Ни дня без строчки

Показати текст спойлеру

Ива затаилась за большим кустом сирени, украдкой выглядывая из-за густой листвы и приподнимаясь на цыпочки — рассмотреть что-либо из такого укрытия было непросто. Перед ней была тренировочная площадка, на которой Повелитель обучал своего сына стрельбе из лука. Мишень на противоположном конце площадки уже сердито щетинилась стрелами, но мужчина всё ещё был недоволен и раздавал скупые указания.
Ива то и дело отвлекалась от наблюдения и пугливо оглядывалась по сторонам. Находиться здесь было рискованно, но и любопытство сдержать невозможно. Оставалось лишь затаиться и тихо-тихо смотреть, жадно ловя взглядом каждое движение и каждый жест. Нет, не Повелителя даже — его сына.
Она знала, что Дей на самом деле ненамного старше её самой, но в его действиях, словах, даже манере держаться уже было что-то взрослое и серьёзное. Он не предавался детским забавам, как сверстники, говорил тихо и чётко, редко улыбался и предпочитал тщательно обдумывать каждое действие. Это в какой-то мере пугало, Ива чувствовала себя по сравнению с ним маленькой и глупой девочкой, терялась и смущалась… Но неизменно восторгалась в глубине души. И боялась себе признаться, что хотела бы быть куда ближе, чем простой наблюдатель из кустов, не могла даже вообразить себе возможность подобного поворота событий. Да и разве по статусу ей дружить с наследником? Смешно и глупо.
— Держи лук ровнее, — похоже, Повелитель устал и немного повысил голос, так что Иве теперь стал слышен их разговор. Или просто ветер переменился? — Как ты думаешь в будущем управлять целой страной, если даже оружие не можешь твёрдо держать в руках? Так ты никогда не попадёшь в цель. Запомни, путь правителя начинается с мелочей, с незначительных, на первый взгляд, деталей. Самый верный и успешный владыка будет использовать каждый жизненный урок для совершенствования себя и своего искусства управления страной. Твёрдая рука и меткий выстрел во время охоты помогут добиться уважения в узких кругах, а во время войны смогут спасти чью-то жизнь или вовсе решить исход сражения. Помни об этом и ни на миг не забывай. В конце концов, даже я не вечен…
— Как же тяжело быть правителем… — Дей коротко вздохнул и передвинул пальцы, стараясь взять лук поудобнее и держать его так, чтобы выстрел получился идеально-ровным и уверенным. Повелитель помедлил пару секунд, а затем всё-таки поправил его парой коротких прикосновений к пальцам и запястьям и удовлетворённо кивнул. Стрела рассекла воздух и вонзилась почти в центр мишени.
— Крылья — свобода, только когда раскрыты в полёте, за спиной они — тяжесть, — словно бы между прочим заметил Повелитель. — Твоя власть, твоя сила — это крылья. И они не могут быть обузой, пока ты действуешь, пока ты видишь перед собой цель и движешься вперёд. Если ты будешь бездумно набирать знания, но не будешь их использовать, они так и останутся бесполезным грузом, болтающимся за твоими плечами. Находи им применение, дай твоим крыльям раскрыться — и ты полетишь. И тогда тебе не будет тяжело… до тех пор, пока ты будешь помнить, зачем ты всё это делаешь и куда летишь.
Ива старательно ловила и запоминала каждое слово, Дей же ограничился сухим кивком и достал из колчана новую стрелу. Похоже, подобные разговоры были ему не новы.
Бесшумной тенью на площадке появился слуга, подошёл, повинуясь едва уловимому жесту, и что-то шепнул Повелителю. Тот нахмурился и, даже не глядя на сына, стремительно ушёл. Дей застыл на несколько секунд и, как показалось Иве, обиженно поджал губы, но тут же тряхнул готовой и отправил очередную стрелу в полёт. Рука дрогнула, и наконечник лишь издевательски царапнул край мишени.
«Всё-таки расстроился… Почему он так с ним обращается?..» — Ива неосторожно высунулась из своего убежища и почти сразу же ощутила на своём плече стальную хватку сильных пальцев.
— Кто тут у нас? Шпионка? — схвативший её стражник с силой развернул девочку к себе и зачем-то встряхнул.
— Да обычная девчонка, оставь её. Наверное, дочка какой-нибудь кухарки… Знаешь же, они любят смотреть на господ, — осадил своего напарника другой стражник. Ива обиженно вспыхнула — дочь кухарки! Это было ещё унизительнее, чем прослыть шпионкой.
— Смотри… нашивка на груди. Она из дворцовой школы, — продолжал второй стражник. Первый развернул девочку, рассматривая её внимательнее, а затем махнул свободной рукой.
— Всё равно какая-нибудь простачка. Выгнать взашей, а ещё лучше отлупить, чтобы не повадно было за Повелителем подглядывать…
Ива сердито дёрнулась, пытаясь вывернуться из захвата, резко лягнула стражника в живот и вцепилась зубами в руку второго, когда тот попытался её остановить.
— Кошка дикая… — прохрипел первый, согнувшись пополам и пытаясь справиться с последствиями неожиданной атаки. — Я тебе покажу…
Стрела рассекла воздух, пролетев в опасной близости от носа мужчины и затерявшись в кустах.
— Г-господин? — оба стражника мгновенно вытянулись по струнке под хмурым взглядом Дея, который уже довольно давно наблюдал за происходящим.
— Только неотёсанные мужланы так обращаются с женщинами. И не важно, сколько ей лет и какого она происхождения, — Иве показалось, что Дей повторял за кем-то слова, но на стражников они удивительным образом подействовали. Всего пара жестов — и они исчезли так же незаметно, как и появились. Ива с облегчением перевела дух и украдкой растёрла нывшее от болезненного захвата плечо.
— Ты как пугливый котёнок. Прекращай так жаться, они ушли и больше тебя не обидят, — неожиданная и ласковая улыбка обескуражила. Так Дей казался совсем иным, куда более открытым и мягким. Ива невольно улыбнулась в ответ и кивнула. Даже сравнение с котёнком из его уст не казалось обидным или постыдным. Всё ещё не веря своему счастью, девочка послушно вышла вслед за Деем на площадку и принялась с любопытством рассматривать теперь уже вблизи колчан со стрелами и мишень.
— Хочешь, научу? Это несложно, — внезапно предложил наследник и протянул Иве лук. — Держи его вот так… А сюда вкладывай стрелу…
Ива послушно сжимала нагретое дерево, гладила оперение стрелы, пробовала натяжение тетивы, прицеливалась… и больше всего на свете боялась проснуться и понять, что это всего лишь сон. Хотя… наверное, во сне всё-таки плечо не может так болеть, а жёсткие перья не могут так царапать щёку.

Показати текст спойлеру

Кого ни спроси, любой сказал бы, что Маша — самый светлый и позитивный человек на свете. Она напоминала лучик солнца, и дело было не только в золотистых волосах, но и в её тёплой улыбке, которая могла ободрить каждого, в неистребимом оптимизме и повсеместной заботе о каждом, кто в этом нуждался. Она жила мечтами и книгами, не забывая, впрочем, но о ком из близких, но внутренне стремясь встретить кого-то особенного... Кого-то, кто мог бы стать для неё целым миром.
Да... для девушки, большую часть жизни прожившей невольной пленницей собственной комнаты, такое позитивное отношение к жизни было более чем странным. Авария, произошедшая десять лет назад, перечеркнула всё, но Маша не сдалась. В душе она, конечно, во многом оставалась ребёнком, но другим помогала отнюдь с недетским рвением. Хрупкая фигурка в инвалидном кресле буквально излучала собой силу, когда девушка отговаривала от очередной глупости кого-нибудь, кто находился в тот момент на другом конце страны, или же договаривалась о сборе пожертвований на приют для домашних животных...
Но мало кто видел её слёзы — и совсем тихие, безмолвные, и взахлёб, уткнувшись в подушку, лишь бы никто не услышал. Вот и сейчас она в очередной раз забилась под плед, кусая руку и давясь рыданиями, лишь бы не видеть того, кто сидел в кресле напротив, пустым взглядом уставившись в стену.
Иллюзиями жить страшно, Маша поняла это уже давно, но слишком поздно. Её собственная иллюзия уже была давно создана из сотни мельчайших деталей. Яркая, почти живая. Она читала вслух стихи, заразительно смеялась, заботливо набрасывала на плечи шаль холодными вечерами и надёжно обнимала ночью. Иллюзии было всё равно на инвалидное кресло, она никогда не считала Машины фантазиями глупыми, она была идеальным и самым подходящим человеком... Но вместе с тем оставалась иллюзией. Юношей, которого никто, кроме Маши, не видел. Безупречным, самым лучшим... и неживым.
Маша всхлипнула в очередной раз и сжалась в комок. Она была достаточно умна, чтобы понимать всю глупость такой затеи. Но... каждому нужен тот, кого можно любить. И каждому нужен тот, кто будет любить его. Кто будет всегда рядом, кто не предаст и не обманет, поддержит и позаботится. На самом деле это и есть самая главная сила, что даёт нам стимул жить. Отчаявшись найти это в реальном мире, Маша поступила наивно и малодушно, но именно это позволило ей побыть хотя бы немного счастливой. Но ни одна иллюзия не заменит живого человека. Любой иллюзии рано или поздно придётся разбиться о реальность, причиняя боль своему создателю. Для Маши это время давно настало, только вот отпустить чарующий образ она не могла. Потому что за ним стояла пустота, страшная, поглощающая бездна, от которой уж точно не было спасения. А ей были нужны силы, чтобы хотя бы дышать.
— Ты снова забыла пообедать, — мягкий укор в голосе звучал довольно привычно. Маша вяло шевельнулась в ответ и с облегчением ощутила тёплые ладони на плечах. Доверчиво потянулась навстречу объятиям, неуклюже уткнулась куда-то в бок и замерла. Эта иллюзия была её постыдной тайной. Кто узнает, тот посмеётся, а то и покрутит пальцем у виска, мол нельзя любить того, кого не существует. Нужно жить реальностью — так скажут они. Только кому нужна эта реальность с бесконечными войнами, кризисами, социальными и прочими проблемами, катастрофами и неустойчивым климатом? В иллюзиях гораздо спокойнее и уютнее, там есть бесценное чувство принадлежности. Пусть лживое, но такое важное!
— Хорошо. Обед так обед, — она слабо улыбнулась и с трудом села, свесив слабые ноги с кровати. Привычно подтянула поближе кресло, словно перебралась в него и бодро покатила на кухню, шурша шинами по линолеуму и улыбаясь неслышимым шагам иллюзии за спиной.

Показати текст спойлеру

Я отрешённо вслушиваюсь в ритмичный перестук колёс поезда. Казалось бы, он должен успокаивать своей монотонностью, но у меня вызывает лишь нарастающую тревогу.

Тук-тук.

Какой же этот мир огромный. Да чего там целый мир, достаточно взглянуть лишь на нашу страну. Даже в век прогресса быстро пересечь её и добраться из одной точки в другую кажется невозможным. День, два, три... и всё под этот перестук.

Тук-тук-тук.

За окном проплывают и пробегают города, посёлки, леса и поля. Множество кусочков чужих жизней, проносящихся мимо, не остающихся в памяти, одновременно важных — для кого-то — и незначительных. Огромный, безграничный мир, который никому не дано познать полностью.

Тук-тук.

Как я осмелилась бросить ему вызов? Этому огромному миру, целой вселенной! Отважилась оставить всё и помчаться вперёд, навстречу такой хрупкой, но желанной мечте... Назло всем, кто говорил, что это глупо, что это всё по-детски и не всерьёз. Назло ему, бескрайнему, которому нет дела до людей. Ему ведь ничего не стоит что-то поменять, совсем немного — и позволить нам быть счастливыми. Но он слишком огромен и неповоротлив, потому всего приходится добиваться самому... Или не добиваться.

Тук-тук-тук.

Уже совсем скоро. За окном всё медленно заливается розоватым светом, гаснут огни в окнах городов — мир встречает рассвет. Кто-то где-то сонно потягивается, а может и наоборот, только-только забирается под тёплое одеяло и готовится видеть сны. Каждый в этом огромном мире занят чем-то своим, а я всматриваюсь в его розовато-зыбкое лицо и не знаю, что чувствую сейчас. Впереди неизвестность, позади не осталось ничего, за что стоило бы цепляться... Страшно.
Впрочем, надежда теплится внутри, она — главное оружие в борьбе с ним, огромным и равнодушным. С ней проще, именно она ласково шепчет на ухо, что всё будет хорошо и что всё не зря. Что выбор этот — самый правильный. Что всё получится, главное лишь захотеть и верить. Я благодарна этой надежде, только она не даёт мне тонуть, только благодаря ей я здесь.

Тук-тук.

Чем светлее вокруг, тем сильнее бьётся сердце, а вот стук колёс, напротив, замедляется. Кажется, ещё немного — и поезд вовсе остановится, так и не дотянувшись до заветного вокзала. Юркий уж внезапно превратился в сонную черепаху, словно мир вдруг очнулся и начал выстраивать препятствия. Но... зачем? Неужели мало быть таким огромным и равнодушным, неужели нужно ещё дополнительно мешать?..

Тук-тук-тук...

Остановка. А вот поезд страха внутри наоборот разгоняется. Пока собираю вещи, пробираюсь сквозь толпу, теряюсь, плутаю, с трудом нахожусь в незнакомых названиях незнакомого города. Даже город огромный, что я там говорила о мире?

Автобус, остановки, улицы, переулки, ступени, дверной звонок.

Через пять долгих секунд дверь распахивается, и мир перестаёт быть огромным. Он сужается до размеров прихожей, в полумрак которой я смело шагаю. Хлопок двери за спиной ставит точку, тёплые руки обнимают, а поезд внутри останавливается. Нет, этот мир не может быть огромным, просто потому что до всего прочего сейчас нет дела. Есть здесь, сейчас и рядом. И все километры этого мира уже не имеют никакого значения. Огромный мир на самом деле мал. Он уютный, домашний и совсем не страшный, с особой концентрацией счастья, вот только заметить это сложно.

Показати текст спойлеру

Сейчас или никогда. Я смогу, мне хватит смелости. Ведь я верю ему... Нет, не так. Я доверяю, так почему мне так страшно и кажется, что и слова выдавить не удастся?
— Эрик? — пусть хотя бы тихо и охрипшим голосом, но получилось.
— Да? — он даже не остановился, всё так же продолжая метаться по комнате. Время от времени он находил нужный предмет или бумагу и отправлял в висящую на плече сумку.
Нужно больше смелости.
— Я люблю тебя!
А я ведь надеялась, что удастся сказать это как-нибудь между прочим, в уютной и спокойной обстановке, а не в этой обшарпанной лачуге, которую домом можно назвать только из жалости. Эрик замер, едва не выронив пузырек с рубиново-красным зельем. Настороженно повернул голову, словно не веря. Ну ещё бы! Не очень-то часто девушки первые признаются в своих чувствах, да?
— И я хочу поехать с тобой, — торопливо прибавила я, пока не посыпались лишние вопросы. В ответ он покачал головой:
— Исключено. Это слишком опасно. И...не стоит. Я не тот человек, которого тебе нужно любить. Лучше бы...
Послышался лай собак. Проклятье! Они подобрались слишком близко. Эрик спешно сунул в сумку целую дюжину разноцветных флаконов и шагнул к окну.
— Шанс есть... — он взглянул на меня, сомневаясь. Прислушался, коротко вздохнул и схватил за руку. — Бежим!
Опомниться не успела — и вот мы уже на улице. Запястье жгли горячие пальцы, ветер совсем не дружелюбно бросал в лицо мелкий холодный дождь. Оседланный конь беспокойно топтался на привязи, чуя недоброе. Эрик торопливо отвязал верёвку, вскочил в седло и протянул руку, чтобы я немного неуклюже забралась следом и прижалась к спине. Сумеем ли уйти?
Мы выскочили со двора за несколько секунд до того, как туда ворвались преследователи. Оглянувшись, я ещё успела заметить вспышки заклинаний вокруг дома. Похоже, лачуге алхимика пришёл конец. Но надолго они там не задержатся. Уже совсем скоро натасканные псы возьмут новый след… Насколько вынослива эта лошадь?
Боясь думать, что будет, когда нас настигнут, я уткнулась лбом в напряжённую спину. Дождь всё усиливался, насквозь промочив одежду и посылая волны мелкой дрожи по всему телу. Но грех жаловаться. Непогода вполне может спасти нам жизнь: перебить запах, смыть следы, позволить затеряться в серой промозглой дымке.
— Этих адских тварей никакой дождь не остановит. Но немного замедлит, — он словно прочитал мои мысли. — Уже пожалела, что увязалась за мной, да?
— Вообще у меня выбора особо не было. Нельзя было остаться там и сказать, что просто мимо проходила, — я невесело усмехнулась. — Но я не жалею. Будь у меня выбор, я бы всё равно пошла за тобой.
— Я знаю, — со странной интонацией откликнулся Эрик и вдруг наклонился вперёд, что-то шепча лошади на ухо. Я едва не свалилась от резкого движения и с трудом сохранила равновесие, уцепившись за его пояс. И вовремя: у лошади словно открылось второе дыхание, она помчалась вперёд в два раза быстрее.
— Как ты это сделал?
— У каждого свои секреты. Нам нужно выдержать ещё немного. Скоро начнётся лес, там нас преследовать уже не смогут. Правда, они тоже об этом знают, потому постараются всеми силами перехватить нас раньше… Возьми это, — Эрик внезапно протянул через плечо круглый флакон с чем-то мутно-зелёным.
— Что за гадость? – я брезгливо поморщилась. Зелье напоминало болотную жижу.
— Если они окажутся в пределах видимости — вытащи пробку и бросай. Только так, чтобы не попало на тебя и лошадь. И потом не оглядывайся. Поняла?
— Поняла, — где уж тут не понять, когда сказано настолько серьёзным тоном… Я сунула зелье в карман и снова прильнула к спине, пытаясь хоть как-то согреться. Мне это даже начало удаваться, но за спиной послышался вполне отчётливый лай, который с каждой секундой всё приближался.
— Зелье готовь, — коротко бросил Эрик и принялся вновь нашёптывать что-то лошади. Я опасливо обернулась и вскрикнула: кто мог подумать, что эти оскаленные пасти окажутся настолько близко? Трясущимися руками достала зелье, зубами вытащила пробку и метнула склянку назад. За спиной сразу же полыхнуло и раздался жалобный собачий визг. Боясь обернуться, я сжалась в комок, ожидая, что вот-вот острые зубы вцепятся в ногу… Но нет. Похоже, погоня отстала, а через минуту мы уже с треском продирались через кусты, торопясь затеряться в спасительном сумраке леса. Успели…
Но Эрик ещё долго не давал лошади остановиться, стараясь уйти как можно дальше в чащу. Лишь когда измученное животное начало спотыкаться почти на каждом шагу, он сжалился и спешился.
— Лес хранят древние силы. Здесь им будет сложно нас отыскать… А после того зелья и искать будет особо некому. Но и задерживаться здесь нельзя, тут своя опасность. Немного отдохнём и пойдём дальше.
Я лишь устало прислонилась к дереву. Даже судьба преследователей меня сейчас не интересовала… Хотя, быть может, я просто боялась подумать, что могла натворить, бросив то зелье.
— Выйдем из леса — там будет деревня. Сможешь остаться в ней, о тебе позаботятся, — Эрик сказал это тихо, но меня словно ударило. Прогоняет? Что я такого сделала, что меня собираются бросить в первой попавшейся деревне?
— Я сама могу о себе позаботиться, — я упрямо вскинула голову. — Отдохнули уже, идём дальше.
Он слабо вздохнул и зашагал по почти неприметной тропинке, ведя лошадь за собой. Оставалось только не отставать и не теряться. Это было непросто, слишком уж хотелось забыться в собственных мыслях, попытаться понять свои эмоции, разобраться в них. Нужна ли я ему вообще? Может, зря навязываюсь и стоит в самом деле остаться в той деревне? Зачем ему лишняя обуза?
— Пришли.
— Так быстро? — я удивлённо подняла голову. В самом деле, мы стояли на окраине леса, впереди виднелась неширокая река, на противоположном берегу которой хаотичной гурьбой толпились дома.
— Ты не уйдёшь, да? — Эрик смотрел на меня озабоченно и пытливо. Я лишь уверенно кивнула, внутренне сжавшись. Будет гнать меня силой? Или просто вскочит в седло и умчится прочь?
— Что мне с тобой делать... — вздохнув, он вытащил из кармана мешочек и вытряхнул его содержимое на ладонь. — Иди сюда.
Я шагнула вперёд, удивлённо рассматривая две круглые таблетки. Одна была синей, другая красной.
— Ещё не поздно отказаться. Потом пути назад уже не будет. Примешь синюю таблетку — и сказке конец. Той сказке, что ты уже успела себе представить. Ты проснешься в своей постели и поверишь, что это был сон. Долгий, увлекательный, но просто сон, вся эта история обо мне. Примешь красную таблетку — войдешь в страну чудес, и я покажу, глубока ли кроличья нора. Я покажу тебе многое, прекрасное и страшное, открою множество секретов, научу такому, о чём ты и мечтать не смела.
Я застыла, пытливо глядя ему в глаза. Почему он говорит такие странные вещи? Я должна сейчас испугаться и бежать со всех ног куда подальше? Почему? Я решительно взяла красную таблетку и отправила её в рот. Язык обожгло горечью но я стойко раскусила твёрдую оболочку и проглотила. Эрик смотрел на меня растерянно, словно ожидал другого. Впрочем… я ведь даже не спросила, что именно со мной произойдёт. Я снова слишком доверчива, но дело в том, что ему доверять я хочу. Всегда.
— Выбор сделан, — он улыбается и протягивает руку. Кажется, всё хорошо, я вполне счастлива.
Но откуда эта боль в его глазах? И почему мне кажется, что я не в первый раз выбираю красную?..

Показати текст спойлеру

Мерлин устало прислонилась лбом к стенке. Холодный мрамор был просто-таки спасением для разгоряченной девушки, у которой уже как полдня была высокая температура.
— Ох, как же я устала, — она протерла глаза и отошла от стенки, выходя из прихожей в кухню. Сгрузив на обеденный стол свои покупки, больная прошла в спальню и без сил свалилась на кровать; подтянула к себе подушку и заснула, проваливаясь в сон…
… Маленькая девочка собирала красивые цветочки в саду своей любимой бабушки — Афанасии — и любовалась зеленеющей травкой, сверкающей гладью воды, которое подогревало ласковое солнышко. Вздохнув, Мерлин (а это была она) сорвала клевер и вложила в «букет», который представлял собой разнообразие трав, клевера, ромашек и одуванчиков.
— Мерлин, чем это ты занята? — послышался ласковый голос бабули и девочка, сверкая улыбкой, подбежала к седой старушке, чьи карие глаза с теплотой и нежностью наблюдали за ней. Продемонстрировав ей «букет», она получила массу похвал.
— Ах, как красиво! Ты прирожденный флорист, дорогая.
Гордая Мерлин встряхнула рыжими волосами, собранными косичками и побежала создавать новый букет для дедушки.
… Проснулась она только под вечер, когда голова просто раскалывалась от боли, а температура явно была под тридцать девять. Встав, девушка вышла в ванную комнату и стала рыться в поисках таблеток и жаропонижающего, найдя оный, Мерлин выпила его и закрыла створку шкафчика. Посмотрев на свое бледное отражение в зеркале, она покачала головой, с тоской вспоминая её сон — беззаботный, счастливый…
— Раньше и трава была зеленее и солнце ярче... Вот только было это в момент жизни бабушки.

Показати текст спойлеру

— Раньше всё было иначе, — вздохнула Анна Матвеевна и кинула голубям горсть семечек. Птицы, шумно хлопая крыльями, бросились делить угощение.
— И не говори, Аннушка, — закивала Дарья Ивановна, опираясь обеими руками на трость и наблюдая за голубями. — Вот времена были! А сейчас... Эээх!
Ирка, слушая этот разговор на лавочке, едва не расхохоталась и поспешно наклонилась, делая вид, что завязывает шнурок кроссовки. Раньше было лучше! А чем лучше? Чувства те же, любовь та же. Всё тот же набор из "люблю", "ненавижу", "жить без тебя не могу" и прочих оттенков. Те же страхи и те же мечты, те же стереотипы и требования. "Учись", "ищи работу", "выйди замуж", "заведи детей"... Бесконечная череда, замкнутый и вечно сжимающийся, душащий круг, из которого невозможно вырваться. Где она, эта разница? Где грань между "лучше" и "хуже"? Ира её не видела, как ни старалась. Старушки, как и их собственные бабушки, обсуждали весь двор, сидя на скамейке, вязали носки и шарфы внукам и спешили к телевизору, когда начинался любимый сериал. Правда, пропущенную серию они теперь могли скачать в интернете, а вместо посиделок на лавочке вполне обходились телефонными разговорами, но это лишь мелочи.
Помнят ли они, как обе были влюблены в своего одноклассника? Как наряжались, стараясь заплести косы покрасивее или привлечь внимание новым кружевным воротничком? Как едва ли не колотили друг друга портфелями, а потом рыдали, обнявшись, измученные этой непонятной любовью — на троих? Разве сейчас подобное не происходит сплошь и рядом?
Ирка выпрямилась, с тоской глядя на скользящие по небу облака. Она хорошо всё это знала. И помнила куда острее, чем могла сохранить притупившаяся старушечья память. Вот только баба Даша и Матвеевна, как их называли знакомые, ничего не должны были знать об этом. Да и не поверили бы они, скажи Ира, что училась с ними в параллельном классе, а в детстве они играли в одной песочнице. Слишком сложно даже для эпохи смартфонов, интернета и бесконечной череды фантастических фильмов.
Да и что тут скажешь? Привет, я путешественница во времени, скакнувшая на добрые полвека вперёд? Видела я это ваше "раньше было лучше", оно мало отличается от того, что есть сейчас? И трава такая же зелёная, и небо всё то же... Пусть не всегда голубое, но ведь облака и тучи были всегда.
Нет, они не поймут. Людская память так устроена, что стирает углы, приглушает воспоминания, подменяет и путает карты, вынуждая сомневаться в реальности. Она требует регулярного подтверждения и повторов, сравнений, но слишком несовершенна, чтобы разом обхватить всю картину. Акцентируя внимание лишь на основной эмоции, она смело перекрашивает всё. Да, в детстве было хорошо. Меньше забот, меньше проблем со здоровьем, больше возможностей. Однако зелень этой травы субъективна. Стоит лишь захотеть, и трава будет зелёной в любой эпохе.
Ира опустила голову. Сейчас мир на мгновение вдруг показался ей ярче. Захотелось донести эту яркость до всех, крикнуть: вот она трава, зелёная! И небо, голубое, вон там, прорывается сквозь облака! Цените их, цените весь мир, который есть у вас сейчас. Не в далёком прошлом, не в каком-то возможном будущем, а сейчас, вот в это самое мгновение!
Но каждый должен прийти к этому сам. Это невозможно вбить в головы, донести насильно. Можно лишь в какое-то мгновение осознать, сложить кусочки и просто понять.
— Добрый день, — Ира улыбнулась старушкам и взбежала на крыльцо подъезда. Возможно, когда-нибудь они вспомнят. А если нет... это тоже их выбор.

Показати текст спойлеру

Все это было так быстро и неожиданно, что никто ничего не успел сделать. И только сейчас до Люды вдруг дошло, ЧТО произошло за полчаса до приезда скорой.
Все началось ещё пятьдесят далёких лет назад, когда они только познакомились будучи студентками Волгоградского института искусств. Тогда и произошёл первый такой случай в её жизни.
Таня сломала ногу. Причём так легко и быстро, что Люда до сих пор не понимает, как подруга вообще сумела это сделать. Они просто переходили через дорогу, торопясь в музей на практику, как вдруг однокурсница резко вскрикнула и, взмахнув руками, упала без сознания. Естественно сразу вызвали скорую, потом два месяца в больнице и вот, наконец, долгожданная выписка.
Тогда Люда списала все на простую случайность, однако все снова повторилось через четыре года, когда, уже лучшая подруга, Танька выходила замуж. По дороге к алтарю злочастная нога хрустнула и вывернулась под неестественным углом. Снова крики, скорая, больница и долгие месяцы реабилитации. Но именно тогда Люда узнала один Танин секрет: у неё очень хрупкие кости. Особенно в правой ноге.
Первый раз был в двенадцать лет. Таню толкнул мальчишка в школе и девочка упала на кафельный пол коридора. После этого её жизнь пошла под откос. Не проходило и двух лет, чтобы с ногой чего-нибудь не случалось. В больнице для неё уже выделили отдельную палату. В Москве её узнают не по внешности, а, как бы это ни было печально, по снимкам костей. А, что самое грусное и несправедливое, тогда Таньке было всего двенадцать. Ещё вся жизнь впереди, и кто бы мог подумать, что половина её пройдёт на костылях.
Люда смахнула непрошенные слёзы. Сегодня они ездили на экскурсию с учениками. А в это время Танька всего лишь спускалась по ступенькам собственного дома. Ну кто мог знать, что этого будет достаточно, чтобы снова без сознания ехать в больницу?!
Она позвонила Люде сама, уже из палаты. По голосу можно было подумать, что она сейчас как обычно подшутит над её возрастом, а не скажет эти страшные слова: "Ну что, Людка, я снова здесь".
Люда не выдержала и разрыдалась в голос. Как же Таньке не повезло! И самое удивительное - она никогда не жаловалась. Никогда. Люда ни разу не слышала, чтобы подруга возмущались по поводу своей судьбы. Она просто принимала её как должное. Просто... Терпела... Все... У-у-у!
Она лежала на диване и громко, не особо заботясь, что в комнате есть кто-то ещё, ревела. Какая разница, что ей не выплачивают обещанное повышение? Не все ли равно, что ей сказал ученик по поводу её методов преподавания материала? Какой смысл в обиде на нелепую шутку друзей? Как она вообще может считать свои глупые проблемки действительно ПРОБЛЕМАМИ, когда её лучшая подруга не считает проблемой вечный перелом ноги?!
Она зарыдала ещё горше. Танька, какая же ты сильная! Держись, пожалуйста, держись и никогда, слышишь?! никогда не опускай рук! Ведь если ты перестанешь бороться, какой будет смысл продолжать не обращать внимания на свои проблемы и жить дальше?!

i

7 баллов

Показати текст спойлеру

Вся его жизнь была заранее запланирована. Когда и во сколько он родится, пойдёт в садик, школу, институт, на кого будет учится и сколько денег будет зарабатывать; на ком он женится тоже за него решили родители.
И всю свою жизнь до какого-то переломного момента он исправно исполнял планы отца и матери, будучи послушной марионеткой в их руках. И с каждым прожитым годом он всё больше и больше осознавал гнет этой "заботы", всё чаще нарушал запреты и имел своё собственное мнение.
Его хотели сделать астрономом. Ещё лучше - космонавтом. В идеале - пилотом на одном из самых больших тогда космических кораблей. Поэтому он ненавидел полёты и звёзды.

---

- Мистер Астер, мистер Астер, подождите! - раздался за его спиной девичий голос, сопровождающийся лёгким цокотом небольших каблуков. - Мистер Астер, в отделе 44-LQ-20 замечен неизвестный объект.
Молча кивнув, капитан космического корабля "Падающая звезда" направился к борту с голограмой, так называемому "отделу 44-LQ-20", откуда можно было узреть всё пространство, окружающее корабль.
На стене было изображено подобие звезды, голубого цвета, искрящееся и размытое так, как если бы оно двигалось куда-то с небольшой скоростью, но со следом-шлейфом, что не исчезал дольше обычных.
При этом видении на него нахлынули дни минувшего.
В лесу было темно и тепло - как и всегда в летнем лесу в их широте. Только свет мигающих звёздочек на тёмном синем небе и не давал вокруг воцарится абсолютной темноте. Гуван, в который раз сбежав из-под удушливой опеки родственников, предавался мечтам, что бы было, если никто даже не думал, что можно летать по воздуху, как птицы, и исследовать другие планеты, отсюда казавшиеся лишь небольшими точками.
В тот день состоялась его одна из первых серъёзных ссор с родителями. И вновь по поводу его работы. Им не нравилось то, что он устроился редактором-писателем в одно из не самых престижных издательств.
Отмахнувшись от неприятных воспоминаний, Астер невольно посмотрел на небо да так и замер с открытым ртом: по небу величаво снисходила вниз, подобно великой богине, особо крупная, приятно светящаяся голубым звезда. И если предыдущие звёздочки, сияющие то тут, то там по всему небосводу не особо привлекали его внимание, до этой Голубой Красавицы, то сейчас вся накопленая на небесные тела ненависть как-то вдруг испарилась, подобно льду в жаркую погоду, а сами звёзды стали для него едва ли не самым прекрасным видением в мире.
С того дня Гуван не противился протаскиванию и натаксиванию его на космонавта-пилота, а наоборот - всеми силами этому способствовал.
Тогда он ещё не знал, что то была за Голубая Красавица, что показала ему всю красоту небесного мира.
Отогнав воспоминания, капитан Астер весело ухмыльнулся, едва заметно кивнул и приказал открыть люк для принятия мелкого кораблика.

Сенпертарии вновь решили навестить своего единокровного брата.

Показати текст спойлеру

Она проснулась. Солнце позолотило длинные спутанные ото сна каштановые волосы, окрасив их в рыжий. Чуть вздернутый носик с россыпью веснушек сморщился от вездесущих надоедливых лучей.
Был тихий, немного знойный полдень июня. За открытой форточкой лениво переговаривались о чем-то своем птицы, да изредка слышался хриплый лай собаки на непрошеных туристов.
Алиса любила эти длинные, занятые спокойствием и мелочами дни. Когда на месяц после опостылевшей школы уезжаешь из душного, пропахшего дымом города в деревню к бабушке, без интернета и всевозможных гаджетов. Когда целый день можно провести на озере, слушая тихий плеск воды и глядя на грустно свесившие ветки ивы. Когда можно всю ночь просидеть у костра, стараясь не верить в страшилки деревенских ребят, и порой пугаясь и вздрагивая от громких звуков, доносящихся из близлежащего леса. Когда можно просто, заложив руки за голову, валяться на траве с колоском в зубах или же бегать наперегонки с мальчишками, играя в "казаков-разбойников". Когда можно...
Но все это было можно последний год.
В следующем уже поступление в институт, другой город, незнакомые люди. Уже не будет этих ночных посиделок и дневных игр. Настанет взрослая, серая жизнь, лишенная какого-либо шанса на мечту...
Алиса тряхнула головой. Хватит. Об этом она будет думать потом. А сейчас нужно... хотя бы подняться с кровати.
Войдя на кухню, девушка увидела тарелку ватрушек на столе. Улыбнувшись, она прошла к холодильнику и достала молоко. Бабушка, как никто, знала, что этим летом внучка должна многое успеть, а потому нужно максимально обеспечить ее временем.
Жуя, Алиса представляла, как ее милая старушка сейчас рвет землянику на полянке где-то за лесом. Бабушка по утрам всегда куда-то уходила, оставляя внучку наедине с собой, а возвращаясь, принималась за готовку. Чего Алиса уже только не перепробовала за эту неделю!..
Помыв посуду и убрав ватрушки, девушка поспешила на улицу. Та-ак, с чего бы начать?
Мимо ее лица пролетел большой пузатый трутик - по сути, полосатая муха, которую легко можно спутать с пчелой. Не раздумывая, Алиса схватила стоящий тут же, на крыльце, сачок и побежала к ручью за селом - излюбленное пристанище всех насекомых.
Пробегая через кусты сирени за калиткой, девушка неловко зацепила сачком какого-то мужчину. Быстро обернувшись, чтобы извиниться, Алиса не сразу смогла выговорить хоть слово. Перед ней стоял, недовольно нахмурив брови, не мужчина, как на первый взгляд показалось девушке, а незнакомый, худой бледный юноша с лохматыми, иссиня-черными волосами. Он был выше ее на голову, в шортах по колено и какой-то белой футболке. Светло-голубые глаза сурово сверкали из-под слишком отросшей челки.
- Смотреть надо, куда несешься,- ворчливо пробурчал он, потирая ушибленное плечо.
- И-извините...- растерянно пискнула Алиса, после чего стремглав помчалась к ручью. Черт, какая же она дура! Надо ж было так себя выставить... Хотя, какая ей разница? Ну подумаешь, задела очередного туриста, с кем не бывает?..
Окончательно девушка успокоилась, когда заметила маленькую бабочку с нежно-голубыми крылышками. Голубянка, кажется. Именно такие бабочки были ее любимыми. В детстве, наловив их и посадив в стеклянную банку, Алиса любила подолгу разглядывать цветные крылышки. Вот бабочка их сложит, и можно любоваться чистым лазурным цветом, цветом неба; раскроет - и ты не перестаешь удивляться с виду серым и непривлекательным, но на самом деле очень сложным и красивым узорам.
Поймав в сачок одну голубянку, девушка пожалела, что не взяла с собой никакой банки. Но, немного подумав, Алиса задорно улыбнулась. Что ж, так даже интереснее! Девушка продолжила скакать по поляне возле ручья.
Суть игры была в том, чтобы поймать как можно больше бабочек в сачок, не выпустив при этом уже пойманных. В какой-то момент девушка остановилась, тяжело дыша и заливаясь румянцем. Ей было жарко, так и не расчесанные после сна волосы липли к разгоряченной шее.
Размахивая сачком, чтобы пойманные насекомые не успели из него вылететь, Алиса подошла к ручью и, вытянув руку... остановилась. Из паутины сеток, словно шляпы волшебника, стали вылетать голубые бабочки. Пару раз среди них мелькали и белые капустницы, и даже грациозные махаоны не погнушались темницей старого сачка.
Счастливо проводя взглядом разноцветный поток насекомых, Алиса разулась и присела возле обрывистого берега ручья, спустив ноги в обжигающе холодную воду. День клонился к вечеру, и птицы, видимо решив, что уже нечего терять, разливались руладами во имя чего-то прекрасного. Однако, если для птах день уже заканчивался, то для Алисы только начиналась ночь.
Умывшись и вытащив ноги из ручья, девушка, пока еще окончательно не стемнело, принялась раскручивать сачок на манер боевой палки. Сначала двумя руками, потом одной. Когда-то давно ее так со скуки научил отец. Сейчас Алиса практиковалась просто, чтобы не забыть полезный навык.
Поначалу дело шло туго, сачок упрямо не хотел в этом участвовать, все время норовя выпасть из рук. Но девушка была упрямей, и уже совсем скоро палка с веселым свистом резала воздух.
Намахавшись и еще раз умывшись, Алиса по-простому легла на траву, заложив руки за голову. Её взору предстало прекрасное зрелище: мириады звезд мерцали по всему небосклону, подмигивая разноцветными огоньками. Млечный путь, который не видно в городе, был похож на просыпанную кем-то муку. Девушка, не отрываясь, смотрела в небо, стараясь угадать созвездия, которых она не знала. Ведь, если и было что-то, на что она могла глядеть без остановки, так это звезды.
- Красиво...- тихо протянул чей-то мужской незнакомый голос. Алиса резко поднялась на ноги, вытянув перед собой спасительный сачок. В темноте была видна только белая футболка.
- Ты кто?- Ровным голосом спросила девушка. Она не боялась: всю деревню она знала еще с пеленок, когда родители еще жили в селе с бабушкой, а "вразумлять" загулявших туристов научили друзья-мальчишки.
- Какая разница? Можешь опустить палку, ты меня все равно сегодня уже видела... по крайней мере, била.- В голосе появились саркастические нотки и Алиса наконец узнала его - того самого парня, которого она сегодня задела сачком. Хотя последний она все равно не опустила, на всякий случай лишь сильнее сжав рукоятку.
- За тот раз я уже извинилась, чего тебе еще надо?- Досадливо спросила девушка. Настроение улетело, хотелось уже все бросить и пойти домой. При мыслях о доме, она поняла, что ужасно проголодалась, ведь только ватрушки на завтрак - как-то маловато за целый день.
- Прям я тащился через полстраны, чтобы поприставать к тебе,- лениво протянул парень, запрокинув голову к небу.- Я приехал сюда отдыхать, любоваться природой и общаться с разумными людьми, хотя последнему, похоже не дано свершиться,- фальшиво вздохнул он.
- Ну знаешь ли...- начала закипать Алиса.- Хочешь общаться с людьми - топай в город: там и разумных и неразумных, каких хочешь найдешь!
- Оу... кто-то никак обиделся?- Подойдя по-ближе к девушке, с удивлением, скорее не спросил, а констатировал факт парень.
- Представь себе!- Алиса угрожающе наставила на него сачок.- Не один ты тут приехал отдыхать, так что не надо портить жизнь остальным!
Однако, на ее гневную речь парень лишь хитро улыбнулся и спросил:
- Чего ты хочешь в этой жизни?
- Что?..- Растерялась девушка от столь радикальной смены разговора.- Ну... э... я...
- Ты когда-нибудь слышала море?- Снова задал неожиданный вопрос юноша. Видимо, ему надоело стоять, и он уселся, а там и улегся на траву, по-прежнему глядя на звезды.
- Эм... Нет,- выдавила из себя Алиса. Она опустила сачок, понимая, что человеку, который хотел бы на нее напасть, было бы очень глупо ложиться на землю. Но девушка на всякий случай решила просто сесть на траву: мало ли, что этому ненормальному еще взбредет в голову, а так она будет в более выигрышном положении.
- Серьезно?- Парень так удивился, что повернул к ней голову и поднял одну бровь. Ха, ну и что? Алиса тоже так умеет, даже двумя!- Ты никогда не была на море?
- Не-а,- беспечно повторила девушка, откровенно наслаждаясь его реакцией.
- Ну что ж, тогда... Хотя, если честно, не думал, что этим человеком будешь именно ты, но все ж...- Он глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза, после чего вновь уставился на мерцающие созвездия.- Вы когда-нибудь слышали море?
- Эм... Так я ж только что...- начала было Алиса, но парень, перебив ее, продолжил:
- А звезды?
Девушка растерянно открыла рот. Как можно услышать звезды?.. Нет, отсюда определенно пора валить, и поскорее!
- Всё просто.
Только тут до Алисы дошло, что этот тип читает стихи. Немного успокоившись от этой мысли, она тем временем стала его рассматривать.
- Поднимите голову выше.
Девушка невольно оторвалась от разглядывания отражающихся звезд в его глазах и посмотрела на настоящие. Да, сегодня действительно было красиво...
- Услышьте
Отзвук
Тех далеких планет, что над нами
Летают.
Космос,
Там, где след молока, казалось,
Остался,
И воздух
Так тепло и солено
Пахнет
Возле
Моря, в котором плывут звезды.
Где-то далеко-далеко упала звезда. Алиса молча наблюдала за ее полетом. Кажется, и во взрослой жизни у нее будет, о чем помечтать.

Показати текст спойлеру

Первое, что бросалось в глаза, когда ты заходил к Исе, был кактус. Высокий, не очень толстый, с маленькими цветочками по всему телу и огромными шипами, торчащими во все стороны. И каждый раз, проходя мимо, если ты ещё не обвыкся к здешним обитателям, будешь волей-неволей пытаться избежать какого-либо контакта с шипастым гостем из пустынь.
Кактусы были главным её увлечением: большие и маленькие, с шипами и без, цветущие и нет, разноцветные и стандартные зелёные. Вся её одежда была с изображением пустынь и кактусов. Почти каждый разговор переводился на новую разновидность этих растений, выведенную где-то там, на другом материке или на спор о том, что кактусы всё-таки цветут.
Всё изменилось за один день.
Мимолётная встреча после работы, немного затянувшаяся, несколько слов, сказанных второпях, обмен телефонами, чтобы потом позвонить, и взгляд изумрудных глаз, смотрящих так, что трясутся поджилки.
Он не любил кактусы, не видел особого позитива в том, чтобы гоняться за каким-то необычным сортом по всему миру.
И колючих друзей становилось всё меньше. Сначала исчез самый большой, с просто огромными колючками. Лёгкая грусть и какая-то необъяснимая тоска, заселившаяся с тех пор в дальнем уголке души, была утоплена в море радости и какого-то щенячьего восторга от первой любви. Позже они возвращались, неизменно парой, неизменно увеличиваясь в размерах, но кто сможет досрочно снять с влюблённой девушки розовые очки.
И она не замечала, как ею постепенно начинают пользоваться, управлять движениями пальцев или бровей.
В квартире Иси исчезли все кактусы, кроме одного - маленький, ещё ни разу не показавший красоты своего цветка, а лишь отращивающий небольшие колючки, был её первым приобретением, купленным на первые заработанные деньги, и выбрасывать или продавать его не давала память о тех днях. Последний кактус перекочевал в самый дальний и тёмный угол, в котором вряд ли кто-либо найдёт его.
Романтическое свидание, поцелуй, трясущиеся колени и отвлёкший от самого интересного и пока что неизведанного телефонный звонок.
Женское любопытство, потянувшее посмотреть внутренность сумки, записка от какого-то Кирилла о каком-то пари. Злость, обида, разочарование; выпавшие из кармана пиджака проткнутые резинки. Ненависть. Расставание.
Глухая тоска и боль, нахлынувшие после этого случая, мешали жить. В каждом мимо проходящем она видела его. Хотела снова к нему прикоснуться и, одновременно с этим, причинить ему такую же боль, как и он ей.
Генеральная уборка, призванная отвлечь от глупых переживаний, как и купленная несколько дней назад кошка, найденный в самом тёмном углу за книжной полкой кактус, вызвавшись улыбку.
Жизнь возвращалась на свои круги. Кактусы возвращались в её квартиру. Только теперь в ней была серая пятнисто-полосатая кошка Рысь, а почётное место на подоконнике занимал лишь один кактус. Небольшой, слегка потрёпанный кошкой и уже давними событиями, вот-вот откроющий свой первый бутон.