Во времена учебы в Хогвартсе

- По-твоему это все игрушки?

- Безусловно.

Ее щеки тут же заливает яркий румянец, губы сжимаются в тонкую полоску, а во взгляде появляется гнев. Минута, две. Я молчу. Не дождавшись каких-либо слов, она резко разворачивается и направляется к замку. Я знаю, что сейчас по ее щекам катятся слезы. Знаю, что она огорчена моим поведением, но при этом даже не пытаюсь догнать, остановить…



Это была уже не первая наша ссора. И далеко не последняя.


- С тобой все нормально?

- Да, нормально! – в голосе слышится раздражение.

В ее глазах появляются слезы, но она старается держать себя в руках.

- Я просто беспокоюсь о тебе, - подходит ближе и протягивает руку, желая прикоснуться к моей щеке.

Не дождавшись этого, я отступаю в сторону. Ее ладонь так и застывает в воздухе, не достигнув цели. На лице отражается боль. Своим поведением я режу без ножа.

- Я же люблю тебя, - шепчет, голос дрожит.

- Спасибо, - полное безразличие. Сколько эгоизма в этой фразе.

И вновь слезы, и ее спина. Она уходит, а я так и стою, не пытаюсь остановить, извиниться. Наверное, я полное ничтожество раз так поступаю с ней, а может, просто нет сил, чтобы что-то менять?..



Все было бы нормально, не будь я таким грубым. Нужно было лишь проявить понимание, смягчиться, а я совершил самую большую ошибку в своей жизни.



- Джинни, постой!

- Ты что-то хотел? – она поворачивается ко мне. Я невольно делаю шаг назад.

Решительность, уверенность, ни капли сожаления, гнева или обиды – ее лицо отражает полное безразличие.

- Да, я хотел извиниться, - ну вот, голос дрогнул, а ведь собирался быть твердым в своем решении.

- За что извиниться? – именно в этот момент я понял, что актриса она замечательная.

- Я вел себя…

- Не стоит, - прерывает меня на полуслове. – Я уже все давно забыла.

- Правда? – на моем лице появляется улыбка. О, неужели она все простила?

- Правда. Я забыла все, - в голосе появляются странные нотки, но я не придаю этому значения, - как забыла и тебя, – звучит через секунду.

В этот момент мое сердце падает куда-то вниз и все вокруг приобретает черно-белый цвет. Не сказав ни слова, я разворачиваюсь и ухожу. И мне не видно, как она, обнимая себя руками, садится на корточки, а ее плечи трясутся от беззвучных рыданий.



Я тогда долго ни с кем не разговаривал. Просто закрылся от окружающего мира, построив довольно высокую и крепкую стену в своем сознании. Наверное, впервые в жизни у меня была глубокая депрессия, хотя раньше я думал, что со мной такого быть не может. О, я был самым большим эгоистом и глупцом в мире.


Тусклый свет, запах зелий. Из-под одеяла видна ее тоненькая ручка. Кожа бледна, как никогда раньше. Глаза закрыты, дыхание ровное и спокойное. Маленькая ладошка сжата в кулачок, а губы сжаты в тонкую полоску – так же, как бывает, когда она обеспокоена чем-то. Только это выдает ее нестабильное состояние.

Неожиданно она резко вздыхает, и я уже вижу не сосредоточенный взгляд ее карих глаз. Ей хватает пары секунд, что бы заметить меня. На лице тут же отражается паника, а рот слегка приоткрывается, будто она пытается что-то сказать, но не может.

- Что ты здесь делаешь? – наконец спрашивает она. Боже, ее голос такой хриплый и слабый. Я едва смог расслышать слова.

- Я пришел к тебе, - ответил я первое, что пришло в голову.

- Не нужно было, - шепчет, прикрывая глаза. Невольно я замечают, что ее рука начинает дрожать, а дыхание учащаться.

- Я люблю тебя, Джинни, - я наклоняюсь ниже. Почувствовав это, она вновь приподнимает веки, заставляя меня поразиться. Господи, я опять вижу ее слезы, и на этот раз мне становится нестерпимо больно. Хочется обнять ее, поцеловать, защитить ото всех!

- Это не имеет смысла.

- Но почему? – не замечаю, что невольно повышаю голос. Она дрожит еще сильнее.

- Джинни? – я оборачиваюсь на знакомый голос. В больничное крыло заходит Поттер (проклятый Поттер!!!), в его руках букет цветов и пакет с фруктами. – Что он здесь делает? – медленно произносит гриффиндорец, стараясь сдержать гнев.

- Он заходил к мадам Помфри, - на одном дыхании выдает девушка, на этот раз твердо для себя решив, что не заплачет, - И он уже уходит, - последние слова произнесены с нажимом.

Я все понимаю. Понимаю, почему она чуть не заплакала, увидев меня; понимаю, что здесь делает Поттер; понимаю, что теперь рядом с ней мне не место.

- Выздоравливай, Уизли, - небрежно бросаю я, слегка улыбаясь, чтобы это увидела только она.

Прежде чем уйти, успеваю заметить ее взгляд наполненный болью.