Глава 2: Сон

Вивьен Эйдл на сей раз снился вовсе не кошмар о гибели матери и братишки. Ей снился совершенно новый, доселе не знакомый сон, в котором она, как оказалось, была главной героиней. Все было похоже на какую-то сказку, или же кадр из хорошо отснятого фильма. Яркость красок, ясность лиц, детали интерьера, все было настолько реалистично, что Вивьен с трудом осознавала, что эта история происходит только в ее сознании, во сне. Казалось, год был приблизительно 1930 и события происходили в одной из стран бывшего Союза. Сейчас она стояла посреди огромного зала, полного изысканно одетых людей, в красивом темно-розовом платье, с подколотыми дорогой серебряной заколкой волосами. Она чувствовала свое превосходство над остальными. В первую очередь, возможно, потому, что она была здесь самой молодой и, наверняка, самой привлекательной. Взгляды молодых и не очень молодых мужчин, разодетых во фраки, были устремлены на нее, и она вовсе не хотела обделить их вниманием. Внезапно один пожилой весьма плотный мужчина с седыми волосами и в квадратных очках, извинившись перед своими собеседниками, быстро подошел к ней и подал руку.
- Доченька, милая моя, идем я представлю тебя своему начальнику. – Сказал он, завлекая ее следом за собой. Девушка тут же согласилась. Множество привлекательных лиц и красивых одежд промелькнуло перед ней, пока отец не подвел ее к мужчине лет шестидесяти с длинными седыми волосами и черной бородой. Его ястребиный взгляд был устремлен точно на нее, а губы, изогнутые в насмешке, казалось, сейчас произнесут какую-то гадость.
- Вениамин Григорьевич, познакомьтесь, пожалуйста, это моя дочь В. – Улыбнулся мужчина, держа ее за руку. Мужчина, которого только что назвали Вениамином Григорьевичем, протянул девушке свою большую морщинистую руку, которую она пожала, почувствовав при этом невообразимый холод, пронзающий все тело.
- Позвольте представить, это моя правая рука, а так же мой верный друг Александр, - сказал Вениамин, обращая внимание девушки на молодого человека в армейском парадном мундире, стоящего рядом с ним. Лица этого молодого человека Вивьен разглядеть не могла, но, глядя на его подтянутую фигуру и темные вьющиеся локоны, она поняла, что сопровождающему Вениамина Григорьевича не больше двадцати семи лет. Этот молодой человек ей понравился, несмотря на то, что при взгляде на него, душа ее опускалась в пятки, а сумасшедший холод пронзал все тело. Она не могла разглядеть его глаз, но, тем не менее, чувствовала, что взгляд его притягателен и опасен одновременно. Вивьен сделала перед мужчинами реверанс и с радостью приняла приглашения Александра потанцевать. Он взял ее за руку, повел в центр зала и закружил в головокружительном танце.
- Вы работаете журналисткой? – спросил он, и она кивнула, дивуясь, откуда он знает об этом.
- Да, правда я предпочитаю, чтоб меня называли писательницей, журналистка – звучит как-то вульгарно, – поморщилась она.
- Так значит вы писательница? – хмыкнул Александр. – Не дадите ли мне прочитать пару ваших книг.
- Знаете ли, пока все они у меня в процессе написания. Но как только появится какой-либо законченный продукт, я тут же вам дам почитать, – улыбнулась Вивьен.
- А какую тему, позвольте спросить, вы поднимаете в своих произведениях? – Допытывался молодой человек. И только сейчас ей показалось, что во всех его словах проскакивает какой-то сарказм, умело скрытая ирония.
- Ну… - немного подумав, начала Вивьен, стараясь придать своему голосу солидность и серьезность, - начала я, как и большинство начинающих писателей, с поэзии, преимущественно интимной лирики. Позже начала писать истории о любви, а сейчас пишу исторический роман…
- Только исторический? – зачем-то спросил офицер, а у девушки в душе стали закрадываться подозрения… «Он явно что-то знает. Я должна быть с ним осторожнее», - пронеслось у нее в голове.
- Да, ТОЛЬКО исторический, - быстро ответила она, стараясь скрыть тревогу в голосе, - а, простите, что вас так … насторожило?
- А вы никогда не использовали религиозные мотивы в своем творчестве? - Проигнорировав ее, спросил Александр, и крепче сжал ее ладонь своей рукой.
Девушка понимала, что ситуация приобретает неординарный поворот, но признаться перед ним – означало поставить себя под огромный удар. Когда попытка вырваться из его цепких объятий не увенчалась успехом, она с нескрываемым упреком посмотрела ему в глаза.
- Что вы себе позволяете? – Спокойно спросила девушка. – Кажется, я ясно дала понять, что больше не имею желания танцевать с вами.
- Вы что-то скрываете, дорогая, - прошептал он, наклонившись к ее уху, - поверьте, у меня на это особый нюх. И, дабы подтвердить свои подозрения, позвольте мне осмотреть вашу комнату.
- С меня довольно, господин… как вас там? – вышла из себя девушка, - вы ведете себя недопустимо, и я не допущу такого отношения к себе.
Сделав еще пару попыток, она все же высвободилась из его цепких рук и, сопровождаемая его язвительной ухмылкой, пересекла праздничный зал и вышла из него. Девушка прекрасно понимала, что вляпалась по самые уши. Этот молодой человек, бравый офицер, явно в чем-то ее подозревает, и, если он добьется ордена на обыск ее комнаты, то ей не удастся избежать высшей меры наказания. Более того, она не успеет завершить то, что предназначено ей судьбой, миссию, назначенную свыше. Немного поразмыслив, сидя в кабинете отца, девушка сорвалась с места и побежала в свою комнату. К счастью никто из гостей не заметил ее. Девушка уселась за свой письменный стол, зажгла свечи в подсвечнике и принялась что-то искать в ящиках стола. Наконец, она нашла старую небольшую книгу, по размерам напоминающую псалтырь. Правда эта книга была гораздо толще, более того, она была в кожаном переплете с золотисто-красной эмблемой на обложке и с крошечным золотистым замочком, скрепляющим между собой обе стороны обложки. Девушка приподняла подол своего платья и, достав с чулка маленький ключик, привязанный золотой цепочкой к брелоку в виде ангелочка с рубином в форме ромба на челе, открыла замок. Хрупкие старые страницы папирусной бумаги, исписанные красивым круглым почерком, зашуршали между ее пальцев. Открыв первый чистый, после всех предыдущих записей, лист, она достала из кучи на столе белый листок, на котором красовались различные схемы и таблицы. Девушка взяла со стола ручку и принялась переписывать все, написанное на листке, в старинную рукописную книгу. Когда эта кропотливая работа была окончена, она закрыла книгу на замок и спрятала ее под пышный подол платья, привязав за пояс, поддерживающий чулки. Теперь оставалось уничтожить только листок со схемами и таблицами, лежащий на столе, который теперь не имел никакой ценности. И она будет почти в безопасности, право слово, не станут же они заглядывать ей под платье. Схватив листок бумаги со стола, она медленным шагом подошла к камину и, усевшись на пол, поднесла его к огню. Грохот и выломанная дверь заставили ее вздрогнуть и вскочить на ноги. Помятый слегка обгоревший листок был крепко зажат в ее руке. Тот самый офицер по имени Александр, отец, мама, Вениамин Григорьевич и еще пару солдат стояли на пороге ее комнаты, внимательно глядя на девушку. Она понимала, что должна выбросить доказательство ее вины в огонь, но гипнотизирующий взгляд Александра не позволял ей даже пошевелиться. Сделав над собой несколько усилий, она подошла еще ближе к камину, но он оказался проворнее. В долю секунды он оказался рядом с ней и, крепко сжав ее запястье, заставил ее разжать ладонь. Казалось, прошла целая вечность, пока листочек упал на пол. Александр немедленно поднял его и с ехидной улыбкой на лице взглянул на нее, выражая тем самым свое превосходство над ней. А она поняла, что на сей раз снова проиграла. Но голова ее до сих пор была высоко поднята, и она все же сумела сберечь главное сокровище. Она не дала завладеть ему рукописью, и в этом ее главная победа.
- Так-так, вижу, вы только что хотели уничтожить вещественное доказательство? – противно протягивая слова, спросил Александр, - посмотрим, что здесь.
Он развернул листок, стряхнул с него обгоревшую часть и стал зачитывать вслух.
- «Война – вот, что ждет всех нас впереди. Война и реки крови. Мы понятия не имеем, что существующая система – это верный путь в Преисподнюю. Мы – враги Бога, так воспитывают нас, и так будем воспитывать мы наших детей. Мы ликвидируем церкви, не понимая, что при этом мы лишаем сами себя духовности и высших ценностей. Существующая система – это дьявольский план, план, который под силу разрушить нам, людям. Так называемые священники-хамелеоны сеют раздор, а мы становимся свидетелями зарождения новой религии, абсурдной религии, которая синтезирует христианство (точнее весьма искаженное понятие о нем) и марксизм-ленинизм», - зачитал Александр. – Именно этого я и ожидал, именно этого, - медленно сказал он и снова пробежался глазами по листку, - «Люди воюют между собой, даже не подозревая, что ангелы тоже ведут войну, и если эти две войны не прекратятся, если мы не утихомиримся, и, в конце концов, если демон завладеет рукописью Носительницы Света, случится то, чего мы больше всего боимся. Конец всему живому…», – наконец, закончил он.
- Что это за бред? В., будь добра, объясни, что все это значит? – сурово поглядев на дочь, спроси отец, а она только опустила голову. Сейчас не было смысла что-либо объяснять.
- Я вам объясню! – сказал Александр, - ваша дочь – ярая противница существующей системы…Она – противница социализма. Думаю, вы понимаете, что ей полагается в таком случае.
- Она просто не в себе, - забормотала мама, - я не верю в то, что это написала она.
- Доказательства говорят сами за себя, - перебил ее офицер, - вы арестованы, - перевел он взгляд на девушку.
- Вы не можете этого сделать. Моя супруга права, девушка просто не в себе, вы же читали тот бред, который она написала. Демоны! Ангелы! Что за чушь!? Я не позволю, чтоб вы забрали мою дочь в тюрьму. – Закричал отец. – Куда угодно, только не в тюрьму.
- За подобные мысли ей полагается ссылка и заключение… - Покачал головой Вениамин Григорьевич.
- Да, - согласно кивнул Александр, - но это не все обвинения, которые я предъявляю ей. Мне нужно обыскать ее комнату.
- О чем вы говорите? Что вы вынюхиваете? – Закричала мама, и слезы брызнули из ее глаз. – Она положительная во всех смыслах девушка, она не могла сделать ничего плохого, это просто помутнение рассудка, я прошу вас только не в тюрьму.
- Капитан, быть может, этой девушке действительно место в Желтом доме, - подал голос еще один офицер, очевидно, младший по званию.
- По-твоему, она сумасшедшая? – Рявкнул Александр, - и вообще, это не твое дело, не вмешивайся, твой ранг не позволяет тебя пока что даже рта раскрывать. Немедленно обыскивайте комнату, чего вы стоите, как истуканы? – заорал он остальным офицерам, и те принялись переворачивать все вверх дном. – Надеюсь, вы не возражаете? – с ехидной усмешкой спросил он, повернувшись к родителям осужденной.
Ни один из офицеров не нашел ничего подозрительного в ее комнате, но Александр уняться не мог. Он с остервенением подошел к ее письменному столу и стал вышвыривать из него все ящики. Книги, тетради, листы бумаги разлетелись по полу, но ничего подозрительного в них не было. Только один крошечный золотой предмет привлек его внимание. А еще через пару минут он с самодовольной улыбкой на лице вертел в руках золотой ключик с брелоком в виде ангела.
Сердце девушки провалилось в пятки, как она могла забыть про ключ. Теперь все было кончено.
- Что и требовалось доказать. – Сказал он. – Думаю, наказание будет более суровым.
- О чем вы? Что доказывает эта безделушка? – Недоумевал отец.
- Дело в том, что эта, как вы выразились, «безделушка», принадлежала господину Торжественскому, известному ученому-историку, который был найден убитым, точнее, отравленным в своей квартире после посиделок с одной очаровательной особой, которая, по всей видимости, его и отравила. Этой особой и есть ваша дочь. Сначала она убила его, а потом украла старинную книгу из его весьма богатой библиотеке, и ключик, открывающий замок, прикрепленный к книге. ЭТОТ ключик. – Сказал он, приподняв ключ за брелок. – Хотелось бы узнать, где сама книга? – спросил Александр, повернувшись к девушке.
- Я в жизни тебе, мерзость, не скажу, где она находится. – Со злостью в голосе сказала она и плюнула ему в лицо. – Я спрятала ее и тебе она не достанется. Она никому не достанется. Я утопила книгу, она несет в себе опасность, и я не позволю ей попасть в чужие руки.
- Об этом мы поговорим в отделении, дорогая. – Спокойно ответил он, вытирая плевок со щеки шелковым платком. – Уведите ее.
Двое офицеров взяли девушку под руки и поволокли ее вниз по лестнице. Она слышала всхлипывания матери и чувствовала, как тяжело ее отцу. А еще она услышала тот приговор, который вынес ей Александр.
- Что ей полагается за убийство? – Собравшись духом, спросил отец.
- Расстрел. – Коротко ответил офицер и, отвесив поклон, вышел вон из комнаты.
Девушка и трое офицеров ехали в автомобиле-карете. Один из солдат сидел на переднем сидении за рулем, второй – рядом с ним. Вивьен же была предоставлена Александру. Они вдвоем сидели на заднем сидении. Руки девушки были в наручниках, и офицер не спускал с нее глаза.
- Быть может, сейчас ты мне скажешь, куда дела книгу? Я жду, дорогая, и надеюсь, в машине ты будешь посговорчивее, чем в доме. – Прошипел Александр.
- Я уже все сказала. Я выбросила рукопись в Днепр.
- Не ври.
- Я говорю чистую правду.
- Ты умрешь, умрешь, как умирала и раньше. – Зашипел он, сдавив ее горло своей рукой. – Ты думаешь, что ты одержала победу? Ты глупа, настанут новые времена, и история повторится.
- Замолчите, офицер, исполняйте свои земные обязанности, ведь посторонние уши могут услышать о вашем неземном происхождении. Политическая система этой страны встретит вас весьма негостеприимно.
- Поверь, всегда и везде я буду желанным гостем, чего не скажешь о тебе.
- Подонок, - процедила сквозь зубы девушка, заслужив тем самым пощечину от офицера. Сняв белоснежно-белую перчатку, он больно ударил ее по лицу. Голова осужденной дернулась, и она ударилась лбом об деревянную спинку сиденья. Глубокая ссадина появилась на лбу. – Не смей так на меня говорить. – Ядовито сказал Александр, вытирая своей перчаткой кровь с ее лба. – Не смей, слышишь?

Вивьен проснулась от резкой боли в голове. Она недоуменно открыла глаза и притронулась к месту, которое болело. Она почувствовала резкую боль и нащупала небольшую царапину на лбу, с которой сочилась кровь. Глянув в боковое зеркало, она убедилась, что царапина там действительно была. Девушка понятия не имела, как это можно объяснить, хотя, она неоднократно читала, что если с человеком что-либо происходит, пока он спит, то в сновидении это может отобразиться. Стараясь объяснить необъяснимое, она решила, что когда машина остановилась, она стукнулась о стекло головой, а во сне ей показалось, что некий Александр ее ударил. Успокоившись и прекратив на этом свои размышления, Вивьен поглядела в окно, на огромный дом, возвышавшийся над всеми остальными. Она и предположить не могла, что отчим выберет именно его. В журналах по продаже недвижимости Вивьен видела множество милых, небольших коттеджей, которые ее вполне устраивали, более того, она была уверенна, что на одном из этих домиков Роберт Гарвард и остановится. Что ж, он превзошел все ее ожидания. Хотя, от подобного его выбора ей не было ни холодно, ни жарко. Скорее, просто тепло, ведь дом действительно огромный, следовательно, она редко будет пересекаться в нем с отчимом. Это обстоятельство действительно грело душу. Виви открыла дверцу автомобиля и с трудом выбралась наружу. Затекшие ноги слегка побаливали, а от долгого сидения стоять было как-то непривычно. Роберт стоял неподалеку от дома и разговаривал с кем-то по телефону.
- Я сказал «Нисан Микро», неужели не ясно. Поверьте, деньги у меня имеются, и автомобиль мне нужен прямо сейчас. Я готов заплатить любую суму. Отлично, я жду. Город Валлей-Роуд… Простите, что вы за агенты такие? Он находится в пятидесяти милях от Лондона, на запад. Диктую. Грин-Хилл стрит 17. Ну, думаю, вы заметите этот домишко, - пробормотал он, поглядев на особняк, - он выгодно отличается от остальных домов. Да, спасибо. Надеюсь, до четырех вы приедете, - Роберт отключил телефон и посмотрел на Вивьен, стоящую неподалеку. – Выспалась? – та только промычала в ответ. – Я купил тебе машину. «Нисан Микро» красного цвета, как ты и хотела.
- Спасибо, Роберт, я вам очень благодарна, – натянуто улыбнулась Виви. – А когда привезут всю мебель?
- Обещали быть через десять минут. Черт, это влетит мне в копеечку. – Чертыхнулся Роберт. – Послушай, побудь возле машины, а я пойду перезвоню агенту по продаже, он должен подвести ключи и проконтролировать рабочих.
- Хорошо. – Кивнула Виви и снова уселась в машину, включив при этом музыку.

Алекс Грант продолжал игнорировать Эшли. Он внимательно смотрел на Вивьен, не сводя с нее глаз. Он заметил, что в каждом новом поколении она вбирает в себя принятые идеалы красоты, оставаясь при этом преимущественно такой, какой была изначально. Никогда не меняется цвет ее поразительных бирюзово-зеленых глаз, цвет золотистых волос, слегка капризный изгиб губ и соблазнительная фигура. Она - идеал красоты, совершенство, которое редко встречается. Она – первая женщина, которая нравится ему так долго…
- Кто это, сэр? – Спросила Эшли, и нота ревности проскочила в ее тоне.
- Ваша будущая сокурсница, мисс Экер, – ответил Алекс, - и моя наименее любимая ученица.
- Наименее? - С сомнением спросила Эшли, глядя, что Грант не сводит с Вивьен взгляда.
- Именно, – повернулся он к ней, с интересом поедая взглядом, на сей раз, Эшли. – А что вас так удивило?
- Вы же видите ее впервые. – Обескуражено прошептала Эшли.
- Я привык доверять своей интуиции, и она мне подсказывает, что с этой леди мы, увы, не сойдемся, чего не могу сказать о вас.
Румянец появился на щеках Эшли. Она понимала, что интересует Алекса Гранта, и была этому невообразимо рада. А он, как это бывало и раньше, воспользовался моментов и, приблизившись к Эшли, сладко ее поцеловал, распространив и на нее свой любовный яд.
- Может, поедем ко мне? – Спросил он, держа ее лицо в своих руках.
- Да. – Только и смогла ответить она. Алекс завел мотор, в последний раз посмотрел на Вивьен, и рванул с места.
Он привез Эшли к себе домой, позаботившись при этом, чтоб Уолш выпроводил всех незваных гостей к его приезду. Слуга выполнил все приказания господина, и, когда Грант и молодая студентка переступили порог огромного особняка, им удалось никого не обнаружить. Алекс, как галантный джентльмен угостил девушку мартини, а сам выпил виски. Они посидели рядышком у камина, поговорив о ее курсовой работе, а потом поднялись наверх в его спальню, где и провели остаток дня и всю ночь. Эшли Экер долго ждала этого момента, а для Алекса Гранта она была очередной глупой девчонкой, поддавшейся его чарам.

Вивьен Эйдл же провела эту ночь в одной из комнат огромного особняка. Ее она выбирала сама, точнее, не выбирала, а просто зашла в первую попавшуюся комнату и распорядилась, чтоб рабочие занесли туда мебель. Поразительно, но нынешняя обитель девушки существенно отличалась от остальных комнат дома. Во-первых она была в форме шестиугольника, что делало ее почти круглой. Три огромных французских аркоподобных окна располагались на трех стенах, прямо противоположных остальным трем. Кровать Виви поставил около одной из этих стен. Другой мебели, кроме нее, недавно купленного письменного стола, стула и десятка чемоданов, в комнате пока не было, но, как обещал Роберт, в скором времени она должна была появиться.
Вивьен расстелила кровать и, достав из своей сумки ноутбук, уселась на нее скрестив ноги. Сейчас ее интересовало, в каком же городе ей придется провести ближайшие года. Соединившись с интернетом, она быстро нашла официальный сайт этого городка. Оказалось, что Валлей-Роуд был основан в 1670 году неким Джозефом Шэлби. Он во времена священной инквизиции прятался здесь со своей семьей и еще некоторыми своими односельчанами от ополоумевших священников, которые в каждом человеке, который занимался медициной, видел врага. Джозеф Шэлби был врачом и потому именно он попал под раздачу. Основатель городка пробыл около года в тюрьме, а, когда его везли на казнь, его сыновья и соседи спасли его. Им удалось сбежать из своей деревни, и они отправились на запад от Лондона, там-то, на незаселенной холмистой территории Джозеф Шэлби и его сыновья возвели первый дом. Вскоре, благодаря плодородной земле Джозеф и все его семейство разбогатели. Вместо крошечного домишки был воздвигнут большой дом с садом, плантацией и хозяйственными сооружениями. Соседи Шэлби тоже стали промышлять скотоводством и сельским хозяйством, вследствие чего на территории Холмистой Долины возникали все новые и новые дома, и сюда приезжали все новые и новые люди. Право назвать новый населенный пункт предоставили Джозефу Шэлби, что он с радостью и сделал. С 1670 года городок стал называться Валлей-Роуд, а население продолжало счастливо и беззаботно в нем жить.
Вивьен клацнула на ссылку и перешла на сайт Университета Валлей-Роуд. Главный корпус на самой первой картинке выглядел впечатляюще. Он был больше похож на старинный замок со шпиками на башенках. Огромная территория студенческого городка была засажена травой, изрезанной узкими кирпичными тропинками. Около пяти небольших кафе и магазинчиков были разбросаны по всей территории студгородка. В общем, первое, визуальное впечатление об учебном заведении складывалось довольно приятное. Виви прошлась еще по факультетам, нашла исторический и вздохнула с облегчением. Все-таки Роберт ее не обдурил и не отправил в какой-нибудь физмат.
С чувством выполненного долга и легкостью на душе Вивьен легла в постель. Правда, страх перед завтрашним днем все равно не покидал ее. Кто знает, как она поладит с остальными студентами и преподавательским составом? Но все же у нее были надежды на лучшее, и, хотя она с ужасом ожидала завтрашнего дня, но все же была уверенна, что у нее все получится, и первый день в новом Университете запомнится ей, как нечто приятное, как какое-то новое начинание, дверь в будущее.
Вивьен закрыла глаза и уснула в течении получаса. Этой ночью ей снова приснилась кошмарная автокатастрофа и она проснулась в холодном поту, как это бывало и раньше, в пять часов утра, после чего просто не могла больше уснуть.