Невозможная любовь. Пролог

Их любовь была невозможной изначально – она сенатор, а он – джедай. Но в мире нет ничего невозможного, особенно после всего, что они пережили вместе. К тому же сама судьба стремилась, чтобы они были вместе.

Ночная тишина мне кажется обманом
Когда надеясь и любя,
Вместе с утренним туманом,
Рядом не окажется тебя!
Стадник Сергей.

Мне кажется, что я больше её никогда не увижу… Воспоминания о минутах, проведённых рядом с нею, продолжают терзать моё сердце. Сейчас я нахожусь на тонкой грани между сознанием и безумием. И я уже мало осознаю, где же на самом деле эта грань? Возможно, я уже перешагнул её в своём холодном и беспощадном беге за славой – проклятием джедаев?
Странно, но слава преследует меня везде, где бы я не был. Эта слава создана искусственно. Её создал Кос Палпатин. Я не знаю, зачем он это сделал, но с первых дней моего появления в Академии он стал моим негласным покровителем.
Мне с самых первых дней в Академии внушили, что я лучший и что я должен быть всегда на виду. Это бесит магистров Винду и Йоду, но мне как-то плевать! Они отобрали у меня самую важную часть моей жизни, как будто произвели операцию без наркоза и рана, нанесённая тупым скальпелем во время этой операции, никогда не заживёт!
Мне с самых первых дней в Академии внушили, что я лучший и что я должен быть всегда на виду. Это внушил мне Верховный Канцлер. Это бесит магистров Винду и Йоду, но мне как-то плевать! Они отобрали у меня самую важную часть моей жизни, как будто произвели операцию без наркоза и рана, нанесённая тупым скальпелем во время этой операции, никогда не заживёт! Они отобрали у меня Падме…. Но нет…. Я стискиваю зубы. Я должен меньше о ней думать – так боль практически исчезает. Я перестаю её чувствовать. Боль от разлуки с нею…. Это сложно, но сейчас у меня это стало выходить лучше…. Раньше это было практически невозможно. Боль сводила меня с ума, потому что тогда я помнил каково быть рядом с нею, каково чувствовать тепло её тела, каково целовать её губы. Сейчас мои воспоминания уже практически притупились, но я всё равно помню это – они всё так же свежи, как и всегда, но сейчас я просто смирился со своею безутешной участью. Быть одному…. Всегда быть одному.
Боль настолько сильно, что рука невольно тянется к световому мечу, который висит на поясе. Чтобы навсегда вырезать эту боль из своего сердца. Но необходимо успокоиться, необходимо стиснуть зубы и всё пройдёт…
Кос Палпатин относится ко мне как отец, даже сильнее, более близко и тепло, чем когда-либо. Как, например, тогда, когда мне было четырнадцать лет и мы всем Чёрным отрядом во главе с учителем Кеноби и магистром Йодой, Падме, и Верховным Канцлером оказались в заложниках у радикально настроенных террористов из террористической организации «Чёрное Солнце». Я помню, мы тогда с Дариусом играли в героев и удачно и уже были близки к победе, но в самый последний момент меня ранил Владыка ситх Дейвон Терри, который был главой той операции. Я оказался на полу, с разрезанным животом от удара ситха, так первым кто ко мне прибежал после того, как Дариус своей безупречной техникой владения мечом отсёк ситху голову, был именно Верховный Канцлер и он пожертвовал своим платком ради меня. Я помню, как он приложил платок к моей ране, как немного моей крови попало на его платок, но его быстро от меня увели. Мне даже показалось странным, как победоносно сверкнули его глаза при взгляде на свой платок. Я тогда и сейчас ничего не понимаю, что же его так обрадовало….
Я уже давно перестал удивляться, когда мне говорят, что меня хочет увидеть Верховный Канцлер Кос Палпатин. Наоборот я бы сильно удивился, если бы он не желал меня видеть! Но таких ощущений он не давал мне никогда. Он отменял или переносил свои встречи для специальных аудиенций со мной. Он хочет, чтобы я был с ним откровенен. Я создаю видимость откровения, так как чувствую, что ему, как и всем что-то надо от меня. Я не откровенничаю с ним так, как делаю это с… делал это с Падме. Как же давно это было!!! Наверное, прошла целая вечность с того памятного момента на взлётной площадке Набу, когда мы поклялись друг другу в вечной верности, но на самом деле всего лишь десять лет…. Комок слёз скапливается в моём горле, но я терплю….
Потому что я джедай…. Но будь проклят тот день, когда меня подстригли в падаваны! Эта дрянная косичка!!! Мне иногда хочется с корнем вырвать её из общего вида своей прически! Но я сдерживаюсь…. Я понимаю…. Я уже многое понял и осознал. Годы обучения в Академии среди трудных подростков Чёрного отряда кое-чему меня обучили. Я понял, что быть джедаем не так уж и плохо. Да, это звание оторвало меня от Падме, сделало наши отношения практически невозможными, но всё же…. На примере таскена Марка Сволоты я знаю какой губительной может быть Тёмная сторона Силы. То что произошло с ним навсегда привило у меня ненависть к ситхам вообще и Тьме в сущности. Просто я не хочу ссориться и враждовать со своим пожалуй единственным настоящим другом – Дариусом Фентази.
Этот странный джедай, вольно шагающий по Тёмной стороне Силы продолжает фанатично служить Свету. Он самый лучший боец из всех кого я когда-либо встречал, но он очень болен, практически смертельно – его поглотил его стиль фехтования, который он изобрёл сам и в тоже время сделал практически неуязвимым. Я никогда не смогу скрестить с ним мечи, потому что у меня просто не поднимется рука…. Но он сможет, если я стану представлять угрозу Ордену джедаев, а тем более, если я стану ситхом. Против него у меня просто нет шансов.
Палпатин не знает о его существовании, а возможно он просто забыл об этом, ведь именно благодаря Верховному Канцлеру – Дариус лучший джедай Галактики, наравне со мной. Он попал на вершину своеобразного опроса Республиканского населения благодаря своим заслугам, я же благодаря раскрученности. Ведь Галактическая Сеть находится под контролем Сената и только Верховный Канцлер решает что будет там звучать. Он хочет видеть там меня – и я там есть, но он также подчиняется воле общественности и там есть Дариус.
Но я отвлёкся. Я делаю это всегда, когда мне хочется забыть ЕЁ….
А это случается довольно часто – в каждой девушке и женщине, которые меня окружают – я вижу Падме, даже в Айяле Секуре, твил’еке, хотя это уже даже смешно. Так вот, Академия научила меня одной главной вещи, когда я особо сильно страдал от разлуки с Падме. На данном этапе нашей жизни мы не можем быть вместе по нескольким причинам:
1. Она старше меня на несколько лет, а для любовных отношений мужчины и женщины это важно.
2. Она королева, а я джедай, а это значит, что эти отношения вообще бесполезны.
3. Тогда, десять лет назад она была молода, а я был для неё героем, звезда которого резко взлетела и тут же исчезла с моим вступлением в Академию. А это значит, что это была её секундная увлеченность, которая, как сказала мне Фелиция Диана Меесэр – самая красивая девчонка Академии.
Я стараюсь забыть Падме, но это невозможно – её видение, образ, преследует меня постоянно. Везде и всегда.
Но я продолжаю держать себя в руках, ведь я джедай! Хоть и частично, но всё же большая моя часть принадлежит этому определению. Но помимо преданности Ордену джедаев у меня есть вторая половина моего сознания – она даёт мне право выбора перед аскетическим образом жизни настоящего джедая. Я не фанатически отношусь к выполнению приказов. У меня остаётся право выбора правильности приказов, но они ещё ни разу не давали мне усомниться в себе и поступить наоборот.