Глава 20. Отдел Тайн, часть I

Оставшееся время я перебирала возможные варианты и думала, что ещё могу сделать.

Вывести из игры Снейпа? Ведь это через него Орден узнал, что Поттер собирается в Отдел Тайн, где якобы Волдеморт пытает Сириуса. Азкабана тогда, возможно, не будет, но возрастает риск попасть под горячую руку Лорда, когда он поймёт, что в пророчестве не содержится ровным счётом ничего ценного и он лишь зря потратил время. Да и бесполезно это. Дамблдору нужно, что Лорд обнаружил своё присутствие, значит, он сплетёт новую паутину, и этой наверняка не даст так просто разорваться. Сейчас я знаю приблизительный ход событий, а если всё обернётся иначе, могу оказаться не готова. Значит, остаётся только ждать.

Восемнадцатого июня мы получили приказ собраться в Малфой-мэноре.

— Операция назначена на сегодня! — сообщил нам Люциус. – Поттер ослаблен напряжением при сдаче СОВ и потому более уязвим. Вечером Лорд внушит ему ложные видения пыток Сириуса Блэка в Отделе Тайн и мальчишка сам помчится к нам в руки.

— Как мы попадём в Министерство? — поинтересовался Мальсибер.

— Через камин. Макнейр к тому времени обезвредит дежурного. Потом сотрём ему память. Используем на себе Дезиллюминационные чары, чтобы Поттер не обнаружил нас до того, как снимет с полки пророчество. Сразу после этого окружаем мальчишку и тех, кого он, возможно, приведёт с собой, и завершаем дело. Вы помните — никакой самодеятельности, всё должно идти по плану Повелителя! — Малфой предупреждающе взглянул на меня. Я пожала плечами. Должно — пусть идёт. И очередной раз ощупала в кармане портал и флакончик с зельем.

Время тянулось медленно. Наконец в пять часов вечера Малфой схватился за метку.

— Лорд сообщает, что он продемонстрировал Поттеру Сириуса Блэка в Отделе Тайн, — передал он нам.

— Но ещё рано, в Министерстве полно народа, — возразил Руквуд.

— У нас есть время. Пока Поттер сообразит, что к чему, пока найдёт способ добраться до Лондона…

— А как он, кстати, будет добираться? — поинтересовался Родольфус.

— На метле, скорее всего, он же Ловец, — предположил Люциус.

— Его метла у Амбридж, мне Винсент писал, — возразил Крэбб. — Она почти у всей команды гриффиндорцев мётлы отобрала, — грубо захохотал он.

Мы озадаченно переглянулись, потом дружно решили, что это не наша проблема.

Прошло ещё какое-то время, и в камине появилась голова Макнейра.

— Путь свободен, — сообщил он.

Один за другим мы шагнули в камин и очутились в Атриуме Министерства Магии. Макнейр поприветствовал нас взмахом руки.

— Всё чисто, никого нет, дежурный отдыхает, палочки можно не регистрировать, — и сам засмеялся своей шутке.

Я с интересом взглянула на знаменитый фонтан в центре зала, особое внимание уделив статуе волшебницы. Помнится, во время схватки двух «величайших магов столетия», каждый из которых считал себя единственным таковым, она удерживала Беллатрикс. Но пока статуи выглядели как статуи, разве что поражали колоссальностью самомнения волшебников, презирающих все остальные магические расы. Неудивительно, — подумалось мне, — что идеи Волдеморта нашли в их среде такой горячий отклик.

Родольфус подошёл к фонтану и бросил в него несколько галлеонов. Эти деньги, как я знала, идут на содержание больницы Святого Мунго. Больницы, в которой содержатся Алиса и Фрэнк Лонгботтомы.

— Дольф, не придумал деньгам лучшего применения? — хмыкнул Долохов.

Муж проигнорировал его, предложил мне руку и мы направились к лифтам.

— Не самые приятные воспоминания, — пробормотал Рабастан, когда мы спускались вниз на восьмой уровень.

— Ничего, скоро мы их самих туда возить будем, — кивнув в сторону пола, процедил Макнейр. — А дементоры составят им компанию.

Лифт остановился. Мы выгрузились, дождались остальных и подошли к простой чёрной двери. Руквуд вышел вперёд.

— Дверь не закрывать! — предупредил он. — И ничего не трогать. Здесь находятся очень ценные и опасные артефакты.

Следуя друг за другом, мы пересекли просторную чёрную комнату весьма зловещего вида, в которую выходило множество дверей, и оказались в Зале Пророчеств.

Он был огромным, наверняка к нему применили заклятие незримого расширения. Высоченные потолки терялись в полумраке, всё пространство было заставлено бесконечными стеллажами, на которых теснились стеклянные шарики, то тусклые, погасшие, то словно светившиеся изнутри молочно-белым светом.

— Не трогать, я сказал! — рявкнул Руквуд, увидев, как Крэбб потянул руку к ближайшему шару. — В Мунго захотел?

— Не думаю, что последствия были бы настолько ощутимыми, — засмеялся Мальсибер. — Уверен, старина Крэбб и не заметил бы ничего.

— Это не шутки, Малькольм, — сердито оборвал его Руквуд.

Мальсибер примирительно кивнул, хотя в его глазах продолжали плясать весёлые огоньки.

Руквуд указал нам 97 ряд, пройдя который почти до конца, мы смогли полюбоваться шариком с ярлыком «С.П.Т. и А.П.В.Б.Д. Тёмный Лорд и Гарри Поттер (?)»

— Что за абракадабра? — уставился на бирку Долохов.

— С.П.Т. — Сивилла Патриция Трелони, — пояснил Руквуд, — А.П.В.Б.Д — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Трелони произнесла пророчество, Дамблдор помог его воссоздать и записать.

Не удивлюсь, если и подкорректировать в нужную ему сторону.

— А почему после имени Поттера вопросительный знак? — поинтересовался Нотт.

— В пророчестве нет имени, лишь косвенные указания — рождённый на исходе июля у тех, кто трижды осмелился бросить вызов Тёмному Лорду, — объяснил Августус. — Под это пророчество подходят двое детей, Гарри Поттер и Невилл Лонгботтом.

Упомянув Лонгботтома, он искоса посмотрел на меня.

— А почему тогда здесь упомянут только Поттер? — не отставал любознательный Нотт.

— После того, что произошло 31 октября 1981 года в Годриковой Лощине Отдел Тайн пришёл к выводу, что речь идёт о Гарри Поттере.

Ну да, ну да. А если бы Волдеморт сначала заглянул к Лонгботтомам и Алиса сделала бы для сына то же самое, что Лили для Гарри, избранным считался бы Невилл. Хотя Поттер устраивал Дамблдора гораздо больше. Сирота, единственные родственники магглы, и те его терпеть не могут, рано пришлось становиться самостоятельным и понимать, что рассчитывать он может только на себя, никаких конкурентов в том, чтобы влиять на него и направлять, куда нужно. Опять же бабушка Невилла могла и не согласиться, что её единственный внук должен умереть ради окончательной победы над Лордом, а в случае с Поттером и возражать некому. Всё это выглядело очень мерзко.

— Но окончательной уверенности всё же нет, раз вопрос остался, — Мальсибер тоже отметил эту несуразицу.

— У Отдела Тайн, Малькольм, никогда и ни в чём нет окончательной уверенности, — вздохнул Руквуд.

- Недаром прадед хотел вас разогнать, — хмыкнул Басти. — Сколько денег бы Министерство сэкономило.

— Осмелюсь напомнить, Рабастан, что после этой попытки вашему прадеду пришлось уйти в отставку по состоянию здоровья, — сощурился Руквуд. — Переутомление — не шутки, знаете ли.

— Отравили или прокляли? — поинтересовалась я со знанием дела.

— Что вы, Беллатрикс, как можно! — наигранно то ли ужаснулся, то ли возмутился Руквуд. — Просто совпадение. Но рекомендую обратить на него внимание, если вдруг кто-то из вашей семьи снова решит заняться реформированием Отдела Тайн.

— Нашей семье сейчас не до этого, — буркнул Родольфус.

— Хотя, если придёт время, как знать… — мечтательно протянула я.

— Так где Поттер? — оборвал нашу пикировку Джагсон. — Сколько нам тут сидеть?

— Может, он пешком направился? — с серьёзным видом предположил Мальсибер. — Метлу не нашёл, камины под наблюдением, трансгрессировать пока не может, порталы создавать не умеет, вот и рванул с отчаяния.

— И сколько ж нам тогда его ждать? — поразился принявший его слова всерьёз Крэбб.

— Если до пяти утра не появится, придётся уходить, — заметил Макнейр. — Мне дежурного приводить в порядок и на место усаживать, а там и самые рьяные служаки подтянутся.

И тут мы услышали лязг лифта. Поттер прибыл.

Мы взмахнули палочками. Знакомое по тренировкам, но всё равно малоприятное ощущение, будто на голове разбили сырое яйцо, и теперь оно стекает по лицу за воротник, охватило меня. Наши фигуры слились с окружающей обстановкой. Учитывая, что в зале царил полумрак, рассеиваемый лишь тускло-белёсым светом от шаров с пророчествами и синеватым пламенем редких свечей, можно было не опасаться, что нас заметят.

— По местам, — шёпотом скомандовал Малфой.

Мы расположились полукругом вокруг стеллажа 97, но так, чтобы видеть дверь в зал.

Лязг лифтов умолк, вместо него раздались детские голоса. Вот они стали ближе — Поттер и компания вошли в холл, — и тут послышался хлопок двери, голоса смолкли, потом зазвучали снова, но как-то глухо, теперь слов было не разобрать.

— Что произошло? — Малфой в панике обернулся к Руквуду.

— Поттер закрыл дверь холла, — растерянно пояснил тот. — При этом автоматически закрываются двери во все Залы, обычная мера предосторожности от незваных посетителей.

— Но зачем он это сделал? Вы что, его не предупредили? — в голосе Люциуса зазвучал откровенный страх.

— А как ты себе это представляешь? — поинтересовался Долохов. — Поттер, когда пойдёшь за крёстным, дверь не закрывай? Тут даже такой олух, как он, сообразит, что дело нечисто.

— В видениях, которые насылал Лорд, дверь в комнату оставалась открытой, я специально акцентировал на этом внимание Повелителя, — Руквуд занервничал почище Малфоя.

— Тише, — прошипела я. — Давайте послушаем, что там происходит.

Там звучали напуганные детские голоса и хлопали двери.

— Здесь комнаты с опаснейшими артефактами, наших сотрудников месяцами учат с ними работать, прежде чем предоставить допуск… — потерянно бормотал Августус.

— Попрощайтесь с вашими артефактами, часть из них вы наверняка больше не увидите, — сказала я. — То, что попадает в руки Поттера, имеет слишком мало шансов уцелеть. Да и дружки его с такими же разрушительными талантами.

— Если они пройдут через Арку Смерти…

— Что за Арка? — тут же заинтересовался Мальсибер. Остальные прислушались.

— В одной из комнат расположена обычная на вид арка, прикрытая старым занавесом. Выглядит ничем не примечательно, кажется, что откинь занавес — и окажешься на другой стороне, но это не так. Проходить сквозь неё нельзя ни в коем случае! Тот, кто шагнул за занавес, покинет мир живых навсегда. А каждого, кто окажется рядом, так и тянет шагнуть…

— С любой стороны нельзя через неё проходить? — деловито уточнила я.

Руквуд кивнул.

— Все запомнили? — я внимательно оглядела соратников. — Мало ли, вдруг придётся детишек по всему Отделу ловить.

— Не каркай, Белла, — суеверно прервал меня Долохов, но остальные серьёзно кивнули. Всё уже пошло не так.

— Люциус, — окликнула я Малфоя. Мне пришла в голову новая идея. — Поттер и компания сейчас слишком взбудоражены этой беготнёй по Отделу Тайн. Риск случайно разбить пророчество растёт. Предлагаю обездвижить их, как только они войдут сюда, потом снять заклятие с Поттера и предложить ему обменять пророчество на его друзей.

— Никакого обездвиживания, Беллатрикс! — опередил Малфоя Руквуд. — Вы же здесь всё разнесёте! Пророчества хрупки, вы что, не понимаете этого?!

— Хватит, Белла! — зашипел Малфой. — Я сказал, действуем по установленному плану. Вспомни приказ Повелителя.

Я пожала плечами. Все попытки что-то изменить исчерпаны.

Не то чтобы я хотела добыть Волдеморту победу, но наши шансы выжить во время мира были выше, чем в войну. Договориться с противоположной стороной навряд ли получится. Я, конечно, попробую, если предоставится возможность, но слишком уж громкая у Лестрейнджей слава. А в случае победы Лорда есть хоть какой-то шанс отбыть в родовое гнездо и там закрыться от всех. Родольфуса, чувствовала я, это вполне устроит, меня тоже. Что там будет с остальными — не моя забота, я в спасители человечества никогда не рвалась.

Снова стукнула дверь. Поттер и компания, наконец-то, добрались. Мда, будь здесь Сириус на самом деле, рисковал бы не дождаться спасения.

Мы заняли свои места, и наблюдали за кучкой подростков, освещавших себе дорогу Люмосом. Они были как на ладони. Сначала шли настороженно, поминутно оглядываясь, потом Поттер сорвался на бег и стал метаться между рядами. Макнейр криво ухмыльнулся.

— Дурак Малфой, — шепнул мне Антонин, — ты дело предлагала, надо было их сразу валить, а не за стекляшки цепляться.

Мальсибер предостерегающе поднял руку, жестом призывая к молчанию. Подростки приблизились к нам вплотную. Прошли мимо, никого не заметив, только блондинка странного вида рассеянно скользнула взглядом по нашим размытым фигурам, но её отвлёк вопль рыжего:

— Гарри! Тут твоё имя!

Поттер тут же примчался к нему и протянул руку. Двое его ровесников, насколько я поняла, Грейнджер и Лонгботтом, стали уговаривать его не брать пророчество, но Поттер не был бы Поттером, если бы их послушал. Он схватил шарик и воззрился на него, ожидая Бог весть каких откровений. Люциус счёл это самым подходящим моментом для эффектного появления.

— Очень хорошо, Поттер. А теперь повернись, медленно и без глупостей, и отдай его мне.

Мы слаженно сняли Дезиллюминационные чары и сомкнули кольцо.

Наш демарш произвёл впечатление. Рыжая девчонка — очевидно, Джинни, сестра Рона, — ахнула, у Поттера забегали глаза, остальные онемели от ужаса, и только Лавгуд смотрела на нас, а вернее, сквозь нас, с выражением доброжелательной заинтересованности.

— Где Сириус? — едва оправившись от шока, спросил Поттер.

Долохов, Макнейр, Крэбб, Нотт и Мальсибер рассмеялись. До мальчишки до сих пор не дошло, что происходит. Мы подступили ближе. Малфой требовал пророчество. Поттер, пытаясь выгадать время или, что более вероятно, упорно отказываясь признать очевидное, требовал немедленно предъявить ему Сириуса. Эх, а послушались бы меня… Я с сожалением вздохнула.

— Деточка, в твои годы пора научиться различать сон и явь, — высокомерно заявил Малфой и попытался припугнуть Гарри нашими палочками. Естественно, его угроза возымела прямо противоположный эффект — Поттер тут же вскинул свою, а остальные последовали его примеру.

Видя, что мальчишка отвлёкся, я решила рискнуть.

— Акцио проро…!

Эх, не вышло. Реакция Ловца сослужила Поттеру прекрасную службу, он успел удержать почти выскользнувший из пальцев шар.

Люциус не нашёл ничего умнее, как разораться, чтобы я немедленно прекратила, а то разобью драгоценную стекляшку, тем самым продемонстрировав Гарри, какую значимость мы придаём этому пророчеству.

Препирательство возобновилось. Малфой требовал, Поттер упирался, ещё и попробовал угрожать. Соратники за спиной начали переминаться с ноги на ногу, теряя терпение. Время утекало, и мальчишка понимал, что это ему на руку. Он потребовал у Малфоя объяснить, что это за пророчество.

— А что, добрый дедушка Дамблдор тебе ничего не сказал? — невинно поинтересовалась я, сбрасывая осточертевшую маску. — Он же слышал это пророчество от первого до последнего слова. Но нет, он предпочёл оставить тебя в неведении. Ах да, весь этот год он старательно прячется от своего любимчика Гарри Поттера, всеми силами избегает оставаться с ним наедине, подозревает в чём-то… Чего он боится, Поттер?

— Это Снейп тебе рассказал! — тут же завизжал мальчишка.

— Глупый, глупый Поттер, — осклабилась я. — Зачем мне Снейп? Всегда его терпеть не могла. Есть же замечательная возможность узнать всё напрямую, из первых рук. А кое-что и подсказать, — я подмигнула, — или показать. Например, как его любимый крёстный извивается от боли в Министерстве магии. И глупый маленький Поттер помчится на выручку, ни на секунду не задумавшись, возможно ли вообще такое. И друзей с собой прихватит, чтоб не умирать в одиночку, да, Гарри? Бедный глупыш…

Я издевательски рассмеялась. Меня начинало затапливать безудержное веселье, хотелось прыгать, смеяться, ликовать… Хотелось накладывать и накладывать Круциатус, смотреть, как жертва корчится от мук, как закатываются глаза, как изо рта, изломанного криками боли, стекает тонкая струйка слюны…

— Белла, — предостерегающе прошептал Родольфус, беря меня за локоть, — не надо, остановись.

Его слова и прикосновение вернули меня к действительности.

Я встряхнула головой и прислушалась. Ничего не изменилось, Малфой и Поттер продолжали препираться, на сей раз относительно Волдеморта и права произносить его имя всяким полукровкам.

— Ступефай! — рявкнул Долохов, у которого, похоже, не выдержали нервы. Из его палочки вылетел красный луч. Малфой мгновенно среагировал, отклонив его в сторону. Луч врезался в один из стеллажей и несколько шариков разлетелось вдребезги. Руквуд лишь вздохнул.

— Ты что, спятил? — заорал Люцус. — Я же сказал, не нападать, пока мы не получили пророчество!

Идиот! Хотя, Поттер и так не обольщался, что мы сдержим слово отпустить его друзей в обмен на шар.

Из осколков на полу поднялись призрачные фигуры и что-то забормотали.

И мы, и школьники уставились на них, пытаясь разобрать, что они говорят. Долохов даже под маской выглядел растерянным и словно сам не понимал, что на него нашло. А действительно, — подумалось мне, — Антонин хоть и вспыльчив, но не до такой степени, и когда нужно, прекрасно владеет собой.

Что же получается? Сначала на меня нашло помрачение рассудка и я уже была готова швыряться заклятиями, но Родольфус меня остановил. Тогда что-то случилось с Долоховым, что-то, что заставило его нарушить план операции. Уж не для того ли нас провоцировали на нападение, чтобы подать Поттеру идею с разбиванием пророчеств, которое, как я знала, скоро должно последовать? Но тогда выходит, что всё было запланировано с самого начала, все роли расписаны, все мы, и Пожиратели, и Поттер с друзьями, и даже сам Тёмный Лорд — лишь марионетки в руках «великого светлого» кукловода, который собрал нас здесь с единственной целью — выманить Волдеморта и продемонстрировать его магической общественности. Заодно, конечно, вернуть себе все посты и титулы.

Изначально роль невольной подсказчицы предназначалась Беллатрикс. Ей, самой вспыльчивой и возбудимой, легче всего подкинуть подобную идею. Я ведь уже практически поддалась, когда вмешался Родольфус. Невидимый игрок, поняв, что со мной номер не прошёл, тут же переключился на следующий вариант. Антонин считал, что мой план лучше, видел, что всё рассыпается, и ему легко было внушить идею спасти операцию.

Поттер снова чем-то рассмешил Пожирателей, они захохотали, а я увидела, что его губы едва заметно шевелятся — он раздавал указания. Гермиона за его спиной машинально кивнула.

— Родольфус, — не оборачиваясь, окликнула я мужа, — кажется, сейчас они обрушат стеллажи.

— Редукто!

Пять палочек взметнулись вверх, пять синих лучей ударили в полки с пророчествами в пяти разных направлениях.

— Протего! — мы с мужем вскинули наши палочки, в последние мгновения успев поставить щит, наткнувшись на который, обломки стекла и дерева соскользнули вниз, не причинив вреда ни нам, ни Басти, Долохову, Мальсиберу и Макнейру, стоявшим рядом. Остальным повезло меньше.

Здоровенная балка упала на Крэбба. Впрочем, он и не заметил, только отмахнулся. На Джагсона пролился стеклянный дождь, он стянул пропитанную кровью маску и прижал её к лицу. Нотта сбило с ног, Эйвери помог ему подняться. Руквуд пришибленно смотрел на разлетающиеся шары и поднимающиеся из них молочно-белые фигуры, чьё невнятное бормотание слилось в сплошной гул.

Подростки кинулись врассыпную.

— Задержите их! — взвизгнул Малфой! — Только осторожно, берегите пророчество!

Руквуд, выйдя из прострации, метнулся наперерез, но Поттер умудрился ударить его локтем в лицо так, что на секунду дезориентировал, и этого мгновения им с Гермионой хватило, чтобы проскочить мимо.

Мальсибер стремительно сорвался с места и ухватил Поттера за плечо, но Гермиона оглушила его Ступефаем.

— Коллопортус! — услышали мы. Хлопнула дверь, свет, пробивавшийся из соседней комнаты, погас.

— Нет! — Малфой в ужасе закрыл лицо руками. Надеялся на лёгкую победу, милый, уже предвкушал награду, которую вручит Лорд за успешное выполнение приказа?

Родольфус снял заклятие с Малькольма и склонился над Ноттом, который снова опустился на пол. Его довольно сильно оглушило.

— Оставьте его! — Заорал Малфой. — Лорду нужно пророчество, а не Нотт! Джагсон, назад, будем действовать организованно! Разобьёмся на пары и будем искать. Помните — с Поттером осторожно, пророчество не должно пострадать! Остальных можете убить, чтобы потом не тратить время!

С учётом того, что подростки наверняка всё ещё в соседней комнате и прекрасно нас слышат, это было архиглупо, но что поделаешь — не первая и далеко не последняя глупость Люциуса в этой операции.

Малфой отправил нас с Родольфусом налево, Крэбба с Рабастаном направо, Джагсон с Долоховым и Макнейр с Эйвери ушли в боковые ответвления, Руквуду пришлось идти одному — Нотт так и не оправился от удара. Себе в пару Люциус взял Мальсибера.

Родольфус был не в восторге от того, что брат ушёл с Крэббом, но понимал, что сейчас не время препираться. Мы осторожно ступали, стараясь не производить шума и чутко прислушиваясь. Но ничего не было слышно — очевидно, компания Поттера выбрала другое направление.

— Ты была права, Белла, — сказал Родольфус, когда мы упёрлись в стену, и стало ясно, что надо возвращаться. — Что-то здесь не так. У меня такое впечатление, что каждый наш шаг предугадан, что нас заставляют играть навязанные роли.

— Не забывай про портал, — напомнила я. — Похоже, нас заманили в ловушку, а школьники не более, чем наживка. Выход основных игроков впереди.

— Мы его взяли! — донёсся приглушённый расстоянием голос Долохова. — Он в чула…

Крик оборвался. Мы переглянулись и кинулись туда.

— Мерлин, что это? — остолбенел Родольфус, глядя на Крэбба, на широченных плечах которого сидела крошечная сморщенная головка младенца. Младенец то и дело заходился плачем, в то время как огромное грузное тело бестолково металось в разных направлениях, а мощные кулаки молотили воздух и то, что под них попадалось. — Где Басти? Он был с Крэббом!

Рабастан неподвижно лежал на полу среди среди осколков стекла и обломков часовых механизмов.

— Басти! — бросился к нему муж. Я присела рядом.

— Ступефай, — определил он, снимая заклятие. Рабастан очумело помотал головой и с ужасом посмотрел на мечущегося по комнате Крэбба.

— Что с ним? –спросил Родольфус.

— Не знаю, — Рабастан снова мотнул головой. — Поттер сбил его с ног, он попал головой в эту штуку, — Басти кивнул на стеклянный сосуд, от которого исходил переливчатый свет, и его голова… его голова… она делалась то крохотной, как у младенца, то обычной, так было несколько раз, потом он вытащил голову, но она так и осталась…

— Да уж… Ему стоило подождать, пока голова придёт в нормальное состояние, и только тогда вытаскивать, — пробормотал Родольфус.

— Вряд ли он в младенческом состоянии мог это сообразить, — заметила я. Хотя что касается Крэбба, он и во взрослом состоянии соображал не очень.

— Но что это такое?! — спросил Рабастан, опасливо отодвигаясь.

— Это комната времени, — сообщил появившийся на пороге Руквуд, печально оглядывающий разгром. — Была… Маховики погибли, часы разбиты, боюсь, в ближайшие годы этого не восстановить. Если вообще удастся. Беллатрикс, — повернулся он ко мне, — признаю, что был неправ, выступив против вашего плана. У нас действительно был шанс отделаться всего-то десятком-другим шаров с пророчествами. Теперь я вижу, что это было бы наименьшим злом.

— Не сокрушайтесь, Августус, — я лишь махнула рукой. — Люциус не поддержал бы меня, даже если бы мы все одиннадцать были «за». Вы же слышали приказ Лорда.

Руквуд лишь развёл руками.

— А Крэбба можно как-то вернуть в нормальный вид? — спросил Родольфус.

— Да, поместить его голову в Часы времени, дождаться, пока она придёт в нынешнее состояние, и тогда извлечь.

Родольфус оценивающе взглянул на Крэбба, по-прежнему со всхлипами молотившего кулаками воздух.

— Втроём не справимся, — покачал головой Робастан. Интересно, кого он вывел за скобки, меня или Руквуда?

— Да, придётся ждать, пока всё закончится, — согласился муж.

Мы выбежали в холл и натолкнулись на школьников. Те, изрядно потрёпанные, шарахнулись от нас в ближайшую дверь, запечатав её Коллопортусом.

— Ничего, здесь есть ещё один выход, — остановил Руквуд Рабастана, навалившегося на двери.

— Мы их поймали, они здесь! — заорал кто-то с противоположной стороны. Я узнала Макнейра.

— Сюда! — махнул рукой Руквуд. Мы последовали за ним и оказались в комнате с аквариумами, в которых плавало что-то исключительно отвратное, рыхлое и склизкое. Дебильно хихикающий Уизли уведомил всех, что там мозги и в качестве доказательства вытащил один из них, использовав Акцио.

Мозг подплыл ближе и опутал его отростками. Рыжий заорал от боли.

— Ничто не ранит так, как мысли, — заметил Руквуд.

Родольфус тихо вздохнул.

— Поттера ловите! — заорал Малфой. Гарри бросился бежать, мы устремились за ним. Мальчишка держал пророчество над головой, словно напоминая нам о необходимости быть осторожными, поэтому и без очередного напоминания Люциуса никто из нас не решился использовать заклятия.

Внезапно Поттер с воплем полетел куда-то вниз. Тут же мы услышали звук удара. Подойдя ближе, мы поняли, что попали в комнату с пресловутой Аркой Смерти. Скамейки в комнате были установлены амфитеатром (интересно, зачем? — подумала я. Для чего они могли тут собираться?).

— Помните, о чём я вас предупреждал, — негромко произнёс Руквуд. Мы кивнули.

— А мальчишка хорошо приложился, — заметил Макнейр. — Интересно, пророчество уцелело?

Поттер с трудом поднялся и вскинул руку с сияющим шариком, демонстрируя, что ему по-прежнему есть чем нас влиять. Мы неспешно спускались, он отступал. Наткнулся на платформу, вскарабкался на неё.

— Его надо остановить! — прошептал Августус. — Иначе пророчество будет потеряно.

Мы замерли. Поттер тоже остановился.

— Ты проиграл, Поттер, — самодовольно заявил появившийся из-за наших спин Малфой. — Отдай пророчество.

— Отпустите остальных, тогда отдам! — дерзко потребовал мальчишка.

На месте Малфоя я бы послушалась. Шанс, что Поттер сдержит слово, настолько же невелик, как то, что слово сдержим мы, но всё-таки он был. Хотя Люциусу, конечно, и в голову не могло прийти, каким кошмаром всё обернётся для нас через считанные минуты. Нет, он уже праздновал победу.

— Ты не в том положении, чтобы ставить условия, — высокомерно оборвал он Гарри. — Нас десять, а ты один. Дамблдор что, не научил тебя считать?

— Он де один! — вдруг завопил у нас над головами гнусавый голос. На помощь Поттеру мчался Лонгботтом. Два Избранных спешили встретиться.

— Остолбедей! Остолбедей! Остолбедей! — вопил мальчишка, тыча в нас палочкой. Забыл, бедняга, что заклятия надо произносить чётко и внятно. Судя по окровавленному лицу, ему сломали нос.

Его вопли сначала позабавили, потом стали раздражать. В конце концов, Эйвери обхватил его сзади, прижав руки к бокам и не позволяя двигаться.

— Лонгботтом, если не ошибаюсь? — издевательским тоном обратился к нему Малфой. — Беллатрикс, вы должны помнить его папу с мамой. Мальчик наверняка желает знать, что произошло с его родителями. Может, продемонстрируете? А Поттер пусть хорошо подумает, готов ли он подвергать друзей таким мукам.

— Малфой! — угрожающе прорычал Родольфус и схватил меня за плечо. — Белла, сейчас не время и не место.

Но во мне уже поднималось исступлённое возбуждение.

— Отстань! — я раздражённо сбросила его ладонь. — Рабастана воспитывай, раз он до сих пор не против.

Горячая волна, зародившись внизу живота, стремительно пробежала по телу, устремилась в правую руку, оттуда в палочку.

— Круцио!

Красный луч вырвался из палочки и ударил Невилла в грудь. Мальчик пронзительно закричал, задёргался, непроизвольно поджав ноги. Я захохотала в ответ. Эйвери брезгливо бросил его на пол.

Вторая волна поднималась на смену первой, сейчас она достигнет палочки…

Невилл уже не мог кричать, он глухо застонал… и у меня в голове будто рухнула завеса. Вспыхнули полузабытые картинки.

Пьяная мать хлещет меня резиновым шлангом от старой стиралки. Самой стиралки давно нет, её отволокли на металлолом, чтобы купить очередную бутылку, а шланг мать оставила специально. Она называет его «дружочек».

— Иди сюда, тварь, дружочек соскучился, — ухмыляется она. Шланг хлещет по ногам, по спине, по груди, я извиваюсь, пытаясь уклониться, и дико, на пределе звука визжу от боли…

Одноклассники пинают меня, дёргают за волосы, толкают так, что, пролетев несколько шагов я падаю. Стараюсь не кричать, но больно, очень больно, слёзы текут, я всхлипываю под омерзительный гогот. За меня некому заступиться, меня можно бить совершенно безнаказанно. Я уже не могу удержать слёз, я плачу от боли и горького бессилия, которое острее, чем боль…

- Если она не прекратит, я разобью его! — орёт Поттер, в то время как я сама опускаю палочку и поворачиваюсь к Родольфусу. В его глазах плещется отчаяние. Он снова увидел своего боггарта. Я растерянно смотрю на него, он всё понимает, делает шаг ко мне и накрывает мою ладонь своей.

В отличие от предыдущего раза, сейчас желание применить заклятие шло изнутри. В нас вечно сражаются два волка, добрый и злой, вспомнила я старую индейскую притчу. Побеждает тот, которого мы кормим. Только что я до отвала накормила проклятие.

— Если ты не отдашь пророчество, она продолжит, — угрожающе цедит Малфой. — И твой друг узнает мучения, которых ему не вынести. Ты сможешь жить с этим, Гарри? Жить, зная, что обрёк друга на смерть ради стеклянного шара с чужими словами?

У Поттера нет выбора. Он протягивает руку с шариком и медленно разжимает пальцы. Малфой кидается вперёд, но в это время обе двери в комнату распахиваются и к нам вваливаются новые действующие лица.