшебную палочку. Поттер хрипел и отчаянно вырвался, но палочку не выпускал. Тогда Снейп на секунду отпустил его горло и, вцепившись в волосы, изо всех сил ударил затылком о пол. Поттер обмяк, палочка выскользнула из его пальцев. Снейп отбросил её в сторону и принялся душить обеими руками. Лицо Поттера стало багровым, он перестал сопротивляться.
Внезапно мощный удар обрушился на голову Снейпа и он, выпустив свою жертву, в очередной раз потерял сознание.
Глава двадцать вторая. Недостатки хогвартского образования.
На этот раз он не был связан, однако кто-то «угостил» его хорошим ступефаем, так что пошевелиться он все равно не мог. Теперь он лежал на полу, голова ужасно болела, перед глазами плавали разноцветные пятна. С трудом сфокусировав зрение и скосив глаза, Снейп увидел Поттера. Тот сидел, прислонившись к стене и постанывал, держась рукой за затылок.
Послышались чьи-то шаги и Джордж Уизли протянул Поттеру кусок льда, который достал из холодильника. Поттер приложил лёд к голове и застонал уже от облегчения.
— О-о-о, спасибо, дружище! Как же ты вовремя нарисовался! Этот пидор чуть не замочил меня.
Поттер со злостью пнул лежащего обездвиженного Снейпа.
— А как ты здесь оказался?
— Неважно, — буркнул Джордж, — ребята из ордена Феникса подсказали, что ты можешь быть здесь.
— Зачем я тебе понадобился?
— Я спас тебе жизнь, Поттер. Ты мой должник.
— Ну, допустим. И что ты хочешь от меня?
— Верни Фреда.
— Фреда?! Но…
— Ты не выбросил кольцо, я знаю. Я спас твою жизнь, отдай мне другую взамен.
Поттер пожал плечами:
— Да мне не трудно…и не жалко. Но понимаешь… Фред — он будет…не такой, каким он был раньше…
— Мне не важно, каким он будет, — перебил его Джордж, — мне просто нужно, чтобы он был!
Поттер снова пожал плечами и, не вставая с пола, дотянулся до рюкзачка, валявшегося у стены. Порывшись в нем, он извлек кольцо, обугленное и искореженное адским пламенем, но не потерявшее своё волшебное свойство.
— Фред Уизли! — громко и отчётливо произнёс Поттер, надев кольцо на палец и повернув его по часовой стрелке.
Раздался лёгкий хлопок, и в комнате появился второй близнец. Он с недоумением огляделся вокруг и…опустил глаза, уставившись в пол.
— Фред! — Джордж подбежал к брату и крепко обнял его.
Фред не отвечал на объятие, но и не сопротивлялся. Просто стоял молча, глядя потухшими глазами на стену за плечом Джорджа.
Тот отстранился и заглядывая Фреду в лицо, лихорадочно затараторил:
— Фред, все нормально, не бойся. Ты жив, ты здесь, с нами. Я рядом, все будет хорошо, верь мне!
— Да, я здесь, — ровным голосом отозвался Фред, — с вами.
— Идём скорее отсюда! Пойдём домой, вот мама обрадуется!
И Джордж потащил брата к выходу.
Когда за близнецами захлопнулась дверь, Поттер наконец поднялся с пола и снова со злостью пнул Снейпа.
— Тварь! Из Волдеморта железный трон сделал, из тебя, сука, толчок сделаю. И поставлю в общественном туалете, пусть тебя лондонские маглы засирают!
Он подошёл к окну и распахнув его шире, громко позвал:
— Димон! Давай сюда за добавкой!
В комнате повеяло холодом и дементор склонился над своей жертвой, обдавая её смрадным зловонным дыханием, но Снейп уже не видел ничего и не чувствовал: он снова был в доме Поттеров в Годриковой впадине, и стоя на коленях у тела любимой с отчаянием думал о том, что жертва ее была напрасной — спасти мальчика было невозможно.
— Чжоу? Что ты здесь… Нет, Чжоу, нет!
Оглушительный звук выстрела заставил его вздрогнуть и открыть глаза. Краем глаза он успел увидеть, как Поттер падает на пол, как дементор разворачивается, угрожающе шипя, к девушке… Он хотел крикнуть ей, чтобы она бежала, но не смог выдавить ни звука.
— Экспекто патронум!
Серебристый лебедь, вырвавшись из палочки Чжоу, красиво поплыл по комнате, прогоняя мерзкое склизкое существо. Дементор выскользнул в окно, и лебедь растаял в воздухе. Чжоу провела палочкой над Снейпом, снимая с него оглушающее заклятие.
Он вскочил на ноги и бросился к Поттеру. Пуля попала в голову, изуродовав юное порочное лицо. Под головой Поттера растекалась тёмная лужа. Мальчик-который-выжил был мёртв.
— Почему? — хрипло спросил Снейп, не в силах оторвать взгляд от мертвого тела.
— Почему? Ты ещё спрашиваешь! Сам же мне рассказал про Седрика… И про то, как он сделал из меня хогвартскую шлюху!
— Он сделал?! — Снейп понимал, что Чжоу Чанг только что спасла ему жизнь и даже больше, чем жизнь, но всё-таки не мог сдержать гнев, — разве ты не сама согласилась лечь под меня? Ради своего любимого Гарри?
— Не ради Гарри, — тихо ответила девушка.
— А ради чего тогда?
— Вот за это, — Чжоу задрала рукав мантии и показала свою руку. Рука представляла собой один большой синяк.
Снейп недоуменно нахмурился, но потом кое-что вспомнил.
— Подожди… Ты что…
— Ты знаешь, что такое героин?
Снейп угрюмо кивнул.
— А вот я не знала. Любой маггловский подросток знает, что к этому нельзя прикасаться! Никогда, ни одного раза, ни при каких обстоятельствах! А кто побеспокоился рассказать об этом нам, волшебным детям?! — теперь ноздри Чжоу гневно раздувались, глаза сверкали, и Снейп неожиданно почувствовал укол вины. Конечно, не он отвечал за образовательную программу в Хогвартсе, и Дамблдор, более осведомленный в этом вопросе, мог бы и подумать, но…
— В нашем мире нет наркотиков, — буркнул он.
— В нашем мире! В чудесном волшебном мире! Только вот знаешь, Северус…
— Называй меня профессор Снейп!
— Перебьешься, — грубо ответила Чжоу, — наш чудесный мир не существует сам по себе. Мы живём в одном мире с маглами, ничего абсолютно не зная о нем! Поттер сказал, попробуй — будет здорово, будет прикольно… А почему нет? Мы же все время в Хогвартсе что-нибудь на себе пробуем — зелья, заклинания. Мне и в голову не пришло, чем это может кончиться… А потом, когда выяснилось, что я не могу без этого обходиться, я попала в полную зависимость от Поттера — я ведь даже такси в маггловском мире не умею вызвать, не то что дозу найти… Я не могла порвать с Поттером… и не могла ему отказать…
— Так почему теперь убила? Узнала, где можно достать новую дозу?
— Нет. Мне больше нельзя принимать наркотики. Я беременна.
Снейп похолодел.
— Поттер приказал избавиться от ребенка, но я предпочла избавиться от Поттера. Я уже несколько месяцев не спала с ним. Это твой ребёнок, Северус.
— Ты лжешь! — яростно завопил он, схватив её за руку, — ты всегда мне лгала — с самого начала!
— Лгала, — тихо сказала Чжоу, — но не всегда. В постели я не притворялась. Мне на самом деле было хорошо с тобой. Впрочем, не только в постели. Ты…умеешь защищать.
Снейп глубоко вздохнул. Разрывание Чжоу на куски откладывалось на неопределённый срок.
— Не беспокойся, — презрительно сказала она, — мне ничего от тебя не нужно. Справлюсь без тебя.
Снейп закатил глаза и уже открыл было рот, чтобы достойно ответить наглой пигалице, но тут снизу до них донесся вой полицейских сирен.
Часть четвёртая. Северус Снейп и другие.
Глава двадцать третья. Чжоу Чанг.
Из квартиры пришлось срочно уносить ноги. Снейп едва успел навести порядок: стащив с пальца Поттера оба волшебных кольца, он, не без тайного удовольствия, трансформировал его тело, а затем быстро, с помощью заклинания, очистил пол от следов крови. Теперь прибывшим магловским полицейским останется только гадать, кто и зачем поставил в пустой квартире трон странного вида и голубой фаянсовый унитаз посреди комнаты.
С верхнего этажа они аппарировали к дому номер двенадцать на улице Гриммо. Чжоу помогла пройти сквозь защиту и вскоре они уже стояли в тёмной пыльной гостиной бывшей резиденции Блэков.
— Кричер, — тихо позвала девушка.
— Что будет угодно леди, впустившей в благородный дом презренного полукровку? — проскрипел мерзкий голос.
— Твой хозяин тоже был полукровкой, — напомнила Чжоу.
— Мой хозяин, — напыщенно начал Кричер и осекся, — п-почему — был?!
— Гарри Поттер умер. Я его застрелила. Прими наши соболезнования, Кричер.
Кричер упал на колени, обхватил голову, которую теперь некому будет отрезать и засушить, и горько, безутешно зарыдал.
Пройдя мимо несчастного эльфа, они спустились к чулану, в котором нашли Кейт Лефевр. Девушка была без сознания. Снейп вытащил её наверх и осторожно уложив на диван, задумался: что же теперь делать?
— Отвезем её в больницу святого Мунго? — предложила Чжоу.
— Бесполезно. Там ей не помогут.
— Ты собираешься помочь ей лично? — голос Чжоу звенел злыми ревнивыми нотками и Снейп удивленно взглянул на нее. Ноздри девушки гневно раздувались, глаза сверкали. — Она не будет спать с тобой, Снейп.
— Профессор Снейп!
— Она не знает тебя!
— Я в курсе, — холодно сказал Снейп, — разумеется, она не будет спать со мной, ей же не нужна доза.
Чжоу покраснела.
— Я спала с тобой, потому что хотела тебя! Я и сейчас тебя хочу… Я твоя жена, между прочим!
Снейп пожал плечами.
— Я никогда не женился на Чжоу Чанг. И даже никогда не хотел её.
Чжоу закусила губу.
— Если Кейт умрёт, то это будет и твоя вина тоже. Не только Поттера и Роксаны Лефевр. Ты этого хочешь?
Чжоу всхлипнула и упала в кресло, закрыв лицо руками.
— Значит так, — жёстко сказал Снейп, — жди меня здесь. Если Кейт проснется, дашь ей воды.
— - Только недолго, Северус. Через пару часов у меня начнётся ломка и я уже никому не смогу помочь.
Однако, он задержался. Поиск информации, консультации, формальности заняли уйму времени и, когда он вернулся, Чжоу уже лежала, скрючившись, на полу и тяжело дышала. Кейт по-прежнему была без сознания.
Снейп достал из полиэтиленового пакета, который ему дали в маггловской аптеке, пробирку с нашатырным спиртом и упаковку ваты. Открыв пробирку и поднеся её к кончику носа, Снейп вздрогнул и поморщился: ну неужели эта гадость в самом деле может помочь, как его уверяли маггловские доктора? Ну что ж, посмотрим. Он протер Кейт виски и поднес к ее носу кусочек ваты, обработанный вонючей жидкостью. Девушка вздрогнула и открыв глаза, с недоумением уставилась на Снейпа.
— Здравствуйте, Кейт, — тихо сказал он.
***
Устроив Кейт в больнице и убедившись, что она в безопасности, Снейп вернулся в дом на площади Гриммо. Теперь нужно было что-то решать с Чжоу Чанг. Она по-прежнему лежала, скрючившись, на ковре в гостиной, теперь её била крупная дрожь. Снейп наклонился ближе и увидел, что Чжоу тихо и безнадёжно плачет.
— Аппарировать сможешь?
Чжоу отрицательно помотала головой.
— Пойдём через каминную сеть, — решил он, — до Хогсмида, а до замка доберемся на фестралах, в карете. Вставай.
Он помог девушке подняться и повёл её к камину, но вдруг остановился посреди комнаты, внимательно разглядывая предмет, стоявший на невысоком столике справа от входной двери.
— Что это? Несгораемый сейф?
— Да. Поттер проводил эксперименты.
— Эксперименты с чем?
— Какие-то махинации с магловскими деньгами.
— Подожди пока, — он осторожно усадил Чжоу в кресло, а сам подошёл к сейфу и принялся изучать его устройство. Оно было точно таким же, как у Дамблдора в кабинете и Снейп решился. Это, конечно, не крестраж, но попробовать можно.
Вытащив из кармана кольцо Волдеморта, он уже хотел положить его в сейф и вдруг замер. «Величие! Могущество! Слава! — нашептывал сладко чей-то вкрадчивый голос. — Все это в твоих руках. Не будь идиотом, Снейп! Не уничтожай кольцо! В этом мире так много зла. Ты сможешь творить великие добрые дела. Ты станешь самым знаменитым светлым магом в истории! Ты изобретешь невиданные зелья и заклинания. Весь волшебный мир будет с восхищением повторять твое имя!»
— Знаешь, как Филч называет своё кольцо?
Снейп вздрогнул и обернулся — оказывается, Чжоу все это время внимательно наблюдала за ним.
— Моя прелесть, — мрачно сказал он, положил кольцо в сейф и, быстро выпалив заклинание, захлопнул дверцу. Когда стихло гудение пламени, Снейп, не забыв об охлаждающем заклинании, открыл сейф. На дне его лежали обугленные искореженные остатки кольца, унесшего жизни тринадцати волшебников.
***
— Сколько длится ломка?
Они с Чжоу наконец добрались до Хогвартса. Снейп смертельно устал, но отдыха в ближайшие сутки, увы, не предвиделось.
— Дней семь-десять. Так говорят. Я никогда не выдерживала больше двух.
— Хорошо, жди меня здесь.
Через полтора часа он вернулся, держа в руке пробирку.
— Усыпляющее зелье, — хмуро сказал он, — концентрации хватит на десять дней. Ребёнку не повредит. Иди в больничное крыло, там выпьешь, чтобы не заснуть по дороге.
— Спасибо, Северус.
— Иди.
— Тебе тоже не мешало бы поспать. У тебя изможденный вид.
— Мне нельзя спать, — мрачно сказал Снейп, — меня сразу хоронить начинают.
Чжоу засмеялась.
— Положи на грудь записку «Я жив», — предложила она.
— Иди уже, — устало сказал Снейп.
Чжоу вышла, но вдруг вернулась, на ходу что-то доставая из сумочки.
— Вот, я обещала, — она поставила перед ним синий флакон и быстро пошла прочь.
Снейп, недоуменно хмурясь, взял в руки непонятный предмет. Прочтя этикетку он вспыхнул от гнева и запустил флаконом в спину Чжоу, но та успела выскочить и захлопнуть дверь. Флакон, ударившись о деревянную панель, упал на пол. За дверью послышался смех и удаляющийся цокот каблуков. Снейп подошёл к двери, подобрал флакон и бросил его в мусорную корзину. Пора было снова отправляться в Лондон. Он уже взялся было за портал, но неожиданно вернулся к корзине и, спрятав лечебный шампунь для жирных волос в карман, направился в ванную.
Глава двадцать четвёртая. Кейт Лефевр.
Кое-как пригладив ставшие невозможно пушистыми после маггловского шампуня волосы, Снейп вошёл в палату. Кейт, бледная, с синевой под глазами, лежала на кровати. К её левой руке тянулись какие-то прозрачные провода с бесцветной жидкостью. Снейп с ужасом смотрел на иглу, воткнутую в руку девушки.
— Вам не больно?
— Нет. Это называется капельница и это совсем не больно. Вот только зачем все это?
— Вы истощены. Вам нужно восстановиться.
— Я не смогу восстановиться. Я благодарна вам за помощь, профессор, но…
— Я знаю про ваше проклятие, Кейт. И ещё знаю, как его снять.
— Этого никто не знает, — тихо сказала девушка.
— Я недавно имел доверительную беседу с мадам Лефевр. Она поведала мне, что проклятие утратит силу, если вы забеременеете, находясь в законном браке.
Кейт удивленно смотрела на него. Потом пожала плечами и сказала:
— Я не могу забеременеть. И я не в браке.
— Ошибаетесь, Кейт. Это мадам Лефевр подсыпала вам в еду настойку стронгилона, чтобы вы не могли зачать. А потом дала взятку парижским колдомедикам за ложное заключение.
Кейт села на постели.
— И ещё, — тут Снейп слегка замялся, — видите ли, дело в том, что…в общем, пока вы были без сознания, вы вышли замуж.
Кейт широко открыла глаза.
— Как?! За кого?
— Здесь я вынужден вас огорчить. Вы вышли за меня. Так получилось, извините.
Француженка ошеломленно молчала, разглядывая Снейпа.
Он покраснел и поспешил продолжить:
— Вам не нужно со мной спать, разумеется.
Тут девушка неожиданно засмеялась:
— А что, существует какой-то другой способ зачать ребёнка?
— Вы удивитесь, но да, существует. Его придумали маглы. Знаете, Кейт, чем больше я узнаю о них, тем больше мне кажется, что волшебниками теперь уже более справедливо называть их, чем нас.
Он вкратце объяснил ей суть искусственного оплодотворения.
Но Кейт никак не могла взять в толк:
— Значит они возьмут у вас семенную жидкость? Как?
Снейп покраснел ещё больше.
— Я сам им её дам. Это несложно.
Кейт хихикнула.
— Ну ладно. А как они будут брать яйцеклетку у меня?
— Я в точности не понял, но они уверяют, что это не больно и безопасно. Вы можете сами спросить у них, вы все-таки тоже врач, наверное, лучше поймете детали процесса. Единственное, что я могу сказать точно, что это будет мой ребёнок, но тут уж ничего не поделаешь, таково условие этого чёртового проклятия. Развестись со мной и выйти за кого-то ещё вы не успеете.
Она мягко улыбнулась:
— Отцом моего ребёнка будет один из самых умных и храбрых волшебников в Англии. Зачем мне искать другого?
— Ну, — Снейп смутился, — я не особенно красив. Будем надеяться, что малыш унаследует вашу внешность.
— Не особенно красивы? — Кейт засмеялась ещё громче, — вы знаете, как выглядит мой бывший муж Николя Лефевр?
— Нет, — удивился Снейп, — я думал, он — красавчик, если такая женщина как вы, его полюбила.
— О, нет. Я полюбила Николя за его славный характер, мягкий и весёлый, но вот внешностью он, увы, пошёл в маму. А Роксану вы видели. Так что вы бы на конкурсе красоты оставили Николя далеко позади.
Снейп, наконец, тоже рассмеялся.
— Не буду больше вас утомлять разговорами. Вам нужен покой. Единственное, о чем я прошу вас, пока вы находитесь здесь, подумать: дело в том, что мадам Помфри, которая много лет была нашим колдомедиком в Хогвартсе, приняла решение уйти на заслуженный отдых. Я предлагаю вам занять вакансию. Лично я буду рад, если вы согласитесь.
— Почему?
Снейп снова покраснел.
— Так получилось. Потом как-нибудь расскажу. Это вам.
Достав из кармана маленький пузырек, он поставил его на тумбочку.
Кейт свободной от капельницы рукой взяла пузырек и, рассмотрев этикетку, улыбнулась. Если её неожиданный муж решил ухаживать за ней, то, по крайней мере, духи он выбрал правильно.
— Спасибо, Северус.

Глава двадцать пятая. Малфои.
После краткого визита в дом, где проживали Гермиона Грейнджер и Рон Уизли, Снейп направился к особняку Малфоев. Нужно было что-то делать с крестражем Поттера. Он гадал, смогут ли они извлечь осколок души из огромного здания, как это делали Поттер и Волдеморт. По правде говоря, он не имел ни малейшего понятия о том, как это делается.
Прибыв на место, он увидел, что напрасно ломал голову: особняк Малфоев пожирало адское пламя. Хозяева замка стояли в стороне, наблюдая как их родовое гнездо, служившее бессчетными поколениям Малфоев, бесследно исчезает в огне, вместе со всем имуществом, ценностями, картинами, дорогими и памятными вещами. Добби жался рядом, дрожа как осиновый лист и поминутно вытирая слёзы, выкатывавшиеся из огромных глаз.
— Люциус, зачем?!
— Это единственный способ уничтожить крестраж.
— Но…
— Единственный приемлемый способ.
— Что ты имеешь в виду?
— Извлечение осколка души из крестража — тёмный ритуал, требующий человеческой жертвы. Иногда, если что-то идёт не так, одной жертвой не обходится. Они убили не меньше десятка маглов, пока выковыривали осколки Волдеморта. Я сыт по горло трупами в моём доме.
Они замолчали.
Драко продолжал смотреть на пылающий дом, но уже не видел его. Перед его глазами быстро проносились картины прошлого: вот они знакомятся с Гарри в поезде, вот шляпа отправляет Гарри на Слизерин, вот они занимают в спальне соседние койки… Как же он любил его… Как отчаянно хотел спасти от Волдеморта… И старательно не замечал, как лучший друг превращается в хладнокровного и жестокого убийцу. Сначала Сириус Блэк. «Это случайность» — сказал себе Драко. Потом Седрик Диггори. «Это ради любви» — сказал себе Драко. Потом Долорес Амбридж. «Это не он. Это просто трагическое совпадение» — убеждал себя Драко. Спросить у Поттера он так и не решился… А потом Гарри сделал убийцу из него.
Наверно, это судьба… Невезение… Или все-таки ошибка, которой можно было избежать?
Отец привёл в дом Волан-де-Морта, он — Гарри Поттера.
Эти двое испоганили их дом, испакостили все, что там находилось своими мерзкими и страшными ритуалами. Все, что он любил — его игрушки, книги, метлы — на всем лежала тёмная жуткая тень. От прикосновения к предметам его охватывала непроизвольная ледяная дрожь и неодолимое отвращение. И вот теперь они вынуждены уйти, не взяв ничего из проклятого дома.
Он и к себе чувствовал отвращение, ощущение липкой грязи, приставшей к коже не покидало его с той поры, как ему впервые приказали закопать выпотрошенного волшебника-грязнокровку. Дамблдора он не смог убить, этих — убивал. Не зарывать же их живыми. Сначала он считал их, после первой дюжины — перестал. Гарри видать, что-то почувствовал, пытался подбодрить. «Не ссы, Дракоша, прорвемся! Надо только потерпеть чуть-чуть, а потом мы с тобой рванем в Калифорнию. Будем кататься как сыр в масле, трахать самых красивых девок, покупать, что душе захочется!» Наверно, он по-своему был привязан к Драко, возможно, действительно, хотел взять его с собой…
Они стали приходить по ночам. Нет, не во сне. Драко не спал, пялился в темноту, и они приходили — не упрекали, не грозили, не плакали. Просто стояли молча рядом с кроватью и смотрели пустыми глазами. Он не знал их по именам, и не хотел знать. Зато он хорошо запомнил имена и лица всех егерей, которые привели их в замок. И это означает, что в ближайшие несколько месяцев ему будет чем заняться. Лишь бы только успеть раньше авроров…
Размышления Драко были прерваны вопросом Северуса Снейпа:
— Куда же вы теперь?
Люциус пожал плечами:
— Сниму пока номер в гостинице в Косом переулке, а там видно будет.
— Мой дом в Паучьем тупике свободен. Я пока не смогу уехать из Хогвартса — нужно присматривать за ремонтом.
Люциус вопросительно взглянул на Нарциссу. Та немного помедлила, но потом утвердительно кивнула.
— Спасибо, Северус.
Глава двадцать шестая. Уизли.
Снейп постучал, но ему никто не ответил. Тогда он толкнул дверь и зашёл в Нору.
Отчаянные женские рыдания эхом разносились по всему дому. Снейп пошёл на звук и вскоре оказался в маленькой тесной гостиной дома Уизли. Молли стояла на коленях возле двух распростертых на полу тел. Фред и Джордж лежали, взявшись за руки, неразлучные и одинаковые в смерти, как и в жизни.
Артур не пытался утешить жену. Он сидел, тупо уставившись в пространство перед собой, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Рядом, заплаканные и бледные сидели Билл, Перси и Джинни. Снейп посмотрел на Билла. Тот кивнул и вышел в коридор.
Они оба вышли на крыльцо и некоторое время стояли, молча глядя на зелёные холмы, покрытые густым зелёным ковром разнотравья.
Наконец, Билл заговорил:
— Джордж привёл его вчера. Мы сидели с ними весь вечер, в гостиной. Это был самый страшный вечер за всю мою жизнь. Фред, он…отвечал на наши вопросы…иногда…сам ничего не говорил…не улыбался, не смотрел ни на кого… Он был…неживой. Двигался, говорил, даже съел что-то, когда мама попросила, но…
— Я понимаю, Билл.
— В общем, мы в конце концов не выдержали и ушли спать. Джордж остался с ним. А утром…они оба лежали вот так, на полу…мёртвые, — Билл всхлипнул.
Раздался негромкий хлопок и у крыльца появился Дин Томас.
— Здравствуйте, — сказал он, — Джинни прислала мне сову. Примите мои соболезнования, Билл.
Билл кивнул и подвинулся, пропуская Дина в дом.
Снова раздался хлопок. Рон Уизли и Лаванда Браун, держась за руки, подошли к крыльцу. Рон бросился к брату и обняв его, разрыдался. Лаванда молча прошла в дом.
— А…Гермиона? — спросил Билл, когда Рон, наконец, отпустил его.
— Уехала в Австралию, — ответил Рон, — навсегда.
И, прежде чем войти в дом, добавил:
— Спасибо, профессор Снейп.
Глава двадцать седьмая. Бруствер Кингсли.
— От имени министерства магии приношу вам извинения, профессор Снейп. И объясните, пожалуйста, где вас носит? Мои люди уже сутки не могут вас найти.
— Для начала вы мне объясните, зачем вы меня похоронили?
Кингсли пожал плечами:
— Аргус Филч прислал сову с извещением, что вы скончались. Я послал в Хогвартс людей, чтобы организовать достойные похороны.
— Отлично! Скажите, а меня осматривал хоть один врач, прежде чем вы засунули меня в гроб?
Кингсли покраснел и опустил глаза:
— Простите, Северус. Это моя оплошность.
— Ладно, забудем это. Теперь я расскажу вам, где и с кем я провёл последние сутки.
Выслушав Снейпа, Кингсли в ужасе схватился за голову:
— Это катастрофа! Снейп, это же катастрофа!
— Нет.
— Поттер все это время лгал! Он не уничтожил ни одного крестража!
— Прежде чем идти к вам, я ещё раз наведался в ту квартиру. Я трансформировал их обратно, взял палочку Волдеморта и выпустил заклятие Авада Кедавра в тело Поттера. Потом взял палочку Поттера и выпустил такое же заклятие в тело Волдеморта. Потом наложил маскирующие чары на обоих, чтобы они выглядели как при жизни. Авроры, которые их найдут, конечно же не догадаются проверить. Таким образом, мы получим труп национального героя, погибшего в героической схватке со своим заклятым врагом. Устроим пышные похороны — я лично произнесу торжественную речь на могиле героя. Труп Волдеморта снова сожжем и развеем пепел.
— Но крестражи!
— Да чёрт с ними. Во-первых, все думают, что они уничтожены и мы не будем опровергать эту информацию. И даже если кто-то узнает, пытаться возродить его бессмысленно — я объяснил, почему.
— Да я спать спокойно не смогу, зная что они не уничтожены!
— Вы все равно не сможете их уничтожить. Это вызовет чудовищный переполох в мире маглов и к тому же может привести к многочисленным жертвам. Магловские министры на это не пойдут.
— Но что это за объекты, в конце концов?
— Крупные постройки в разных частях света, в основном — исторические памятники, тщательно охраняемые маглами. Маглы высоко ценят эти артефакты культурного наследия и ни при каких обстоятельствах никогда не допустят их разрушения. Ещё одно современное здание, огромное, неуязвимое, неприступное и также тщательно охраняемое. Ну и наконец, остров в океане.
— Какой остров?! — потрясённо переспросил министр.- В каком океане?
— Один из гавайских островов в Тихом океане. Называется Восточный. Пришлось бы устроить стихийное бедствие, чтобы уничтожить его.
— Ну, а остальные?
— Триумфальная арка в Пальмире, Сирия. Пирамида древних майя в Эль Параисо, Перу. Бамианская статуя Будды в Афганистане. Национальный музей Бразилии, Рио-де-Жанейро.
— А современное здание?
— Здание Всемирного торгового центра, Нью-йорк.
— Да, это действительно невозможно, — выдохнул Кингсли.
Он помолчал немного, потом начал тяжело вылезать из-за стола.
— Возьму Грюма и поедем с ним забирать трупы.
— Подождите, министр. Я хочу обсудить с вами кое-что ещё.
— Что ещё?
— Я собираюсь изменить учебный план Хогвартса.
— Исключить прорицания? Да ради бога! Чем меньше у нас прорицателей, тем лучше.
— Это не все. Я намерен ввести ряд новых предметов. Во-первых, история мира маглов будет обязательным предметом с первого по седьмой курс. Во-вторых, магловские науки химия, физика, биология станут предметами по выбору, начиная с третьего курса. Учащиеся могут заменить этими предметами часть зельеварения, астрономии и гербологии или изучать их параллельно. Для желающих — факультатив по психологии. Преподавать магловские предметы будут, естественно, маглы. Маггловедение мы отменим. Вместо этого во время летних каникул дети из магловских семей по две недели будут жить в семьях волшебников, дети из чистокровных волшебных семей — по две недели в семьях маглов, полукровки — поочередно там и там.
— Снейп, вы спятили? Я слышал, яд албанских змей отрицательно сказывается на работе мозга…
— Я не шучу, Кингсли. Мне что, ещё раз вам объяснить, как слабосильный волшебник, выросший в маггловской семье и получивший начальное магловское образование, обвел вокруг пальца, загнал в ловушку и погубил двух самых могущественных магов столетия — светлого и тёмного? Как сам едва не стал самым могущественным магом в мире? Хорошо ещё, подлец не был честолюбив. А то сидел бы он в вашем кресле уже через пару месяцев, а вы бы и моргнуть не успели, как оказались бы в Азкабане, опозоренный и всеми забытый! На этот раз нас спасла только счастливая случайность. Но в следующий раз…а ведь следующий раз непременно будет… Мы принимаем и будем принимать маглорожденных детей в Хогвартс. И однажды к нам придет умный и честолюбивый мальчик….или девочка….кто-нибудь обязательно придёт…и вновь захочет соединить достижения магловских и волшебных наук. И не факт, что намерения его будут добрыми. А мы будем не готовы… Да мы даже не заметим угрозы, мы не будем понимать, что происходит!
— Но совет попечителей никогда на это не согласится! Они же не знают то, что знаем мы с вами! — пискнул обескураженный министр.
— Я думаю, Люциус встанет на нашу сторону и поможет убедить членов совета. К тому же вы введете в попечительский совет родителей маглорожденных учащихся — они тоже имеют право принимать участие в решении вопросов, касающиеся обучения их детей. Я полагаю, что многие из них хотели бы, в случае, если их дети не найдут удовлетворительной профессиональной самореализации в мире волшебников, иметь для них возможность получать образование в магловских средних и высших учебных заведениях.
Кингсли тяжело вздохнул, но спорить не стал.
Снейп уже взялся за ручку двери, когда услышал за спиной тихий голос:
— Спасибо, Северус.
***
-Кингсли, крестражи Волдеморта нужно уничтожить! Любой ценой! Что это за слюнтяйство?!
— Аластор, я же вам объяснил, почему это невозможно и не нужно.
— Невозможно?! Это мы ещё посмотрим, — Грюм мрачно ухмыльнулся и засунул руки в карманы.

Глава двадцать восьмая. Аргус Филч.
Снейп устало ковылял к воротам замка, мысленно проклиная чародеев, наложивших антиаппарационные чары на Хогвартс. Пусть и полезная вещь, но иногда так некстати…
У входа он натолкнулся на завхоза. Тот дрожал с головы до пят и с ужасом смотрел на директора.
— Я…я не виноват! — отчаянно взвизгнул он. — Вы не двигались, не дышали — я подумал, что вы умерли! Я не нарочно! Я бы не стал…
-Я верю, Аргус, — спокойно сказал Снейп, — Ты бы не стал убивать меня. Где кольцо?
Филч дрожащими руками вытащил из кармана кольцо и покорно протянул его директору.
— Оставь, — неожиданно для самого себя сказал тот.
У Филча отвисла челюсть.
-Но ты должен поклясться, что выполнишь все условия, которые я тебе поставлю.
— Клянусь! — неистово выкрикнул Филч. — Я на все готов!
— Не сомневаюсь, -холодно ответил Снейп. — Условие первое — никто не должен знать о существовании этого кольца. Второе — никто никогда не должен видеть, как ты колдуешь. Это будет твоё маленькое тайное хобби. Третье — ты оставишь завещание, в котором укажешь, что тебя должны похоронить вместе с этим кольцом. Я не уверен, что мне удастся тебя пережить и я хочу быть уверен в дальнейшей судьбе этого предмета.
— Я клянусь! Хотите, дам непреложный обет?
Но Снейп только махнул рукой — он уже ничего не хотел, кроме как добраться наконец до своей постели.
— Северус, — донесся до него дрожащий старческий голос, — спасибо тебе!

Эпилог.
Кричер в отчаянии бродил по пыльному, навсегда опустевшему дому. Все Блэки мертвы, последний хозяин Гарри Поттер умер, не оставив наследника. Нет надежды. У Кричера больше нет никакой надежды. Он снова, в который уже раз, отчаянно зарыдал, скрючившись на ковре гостиной. Прорыдавшись, он уже хотел было тащиться к себе в каморку, но тут его взгляд упал на несгораемый сейф, стоявший в углу. Так, что там делал этот вонючий полукровка?
Кричер подошёл и осторожно открыл дверцу. Он увидел искореженные обугленные остатки волшебного кольца…и громко истерически расхохотался: глупый полукровка думает, что уничтожил кольцо великого Тёмного Лорда! Глупый полукровка не знает, что в сейфе есть потайное отделение. Если положить что-нибудь в сейф и закрыть дверцу, то предмет оказавшийся внутри, переместится в потайное отделение, а сейф создаст на его месте точную копию. Хозяин говорил, что так можно украсть какие-нибудь драгоценности или деньги, которые маглы хранят в таких ящиках, но сейф выполнил куда более важную миссию — спас бесценное кольцо!
Кричер осторожно нажал незаметную кнопку на задней стенке сейфа и та отъехала в сторону, открывая тайник. Серебряное кольцо с древними рунами и гравировкой в виде змеи тускло поблескивало в темноте. А вот это уже кое-что…
Кричер аккуратно извлек кольцо из глубины сейфа, и, напевая себе под нос и даже слегка пританцовывая, направился в свою каморку. Там он замотал кольцо в старые замусоленные тряпки и спрятал их в самом тёмном углу. Потом стал устраиваться на ночлег, мурлыкая и бормоча себе под нос. Настроение у него теперь было отличное. Рано или поздно, кто-нибудь придёт за этим колечком. Такие вещи зря не пропадают! Взять хотя бы эту девку, которая убила хозяина. Она ведь знала, что кольцо осталось целым и невредимым, но ничего не сказала сальноволосому ублюдку. Может, потом придёт за ним. А может не она, а ещё кто-нибудь. Но кто-нибудь обязательно придёт… И вот тогда он, Кричер, не растеряется и поставит свои условия: вместе с кольцом тот возьмёт и его, Кричера, к себе в услужение и поклянется, что отрежет и засушит его голову после смерти. Конечно, грех эльфу ставить волшебнику условия, но что поделаешь, каждый борется за своё счастье, как может.
Под эти сладкие мысли Кричер незаметно задремал и ему снилось, как он поднимается вверх по лестнице старого дома Блэков, а головы его предков одобрительно кивают ему со своих серебряных блюд и тихо, утешительно шепчут:
— Кто-нибудь обязательно придёт. Не волнуйся, малыш, кто-нибудь обязательно придёт…