Пролог

- Кем вы приходились мисс Фостер? – громко спросила женщина, восседавшая сейчас за столом директора.

- Мы были подругами. Жили в одной комнате, - без запинки произнесла девушка, вцепившись пальцами в подлокотники своего кресла.

Девушка в чёрной мантии поправила очки на носу и принялась что-то быстро записывать в своём блокноте.

- Ваше имя, - потребовала женщина, чуть подавшись вперед и не сводя пристального взгляда с девушки, вжавшейся в кресло напротив неё.

- Мередит, - понурив голову, ответила та.

- Полное, - с нажимом произнесла женщина и кивнула девушке с блокнотом. Та замерла в ожидании ответа.

- Мередит Джейн Дорвин, - со вздохом сказала допрашиваемая. Девушка с блокнотом тут же уткнулась в свои записи, выводя на бумаге новую информацию.

- Хорошо ли вы знали Линнет Фостер, мисс Дорвин?

А знала ли она её вообще?

Мередит сглотнула. Никто во всей школе никогда не мог похвастаться тем, что знал хоть что-то об этой девушке. Кроме того, что у неё был потрясающий старший брат. Лин всё правильно сделала. Позаботилась, чтобы даже её, казалось бы, самые близкие друзья оставались в неведении.

- Н-нет… Думаю, нет.

- Были ли у неё какие-то друзья или знакомые, хорошо посвященные в её жизнь? – продолжала наседать женщина.

- Питер. Питер Фостер, - машинально произнесла Мередит, из-подо лба глядя на женщину перед собой.

- Фостер? – сощурилась та. – Родственник?

- Брат, - поправила девушка. – Старше её на два года. Они хорошо ладили.

- Запиши, - строго приказала женщина девушке с блокнотом, и та покорно принялась записывать услышанное. – Хорошо, мисс Дорвин. Были у мисс Фостер враги или недоброжелатели?

«Да как же вы не понимаете!» - разъярилась Мередит и резко поднялась в кресле.

- Враги здесь ни при чем! Линнет не жертва чьего-то гнева, подпитываемого завистью! В её смерти никто не виновен!

- Успокойтесь, мисс! – прикрикнула женщина, и Мередит села. – Вам что-то известно об убийстве мисс Фостер? – вкрадчиво поинтересовалась она.

- Нет! Нет, нет и нет! Это было не убийство, как вы не понимаете! Линнет стала… - девушка быстро закрыла рот ладонью, чтобы не сболтнуть лишнего.

«Это только её, личное. Это её тайна».

- Продолжайте, мисс Дорвин, - с плохо скрываемым раздражением потребовала женщина.

- Я не могу. Простите, мэм, но я не имею права говорить вам то, что знаю. К тому же, я не вполне уверена, что мои сведения верны. Не хочу, чтобы мои показания… оказались ложными.

«Я связана клятвой», - про себя закончила девушка.

- Мисс Дорвин, - женщина встала из-за стола и стала прохаживаться по круглому кабинету, - то, что вы сейчас делаете, называется «скрывать улики от следствия». Вы ясно дали понять, что вам нечто известно, поэтому единственное, на что вы права не имеете – это умалчивать важную информацию. Это ясно?

- Да, мэм…

- Мы с вами ещё поговорим, - резко бросила женщина и оглянулась на свою помощницу. – Всё записала? – девушка кивнула, для верности закрыв блокнот. Женщина повернулась к допрашиваемой. – Пока можете быть свободны, мисс Дорвин.

Девушка с облегчением покинула кабинет директора.


- Ты знал, верно? – осторожно спросила девушка.

- Не совсем… - неуверенно произнес Питер. Его губы сжались в тонкую полоску. – Я думал, это из-за матери. Она сказала, что слышала её голос, и я подумал, что она просто ещё не отошла от потрясения.

Мередит поджала губы. Даже родной брат не знал о Линнет Фостер всё. Бедная Лин. Должно быть, это очень сложно – постоянно умалчивать что-то от близких. Мередит восхитилась бы стойкостью подруги, если бы не одно «но».

«Зачем ей это было нужно?»

- Ты ведь не сказала им? – с надеждой в голосе спросил Питер.

- Я не хочу отправиться следом за ней.

- Все мы связаны, - горько усмехнулся парень, - причём в прямом смысле. Один неверный шаг или слово и… пуф! – мы все вместе празднуем свои смертенины.

Мередит лишь кивнула. Лин продумала всё до мелочей. Поставила всё так, чтобы ни у кого не возникло желания проболтаться о ней. О голосах. Или жизнь с тайной за плечами или бесславная смерть от собственных слов.

- Мне жаль, Питер, - тихо произнесла она, пытаясь взглянуть Фостеру в глаза, но тот упрямо сверлил взглядом стену.