“Белые одежды” и др. произведения В. Дудинцева, пообсуждаем?

Около трёх лет назад я впервые взяла в руки этот роман. С тех пор я не устаю перечитывать его вновь и вновь. Надо сказать, я уже почти отчаялась найти людей, которые не то чтобы любят, а хотя бы знают “Белые одежды”. Но события последних дней возродили во мне надежду и подтолкнули к созданию этой темы.
Интересно, много ли людей читали это и другие произведения Владимира Дудинцева и как их оценивают…
Итак, что же за роман “Белые одежды”? Скучнейший ли роман о “ботанах Советского Союза” или роман, в котором “получили подлинно художественное воплощение темы добра и зла, истины и криводушия, чести и приспособленчества” (рецензия к роману, М., “Современник”, 1989 г.)? Выясним? Сравним? Пообсуждаем?

"Белые одежды" - одна из моих самых любимых книг. ИМХО, Дудинцев как писатель заслуживает гораздо большего внимания, чем ему уделяется сейчас. "Белые одежды" и "Не хлебом единым" написаны гораздо лучше, чем те же "Дети Арбата", а проблематика почти та же. Тем не менее, все почему-то носятся с Рыбаковым, когда Дудинцев ничуть не хуже! Несправедливость!

Жаль, что так мало людей знакомо с творчеством В. Дудинцева.
Недавно сравнивала (в связи с одной беседой) 2 романа Дудинцева (мой любимый “Белые одежды" и “Не хлебом единым"), возник у меня один вопрос. Интересно, что же такое произошло в жизни самого писателя, он написал, по крайней мере два романа о людях, которые ищут истину и, найдя её, не отступают от своих убеждений даже под натиском общества?
Я где-то слышала, что “Не хлебом единым" считается лучшим романом у Дудинцева. А мне больше пришлись по душе “Белые одежды’. Все рассуждения героев романа я уже зачитала "до дыр".
И потом, в романе показаны настолько разные и порой неоднозначные люди! Взять, к примеру, академика Светозара Алексеевича Посошкова. К нему не получается приклеить ярлык "хороший" или "плохой" (это я на самом примитивном уровне, конечно). Оценка такого человека не может быть однозначной.

Посошков - один из моих любимых персонажей. Его сила воли, стремление к самосовершенствованию заслуживают восхищения. А то, что он скрывал свои истинные убеждения, притворяясь ярым мичуринцем, нельзя расценивать как чистой воды предательство, так как он вынужден был это делать, чтобы обеспечить жене и сыну спокойную и безбедную жизнь.
Его самоубийство - это не проявление слабости. Просто он уже сделал все, что в его силах, для семьи и сторонников. Это был его выбор. Жена ушла от него. Его ждали допросы, обыски, лагеря. И он выбрал смерть."Желание смерти не есть желание смерти. Это только поиск лучшего состояния. Что в конечном счете является крайним выражением желания жить".

Нет, я говорила не о его самоубийстве. Почти все в лагере вейсманистов – морганистов скрывают свои "белые одежды" (кроме, конечно, профессора Хейфеца). Их прячет и Стригалев, и Леночка Блажко, и сам Дежкин. Но Посошков делает это с каким-то особым рвением. Его поведение, вот этот "крик" с трибун всех съездов сильно напоминает поведение "парашютиста". Понятно, что он делает это для семьи и собственного спокойствия (если вспомнить их первый в книге разговор с Дежкиным, то там Светозар Алексеевич говорит о законе сохранения энергии как бы в свое оправдание). Я ближе здесь к Феде, который в мыслях при том же разговоре говорит, что себе бы он такой катастрофы не простил. Посошков впадает в крайность, противоположную Хейфецу, и я его не могу здесь понять. Два моих идеала в этой книге – Стригалев и Дежкин, и их поведение я считаю наиболее верным

Если кому-нибудь интересно. Три интервью с В. Дудинцевым Мне было очень интересно

Книга прекрасная!!! Действие романа разворачивается по-видимому в Ярославле. А вот кто скрыт по образом Федора Дежкина. Неуто вымышленный персонаж? Но автор описывает его как своего холрошего знакомого!

Сорри, а кто такой Дудинцев? И что же это за великие "Белые одежды"? :D

ай-яй-яй ^_^

ДУДИНЦЕВ, ВЛАДИМИР ДМИТРИЕВИЧ (1918-1998), русский писатель. Родился 16 (29) июля 1918 в г.Купянске Харьковской области. Отец Дудинцева, царский офицер, был расстрелян красными. После окончания в 1940 Московского юридического института был призван в армию. После ранения под Ленинградом работал в военной прокуратуре в Сибири (1942-1945). В 1946-1951 — очеркист «Комсомольской правды».

Начал печататься в 1933. В 1952 издал сб. рассказов У семи богатырей, в 1953 — повесть На своем месте. Потрясающий успех имел опубликованный в 1956 в журнале «Новый мир» роман Дудинцева Не хлебом единым, рассказывающий о тщетных попытках провинциального инженера Лопаткина, честного и мужественного человека, пробить со своим изобретением, ускоряющим и удешевляющим жилищное строительство в послевоенной разрушенной стране, стену безразличия чиновников, из корыстных и карьерных побуждений поддерживающих альтернативный, заведомо негодный проект столичного профессора. Узнаваемый по точно выписанным деталям и психологическим характеристикам сюжет прочитывался не только как одно из первых правдивых и ярких обращений, в лучших традициях русской реалистической прозы, к наболевшим проблемам современности, но и как обобщающая метафора обличения паразитической и всевластной советской номенклатуры, единственной целью которой было «удержаться в кресле и продолжать обогащаться», как вызов системе и требование противостоять ей - хотя бы инакомыслием, хотя бы единичным противостоянием несломленной воли и совести. Официоз обвинил писателя в «клевете», а после журнального издания философско-аллегорической Новогодней сказки (1960) о невозвратной ценности каждого мгновения, так часто растрачиваемого впустую или убиваемого мелочами и стремлением к ложным целям, и выхода в свет сборников Повести и рассказы (1959) и Рассказы (1963), к фактическому запрету на публикации произведений Дудинцева.

Только в 1987, с началом «перестройки», появился в печати и сразу стал вехой в истории современной русской литературы второй многолетний труд Дудинцева — роман Белые одежды (Государственная премия СССР, 1988), основанный на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940-1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т.Д.Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые (в романе — Иван Стригалев, Федор Дежкин и их соратники) в атмосфере полного господства вторых («народный академик» Рядно) и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев (вплоть до полковника госбезопасности) продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма (как это делали реальные ученые, Н.А. и А.А.Лебедевы — адресаты авторского посвящения книги) и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума. Не случайно актуальное в отечественной литературе 1960-1990-х годов соотнесение современности с историей, мифологией и религией воплощено в этом романе темой Святого Себастьяна — реального исторического лица, начальника телохранителей жестокого гонителя христиан римского императора Диоклетиана, тайно крестившего полторы тысячи человек и за это расстрелянного тысячью стрел. Так, по мысли Дудинцева, не боясь мучений и даже смерти, совершает настоящий человек свой нравственный выбор — и тем заслуживает право на «белые одежды», чистым светом сияющие в Откровении Иоанна Богослова, эпиграфом из которого предваряется роман.

Звучащий мотив страдания как важного и даже необходимого условия самопознания и самосовершенствования личности, отчетливый в творчестве Дудинцева, сам писатель объясняет так: «Я убежден, что только в по-настоящему суровых условиях проявляются наши лучшие и худшие стороны. Мне кажется, что в обществе, где „не доносятся жизни проклятья в этот сад за высокой стеной“, я и писателем не стал бы». С другой стороны, именно в ученых - изобретателях, «поисковиках», экспериментаторах, пролагателях новых путей, страстных и увлеченных людях, Дудинцев видел хранителей животворящего творческого начала.

Умер Дудинцев в Москве 22 июля 1998.



Энциклопедия "Кругосвет"

Сам роман. Библиотека Мошкова

abegg, еще бы всю энциклопедию выложила =sorry=

чиво? :D

по ссылочке это не прочитаешь =-O
Нужно книжку брать. А книжка большая?