> Пергамент нашей жизни (Свиток первый)

Пергамент нашей жизни (Свиток первый)

І'мя автора: lovey_dovey
Рейтинг: R
Пейринг: канноные, по большей части
Жанр: Драма
Короткий зміст: В Хогвартсе появляется новый преподаватель и... Что значит: «читали сто раз?!» Ладно-ладно, дайте мне шанс, вы же ещё ничего не знаете! Взгляд со стороны, какие-никакие приключения, твари, опять же, волшебные. Должно быть СС/нжп, но профессор воротит нос, потому, выступаю под лозунгом: канонным персонажам – канонные пейринги! Много Северуса и Гарри; поменьше Тонкс, Ремуса и Минервы. В эпизодах (но с репликами): Рон, Гермиона, Драко, Фред с Джорджем и Сибилла. Встречаются также Филч, Шеклболт, Флоренц и многие другие. А Мери-Сью – нет, хотя некоторые и не верят почему-то...

_______

Спасибо Артуру, Михаилу и Алисе. Без их участия текст содержал бы гораздо больше огрехов.

Дисклеймер: Мир «Гарри Поттера» принадлежит Дж. К. Роулинг. Данный фик написан не с целью извлечения выгоды, а лишь для удовлетворения графоманских наклонностей автора.
Прочитать весь фанфик
Оценка: +9
 

Глава третья

– Дора! – воскликнула Фелица и призывно замахала рукой.

Со своего места на галерее ей было видно, как внизу Нимфадора Тонкс повернула свою зеленоволосую голову, и взгляд её заскользил по пёстрой толпе ведьм и волшебников, буквально до отказа забивших в этот вечер «Дырявый котёл». В буквальном смысле: компания молодых магов расположилась прямо на лестнице, соединявшей верхний и нижний залы, умело трансфигурировав для удобства некоторые ступеньки, а какой-то усатый господин в длиннополом сюртуке левитировал между столиками.

– Фелица, дорогая! Сто лет не виделись! – крикнула Тонкс и начала медленно протискиваться к ней, рассыпаясь в извинениях перед теми, чьи напитки она чуть не опрокинула, и перемигиваясь со знакомыми. Наконец, она со вздохом облегчения плюхнулась на скамью напротив Фелицы. Здесь было не так шумно, как внизу и не нужно было повышать голос, чтобы слышать друг друга.

– Мы виделись с тобой на прошлой неделе, – заметила Фелица.

– Да-да, я помню, – нетерпеливо отмахнулась Тонкс, – только и на прошлой неделе, и до этого, нам ни разу так и не дали поговорить вдоволь!

– Ты права, – вздохнула Фелица, – но у меня, с тех пор, как я вернулась, было полно свободного времени. Это ты всё время занята.

– Ой, не надо! А то я начинаю подозревать, что французы сделали из тебя зануду!

Фелица фыркнула:

– On ne se gеne pas avec les amis.

– Надеюсь, ты не сказала сейчас чего-то такого, чего не сказала бы я в данной ситуации, – с подозрением в голосе произнесла Тонкс, затем рассмеялась и сменила тему разговора.

– Сегодня здесь полно народу. Надеюсь, они не успели выпить всё сливочное пиво, – Дора попыталась привлечь внимание трактирщика, суетившегося внизу, но безрезультатно.

– На, можешь взять моё, – предложила Фелица, отодвинув от себя непочатую кружку.

Дора взглянула на неё с благодарностью и сделала несколько жадных глотков.

– Тяжёлый день? – осведомилась Фелица.

– Да уж, было жарко, – откликнулась Дора, после того, как воздала должное напитку, и Фелица была уверена, что подруга не имеет в виду погоду.

Волшебнице вспомнились слова МакГонагалл о том, что профессия аврора опасна даже в мирное время. А сейчас оно уже не такое мирное, пусть героическая смерть Альбуса Дамблдора и подарила им всем отсрочку…

– Эй, – Тонкс помахала ладонью перед носом Фелицы, пытаясь привлечь её внимание, – я смотрю, не у одной меня денёк нелёгкий выдался. Выкладывай!

– Они, – Фелица кивнула на гудящую толпу посетителей трактира, – веселятся, как ни в чём небывало, а ведь может случиться, что следующий Знак Мрака появится над этим местом, и…

– Не появится, – жёстко перебила её Дора, глаза её сделались на мгновение злыми, - мы этого не допустим.

– Нет, конечно, нет, – быстро согласилась Фелица, – «Что я такое говорю?!» – Просто я хочу что-то делать, быть с вами, и за тебя волнуюсь, Дора.

Тонкс тут же смягчилась:

– Ты и так с нами.

Фелица знала, что подруга имеет в виду Орден, но не сдавалась:

– И всё равно, я не хочу сидеть без дела!

– О, нет, ты, как раз, будешь работать как тестрал, - откликнулась Тонкс и, наклоняясь над столом, поближе к Фелице, заговорщицким тоном спросила:

– Расскажи, как всё прошло с МакГонагалл. Я просто сгораю от любопытства!

В доказательство своих слов она сделала кончики волос оранжево-красными, отчего и впрямь, стало казаться, что на её голове начался пожар.

– Хорошо, хорошо, – засмеялась Фелица, – я всё расскажу, только не подожги что-нибудь, я тебя умоляю!

– Ты до сих пор припоминаешь мне тот случай, – обиженно протянула Тонкс, состроив на лице гримаску оскорблённой невинности. – Мне было четыре года, и я не знала, что пеплозмей – не самый лучший выбор в качестве домашнего питомца!

Фелица не стала спорить. У неё и так было мало счастливых детских воспоминаний… С огнём возникало слишком много неприятных ассоциаций.

Неприятных! Лучше сказать, страшных!

Чтобы вновь не потерять нить разговора, Фелица решительно начала пересказывать свои недавние приключения.

Тонкс ахала, смеялась и опрокидывала кружку с пивом, которого, по счастью, уже оставалось на донышке.

– В общем, тебя взяли на работу, запретили упоминать Бигари, назначили деканом Гриффиндора, заставили общаться с ненормальным домовым эльфом и предсказали скорую смерть из-за нападения ледяного или огненного квинтолапа? – перечисляла Тонкс, загибая пальцы.

– Oui, – сухо откликнулась Фелица, – К тому же, за эти оставшиеся до начала учебного года дни мне нужно умудриться подготовить программу занятий. Плюс, меня не очень жалуют некоторые коллеги.

Она не стала ничего говорить о печальной судьбе, предположительно уготованной ей, как новому преподавателю по Защите. Не имело смысла лишний раз напоминать Доре о смерти Гвендолин Брегг, да и было всё это лишь ужасным совпадением. Наверно.

Ведь с ней, Фелицей, ещё ничего не случилось, не так ли?

– Ну, почему МакГонагалл приняла тебя так неласково, можно понять, – Тонкс наконец поймала взгляд старого Тома и, похоже, жестами сделала заказ, хотя что именно она заказала, осталось для Фелицы непонятным.

Всё равно, лишь бы никакого пива для неё. В самом деле, в Британии называют <i>это</i> сливочным пивом!

– Да? И почему же?

– И почему же что? – Тонкс перестала играть с каким-то весьма подвыпившим магом за соседним столиком в игру «Кто скорчит рожу смешнее» и с удовлетворённым видом победительницы снова обратила свой взгляд на Фелицу. О чём молодая аврорша говорила минуту назад, она уже, конечно же, забыла.

– МакГонагалл, – терпеливо произнесла Фелица.

– Ах, да! – Дора бросила осторожный взгляд по сторонам и быстро произнесла какое-то заклинание. Фелица не уловила его названия, но характерного движения палочки было для неё достаточно: защита от непрошеных ушей.

Фелица тут же напряглась и невольно прикоснулась рукой к своему ожерелью. Его знакомый тёплый вес, как всегда, подействовал на неё успокаивающе, поэтому она нахмурилась и сказала:

– Я не чувствую никакой угрозы, – шёпотом, не смотря на то, что в этом теперь не было никакой нужды.

Дора смутилась.

– Нет, ничего, это я на всякий случай.

Напряжение отпустило Фелицу, и она пошутила:

– Ты хочешь поведать мне страшную тайну, почему директор Хогвартса так не любит новых преподавателей по ЗоТИ?

Но лицо Доры не расплылось в улыбке, как она ожидала.

– Нет, просто я знаю, что на последнем Совете попечителей МакГонагалл пришлось нелегко.

Вспомнив жалобы профессора Спраут о теплицах, Фелица спросила наугад:

– Что ты имеешь в виду? У школы возникли финансовые затруднения?

– Ты знаешь?

– Я только подозреваю. Так что же там произошло?

– Одна моя дальняя родственница входит в Совет, и она рассказывала, что все были очень недовольны тем, что за три недели до начала занятий у школы до сих пор не было учителя по Защите, а ещё больше тем, каким образом обернулось предыдущее назначение.

Угу. Фелица тоже была недовольна, что неизвестные Пожиратели Смерти убили её предшественницу. В попечительский совет явно входили лишь очень чуткие люди.

– И тут Люциус Малфой… Я вообще не понимаю, почему его снова приглашают на заседания! После того, что он сделал?! О чём я? Да! Тут он предлагает уважаемому Совету прекрасный выход. Видите ли, есть отличная кандидатура, опытный педагог и так далее. Ты понимаешь?

Фелица понимала. Тогда как официально обвинить Малфоя в том, что он прислуживает Тому-кого-нельзя-называть было невозможно, Орден знал об этом наверняка. Фелице кое-что рассказали о событиях, предшествовавших возвращению Зла-во-плоти. А Министерство упорно не желало признавать данный факт, что не позволяло развернуть кампанию по выявлению Пожирателей. Но Фелица, в отличие от трусливых и коррумпированных чиновников, предпочитала знать врага в лицо. Никого, достойного доверия, Малфой предложить не мог.

– В общем, после этого МакГонагалл оказалась в ловушке. Чтобы отказаться от этого неизвестного малфоевского протеже, ей нужны были веские причины или другая кандидатура. Но поскольку желающих… ах, – Тонкс запнулась, – было немного, точнее, не было совсем, то старой кошке пришлось блефовать! Якобы, новый учитель уже готов подписать с ней контракт!

Решив пока проигнорировать «старую кошку», Фелица сосредоточилась на главном.

– Несомненно, Совет ей убедить удалось, а я просто оказалась в нужном месте в нужное время («Что сильно било по самолюбию и профессиональной гордости»), но не понимаю, как это связано с сокращением средств, отпускаемых Хогвартсу?

– Ну, ясно, что Малфой возлагал большие надежды на свой план внедрить в школу Пожирателя…

При этих словах Фелицу пробрала дрожь. Пожиратель Смерти в качестве школьного учителя?! Такое предположение было чудовищно. Дора, должно быть, сгущала краски.

Та, тем временем, продолжала:

– И когда из этого ничего не вышло, он приложил все усилия к тому, чтобы школа получила в этом году меньше средств. Малфой, пусть он теперь, к счастью, и не член Совета, по-прежнему имеет много знакомых в Министерстве. Они и раньше пытались ослабить Хогвартс, но только сейчас им это по-настоящему удалось.

Тут даже не нужно было ничего пояснять. «Сейчас» – это означало «после смерти Дамблдора».

Они помолчали.

– Ну, и потом, МакГонагалл без ума от своих львят, но теперь не может быть деканом Гриффиндора, это запрещено Уставом школы. Я не думала, что это взвалят на тебя, - Тонкс хитро улыбнулась Фелице, - но, должна признать, идея мне нравится!

– Мадам директрисе она почему-то не показалась такой уж блестящей, – заметила Фелица.

– Ты шутишь?! Ты, в твоей мантии, и не блестящая идея?! – Тонкс покатилась со смеху.

– Очень остроумно, – Фелица попыталась сделать вид, что обиделась, но не удержалась и тоже рассмеялась.

Их прервало прибытие заказанных Дорой напитков. Рядом со столиком завис в воздухе круглый поднос с двумя кружками. В одной из них было сливочное пиво («Сюрприз!»), зато в другой, которую Тонкс протянула Фелице, оказалось, ради разнообразия, нечто вкусное, с клубникой и шипучими пузырями.

Дора бросила на поднос несколько медных монеток и поставила пустую кружку, после чего он снова взмыл в воздух и унёсся куда-то вниз, в район барной стойки.

Сделав большой глоток и облизав сливочные усы, Тонкс сказала:

– Правда, Фелица! Эти дети тебе понравятся. Гриффиндорцы – они все, как на подбор! Мне всегда было с ними интересно. Как говорится, кто находит приключения в пять раз чаще хаффлпаффца?!

Тут Фелица некстати вспомнила, что Дора – как раз представительница Хаффлпаффа. И если исходить из предпосылки, что юные гриффиндорцы ещё активнее и непоседливее Тонкс, то… Нет, конечно, Дора – исключительно милый и добрый человек, сильной воли и с храбрым сердцем, но вот её неуклюжесть…

Пытаясь в уме умножить пятикратное количество ежедневно выводимых из строя Дорой предметов, не все из которых можно было сломать или разбить даже мощным заклятием, на предположительное количество своих будущих подопечных, возведенное в квадрат из-за их возраста, Фелица с лёгким беспокойством пообещала напомнить самой себе освежить знания по магической починке и склеиванию, а заодно узнать расположение школьного больничного крыла. Что-то подсказывало ей, что дорогу туда она запомнит очень быстро. По крайней мере, с Дорой это часто заканчивалось…

Погодите-ка минутку!

– Дора!

– Хм-м-м…

– На кого ты там глазеешь? Ладно, не важно! Лучше скажи мне, почему ты ни сегодня, ни раньше, ни разу не одёрнула меня, когда я называла тебя Дорой? Мне лишь сейчас пришло это в голову? Ты же всегда ненавидела это имя?!

Тонкс неожиданно залилась краской и застенчиво улыбнулась.

– Теперь я… теперь я не против, если ко мне так обращаются некоторые люди.

– Что?! Насколько мне известно, тебя уже давно все называют Тонкс! Если только…

Её подруга покраснела ещё сильнее, и Фелица торжествующе воскликнула:

– Hein! И ты держала такую новость втайне от меня?! Почему я до сих пор ничего не знаю?! Кто он?!

– Тише, – зашипела Тонкс, – он идёт сюда!

Фелица обернулась и увидела одетого в не по погоде тёплую мантию мужчину приятной наружности, который улыбался Доре и двигался к их столику. Он подошёл к ним почти вплотную, когда в ожерелье на шее Фелицы сработали охранные чары.

Шокированная, она схватилась за украшение, которое внезапно обожгло её кожу, и воскликнула:

– Дора! Это ведь оборотень!


***



Фелица сдалась, когда стало понятно, что либо Ремус Люпин присоединится к их компании, либо Дора уйдёт вместе с ним.

Над столиком повисла тягостная тишина, потому что... Потому что Фелица, к примеру, совершенно не знала, о чём можно говорить в подобной ситуации. Немного утешало лишь то, что сидящему напротив оборотню, похоже, тоже было неловко. И, в отличие от Фелицы, у него не было спасительной кружки, которой можно было бы себя занять, поэтому он сидел, выложив обе руки на стол, ладонями кверху, будто пытаясь показать свою безобидность.

Он и в правду, выглядел безобидно. Его легко можно было представить себе во фланелевом халате и тапочках на босу ногу, сидящего в кресле-качалке у зажженного камина и читающего книгу. Не составляло труда также вообразить, как уютно было бы прижаться к его телу, дать заключить себя в нежные объятья, заботливо убрать за ухо прядь светлых волос, таких мягких на вид.

Только вот за этой спокойной личиной плюшевого грифона скрывался зверь: безумный и кровожадный. Укус оборотня превращал человека не просто в волка с клочковатым хвостом. О, нет! Он калечил его душу, погружал в хаос разум, и не проходило и дюжины лунных циклов, как даже самая волевая жертва переставала бороться. Наоборот, она приветствовала новую жизнь, ибо больше не являлась человеком.

Фелица считала, что знает достаточно об оборотнях, в конце концов, патрули в окрестностях Булонского леса каждое полнолуние были частью её тренинга на Мастера в течение почти двух лет. Этот несчастный уже был потерян для людей. У них с Дорой не было будущего.

Люпин поднял, наконец, взгляд от поверхности стола и посмотрел прямо на Фелицу. Та напряглась, но в его карих глазах не было угрозы, только печаль.

– Я, пожалуй, пойду, Дора, – и, ах, каким голосом он произносил это имя, – твоя подруга явно не…

– Нет, ты останешься! – воскликнула Тонкс, схватив его за руку. – А если моей подруге что-то не нравится, то она может уходить сама!

– Дора, – мягко укорил её оборотень (и да, Фелица начала понимать, почему Нимфадора вдруг стала не против, если «к ней обращаются так некоторые люди»), и попытался высвободить запястье.

Несмотря на всю серьёзность ситуации, Фелица чуть не фыркнула от смеха. Стараться вырваться из захвата мага-метаморфа, который мог придать своим пальцам практически любую форму? На это было бы забавно посмотреть!

Если только этот кто-то не обладал силой оборотня. И его неустойчивой психикой за… сколько там? За пять дней до полнолуния.

Merde!

Но Ремус Люпин не выплеснул свои эмоции в акте агрессии. Он только покраснел (мило, тролль бы его побрал, покраснел), отчего на его лице стали заметны тонкие белые шрамы, и послушно остался сидеть на месте.

При этом оборотень бросил на Фелицу мимолётный взгляд, который, почему-то, уверил её в том, что он знал, что под столом она направила на него свою палочку. Знал и не сделал попытки себя защитить.

Правила этикета, которым учили Фелицу, и мадам Селеста, которая вела эти занятия в Бобатоне, настойчиво напоминали ей, что тыкать в собеседника волшебной палочкой, по крайней мере, невежливо. Они знакомы минуты три, а из них двоих пока именно она ведёт себя как лесное чудовище. Это из-за того дурацкого предсказания, что ли?

– Нет, правда, Фелица! Не надо так! – Дора словно читала её мысли. - Ремус – очень хороший. Я надеялась, что вы подружитесь!

Ах, что же! Этот день уже и так стал нескончаемой лестницей всевозможных странностей, дружба с оборотнем была лишь очередной ступенькой, n’est-ce pas?

– Я постараюсь, – Фелица выдавила из себя улыбку. «Только для тебя, Дора».

– Меня зовут Фелица Филбрайт, – произнесла она уже для обо… для мужчины напротив. И протянула руку.

– Ремус Люпин, – повторил тот, и протянул в ответ свою. Вид у него при этом был несколько удивлённый, как будто другие люди нечасто выказывали желание до него дотронуться. Поймав на себе полный немой благодарности взгляд Доры, Фелица почувствовала одновременно неловкость и раздражение. В самом деле! Как будто она не знала, что нельзя стать жертвой волчьего проклятия через простое прикосновение: к коже ли, к шерсти ли – не важно. Точно также она прекрасно знала, что Дора не подвергалась риску заразиться, целуя или обнимая Люпина… Да что там! Даже занимаясь с ним любовью!

Никто из окружающих не подвергался риску до тех пор, пока Люпин не укусил бы их, будучи волком, не укусил бы с намерением обратить в себе подобного. Беда лишь в том, что любой оборотень в ночи полнолуния был движим лишь двумя инстинктами: охоты и сотворения новых волков.

Что подводило к интересному вопросу, который, к сожалению, не принято задавать в приличном обществе. «Сколько человек вы уже имели возможность разорвать заживо или обречь на вечные страдания, а? Нет, нет, не надо припоминать всех, я понимаю, это сложно, но, скажем, за прошлый год?» Фелица была уверена, что именно год. Судя по тому, насколько хорошо Люпин пока себя контролировал и с каким достоинством держался, оборотнем он был не так долго. И потом, ночи полной луны он, вероятно, проводил в каком-нибудь чулане. Это было очевидным решением, которое, однако, имело большой минус: запертый в ограниченном пространстве зверь впадал в ярость, которою, за неимением лучшего выхода, срывал на самом себе. По опыту Фелицы, многие оборотни предпочитали рыскать в полнолуние на свободе. Но спрашивать было не comme il faut. «Мадам Селеста гордилась бы тобой!»

Она гордилась бы ещё больше, если бы кое-кто не сидел, как каменная горгулья, а попытался бы поддерживать беседу!

– Гм… Прошу прощения, у меня выдался трудный день. Столько всего случилось…

– Да-да, – перебила Фелицу Тонкс, – Ремус, угадай, кто будет преподавать ЗоТИ в Хогвартсе в этом году?! Фелица!

– В самом деле? Рад это слышать. Примите мои поздравления, – сказал Люпин, и слова его прозвучали искренне.

– И я уверена, у неё получится также хорошо, как и у тебя! – продолжила Дора с улыбкой.

– Конечно, Дора, я в этом не сомневаюсь.

– Спасибо, месье Люпин. Погодите, вы преподавали Защиту? В Хогвартсе?

Люпин кивнул.

– Да, в своё время… Не так давно, строго говоря, я действительно работал там учителем. Это было очень интересно. – Последнюю фразу он произнёс с грустью.

Что было понятно. Оборотню найти работу не так-то просто, то есть, практически невозможно. Но «учитель-оборотень» в представлении Фелицы звучало немногим лучше, чем «учитель-Пожиратель Смерти». Нет, такого просто не могло быть! Наверно, роковая встреча с волком произошла с беднягой уже потом.

Ей пришло в голову, что, очень может быть, Ремус Люпин так жестоко поплатился именно за то, что учительствовал в Хогвартсе. На должности преподавателя ЗоТИ. От этой мысли Фелицу замутило.

Дора, которую, похоже, очень обрадовал тот факт, что разговор начал клеиться, решила не останавливаться на достигнутом.

– Ой, а ты можешь помочь ей с планами уроков, а, Ремус?! Ведь до начала занятий осталось так мало времени!- Молодая аврорша снова кипела своей обычной жизнерадостной энергией.

Фелица, с одобрением проследила за тем, с какой грацией Люпин спас кружку Доры от очередного падения со стола (и, кажется, даже сделал это почти машинально), и попыталась вежливо отказаться.

– Дора, прекрати! Что обо мне подумает месье Люпин?! Уверена, ему это совсем неинтересно. «Тем более что жертвы укуса оборотня нередко настолько деградируют, что теряют практически все свои предыдущие интеллектуальные способности».

Но Люпин, к удивлению Фелицы, вызвался помочь ей с составлением программы. И даже сходу назвал несколько пособий, парочку из которых Фелица и сама планировала использовать в своей подготовке. О других она знала недостаточно, а об одном авторе, если честно, вообще слышала впервые. Но признаваться в этом, конечно, не было никакой нужды, не так ли?

– Мне бы хотелось сменить учебники, по которым мы должны заниматься. Если не все, то хотя бы, для старших курсов. Жаль, что это уже невозможно сделать. Я бегло просмотрела основные источники, и поняла, что они сильно отличаются от того, к чему я привыкла.– Фелица вздохнула.

Люпин понимающе кивнул.

– Мне говорили, что во Франции cours de Dеfense contre les forces du Mal преподаётся и изучается несколько в ином ключе.

Фелица усилием воли проигнорировала мурашки, побежавшие у неё по шее, когда Люпин перешёл на французский, и уже хотела спросить, откуда он знает про её студенчество на континенте, когда Люпин продолжил:

– Не удивляйтесь, Дора много о вас рассказывала.

Oh!

– Надеюсь, только хорошее. – Фелица сделала серьёзное лицо и добавила: – А не про тот раз, когда мы запустили трёх ледяных мышек в кровать её тётушки. Ну, если быть точной, не трёх, а двух с половиной: Дора всегда была сладкоежкой. Так вот, если она всё же проболталась, то прошу заметить, это была не моя гениальная идея!

Люпин засмеялся низким грудным смехом и, видя, как сидящая рядом с ним Тонкс, сначала сделала круглые глаза, а затем тоже зашлась хохотом, Фелица поймала себя на мысли, что из них могла бы получиться прекрасная пара.

Если бы в чьих-то силах было отменить полнолуния.


***



Появившись в маленьком безлюдном скверике за полквартала от площади Гриммольд, Фелица глубоко вдохнула неподвижный воздух предвечернего Лондона и поморщилась. Пусть девонширский морской бриз тоже ничем не напоминал тёплый пряный ветерок Прованса, но он, по крайней мере, приносил с собой свежесть.

Когда Ремус Люпин согласился ей помочь, Фелица не предполагала, что это приведёт к тому, что он не только предоставит ей свои записи и конспекты уроков, но и любезно предложит взглянуть на некоторые из первоисточников. Которые составляли часть его личной библиотеки. Которая располагалась в его доме. Который находился по адресу: площадь Гриммольд, 12.

Люпин жил в штаб-квартире Ордена Феникса.

Это стало большой неожиданностью для Фелицы, но то, что Люпин был членом Ордена, почему-то, не удивило её так сильно, как тот факт, что он принимал Аконитовое зелье.

Конечно, Фелица имела представление о нём. Она знала, что данное зелье помогало оборотням снять агрессивность и жажду убийства во время полнолуния, и было для больных ликантропией единственной возможностью хоть как-то контролировать свои действия. Но согласно прочитанным ею текстам, вся суть его эффективности сводилась к тому, что аконит являлся для оборотней сильнейшим ядом. Выпивая зелье, несчастный травил волка у себя внутри, а долго ли можно прожить, каждый месяц мучительно и неотвратимо убивая собственную сущность?

Печальный ответ на этот вопрос был очевиден, поэтому Фелица прониклась к Люпину большим уважением. Ей прежде не встречались среди оборотней настолько сильные духом личности, которые принимали бы Аконитовое зелье добровольно.

Из рассказов Доры Фелица узнала, что они с Ремусом встречаются немногим более полугода, а значит, эта романтическая привязанность возникла, скорее всего, уже после того, как на Люпина напал оборотень. Становилось понятным, однако, какие именно качества привлекали Дору в избраннике.

Ремус Люпин изо всех сил старался оставаться для себя и окружающих человеком, чего бы это ни стоило. И ему это вполне удавалось. Вообще, если бы не сработали чары в ожерелье, Фелица тоже не догадалась бы. Хорошо, что у неё не получилось устроить сцену (брошенная Дорой «Завеса молчания» оказалась весьма кстати), и другие посетители трактира ничего не услышали.

И всё же, и всё же…

Фелица никогда не смогла бы полюбить оборотня.

Но, в конце концов, Люпин был на их стороне и, похоже, выполнял для Ордена некие поручения в среде себе подобных. Этот вывод Фелица сделала после того, как поинтересовалась, почему она не видела его в штаб-квартире Ордена тогда, в мае.

Зато сегодня Фелица встретит там не только Люпина, но и остальных членов Ордена, с большей частью которых она ещё не познакомилась. Намечалось общее собрание, на которое вызвали и её. «Наконец-то!»

Что означало также, что она может воспользоваться, заодно, щедрым приглашением месье Люпина посмотреть интересующие её книги.

Перед выходом на площадь Фелица украдкой оглянулась по сторонам, но всё, как будто, было в порядке: вокруг никого не было.

О, магглов вокруг было предостаточно. Но они Фелицу не интересовали. Гораздо важнее было то, чтобы её не заметил кто-то, обладающий магическими способностями. На всякий случай Фелица всё же бросила ещё парочку хитрых заклинаний и, убрав палочку, быстрым шагом двинулась к дому номер двенадцать.

На крыльце Фелица чуть задержалась, чтобы поправить мантию. Наряд, который она выбрала для себя сегодня, ни в коем случае, не предназначался для того, чтобы позлить мадам МакГонагалл. А если он, совершенно случайно, оказался ярким и, безусловно, французским… Что ж, она пока не на службе. Не в классе, во всяком случае!

Люпин ответил на её стук сразу же, как будто поджидал за дверью. Казался он усталым и измученным. До ночи безумия оставалось три дня, и, похоже, его тело всё явственнее ощущало на себе тяжесть почти полной луны. Тем не менее, Люпин галантным жестом пригласил Фелицу войти со словами:

– Здравствуйте, мисс Филбрайт! Вы прекрасно выглядите!

– Добрый вечер, месье Люпин. – С улыбкой ответила она, вступив в полутёмный холл.

– Проходите в гостиную, я принесу чай.


***



Почему её направили в гостиную, а не в библиотеку, отчасти стало понятно, когда выяснилось, что все нужные Фелице книги размещались здесь же, на полках небольшого книжного шкафа у стены, напротив камина. Правда ей казалось, что дом, подобный этому, обязательно должен был иметь среди многочисленных комнат какое-то специальное помещение для старинных фолиантов и семейных реликвий.

Впрочем, может, в этом всё дело. У Люпина, несомненно, было право не пускать малознакомых людей в святая святых фамильного гнезда.

Показав Фелице, какие именно издания могут заинтересовать её в первую очередь, Люпин сослался на неотложные домашние хлопоты и сказал, что оставит её одну, дабы не мешать. Молодая волшебница подозревала, что это – лишь предлог, чтобы забраться куда-нибудь в укромный угол и немного отдохнуть, но возражать, конечно, не стала. Бедняге часок сна, определённо, не повредил бы.

Тексты, предложенные Люпином, оказались очень полезными. Теперь Фелица гораздо яснее представляла себе, каким образом организовать уроки и сбалансировать теоретическую и практическую составляющие. Время пролетело совершенно незаметно. Фелица как раз делала последние записи в своих заметках, разложенных на кофейном столике рядом с забытой чашкой чая, с удовлетворением отмечая про себя, что готова будет представить МакГонагалл планы занятий уже завтра, когда Люпин вернулся. Ему явно удалось немного поспать, правда, он не выглядел ни капельки посвежевшим, скорее, наоборот. Теперь он зябко кутался в шерстяной клетчатый плед, хотя в доме было тепло.

– Я почти закончила, – сообщила Фелица.

– Рад, что эти книги смогли вам помочь. – Люпин тяжело опустился в кресло, стоящее рядом с диваном, на котором расположилась волшебница.

– У вас прекрасная коллекция книг по Защите. – Фелица отбросила, наконец, перо и с наслаждением потянулась, разминая затёкшую спину.

– Спасибо. – Люпин плотнее запахнул плед, устраиваясь в кресле поудобнее. – Меня всегда интересовали пути и возможности победы над Тёмными Искусствами. Полагаю, в этом нет ничего странного, если учесть, что я сам… у меня самого, вот уже много лет, существует маленькая мохнатая проблема.

«Этот человек только что назвал свою ликантропию “маленькой мохнатой проблемой”?! Уколите её кто-нибудь палочкой! Подождите! Он сказал: “много лет”? Много лет?!»

– Ну, да, – теперь Люпин смотрел на Фелицу с недоумением. «Она что, умудрилась ляпнуть последнюю мысль вслух?!» – сколько себя помню.

– Простите, месье Люпин, – голос Фелицы вдруг сделался хриплым, – вы хотите сказать, что страдаете от проклятия давно?

– Да, я был ещё ребёнком, когда на меня напал Фенрир Грэйбек.

– Но… но… - Фелице не хватало слов.

Люпин грустно улыбнулся.

– Вы хотите знать, как я умудрился прожить так долго? Скажу честно: в первые годы мне было очень нелегко. Мои родители, хотя по-прежнему любили меня, мало чем могли помочь. Я рос, и вместе со мной становился всё сильнее и опаснее зверь. В то время не существовало возможности принимать Аконитовое зелье. Затем, когда я учился в Хогвартсе, у меня появились друзья, которые делали ночи полнолуния не такими ужасными. Сначала они просто запирали меня там, где Муни никому не смог бы повредить. Одно это уже было для меня большим облегчением. Но они пошли дальше. Они… ах… они стали анимагами, и, в качестве животных, могли находиться рядом с волком в относительной безопасности. Благодаря им я не сошёл с ума.

Фелица сидела, как проклятьем поражённая. Только что, на её глазах, было перечёркнуто всё, что она когда-либо знала об оборотнях.

Оборотням следовало быть ущербными существами, с деменцией личности и неприглядным внутренним миром. Они должны были находиться, и часто находились под неусыпным контролем в специальных приютах, где строго следили бы за тем, чтобы они принимали Аконитовое зелье. Оборотней, подозреваемых в убийстве, следовало брать под стражу и изолировать. К оборотням можно было испытывать жалость, презрение или ненависть, но ими нельзя восхищаться.

И всё же, ничего, кроме невольного восхищения, Фелица сейчас к Ремусу Люпину не испытывала.

Тот, погружённый в свои мысли, не замечал её растерянности и продолжал:

– Самым страшным для меня всегда было потерять контроль и сотворить что-нибудь непоправимое. По счастью, лучший зельевар Европы готовит для меня зелье высшего качества, и пока я пью его, Муни является вполне терпимой компанией.

Фелица, которая догадалась, наконец, что Муни – это и есть та самая «мохнатая проблема», нашла в себе силы заметить:

– Но ведь Аконитовое зелье пагубно влияет на ваше здоровье?

– Простите, что? – Люпин очнулся от воспоминаний и устало улыбнулся.

– Я говорю: зелье должно сильно вредить вам физически.

Люпин пожал плечами, насколько позволял ему кокон пледа.

– Оно того всегда стоило. Тем более, как я уже сказал, зелье, которое я имею возможность принимать сейчас – уникальное, в своём роде. Оно улучшено таким образом, чтобы максимально снять неприятные побочные эффекты.

– Как это?

– Я не знаю подробностей. Могу лишь сказать, что если обычное волчегонное средство просто делало Муни вялым и, как будто, пьяным, то это зелье позволяет мне, как бы всё время мирно сосуществовать с волком. Будто… Нет, я, наверно, не силах буду подобрать слова, чтобы объяснить. Просто, поверьте мне, мисс Филбрайт, что это – как день и ночь,- закончил Люпин, вставая с кресла.

Принимая тот факт, что тема закрыта, Фелица кивнула.

– Хорошо. – Люпин стянул с плеч плед, аккуратно сложил и, достав палочку, двумя движениями трансфигурировал его в кочергу, которую затем поставил в держатель у камина. – Хотите ещё чаю? До того, как все начнут собираться ещё есть время.

– Да, месье Люпин, спасибо.

Люпин развернулся и вышел, а Фелица заметила у него на плече несколько серых перьев, приставших к мягкой твидовой ткани сюртука. Одно из них упало на пол как раз на пороге, разделяющем мрачную гостиную и ещё более мрачный холл. Сама не зная почему, Фелица встала и подобрала перо. Оно было мягким на ощупь, и задумчиво поглаживая его кончиками пальцев, молодая волшебница продолжала размышлять о том, что ей рассказал Люпин.

Может ли быть так, что её представления о людях, подобных Люпину, те представления, которых придерживалось общество, были в корне неверными? Наставник Фелицы в период учёбы на Мастера, месье Лестат, к примеру, всегда внушал ей, что оборотни – это опаснейшие существа, от которых нужно уметь защищаться, как от любых проявлений Тёмной магии. Чудовища, основное отличие которых от, скажем, Непростительных заклятий лишь в том, что они не объявлены вне закона. Здесь мысль месье Лестата часто уходила в сторону, и он начинал рассуждать о том, насколько правомерны нынешние либеральные законы Магической Франции. Фелица в таких случаях помалкивала, ибо вступать с наставником в политическую дискуссию означало, что они могут не закончить занятие до утра. Ах, как бы то ни было, тогда она с готовностью впитывала все его идеи, и отношение к оборотням – не исключение.

Но сейчас…

– Я принёс шоколадные бисквиты, будете?

Вопрос Люпина вывел Фелицу из задумчивости. Оказалось, что оборотень стоял над ней и левитировал маленький медный поднос, а она сама снова сидела на диване, с пером в руках, невидящим взглядом уставившись на разбросанные по кофейному столику обрывки пергамента.

– Да, да, конечно. – Волшебница начала сгребать в кучу свои заметки, чтобы освободить место под чай и сладости.

– А вы? – спросила Фелица, когда обнаружила, что Люпин принёс только одну чашку.

– О, нет, благодарю. – Люпин шагнул к каминной полке. – С минуты на минуту здесь может появиться Северус, а перед приёмом зелья мне лучше ничего не есть.

Ах, да! Ведь Аконитовое зелье нужно принимать семь дней перед полнолунием, не так ли? А поскольку Люпину сейчас явно не стоит перенапрягаться, то, логично, что зелье доставляется ему на дом. Вот и сейчас, появится Северус… Северус?!

– Вам готовит зелье Северус Снейп?


***



Снейп появился весьма эффектно.

Фелица как раз допивала свой Эрл-Грей, когда в большом камине взвилось зелёное пламя, и мгновением позже из него на ковёр гостиной уверенно ступила фигура в чёрном.

Люпина он сразу не заметил, так как тот по-прежнему стоял чуть сбоку, облокотившись на каминную полку, а сразу оказался перед Фелицей. В руке мрачный зельевар держал костяной кубок, запечатанный заклятием Не-Пролей-Ни-Капли.

– Здравствуйте, профессор, – сказала Фелица и постаралась изобразить на лице свою лучшую улыбку.

Она могла бы не стараться, так как Снейп отреагировал лишь раздражённым бормотанием, в котором Фелица расслышала только: «Эта… тоже здесь…», после чего резко повернулся к Люпину. Проведя ладонью над кубком со словами: «Фините Инкантатум», он без церемоний сунул его в руки другого мужчины и отрывисто приказал:

– Пей!

Фелица, которой не понравилось, что её так откровенно проигнорировали, попыталась снова:

– Я не знала, что и вы состоите в Ордене, месье Снейп.

Снейп на короткий миг отвлёкся от созерцания того, как Люпин пил своё лекарство, и бросил через плечо:

– Вы вообще многого не знаете, мисс Филбрайт. К счастью для вас.

Повисшую после этого неловкую паузу попытался разрядить Люпин, который, наконец, справился с зельем. Он наклонился поставить пустой кубок на столик, и, взяв один из бисквитов, сказал:

– Ну-ну, Северус! Ты же знаешь, что мисс Филбрайт стала членом Ордена совсем недавно и знакома лишь с теми, кто присутствовал на её посвящении. А сейчас в нашей беседе случайно всплыло твоё имя…

Он с видимым усилием откусил от бисквита кусочек и принялся сосредоточенно его жевать. Фелица могла только посочувствовать: если жуткий запах, распространившийся по комнате, соответствовал вкусу зелья, то неудивительно, что Люпин предпочитал ничего не есть перед его приёмом.

Снейп отреагировал на последнюю фразу Люпина странно.

– Всплыло моё имя? Я даже догадываюсь, в каком контексте, – он повернулся вполоборота к Фелице, но обращался по-прежнему к Люпину. – А вы, насколько я могу судить, уже в приятельских отношениях. Успел ли ты рассказать душещипательную историю о тяготах своей жизни? Поведал ли благодарной аудитории об оскорблённом, но не сломленном безработном оборотне, чья карьера школьного учителя оборвалась по злой воле завистника?

Фелица ещё никогда не видела, чтобы кто-то мог изливать на собеседника столько яда и сарказма, не повышая при этом голоса, и не меняясь в лице.

– Северус, ну, зачем ты так? – произнёс Люпин умоляющим тоном.

– Я слишком хорошо тебя знаю, – отрезал Снейп. – Ты – бесхребетный слюнтяй, который хочет, чтобы все вокруг его любили и жалели. Что, теперь, когда больше нет Блэка, решил завести себе новых друзей?! Девчонке понравиться труда не составило, тебе всегда прекрасно удавалась роль побитой дворняги. Конечно, у тебя были достойные учителя. С кем поведёшься – от того и блох подхватишь!

Люпин не делал никаких попыток защититься от оскорблений. Он обхватил себя руками, как будто ему снова стало холодно. Стоящий напротив Снейп скопировал это движение, но скрестил руки на груди. Теперь они напоминали Фелице зеркальные отражения, только одно из них сутулилось и носило светлый потрёпанный твид, а другое – презрительно кривило тонкогубый рот и, похоже, признавало в одежде лишь чёрный цвет.

Поняв из тирады Снейпа только то, что её обозвали девчонкой, Фелица, на всякий случай, решила прийти Люпину на помощь.

– Месье Люпин любезно разрешил мне взглянуть на кое-какие книги из своей библиотеки, – она кивнула на стопку заметок, – поэтому я и пришла пораньше…

Договорить ей не дали.

– Не хотите ли вы сказать, мисс Филбрайт, что просто читали книги и делали пометки? – Снейп повернул к ней голову и вскинул бровь.

– Да, именно это я и хочу сказать. – Фелица нахмурилась. «Куда он клонит?»

– Вы настолько невысокого мнения о моих умственных способностях, и считаете, что я поверю, что для записи вы пользовались пером гиппогрифа?

Quoi? Какого ещё гиппогрифа?

И тут Фелица обнаружила, что на столике поверх пергамента действительно лежит то серое перо, которое она подобрала ранее. Как Снейп, за всё время этой странной и неприятной сцены едва взглянувший в её сторону пару раз, определил, что оно принадлежит именно гиппогрифу, осталось для волшебницы тайной. Всё, что видела она, это - обычное перо, совы или другой крупной птицы. Но для письма, и вправду, непригодное.

– Оно тут валялось, я его подняла, – промямлила Фелица. Зачем ей нужно было оправдываться, она не представляла. Поэтому беспомощно посмотрела на Люпина, который вдруг залился краской, а затем снова на перо.

Она вновь подняла глаза на Снейпа как раз в тот момент, когда тот одарил их с Люпином взглядом, который, наверно, должен был выражать безграничное отвращение.

– Мало того, что я трачу здесь своё драгоценное время, хотя прекрасно знаю, что сегодняшний вечер будет посвящён этому чёртову Поттеру, так ещё… – Снейп оборвал сам себя и, развернувшись на каблуке, стремительно вышел из гостиной.

Его уход вывел из ступора Люпина, который бросился за зельеваром с восклицаниями, что всё сейчас объяснит.

Фелица осталась в комнате одна. Хорошо бы, ей тоже кто-нибудь что-нибудь объяснил. Она даже не претендует на «всё», пусть хотя бы рассказали, в чём именно её сейчас заподозрили, и откуда на сюртуке Люпина взялись перья гиппогрифа.


***


Кухня, где проходило собрание членов Ордена Феникса, представляла собой большое полуподвальное помещение с закопчёнными стенами и неровным полом. Со сводчатого потолка свисали на цепях железные крюки, предназначавшиеся когда-то, несомненно, для неподъёмных многоведёрных котлов. Из-за этих, теперь никому не нужных крюков, кухня показалась Фелице странно пустой, пускай здесь и имелись в наличии сияющие медные сковородки и прочая мелкая кухонная утварь.

Не похоже, чтобы здесь в последнее время часто готовили. Если не считать нескольких жестянок с чаем, в кухне не хранилось никаких запасов еды, и даже в кладовке, дверь в которую была распахнута настежь, Фелица не заметила ничего, кроме пустых полок.

Странный это был дом. Несмотря на чистоту и порядок в комнатах, несмотря на тот факт, что здесь располагалась штаб-квартира Ордена, всё казалось заброшенным. Пусть Люпин и жил здесь. Только… В сознании Фелицы мрачная атмосфера этого места всё больше и больше не вязалась с характером оборотня.

«Кто бы говорил! Можно подумать, твоё двухэтажное наследство в Девоне – образец уюта и домашнего очага».

Подобные мысли были опасны, ведь неизменно вели к очередному приступу жалости к самой себе. Судьба не любила тех, кто сетовал на её несправедливость, безжалостно вычёркивая подобных персонажей из своей увлекательной книги жизни. Фелица, которая не хотела попасть в их число, постаралась сосредоточиться.

У Снейпа оказались великолепные способности к прорицанию, ибо главной темой обсуждений, действительно, стал «этот чёртов Поттер».

Планировалось, кто, когда и как отправится забирать Гарри Поттера из дома Уизли, где он провёл последние летние недели, каким способом переправит юношу в Лондон, а затем доставит на Кингс-Кросс ко времени отправления экспресса на Хогвартс. Предлагались безопасные маршруты, строились планы отхода на случай нападения Пожирателей Смерти, и разгорались споры по поводу того, где лучше поместить группу прикрытия.

Фелица в обсуждении не участвовала. С одной стороны, её мнения никто не спрашивал, а с другой – она всё равно довольно туманно представляла себе расположение столичных улиц, о которых говорил Хмури, и не имела понятия, как координаты для аппарации, которыми так и сыпал дядя, соотносятся с реальной местностью.

Поэтому помалкивала и разглядывала людей, собравшихся за столом.

Напротив неё сидели мадам и месье Уизли. Они чем-то напомнили Фелице её собственных отца и мать. Не внешностью, конечно, но было в этой паре что-то от полузабытого детского ощущения безопасности и тепла, которое могут подарить только родители. Как показалось Фелице, за всё время собрания они ни разу не обмолвились друг с другом и словом, им вполне хватало взглядов, жестов и лёгких прикосновений.

Она и Кристоф никогда не могли общаться без слов. Даже в лучшие месяцы своего брака. Может, эта магия общения становилась доступна только с годами. Кто знает?! Супружеский союз Фелицы не продержался и двух.

Хорошо, что Кристоф не захотел, по его же собственному выражению, «обзаводиться потомством». Фелица, в своё время, не понимала мужа и даже плакала по ночам в подушку, ведь тогда ей казалось, что детей в браке должны заводить все любящие пары. Она, по крайней мере, об этом мечтала. Но роди Фелица в ту пору, вряд ли она когда-нибудь вернулась в университет и получила-таки степень Мастера. А после развода… Даже одного ребёнка ей было бы трудно воспитать, не говоря уже, скажем, о близнецах.

Фред и Джордж сидели справа от матери. Фелица так и не определилась сама для себя, кого именно из этих двух молодых людей она впервые встретила ещё в начале лета, когда после посещения «Флориш и Блоттс», прогуливалась по Косому переулку, глазея на витрины.

Необычное название одного из магазинчиков приглянулось ей, и волшебница решила туда зайти. Уже с порога Фелицу оглушила какофония звуков, а в глазах зарябило от ярких красок. Она даже не сразу поняла, что в лавочке не было покупателей, а причиной творившегося вокруг хаоса был сам ассортимент предлагаемый товаров. На фоне всего этого шипящего, прыгающего и дурно пахнущего безобразия Фелица с трудом разглядела стоящего за прилавком хозяина. Тот задумчиво вертел в руках пару больших оранжевых гольф и не обращал на шум никакого внимания.

Заметив Фелицу, Фред (а, может быть, Джордж) расплылся в улыбке, бросил гольфы в стоящую сбоку корзину, в которой уже лежала какая-то бордовая куртка, и деловым тоном предложил волшебнице купить парочку суперскользких бомб-вонючек, а к ним - кусок специального дегтярного мыла. «На случай, если не донесёте».

В тот день у неё до вечера было хорошее настроение.

Рядом с близнецами сидели Тонкс и Люпин. Фелице не хотелось сейчас думать о заведомой обречённости их отношений, поэтому, чтобы не смотреть на то, с какой нежностью Дора поглаживала Люпина по руке, она перевела свой взгляд на другой конец стола.

Там расположились МакГонагалл, Хмури и Шеклболт, который, к удивлению Фелицы, и вёл собрание. Она полагала, что отдавать приказы и утверждать планы действий должна МакГонагалл, но глава Ордена Феникса сидела, индифферентно откинувшись на спинку стула, и лишь изредка вставляла в разговор реплики. Похоже, в деле возвращения Гарри Поттера в Хогвартс, она целиком полагалась на опытных авроров.

В том, что Шеклболт и Хмури являлись таковыми, у Фелицы сомнений не вызывало.

Дядя, тот всегда был для Фелицы кумиром, с того памятного дня много лет назад, когда пытаясь позабавить её, впервые продемонстрировал свою анимагическую форму. Гигантская чёрная кошка поразила Фелицу чрезвычайно. В тот же вечер, перед сном, она заявила матери, что хочет превращаться «в пантелу, как дядя Ки». И устроила истерику, когда ей было сказано, что только взрослые и послушные девочки, которые съедают завтраки целиком и не пытаются дрессировать садовых гномов, могут когда-нибудь научиться подобного рода превращениям. Но и тогда, это займёт у них кучу времени. Может, даже целую неделю!

По какому-то странному совпадению, именно столько дядя не появлялся в их доме, после того как Фелица, спрятавшись на чердаке, в обход родительских запретов, всё же попыталась трансфигурировать собственное тело, предварительно стащив отцовскую волшебную палочку. Это, понятно, не привело ни к чему хорошему: выброс стихийной магии повредил дымоход, а ковёр в гостиной самым необъяснимым образом покрылся бурыми разводами. Дымоход починили довольно легко, а вот с ковра пятна не сошли даже после применения к ним чистящего средства с разбавленным секретом бандиманов.

Уже потом, став старше, Фелица осознала, что анимагия не была для дяди развлечением, а лишь частью сложной и опасной работы. Одно время молодая волшебница сама подумывала о том, чтобы стать аврором. Но это не могло воскресить её родителей, а мысли о мести – худший помощник в выборе профессии. К тому же, если быть до конца честной, тишина библиотеки всегда привлекала Фелицу гораздо больше, чем лихорадка полевой работы. Дядя не успел повлиять на её личность настолько сильно. Хотя Фелица нет-нет, да и винила мысленно Кингсли в том, что её анимагическое воплощение являлось тем, чем являлось.

Аластора Хмури Фелица совсем не знала, но, чтобы распознать в нём аврора со стажем, требовался лишь один взгляд. Не очень пристальный, если можно было этого избежать.

Хмури сидел не за столом, а на табурете в углу, вытянув перед собой деревянную ногу. Его голубой магический глаз беспрерывно двигался, наблюдая, казалось, одновременно за всеми собравшимися, независимо от того, к кому именно обращался в тот момент владелец и говорил ли вообще. То ли из-за избытка наложенных чар, то ли ещё по какой причине, бешеное вращение глаза периодически заставляло его смотреть куда-то вовнутрь головы Хмури, на короткий миг выставляя на показ свою влажную матово-белую заднюю поверхность. В таком положении искусственный орган был, по мнению Фелицы, необычайно уязвим, пусть для того чтобы вывести его из строя и требовалась бы молниеносная реакция, удачно проведённое узконаправленное боевое заклинание… И, скорее всего, полное предварительное обездвиживание старого аврора. «Не настолько уж и уязвимый, если поразмыслить».

Хмури в очередной раз обвёл сидящих за столом пронзительным взглядом, а затем внезапно уставился куда-то в противоположный конец кухни. Его настоящий глаз при этом недобро прищурился.

Пытаясь понять, что же вызвало неудовольствие старого аврора, Фелица посмотрела в ту сторону. Для этого ей пришлось практически оглянуться через плечо, к тому же рядом сидел Хагрид, один занимавший целый угол стола и загораживавший обзор.

Могла бы догадаться! Снейп.

Он тоже не захотел находиться за столом со всеми, но, в отличие от Хмури, вообще не сидел, а стоял. По напряжённой позе Снейпа, застывшего возле стены, можно было бы подумать, что он находился не среди единомышленников, а в логове врагов.

Вероятно, почувствовав на себе внимание Фелицы, Снейп неожиданно по-птичьи резко повернул к ней голову. Она поспешила отвернуться.
Прочитать весь фанфик
Оценка: +9
Фанфики автора
Название Последнее обновление
Неиссякаемая сила
Oct 5 2013, 10:58
Из дневника Д.
Feb 2 2013, 15:08
Лили Поттер и бродячий цирк
Jan 24 2013, 15:15
Снятся ли Северусу овечки Долли?
Oct 7 2012, 19:35
Зазеркальный анимаг
Sep 16 2012, 16:20
Нравишься больше
Aug 10 2012, 16:42
Дело вкуса-2
Jul 12 2012, 06:32
Дело вкуса
Jul 12 2012, 04:11
Счастливое целое
Jun 10 2012, 05:17



E-mail (оставьте пустым):
Написать комментарий
Кнопки кодів
color Вирівнювання тексту по лівому краю Вирівнювання тексту по центру Вирівнювання тексту по правому краю Вирівнювання тексту по ширині


Відкритих тегів:   
Закрити усі теги
Введіть повідомлення

Опції повідомлення
 Увімкнути склейку повідомлень?



[ Script Execution time: 0.0209 ]   [ 11 queries used ]   [ GZIP ввімкнено ]   [ Time: 15:27:21, 28 Mar 2024 ]





Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP