Глава 24

Лили провела все дни в Больничном крыле вместе с Гарри. В голове все смешалось в один бушующий ком, и все её прежние проблемы и мысли, терзавшие её раньше, отошли на второй план.

Она даже не знала, что беспокоило её больше всего – то, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся, или то, что просил сделать Снейпа профессор Дамблдор. Последнее буквально разъедало её изнутри. Она не могла поверить, с какой молчаливой и покорной обреченностью Снейп уходил из Больничного крыла.

На следующий вечер она вместе с Гарри возвратилась в гриффиндорскую башню. От Рона с Гермионой они узнали, что за завтраком Дамблдор обратился к школе с речью. Он попросил, чтобы Гарри оставили в покое, чтобы никто не задавал ему вопросов, не докучал просьбами рассказать о случившемся в лабиринте. И действительно, большинство ребят обходили его стороной, избегая встречаться с ним взглядами.

«Слава Мерлину, они не знают, что я тоже была там».
Сама она старалась говорить с Гарри на отвлеченные темы, и он был ей безмерно благодарен за это.

Во время ужина, когда они наконец-то собрались все вместе, Рон рассказал им, что миссис Уизли ходила к Дамблдору с просьбой, чтобы Гарри на всё лето поехал в Нору.
- Но он отказал, сказал, чтобы ты поехал сначала к Дурслям, — горестно вздохнул Рон.

- Я думаю, у него есть на то причины, не вижу смысла не верить Дамблдору, — сказала Гермиона.
- Ребята, — вдруг осенило Лили, — ой!
- Что такое?

- Я только сейчас подумала, Дамблдор же должен был сообщить моей бабушке о том, что случилось, я ничего не понимаю, она давно должна была быть здесь. Я иду к нему, сейчас же! – пробормотала она и бегом бросилась в кабинет директора.

Дамблдор ласково поглаживал Фоукса по клюву, когда Лили буквально влетела в его кабинет, громко хлопнув дверью.
- Я вижу, ты уже совсем поправилась…
- Что с моей бабушкой?

В глазах Дамблдора промелькнула горечь, и он указал ей на стул:
- Присядь, пожалуйста.
Лили послушно выполнила его просьбу. Она уже догадывалась, что должна сейчас услышать и лишь вцепилась ногтями в мантию.

- В первую очередь, я хочу сказать, что ты ни в коем случае не останешься одна…
- Что с ней? – повторила она осипшим голосом.
- Амелия погибла два дня назад, её тело нашли в одной из оранжерей в Лондоне. Никаких повреждений обнаружено не было, лишь Чёрная метка в небе.

Лили бездумно смотрела перед собой. Все её чувства и эмоции словно смыло ледяной волной. Она ничего не чувствовала.
- И что теперь со мной будет, меня отправят в приют?
- Нет, Лили, я сегодня беседовал с миссис Уизли, она, разумеется, согласилась взять тебя в свою семью.

К сожалению, к себе домой ты больше не сможешь вернуться, заклятие Верности спало, потому что твоя бабушка не передала тебе Тайну, скрепляющую его. Ваш дом больше небезопасен. Мракоборцы взяли кое-какие твои вещи и перенесли в Нору.
Я собирался всё сказать тебе сегодня, ты буквально опередила меня на несколько минут.

Где-то из глубины души медленно накатила щемящая тоска. Лили с горечью подумала о своей комнате, о том, что наверно больше никогда не сможет сидеть как раньше на подоконнике, вдыхая пьянящий аромат цветов и трав, растущих в любимом саду.

Она подумала о том, что бабушка больше никогда не будет отчитывать её за дурные манеры, не испечет её любимый ореховый кекс, не будет делать ей замысловатые прически и, смеясь, в миллионный раз рассказывать, как на её дедушку однажды напали пикси и утащили его очки. Ничего больше этого не будет, потому что Амелии, её дорогой, любимой, прекрасной Амелии больше нет…

- И что дальше, сэр? – спросила она, стараясь не разреветься в голос.

Дамблдор с сочувствием смотрела на неё из-под очков половинок:
— Тебе пока ничего не грозит, Волдеморт не станет нападать на тебя, он еще недостаточно силен, у него сейчас есть гораздо более важные дела. В Норе ты будешь в абсолютной безопасности, тем более, что этим летом вы все пробудете там всего пару недель, потом вас переправят в Штаб-квартиру Ордена Феникса. Боюсь, что это начало новой войны, Лили.

- Хорошо, я…я могу идти?
- Да, конечно. Еще одна маленькая просьба – не говори ничего Гарри, так будет лучше.
- Ладно. Сэр, спасибо за то, что вы для меня сделали.
- Лили, мне действительно очень жаль, что я тогда забрал у мистера Уизли воспоминания.
- Ничего, я уже пережила это. До свиданья, профессор.
- Скоро увидимся, Лили, — ласково сказал он.

Когда они в их последнее утро в этом году в Хогвартсе вошли в зал, им сразу же бросилось в глаза отсутствие праздничного убранства. Обычно для прощального пира Большой зал украшали цвета факультета-победителя. А сегодня стена позади учительского стола была затянута чёрным — в знак траура по Седрику.

За учительским столом сидел настоящий Грозный Глаз Грюм. Деревянная нога и волшебный глаз были на месте. Он постоянно дёргался, подскакивал, стоило кому-нибудь с ним заговорить. Кресло профессора Каркарова пустовало.
Мадам Максим была здесь. Она сидела рядом с Хагридом, и они тихо о чём-то разговаривали. Чуть дальше, рядом с профессором МакГонаглл, сидел Снейп.

Их с Лили взгляды на какое-то время встретились. На лице Снейпа застыло странное выражение. Он выглядел как никогда отрешенным и подавленным. Лили долго смотрела на него уже после того, как тот отвернулся, не обратив на неё внимания.
«Пускай, зато он жив. Интересно, что же он делал в ту самую ночь. Гарри говорил, что видел в Омуте памяти, что он раньше был осведомителем Ордена Феникса. Неужели, он был у Пожирателей?».

Её размышления прервал профессор Дамблдор. Он встал из-за преподавательского стола. В Большом зале, где и так было гораздо тише, чем обычно бывает на прощальном пиру, воцарилось гробовое молчание.

— Наступил конец, — заговорил Дамблдор, обводя взором собравшихся, — очередного учебного года.
— Я о многом собираюсь поговорить с вами сегодня, — продолжил Дамблдор, — но сначала хочу сказать о замечательном мальчике, который должен был бы сидеть сейчас здесь с нами и веселиться на прощальном пиру. Я прошу всех встать и поднять бокалы в память о Седрике Диггори.

Все встали, все до единого. Заскрипели скамьи — весь Большой зал встал, поднял бокалы и повторил единым низким раскатом: "за Седрика Диггори".
В толпе Лили случайно заметила Чжоу. По её лицу катились молчаливые слёзы. Лили отвела глаза. Гарри стоял радом и молча смотрел в стол. Потом все сели.

— Седрик воплощал в себе многие прекрасные качества. Его смерть затронула каждого из вас, независимо от того, хорошо вы его знали или нет. И, как мне кажется, именно поэтому вы имеете право знать, что произошло. Седрика Диггори убил Лорд Волдеморт.

По Большому залу пронёсся испуганный ропот. Школьники, в ужасе от услышанного, неверяще смотрели на Дамблдора. Директор хранил невозмутимое спокойствие и ждал, пока гомон прекратится.

— В Министерстве Магии, — продолжал Дамблдор, — возражали против того, чтобы я сообщал вам это. Возможно, ваших родителей шокирует то, что я всё-таки это сделал. Любая ложь будет оскорблением памяти этого чудесного молодого человека.
Помните Седрика. И если придёт для вас время выбирать между тем, что просто и тем, что правильно, вспомните, как поступил Лорд Волдеморт с хорошим, добрым, храбрым мальчиком, случайно оказавшимся у него на пути.

*****************************************************
Вещи Лили уже были упакованы, рядом с ними стояла клетка с Гердой. Она вместе с друзьями стояла с остальными четверокурсниками в холле, ожидая карет, которые должны были отвезти их на станцию Хогсмид.
День обещал быть чудесным.

Лили смотрела вслед Флёр, как она стремительно идёт по газону к мадам Максим, и как красиво играет солнечный свет в её серебристых волосах... И она вспомнила, как Фред, словно зачарованный, смотрел на двух молоденьких вейл на Чемпионате Мира по Квиддичу, и как Джордж оттаскивал его за шиворот.
«Просто я считаю, что есть девушки гораздо более красивые и достойные внимания, чем эти»…

— Интересно, как будут добираться назад дурмстранговцы? — с любопытством спросил Рон. — Как вы думаете, они смогут вести корабль сами, без Каркарова?
— Каркаров не водил корабль, — раздался хриплый голос. — Он сидел в каюте, а нас заставлял делать всю работу. — Крам подошёл попрощаться с Гермионой. — Мошно с тобой поговорить? — спросил он у неё.

— О... да... конечно, — слегка разволновавшись, ответила Гермиона, последовала за Крамом в толпу и скрылась из виду.
— Давайте быстрее! — громко закричал ей вслед Рон. — Кареты вот-вот приедут!
Те довольно скоро вернулись. Рон испытующе вгляделся в лицо Гермионы, но оно было совершенно безмятежно.

— Мне нравился Диггори, — отрывисто сообщил Крам, обращаясь к Гарри. — Он всегда был со мной вешлив. Всегда. Хоть я и из Дурмстранга — с Каркаровым, — добавил он, помрачнев.

— У вас уже есть новый директор? — поинтересовался Гарри.
Крам пожал плечами. Потом, совсем как Флёр, протянул руку и попрощался сначала с Гарри, потом с Роном, и наконец галантно поцеловал Лили руку.

Рона явно терзала тяжёлая внутренняя борьба. Крам уже собрался уходить, когда Рон вдруг выпалил:
— Ты не дашь мне свой автограф?
Гермиона отвернулась, улыбаясь приближающимся по подъездной дороге безлошадным каретам, Лили громко рассмеялась, а Крам, слегка удивлённый, но, в то же время польщённый, подписал для Рона кусочек пергамента.

******************************************************
Погода на обратном пути к вокзалу Кингс-Кросс коренным образом отличалась от сентябрьской, сопровождавшей их по дороге в Хогвартс. В небе не было ни облачка. Друзья умудрились отыскать отдельное купе. Сычика, чтобы не ухал как сумасшедший, снова накрыли парадной мантией Рона.

Букля и Герда дремали, спрятав голову под крыло, а Живоглот свернулся на свободном сидении рядом с Гермионой и был похож на большую, рыжую, мохнатую подушку. Поезд увозил их на юг, и ребята разговаривали охотнее и свободнее, чем всю последнюю неделю в школе.
Лили так и не решалась сказать друзьям, что её бабушка погибла, и она теперь будет жить в Норе. Дверь в купе бесшумно отворилась.

— Ну что, Поттер, снова любимчик Дамблдора? — процедил Драко Малфой.
За его спиной возвышались Крэбб и Гойл. Все трое имели как никогда самодовольный, наглый и угрожающий вид — такими, пожалуй, Лили их ещё не видела.

— Стараемся ни о чём не думать, да? — тихонько спросил Малфой, обводя взглядом присутствующих. — Делаем вид, что ничего не случилось?
— Выйди вон, — приказал Гарри, рука которого непроизвольно потянулась за палочкой.

— Ты примкнул к неудачникам, Поттер! Я тебя предупреждал! Я говорил, что тебе не следует водить дружбу с неподходящими людьми, помнишь? Во время первой нашей встречи в поезде? Я тебе говорил: не стоит якшаться со всяким отребьем! — Он дёрнул головой в сторону Рона и Гермионы. – Что касается тебя, Роуз, я даже жалею, что считал тебя выше этих. Как только Лорд Волдеморт займётся делами, вас первых отправят куда следует! Грязнокровок и магглов первым делом! То есть, вторым — Диггори был пе...

Внезапно в купе словно взорвался ящик с петардами. Ослеплённая вспышками заклятий, ударивших со всех сторон, оглушённая грохотом, Лили заморгала и посмотрела на пол.
На пороге лежали потерявшие сознание слизеринцы. И все четверо вскочили со своих мест — каждый ударил обидчиков своим заклятием. Но это сделали не только они.

— Решили проверить, что затевает эта троица, — как бы между прочим бросил Фред, ставя ногу на Гойла, чтобы войти в купе. В руке у него была волшебная палочка, точно так же, как и у Джорджа, который, следом за Фредом входя внутрь, не преминул наступить на Малфоя.

— Интересный эффект, — заметил Джордж, поглядев на Крэбба, смотри, у него по всей морде повылезали какие-то мелкие щупальца. Ладно, давайте их куда-нибудь выкатим, чтобы интерьер не портили.

Рон, Гарри и Джордж, пиная и толкая, выкатили неподвижные тела Малфоя, Крэбба и Гойла — каждый из которых служил ужасающей иллюстрацией действия несочетаемых заклятий — в коридор, а потом вернулись в купе и закрыли за собой дверь.

— Перекинемся в картишки? — Фред достал колоду взрывающихся карт.
С появлением близнецов, Лили почувствовала, как растворились в пространстве её страх и нерешительность. Фред и Джордж принесли ей уверенность.

- Ребята, я теперь буду жить с вами в Норе, — сказала она.
- Ух ты, а почему, твоя бабушка снова уехала изучать Шотландские кусачие гвоздики?
- Нет, я… мне просто больше нельзя возвращаться домой.
- Что случилось? – встревожился Гарри.
«Черт, а ведь хотела как лучше».
- Мою бабушку убили Пожиратели, несколько дней назад…

Друзья потрясенно молчали.
- И ты нам только сейчас об этом говоришь? – взвизгнула Гермиона и разрыдалась.
- Я просто подумала, что с нас всех и так достаточно одной смерти… Герми, не плачь, пожалуйста, — взмолилась Лили.
- Да, Лили, теперь мы с тобой остались вдвоем, — грустно сказал Гарри, погладив её по руке.

— Да, и теперь ты не отвертишься от квиддича, сестренка, — вдруг ляпнул Джордж.
Все в недоумении смотрели на него с минуту, а потом дружно рассмеялись.
- Я, по-моему, просила не называть меня сестренкой!
- Не буду, если ты меня поцелуешь.
Внутри всё затрепетало от восторга. Бабочки в животе, которые казалось, сгорели уже давным-давно, в прошлой и счастливой жизни, снова стали кружить свои виражи.

- Как тебе не стыдно, Джордж, — притворно строгим голосом сказала она.
- Да он вообще обнаглел, — пробурчал Фред, недовольно глядя на брата.
- Да ладно вам, — примиряющее сказала Лили, — будет вам квиддич, с утра до ночи…..

Остаток пути ребята провели весьма приятно; Лили даже захотелось, чтобы всё это длилось вечно и чтобы они никогда не приезжали на Кингс-Кросс... Только, как они уже выяснил в этом году, время никогда не замедляет свой бег, если впереди тебя ждёт что-то неприятное, и поэтому скоро, ох, как скоро, поезд начал притормаживать у платформы девять три четверти. В коридорах образовалась обычная шумная кутерьма, школьники выгружали свои вещи. Рон и Гермиона кое-как перетащили сундуки через Малфоя, Крэбба и Гойла.

Но Гарри и Лили остались в купе.
— Фред... Джордж... подождите минутку.

Близнецы обернулись. Гарри открыл сундук и достал оттуда свой выигрыш.
— Возьмите, — и он сунул мешочек в руки Джорджу.
— Что?! — оторопел Фред.
— Возьмите, — решительно повторил Гарри. — Возьмите себе. Это на ваши изобретения. На магазин.

— Он и впрямь псих, — проговорил Фред, чуть ли не в молитвенном благоговении.
— Послушайте, — твёрдо сказал Гарри. — Если вы не возьмёте эти деньги, я спущу их в унитаз. Я их не хочу, они мне не нужны. А вот повеселиться мне не повредило бы. Как и всем остальным. У меня такое чувство, что в ближайшем будущем нам это ой как понадобится.

— Гарри, — ослабевшим голосом пролепетал Джордж, взвешивая в руках мешочек, — это же тысяча галлеонов.
— Совершенно верно, — усмехнулся Гарри. — Только подумай, сколько тут канареечных помадок.

Близнецы молча смотрели на него.
— Только маме не говорите, где вы их взяли... хотя, если подумать, она, может быть, уже не будет так настаивать, чтобы вы шли работать в министерство...
— Гарри, — начал было Фред, но Гарри уже достал волшебную палочку.
— Знаете что, — ровным голосом сказал он, — берите, а то я вас прокляну. Я за последнее время кое-чему научился. Лили скажи им, они меня не слушают!

Она улыбнулась им самой очаровательной улыбкой:
-Берите деньги, балбесы! И купите вашему брату новую парадную мантию, может он хоть немного станет вежливее.
Гарри вышел из купе раньше, чем близнецы успели что-то сказать, перешагнув через покрытых отметинами заклятий Малфоя, Крэбба и Гойла, по-прежнему валявшихся на полу.

— Он спятил, да? – спросил Джордж, судорожно сжимая кожаный мешок, туго набитый золотыми галеонами.
- Да, братишка, он спятил, а если ты сейчас же не возьмешь свои вещи и не выйдешь из купе, я подброшу вам в комнату еще пару таких мешочков с деньгами.
- Не называй меня братишкой, — обиженно сказал он, хватая свой чемодан и чемодан Лили, она же взяла клетку с совой и рюкзак.
- Пойдем уже, потом разберетесь, — поторопил брата Фред.

******************************************************
Гарри уже садился в машину Дурслей, а миссис Уизли стояла неподалёку. Она крепко обняла Лили и прошептала:
- Детка, мне так жаль, мне очень-очень жаль.
- Спасибо, тетя.
— Надеюсь, ты не против пожить в комнате Джинни, когда приедем, ты можешь разобрать вещи из вашего дома, они у нас в сарае.

Лили благодарно улыбнулась ей. Больше всего ей хотелось, чтобы рядом были Фред и Джордж, пить с ними горячий шоколад, сидя на крыльце, и весело смеяться над их дурацкими шутками, словно ничего не произошло.

Почувствовав, что цепочка начала вновь медленно оттягивать шею, Лили достала из-под футболки хрустальный кулон и сняла его, положив на ладонь. Он стучал, словно крохотное сердечко огненно-рыжего цвета. Цвета её любви.

Она спрятала его в карман, совершенно не жалея об этом и пообещала себе больше не надевать его. Он сослужил Лили хорошую службу.

Джордж теперь рядом. Каждый день. Каждое утро.

«Какой же он теплый, как солнышко, мое маленькое собственное солнышко», — думала она, засыпая у него на плече, когда они уже ехали в Нору.

Она была счастлива.