Пролог

Неожиданный и такой громкий, словно выстрел из пушки, школьный звонок вернул меня в реальность, заставляя на время снова забыть о своих мыслях. Последний урок истории по вторникам прошел для меня как всегда обыденно. Первые 3 минуты я заставляла себя вслушиваться в многообещающие думы учителя по поводу ведения военной тактики и его размышления, мол, что бы сделал он, окажись на месте главнокомандующего, и так далее, но вскоре, откинув эти пустые уговоры, вооружилась карандашом и начала вырисовывать в воздухе всевозможные приспособления, заставившие бы уже наконец заткнуться нашего многоуважаемого преподавателя. Это занятие тоже не доставляет мне большого удовольствия, ведь пятитонная гиря из-под моего пера упадет на этого зануду только в моих желаниях. Потому я, к середине урока, отвернувшись к окну, опять с головой окунулась в свои мысли. И до конца урока я находилась для окружающих как за звуконепроницаемой стеной.

Спустя какое-то время, к счастью для меня и к большому сожалению историка, прозвенел звонок. «Хоть есть в этом мире справедливость! Не сидеть же здесь вечность...» — устало выдохнула я, небрежно запихивая учебники в рюкзак.

Вот черт! На выходе нам раздали наши тесты с оценками. У меня не было никакого желания смотреть на него, ведь всё равно было известно, какая отметка должна была прибавиться к моей коллекции "исторические тесты"...

Я быстро выбежала на улицу и, только дойдя до аллеи, ведущей к моему дому, смогла замедлить свой шаг. Всегда обожала это место. Длинная и широкая тропа, по обе стороны окруженная могучими дубами. Пожелтевшая и осыпавшаяся листва создавала будто рябь на асфальте, напоминая чем-то ручей. И только здесь я могла почувствовать себя спокойно и умиротворенно, словно на моей спине каждый раз вырастали крылья и давали мне шанс взлететь высоко в небо, чтобы улететь от этой ненавистной реальности, жизни, тестов по истории... а кстати. Тест по истории.

Я достала бумажку из рюкзака и спешно ее развернула. Сказать, что я была удивлена — значит просто промолчать. 5. Твою ж... Отлично?! Какого черта?!...

«Стоп. Что это было?» Я оторвала всё еще ошарашенный взгляд от работы и устремила его в левую сторону к самому большому дубу, где, как мне показалось, что-то хлопнуло. Девушка... всё бы ничего, и я просто прошла мимо, мало ли кто здесь может ходить, если б только она неожиданно не упала на колени, прижав голову к ним. Как по сигналу, я кинулась к ней, выронив бумажку.

- Эй! Эй! Ты в порядке? — я встряхнула ее за плечи несколько раз, призывая очнуться, но девушка лишь громко всхлипывала, пытаясь восстановить спокойное дыхание. Кажется, у нее была истерика. — Что с тобой случилось? Ты... ты ранена?! — только сейчас, сев на корточки, мне удалось увидеть, что ее руки и одежда были в крови и грязи, а светлые волосы сильно спутаны. Ее всхлипы не прекращались, а мои уговоры сказать хоть что-то встречали всхлипы и несвязный бред:

- Нет, нет, так не должно было... почему... я же... когда я... но ведь... нет... нет... НЕТ!

Её возглас заставил меня вздрогнуть от неожиданности и страха. Я на секунду потеряла равновесие и упала, ощутив неприятную твердость асфальта своей пятой точкой. Неожиданно всхлипы прекратились. Девушка замерла, неподвижно смотря в землю. Почему-то, я тоже замерла, боясь произнести хотя бы звук. Сердце бешено колотилось в груди. Где-то глубоко внутри голос разума и самозащиты твердил «Беги!», однако испуг и любопытство, казалось, сковали меня по рукам и ногам.

- Вставай, — произнесла внезапно спокойно и даже властно незнакомка. После этого приказа внутренний голос уже молил, чтобы я спасалась как можно скорее. Но все, что мне удалось сделать — это медленно подняться на ноги. Дальнейшие события пронеслись передо мной будто в убыстренной съемке: она хватает меня за руку. Её влажная от крови ладонь крепко вцепилась в мою, темное пальто хрустело от засохшей грязи, в ботинок сыпались кусочки земли, хрустя под моими ногами. Она целенаправленно тащила меня в каком-то направлении, и почему-то мне казалось, что она знала, куда бежит.

Добежав до домов на окраине, мы протиснулись в тесную улочку. Облокотившись на кирпичную стену, мы переводили дух, стоя друг напротив друга. Здесь было слишком темно, чтобы увидеть хоть что-то. Единственным источником света стал солнечный луч,сумевший пробиться сквозь глухие коробки лондонских домов.

Восстановив дыхание и более-менее придя в себя, я подняла голову и... онемела. Тот слабенький лучик лишь наполовину смог осветить лицо появившийся из ниоткуда девушки, однако даже в таком тусклом свете я смогла различить...

- Что за...?!

- Обернись, — спокойно сказала «я»... сама же себе?



Я резко открываю глаза и тут же сажусь. Моя комната. Кровать. На будильнике 7.58. Внизу гремят тарелки и слышен детский смех. Яркое солнце пытается пробиться через наглухо задвинутые темные занавески, серый кот лениво зевает и спрыгивает с кровати, потревоженный моим резким пробуждением.

Я никак не могу перестать задыхаться. Почему этот сон не кажется простой игрой больного подсознания? «Надо будет прочитать, что значит увидеть себя во сне всего в крови...». Это сон, это сон, все нормально... Никогда не думала, что простой сон заставит меня так переволноваться. Раньше мне и похуже сны снились...

- Джесс, вставай! Сколько уже можно спать, ты опоздаешь в школу! — голос матери вывел меня из ступора и помог прийти в себя. Я поспешно собралась и сбежала вниз по лестнице, чтобы поскорее оказаться в окружении семьи, перебив мысли о странном сне.
- У тебя сегодня непростой день, — улыбнулся отец, намазывая тост маслом.
- Почему? — немного с опозданием спросила я, мысленно пробежавшись по списку своих дел на сегодня.
- Оценки за ваш очередной тест по истории, разве нет? Ты говорила, что сегодня будут результаты. Джесс? Ты снова сидела до ночи и не выспалась?
- Она всегда такая тормознутая! — захихикала моя 5-летняя сестренка Эмма, кинув в меня печеньку.
- Какой сегодня день недели? — медленно, настороженно и испуганно спросила я у отца, который удивился моему полному игнорированию выходки младшей сестры.
- Вторник, — под стать мне осторожно ответил он, обеспокоенно глядя в мои забегавшие глаза. — Джесс, все нормально? Ты своими глазами пытаешься... муху поймать? — неудачно попытался разрядить обстановку своей глупой шуточкой отец.

Но я уже не слушала. Как в трансе, я поднялась на ноги и нетвердой походкой направилась к двери.

На улице даже теплый сентябрьский ветер и шелест листьев не могли хоть на каплю успокоить меня. Внутри сосало под ложечкой, ладони то потели, то, наоборот, становились ледяными. Дыхание снова сбилось.

Проходя по аллее, которая прежде действовала только положительно на мое душевное состояние, в этот раз заставляла миллионы мурашек ужаса разбежаться по спине. Подтянув лямку рюкзака, я уперлась взглядом в землю и прибавила шаг, чтобы поскорее пройти это место. Вероятно, я боялась, что сейчас вот-вот я увижу... себя.

Краем глаза я заметила что-то яркое, выбивающееся из общей тусклой картины осеннего леса. Рефлекторно повернулась быстрее, чем успела подумать об этом и увидела листок, прикрепленный к большому дубу. Еще издалека он показался мне знакомым. Долго борясь с желанием поскорее убежать отсюда и выяснить, что же это за бумажка, я плюнула на страх, последствия и бешено бившееся сердце и уверенно подошла к мощному дереву. Одним рывком сорвала бумажку и вскрикнула, выронив несчастный лист на землю, который тут же подхватил сильный ветер и унес в неизвестном направлении.
На моем тесте по истории с отметкой «отлично» были четко выведены 4 слова:

Это был не сон

Глава 1

—Что… что здесь происходит? — вслух пробормотала я, обернувшись несколько раз по сторонам. Аллея была пуста, как и обычно: ничего, кроме могучих деревьев, опавших сухих листьев и тихого завывания ветра вперемешку с мелодичным шелестом, здесь не было. Безлюдно, пустынно. Помимо природы, не было слышно ничьих голосов, что начинало давить на уши. Внутри поднималась паника, немного начинали дрожать руки.
«Да это прям… магия какая-то. Тьфу ты, во что только не поверишь, когда с таким столкнешься!»
И все же было не по себе… по спине бегали мурашки явно не из-за промозглой погоды. Что оставалось делать? Ведь такого рода события даже рассказать некому. Да и не было, кому можно было хоть что-то рассказать. Я уже начала думать, что просто схожу с ума.
Это смешно, но я еще минут 10 простояла неподвижно в ожидании очередного безумного происшествия, однако все было на удивление спокойно. За все те же 10 минут как назло даже птица не пролетела, что, безусловно, накаляло обстановку подозрительности и тревоги. «Ну, все! С меня хватит! Если я и сойду с ума, то точно не из-за истории» — Собрав остатки мужества и здравомыслия в кулак и взяв свои эмоции под контроль, я поправила спавшую с плеча куртку и решительно направилась в сторону школы.
День был в точной копии моим сном, и я с вызовом ждала историю. Была в первых рядах за получением работ и чуть не со звериной жадностью вырвала из рук опешившего историка злосчастную бумажку.
Двойка. Вот теперь все на своих местах!
В конце концов, я решила свалить все, что со мной произошло, на мое больное и переутомленное подсознание. Я даже не прибавила и шагу, проходя после школы по той злосчастной аллее. Удивительно, но именно долгожданная двойка вселила мне полное умиротворение в душу, и, как ни странно, мне все же удалось забыть о том непонятном сне.
Как оказалось, ненадолго…
— Что ты сделала? — спросил меня на входе отец, когда я стягивала куртку. Из гостиной доносились приглушенные голоса. Я подняла брови в вопросе. Тот ответил с осуждением: — Да-да, это по твою душу.
Я медленно прошла по коридору до комнаты и осторожно открыла дверь. Напротив моей матери сидел незнакомый мне пожилой человек, одетый до безобразия смешно и странно. Да и выглядел он, мягко говоря, неординарно: кто-то в наше время еще носит такие длинные бороды?
— З-здрасьте… — пролепетала я застенчиво и под суровым взглядом матушки села возле нее на софу. — Зачем пожаловали?
—Джесс! Как тебе не стыдно такое спрашивать! — раздраженно шикнула мама. — Мистер Дамблдор, прошу у вас прощения, она просто… иногда немного не в себе.
Этот «мистер Дамблдор» мягко улыбнулся и посмотрел мне в глаза (точнее сказать, заглянул прямо в душу своими насыщенно-голубыми глазами, которые, надо заметить, не потускнели в силу его преклонного возраста), после чего произнес:
— Джессика Форд?
— Вообще, Джессалин, но я предпочитаю просто Джесс.
— Мисс Джесс, — неожиданно серьезно сказал он. — Пришла вам пора узнать правду.
Я нахмурилась. Похоже, с ума тут не только я сошла, а полгорода. Пришел тут, значит, какой-то ненормальный с улицы, а мы…
—Вы были удочерены 17 лет назад бездетной парой Фордов. В роддоме вас отдали родителям, у которых родился мертвый ребенок.
— Откуда вы знаете? —ошарашенно прошептала мама с изумлением.
— Ваши родители — мистер и миссис Томсон — были волшебниками. Отец погиб во время войны с темным волшебником, а ваша мама — незадолго после родов, назвав вас Джессикой.
— Вы что, шутите сейчас что ли? — какой-то безумный смешок вырвался из моих уст. Какой-то цирк, бога ради… — Нет, серьезно, зачем вы вообще сюда пришли? Что за бред вы несете?
— Я приехал сюда, чтобы забрать вас в школу для таких, как вы — волшебников.
— Дедуля, вам нехорошо? Может, вызвать врача? Мне кажется, он тронулся умом, — шепнула я матери украдкой.
— Он говорит правду, — нехотя произнес отец, плотно закрывая за собой дверь. Сердце пропустило удар, когда я увидела его лицо, полное сострадания и сожаления. — Когда нам отдавали тебя, то рассказали твою историю, взяв слово, что мы никому об этом не расскажем. Те люди осведомили нас об этом мире магов, о том, что ты — его часть. Он действительно волшебник, как, выходит, и ты.
— Кто-нибудь, ущипните меня. Я что, уже в дурдоме? Что здесь происходит? Нет-нет, мистер… как вас там, минуточку, — я вскочила на ноги и указательным пальцем прервала его лапшу, которую он уже собрался навешать мне на уши. — Во-первых, вы не можете вот так заявляться сюда и торжественно объявлять какую-то чушь насчет моей, как вы сказали, «принадлежности к волшебству»? Неважно. Не можете! Во-вторых, какого черта вы оба, — я показала на притихших родителей пальцем, — ему поддакиваете? Он вас опоил что ли чем-то? Как это вообще.. что за… я… я не собираюсь больше это выслушивать! Вы все —чокнутые! Вы больные на голову! Вас всех пора…
—Силенцио, — произнес Дамблдор, направив на меня… это что, деревянная палка?
Но мое возмущение застряло где-то глубоко в горле. Я открывала рот и пыталась произнести хоть что-то, но не могла. Я ощупала рукой горло, переведя полный удивления взгляд поочередно на родителей и этого странного типа.
— Мисс Томсон, вы должны меня выслушать. Вам грозит опасность, именно из-за этого я вынужден незамедлительно забрать вас в Хогвартс на какое-то время, чтобы присматривать за вами. У вас будет несколько минут, чтобы собрать вещи. Отправляемся незамедлительно.
В тщетных попытках сказать хоть слово я обессиленно возвела руки кверху и посмотрела на отца взглядом, говорившим за себя: «Ты что, собираешься отпустить меня с этим поехавшим стариком куда-то в Хог.. Хагвор…» (Тьфу, ты! Неважно, все равно звучит как какой-то вытрезвитель или интернат).
— Нас предупреждали с самого начала, что когда-то, возможно, кто-то придет за тобой, Джесс, и мы должны быть к этому всегда готовы. Не знаю, как, но тебе надо поверить в то, что он говорит, — на полном серьезе произнес отец. Мама же в это время тихо плакала в стороне. Я искренне не понимала, как такое вообще могло быть реальностью. После долгого молчания, будто я могла что-то сказать, я взглянула на Дамблдора, словно соглашаясь со своей участью. Он кивнул.
— Пора.
***

Мы оказалась на Косой… (Косая?Так мы точно идем не в вытрезвитель?!) Аллее несколько минут спустя слезных прощаний с моими родителями. Дамблдор объяснил, что здесь мы для покупки школьных принадлежностей и понемногу рассказывал мне о том, чем занимаются волшебники и что они изучают в школе.
— Боже, может, я опять сплю? Да, я точно сплю… — с полными удивления глазами я смотрела на проходящих мимо людей в колпаках и длинных мантиях. На метлы в витринах магазинов, на ухающих сов и котелки с бурлящей внутри подозрительного цвета жидкостью.
— Я взял тебе все, что пригодится, осталось только выбрать тебе палочку.
— Палочку? Эту ту вашу деревянную палку, с помощью которой вы меня тогда заткнули?
— Можно и так сказать.
— Кто бы мне эту палку дал на уроки истории, чтобы я заткнула ей своего учителя…
Наверное, это было самое странное в моей жизни — держать в руках настоящую волшебную палочку. Вообще, это все было странно. Все, что здесь происходит, оно… в общем, это просто как-то жутко. В один момент мою жизнь поменяли полностью, я будто улетела на другую планету. Еще каких-то 3 часа назад я радовалась своей двойке по тесту, а сейчас держу в руках книжки по изучению магии. Магии! Я пыталась найти подвох во всем этом, незаметно щипала себя за все что можно, даже пару раз дала себе пощечину, но проснуться никак не могла. И чем больше я видела, чем больше слышала, тем больше все это начинало походить на правду.
— Мистер Дамблдор, сэр. Я не могу быть волшебницей. Я имею в виду, я ведь даже никогда не… не колдовала, заклинаний-то не знаю! Я же вообще ничего не умею, не знаю, никогда не пробовала, не пыталась.
— Всему этому и учат в Хогвартсе. Не переживайте.
— А что за опасность мне грозит? Из-за чего вы так неожиданно забрали меня спустя столько лет? Вы так и не объяснились.
— Та же опасность, что убила вашего отца. Волшебный мир ведет войну с могущественным волшебником, который лично обрек вашего папу на смерть. Его боится все магическое сообщество. Имя не произносят вслух. Но страх перед именем лишь усиливает страх перед тем, кто его носит. Вы не должны ничего боятся, мисс Томсон. Вы меня слышите? —Дамблдор обернулся, когда я пыталась запихнуть все учебники в новую сумку. Он взял меня за плечи и тем самым призвал посмотреть на него. — Запомните, мисс Томсон, — произнес четко старый волшебник, сильнее сжав руки на плечах и, будто снова пытаясь заглянуть прямо в душу, посмотрел в мои глаза внимательным, серьезным взглядом, — Вы не должны бояться этого человека, вы не должны бояться Волдеморта. Вы должны быть осторожны и бдительны, но не напуганы. Вам ясно?
Но его жесткий, почти приказной тон заставил меня наоборот содрогнуться от ужаса перед кем-то, о ком я прежде никогда не слышала…

Глава 2

Наш утомительный и самый необычный поход по магазинам в компании моего… новоиспеченного директора завершился ближе к концу дня. Уже после 6 погода начала заметно портиться, однако вместо отправления в школу мы задержались в Дырявом Котле, так как у мистера Дамблдора остались кое-какие незавершенные дела с торговцем. Или банкиром. Гоблином? Троллем? Вампиром? Я бы уже ничему, честно говоря, не удивилась.
Как бы там ни было, меня оставили одну в темной, но уютной комнате с легким запахом выпечки и свежести, доносившемся из небольшой щелки окна. Милая женщина, хозяйка этого необычного заведения, принесла мне суп и плед, увидев, как я поежилась, только зайдя в комнату. После короткого диалога, наполненного искренностью и даже неким состраданием и сочувствием со стороны незнакомой женщины, мне впервые стало легко на душе. Какой-то первобытный страх от всего волшебного отступил, и на секунду я даже представила себя частью этого мира. Пара слов дала мне осознать, что, оказывается, волшебники – такие же люди, а не что-то наподобие пришельцев с другой галактики.
Я стояла и смотрела в окно на то, как плакала погода, укутавшись в теплый клетчатый плед. По ту сторону стекла лениво шел дождь, оставляя мокрые дорожки на запотевшей поверхности. Небо медленно затягивала гигантская темно-синяя грозовая туча.
Многие не верят в приметы, но только не я. На своей шкуре убедилась, что поговорка: «Как встретишь Новый год, так его и проведешь» относится не только к начинающемуся году, а к любому событию.
«Затишье перед бурей», — пробормотала я себе под нос, когда неожиданно наступила гробовая тишина за окном, как обычно и бывает в преддверии грозы. Страхи и непонимание сменили то умиротворение и секундное принятие реальности, и даже остывающий луковый суп, издававший аппетитный запах, и приятная обволакивающая ткань ни на йоту не успокаивали.

***


В полдень мы добрались с Дамблдором до места назначения. Мне, конечно, доводилось видеть замки в своей недолгой жизни, но чтобы в нем учиться…?
В этом мире все было странно. От деревушки под названием Хогсмид, где конверты летали по дворам от дома к дому, где волшебники помешивали своими палочками сахар в кружках вместо ложек, до огромного дерева на территории замка, которое размахивало своими огромными, могучими ветками и тем самым отпугивало бедных птиц. Не говоря уже о мантии, которая жутко терла на шее!
Почему-то Дамблдор решил, что будет правильнее ему распорядиться моими вещами, когда как меня он, грубо говоря, бросал на произвол судьбы, отправив гулять по замку и осваиваться. То же мне помощник.
Я стояла чуть поодаль замка рядом с лесом, издалека украдкой наблюдая за выходящими на поляну к озеру учениками. Почему-то дыхание резко сбилось, а сердце бешено заколотилось в груди, когда я представила сцену знакомства с ними. Как только волнение более-менее отступило, а сердце перестало отбивать чечетку, я было выдохнула и только решительно приготовилась идти, как вдруг:
— Привет?
Я в буквальном смысле подпрыгнула, когда услышала за спиной чей-то голос. Мой вскрик обратил внимание всей поляны, и студенты начали заинтересованно поглядывать в мою сторону.
— Какого черта? – с испугу я обронила на землю палочку и обернулась. На меня недоуменно смотрел какой-то парень в очках, волосы которого ни разу не видели расчески.
— Ты кто?
— Джесс, — его неуверенность передалась мне. Уж точно не так я представляла знакомство со студентами замка!
— Сохатый, ты все равно вернешь мне 20 серебром, сколько бы не убе… оу, — откуда-то сзади к нам подошел высокий брюнет в расстегнутой рубашке, руки у которого покоились в карманах. – Мое почтение, миледи.
Я посмотрела на него с нескрываемым недоверием. Ну тут точно все, абсолютно все странное!
— С какого ты факультета? – спросил, ээ, Сохатый? (Что за клички такие?), проигнорировав появление своего знакомого.
— Факультета? – я, конечно, готовила себя мысленно к тому, что знакомство с замком и его обитателями будет делом нелегким, но настолько неожиданным и непонятным я его точно не представляла. – Что за факультеты?
Ребята переглянулись, нахмурив брови, и одновременно почесали в затылке.
— Какого черты вы оба снова прогуливаете Заклинания? Я понимаю, глупые споры у вас будут поважнее учебы, но даже профессор уже откровенно не верит в ваши дурацкие оправдания! – издалека к нам приближался грозного вида парень, одетый, в отличие от двух других ребят, с иголочки и застегнутый на все пуговицы. – И я не собираюсь более выгораживать вас в… оу, — когда он поравнялся с нами, то неожиданно умолк, несколько секунд недоуменно разглядывая меня, как вдруг буквально мгновение спустя накинулся на ребят с новой силой: — Вы что оба, с ума совсем сошли?! Протащили в замок незнакомку!
— Рем, помолчи, — начал было очкарик, но строгий парень явно был настроен решительно.
— Вы оба переходите всякие границы! Вас же могут исключить! Чем вы только думали!
— Но это не мы!
— Конечно, кто же еще?! Она что, сама сюда пришла?
— Ээ, извините… — кашлянув, захотела было вмешаться я. Однако мой голос потонул в общем шуме перебранки ребят.
— Как, по-твоему, мы могли притащить сюда маггла?!
— Не удивлюсь даже такому, зная, какие фокусы вы постоянно выкидываете!
— Эй, ребята…
— Почему вы и дня не можете прожить спокойно, чтобы я не вытаскивал вас из всяких передряг?!
— Мы тебя об этом и не просили, мамочка.
— Парни…
— Нет ну протащить девушку на территорию замка…
— А ты не завидуй! Не твоя, вот ты и бесишься.
— Знаешь что, Сириус…
— РЕБЯТА! – не выдержала я, вступив в центр между ними тремя. Мой достаточно громкий голос от рождения, который я научилась приглушать, пришлось снова подключить к делу впервые за 5 лет. Когда все трое недоуменно уставились на меня, я развела руки в стороны и произнесла все то же: — Какого черта?!
— Так… вы правда не знаете, кто она? – первым нарушил тишину аккуратно одетый парень, с недоверием покосившись на ребят. Один из них закатил глаза, скрестив руки на груди, другой похлопал в ладоши с осуждающим взглядом.
— Меня зовут Джесс. Я новенькая.
— Новенькая? – одновременно спросили очкарик и брюнет. Они что, все делают одновременно?!
— Ну да. Это преступление? Перевелась к вам из…эээ… другой школы.
— Дурмстранг?
— Шармбатон?
— Это что, названия из винной карты? – я в дурдоме. Зачем вообще согласилась ехать непонятно куда?!
— Сколько тебе лет?
— 17. – в ответ на задумчивый вздох, я спросила: — Что-то не так?
— Помимо того, что «новенькие» в эту школу приходят только в 11, а Дурмстранг — далеко не марка красного вина, ничего.
— Сириус, — шикнул на него Римус. – Как ты сюда попала?
— Дамблдор зачислил меня в школу. Может уже хватит так на меня пялиться?! Вы девушек никогда в своей жизни не видели? Это что, мужской монастырь? Объясните, что не так!
— История школы не знает примеров, когда бы ученика зачисляли в школу на конец последнего курса обучения. По логике вещей, ты должна уже учиться на 7 курсе, как и мы, — самым здравым оказался Римус, попытавшийся сразу объяснить суть дела, в отличие от очкарика, который задумчиво вглядывался в мое лицо, и Сириуса, который оценивающе окидывал меня с ног до головы. Неуютнее становилось с каждой минутой. – Так зачем ты здесь?
— Думаешь, я знаю? Да я о магии знать не знала до вчерашнего дня.
— Ты никогда не колдовала?
— А разве не здесь всему учат?
— Как бы тебе сказать, ты немного… старовата для только начинающей колдуньи.
— А ты немного туповат, но это же не помешало тебе остаться здесь до 7 курса, — с вызовом ответила на замечание Сириуса я. Тот усмехнулся. — Но почему к вам не зачисляли никого в течение года? Разве это не нормально – переводить ученика из школы в школу?
— Такое практикуют только магглы. Это люди, не умеющие колдовать, — быстро объяснился Римус, заметив мой непонимающий взгляд. – Здесь же обучение начинается с 11 лет с азов магии, хотя те, в ком она присутствует от рождения, проявляют ее наличие еще в самом детстве. У тебя было что-то такое? Необычное? Ты поднимала предметы без рук? Включала лампочку взглядом? Заставляла бутон распуститься?
— Я… нет, вряд ли.
— И тем не менее, ты видишь вещи, которые видны только магам, — задумчиво произнес Римус, взявшись за подбородок. – Может, сквиб?
— Тогда зачем Дамблдору сюда привозить Джесс? Сквибы не могут пользоваться магией.
Все трое погрузились в раздумья, от которого стало крайне неловко. Я же пребывала в шоке и полнейшем недоумении от всего, что мне довелось услышать. Не поступают новые ученики? Признаки магии в раннем возрасте? 7-летние обучение? Почему я здесь, если не владею ничем, даже палочку в руках не держала… а кстати. Моя палочка.
Я обернулась и нашла ее взглядом, одиноко лежащую на траве. Подняла и стряхнула прилипшую к ней землю.
— Разве у сквибов есть палочки? – заметив мои действия, уточнил нахмурившийся Сириус.
— Нет, у них в основном кошки, — ответил под стать ему парень в очках.
— Пора бы нам поговорить с Дамблдором, — решительно произнес Римус и направился прямиком в замок.
— Эй-эй, подождите! Мы что, пойдем прямо внутрь? – неуверенно и смущенно произнесла я, схватив украдкой Римуса за мантию.
— А ты собралась под Гремучей Ивой спать? Удачи.
— Сириус, — снова одернул того Римус. Он перевел добродушный взгляд на меня и произнес: — Да, прямиком туда. Тебе пора привыкать в обстановке вокруг себя и перестать бояться всего этого, ведь раз ты здесь – значит, на то есть причина.
После довольно мотивирующей и здравой мысли Римуса мне стало гораздо легче. Уверенно кивнув, я направилась со всеми тремя в сторону замка.
— И кстати, я Джеймс, — догнав меня, произнес с задорной улыбкой на лице парень в очках, легким движением руки поправив их.

***


Директора в кабинете не оказалось, а какой-то женщине по имени МакГонагалл мы не успели выразить все свое негодование, так как прозвенел звонок на занятия. Решив, что самым правильным будет отправиться на урок в компании уже знакомых мне ребят, я налегке пошла на Заклинания.
Такое внимание к своей персоне я ощущала в последний раз лет так в 8, когда мама отправила меня на конкурс талантов, однако, за неимением никаких талантов, я впервые прочуствовала на себе, что значит опозориться перед большой аудиторией. Когда я шла в сопровождении трех парней сначала к замку, потом уже внутри него, то чувствовала недоверчивые, непонимающие и откровенно шокированные взгляды. Ребята перешептывались, кто-то показывал пальцем, некоторые даже умудрялись крикнуть что-то вслед. В общем, ощущала я себя белой вороной, которая залетела сюда по ошибке.
— Почему на меня все пялятся, будто я какая-то знаменитость?
— Скорее, ты идешь со знаменитостями, — улыбнулся во все 32 Сириус и отбил кулачок Джеймсу.
— Дико в этом сомневаюсь, — подняв брови и сделав удивленно-отрешенный вид, произнесла я.
— Думаю, это потому, что у тебя нет нашивки на мантии, то есть принадлежности к факультету, — спокойно объяснил, как и всегда, Римус, не обращая внимания на откровенно вызывающее поведение некоторых студентов, которые показывали пальцем в нашу сторону и даже делали снимки смешным фотоаппаратом. Фотоаппаратом?...
— Мой вариант более правдоподобен, — вклинился Сириус.
— И снова – дико сомневаюсь!

***


Самая бурная реакция на мое появление произошла непосредственно в кабинете Заклинаний, когда я села рядом с Римусом с уверенным и немного отрешенным видом, скрывая под ним дискомфорт и детский страх. В классе стоял общий гул, который не стих даже после появления профессора. Когда дверь кабинета хлопнула, этот маленький профессор взгромоздился на пьедестал и жестом призвал всех к тишине, однако единственный раз в жизни это не подействовало, и общий взволнованный шепот голосов продолжился с той же громкостью, если не больше.
— В чем же дело? – недовольно переспросил он. Только после этого вопроса наступила полная тишина, когда ни один студент не решался ее прервать. Кроме, конечно, меня.
— Это все из-за меня, сэр, — после выдоха произнесла я и поднялась на ноги, заставляя всех обернуться на меня в немом вопросе. «Ну уж нет, если я здесь, значит, есть за чем, и пора прекращать вести себя, как ребенок, когда я хочу выяснить причины».
— Простите, мисс…
— Томсон, сэр.
— Томсон, — профессор поменялся в лице, тут же сменив недовольство шумом на серьезность. После недолгого молчания он произнес твердым голосом, будто его совсем не смутило появление новой ученицы: — На сегодняшнем занятии мы повторим материал прошлого, а затем приступим к новому заклинанию.
Снова поднялся негромкий гул заинтересованных голосов, под который я опустилась на свое место в полной задумчивости. Профессор отреагировал на мое заявление так, будто… его уже предупредили. Ну конечно. Весь преподавательский состав, должно быть, в курсе. Занятно…
Римус показал мне технику выполнения заклинания и сказал слово, которое при этом нужно было произнести. Однако как бы я ни билась, как бы ни махала своей палочкой, ничего не получалось. Никакой магии не сотворялось, никакой реакции не следовало. Профессор Флитвик наблюдал за выполнением техники всех студентов, медленно двигаясь вдоль кабинета, пока не остановился возле меня. С явно озадаченным видом он наблюдал за моими тщетными попытками сотворить заклинание. Нахмурив брови и потерев свой подбородок, он негромко произнес одно единственное слово:
— Странно… — и отошел от парты. Слева я почувствовала, как Римус обернулся в мою сторону:
— Ты слышала?..
Я сглотнула и, смотря прямо перед собой, кивнула. Что, черт побери, здесь происходит? Однако я твердо решила отбросить всю неуверенность и озабоченность, вызванную подозрительной реакцией профессора, и снова подняла перед собой палочку.
Но и на этот раз я будто размахивала обычным куском дерева.
— Такое бывает? – стараясь не показать разочарования и нарастающей озабоченности, я максимально спокойно и негромко осведомилась об этом у Римуса. – Бывает, что не получается совсем?
— Нет, бывает, что получается чуть-чуть, но получается. – Буквально через секунду он шепотом спросил, чуть подавшись вперед: — Откуда у тебя палочка?
— Из Косой Аллеи. Разве не там все их покупают? Небольшой магазинчик возле лавки с мороженым.
— То есть Оливандер подобрал тебе палочку?
— Ну, да. Практически с первого раза. А что?
— Куда делась твоя сила? – риторически спросил Римус больше у самого себя и в полной растерянности отвернулся.

— И тебя не смутило, что не было даже малейшего признака магии в твоих действиях? – осведомился с участием Джеймс, поправив спавшиеся очки. Мы вышли из кабинета после звонка одни из первых и тут же отправились в кабинет к директору, пропуская мимо ушей усилившиеся толки за моей спиной.
— После слов Римуса о том, что хоть искорка выскочить-то должна, честно говоря, смутило, ведь у меня выскочили капельки пота на лбу от перенапряжения, нежели что-то наподобие света из палочки.
— Что тебе вообще сказал Дамблдор, когда привозил сюда? Какие-то предупреждения? Утешение? Или он все же взял тебя сюда помогать Филчу со швабрами или Хагриду с соплохвостами? – в своей манере деланного безразличия спросил Сириус, лениво расслабляя затянутый галстук на шее.
— Не помню, чтобы я подавала объявление в волшебный мир о поиске работы уборщицей, умник. Он не сказал ничего толкового, что бы зацепило внимание. Вообще, я до последнего была уверена, что он какой-то сумасшедший, и мы просто едем в дурдом. Отчасти я была права…
Мы уже практически подошли к лестнице, ведущей к кабинету директора, как вдруг из глубины коридора за спиной раздался громкий четкий женский голос:
— Мистер Блэк. Мистер Поттер. Мистер Люпин, — обернувшись, мы увидели подходившую к нам немолодую женщину в темно-зеленой мантии и большой черной шляпе. Непревзойденная осанка, ясность взгляда и ее походка внушали уважение и трепет. Поравнявшись с нами, она окинула каждого немного суровым взглядом и остановила его на мне, как и мистер Флитвик, в мгновение ока сменив строгость на озадаченность. – Мисс Томсон, я полагаю?
— Да, мадам.
— Прошу вас пройти со мной. Вас одну, — смерив все тем же суровым взглядом трех ребят, засеменивших следом за мной, она убрала руки за спину и отправилась вглубь коридора. Я последовала за ней.

— Присядьте, — указав на стул напротив ее стола, сказала профессор МакГонагалл и села на свое место. – Полагаю, первый день пребывания в школе вас порядком смутил.
— Не то слово, профессор. Мы направлялись к профессору Дамблдору, чтобы прояснить несколько вопросом.
— Директора пока нет на месте, все интересующие вас вопросы вы можете выяснить у меня, — наливая в кружку чай, все также строго произнесла она.
— Профессор МакГонагалл… я сквиб? Меня привезли сюда в качестве помощника другим сквибам? – опечалено и на удивление быстро проговорила я, будто боясь… разочарования, которое могло возникнуть после ответа.
Женщина перевела внимательный взгляд на меня и не отводила его несколько секунд. Затем, поставив чайник на стол и пододвинув ближе ко мне кружку, спросила:
— Почему вы так думаете?
— Потому что у меня не получается. Не получается творить волшебство. Мы были на уроке Заклинаний, а у меня не получилось вызвать даже искорку. Я сквиб? – напористо продолжала я, будто ожидая, что давление с моей стороны поможет мне быстрее добиться правды. Или я надеялась, что если я сама поверю в те вопросы, которые я задаю, то они станут правдой, и я просто уеду домой?...
— Нет, мисс Томсон, вы однозначно не сквиб.
От этих слов я одновременно расстроилась и… обрадовалась? Настолько на перепутье чувств я еще никогда не оказывалась.
— Но как же магия? Точнее, ее отсутствие.
— Мисс Томсон, это все очень сложно. Это практически не поддается объяснению.
— Практически не значит полное исключение, — заметила я. Она что-то знала. Знала, но не собиралась говорить.
— Верно. Тем не менее, в вашем случае это значит категорический отказ.
— Извините? – я не смогла сдержать шока, брови сами поднялись наверх.
— Мисс Томсон, вы должны понять… — в этот момент в открытое окно впорхнула большая серая сова и небрежно кинула небольшой листок пергамента на стол перед профессором. Та развернула его, быстро пробежалась по написанному глазами и невозмутимо произнесла:
— Вас хочет видеть профессор Дамблдор.
Пятью минутами позже я была в его кабинете.
— Прошу садиться, — с добродушной улыбкой произнес профессор, нешироко разведя свои руки в дружелюбном жесте.
— Что все это значит, сэр? – и не думая садиться, произнесла с вызовом я. – Зачем вы привезли меня сюда?
— Мисс Томсон, вам лучше сесть.
— Вам лучше объясниться, профессор, — во мне начинала закипать какая-то ярость. Какой-то она была потому, что прежде я никогда не испытывала такого чувства. Чувство бешенства, слепой ярости, гнева, свирепости – непонятный букет эмоций вот-вот должен был меня захлестнуть, и я ощущала, что нахожусь на грани срыва. Раньше и вправду такого не было. Нет, конечно, как и любой человек, во мне бывали вспышки злости или агрессии на раздражители, но почему-то сейчас я чувствовала внутри будто какой-то огненный шар, разраставшийся во мне с каждой секундой, заполняя чистым гневом каждую клеточку кожи. С такой сильной яростью и с такой быстротой развития мне ни разу не доводилось столкнуться. С одной стороны, меня это сильно напугало, но с другой… мне принесло это неподдельное удовольствие, если не сказать экстаз. Накрываемый с головой ужас негатива приятным огнем разрастался с каждой секундой и с каждым произнесенным словом. Но почему раньше такого не было? И что такого происходило в эту минуту, чтобы такой шквал эмоций будто волной накрыл меня с головой? И откуда это наслаждение, вызываемое надвигающейся бурей внутри меня?...
Дамблдор услышал нарастающие нотки властности и злости в моей голосе и с минуты смотрел на меня из-за своих очков-половинок, стараясь скрыть все эмоции за маской только одной – спокойствия.
— С кем из школы вам довелось познакомиться?
— С Римусом, Сириусом и Джеймсом. Парни с красно-желтыми галстуками, преуспевающие на Заклинаниях. Это имеет какое-то отношение к моему вопросу?
— Как посмотреть, — тихо произнес профессор, погрузившись в раздумья. Я пропустила это замечание мимо ушей. – Так что конкретно вы бы хотели узнать?
— Почему вы забрали меня из дома?
— Здесь вы будете в безопасности.
— Я 17 лет жила в безопасности в своем доме, почему именно сейчас? – я непроизвольно подалась вперед, скрестив руки на груди. Внутри все также полыхал огонек ярости.
— В волшебном мире происходят страшные вещи. И вам лучше находится здесь в такое время.
— Лучше для кого? – с плохо скрытым сарказмом произнесла я.
— Для окружающих, мисс Томсон. И для вас в том числе.
— Слабо верится, что я могу причинить кому-то вред, учитывая то, что моя волшебная палочка – кусок дерева, да и волшебница из меня тоже так себе, — огонек стал немного побольше.
— Всему есть свое объяснение, мисс Джесс.
— Так объясните мне уже все, черт подери! – прокричала я и ударила кулаком по столу директора. И буквально сразу отпрянула назад в негодовании, вызванном только что разразившейся сценой. Я медленно убрала руки за спину и повернула голову в сторону. Почему-то ярость не проходила, огонек превратился в огонь, и сдерживать его приходилось из последних сил. – Зачем выставлять меня перед всем Хогвартсом, перед всеми студентами и преподавателями, если у меня нет силы? Почему нельзя было оставить меня дома, и тогда о моем существовании так бы никто и не узнал?
— У вас есть сила, мисс…
— Клянусь, если вы скажете это еще раз… — я резко обернулась в его сторону, метая искры из глаз. Вздохнув полной грудью, я произнесла, начав ходить по кабинету из стороны в сторону. – Я хочу услышать лишь один ответ на один вопрос: как может человек, 17 лет не знавший о магии и не умеющий ею пользоваться, человек, у которого отсутствует даже намек на наличие волшебной силы, человек, о котором никто никогда не знал, у которого не было связи с вашим миром, представлять для него настолько большую опасность, что его пришлось неожиданным образом эвакуировать именно сюда?
— Мисс Томсон, присядьте.
— Отвечайте на вопрос! – я чувствовала, что больше не в состоянии сдерживать злость. Что еще капля — и грядет что-то ужасное.
— Ваша сила несет разрушение, страдание и непоправимые последствия для миллионов человек. Особенно если она будет находиться не в тех руках.
— У МЕНЯ. НЕТ. НИКАКОЙ. СИЛЫ! – и тут случилось невероятное. Мой взор поглотила ослепительная белизна. Я почувствовала, как из груди, где нарастал этот злосчастный комок ярости, вырвалась какая-то сила, ударной волной прошедшей по всему кабинету. Меня на долю секунды приподняло от пола, какой-то «сгусток» силы вышел у меня из грудины, а затем на меня за мгновение навалилась дикая усталость, после чего я обессиленно рухнула на землю.
Я пришла в себя спустя несколько минут. Находилась все в том же кабинете Дамблдора, где успокаивающе тикали и трезвонили какие-то приборы, мерцал легкий голубоватый свет и витал слабый запах лимона. Приятная мягкость кресла и общая атмосфера словно способствовали восстановлению сил. Я поудобнее разместилась в кресле, украдкой посмотрев на директора. Тот сидел напротив меня, соединив кончики пальцев своих рук, и в глубокой задумчивости взирая прямо на меня. Когда он заговорил, серьезность его голоса заставила миллионы мурашек пуститься в пляс у меня на спине.
— С вами случалось раньше что-то подобное, мисс Томсон?
— Нет, сэр, — тихо ответила полу под ногами я.
— Что вы почувствовали?
— Как закипела до предела ярость, затем вспышку белого света перед глазами, какую-то ударную волну, высвободившуюся изнутри, и затем пустоту. Почему такого никогда раньше не случалось, сэр? Что… что со мной такое? – тихо и испуганно спросила я, почувствовав, как сердце пытается пробиться через ребра.
— Вам необходимо оставаться в Хогвартсе, мисс Томсон. Так будет лучше для всех, — не принимающим возражения тоном произнес директор, проигнорировав мои вопросы. – Иногда вещи, которые волнуют нас больше всего, должны оставаться неведомы ради нашей же безопасности, — подытожил Дамблдор и поднялся. – Я полагаю, вам пора отдохнуть. Профессор Флитвик проводит вас в комнату. Он будет ждать вас снаружи.
Все еще прибывая в каком-то трансе, я кивнула и будто не своими ногами направилась к выходу, понимая, что мне еще многое предстоит обдумать.
И в первую очередь то, что я не рассказала профессору: о том туманном голосе в кристальной белизне, застелившей мне глаза в момент вспышки гнева, который звал меня по имени и просил…обернуться?

Глава 3

Опять этот чертов дождь. Одна из причин, почему мне просто омерзительна эта Англия с ее вечной слякотью и туманом. И даже сейчас в небольшой комнате, освещённой только камином, сквозь тишину прорезается тот звук резких ударов капель об окно. Поменяйся погода 10 минутами раньше, и она определенно бы повлияла на мое настроение. Однако сейчас...

Я вытер кровь с разбитых губ, которые, несмотря на боль, сложились в победоносную ухмылку. Рука предательски ныла. Переступив через бездыханное тело, я взял, наконец, то, за чем так долго охотился. Края вырванных годами назад листов уже начали крошиться и покрываться плесенью, однако ценность, которую впитали в себя эти страницы, не поддавалась подсчёту. Надежно убрав находку во внутренний карман пальто, я мог спокойно сесть возле мертвеца и тщательно его осмотреть, так как кое-что, не взирая на его поражение, до сих пор не давало покоя. А именно его смерть.

— Раскрой мне тайны, которых я ещё не знаю... — и которых уже практически не осталось. Звериный интерес, просыпавшийся каждый раз при столкновении с чём-то неизученным — как наркотик, его всегда мало и всегда хочется больше. Чувство в груди, что ты станешь сильнее и могущественнее, ты смог то, чего не смогли другие, заставляет адреналин в крови просто кипеть, и любая преграда кажется несущественной. В целом можно сказать, что цель действительно оправдывает средства.

— Как ты это сделал? — триумф от победы с достойным противником улетучился, сменившись гневом. Измазавшись в крови и переломав от ярости пару рёбер давно испустившему последний вздох мужчине, я начал ходить из стороны в сторону, резко поворачиваясь на носках на 180 градусов.

Невозможно!

Я положил душу на изучение Непростительных заклинаний, перечитал кучу книг про самые темные искусства, я знаю про Чёрную магию столько, сколько ни один волшебник в мире не знает! Так как, черт дери этого подонка, он смог уклониться от Авады Кедавры 4 раза?! Почему она его будто ослабляла? Будто бы он защищён... полем? Что за невидимая броня и почему я об этом ни разу не слышал?!

Руки продолжали трястись от гнева, дождь за окном усилился, разбитое в мясо лицо волшебника, на котором лишь немного виднелись очертания некогда пухлых губ, словно одним своим видом насмехалось над моим поражением в интеллектуальном плане. Уже руками добивая еле живого волшебника, я услышал хриплый смешок вперемешку со сбившимся дыханием и бульканьем крови в его горле.

Вторая волна ярости застелила глаза белой пеленой. Подняв свою палочку с пола, в спешке брошенной в порыве начинавшейся рукопашной борьбы, я сделал ею незамысловатое движение и заставил эту проклятую комнату загореться ярким пламенем.

Уже на улице, обтекаемый дождем и оглушенный криками сбегающихся маглов, я в последний раз взглянул на охваченный огнём дом, задумчиво провёл пальцами по документам, все ещё лежавшим во внутреннем кармане, и незаметно исчез в поднимавшейся суматохе людского ужаса.

***

Все ещё прибывая глубоко в своих мыслях, я сел разбирать те драгоценные крупицы информации, из-за которых отправной точкой моих скитаний стали глухие окраины Албании и неожиданным образом закончились там же, где и начинались — в сером грязном Лондоне. Однако мысль о сегодняшнем происшествии не давала сосредоточиться. Ко всему прочему почему-то именно сейчас запах болотных растений и гниющего дерева усилился, вызывая рвотный рефлекс.

Да чтоб тебя! — пронеслось в голове, когда очередная попытка прочесть хотя бы первые страницы не увенчалась успехом, и я бессильно откинулся на спинку кресла, которое вот-вот норовило развалиться. Омерзительное место. А ещё жильё одного из древнейших волшебных родов!

Я перевёл задумчивый взгляд на грязное, годами не мытое окно и медленно почесывал подбородок. На фоне кто-то негромко кряхтел в старом радио, которое когда-то давно притащила ещё матушка и спрятала у себя в каморке. Радио создавало эффект общего фона, еле слышно перебивая тишину и вещая, в основном, об ужасах, творящихся в мире. Но даже с его помощью не получалось поймать нужную волну — в голове был один вопрос: «Как?» и следом за ним «Хочу».

Нет, я должен узнать этот секрет. Должен! Нет ничего, что я не могу узнать или заполучить!

Почему-то я понадеялся на документы, ведь именно их охранял этот волшебник. Так, возможно, ответ хранится именно в них?

Буквально вцепившись в бумаги, я принялся быстро пробегать глазами по информации. Ведь если он использовал крестражи, значит, я на верном пути! Если он смог подчинить себе смерть...

Стоп. Это не могут быть крестражи. Он бы не умер! И почему в этих гребаных документах ничего необычного про бронь или что там у него было?!

Проклятье!

Я уже было поднялся, чтобы заткнуть в чертям этот старый говорящий ящик, как вдруг с моих колен упал одинокий лист. Опустившись обратно, я поднял древнюю бумагу, по материалу похожую на папирус и отличавшуюся от всех остальных документов, найденных мной в доме убитого. Несмотря на большое пятно крови в середине листа, текст читался довольно легко.

Я не мог поверить своим глазам. Конечно, я много слышал об этом, но чтобы это оказалось правдой? Не может быть...

Я скользил глазами по бумаге и немного нахмурился, дойдя до середины страницы.

И тут я вспомнил, что слышал эту историю ещё будучи студентом Хогвартса от своего приятеля со Слизерина. В семьях чистокровных волшебников эта легенда часто предавалась из уст в уста, но все признавали ее обычным мифом без надежных обоснований. Да и вообще, история давно вымерла, ведь, не считая неправдоподобности, ещё не было ни одного намёка на...

***С ВАМИ АНГЕЛА ФОРБ С ПОСЛЕДНИМИ НОВОСТЯМИ ВОЛШЕБНОГО МИРА
ДО НЕДАВНЕГО ВРЕМЕНИ СВЯЩЕННАЯ ТРАДИЦИЯ ШКОЛЫ ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ХОГВАРТС БЫЛА НАРУШЕНА ВОПРЕКИ ВСЕМ ПИСАНЫМ И НЕ ПИСАНЫМ ПРАВИЛАМ
КАК СТАЛО ИЗВЕСТНО ИЗ НАШИХ НАДЕЖНЫХ ИСТОЧНИКОВ НА 7 КУРС БЫЛА ЗАЧИСЛЕНА НОВАЯ УЧЕНИЦА ДЖЕССИКА ТОМСОН
ПО СЛОВАМ НЕКОТОРЫХ УЧЕНИКОВ ДЕВУШКА ПРИБЫЛА В СЕРЕДИНЕ СЕНТЯБРЯ И БЫЛА СРАЗУ ЖЕ ОТПРАВЛЕНА НА УЧЕБУ БЕЗ КАКИХ-ЛИБО ОБЪЯВЛЕНИЙ СО СТОРОНЫ РУКОВОДСТВА ШКОЛЫ
ПРИ ВСЕМ ПРИ ЭТОМ САМА ДЕВУШКА НЕ ВЛАДЕЕТ МАГИЧЕСКИМИ СПОСОБНОСТЯМИ И НЕ СПОСОБНА ВЫПОЛНИТЬ ДАЖЕ САМЫЕ ПРОСТЫЕ ЗАКЛИНАНИЯ, ЧТО ПОДТВЕРЖДЕНО МНОГИМИ СТУДЕНТАМИ
ОТКУДА ОНА ПОЯВИЛАСЬ И ЗАЧЕМ?
МЫ ПРОДОЛЖАЕМ ВЫЯСНЯТЬ....***


Но я уже не разбирал ни слова. Параллельно слушая радио краем уха и дочитывая странный древний листок с одной исписанной страницей, я, наконец, понял, в чем дело, и все тут же встало на свои места.

Переведя взгляд в никуда и задумчиво размахивая по истине бесценной бумагой, я зловеще и ликующе улыбнулся своим мыслям и произнёс:

-Ну здравствуй, Джессика Томсон...

Глава 4

Приятный шелест бумаг и терпкий запах книг вперемешку с разлитыми чернилами, которые я рукой своротила на пол и за что тут же получила предупреждение от мадам Пинс, уже стали привычным аккомпанементом, сопровождавшим меня почти каждый день жизни в Хогвартсе.
Прошло 2 месяца моего пребывания в волшебном мире, и, если честно, я уже чувствовала себя почти как дома.
Ладно, вру, это был сущий ад. Мне пришлось столкнуться со всем, чем только можно было за все это время: постоянные расспросы учеников, которые иногда были, откровенно говоря, весьма вызывающими; неудача за неудачей в изучении и практическом применении магии; какие-то подколы, шутки… В то время я еще этого не понимала, но тогда, 21 сентября, я стояла на пороге полного одиночества, если бы не Джеймс Поттер со своим дурацким «привет?». Ребята отгоняли от меня всех назойливых учеников, пытались подслушать разговоры профессоров, чтобы понять, зачем меня отправили сюда, Римус занимался со мной магией, Джеймс и Питер водили по окрестностям, рассказывали, что и как устроено, помогали, одним словом, адаптироваться. А Сириус… он пытался научить меня шутить. Идиот, конечно, все и так уже поняли, что уровень моего юмора и сарказма, а главное – ума гораздо выше, чем у него. Из-за этого у нас часто случались перепалки, но, на удивление, он больше всего оказывал мне моральную поддержку и рассказывал про учеников Хогвартса, а также любил составить нам компанию в прогулках по замку, в красках описывая все шалости и проказы, которые были совершены на его территории (и не только), и с гордостью объявил, что это навсегда будет запечатлено в памяти всех, кто проживал с Мародерами те чудные 7 лет.
Я понимала, что без ребят не справилась бы с таким потоком информации, абсолютно новым миром и, главное, с той загадкой, над которой мы все бились вот уже сколько дней.
Дамблдор продолжал хитро улыбаться и уходить от ответа каждый раз после того, как я предпринимала очередную попытку выведать у него хоть какую-то ниточку, зацепку. Но, признаться, я сама боялась что-то спрашивать слишком часто. Да, та непонятная вспышка случилась всего один раз, но она меня напугала. Я не хотела повторить заново то, что случилось, пока не разберусь в ее природе. Похоже, директор тоже этого опасался, хотя и не показывал, потому что каждый раз при нашей встречи тет-а-тет и он, и я вели довольно быструю беседу и старались не допустить прошлых ошибок. А мои вопросы либо тонули в быстром потоке слов, которым Дамблдор пытался перевести тему, либо потухали где-то внутри моего горла, так и не успевая вырваться наружу.
Тем не менее, мы с ребятами не отчаялись и решили искать ответы самостоятельно. Разведка, шпионаж, книги… все, как в лучших детективных романах. Потому практически каждый день я проводила в библиотеке, поглощая одну книгу за другой. Ну, точнее, сидела дня по два над одной книгой, отвлекаясь на любой шум, еду, шутки студентов, но чаще всего, конечно, просто засыпала над наотмашь открытой посередине огромной книгой, создавая видимость работы. Что и сейчас было не исключением…
– Опять ты тут торчишь, – резко раздался голос над головой, отчего я испуганно вздрогнула и поднялась. – У тебя тут немного… приклеилось, – пытаясь подавить улыбку, сказал Сириус и, протянув руку, убрал с моего лица кусочек пергамента.
– Сейчас ты у меня отклеишься.
– Ты проводишь слишком много времени в библиотеке. Я ничего не хочу сказать, но уже начинают ходить всякие слухи… – Джеймс многозначительно наклонился и прикрыл рот ладонью, покачав головой. – …что ты ботан!
– Ты же понимаешь, что книги лучше оставить Римусу. Ведь у тебя с ними, мягко говоря, не очень хорошо ладится, – произнес задумчиво Питер, коснувшись помятых листов бумаги, на которых я только что спала.
– Между прочим, это моя домашка, – недовольно буркнула я и начала выпрямлять папирус.
– Зачем ты ее делаешь? Это что, нумерология? – Джеймс откинул взятый в руки лист, как если бы он был пропитан ядом. – Зачем ты все это изучаешь? Это никак не пригодится в жизни.
– Джеймс, я пытаюсь изучать хотя бы то, что не связано с практическим применением магии, – недовольно проворчала я из-под стола, доставая листы и разбитую чернильницу. – Репаро! – и чернильница приобрела первоначальный вид.
После той вспышки в кабинете Дамблдора во мне проснулись зачатки какой-то магии. Только она будто еще не совсем проснулась и годилась лишь на самые простые заклинания вроде Люмоса и Репаро, которые проходятся чуть ли не на первом курсе, на что я услышала от Сириуса: «Такими темпами дай бог к старости ты выучишь полкурса Заклинаний», однако я знала, что он тоже был рад моим маленьким победам.
– А где Римус?
– Кто пустил его в библиотеку и ослабил поводок? – Джеймс устало закатил глаза и пошел искать Люпина.
– Римус, ради всего святого, положи эту книгу. Я чуть ногу себе не сломал, когда в темноте запнулся о гору твоих учебников, – взмолился Сириус и попытался вырвать несчастный учебник из рук парня.
– Ты нашел что-то интересное? – уточнила я, наблюдая, как парень во что-то внимательно вчитывается.
– Что? А, нет, это так, для легкого чтения. «Нумерология как ключ к пониманию цикличности истории».
– И это для легкого чтения? В этой книжке страниц 1000.
– А я говорил тебе, давай купим ему на день рождения Playboy.
– И он бы использовал его как подпорку для ножки стола, потому что тот шатается.
– Ну так что, так ничего и не нашла? – спросил Блэк, усаживаясь рядом со мной на скамейку и ободряюще потрепав за плечо. Я вздохнула:
– Нет, пересмотрела сегодня 4 книги и несколько пергаментов, какие-то записки и заметки на полях книги… все, что я смогла более-менее ценное прочитать, так это какая-то легенда столетней давности, хоть чем-то разбавила свой досуг.
– Легенда? Какая легенда? – Римус захлопнул книгу с такой резвостью, что рядом стоящий Питер уронил бедную чернильницу на пол от испуга, разбив ее второй раз и тут же получив последнее предупреждение от мадам Пинс.
– Не знаю, она какая-то неполная, что ли. Якобы в большой счастливой семье фей родилась маленькая девочка без крылышек, которая не умела летать и пускать пыльцу на цветочки. В королевстве испугались, что она наведет проклятье на весь род фей, и заперли ее в темницу под стражей грозных великанов в черных шляпках, не давая девочке и шанса увидеть белый свет. Забавные у вас, однако, сказки, только какие-то грустные. Почему девочке нельзя было играть со всеми, даже если она и отличалась от других?
– Этой легенде целые века, – задумчиво сказал Римус и открыл на столе книгу, которую держал в руках. – Насколько я знаю, твоя история – одна из множества адаптаций… – он с задумчивым видом листал фолиант, почесывая подбородок. – Вот оно, – наконец произнес парень после напряженного молчания, заставив нас всех склониться над ветхими страницами книги, исписанной мелким шрифтом дотошной руки.
– «Миллионы легенд волшебного мира хранят внутри себя тайну. Многим может показаться, что рассказанное в них – сказка, однако испокон веков каждую загадку переписывали простыми словами в детские книжки, оставляя послание потомкам в надежде на то, что они смогут предотвратить хотя бы одну из бед, грозящих миру».
– Сириус, мы не в кружке ораторского мастерства, можешь убрать этот напускной душераздирающий драматизм из своего голоса, – не выдержала я, отодвигая от него книгу.
– Информация лучше воспринимается, если читать ее с соответствующей ситуации интонацией!
– «Каждая легенда переписывалась множество раз разными словами, превращаясь в несколько детских сказок. Одна являлась продолжением второй, вторая – третьей и так далее. Главное понять, с какой начать и какой закончить. Книги и цифры подскажут путь», – под конец прочтения голос Джеймса потихоньку начал затухать, на последнем слове оставив в воздухе витать раздумье, в которое тут же погрузились все.
– Ничего не понимаю. Зачем зашифровывать легенду в детские книжки? – я первая прервала молчание, придвинув к себе текст.
– Чтобы обезопасить волшебный мир, – Римус вызвался ответить под заинтересованные взгляды. – Магия сама по себе хранит множество тайн, очень многие из них остаются не разгаданными и по сей день. Чтобы враждующие волшебники не смогли воспользоваться секретами, которые хранит в себе сама сущность волшебства, они превращали их в красочные миры в надежде, что, во-первых, секрет все же найдут и разгадают «свои», а во-вторых, он будет достаточно хорошо спрятан от посторонних глаз.
– Это бред какой-то, – не унималась я, скептически скрестив руки на груди. – С одинаковым успехом тайну могли найти как хорошие волшебники, так и плохие. На секундочку, – я потрясла указательным пальцем, – не хочу никого обидеть, но темные волшебники читают побольше, чем добрячки.
– А кто тебе сказал, что такой прием использовался только светлыми волшебниками? – подал голос Джеймс, взъерошив свои волосы. – До сих пор ведутся споры, кто именно начал такой своеобразный способ шифрования и ведения войны. Однако факт остается фактом: такое явление существует и подтверждено уже многими историками. Например, в одной из самых первых выдуманных сказок говорилось о чудесном выздоровлении от смертельной болезни бабушки, когда, посадив дерево, она съела первый и единственный взошедший его плод. Так со временем волшебники узнали о философском камне – источнике бессмертия, который якобы можно изобрести. В каждом таком надуманном мифе только половина – правда. Отсюда и пошло выражение «сказка – ложь, да в ней намек».
– Проблема лишь в том, что таким приемом пользовались на протяжении пары веков, поэтому историй у нас накопилась целая куча, – пожал плечами Римус. – Возможно, из-за этого данный способ передачи информации и не прижился: там не то, что враги, там уже и свои не могли найти уловить нить повествования или намек на следующую часть легенды.
– Поэтому-то многие охотились аккурат на оригинал, нежели занимались кропотливой работой по поиску отгадки, – добавил Сириус, продолжая мысль Люпина.
– Но мы можем поискать историю, которую читала Джесс, – подал впервые голос Питер, напуганный до дрожи разъяренной мадам Пинс. Она вообще всегда пугала беднягу Пита, отчего тот и не появлялся лишний раз в стенах библиотеки. – И постараться выявить какие-то подсказки для дальнейшего поиска. Или поискать другие похожие небылицы.
– Неплохо, Хвост. А заодно заняться поисками настоящей легенды, – Джеймс был настроен не менее решительно и встал за пугливым другом, перед этим подняв чернильницу, разбившуюся возле его ног.
– Так ты веришь, что такая и правда существует? – недоверчиво спросила я, все еще не веря своим ушам: какой-то балаган, не несущий никакой смысловой нагрузки, а они правда уверены, что где-то в детских книжках и правда кроется ответ на вопрос, который мучает меня с самого поступления в Хогвартс.
– Я не верю. Я знаю.

***


Итак, мы с ребятами обрисовали план дальнейших действий и поделили поручения. На самом деле, небольшие подвижки в нашем «расследовании» вдохновили и немного оживили наш коллектив, учитывая образовавшийся застой в несколько недель.
Джеймс должен был выведать как можно больше информации о подлинной легенде через свою семью, Сириус – через ребят в Хогвартсе, а Римус с Хвостом – через профессоров, ведь все знали, что они оба – любимчики.
Мне же дали роль книголюба. Опять. Как бы я не била в бубен и не пыталась намекнуть, что читать я, мягко говоря, не люблю, мне торжественно всучили пару книг с детскими сказками. Вдобавок ко всему Сириус дал мне несколько забавных подсказок, которые, в одно время, впоследствии вылились в очень интересный каламбур, а в другое – стали роковым поворотом всей истории.

***


– Сириус, я вняла твоему совету, и сегодня у меня намечается свидание, – довольная собой, я уселась рядом с Питером напротив ребят на ужине в Большом Зале.
Джеймс подавился куском пирога, а у бедного Римуса от неожиданной новости и потрясения пошел сок из носа. Вытерев салфеткой лицо, парень повернулся к Блэку, утирая выступившие на глаза слезы и стуча себя кулаком по груди.
– По какому, простите, совету? – осипшим голосом поинтересовался Люпин.
– Парни, парни, тише, – в своей манере изящно и спокойно откинув руку вперед, промолвил довольный Сириус под недовольные взгляды друзей. – Я лишь намекнул нашей прекрасной Джесс, как ей добыть самые редкие и интересные легенды, подходящие нам.
– И как же, хотелось бы узнать? – Джеймс поправил очки, не уверенный, но явно заинтересованный идеей друга.
– Своей красотой, – как будто ожидая вскриков типа: «О, боже, Сириус, и как мы сами не догадались?! Ты – настоящий гений», тот быстро убрал восторженную улыбку под хмурые взгляды вокруг. – Ой, да бросьте, нам нужны информаторы, а они будут максимально продуктивны, если будут стараться в надежде…
– Блэк! Как тебе не стыдно, что за похотливые мысли неотесанного животного!
– Обрести любовь, Римус, этакий ты извращенец!
– Постойте. То есть ты, Джесс, правда идешь на свидание?
– Да, – спокойно ответила я, привыкшая к подобным перебранкам друзей. Доедая куриную ножку, я продолжила под вопросительный взгляд Джеймса: – Я подумала нам предложением Сириуса, присмотрелась к ребятам в замке и выбрала, для начала, самую подходящую, на мой взгляд, кандидатуру.
– Ну и кто же это?
– Северус Снейп.
На этот раз Джеймс обронил очки на пол, Римус и Сириус резко перестали спорить, обернувшись в мою сторону, будто дементора увидели, а Хвост тихо присвистнул и опустил глаза в пол.
– Кого-кого? – Сириус аж наклонился вперед, желая расслышать это имя получше.
– Севе…
–Не повторяй это имя при мне. То есть, по-твоему, он – лучшая кандидатура? Ушам поверить не могу, почему же Нюниус вдруг им стал? – из-под стола взвизгнул Джеймс, одной рукой шаря по полу в поисках очков.
– Три слова: Слизерин. Изгой-умник. Библиотека.
Все трое уставились на меня в полном шоке, не в силах совладать с собой.
– Ну, ты доволен? – не выдержал Римус и первым взорвался. – Что за тупые идеи приходят тебе в голову! Мало того, что ты используешь ее, как кусок мяса, так еще и подсылаешь к таким личностям!
– Откуда мне было знать, что из всего, черт возьми, Хогвартса, она выберет именно его! – Сириус тряхнул головой и перевел умоляющий взгляд на меня: – прошу, скажи, что ты пошутила, ударилась головой или что это сон.
– Вы чего так взъелись все? Я просто ищу информацию всеми доступными мне путями, как любезно подсказал мне Сириус.
– Скажи честно, ты на него просто запала, да?
– Нет, Джеймс, и вообще, вы все, я «запала» на другого. Да и что за словечки вы используете? Ужас, мне будто снова 13, – и на этой ноте я оставила своих друзей доедать свой давно остывший ужин.

Как потом выяснилось, легенду всеми возможными способами пытались найти не только мы одни…

Глава 5

Снова холодно. Омерзительный, пронизывающий до внутренностей ветер заглушает даже мои мысли в голове. Выдувает бумагу прямо из рук. Смахивает на меня остатки недавно выпавшего снега с дерева.

Но я все равно продолжаю сидеть здесь, в тени кустарников. Сидеть, думать и наблюдать...

О том, что я владею хотя и достаточно большой, но не полной легендой, я понял практически сразу после 2 прочтения, когда ликование сменилось агрессией. Она всегда мешала мне думать рационально. Разбив пару оставшихся кружек в той вонючей лачуге, я решил, что надо действовать решительно.

Как подобраться к этой девочке? Что она сама знает о своем предназначении? Как сильно ей в голову проник этот старый маразматик Дамблдор и как, черт побери, она выглядит?

Ответы пришли достаточно быстро и не самые смелые, как рисовало мое воображение.

О том, как подобраться к ней ближе, долго я не размышлял. Не зря еще пару месяцев назад я снова начал искать способных волшебников Слизерина в свои ряды. Они и рассказали мне то, что знали. А самое главное — хотя я такой чушью никогда не интересовался, однако, как выяснилось, стоит — малые подробности ее личной жизни. Кто пригласил ее на свидание, что она предпочитает на обед и уж тем более как от нее приятно пахнет волновало меня в последнюю очередь. Но 2 момента были крайне интересны: во-первых, она подружилась с этой шайкой сопляков, "Мародерами". Детский сад. Ребята они смышленые, будь этот потомственный Блэк или хотя бы Люпин в Слизерине, я бы безусловно положил на них глаз. Но дело не в этом. Я уверен, что битые часы в библиотеке они проводят не просто так, поэтому присмотреть за ними стоит и как можно скорее. Во-вторых, она позвала на свидание Северуса Снейпа. Не самый амбициозный вариант, да и наружность у него, мягко скажем, омерзительная, но парень он не глупый. К тому же с факультета змей. Тут я и нашел путь сближения с этой особой. Осталось лишь переманить его на свою сторону.

Мои приспешники свели меня с ним в короткие сроки, и уже скоро я взял опеку над этим забитым пацаном. Может, из него и выйдет что-то, думал я тогда, но большей частью он был мне нужен лишь как некий инструмент, докладчик.

Удачное заключение сотрудничества, море лапши на его ушах, и вот я уже узнал все подробности их "свидания" через каких-то пару дней. С тех пор я и начал свою слежку.

Честно признаться, я был крайне разочарован. В первые дни моих наблюдений, еще до знакомства со Снейпом, я пытался самостоятельно определить, кто же она по своему словесному портрету, накинутому наспех в свой блокнот. Столько подходящих кандидаток, и все мимо! Еще никогда с такой силой я не ненавидел свою близорукость. Этой юной особе удалось обмануть меня еще до нашего знакомства, это неслыханно!

Но она оказалась... обычной. Самой заурядной девушкой с ничем не выделяющимся видом. И как это могло нести в себе силу, настолько необъятную, пугающую и оттого еще более очаровательную? Проклятье!

И все же я продолжил за ней следить. Не потому, что я переживал, что она способна выкинуть что-то неординарное — о нет, такой осторожной, пугливой и нерешительной девчонки я не встречал уже давно. Однако... практически всю неделю я продолжал приходить сюда, в этот богом забытый угол среди нестриженных кустарников и... смотрел. Чем дольше я наблюдал за ней, тем больше мне хотелось узнать ее настоящую натуру.

И даже сейчас я сижу здесь и продолжаю задумчиво вырисовывать черты ее лица в этом треклятом блокноте, наблюдая, как она в который раз безуспешно пытается сотворить самое мизерное заклинание первокурсника. Ну что за позорище!

И чем больше я узнавал о ней со стороны, тем больше я злился и хотел пытать ее дольше и жестче. Она — самая несовершенная из несовершенств. Самый бездарный волшебник на всем белом свете. И в то же время была не такой простой, как казалась. Что-то в ее природе не давало мне покоя, и эта неизвестность меня жуть как выводила из себя. Мой внутренний демон успокоился только тогда, когда я придумал план, как мне с ней познакомиться.

***

— Снова неудачный день?
— Ну, сегодня я почти не сдалась, — слабо улыбнувшись, ответила я Сириусу, который сидел в полупустой гостиной Гриффиндора и читал какую-то книгу. Понятия не имею, почему, но Полная Дама полюбила меня почти с первого взгляда и всегда позволяла войти в любое время дня и ночи, одарив теплой материнской улыбкой. Одна из немногих, кто в этом замке относился ко мне с симпатией. Поэтому я так часто появлялась здесь, и гриффиндорцы, хоть и не все, приняли меня почти как члена семьи.
— И правильно, совсем как Джеймс со своей игрой на гитаре, только в этом случае, конечно, все бы наоборот хотели, чтобы он перестал пытаться.
Из раза в раз Сириус продолжал поднимать мне настроение своими шутками. Его интересная особенность заключалась в своеобразном совмещении таких черт характера, как задиристости и в то же время поддержки. Да, он был прямолинеен, иногда даже слишком, не боялся сказать то, что думает, и иногда явно лез на рожон, но в вместе с тем он был очень понимающим, отзывчивым и милым.
— Слушай, пялишься на меня, будто втюхалась, признайся: я поразил тебя своей очаровательностью?
Про последний комплимент в его адрес забудьте.
— А что если и так, Блэк? — с вызовом кинула я и уселась напротив него в кресло, скрестив руки на груди.
— Тогда встань в очередь, малышка, — он соблазнительно закусил губу и подмигнул. Вот придурок. — Ну ладно, не смотри на меня таким взглядом, на самом деле, я...
— Отлично, вы тут! — в комнату влетел взъерошенный — каким я лично его никогда не видела — Римус и быстрым шагом направился к нашему укромному уголку с газетой в руках. — Ребята, вы не поверите, кажется, я что-то нашел, — он разложил перед нами два отпечатанных буквами листа, на одном из которых фотографии двигались, а на другом — нет.
— И давно ты почитываешь магловские газетенки, Римус? — Сириус взял с интересом листок, не совсем понимая, как это сможет им помочь.
— Если бы ты хоть немного меня слушал, а не только матерился каждый раз, когда запинаешься о мои книжки, возможно, ты бы и это запомнил.
— Обычно я слышу только "бла-бла-бла, я такой умник-преумник Римус Люпин, бла-бла-бла, слушайте меня, потому что я читаю много толстых книжек".
Римус уничтожил Сириуса взглядом, вздохнул, но ничего не сказал. Второй мой друг тоже был весьма занимательной личностью: он очень много, от слова одуреть как много, читал, потому был часто или погружен в собственные мысли, или в чужие. Тем не менее он был очень веселым и даже азартным: Джеймс с Сириусом до сих пор припоминают ему тот далекий 4 курс, когда Римус начал играть в карты, как они отрывали его от затянувшегося до глубокой ночи кона, как делали за ним уроки и прикрывали, когда он просыпал пары. В свое оправдание Люпин говорил, что карты напоминают ему руны — правда, связь между ними, которую он якобы искал, ему так и не удалось найти. Вместе с тем он был очень мягок, мил и тактичен, всегда знал, что и когда надо или не надо говорить. А главное! Или это его жизнь так потаскала, или дружба с Мародерами — но он был еще тем парнем с острым языком! Имея огромный словарный запас и не дюжую, как выяснилось, желчь внутри, он запросто мог выиграть любой спор или заткнуть человека, прибегнув лишь к паре предложений. Стоит признаться, что меня это много раз выручало, ведь Римус защищал меня в замке наравне с Сириусом и Джеймсом.
— Надеюсь, хотя бы эти 4 абзаца тебе не будет лень прочитать. Там даже картинки есть, все, как ты любишь.
Сириус состроил недовольную гримасу Римусу, но газету забрал.
— Ну и что с того? Каждый день в мире, особенно маглов, горят дома, Лунатик.
— А теперь прочти это, — Римус отдал обычную газету другу. Тот, спустя несколько минут, недоверчиво нахмурился и снова пробежался газами по выделенному тексту. Я пересела к Сириусу на диван и через плечо прочитала:
Стали известны новые подробности пожара, произошедшего несколько месяцев назад на окраине Лондона. Проведенная экспертиза доказала, что в том страшном огне погиб человек. Личность пока установить невозможно. Напоминаем вам, что пожар случился в разрушенном доме и перекинулся на рядом стоявшие деревья, чем привлек огромное внимание общественности, напугав до дрожи местных сонных жителей.
Ежедневный Пророк в небольшом абзаце писал, что личность волшебника также не установлена и причины все еще не ясны и добавил фотографию, на которой изображение небольшого уютного дома менялось на сгоревшие практически дотла руины.
— Как это касается нас? — задумчиво спросил Сириус, не в силах оторваться от движущейся картинки.
— Я знал этого волшебника.
— Это не тот пожилой мужчина, книги которого ты тырил в детстве?
— Я всего лишь забыл отдать ему несколько книжек! Это не значит, что я это нарочно!
— Ну хватит уже ворчать! Сириус, заткнись! — я огрызнулась на парня прежде, чем он успел ответить что-то Римусу. — Мне жаль твоего друга, Римус.
— Спасибо... когда я был маленьким, мы переехали из деревни на окраину города в магловский район. Мне не разрешали играть с другими детьми, потому что я...э-э... болел. Наш дом находился в паре кварталов от этого, — он указал пальцем на сгоревшие обломки, — и однажды мой отец взял меня туда с собой, где и жил тот волшебник. У него была целая библиотека с книгами, и он разрешал мне приходить к нему и читать их или брать книги домой, — Римус грустно улыбнулся, захваченный в собственные приятные воспоминания. Я осторожно прикоснулась к его руке, выведя его из раздумий.
— Как я уже сказал, мы жили в магловском районе, — после небольшого откашливания продолжил уже увереннее Люпин, взяв себя в руки. — Обычно волшебники, живущие в таких местностях среди обычных людей, накладывают заклинания на свои дома, пряча их от глаз маглов, например, как здесь, делают дом якобы сгоревшим, поставив табличку "не входить" и в таком же духе... То есть в этой газете, — Римус помахал магловской газетой, — подчеркивается, что дом уже был сожжен до пожара. Когда как здесь мы видим, что дом был цел и невредим, — он поднял левой рукой статью из Ежедневного пророка. — Маглы к этому дому даже не подходили никогда.
— То есть ты хочешь сказать, что его убил волшебник?
— А почему это просто не мог быть поджог по случайности? — не понимала я. Иногда логика Римуса была для меня очень непонятной.
— Вы же прочитали: там нашли человека. То, что от него осталось. Как-то в детстве он пошутил, что никогда не умрет, потому что у него есть щит, как в сказке, которую мы... — Римус ударил себя по лбу. — Ну, конечно! — когда он был чем-то очень возбужден, то начинал говорить очень быстро и наматывать круги по комнате. Благо, в столь поздний час все уже разошлись. — А я-то думал... но мне было тогда всего 6... или 5?... как же называлась эта книга... а я еще тогда так смеялся с тех забавных рисунков рыцарей...
Мы с Сириусом, молча наблюдая за его горячкой, переглянулись, и Блэк произнес:
— Ну, пока он будет спорить с самим собой, пройдет от 3 до 12 часов, поэтому у нас еще есть время поговорить о том, как сильно ты в меня влюблена.
— Не дождешься, бесстыдник! Ты первый.
— И почему я не удивлен? — с наказания вернулся уставший Джеймс, потиравший глаза от сонливости. Он смерил бегавшего из угла в угол Римуса безразличным взглядом и сел возле нас, поинтересовавшись, что он пропустил. Мы пересказали, не упуская и придуманных шуток Сириуса (спасибо самому Сириусу), Поттеру все то, что обсуждали последние пару часов, после чего Джеймс нахмуренно произнес, вглядываясь в изображение некогда симпатичного домика на странице газеты:
— Я тоже там был, — он поправил очки и потянул затекшую шею. — Мой отец работал когда-то продолжительное время с мистером... как же его звали. Проклятье! Ну, в общем, он был частным гостем у нас дома. А и моя мама помогала ему, принося пироги и книжки, он любил читать. Она поддерживала его после того, как он потерял всю семью — жену и троих сыновей, — ответил он на наш вопрос в глазах и нахмуренные брови.— Честно, не помню, что там случилось, но я бывал у него. Прикольный мужичок. Много всяких историй знал. Это, кстати, он мне гитару подарил еще в юном возрасте, оставшуюся после сына.
— Вы приносили ему книги? — Римус вышел из транса и обернулся.
— Да. Я и сам много чего читал у него. В том доме сгорела не хилая такая библиотека. Такая забавная книжка была, где семь рыцарей ходили в походы, дрались, но держали в тайне свою деятельность и любили проказы. Мои кумиры! Всегда хотел быть одним из них. У них еще на щите были такие небольшие ...
— Песочные часы! "Рыцари бегущего песка!"
— Чего? — сколько уже прожила в Хогвартсе, а все равно не могла привыкнуть к этому дурдому...
— Это просто такое название... согласен, не самое лучшее. Регулус задолбал меня с этой книгой, "Сириус, почитай, почитай мне еще раз". Маленькие братья — это исчадие ада.
— Подождите, а причем тут эта книга? Это часть легенды?
— В одной главе рыцари разорвали большой пергамент и забрали каждый по куску, чтобы они охраняли то, что там написано... Мать честная, ребята! Они что на самом деле в детских сказках прятали загадки истории?
— Подожди, Римус, но тот волшебник... у него были враги? Почему кто-то его убил?
— Не знаю. Да и не думаю, что это особо имеет значение. Эта книжка есть у меня дома, — Люпин переключился с мысли на мысль. — Я отправлю письмо отцу и попрошу прислать ее прямо сейчас!
И воодушевленный убежал в спальню писать письмо. Джеймс зевнул и, постукав себя по щекам, отгоняя накрывавший его сон, произнес:
— Я поплелся спать, сил нет уже на эти наказания. И почему я за смешной подкол, который подарил настроение на весь день половине Хогвартса, должен чистить дюжины котлов! Да замок мне еще спасибо скажет за мою находчивость.

— Я тебя провожу, — Блэк догнал меня на выходе. Я кивнула, и мы молча начали спускаться по лестнице в некотором смущении. И откуда оно только появилось? А главное: почему Сириус молчал? Это всегда казалось мне невозможным... он даже во сне разговаривал, судя по жалобам Джеймса!
— Ну и... какие у тебя планы на Рождество?
— Останусь в Хогвартсе. Не оставлять же тебя здесь одну, мало ли тебя украдут, или ты свихнешься от общественного давления.
— Ох, какой заботливый, — фыркнула я. И, не подумав, добавила: — Я рада, что ты остаешься. Конечно, по шкале от 1 до 5 я рада на 2,5, но...
Именно в этот момент мы подошли к башне, которую мне выделил Дамблдор. Жила я, как отшельник, конечно, и мне это дико не нравилось. Но иногда компанию мне составляли ребята, провожая меня вплоть до двери и заходя по утрам перед занятиями.
— Ну вот мы и...
— Ты пойдешь со мной на бал? — спросил серьезно Сириус, подняв свои серые глаза на меня. Я же прямо-таки опешила.
"Бал" — это слишком громко сказано. Скорее, гриффиндорцы уговорили профессор МакГонагалл проводить танцы в Большом Зале, пригрозив устроить пиршество нелегально, разбомбив ползамка. Споры, уговоры, наказания и отказы длились несколько месяцев на протяжении практически всего 4 курса Мародеров, пока она не сдалась и не назначила датой бала конец ноября — почему-то, на ее взгляд, самое подходящее время "для ваших хотелок, юноши".
— А ты разве не пойдешь с той девчонкой, которая отправляет тебе записочки каждую пару Заклинаний? — усмехнулась я, не желая признавать тот факт, что сердце-таки удар у меня пропустило от волнения.
— Я уже позвал ту, которую хотел, — отмахнулся он от этой истории, недовольно поморщившись. Удивительно, как много он получал внимания и как мало, на самом деле, им пользовался. — Так ты пойдешь?
— Ну, я... — голос, черт возьми, дрогнул. Дряньство! "Теперь он поймет, что он мне симпатичен. Фу, даже звучит сопливо".
Честно признаться, я далеко не любитель встревать во всякие любовные истории. Еще в своей прежней школе у меня были очень неудачные отношения, если можно их так назвать, и весьма нелицеприятные моменты, связанные с мужским полом. С тех пор я зареклась не завязывать шуры-муры с первым понравившимся мне парнем, так как прошлый опыт убил во мне все желание и доверие, а также понизил мою самооценку...
Потому мне было даже в новость, что Сириус, общавшийся с огромным количеством девушек, выбрал именно меня: человека, которого он знал несколько месяцев. Здесь был какой-то подвох, я это чувствовала. Такое бывает только в сказках: благодаря удивительному стечению познакомились, влюбились, поженились и бла-бла-бла. Ну конечно. Меня так просто не проймешь!
— Ладно, я понял, дурак, что спросил, не хотел ставить тебя в неловкое положение, — он усмехнулся и посмотрел в сторону, похрустев пальцами.
— Но я хотела согласиться, — а, к черту! Мне вдруг захотелось рискнуть. Тем более мы уже последние месяца два поменяли вектор наших отношений. Не знаю, почувствовал ли это Блэк, но мы стали подкалывать друг друга гораздо больше, оставаться наедине чаще, да он даже в библиотеку со мной ходил только потому, что переживал, не будут ли меня опять дразнить! Ну, хотя по его версии, он пошел читать, проспав на столе все 2 часа.
— Я... рад, — словами не описать как странно видеть смущенного Сириуса. Да у этого человека с заоблачной самоуверенностью, как мне казалось, не может быть вообще волнения или того же смущения. Он улыбнулся, и милая ямочка на щеке появилась на его левой щеке. — Мы же идем как друзья? — вдруг уточнил он.
— Ну, да... Да, как друзья, — я постаралась сохранить ту же улыбку на лице и кивнула, но тень грусти и непонимания, как мне показалось, скрыть не удалось. Вот и рискуй после такого... а я знала, что есть подвох!
— Супер! Ну пока, — он быстро обнял меня на прощание и зашагал в свою гостиную.
— Очаровательно... — прошептала я, грустно смотря вслед уходящего парня.

Спустя пару часов поздно ночью, находясь в разных кроватях, вместе не могли уснуть парень и девушка. Она отчаянно убеждала себя в том, что не могла влюбиться в своего друга, и приводила кучу аргументов в эту пользу, которые сама же и опровергала, а он корил себя за то, что, похоже, впервые в жизни настолько заробел перед девушкой, что даже не смог позвать ее на танцы. Оба уснули в злости на самих себя и с дикой решимостью кардинально изменить ситуацию.

Глава 6

— Все, я уже не могу, — поднимая свой раздираемый от головной боли котелок, выдохнула я, убрав волосы со лба небрежным взмахом руки. — Мы сидим тут уже вечность и ничего не можем сложить воедино.
— Что-то мы все же упускаем… — не унимался полный энергии Римус. В тот вечер он вообще был слишком возбужден.
— Лунатик, уже первый час ночи, не хочу прослыть ботаном, но завтра же на учебу… — Блэк лениво листал толстенный фолиант, создавая видимость работы.
— Нет-нет, давайте по порядку, — Люпин в надежде обернулся на Питера, который единственный сидел ровно и внимательно слушал, когда как Джеймс дремал на книге, Сириус перебирал длинными пальцами страницы какого-то тома, а я капала чернилами на пустой пергамент, наблюдая, как капля растекается по краям.
Весь вечер пятницы мы потратили на попытку в который раз найти ответ на главную загадку, а именно, как красочно описал ее Сириус, «Что, черт возьми, с тобой не так?». Именно это звучное кодовое название мы оставили после долгих словесных перепалок, пары угроз, одного вызова на дуэль и удара кулаком об стол Римуса, который и послужил прекращением всякого рода дискуссий.
К моменту нашего внештатного собрания нам удалось найти кое-какую интересную информацию, которую мы и пытались логически объединить.
— У нас на руках три сказки, — когда Питер ответил на вопрос пытливого Римуса, мы втроем непроизвольно взглянули на него с благодарностью. Ну, мы с Сириусом точно, а негромкий всхрап Джеймса можно было счесть вполне как нечто одобрительное. — Профессор МакГонагалл и Флитвик посодействовали и предоставили нам информацию о родителях Джесс, — Хвост загнул 2 пальца. — Мама прислала нам книгу о проклятиях, порчах и поверьях, надеюсь, мы сможем разобрать хотя бы часть написанного в ней, так как Джеймс пускает слюни на страницы уже не первый час, и, пожалуй, самая важная часть…
— Что толку от этого всего никакого нет, — Сириус потер сонные глаза и высказал то, что было у всех на уме: — Мы в тупике. Все, что нам удалось выяснить, так это, во-первых, что я могу продержаться без сигарет 3 часа 28 минут, Хвост совершенно не разбирается в географии, Сохатый соврал мне, что больше не заинтересован в Лили, ведь я-таки свистнул очередное любовное письмо из его кармана, Джесс выглядит сногсшибательно в платьях, а Римус падок на кофе.
— Спасибо, Блэк, за это занимательное наблюдение, — фыркнул Люпин, скрестив руки на груди. — Однако напоследок я все же прочту еще раз все то, что нам известно к этому дню. Итак, — он откашлялся. — Маленькую фею, то бишь Джесс, прячут от всех и не разрешают ни с кем играть: она 17 лет прожила вдали от волшебного мира. 7 рыцарей в полосатых труселях… чего? Сириус, я твой почерк из тысячи узнаю! И кто только сделал тебя писарем…
— Я пишу быстрее всех, ты разглагольствовал, а Джесс и ее подружка Джеймс шушукались о своем, о девичьем. Питер вообще будто ногой пишет. Должен же был я хоть как-то скрасить этот вечер забавными каламбурами.
Пропустив это замечание мимо ушей, лишь неодобрительно хмыкнув, Римус продолжил, сжимая в чуть трясущихся руках исписанный пергамент.
— Можно сделать предположение, что магия как-то оберегается семью магами или предметами. С третьей историей у нас возникла загвоздка, так как нужный отрывок мы так и не нашли… Хм. Оба родителя учились в Хогвартсе, мама — чистокровная волшебница — слизеринка, отец — полукровка — с Равенкло. Ничего такого, что заслуживало бы внимания, если быть честным… И, наверное, последнее — немного похожая история есть в книге, на которой так уютно устроился Джеймс, — Римус сделал какую-то заметку на пергаменте, — рассказывающая о заклинании «разделения» магии между двумя людьми, а также о проклятии бессмертия.
— Мы это все знали и так, зачем нужно было собирать нас здесь? — недовольный Поттер потянулся. На его лице красовалось красное пятно от угла книги. Он встал и принялся закидывать бумагу в рюкзак первым.
— Спасибо, что помогаете, ребята, я уверена, что мы найдем ответ совсем скоро, — смущенно сказала я, когда парни начали собирать вещи в сумку, чертыхаясь каждый раз, когда что-то падало на пол.
— На то друзья и нужны, — Джеймс устало улыбнулся и притянул меня к себе, обняв одной рукой. — Я… Мы защитим тебя, что бы ни случилось, — на смену его усталости вдруг пришла серьезность, отчего мне стало немного не по себе. Будто он что-то скрывал…

***

— Так тебе нравится, как выглядят ее ножки в платье? — задиристо задел локтем Джеймс Сириуса, когда они, проводив меня до самой двери, десятью минутами позже шли в свою гостиную.
— Ой, да завали… — Поттер засмеялся от реакции друга и мечтательно добавил:
— Ах, это прекрасное чувство, когда не одного тебя динамят по первое число…
Сириус ничего не ответил, переведя взгляд в сторону. Он снова вспомнил тот неловкий разговор на лестнице, разочарование в ее глазах, стал отныне ощущать некую холодность с ее стороны, которую Джесс всячески пыталась скрыть, и нехотя признал, что было бы лучше продолжать сгорать от ревности и отказа во взаимности, но зато напрямую признаться в чувствах, нежели делать вид, что этих чувств вовсе нет. «Жалкий трус», как часто начал повторять Блэк, проклиная себя последними словами.

***

— Ой, извини, я тебя не заметила… — спешно и немного испуганно проговорила я, задев кого-то спиной.
Следующий день встретил замок солнцем, приятные лучи которого растеклись по всей опушке и заглядывали практически в каждое окно, отчего, казалось, и настроение у всех обитателей школы стало чуточку лучше.
Школьные пары проходили как и обычно: трудновато в заклинаниях и весьма успешно на предметах, где нужны были теоретические знания. Особенно мне полюбилась нумерология, отдаленно напоминающая математику, к чему у меня была явная предрасположенность. Именно в конце этой пары, немного задержавшись, я и толкнула кого-то, собирая вещи в рюкзак.
— Ничего страшного, — ответила добродушно девушка, собирая разбросанный пергамент по полу. Я тут же наклонилась и помогла ей все поднять. — Ты Джесс, да?
— А ты, кажется, Лили, — после кивка головы предположила я, струсив. Меня и так в школе не очень жаловали, не хотелось бы и сейчас выслушивать какие-то новые издевки и претензии.
— Да, это я, — к моему великому удивлению девушка широко улыбнулась и, изящным движением тонкой руки отряхнув с юбки пыль, протянула ладонь. Я пожала ее, ища какой-то подвох. — Здесь тебя не очень жалуют, да?
— А то ты не видела еженедельные прозвища, которыми меня награждают в вашей школьной газете, — усмехнулась я, уже привыкшая к ним и даже с вызовом ожидавшая новых.
Девушка мелодично рассмеялась, открыв передо мной двери аудитории:
— Да уж, кто такого не видел. Но в основном этим заведуют слизеринцы. Мне Северус про тебя рассказывал. Сказал, что ты милая и умная, так что кое-кто из них все же на твоей стороне.
Она совмещала в себе необычайную внутреннюю силу, доброжелательность, женственность и вместе с тем озорство, не удивительно, что она смогла так сильно влюбить в себя Джеймса.
— Хочешь, сядем вместе на обеде?
— Да, здорово, давай, — с благодарностью ответила я тут же, улыбнувшись. Это был первый человек после Мародеров, который без страха быть высмеянным согласился сесть со мной рядом. Мне определенно понравилась эта девушка.
Когда мы пришли в Большой Зал, большая часть ребят уже сидела за столами. В воздухе витал общий гул голосов и ударявшихся столовых приборов о тарелки. Проходя мимо стола Равенкло, кто-то крикнул:
— Эй, Эванс, ты решила всех неудачников себе в друзья набрать?
— А что, Рамзи, будучи главой всех неудачников, завидуешь, что, не имея друзей совсем, не попадешь даже в этот список?
Парень сразу заткнулся и сел обратно на свое место, послышался смех.
— Ловко ты его.
— Не обращай внимания на всяких придурков, — как ни в чем не бывало ответила Лили, поправив волосы.
— Эй, Эванс, новая прическа? — развязно спросил Джеймс, когда мы сели за стол Гриффиндора.
— Вот тебе яркий пример, — закатила глаза девушка, раздраженно выдохнув, но буквально секунду спустя еле заметно улыбнулась, поправив кудри. Я удивленно перевела взгляд на ребят. Неужели никто из них так и не заметил, что Джеймс у Лили вызывал не только неприязнь?!
Пока меня одолевала буря негодования и удивления близорукости мужского пола, Эванс рядом усмехнулась какой-то своей мысли в стакан, отпивая воду.
— Что? — непонимающе поинтересовалась я.
— Да так, ничего, — загадочно ответила девушка, так и не сказавшая мне о взгляде Сириуса, который помог ей ответить на давно терзавший многих представительниц слабого пола вопрос, а именно: «Почему это местный плейбой окончательно перестал обращать внимание на других девушек».
Обед прошел довольно интересно. Мы с Лили быстро нашли общий язык, так как в ходе беседы я выяснила, что она тоже воспитывалась в семье не волшебников, поэтому нам было, что обсудить. Она очень заразительно смеялась, мило смущалась и имела достаточно острый язычок. Когда мы с ней выходили из Большого Зала, вновь заливаясь над какой-то ее шуткой, я с надеждой спросила себя, смогли ли мы стать подругами.
— Ты пойдешь на Зельеварение? Извини, я не знаю, как у тебя вообще проходит здесь обучение, ведь ты даже не числишься ни на каком факультете.
— Дамблдор позволил мне выбирать самой все предметы, — я поправила тяжелую сумку, набитую учебниками. — Я иду к профессору Флитвику. Он помогает мне с магией, — смущенно добавила я, немного залившись краской.
Лили, имея восхитительную способность не заострять внимания на неловких темах, с пониманием кивнула и без каких-либо издевок сказала:
— Надеюсь, у тебя все получится. У меня с Заклинаниями не очень выходить, но, если тебе будет нужна помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне, — с улыбкой проронила она перед тем, как ушла.

***

Вторую неделю я занималась с Флитвиком дополнительно. Профессор, к моему удивлению, сам предложил мне свою помощь. Возможно, ему стало меня жаль, но однажды после очередного провала на занятии он оставил меня после урока и сказал, что испытывает уважение к моему упорству и старательности. С его помощью я уже овладела базовыми заклинаниями, которые давались мне через раз, однако освоенная в идеале техника была явно не лишней. В одну из бесед он обмолвился мне о родителях, хотя явно не должен был этого говорить.
— Я когда-то учил вашего отца, очень способный юноша. Ваша матушка была сильна практически во всем, но терпеть не могла Зельеварение из-за всяких скляночек, баночек, слизких ингредиентов и котлов. Что удивительно, ведь декан ее факультета, с которым у нее были весьма теплые отношения, и вел этот предмет!
Хотя преподаватели и старались держаться от меня отстраненно, за пару месяцев я все же заручилась снисхождением и участием с их стороны. МакГонагалл дала мне пару интересных книжек о Трансфигурации, научила простейшим заклинаниям и невзначай делилась крупицами информации о школе, волшебном мире, родителях и магии. Слизнорт, почему-то, во мне души не чаял, помогал мне на уроках и всегда приговаривал, что я могу заходить к нему в любое время. Меня даже научили полетам на метлах! Однажды, конечно, я сломала себе руку, но ее быстро поправили.

***

В тот день Флитвик отпустил меня пораньше, потому я еще успевала зайти в гостиную. Когда я открыла проем, то услышала следующее:
— Конь бьет ферзя на Е6. Шах и мат.
— Хвост, с девчонками тебе, очевидно, не везет потому, что ты все свое свободное время убиваешь на игру в шахматы.
— Проигрывать тоже надо уметь, Поттер.
— Эй, ребята, — окликнула я их. Питер и Джеймс подняли головы от доски, Римус оторвал сосредоточенный взгляд от книги, а Сириус, дремавший на диване, зевнул. — Вам стоит это увидеть.
Я положила на стол возле доски и пары пустых кружек сложенное вдвое письмо. Римус отложил книгу, предварительно оставив в ней темно-красную ленточку как закладку, и потянулся за пергаментом. Джеймс с Питером принялись заново расставлять шахматные фигуры, а Сириус, на лице которого плясала тень от языков пламени камина, потянулся и поуютнее устроился в кресле, приоткрыв один глаз.
— От кого это? — спустя буквально минуту беглого прочтения изумленно переспросил Люпин, передавая записку дальше Поттеру, который уже протянул за ней руку с настороженностью.
— Если бы я знала, Римус, — я была крайне озадачена и взволнованна. Сев на край немного жесткого стула, я покусывала губы в ожидании, когда каждый ознакомится со странной рукописью.
Это письмо пришло мне еще пару дней назад. В день, когда я, опаздывая на очередную тренировку по полету на метле персонально от Джеймса, спрятала его в небольшую прикроватную тумбочку возле кровати в своей комнате, на которой покоились учебники, школьные записи, фантики от конфет и кувшин с водой. Впопыхах, наливая в стакан попить, я пролила большую часть жидкости на лежавшие там вещи и в том числе на письмо, потому для сохранности решила убрать его подальше и прочитать сразу же после занятия. Однако именно тогда я и сломала руку и провела остаток дня в Больничном крыле.
О почте мне невзначай напомнила Лили, за обедом обмолвившаяся о том, что отправила самодельную открытку своей маме на день рождения и что с нетерпением ждала ответа. Перед своим уроком по Чарам я забежала в комнату, спрятала письмо в сумку и пошла к Флитвику, а уже после прочитала его, что и сподвигло идти до ребят ускоренным шагом.
— Это не похоже на сказки, которые мы с вами читали, — первым нарушил угрюмое молчание Питер, только, похоже, дочитавший написанное.
— Потому что это кусок настоящей легенды, — саркастично ответил ему Сириус, размяв шею и похрустев пальцами.

«Сотни лет назад в семье могущественных волшебников произошло страшное событие. Две дочери-близняшки, балуемые с детства родительской любовью и состоянием, вдруг остались одни после неожиданной кончины отца с матерью. Когда несчастный случай унес их жизни, сестры пообещали друг другу никогда не разлучаться. Они жили счастливо, помогали нуждающимся и занимались живописью, практиковались в магии и придумывали новые заклинания, пока однажды одна из сестер не встретила прекрасного молодого человека. Влюбившись без памяти, она в тайне покинула родительский дом, не предупредив сестру, и начала строить новую жизнь. Вступив в брак, она продолжила заниматься благотворительностью и углубленным изучением магии.
Спустя несколько лет ее нашла сестра. Обезумевшая от горя утраты и страха, она пришла в ярость, узнав о лжи и предательстве со стороны самого близкого ей человека. Получив отказ на просьбы вернуться в отчий дом, в порыве захлестнувшего ее гнева обманутая сестра прокляла изменщицу, бывшую беременной в тот самый момент своим первым ребенком…»

— Как мы уже выяснили, подлинная история есть только у «рыцарей», как в сказке, которые разорвали пергамент на 7 частей и поклялись сохранить тайну, — Римус стучал пальцем по подлокотнику, размышляя вслух.
— Ни один рыцарь никогда бы не отдал часть легенды! — вдруг слишком резко ответил Джеймс, метнув на друга оскорбленный взгляд. — Это же в сказке написано! — добавил он, увидев наши удивленные лица.
— Ты знаешь кого-то кроме нас в волшебном мире, Джесс?
— Нет, — помотав головой, ответила я Сириусу. — Когда мы впервые с Дамблдором оказались на Косой Аллее, я познакомилась с женщиной, которая заведует Дырявым Котлом… и каким-то эльфом в банке Гринготтс.
— Гоблином, — поправил меня Питер. Я на автомате кивнула.
— В любом случае того, что написано здесь, мало, чтобы делать какие-то выводы, — Римус почесал затылок. — Без продолжения легенды или хотя бы новых сказок мы не сможем понять, в чем смысл проклятья. Единственный вариант — это продолжить искать недостающие фрагменты в книжках и постараться найти отправителя.
— Но кому понадобилось отправлять такое откровение непосредственно задействованному в этой истории человеку? Это же веками скрываемая правда, — Хвост сделал шаг пешкой и поднял сонный взгляд на Джеймса. Тот пожал плечами:
— Очевидно, тому, кто заинтересован, чтобы Джесс ее узнала.
— Попробуй выяснить немного больше о своих родителях, Джесс, — посоветовал Римус. — Возможно, кто-то из профессоров мог знать нечто большее, чем то, что удалось выяснить нам с Питером.


***

По совету Римуса я решила невзначай перекинуться парой слов с теми профессорами, которые благосклонно ко мне относились. В этот список явно не попадал Дамблдор, разговоры с коим до сих пор вызывали, несмотря на достаточно большой промежуток времени, взаимную неловкость и трудности в общении.
Профессор МакГонагалл не владела нужной мне информацией, так как не была достаточно близка ни с одним из моих родителей. Зато я впервые почувствовала какое-то сочувствие с ее стороны и даже переживание, так что наше взаимное сближение скрасило отсутствие каких-либо нужных сведений.
Профессор Флитвик рассказал мне об отце, так как в свое время был деканом его факультета. Мистер Роберт Томсон был высок, красив и умен, хотя так, на мой взгляд, можно сказать практически про любого человека. Он играл в Квиддич на позиции вратаря и был весьма успешен в Заклинаниях и Травологии, на пятом курсе стал Старостой Равенкло. Имел много друзей, но особенно выделялись Альфред Крейг и Джонатан Монетт, оба учившиеся на Хаффлпаффе. Родители погибли, попав в автомобильную аварию, когда он учился на 4 курсе. В принципе, ничего такого, что смогло бы зацепить внимание.
Зато о матери вдоволь поведал Слизнорт за чашкой чая после очередного Зельеварения. Названная в честь бабушки, Джозеффина Честертон на дух не переносила это имя, предпочитая просто «Джо». Частые стычки с моим биологическим отцом на этой почве в итоге привели к тому, что она согласилась пойти с ним на свидание, лишь бы он перестал называть ее полным именем. Она была очень самоуверенной в себе девушкой, ее самооценка подкреплялась отчасти особенным вниманием со стороны мужского пола. Она гордилось чистотой крови и своим факультетом и, опуская ее иногда невыносимый характер, также имела много друзей и достаточно теплые отношения с Горацием Слизнортом. Ее мать развелись с отцом, когда ей было 9, потом женщина заболела и скончалась в больнице, когда девочке едва исполнилось 15. Еще при смерти мать попросила своих давних друзей Лестрейндж позаботиться о дочке до ее совершеннолетия. Так маленькая Джо познакомилась со многими чистокровными волшебниками, но главное: стала хорошей подругой мисс Вальбурги Блэк. Девушки были очень похожи, постоянно обменивались письмами в течение учебного года «Джо», последняя часто приезжала в гости в дом Блэков.
— Ах, хорошая была девочка, очень умная и талантливая, жаль, не любила мой предмет, как ту же Трансфигурацию, — опечалено вздохнул декан Слизерина, поставив пустую фарфоровую чашку на блюдце.
После разговора с преподавателями я отправилась с совятню, чтобы отправить парочку писем бывшим когда-то друзьям родителей и отправилась в Большой Зал, где проходил обед.
— Вы не поверите, что мне удалось разузнать, — сев за стол и тут же принявшись за еду, умирая от голода, пролепетала я, поглощая одну картошку за другой. Сириус с Джеймсом удивленно переглянулись. — Информации было не так много, но я узнала, с кем водили дружбу родители.
И принялась рассказывать все полученные сведения, делая перерывы на пережевывание пищи и глотки невероятно вкусного тыквенного сока.
— Твоя мать была хорошей подругой моей? — не поверив в то, что сам произнес, выпалил Сириус, уронив кусок курицы с вилки. — Я не думал, что такая мегера вообще с кем-то может нормально общаться, она отцу всю плешь проела.
— Так ты… у вас с ней натянутые отношения? — осторожно спросила я, надеясь получилось какой-то позитивный ответ.
— Можно и так сказать, — вклинился Римус, прерывания брань Блэка. Последний немного успокоился и кратко пересказал мне суть конфликта.
— А я, вообще-то… написала ей письмо.
— Ты — что? — не понял Джеймс.
— Они с мамой были хорошими подругами, может, она что-то знает о ней… — поспешно начала оправдываться я, нервно схватив стакан в руки. — Я же понятия не имела, что Сириус терпеть ее не может!
— Так, Джесс права, это часть нашего плана, так что отнесемся к этому как к обычному поиску фактов, да, Сириус? Нет, с чего ты это взял, Блэк? Да какие гарантии того, что они тоже станут подругами? Весь Хогвартс вздохнет с облегчением, если ты повесишься на этой почве, — закатил глаза Римус, положив конец дискуссии.
— Эй, Джесс, привет, — накаленную обстановку разрядил приход Лили, которая села рядом. Она достала из сумки какую-то книгу и протянула мне. — Это одна из сказок, которые я читала на первом курсе. Лилиана подарила мне ее, может, она тебе как-то поможет.
Я не сказала ребятам, но поделилась с Лили тем, что мы пытались найти уже несколько месяцев. Поначалу я пожалела, что вот так сгоряча решила поделиться своей проблемой с первым встречным человеком, который мне улыбнулся, а не стал обзывать. Но потом я почувствовала, что ей можно верить. По крайней мере, мне этого искренне хотелось.
— Спасибо, Лили, я верну тебе ее как можно скорее.
— Не переживай, — девушка улыбнулась, вставая. И бросила невзначай быстрый взгляд на Джеймса, который молча уставился на свою тарелку, подперев голову рукой. — Что, Поттер, не выспался? — однако когда ответа — даже взгляда — не последовало, Эванс немного нахмурилась, но ничего не сказала и ушла.
Последние время Джеймс Поттер стал вести себя очень странно, что не могло не обеспокоить его друзей. Он стал очень молчалив, порой раздражителен и даже груб. Помимо прочего он стал замыкаться в себе, постоянно погружаться в свои мысли, меньше проказничать и больше спать. На любые вопросы он отвечал кратко и говорил, что все у него нормально. Сириус пытался добиться правды, помочь и растормошить своего лучшего друга, устроил вечеринку, купил ему маленькую точную копию метлы Поттера, которая теперь летала у них по комнате и гостиной, шутил и был всегда с ним рядом, но ничего не помогало. Мы решили дать ему время, чтобы он пришел в себя и сам рассказал, что с ним не так.
— Ну, раз сейчас все, что нам остается сделать, это дождаться писем, можно немного расслабиться, — сказала я, потянувшись. — Скоро же бал?

***

— Ребята, я должен вам сознаться, — вечером нарушил тишину Сириус, когда парни готовились ко сну. — Мне нравится Джесс, и я позвал ее на танцы.
— Ну ты Америку открыл, — Джеймс слабо улыбнулся, плюхаясь в кровать. — И что она сказала?
— Она-то согласилась, а я ляпнул, что мы идем как друзья…
— Господи, а я и представить себе никогда не мог, что ты так труханешь перед девушкой, — Римус засмеялся и протянул руку, чтобы забрать у недовольного Питера сикль.
— Э-э! Вы что, делали ставки?!
— Ну да, Хвост в тебе души не чает, думал, ты никогда не упадешь в грязь лицом перед девушкой.
— Проклятье, — тихо выругался Сириус и улегся спать прежде, чем ребята успели задать еще какие бы то ни было вопросы.

***

— Что ты тут делаешь? — тем временем я сидела на полу Астрономической Башни и наблюдала за созвездиями. Лили, пришедшая сюда в компании подружек, заставила меня вздрогнуть.
— Смотрю на звезды, — просто ответила я, отвернувшись. Она села рядом и спросила:
— Пойдем на улицу, прогуляемся?
Приятный ветерок, пока еще не промозглый, обдал наши лица, когда мы открыли одну из потайных дверей замка и вышли на улицу.
— Откуда ты знаешь о потайных дверях?
— Поттер однажды показал, — Лили улыбнулась. — Тебе помогла книжка?
— Я ее еще не читала… но спасибо за помощь.
— Слушай, а что с Поттером такое сегодня? — Эванс сделала вид, что ей максимально безразлична это информация, сев на ступеньки возле входа. Я усмехнулась.
— Как долго ты готова отрицать тот факт, что Джеймс тебе тоже симпатичен?
— Что? Этот надутый от самомнения индюк? Не смеши меня, — Лили сделала вид, что оскорбилась, но в свете луны было видно, как она покраснела. — Ничего он мне не нравится!
— Повторяй себе это почаще, может, и правда не будет, — я улыбнулась, посмотрев вдаль.
Спустя несколько минут тишины ее нарушала первой Лили:
— Возможно, ты и права. Нет смысла отрицать того, что спустя столько лет Поттер-таки стал мне небезразличен. Наверно, зря я отказала ему составить компанию на танцы.
— Так еще не поздно согласиться, он все равно кроме тебя никого и не звал.
— А ты с кем пойдешь?
— С Сириусом, — я и сама не заметила, как ответила задумчиво и грустно.
— Не очень похоже, что ты в восторге от этой идеи.
— Да нет, я просто… он же мне на самом деле... неважно, я совсем не против быть его парой на балу.
Лили ничего не ответила, бросив на меня подозрительный взгляд. Взглянув на наручные часы, она предложила потихоньку расходиться, а то Филч и его вездесущая кошка могли поймать нас и отправить на наказание.

***

— Блэк, ты мне никогда не нравился.
— И это взаимно, Эванс, — Сириус облокотился об стену возле кабинета ЗОТИ, где девушка его перехватила через пару дней после ее диалога со мной.
— Что у тебя с Джесс? — без обиняков серьезно спросила Лили, скрестив руки на груди. Сириус замялся, забегав глазами.
— Ну. Э-э, в общем-то…
— Ты бросаешь на нее взгляды чаще, чем на свое отражение в зеркале.
— А тебе-то какое дело, что я делаю? — Сириус выбрал тактику нападения, выпрямившись и поправив волосы.
— Так она тебе нравится?
— А что если и так?
Лили смерила его настороженным взглядом, пытаясь по глазам понять, правду ли ей говорит Блэк.
— Тогда было бы неплохо, чтобы она тоже об этом знала.
— Это что, рубрика дружеские советы, Эванс?
— Это рубрика «не тупи», Блэк.
И девушка ушла. Сириус кинул в ее сторону непонимающий взгляд.
— И еще, Блэк, — из конца коридора крикнула Лили, обернувшись, — передай Поттеру, что я пойду с ним на бал. Пусть гладит свои лучшие портки.
Нахмурившись, Сириус провожал девушку задумчивым взглядом буквально минуту, обдумывая услышанное, и решил не идти на улицу охладиться, а отправиться совершенно в другом направлении.

***

— Привет, — запыхавшись, выпалил Сириус, когда я открыла ему дверь своей комнаты. Я хихикнула.
— От поклонниц убегал, Сириус?
— Ты еще согласна пойти со мной на танцы? — парень про себя уже явно жалел, что выкуривает так много сигарет, ведь дыхание сбивалось слишком быстро. О сильном волнении не могло быть и речи.
— Э-э, ну, да… а что…
— Я сейчас могу показаться эгоистом или дураком, что так сваливаю все на тебя как снег на голову, но я уже давно думал об этом и никак не могу перестать прокручивать в голове мысль, что…
Я никогда не видела его таким перевозбужденным. Нахмурившись, я наблюдала, как он отчаянно пытается подобрать слова, боясь озвучить суть. Прервав его словесный поток, я аккуратно вклинилась и лишь спросила:
— Сириус, в чем дело? Ты передумал идти?
— Что? Нет! — он выпрямился и провел рукой по волосам, выдохнув. Собравшись с мыслями, он, еще раз глубоко вздохнув, спокойно произнес: — Я не хочу идти с тобой как с другом, ведь я… ты мне… мы… ты мне не безразлична… стала.
У меня непроизвольно поднялись брови в немом вопросе. Не успев и слова сказать, Блэк снова выпалил:
— Нет, конечно, если ты хочешь пойти, как друзья, я ни в коем разе не буду против, ведь мы и правда хорошие с тобой друзья, а ведь друзья — это…
— Сириус! Замолчи хотя бы на секунду. Я согласна.
Блэк, явно не готовый к такому ответу, перевел сначала немного испуганный взгляд на меня, затем — на дверной проем. Мы оба постояли в нерешительности, избегая смотреть друг другу в глаза.
— Ну, так, значит… мы идем на бал, — прервала молчание я.
— Получается, что так, да.
— Отлично, — и снова повисло неловкое молчание. Затем, как по сигналу, мы переглянулись и одновременно сказали «ну, пока», после чего он начал быстро спускаться по лестнице, а я тут же закрыла дверь и села на край кровати.
Прокручивая в голове на удивление приятную для меня мысль о том, что Сириус — вполне обычный парень, а не тот мачо, каким его пытаются выставить девушки в школе, я встала, открыла окно, чтобы пустить немного свежего воздуха в комнату, и подошла к шкафу, чтобы выбрать наряд для предстоящего бала...